Текст книги "Контракт на Землю"

Автор книги: Галина Горшкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 34 страниц)

«Молодой здоровый организм. Ни царапины в ходе произошедшей стычки. И обещанное подкрепление будет уже часов через семь-восемь. Конечно, заранее дать гарантию в том, что Огоний до возвращения на базу ни мне, ни Насте не понадобится, невозможно. Но Дил...».

Майя перевела взгляд на умирающую Диоллу – на эту несносную девчонку, которая всю дорогу донимала ее и ее экипаж своей легкомысленной болтовней, на этот живчик, который беспрерывно ее нервировал, а сейчас так резко и беззащитно таял у всех на глазах.

Женщина раскрыла свой браслет и вытряхнула неприкосновенный запас Огония Диолле на рану. Напарники Майи, не сговариваясь между собой и не ожидая дополнительных указаний, поступили точно так же.

Весь дорогостоящий Огоний, до последней крошки, был высыпан раненой девушке на грудь. Как и в предыдущем случае, бело-голубые кристаллики моментально оплавились, а затем с шипением впитались в кожу, залечивая уже внутренние повреждения.

Диолла слабо кашлянула и зашевелилась.

– Хардз, она приходит в себя! – радостно воскликнула Майя. – Ей лучше!

Но доктор, который все это время держал Диоллу за руку и отсчитывал пульс девушки, лишь вновь отрицательно покачал головой:

– Нет, к сожалению, Майя. Ей не лучше. Ранение тяжелое. Дил потеряла слишком много крови. Огоний ее поддерживает и будет держать сколько-то, пока его действие не иссякнет, но для выздоровления этого количество недостаточно.

– Недостаточно? – женщина вздрогнула от прозвучавшего откровения. – Хардз, но у нас больше нет! Нисколько! Мы отдали все, что у нас было!

– Знаю, что нет. Ни Огония, ни биоматериала для Д16. Мне нелегко это произнести, Майя, но до прилета помощи Диолла, вероятнее всего, не дотянет. Она уже одной ногой в могиле, так сказать, между мирами. Мне очень жаль, Майя. Мы сделали все, что смогли.

– Нет! Хардз, не говори так, я прошу тебя! Что же нам делать? -женщина в отчаянии оглянулась на своих товарищей.

Но ее скромная по численности команда лишь молча пожимала плечами. Напарники не знали, что именно здесь можно предпринять и чем помочь умирающему подростку.

Безысходность и мрак обступили госпожу Руц со всех сторон. Никто не придет на ее безмолвный крик, никто не поможет, никто не вернет Диолле ее жизнь...

– Майя, Вы мне так и не ответили. Это вещество, что Вы положили Диолле на рану, это... что это? Что оно делает? – задергал за рукав капитана группы майор Верхоланцев.

– А? – госпожа Руц посмотрела на Андрея, даже не сразу понимая, что он обращается именно к ней. От пережитого стресса и от испуга за жизнь подростка она позабыла многие слова русского языка. – Что? Я... – Майя поднялась на ноги, только сейчас ощущая, как сильно у нее затекли мышцы тела. – Я... Это есть Огоний. Специально выращенная, адаптированная для живой ткани и очень концентрированная форма энергии. Мне... не объяснить, как он работать.

– Да плевал я на объяснения! Скажите, этот Ваш Огоний – он поставит ее на ноги? Он поможет? – Андрей, удерживая женщину за локоть, пристально вглядывался ей в лицо, стараясь уловить малейшие движения мимических мышц, ее внутреннее состояние и мысли. Главное – не отпустить, не дать ей уйти от ответа.

– Я... – Майя отвела глаза, возвращая свой взгляд к неподвижному телу их юной переводчицы. К девушке, которую она не имела права брать с собой на опасное задание. А если уж взяла, то обязана была защищать. Обязана защитить, но не защитила. – Я не знать. Наверно.

– Не ври мне! – Андрей, схватив Майю за плечи, резко ее встряхнул, выводя из оцепенения и страха перед неизбежным. Затем, вновь переходя на вежливый тон, продолжил свои расспросы. – Госпожа Руц, Вы только что разговаривали о Диолле с вашим врачом! Что он сказал Вам, ну?! Переведите мне его слова! Я не говорю по-нельдиански! Я не понял, что он Вам объяснял!

– Дил – она... – Майя почувствовала, как ее глаза и голос начали наполняться слезами. В горле застрял ком, а мышцы тела атаковала невозможная слабость. – Хардз считать, что она умирать. Мы не мочь ее спасти. Мы иметь слишком мало Огоний. А рана Диоллы есть очень глубокая. Она иметь большая потеря крови и сильный шок. Помощь прилететь лишь утром, часов через семь, но утром помощь Дил быть уже ненужной. Она не смочь ждать так долго.

– Черт бы вас всех побрал! – Андрей взорвался ругательствами. – Девчонка умирает, а они стоят так себе преспокойненько и глазеют на это! Цивилизация, называется! Потеря крови! Неужели ваш Айболит не может сделать Дил переливание? Знаете, я участвовал в реальных боевых действиях, я был в командировке в горячей точке, и я видел, как такое доливание крови – с того света людей вертало!

– Землянин, я не понимать быстрые слова, – еще сильнее огорчилась женщина и взялась за импульсную перчатку, чтобы скоординировать свой эмоциональный фон и не позволить себе расплакаться.

Майор ФСБ нахмурился.

– Что тут непонятного? Кровь! Диолле необходима доливка крови! – почти по слогам прочеканил он каждое слово. – Это позволит ей продержаться до утра, до прибытия вашей скорой помощи. Понимаете меня?

Майя кивнула.

– Да. Теперь я понимать. Но мы не иметь с собой банк крови. Кейс доктора есть набор лекарств для похода. Маленький набор. А запас крови бывать на корабле. Надо ждать прибытия новый транспорт. Это есть долгое время. А мы все – офицеры – иметь кровь другую, чем у Дил. Нам нельзя ей помочь.

– Э... А какая у Диоллы группа крови?

– Группа здоровья Д16.

– Что это еще за группа такая? Вы, госпожа Руц, наверно, меня неправильно поняли. Я ведь не о группе здоровья в целом говорю. А только о группе крови. Какая у нее: первая, вторая, третья, четвертая? Какой резус-фактор? Ну?

– И группа крови, и группа здоровья Д16. Я не уметь перевести это на ваш язык.

– Нет, ну дурдом, ей богу! – Андрей нервно взмахнул руками и обернулся к Насте и Ивану, которые все это время стояли в небольшом отдалении. – Вы это слышали, да? Настасья, ну-ка, признавайся живо! Какая у тебя группа крови?

Девушка пожала плечами.

– Я не знаю. Никогда не интересовалась. Не было в том необходимости.

– Я даже не удивляюсь почему-то. А у тебя, Ваня, группа крови тоже неизвестная?

– Третья положительная.

– О! Я все-таки тут не один с нормальной группой крови! А то выдумали – Д16! – Андрей снова сердито повернулся к Майе. – У меня к Вам всего один вопрос. То, что Дил успела рассказать нам на Луне о наших общих предках, о генетической схожести землян и вас – нельдиан. Это все правда?

– Да.

– Ясно! Переводите вашему Айболиту мои слова. У меня первая группа крови. Эта группа считается универсальной и ее можно переливать всем. Вон, даже нашему Ваньке при желании можно закачать, хотя у него третья группа крови, и такое смешение для него вряд ли окажется полезным. Конечно, это не то же самое, как если бы мы долили Диолле кровь именно Д16, по вашей, нельдианской классификации. Но если у Дил нет принципиальной непереносимости ничего земного, то это может дать ей дополнительное время и шанс на спасение. Переведите вашему врачу, что я согласен быть донором.

– Что? – Майя Руц пришла в замешательство, осознавая, какое именно предложение сформулировал сейчас Андрей. – Ты хотеть отдать Диолле свою кровь? Но... ты ведь есть землянин?!

Земной пленник только саркастично поднял кверху брови.

– Да ну? Вот новость-то! Еще скажите, что я прокаженный!!! Давайте, Майя, не тяните время! Поговорите с врачом. Поверьте, моя кровь сейчас для Диоллы – не самый плохой вариант. Я не алкоголик, не наркоман, не токсикоман. Гепатитом не болел, носителем ВИЧ не являюсь, антибиотиков уже два года как не принимал. Чего Вы медлите?

– Дил... Она, кажется, приходить в себя.

Майя вновь опустилась на корточки рядом с раненой переводчицей. Диолла на самом деле начала возвращаться в сознание. Она несколько раз повернула голову из стороны в сторону, застонала, забормотала что-то на своем родном языке, а затем, к изумлению офицеров, и на русском:

– Мама, мамочка! Мама...

– Тсс, тише, Дил, тише! Все хорошо! – Майя успокоительно погладила девушку по волосам. – Мы рядом.

Диолла открыла глаза и осмотрелась.

– Где я? Что со мной? – слабым голосом и вновь по-русски спросила она одновременно у доктора Хардза, у Майи и у наклонившегося к ней Андрея.

– Мы все еще находиться на Тулебе, Дил. Тебе нельзя шевелиться. Ты есть ранена, – пояснила ей Майя.

– Ранена? Я не ощущаю боли. Лишь тошнит немного.

– Это есть действие Огония. Все быть хорошо, Дил. Нужно успокоиться. Не нервничать.

Девушка зажмурилась, словно внутренним взором проверяла свои раны и повреждения, а затем с трудом сглотнула.

– Внутри как-то так странно, неприятно. Совсем нет сил. Я умираю, да? Я чувствую, что умираю.

Майя вздрогнула:

– Нет, Диолла! Нельзя говорить такие страшные слова. Разумеется, нет! Мы лечить тебя. Тебе надо держаться! Нельзя волноваться. Помощь уже в дороге, – женщина вновь собрала всю свою волю в кулак, чтобы не выказать слез. Перейдя на нельдианский язык, она обратилась к доктору. – Хардз, ей ведь уже лучше, так? Ведь есть шансы дождаться помощи? Ответь мне!

Но доктор лишь опять отрицательно покачал головой.

– Будем надеяться, – произнес он ни к чему не обязывающую фразу.

– Какого лешего? – вспыльчивый Андрей, лишь по одной только интонации уловивший смысл вопроса и прозвучавшего ответа, не позволил присутствующим и дальше продолжать этот никчемный спектакль. – Что ей – от вашей лжи здоровья прибавится? Диолла, детка, послушай меня внимательно, – он тоже присел рядом на корточки, чтобы лежащая на камнях девушка не испытывала дополнительных трудностей, пытаясь разглядеть, кто с ней разговаривает и где. – Я знаю, Дил, дети более адекватно, чем взрослые, воспринимают такие вещи. Ты ранена очень серьезно. Этот ваш Огоний раны твои затянул, но у тебя большая кровопотеря. И ты должна не успокаиваться, а наоборот – мобилизовать все свои силы. Бороться! Зубами держаться за свою жизнь, если тебя здесь, конечно, что-нибудь держит.

Девушка испугалась, но совладала с эмоциями и сосредоточенно кивнула:

– Я постараюсь. Помощи долго ждать придется, да?

– Да. Долго. И в этом для тебя сейчас основная опасность. Есть еще один рискованный вариант. Правда, начальница твоя об этом и слышать даже не хочет. Я предлагаю сделать тебе переливание крови. Точнее – доливание моей. Теоретически, кровь моей группы совместима со всеми остальными. Конечно, вероятность того, что твой организм ее может все же не принять, существует. Но и шансы дотянуть тебе до прибытия помощи – возрастают. Ты подумай...

– Андрей! Не сметь! – Майя подскочила на ноги и, гневно сверкая глазами, попыталась оттащить своего пленника подальше от раненой девушки. – Как ты мочь в такой момент пугать ее и расстраивать? Ты... Ты – слаборазвитое, но сильно самонадеянное существо! Ты...

– Да, да, я это уже слышал от Вас, госпожа Руц. Можете не повторять. У меня память хорошая.

– Я хотеть тебя убить! И ты это заслужить! Я хотеть тебя ругать! Но я не знать на вашем языке такие сильные слова, чтобы показать тебе свой гнев!

– Да что уж тут показывать? И так все видно. Желаете научиться ругаться по-русски? – Андрей усмехнулся. – Могу преподать урок.

– Ты... ты...

– Мне перельют кровь настоящего землянина? – слабо переспросила Диолла. Глаза у девушки вновь заблестели, и даже на губах появилось какое-то подобие улыбки. – Я согласна.

Майя неодобрительно покачала головой:

– Ты не мочь давать такого согласия, Дил! Ты есть еще несовершеннолетняя. А он есть землянин. Его кровь иметь возможность тебя убить. Мы не мочь проверить сейчас его группу здоровья.

– Но, госпожа Руц, я ведь все равно умираю. Что я теряю от этой попытки? Мне кажется, что ничего... И я ему доверяю, – Диолла совсем ослабла и закрыла глаза. Помолчала пару секунд, а затем на своем родном языке добавила. – Его кровь мне не повредит. Я же наполовину землянка, гражданка двух миров. Мой отец – житель Земли. И моя мама сейчас дала бы согласие на переливание крови.

– Дил, ты бредишь! Вдумайся в то, что только что сказала!

Но Диолла вновь потеряла сознание, и уже не могла ни вдуматься в смысл сказанного, ни что-либо ответить.

Майя с отчаянием осмотрелась по сторонам. Она здесь самая главная. И это невероятно сложное решение придется принимать ей единолично. Ей одной придется нести ответственность за последствия своего приказа. Так, как если бы Диолла была ее дочерью. Так, как если бы Хардз был специалистом по крови, а этот несносный землянин – универсальным биологическим материалом, подходящим на все случаи жизни.

Неимоверно тяжело.

– Хардз, – сухим от напряжения голосом произнесла Майя. – Готовься переливать кровь Андрея Диолле. Прямо сейчас.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ

Тулебская ночь

Доктор Хардз выполнил требуемое переливание крови от Андрея раненой Диолле. И вновь потекли тревожные минуты наблюдения.

Желтое солнце планеты Тулеб скрылось за горизонтом. Красное также опустилось на минимальную высоту, но уходить с небосвода вовсе не спешило. Оно плавно перекатывалось по «краю каменистой пустыни», освещая округу весьма странным, непривычным для человеческого глаза коралловым светом. Над местностью, где совершил аварийную посадку звездолет нельдиан, наступила своего рода ночь.

Состояние у Диоллы стабилизировалось. Девушка забылась неспокойным сном, а доктор объявил всем, что теперь ее медицинский прогноз весьма благоприятен. Можно выдохнуть свободнее и переключиться на решение остальных проблем. Офицер Руц и ее помощники приступили к осмотру тех немногих вещей, что они сумели вынести с корабля до его уничтожения. К сожалению, чего-то особо полезного для обустройства походного лагеря в них не оказалось. Некоторые инструменты, веревки. Надувные плоты для передвижения по воде. Одежда на случай заморозков или кислотно-щелочных дождей...

Единственное спасенное одеяло было отдано Диолле. Доктор его свернул и аккуратно положил под голову и плечи девушки. Остальным «отдыхающим» было разрешено довольствоваться тем, что имеют. Благо – температура воздуха была приятно теплой, и особого дискомфорта в ожидании появления спасателей не возникало.

Иван и Анастасия, с молчаливого согласия Таафитта, лично отвечающего за их безопасность, сделали несколько уникальных снимков бурлящих гейзеров. Затем сфотографировались на фоне обездвиженного нельдианами и все также валяющегося на боку робота сибарксов, что ранил Диоллу. Запечатлели красивое инопланетное солнце. Найдя участок с горячими, но твердыми камнями, откуда открывается удивительный вид на фонтаны из грязи, кипятка и пара, они уселись рядышком на куртку Ивана, негромко беседуя и созерцая творения природы. Когда им еще может выдаться шанс вот так – беззаботно и неспешно обменяться новостями о последних событиях, произошедших с ними на Луне, поделиться своими тревогами и страхами, робко озвучить свои надежды?

Андрей не стал мешать им своим присутствием. Также найдя для себя более-менее гладкую площадку, относительно равноудаленную от взлетающей в воздух раскаленной жижи, от своих нельдианских захватчиков и от своих земных задержанных – нарушителей законов, майор блаженно растянулся на спине и притворился спящим. После того как доктор Хардз откачал из него часть крови для доливки ее Диолле, по всему телу ощущалась жуткая слабость. Кружилась голова. Немного подташнивало. Но что эти немногие минуты мерзкого самочувствия в сравнении с тем осознанием, что он только что сохранил жизнь прикольной девчонке?

Андрей печально заулыбался, вспоминая своего отца – друга и советчика во многих вопросах, образца действий настоящего мужчины, модели героического поведения, которая их разлучила, но которая, несмотря ни на что, являлась все же единственно верной. Майор тяжело вздохнул. Отец Андрея, будучи командиром пожарного расчета, погиб несколько лет назад, выводя людей из горящего дома. И здесь не было ничьей вины. Лишь неудачное стечение обстоятельств, да те несколько жизней, что ему удалось при этом спасти. И больше ничего. Какие могут быть обиды и на кого?

«Запомни мои слова, сын, – часто говаривал ему отец. – Настоящий мужчина всегда видит четкую грань между теми поступками, которые являются правильными, и всем остальным. Истинный мужчина умеет отличать хорошее от плохого, он работает с отдачей и никогда не нарушает данного им слова: будь то присяга государству или обещание другу. Настоящий мужчина не сдается, как бы трудно ему не приходилось. Он не бегает и не прячется от судьбы. Он живет по совести, освещая себе дорогу светом сердца своего. Ну, а если, Андрюшка, тебе доведется когда-нибудь и жизнь чью-то спасти – можешь быть уверен, что ты рождался на земле не зря. Отныне твоя дорога в мире не будет пустой».

Андрей снова вздохнул и открыл глаза, всматриваясь в глубину темного неба неизвестной планеты.

«Ну вот, и я, как отец, сегодня спас чужую жизнь. Пускай Диолла из другой цивилизации, пусть мы с ней даже толком не знакомы. Но разве мой отец знал тех людей, которых выводил из огня? Нет, конечно. И я сейчас тоже поступил верно, как и он. Я тоже могу гордиться тем, что не напрасно рождался на земле... Интересно, а где сейчас наша Земля находится относительно данного места? Тулеб, кажется, они сказали? Ни о чем не говорящее название. А ведь ученые утверждают, что близко от нас нигде нет планет, пригодных для жизни. Это ж на какой скорости нельдиане перемещаются, и куда нас всех занесло? А переполоху-то, вероятно, на работе и дома! Еще бы! Сначала падение летающей тарелки, затем пропажа людей. Всю территорию в районе деревни Мостовой цепью прочешут. По всем дачам пробегут. Правда, задрать свою голову к небу и посмотреть в черноту космоса – не догадаются. А я-то здесь! И рукой вам рад помахать, ребята, если б знал достоверно, что вы заметите меня... – майор, по-прежнему разглядывая бездонное небо, в задумчивости положил себе ладони под затылок, а ногу закинул на ногу. – Хм... Непривычно так. Небо не черное, а коричневое. Луны нет, а звезды едва различимы сквозь туман. Вроде и не тучи, а словно дымка какая-то. Виной тому «благоухающие» испарения этих гейзеров. Конденсируются в верхних слоях атмосферы и весь вид портят... Домой хочу. Там дел прорва, а я тут застрял – с напуганной дипломаткой и братом ее хахаля. Кто бы мог подумать? ... А теперь еще и новые документы себе делать надо. И что я не прихватил с корабля свою куртку? Одна метко выпущенная ракета, и все – караул! Мало того, что за утерянный пистолет перед начальством отдуваться придется, так еще водительские права и служебное удостоверение восстанавливать. Ходи теперь, стой в очередях, обивай пороги... Какие очереди? О чем я вообще? Главное, чтобы эти «разумные» нельдиане нас домой все же вернули. А там уж разберемся, что делать, кто виноват и кому на Руси жить хорошо. И сами с мозгами...».

Офицеры дипломатического корпуса, закончив обследование немногочисленных походных вещей, также лениво опустились на камни, коротая время ожидания разговорами. А их руководительница, госпожа Руц, поспешила возвратиться к доктору, дежурившему возле раненой девушки:

– Как она, Хардз?

– Все так же, Майя. В целом ее состояние я расцениваю как тяжелое, но теперь оно хотя бы стабильное. И ее шансы дотянуть до утра возросли многократно. До прибытия помощи дотянет. Теперь я даже не сомневаюсь в этом.

– Она больше не приходила в сознание?

– Пришла на пару секунд, но ничего не сказала и сразу же опять провалилась в сон.

– В сон? Так она не в обмороке? Она спит?

– Да, спит. И сон ей явно на пользу. Смотри сама. Дыхание спокойное, ровное. Перестала метаться и стонать. Она непременно поправится, Майя. Не волнуйся лишний раз.

Вздох облегчения вырвался из груди женщины.

– Ох, Хардз! Как тут не волноваться? Я очень рассчитываю на ее выздоровление. Я не имела права брать с собой на задание ребенка! Мне надо было и дальше спорить с инспектором, настаивать, чтобы она осталась на Вукламме! Ну, или на худой конец, можно было оставить ее на Луне с Бонатом! А тут все так обернулось ужасно. Я очень сильно испугалась за нее, я... Просто чудо, Хардз, что кровь этого землянина ей подошла. Согласись! Вот смотрю на нее и до сих пор не верю, что все обошлось.

– Все обошлось, Майя, поверь, – доктор ободряюще улыбнулся. – Будь что-то не так, нам бы это уже стало заметно. Диолле повезло, что в ее обществе оказался здоровый, а главное – подходящий носитель биологического материала. Капитан Бонат еще на Луне отмечал его превосходную физическую форму. Он переслал анкеты землян на наш корабль, в базу. И я их мельком проглядывал. А Диолла... Она очень сильная девочка. Она непременно выкарабкается.

Майя помолчала с минуту, не зная, как обсудить с доктором взволновавший ее вопрос. Любопытство все же победило. Женщина осторожно обратилась к врачу:

– Хардз, а как ты думаешь, те слова, что Дил сказала перед потерей сознания? Она сказала их в бреду? Что она наполовину землянка. Это плод ее воображения? Ведь так? Она же не отдавала себе отчета в том, что говорит?

– Мм, не знаю. В полуобморочном состоянии люди, конечно, могут принимать вымысел за истину. И это не удивительно. Но, в то же время, нередко именно в таком состоянии, без участия контроля со стороны мозга, человек может выболтать все свои секреты. Рассказать то, в чем при других обстоятельствах ни за что не признался бы.

Офицер Руц поморщила нос.

– Да. Это, разумеется, так, Хардз. Только Дил... Ну, ты же видел сам. Она ни о чем другом, кроме Земли и ее невыносимых жителях, не думает. Она хотела выучиться так же, как и ее мать, на курьера. А тут земное отделение в институте закрыли. Неосуществленные мечты, помноженные на девичью фантазию. Взяла и сочинила себе противоправную, но будоражащую кровь историю ее матери с каким-нибудь землянином. Почему нет?

Доктор отрицательно замотал головой.

– Нет, Майя. Я не считаю, что, находясь между жизнью и смертью, Дил решила нарисовать в своем воображении красивую и необычную историю появления себя на свет. В тот момент ей было не до этого, уж поверь. А что касается противозаконных связей курьеров с местным населением, то это, к сожалению, не редкость. Я, как доктор, наслышан о таких случаях.

– Наслышан о таких случаях? Но... Нет, Хардз! Я не могу в это поверить! Это невозможно! Чтобы образованные, специально обученные курьеры, люди высоких моральных устоев могли себе позволить близкий контакт с представителями дикой планеты?!

– Ужасно звучит, правда? – доктор усмехнулся, кивая руководительнице их группы на ее недоверчивый взгляд. – Однако это ужасно звучит лишь для вас – жителей Нельда, для руководства, для военных, для таких правильных в вопросах воспитания и нравственности граждан, как ты, Майя. Что же касается жителей окраин, то для них данная новость шокирующей не является. Как, впрочем, и для самих курьеров. Обыкновенные серые будни.

– Обыкновенные серые будни? Что ты имеешь в виду?

– Я их не оправдываю, Майя. Но пытаюсь тебе объяснить, чтобы ты поняла. Курьеры треть жизни изучают чужую культуру. Познают ее не только в теории, но учатся принимать ее внутренне. Они становятся частью этой системы, учатся быть такими же, как и наблюдаемые ими субъекты. Задача курьеров – внедряться в другую цивилизацию. Выглядеть, как коренное население, говорить, как местные жители, думать и поступать аналогично. А после обучения – начинается работа. И еще полжизни курьеры проведут вдали от дома, на планете, которая со временем им будет казаться почти что родной. В обществе существ, которые постепенно становятся им ближе, чем их реальные родственники, друзья или сослуживцы. Ну, а если еще учесть, что биологических противопоказаний для интимной связи между нельдианами и землянами нет, то чего уж тут особо удивляться? Я вполне допускаю, что Дил может быть нельдианкой лишь наполовину. Мать у Диоллы – информационный курьер. Ее место службы – Земля. Она живет и работает в обществе таких людей, как Андрей, Иван и другие.

Майя оглянулась на отдыхающего в отдалении на камнях Андрея и передернула плечами от одной только мысли, что воспитанная женщина нельдианской цивилизации вдруг добровольно может захотеть близости с кем-нибудь из землян.

– Нет, Хардз! У меня это не укладывается в голове! Они грубые дикари! Они непредсказуемы. Нелогичны, не...

– В большинстве своем да. Хотя и среди землян, оказывается, есть сознательные. Как, например, Андрей. Очень благородно с его стороны было предложить стать донором для Диоллы. И он спас ей сегодня жизнь.

– При чем здесь его сегодняшняя сознательность, Хардз?

– Да ни при чем. Просто к слову пришлось. Не кипятись. Конечно, предположить, что курьер настолько увлечется легендой внедрения, что забудется и вступит в серьезные отношения с землянином, это сложно. Но вот просчитать и найти того, кто бы смог подарить ее ребенку хорошую наследственность, у матери Диоллы возможность была. И это еще один фактор, который сегодня сберег Дил ее жизнь.

– Хорошая наследственность?

– Именно. Ты внимательно посмотри на нее, Майя, – врач кивком головы указал на спящую девушку. – Она же не такая, как ее ровесницы с Нельда, Райдона, Валонга и других планет. Диолла очень сильная. Любой подросток с Нельда на ее месте бы уже давно умер. А она нет. Она цепляется за жизнь, пробивается, борется. Не как тепличное растение, как наши обыкновенные дети, а как растение-сорняк, в самом лучшем смысле этого слова. Да, она другая. И это заметно было даже до ее ранения. В ней есть что-то, как бы описать? Энергичность, активность. Я бы даже сказал – неуемная энергия. Ты ведь сама на нее жаловалась неоднократно? Диолла ни минуты не молчит. Она постоянно в движении. Ей все интересно. Она везде сует свой нос и почти не устает. У Дил с собой всегда словно запасной заряд бодрости. Словно Огоний во внутреннем кармане. А в плане эмоций?

– Эмоций? – женщина улыбнулась. – Да, Хардз, этого у нее не отнимешь. Мне иногда кажется, что Диолла в них тонет. Она без конца смеется, огорчается, злится, радуется. И как-то все почти одновременно.

– Согласен. Ее эмоции сменяют друг друга, накатывают единой волной или взрываются. Быть может, Майя, именно таким и должен быть настоящий, живой человек. А не как наши усталые и вялые барышни с Нельда. Как считаешь? Я бы лично очень хотел, чтобы моя дочь была похожей на Диоллу.

Майя ничего не ответила. Пожалуй, любой родитель предпочтет, чтобы его ребенок был самым сильным и выносливым. И так ли уж велика будет казаться тогда уплаченная цена в сравнении с тем, что хорошая наследственность может спасти ребенку его жизнь?

Видя, что на горизонте клубятся облака и вот-вот обещают перерасти в настоящие грозовые тучи, Гокролл, отвечающий за снаряжение их группы, поспешил обойти каждого и выдать всем по непромокаемому плащу-кокону.

– Что это? Палатка? – встрепенулся Андрей, когда и до него, самого последнего, дошла очередь получить столь полезный подарок и инструкции по его использованию.

– Это есть плащ-пузырь от кислотных и щелочных дождей. Он являться очень надежен, герметичен и не подвержен разрушению. Если сюда лететь гроза, то тебе надо надеть его, и ты быть в безопасности.

– Угу, ясно, – майор ФСБ благодарно кивнул, принимая в руки столь ценный предмет экипировки, и окинул взором площадку их временной стоянки. – А такие пузыри всем выданы, или только нам – землянам?

– Это есть для всех. Дождь на Тулебе мочь оказаться вредным для здоровья.

– Усек. Спасибо, Гокролл, за предупреждение и хлопоты.

Андрей отложил выданный ему плащ и, раз уж речь зашла о здоровье, машинально повернул голову в сторону доктора.

Штатный врач борта 551 сидел рядом с раненой девушкой и о чем-то беседовал с расположившейся вблизи от них Майей Руц. Наблюдая эту картину, майор ФСБ непроизвольно улыбнулся. Он и сам не заметил, как смягчились черты его лица, как пропало желание дерзить и вставлять едкие суждения, шпильки и недовольства в каждую свою фразу:

– А что ни говори, Гокролл, а все-таки твоя начальница вовсе не так сурова, какой хочет казаться перед нами, ведь так? Я заглянул сегодня в ее глаза и увидел в них и испуг, и заботу об этой девчонке.

Помощник офицера Руц недоуменно пожал плечами:

– Мы все сегодня испугаться за жизнь Дил. Все очень переживать и волноваться.

Андрей опять улыбнулся.

– Мы только переживаем, а она еще и заботится о ней лучше доктора. Само внимание. Как мамочка... Точно! Я и не сообразил. Это у нее чисто женское – материнский инстинкт. Верно?

– Нет. Я так не думать. Это есть лишь ответственность руководителя. Инстинкты здесь не причем.

– Да ну брось придуриваться, Гокролл! Какая еще ответственность? Слушай, а у Майи есть дети?

– Нет.

Андрей удивился.

– Странно. Красивая и умная женщина. Физически выглядит здоровой. И возраст вроде как вполне подходящий. Не находишь?

– Нет. Вы, земляне, судить обо всем по меркам своей планеты. Но это не есть мерило правды. На Нельде женщины задумываться о продолжении рода в более позднем возрасте, чем это принято у вас, на Земле. И то – они решать родить ребенка, потому что к этому их вынуждать закон.

– Закон? Ваши женщины не хотят рожать детей? Но... почему?

Гокролл молча пожал плечами, а затем, понимая, что ему все равно сейчас делать нечего, да и не объяснить Андрею в двух словах особенности жизни нельдианского общества, присел рядом с майором на камни. В конце концов, этот землянин вовсе не такой «темный и беспросветный», как о нем изначально отзывалась Майя. А его сегодняшний поступок по спасению жизни Диолле, вне всякого сомнения, заслуживал уважения и похвалы.

Гокролл задумался на мгновение, собираясь с мыслями.

– Я не знать ответа на твой вопрос. Поведение наших женщин есть большая трагедия нашего разумного мира. Закон гласить, что каждая женщина для сохранения рода и вида иметь необходимость оставить после себя не менее один ребенок. Гражданки Нельда подчиняться этим требованиям, но с явной неохотой. Ученые много лет пытаться найти причину, почему они не желать быть матерью. Но наши женщины и сами не понимать. Они избегать эта тема. Я искренне поражаться вашим земным женщинам, когда узнать, что они добровольно рожать по два и три ребенка, и в довольно ранний возраст. У нас на Нельде это есть крайняя редкость.

– Да чему тут поражаться? – Андрей озадаченно погладил подбородок. – Некоторые дамы и по пять детей рожают, и ничего. А может, все дело в вас – мужчинах? Может, вы внимания своим барышням уделяете недостаточно? Неласковые с ними? Я не знаю там, как у вас принято? Или, может, условий нормальных для деторождения не создаете?