Текст книги "Восток — дело темное, Неневеста!"

Автор книги: Галина Курдюмова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 23 страниц)

Глава 7
ХОРОШИЙ ВРАГ НЕ ПОМЕШАЕТ

Я как раз лежала и переваривала прочитанное. Это была удивительная история, которая в некоторой степени объяснила мне происходящее. Началось все, как оказалось, сто двадцать лет назад. Как и сейчас, в те времена в Западных королевствах полностью отрицалось колдовство. Даже упоминание о нем было запрещено. А тут, как назло, один из принцев-близнецов из королевского рода Тортильяков решил обучиться этому искусству. Он сбежал из дому, провел около трех лет в Центральном королевстве, а перед совершеннолетием вернулся домой, создав массу проблем. Во-первых, занятия колдовством были строго-настрого запрещены в Пракии, поэтому отец принял его во дворец только при условии, что он откажется даже от воспоминаний о своих путешествиях. Гаенус, а это был именно он, живо дал все требуемые обещания, но даже не подумал выполнять их. Во-вторых, он стал предъявлять права на трон, уже обещанный второму сыну, Аргимусу… В-третьих, он влюбился в принцессу из соседнего королевства, юную красавицу Ару, которую уже давно любил его брат.

Гаенус вел себя вызывающе и нагло, домогаясь как власти, так и любви. К тому же он не оставил своих колдовских дел, а быстренько организовал лабораторию, где создавал всяческие адские смеси (наподобие напитка, которым меня опоили во время теста на принцессу). Да еще и начал внедрять в головы своих подданных грешные мысли, что колдовство может принести пользу государству, что ничего страшного нет в пресловутом колдовстве, при этом упорно называя его наукой. За ним даже потянулась часть молодежи, обычно всегда находятся такие шатающиеся элементы, которых легко повести в любую сторону.

Именно занятия колдовством и дали его отцу возможность отдать трон тому близнецу, который шел твердым путем, берег традиции и не мутил воду, то есть Аргимусу, что, естественно, не порадовало Гаенуса. Масла в огонь подлили родители принцессы Ары. Естественно, они согласились отдать руку дочери будущему королю, а не бунтарю-принцу, занимающемуся запрещенными делами. Гаенус собирался поднять мятеж, чтобы свергнуть брата с трона, но когда ему сказали, что Ара выбрала Аргимуса, в отчаянии оставил эту идею. Он даже пришел со своими людьми на свадьбу и, увидев Ару в белом платье, предложил ей уйти вместе с ним. Услышав ее «Поздно!», он с группой поддерживающей его молодежи ушел из замка тайным ходом (вот оно!), предварительно прокляв брата-близнеца, его невесту и весь род Тортильяков – мол, недолго им доведется править Пракией. Больше Гаенуса и его людей никто и никогда не видел.

Гаенус исчез, но проклятие его начало действовать. Обширный королевский род с множеством теток, дядей, кузин и кузенов как-то постепенно сошел практически на нет. Там несчастный случай, там внезапная болезнь… В роду больше никогда не было близнецов, и, вообще, более одного ребенка в семье не рождалось. Самое интересное, что пять лет спустя, покинув четырехлетнего сына, пропала без вести и сама Ара. Одни считали, что сбежала, прихватив с собой книги из опечатанной лаборатории Гаенуса, другие утверждали, что колдун вернулся и похитил свою любимую. Лабораторию после этого уничтожили, оставив всего лишь некоторые вещи, которые могли оказаться нужными, как, например, эликсир правды, с которым мне довелось познакомиться. Больше о Гаенусе и Аре никто ничего не слышал. Королевский род постепенно вымирал. Последними представителями стали Генрих XXI и его пропавшая дочь. То есть не найдись настоящая наследница, за которую меня сейчас принимают, и род Тортильяков просто перестанет существовать, проклятие исполнится полностью.

Вдруг я услышала легкий шорох. Внутри сразу похолодело, и желудок сжался в спазмах – я сразу поняла, что это убийца. Естественно, тот, кто пришел, думал, что я уже сплю. В свете блеклых лун, падающем из окна, я разглядела черный силуэт. Сейчас он бросится!

Точнее, не «он», а «она». Я уверена, что мой враг – сестра Генриетты, Клементина. Это она незаметно расчищала путь к трону для своего сына, это она организовала похищение маленькой Маргарет и, возможно, даже убила несчастное дитя. Это она ядовитой змеей пригрелась на груди у сестры, враг, на которого никогда не падала даже тень подозрения. Это она. Она могла бы послать наемного убийцу, но зачем посвящать кого бы то ни было в свои помыслы? Нет, она пришла сама. И подтверждение этому – молчание собак, чужого они бы не пропустили, а ее признают за свою, она ведь родная сестра королевы.

Я увидела блеск занесенного надо мной лезвия и самым спокойным, каким только могла голосом произнесла:

– Подойдите ко мне, дорогая тетушка, мне просто необходима ваша помощь.

Лезвие замерло, затем опустилось. Темный силуэт приблизился и застыл около кровати.

– Наше соглашение может быть взаимовыгодным, дорогая тетушка. Я вовсе не признаю себя принцессой Маргарет и хочу побыстрее покинуть Пракию. Вам тоже гораздо легче показать мне подземный ход, чем думать потом, куда убрать труп и как обеспечить себе алиби.

– Хм, – послышалось в ответ.

– Поверьте, в живом виде меня вывести будет гораздо легче. Наши цели совпадают!

Тетушка, до сего момента считающая, что ее не узнают в черном костюме, помолчала, обдумывая, согласиться с моим предложением или пришить племянницу, пока не поздно. Но мой расчет оказался верным: кто согласится брать на себя мокруху, если можно все взаимовыгодно уладить. Свои колебания она выразила в реплике:

– Как я тебя выведу отсюда?

– Вот, – я ткнула пальцем в книгу, – здесь сказано, что в замке есть подземный ход, через который ушел когда-то Гаенус со своими людьми. Мне бы только выбраться за ограду, и больше меня никто не увидит.

– Ты вернешься в свой мир, дорогая племянница? – поинтересовалась Клементина.

– Сначала мне нужно попасть в Восточные земли, выручить одного человека (панику о конце света я решила не поднимать), потом вернусь в свой мир навсегда. В Пракии не будет другого наследника, кроме вашего сына, проклятие Гаенуса исполнится.

– Умная ты, племянница, – покачала головой тетка. – За столько лет никто не догадался, а ты только появилась и раскусила меня.

– Потому что я из другого мира, теперь вы понимаете это, тетушка? Если бы вы столько детективов прочитали и пересмотрели, сколько я, сами бы писать начали, как Агата Кристи.

– Хорошо, – кивнула Клементина, – я выведу тебя.

– Я хочу получить назад мою одежду, а то в этих балахонах путешествовать невозможно. Кроме того, нужен и еды небольшой запас…

– Не хитри! – вспыхнула фрейлина. – Я – на кухню, а ты – тревогу бить?

– Да что вы, в самом деле? Ну не могу же я идти, в чем есть?

– Или мы уходим сейчас, или не уходим! – угрожающе прошипела моя новая союзница.

– Ладно-ладно, – поспешно согласилась я.

Тетка слегка расслабилась:

– Забери фрукты, – кивнула она на блюдо с «перекусом», которое мне обычно оставляли на ночь. – А одежду твою мы возьмем по дороге, нам придется пробираться через кладовую. Пока одевайся в то, что есть.

Я поспешно сбросила с себя надоевшую ночную рубашку. Я вообще-то всегда сплю нагишом, но должность принцессы обязывала одеваться даже на ночь. Пересмотрев наскоро свой гардероб, выбрала одно платье, показавшееся наиболее удобным, если при таком фасоне вообще можно говорить об удобстве. Естественно, ни корсет, ни нижние юбки колоколами я надевать не стала.

– Быстрее, – торопила меня фрейлина и, едва дав одеться, потащила за руку. – Ни звука! Только попробуешь меня предать, пришью сразу, а там будь что будет, – выразительно повертела она у меня перед носом кинжалом.

Не люблю, когда дразнятся. Она что, думает, я бы с ней не справилась? Так и захотелось вырвать у нее кинжал, поднять бучу и сдать со всеми потрохами. Но кто тогда мне подземный ход покажет? Нет, мы с ней сейчас партнеры и вынуждены друг друга терпеть.

На выходе я обратила внимание на посапывающую стражу. Хорошо, что хоть усыпила, а не совсем отравила их моя дорогая тетушка. Надеюсь, после моего исчезновения она не покусится на жизнь своей сестры-королевы и ее мужа. Да нет, она не дура, заляжет на дно и будет выжидать, все равно наследник теперь только один – ее наглый сынок. Не очень хочется приличное королевство отдавать в его загребущие руки, но… такова жизнь. Ничем помочь не могу.

Мы переступили через собак, спокойно грызущих кинутые им косточки, и незаметно заскользили по темному коридору. Далеко идти не пришлось. В одном месте Клементина отбросила гобелен, изображающий сцену охоты неизвестного короля в неизвестной сказочной стране, нажала на незаметный рычаг, и стена вдруг открылась внутрь, пропуская нас в узкое лоно тайного хода. Дверь стала на место, никто теперь не догадается, куда делась принцесса.

Узкими извилистыми переходами, обязательными атрибутами всякого порядочного дворца или замка, мы двигались то в одну сторону, то в другую, то спускались по лестницам вниз. В одном месте нам пришлось пройти через кладовую, где ровными стопками лежало выстиранное белье. Там тетка выудила мою настоящую одежду, велела сунуть в сумку, и мы поспешили дальше.

Честное слово, сама бы я никогда дорогу не нашла, я только устало волочилась за длинноногой, казавшейся неутомимой фрейлиной, едва успевая перебирать ногами. Да, жизнь принцессы на мою физическую форму повлияла отрицательно. Еще бы – гиподинамия, малоподвижный образ жизни, даже ни одного бала не было за все время, все «экономия бюджета».

Вскоре я заметила, что мы спускаемся все ниже и ниже.

– Мы уже под дворцом, – шепнула Клементина, отодвигая круглую тяжелую крышку люка, – дальше пойдешь сама. Это и есть подземный ход.

– А не заблужусь? – спросила я, подозрительно заглядывая в темноту дыры.

Что-то мне все это не нравится…

– Я этими подземными ходами не хаживала, дорогу тебе указать не могу, – успокоила меня тетушка. – Но раз туннель есть, он должен куда-то вывести, логично?

– Логично, – нехотя согласилась я.

– Ты ведь сама этого хотела! А если передумала, то… – Клементина выразительно положила руку на кинжал, висевший у нее на поясе.

– Да нет, я не передумала.

– Там лестница есть, не бойся, я тебе и факел дам.

Клементина зажгла второй факел и протянула мне.

Я нащупала в темноте люка ненадежные осыпающиеся ступеньки и начала спуск.

– Прощай, племянница! – Тетка задвинула над моей головой крышку люка. Пути назад не было.

Спасибо, тетушка. Я действительно этого хотела. Только я не думала, что будет так. Леденящее чувство внизу живота и мелкая дрожь по всему телу. Надо мной тонны земли, и я не знаю, куда идти. Сыпучие ступеньки закончились, и передо мной открылись расходящиеся в разные стороны ходы. И куда теперь? Я осветила факелом стены. Хоть бы какие-нибудь метки нарисовали. А может, я напрасно паникую, куда-нибудь да выйду. И я пошла наугад вправо. Шершавые стены, низкий потолок, пару раз под ногами прямо из стены в стену перетекал ручей. Кто его знает, что там за вода, но я напилась, выбора все равно не было.

Я шла уже довольно долго, дорога иногда меняла направление, иногда появлялись боковые ответвления, но ни одно из них не вело вверх, я все время спускалась вниз. Я что, так до центра Земли дойду, то есть до центра Карритума? Ведь должен быть где-то выход на поверхность?

Фрукты закончились, ручьи что-то больше не встречались. Факел стал подозрительно потрескивать, видимо, сигнализируя, что скоро кончится батарейка. А ход упорно вел меня вниз и вниз.

Ой, как мне все это не нравится! Почему в книжках все подземные ходы ведут всегда именно туда, куда надо? Почему не так в реальности? А?

Все происходящее живо напомнило мне песню «Штольня», где группа развеселой молодежи отправилась прогуляться под землей, и сначала все было классно и прикольно, а потом вдруг стало страшно и больно.

Ноги уже отказывались идти, но я понимала, что стоит присесть отдохнуть, и вставать больше не захочется. Поэтому шла и шла, в изнеможении переступая ногами и уже почти забыв, куда я иду. Хотелось спать, есть, пить, хотелось на солнышко, и больше всего хотелось вдохнуть свежего воздуха. Потом мне пришла в голову мысль, что я никогда не выберусь из этого подземелья. Может, у меня развивается клаустрофобия? Я постаралась не думать ни о чем и сосредоточилась только на своих шагах. Левая, правая, шаг, еще один…

Через некоторое время факел чихнул и погас. Я выбросила ненужный груз и пошла дальше на ощупь. Надежды нет, я спускаюсь все ниже и ниже. А кто же спасет Кащея и этот мир?

Вдруг впереди я увидела отблески огня. Это уже галлюцинации? Опираясь на стены, я поспешила вперед, и передо мной вдруг открылась пещера, небольшая, круглая, с каменным алтарем в центре. На стене горели ровным пламенем два факела. Даже этот свет больно ударил по глазам. Я подошла к алтарю. В центре на подставке из зеленоватого камня лежало серебряное кольцо в виде снежного барса. Правую лапу он приподнял, словно готовясь к прыжку. Я взяла кольцо в руки, погладила барса за ушами. Невольно поднесла к пальцу, и оно послушно скользнуло на другую руку, не на ту, где обосновался Урбонус.

– Хороший… Киса-киса… – Мой голос зазвучал непривычно гулко под этими каменными сводами, я так давно не разговаривала. – Это тебе здесь поклоняются? Снежному Барсу?

Я склонилась над алтарем. Он был усыпан драгоценными камнями. Целое состояние передо мной… Пересыпая самоцветы сквозь пальцы, я вздохнула. Вот бывает же так! Такое сокровище, а мне оно сейчас совершенно ни к чему. Уж лучше бы неведомые почитатели приносили подношения в виде плодов или хотя бы бутылочки колы…

Я склонилась над алтарем, мечтая о глотке любого напитка, и отключилась.

Глава 8
ВАМ НУЖЕН ПСИХОТЕРАПЕВТ!

Не знаю, сколько времени прошло с того момента. В полусне-полусознании я ощущала, как меня отрывают от алтаря сильные руки, несут незнамо куда, слышала низкие рокочущие голоса, но глаз открыть не могла. Внезапно я ощутила колючий пронизывающий ветер, но вскоре меня уложили на теплые меховые шкуры и такими же укрыли сверху. Я согрелась и впала в сладкое забытье.

Я проснулась, когда в мой рот вливали прохладную безвкусную жидкость, глотнула, закашлялась и поднялась.

Я лежала на обширном каменном ложе, покрытом белыми шкурами, под навесом, продуваемом со всех сторон леденящим душу ветром. Шкуры сползли с меня, и холод сразу же забрался под одежду и сжал в когтистом кулаке внутренности. Серо, уныло, мрачно… Куда это я попала? Тяжелое свинцовое небо нависало над каменистой местностью, поросшей кое-где зарослями безлистых, возможно, мертвых, кустарников. По каменистой почве змеилась поземка, скапливаясь у валунов снежными кучами. Мой взгляд снова поднялся вверх. Тяжесть неба буквально ощущалась, его наполовину скрывали клубящиеся, словно сгустки смога, тучи. Я поняла: это не небо, а свод пещеры, огромнейшей пещеры. Сам камень излучал тусклый свет, который едва пробивался сквозь густую облачность, срывались и летели, мечась в порывах бури, крупные хлопья снега. Ветер бил в стены и закручивался в небольшие смерчи, поднимая за собой пыль и снег, завывая, словно загнанный в ловушку дикий зверь, плача и смеясь хохотом ужаса и безысходности. Брр!

– Она очнулась.

Я перевела взгляд на стоящих у изголовья ложа мужчину и женщину, – высоких, сильных, в теплых меховых одеждах, но каких-то сутулых, словно придавленных судьбой, унылых до чертиков, словно их только что заставили есть сырых кузнечиков. Впрочем, эта ассоциация напомнила о том, что я сама чрезвычайно голодная, обессилевшая особа, и я прохрипела:

– Есть…

– Она голодна, – повернулся мужчина к своей спутнице.

Та кивнула и покинула нас, но вскоре вернулась, неся на блюде горячего зажаренного кролика и кувшин. Я, завернувшись в меховое одеяло, с воодушевлением принялась за еду, один вид которой уже действовал на меня благотворно. Несмотря на то, что мясо было несоленым, а в кувшине оказалась просто вода, да еще и безвкусная, как я догадалась, талая, после еды я заметно повеселела и решила выяснить, где это я оказалась.

Мужчина и женщина наблюдали за мной, хмуря брови, и на мое «Большое спасибо! Было очень вкусно!» даже не отреагировали. Как же мне их разговорить?

– Мы с вами где-то встречались?

Молчание.

– Это вы меня сюда приволокли? Я была возле алтаря? А почему камушки не забрали? И почему здесь так холодно?

Смотрят и молчат. У них что, столбняк?

А действительно, почему здесь такой мороз? Насколько я понимаю, мы находимся довольно глубоко под землей. О том, что недра нашей планеты заселены неведомыми нам народами, и в нашем мире сейчас пишут чуть ли не в каждой газете. И, по всем правилам, чем ближе к ядру, тем теплее должно быть, почему же здесь наоборот?

– Ребята, может, мы хотя бы познакомимся? Я – Неневеста Кащеева.

– Ты из Пракии? – вопросом на вопрос ответила женщина.

– Сюда я попала, спустившись подземным ходом из дворца Пракии, но сама я издалека, из совсем другого мира.

– Это хорошо, – кивнул мужчина. – Мы ненавидим пракийцев!

Ненависть – чувство не очень положительное, но придется его использовать, чтобы вызвать доверие этих странных людей.

– Мне тоже пришлось бежать из Пракии, они не выпускали меня из дворца две недели! А откуда вам известно об этой стране?

Лица моих спасителей немного смягчились.

– Наши предки покинули королевство много лет тому назад тем же путем, им не было места во внешнем мире, и вслед за принцем-колдуном они спустились в подземное царство.

– Так вы и есть потомки «золотой молодежи», последовавшей за Гаенусом?

– «Золотой молодежи»? Наши предки назвали себя «Новым братством».

– Ну конечно, ведь они отличались от остальных своим мужественным характером, стремлением к новому, оптимизмом и решительностью!

– Откуда ты знаешь обо всем этом? Разве наверху помнят о нас?

– Я читала книги из королевской библиотеки. Только я думала, что вы ушли подземными ходами в другие земли, а не в подполье.

– Из этих катакомб нет другого выхода, кроме дворца, а туда мы бы никогда не вернулись, мы ненавидим род Тортильяков!

– Да там и некого практически ненавидеть, из этого рода остался один лишь король Генрих Двадцать Первый, а его единственная дочь пропала бесследно двадцать лет тому назад.

– Проклятие Гаенуса действует! Это хорошо. Возмездие и справедливость должны прийти на эту землю!

Что-то не нравится мне ваше настроение, дорогие. Разве можно постоянно думать о мести?

– Послушайте, а почему вы так ненавидите всех?

– А как же? – удивился мужчина. – Ведь из-за Аргимуса и его рода наши предки вынуждены были покинуть насиженные места и спуститься сюда! Мы ненавидим всех пракийцев! Они спокойно живут и процветают под солнцем, а мы вынуждены прозябать здесь, в холоде и в голоде!

– Но ведь все ушли добровольно, за идеей, за своим вождем!

– Гаенуса мы тоже ненавидим! Он увлек за собой лучших из лучших, обещая райскую жизнь, а что мы имеем в итоге? Да, сначала здесь было довольно тепло, цвели сады, зеленели леса, безмерное количество зверья давало и сытную еду, и удобную одежду. Но довольно быстро все стало меняться, с каждым годом становилось все холоднее, исчезали растения и животные. Сейчас остались только снежные кролики, и наше счастье, что они так быстро плодятся, что позволяют нам выживать в эти дни. А где же этот хваленый Гаенус? Он сбежал через несколько лет, оставив своих людей погибать здесь. Мы ненавидим его так же, как и весь род Тортильяков!

– Колдун сбежал?

– Изменник и предатель!

Да, история. Наверное, правда, что это он похитил красавицу Ару и довольно весело прожил с ней остаток своей жизни.

– Вы так и не представились, – вздохнула я.

– Я – Ганус, а это – Ария, – указал мужчина на спутницу.

Да, несмотря на всю ненависть, имена влюбленной пары, изменившей историю, до сих пор оставались самыми популярными в подземном мире.

Вдруг из-за камней появилась группа таких же живописных косматых аборигенов, вооруженных копьями, и послышались крики:

– Убейте ее! Ее нужно убить!

Ганус положил ладонь на рукоять своего меча и коротко бросил:

– Не вам решать!

– Она пришла из Внешнего мира и хочет стать властительницей! Кто она такая? Зачем нам нужна чужеродная?!

– Это будем решать мы все! – отрезала Ария.

– Так давайте решать!

– Позже! Она еще толком не пришла в себя!

Один из пришедших мужчин, более пожилой, в бешенстве ударил копьем о камень, и группа удалилась. А пещера еще более помрачнела, и ветер, намереваясь перерасти в ураган, бросил под навес охапку колючих ледяных кристаллов.

У меня расширились глаза:

– О чем они говорили? Я вовсе не собираюсь становиться вашей властительницей!

После двухнедельного пребывания в должности принцессы меня больше не тянуло в эшелоны власти.

– Но ты взяла кольцо, – удивленно посмотрел на меня Ганус.

– Какое кольцо? Ничего я не бра… А… Там, на алтаре… Снежный Барс?

– Да, Снежный Барс. Это кольцо Гаенуса. Покидая «Новое братство», он положил его на алтарь и сказал, что править народом будет тот, кто наденет его. Вначале все обрадовались. Как только в глубине пещеры стихли шаги уходящего Гаенуса, здесь такое началось… Так рассказывают.

– Но никто не смог даже дотронуться до кольца, – добавила Ария. – Хитрый Гаенус! Он был колдуном, а никто из оставшихся не владел тайными знаниями. Большинство тогда возненавидело Гаенуса за то, что он обрек нас на такую жизнь. Мы не можем вернуться на поверхность, а здесь выживать становится все труднее с каждым годом. Не знаю, сколько мы еще протянем…

– Вы тоже ненавидите колдуна?

– Некоторые продолжали надеяться, что кольцо, в конце концов, выберет себе хозяина, и годами носили к алтарю драгоценные камни, которые находили среди скал. Здесь все равно никому они не нужны…

– Да, я тоже был среди них, – продолжил Ганус с горечью в голосе. – И тут появилась ты – неизвестно кто, неизвестно откуда! Я приносил на алтарь горсти сапфиров и алмазов, а оно отдалось тебе просто так! Я ненавижу тебя!

Чур меня! Что-то вы всех ненавидите. Как так жить можно? Я поглядела на Барса с сожалением.

– Возьми его, я ни на что не претендую, мне бы только на поверхность выбраться.

Я потянула кольцо с пальца. Странно, наделось оно так легко, а снять не могу, пальцы, что ли, отекли? Я пыхтела и морщилась, когда Ария осторожно сжала мою руку в кулак:

– Не старайся, оно не хочет другого хозяина, оно выбрало тебя, – и выразительно посмотрела на Гануса, не сводящего с меня глаз.

– Но я…

– Ты не снимешь его, если оно само не захочет. Это колдовство.

– И что же теперь будет?

– Будет всеобщий сбор. Но пока отдыхай, нам есть над чем подумать, да и тебе тоже. – Ария попрощалась кивком головы и меня оставили одну.

Да, попала я в заварушку. Как теперь из нее выбраться?

Я постаралась поплотнее закутаться в шкуры. Погода все более портилась, пригоршни колючего снега долетали даже под навес. Как же они тут живут? Даже дома не строят. Одной ненавистью и живут.

И вдруг я догадалась, отчего с появлением этих людей здесь такое с климатом стало происходить! В нашем мире эзотерики разных стран сейчас в один голос утверждают, что все на Земле взаимосвязано. И все человеческие эмоции эхом отдаются в ауре планеты. А отрицательные эмоции большой группы людей реально способны вызвать катаклизмы планетарного масштаба. Вот и получается: в одном месте – мятеж, а в другом просыпается спящий столетиями вулкан, в одном месте – недовольство, а в другом цунами слизывает прибрежные города. Да зачем далеко ходить: ты можешь просто накричать на ребенка или поссориться с соседом, и кто-то в это время нажмет на курок, а подхлестнет его всплеск твоих негативных эмоций. Или сорвется с вершины снежный ком и, превращаясь по дороге в ревущую лавину, сотрет с лица земли встретившихся на пути людей, дома и деревья. Вот и думай теперь, о чем думать.

А здесь, на этой закрытой со всех сторон территории, ненависть скапливается годами. Не удивляюсь, что здесь так мрачно, и дышится так тяжело не от массы земли над головой, а от витающих в воздухе мыслей.

Да им психотерапевт давно нужен! Алё, анонимная служба помощи слушает! У вас проблемы? Вы хотите об этом поговорить?

Где же мне им здесь психотерапевта отыскать?

А впрочем… Я в институте психологию учила? Учила. Даже увлекалась ею, гору популярной литературы перелопатила. Неужели не смогу людям помочь? Надо хоть попытаться. Все равно у меня другой кандидатуры нет.

Спустя некоторое время, распугивая снежных кроликов, стайками выскакивающих из-за камней и разбегающихся в разные стороны, стали подтягиваться жители подземного мира. Мрачные лица, искаженные злобой, нахмуренные брови, – все указывало на то, что без квалифицированной помощи психотерапевта эти несчастные скоро сварятся в собственных отрицательных эмоциях. А попавшей сюда чужеземке, ненароком захватившей кольцо власти, здесь вообще ловить нечего, они эту власть уже не признают. Хотя, подозреваю, надень кольцо кто-нибудь из местных, его бы тоже не признали и на кусочки от злости разорвали. Даже немногочисленные дети стояли, не шаля, не прыгая на месте от нетерпения и не выглядывая из-за спин взрослых от любопытства. Совершенно ненормальные дети. Всего собралось около сотни человек, наверное, все жители этого угрюмого мирка.

Лежать, когда решается твоя судьба, естественно, неудобно, поэтому мне пришлось встать, завернувшись поплотнее в одну из шкур.

Тучи черными клубами зависли чуть ли не над головами. Снег повалил крупными тяжелыми комками, а ветер завыл, мечась под сводами и переходя то на злобный свист, то на предупредительный рокот. Атмосфера накалялась, как я и предполагала.

Последним пришел Ганус. Видимо, так как именно он нашел меня, ему и полагалось начинать дискуссию.

Я поежилась от холода. Сначала буду молчать, послушаю, пусть выскажутся все, кто захочет, надо же людям дать возможность выговориться? И я приготовилась слушать.

Ганус прокашлялся:

– Вы знаете, братья, что наш первый вождь Гаенус, уходя, оставил кольцо, символ власти, на алтаре в малой пещере. Я, как и некоторые мои соотечественники, время от времени приходил туда в надежде, что колдовские силы признают меня и позволят стать во главе «Нового братства». Вчера, как обычно, я посетил пещеру. На алтаре я увидел чужеземку, которая была без сознания. Но на ее пальце красовался Снежный Барс. Я принес ее сюда, на суд братства. Все.

На мгновение повисла тишина, если не считать рулад, выводимых бурей. Затем послышался «голос из зала»:

– А сам ты, Ганус, что думаешь об этом?

– Я не хочу, чтобы нами правила чужеземка! – выкрикнул мой первый знакомый, и тут Ара толкнула его под бок. – Но, если верить ей, она попала сюда случайно из совершенно другого мира и сама не желает власти.

– Она пыталась снять кольцо, но колдовство не позволило ей это сделать, – добавила Ара.

Толпа загудела, и только отдельные выкрики долетали до моих ушей:

– Когда мы убьем ее, то снимем кольцо сами!

– Нам не нужна чужеземка!

– Она врет! Она из Пракии! Мало они издевались над нами?!

– Гаенус знал, что делает! Мы должны признать избранницу кольца!

– Она поможет нам!

– Ненавижу ее! Ненавижу предателя Гаенуса!

– Убить ее! Она пришла нас уничтожить!

У меня закружилась голова от этого шума. А цивилизованно объясняться они умеют? Я пошатнулась и, ища поддержки, глянула в сторону Гануса.

– Тихо!!! – зарычал он. – Так мы никогда не придем к общему решению! Будем говорить по одному. – И ткнул пальцем в бородатого крепкого мужчину, опирающего на копье: – Говори, Сергус!

Тот сжал копье обеими руками и заговорил:

– Наши предки ушли из Пракии, чтобы не подчиняться никому. Мы – сами по себе, нам не нужны командиры, а тем более – девушка из неизвестной нам страны. Убить ее!

– Нужно смотреть в корень, Сергус, – выступила в ответ седая тощая женщина. – Колдовство привело ее сюда, значит, она должна выполнить какую-то миссию. Может, мы и убьем ее, но после.

Ой, как многообещающе! Какая добрая старушка!

– Гаенус обещал нам райскую жизнь, – вступила в дискуссию мощная тетка с мечом в руках. – И где он? И где мы? Помогло нам его колдовство?

– Вот убьем ее – и все колдовство исчезнет! – поддакнул ей кривоногий мужчина со шрамом через все лицо. – И не будет больше колдовства! И кольцо нам это не нужно!

В клубящихся тучах заиграли электрические разряды.

Ого!

Неформалы, заметив необычное явление природы, сами перепугались. Видимо, до такого накала страсти еще не доходили.

– Вот ваше колдовство! – ткнула в небо грязным пальцем женщина с ребенком на руках. – Она – не спасение, она – гибель нашего мира, нашего народа!

Молния вырвалась из вязких, словно черничный кисель, туч и врезалась в большой валун, расколов его на части. Все шарахнулись в стороны.