Текст книги "Неневеста и договор кровью или Конец света отменяется (СИ)"

Автор книги: Галина Курдюмова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 21 страниц)

Принц оглянулся в поисках вышеназванного пионера-героя, сдавшего с потрохами собственных родителей, никого не увидел и твёрдо кивнул:

– Всё. Выполняй.

Вот такие, значит, захватнические замашки у этого свинтуса недорезанного. Ладно.

Я отбросила назад влажные волосы, сделала умное лицо и начала совершать руками таинственные пассы. Малый смотрел, приоткрыв рот.

– Всё, готово, – устало тряхнула я кистями.

– Чего готово? – не понял Каруан. – Где переворот?

– Будет. Через десять лет. Фирма гарантирует.

Глаза принца полезли на лоб, и в них заблестели слёзы:

– Зачем через десять лет? Мне сейчас надо!

– Дорогой мой, – заговорщически поманила я его пальцем, – тебе сколько лет?

– Восемь... будет скоро.

– Так вот, если переворот произойдёт прям сейчас, то тебе от этого ничего хорошего не обломится. До совершеннолетия тебя королём по-любому не поставят. Значит, назначат регента, дядьку какого-нибудь чужого или дальнего родственника. Он тебя подальше от столицы отошлёт, в лучшем случае, в мужской монастырь или в военную школу, а в худшем – обеспечит стаканчик ядику или случайную стрелу в спинку. Так что живи пока спокойно, люби родителей, которые тебя кормят, поят и защищают, а потом, когда достигнешь совершеннолетия, твоё желание исполнится. Если сам захочешь.

Может, я и жестока, но права. А родителям стоило бы сейчас приглядеться к этому маленькому монстру, пока не поздно стало.

Каруан какое-то время молча глядел на меня, моргая и пытаясь понять, что же он получил от феи, затем схватил своими липкими от торта пальцами, чуть не переломав при этом все кости, сунул в карман и выскочил из комнаты с криком:

– А ничего ты и не выполнила, лживая фея!

Глава 14. Лживая фея

– Лживая фея... Лживая фея... – бормотал Каруан, убегая из дворца. Я тряслась в его кармане, деля место с кучей жизненно необходимых каждому мальчишке вещей, таких, как камушки, ракушки, сухой кусок мармелада и дохлый жук, которые, перекатываясь и подпрыгивая, всячески пытались меня травмировать.

Я не могла выбраться на свободу, но добралась до дырочки в кармане и уцепилась около неё руками за крепкую ткань, чтоб не задохнуться от царствующих здесь запахов и хоть что-нибудь видеть в окружающем мире.

Принц покинул королевский двор и выскочил в сад. Но и здесь не остановился, а побежал дальше, ломая цветы на клумбах, что болью отдавало в моём сердце цветочного эльфа, и топча лежащие под деревьями плоды. Он добрался до самого забора, отделяющего сад от города, отыскал держащуюся только на верхнем гвозде доску, и выглянул в лаз, которым, видимо, пользовался неоднократно.

Дорогой проходил оборванный мальчишка, взъерошенные рыжие волосы торчали, словно иглы у дикобраза, босые ноги по колено в грязи, на локтях ссадины, в глазах – взрослость, несмотря на его восемь-девять лет.

– Эй, Грош! – окликнул его Каруан.

Оборванец остановился и досадливо сплюнул, увидев круглую физиономию, выглядывающую из дыры в заборе.

– Привет, прынц.

– Куда ты, Грош?

– По личным делам, прынц. Некогда мне, – лениво покатал камушек босой ногой мальчишка.

– Постой, – попытался пролезть в дыру Каруан.

– Чего ещё? – нетерпеливо почесал затылок Грош.

– А у тебя что-нибудь интересное есть?

– Есть. Опять меняться будем?

– Ага, – обрадовался толстячек.

– И что у тебя сегодня вкусненькое?

– Грош, вкусненького нет. Зато есть что-то ещё лучше!

Оборванец разочарованно хмыкнул и собрался уходить:

– Отвали, принц.

– Стой! У меня есть фея! Самая всамделишная!

– Врёшь!

– Смотри! – и Каруан полез в карман, пальцами сжав моё хрупкое тело. Крыло хрустнуло и Дьюма в моей голове страдальчески застонала.

– Смотри! Всамделишная!

– Ты, ненормальный, что делаешь? Все крылья переломал! – заорала я.

Грош приоткрыл рот, рассматривая меня, недомытую и обтрёпанную, и вовсе непохожую на фею.

– Где взял?

– Сам поймал, – гордо ответил принц.

– Врёшь! А чего она такая?

– А ты какой был бы, если б тебя в кармане таскали, а? – отозвалась я. Думаю, мне гораздо лучше оказаться в руках этого оборванца, легче будет сбежать.

– Так ты правда фея? – уточнил мальчишка.

– Правда-правда.

– И желания можешь исполнить?

– Исполняет, – опередил меня принц и выставил три пальца: – Три!

– Твои исполнила? – подозрительно переспросил Грош.

– А то, – хитро ответил Каруан. – Все три. Того и меняю, что мне она больше не нужна. Так что, берёшь?

– Беру.

– А что взамен дашь?

Грош покопался в своих бездонных карманах и выудил на свет божий дохлую летучую мышь, уже начинающую пованивать.

– Пойдёт?

Толстячок взвизгнул от восторга и тут же вручил нищему меня в обмен на столь ценный предмет. Голова его скрылась за забором, и оттуда уже донеслось:

– Пока, Грош!

– Пока, прынц, – негромко откликнулся оборванец, разглядывая только что приобретённую собственность, и тут же засунул меня в свой карман (хорошо, хоть не тот, где обитала дохлая мышь), несмотря на протестующие крики и нецензурные выражения.

Снова увидела белый свет я только тогда, когда Грош выудил меня из своего кармана, ещё более насыщенного мальчишечьими драгоценностями, чем карман королевского наследника. Мы находились в пещерах, точнее, в катакомбах, так как стены явно искусственного происхождения, и только через щели в потолке проникали солнечные лучи. Оборванец опустил меня на камень, благоразумно придерживая пальцами.

– Да отпусти, куда я денусь... с подводной лодки.

– Улетишь, – мудро ответил Грош.

– Такими-то крыльями? Теперь я понимаю, почему другие народы не спешат заводить дружбу с человеком.

"Эльфы с оборванными крыльями погибают, – трагическим голосом произнесла в моей голове Дьюмовочка. – Прощайте..."

"Погоди помирать, – мысленно ответила я. – Ты ведь сейчас наполовину человек, в тебе ведь я живу! А людям крылья без надобности".

"Ладно, – согласилась эльфея, – поживу пока. До конца света дотяну как-нибудь".

– Эй, ты, фея! Исполнишь три желания – отпущу в лес, так и быть.

– Слушаю и повинуюсь, заказывай.

– Значит, так, – закатил мальчишка глаза. Неужели тоже мороженое заказывать будет? – Во-первых, хочу, чтоб у меня был дом. Во-вторых, чтоб каждый день была вкусная еда. В-третьих, хочу быть хоть кому-нибудь нужным.

Я смотрела на него растерянно, парень неглупый и основательно подготовился. И я его понимаю, было б чудесно, если бы какая-нибудь настоящая фея выполнила эти желания. Но я-то не умею!

"Что мы можем для него сделать, Дью?" – спросила я подругу.

"Спеть хором", – хмыкнула она в ответ.

– Фея, выполняй! – нетерпеливо подтолкнул меня мальчишка. И что я должна ему соврать?

– Грош, я наврала, я всего лишь цветочная эльфея и не умею выполнять желания...

– Врёшь! – крикнул разочарованно мальчик. – Не хочешь!

– Не умею, – повторила я.

– Вот так всегда... Всегда... Наобещают и бросят... – Грош схватил меня и потащил в угол, где зияла в полу дыра.

Мальчишка спрыгнул внутрь, и мы оказались в небольшой тёмной комнате, только в углу вспыхивал и гас красный огонёк.

– Не хочешь – ну, и не надо. У меня свой дом есть... Тоже хороший дом, – бормотал Грош, – сейчас сама увидишь.

Клацнул выключатель, и комнату залил яркий искусственный свет.

– Хороший дом, светлый, я его вчера нашел, – мальчик бросил меня на пульт с кучей рычажков и кнопочек, перед которым на стене зависло с два десятка мёртвых экранов, и начал играть, вертя ручки и нажимая кнопки.

Мамочки! Да неужели? Неужели это и есть то таинственное место, где находится кнопка, которая взорвёт Ядрёную Бабу? И я сейчас присутствую при... Прав был Смотритель! Меня, действительно, притянуло туда, куда надо! Но что я, израненная эльфея, могу сделать, чтобы не допустить трагедии?!

С трудом поднявшись, я огляделась. Этот пульт мёртвый, я это вижу и чувствую. Живая здесь одна единственная кнопка в углу, под стеклянным колпаком, которая мигает предупреждающим красным светом. Это она! Это наверняка она!

– Хороший дом, – сам себе говорил мальчишка. – Здесь меня никто не найдёт, здесь сухо и тепло. Только есть нечего. Почему здесь нечего есть?

Тонкие руки пробежались по шкафчикам и ящичкам. Высыпались со стуком лазерные диски. Грош попробовал один на зуб и выбросил.

– Да я уже искал вчера. Нечего здесь пожрать, – с укоризной поглядел на меня. – Разве только вот тут... – он приблизился к мигающей кнопке, погладил прозрачный колпак. – Наверняка, тут жратва. Потому и запрятали. Только как открыть?

– Стой, Грош! – заорала я. – Это не то, что ты думаешь! Это не еда!

Оборванец угрюмо глянул на меня и снова принялся за обследование колпака. Наконец, тот скрипнул и слегка повернулся.

– Грош! Послушай хоть раз в жизни! От тебя сейчас зависит существование всей Аллии! Если ты тронешь эту кнопку!..

– Что будет? – нехотя спросил мальчишка, откладывая в сторону стеклянный колпак.

– Все умрут! Все!

– Ну и что? – серьёзно спросил мальчик.

– И ты тоже умрёшь, Грош!!!

– Ну и что?

Глава 15. Последняя попытка

– Ну и что? – переспросил стоящий перед кнопкой грязный мальчишка. – Ну и что? Всё равно я никому не нужен. Всё равно у меня никого нет. Всё равно у меня ничего нет. Всё равно у меня нет Завтра.

И рука его коснулась красной кнопки.

– Стой! Я дам тебе то, что захочешь!

– Я уже называл тебе свои желания. Ты их не исполнила.

– Я не могу так, сразу!.. Твои желания обязательно исполнятся... потом.

– Но есть я хочу сейчас, – и глаза ребёнка были чистые и серьёзные, слишком серьёзные.

– Ты не имеешь права решать за весь мир!

– А почему этот мир решает за меня?

– Грош, подумай, в твоих руках жизни всех! И людей, и эльфов, и других народов, и животных, и растений... Неужели тебе не жаль их?

– А кто пожалел меня? Хоть когда-нибудь? Хоть раз?

В руках нищего мальчишки лежал сейчас весь мир. И он ставил на одну чашу весов существование мира, а на другую всё то, что он так от этого мира и не получил.

Я здесь, я рядом, и я не могу остановить несчастного, потерявшего веру ребёнка?..

– Кто пожалел меня? – повторил он.

– А мама?

– У меня нет мамы, – сказал Грош.

– Но ты ведь был маленький, у тебя, как и у каждого малыша, была мама, и она любила и жалела тебя...

– Я не помню, – упрямо мотнул он головой. – А значит – этого не было.

– А хочешь, я найду тебе маму? Это я смогу! Правда, Грош!

Его рука дрогнула.

– Верь мне, я найду тебе маму, и она будет любить и жалеть тебя.

– Хорошо, – сдался мальчик. – Тогда пошли прямо сейчас?..

Я вздохнула и опустилась на пульт. Нервное напряжение давало знать.

Грош зажал меня в ладонь, добивая несчастные крылышки, и выбрался из комнатки наружу. Спустившись с гор, мы оказались в городе.

– Идём на рынок, – сказала я. – Будем искать там.

Первый раз я видела рынок сверху, пролетая в изящной карете, запряженной шестёркой рыжих трутней под надёжной охраной. Тогда он показался весёлым и красочным, как праздничный пряник. Сейчас же он виделся мне совершенно с другой стороны, со стороны нищего бездомного мальчишки, который месил босыми ногами грязь, которого в лучшем случае просто не замечали, а в худшем – толкали, пинали и посылали грубым матом.

– Куда идти, фея? – спросил он, уворачиваясь от пытавшейся развернуться в этой толпе телеги.

Знала бы я, куда... Наобещать было значительно легче, чем выполнить обещанное.

– Иди вперёд, я скажу, когда мы встретим твою маму.

Мальчик недоверчиво хлюпнул носом, стащил с лотка и быстро бросил в рот какой-то сухофрукт, и потопал, подгоняемый толпой, в самую гущу.

– Не дави меня сильно, – попросила я, – а то скоро кишки все выдавишь.

– Сбежишь ведь, – хмыкнул Грош, но слегка ослабил хватку и поднял кулачек так, чтобы мне было получше видно.

"Как ты думаешь, Неневеста, это было оно, то, о чём ты рассказывала? Мы отменили конец света? – слабо обозвалась в голове Дьюма.

"Оно. Только конец света мы не отменили, а только отложили. Если мы не найдём сейчас мальчишке маму, в чем я глубоко сомневаюсь, то ничто не помешает ему вернуться и доделать своё черное дело".

"Мне жаль его, – вздохнула эльфея. – И себя тоже. Даже если мир продолжит существование, я всё равно погибну. С такими крыльями эльфы не живут..."

Мне тоже до боли стало жаль маленькую принцессу, тело которой я довела до такого кошмарного состояния. Но сейчас я должна думать о существовании всей Аллии. О Дью я подумаю потом, если будет возможность.

Я углубилась в созерцание прелестей рыночной жизни. Постепенно из ремесленных рядов мы вышли в овощные. Торговки громко расхваливали свой товар, суя проходящим горожанкам почти под нос пучки яркой зелени, с которой летели капли воды, коей они опрыскивали свой товар для поддержания свежести. Я выбрала одну, пышную и румяную, средних лет, приветливо улыбающуюся проходящим, голос у неё был мягкий и ровный, очень приятная женщина. Крестьянка, среди её товара были и крынки со свежим молоком, и густые жирные сливки, и горка рассыпчатого творога, и домашние ароматные колбасы, и сочные аппетитные фрукты. Грошу будет хорошо в селе, на природе, поправится, посвежеет.

– Не проходите мимо, люди добрые, – зазывала она, – всё своё, самое лучшее, самое полезное, без всякой магии...

– Вот! – зашептала я. – Подходи к ней и попроси стать твоей мамой.

Грош застенчиво приблизился, прижимая меня к груди, и довольно приятным голосочком завёл:

– Тётенька! А станьте моей мамочкой, пожалуйста! Я вам хорошим сыном бу...

Договорить ему не дали. Лицо торговки исказилось презрительной испуганной гримасой, и она заголосила:

– Воры! Воры! Держите воров! Вот я тебя!.. – и так приложила беднягу палкой колбасы, что тот бросился бежать, пробираясь между сгрудившимися покупателями и оттаптывая им ноги. Хорошо, хоть погони не последовало.

Отдышавшись, Грош обнаружил, что он покинул территорию рынка и шагает по аллее, обсаженной невысокими деревьями с почти круглой кроной.

– Что ж это, фея?!.

– Ну, прости, прости. Ошиблась. Я ведь не бог. И не психолог, мне показалось, что она могла бы стать неплохой матерью.

– Я так и знал, что это глупая затея. Такой, как я, никому не нужен...

– Погоди, не надо так пессимистично. Если обожглись на воде, это не значит, что больше в жизни не будем пить чай или кофе. Смотри, вон идёт приличная горожанка, у неё в руках две корзины с продуктами. Наверняка, у неё есть дети, а женщины с детьми очень добрые и сочувствующие. А одним больше, одним меньше... Она не сможет оставить на улице такого прелестного мальчика.

– Я больше ни к кому подходить не буду, – надулся Грош.

– Первый блин всегда комом. Я и не надеялась, что всё получится с первого раза. Считай, что это была проба пера. Давай, иди. И не ошарашивай её сразу. Сначала предложи помочь донести корзины до дома, поговори по дороге, а потом всё получится само собой.

Мальчик вздохнул и побежал догонять приятную горожанку. Он забежал наперёд, остановился перед ней и предложил:

– А давайте я вам помогу корзины донести?..

Женщина остановилась, прижала корзины к груди и закричала:

– Стража! Сюда!

– Да я ж ничего плохого не хочу! Я вам помочь собирался!

– Пошел вон, грязный оборванец! Не хватало ещё, чтоб всякие бродяги дотрагивались до моих корзин! Вон!

– А ведь вы могли быть моей мамой... – проговорил Грош, отступая.

– Ещё чего?! Хватит своих пять ртов дома! Чтоб я ещё была матерью какого-то нищего?!.. Стража!

Стражи близко не было или не спешила она бежать на зов каждого горожанина, но здесь нам делать было больше нечего.

– Ты видишь, фея, какой это мир? Зачем ему существовать? Здесь нет ни доброты, ни сострадания. Здесь нет места маленькому нищему...

– Не отчаивайся, Грош! Попробуем ещё.

Мальчик медленно покачал головой.

– Нет.

– Я понимаю твои чувства... Но... второй блин тоже комом, такое бывает...

– Я бы съел и комоватые блины, – улыбнулся грустно Грош. – Но мне не предлагают и таких. Я устал.

– Ещё раз...

– У меня теперь есть хороший способ покончить со всеми неприятностями сразу: нажать на мигающую кнопку. И именно ты, фея, рассказала мне о нём.

Так я ещё и виновата?

– Если бы не я, ты уже уничтожил бы мир по незнанию.

– А теперь я уничтожу его по знанию, – мальчишка развернулся и решительно зашагал прочь из города.

– Стой! Так нельзя! Последняя попытка, Грош! Смотри, вон на лавочке сидит одинокая грустная женщина! У неё, наверняка, нет детей! Она будет счастлива обзавестись ребёнком, поверь мне!

Мальчик нерешительно остановился.

– Последняя попытка... Пожалуйста...

Грош потоптался на месте и медленно двинулся по направлению к печальной немолодой женщине, склонившей голову на руку. У неё, явно, какие-то неприятности. Это наш последний шанс.

Мальчик подошёл тихо, как котёнок. Нерешительно тронул женщину за плечо:

– Мама...

Сидящая медленно поднимала голову. Из-под растрёпанных волос показались пьяные затуманенные глаза:

– А пошёл ты!.. – и она выдала такой полный комплект местного мата, что этих знаний вполне хватило бы на последующие несколько десятков лет.

Только Грош не дослушал их, крупные слёзы покатились по его грязным щекам, и он в отчаянии побежал, сломя голову, прочь, невольно сжимая кулаки.

"Ну, вот и всё", – промелькнула мысль, и я даже не успела понять, моя или эльфеи. Неужели, в самом деле, всё?

– Врунья! Фея – врунья! Всё – неправда! – слышала я отчаянный голос мальчишки.

Последующий удар едва полностью не вышиб из меня дух, и не только мой, но, заодно, и принцесын. Грош на полном ходу врезался в живот какого-то дядьки, тот ухватил его за шиворот и приподнял над землёй, вглядываясь в зареванное искаженное страданием лицо.

– Ты что, совсем сдурел, малец?! – воскликнул он.

– Дяденька, – простонал Грош, крутясь и стараясь вырваться из крепкой и цепкой руки, – дяденька, купите фею... Недорого продам...

Глава 16. А всё-таки я настоящая фея!

– Купите фею! Всамделишную... – дрыгая ногами, продолжал ныть мальчишка.

– Ну, и где твоя фея? – насмешливым голосом спросил дядька. – В лесу за городом?

– Вот, – Грош раскрыл ладонь, показывая полузадушенную меня с грязными изломанными крыльями.

Дядька приблизился, пораженно рассматривая товар, а у меня не было сил даже встать.

– Настоящая фея! Только почему она такая потрёпанная? Эх, ты, – врезал он мальчишке подзатыльник. – Кто ж так с феями обращается? Ты ж её почти угробил!

– Только желания она не исполняет, – честно доложил Грош. – Мои не исполнила, ни одного...

– Да в таком состоянии – ничего удивительного. Она едва жива. Кто знает, удастся ли её спасти... А фея мне никак не помешала бы. У меня тоже, хоть я и взрослый, а желания есть, да такие, что, боюсь, никто, кроме настоящей феи, их не исполнит. Ничего, я её у тебя куплю, – сказал дядька, опуская мальчика на землю, но придерживая за плечо, чтоб не удрал.

– А что дашь?

– Не обижу, – дядька порылся в кармане и выудил настоящую золотую монету. – Держи, оно того стоит.

Грош недоверчиво взял монету, попробовал на зуб, остался доволен:

– А ты, дядька, нормальный дядька! Я и в руках никогда не держал такую. Хорошая монета. Только ты мне лучше дай мелкими. А то золотую у меня сразу же заберут, да ещё и в темницу бросят за воровство. Кто ж поверит, что моя?

– Да ты, малец, не дурак. Хорошо, идём ко мне, я здесь недалеко на постоялом дворе "Три лопуха" остановился, неси сам свою фею, донесёшь живой, я тебе ещё добавлю. Только не зажимай больше в кулак! Она же такая маленькая и хрупкая. Держи между ладонями, вот так.

И они пошагали по направлению к трактиру. В щелочку между пальцами я разглядывала своего нового хозяина. Мужчина возраста более, чем среднего, роста среднего, да и сам какой-то средний, без особых примет, такой, как большинство жителей столицы, представитель среднего сословия. Только небольшие усы смешно топорщились при разговоре, и во взгляде читалось что-то едва уловимое, отличающее его от остальных. Несмотря на внешность и обычную неброскую одежду, мне показалось, что это житель вовсе не Дилонии. Хотя, может, просто показалось.

– Как хоть зовут тебя, малец? – спросил дядька, коротая дорогу.

– Грош.

– А меня зовут Шон Гудкерри. Можешь звать просто дядей Шоном.

– Хорошо.

– И что же ты попросил у феи, если не секрет?

– Секрет.

– Что ж, если секрет, не говори.

– Наверное, я попросил слишком много... Дом, вкусную еду каждый день и быть кому-нибудь нужным.

– Да, это очень много, и очень мало, с другой стороны. Хочешь есть?

– Угу, – мальчик поднял на дядьку полные надежды глаза.

Шон Гудкерри подошел к лоточнику и вернулся с десятком пирожков.

– Составишь компанию?

Упрашивать долго не пришлось, и дядька с мальчишкой отдали пирожкам должное, даже не подумав о бедной голодающей эльфее.

– А ты добрый, дядька, – удовлетворённо прочавкал Грош. – Я б тебе ещё что-нибудь продал, если б у меня было, что.

– Значит, у тебя никого нет? – уточнил Шон.

– Никого.

– А где же ты живёшь?

– Сначала я жил под мостом, потом на рынке, в одном закутке между прилавками, а сейчас, когда стало холодать, ухожу ночевать в пещеры за городом.

– Ты знаешь о катакомбах? – заинтересованно переспросил дядька.

– Да, я в них излазал всё, что можно. Там есть длинные подземные хода, есть большие комнаты, но, чаще всего, разрушенные, есть железные двери...

– А что-нибудь интересное ты в катакомбах встречал?

– Интересное?

– Что-нибудь необычное, такое, что не увидишь на улицах обычного города? – дядька протянул мальчику ещё один пирожок.

– Да, – радостно сказал Грош, – я вчера комнатку нашел, там куча всяких интересностей, свет – как днём, а самое главное – там есть одна плямпочка, она как звёздочка, мигает, и фея сказала, что она может убить всю Аллию...

Мальчик замолчал, раздумывая, правильно ли сделал, что выдал незнакомцу свою тайну.

– Интересно-интересно, – прошептал Шон Гудкерри. – А посмотреть можно на эту твою комнатку?

Грош надулся и не ответил.

– А я мог бы у тебя её купить... Тебе ведь не помешает ещё с десяток золотых монет? Я могу заплатить и мелкими деньгами, если хочешь.

Грош помотал головой отрицательно.

– Я дам тебе двадцать монет, подумай.

– А не обманешь?

– Здесь десять золотых, остальные получишь на постоялом дворе.

Шон достал из кармана мешочек и позвенел золотом. Мальчик заглянул в него и удовлетворённо кивнул:

– Я согласен. Только золото сразу давай.

Мешочек перекочевал из ладони мужчины мальчику за пазуху.

– Только сразу веди меня в катакомбы, – с таким же тоном произнёс Шон.

– Пошли, – повеселевшим голосом сказал Грош, и мы снова отправились в горы.

Неповеселевшей оставалась одна только я, измученная, голодная и затасканная в буквальном смысле. А ведь маленькой я сама ловила мотыльков, разных жучков, кузнечиков и, удовлетворяя свои детские исследовательские потребности, проводила над ними разные ненаучные эксперименты. Я же не знала, чем может окончиться для насекомого общение с человеком! Простите меня, всё живые твари, попавшие когда-либо под мою горячую ручку! Я больше не буду! Наверняка.

За горькими размышлениями я не заметила, как мы снова оказались в катакомбах. Чем чреват подобный поворот событий, я даже не представляла. Шон – мужчина взрослый и неглупый, может быть, мне удастся вразумительно объяснить ему опасность, которую несёт Аллии красная кнопка. Интересно, зачем он вообще пошёл на эту авантюру? Зачем ему покупать у мальчика кусок развалин? Из-за простого человеческого интереса? Или за этим стоит что-то большее?

Додумать мысль мне, естественно, не дали. Продавец недвижимости и её покупатель нырнули в узкий лаз, раздался характерный щелчок и помещение залил электрический свет. Шон, приоткрыв рот, оглядывал комнату с черными экранами. Затем недоверчиво покачал головой, словно не веря даже своим собственным глазам. Взгляд его скользнул по мёртвому пульту и перенёсся в сторону одиноко мигающей кнопки.

– Да пусти же меня! – вырывалась я из ладоней мальчика, но он, казалось, не слышал.

– Если тронуть эту сияющую звезду, исчезнет всё, что есть в мире. Навсегда. Это она так сказала, – кивнул Грош на меня, наконец-то разжимая ладони и усаживая на пульт. – Как ты думаешь, правда, дядь Шон?

– Правда, – подтвердила я, и мужчина бросил на меня ещё более изумлённый взгляд, видимо, не надеялся, что я до сих пор жива, да ещё и разговариваю. – Этот "подарок" остался от давно уничтоживших друг друга древних народов, память о которых у вас должна была остаться только в легендах. И мальчик сегодня чуть было не угробил всю Аллию. Эту комнату следует забросать камнями так, чтоб никто больше сюда не добрался. Шон, ты ведь понимаешь, как всё серьёзно?

– Я понимаю!.. Ещё как понимаю!.. Я понимаю, что волшебная фея выполняет желания ещё до того, как её хозяин выскажет их вслух! Я искал это место шесть лет! Уже решил, что легенды врут! И вдруг – такой сюрприз, такой подарок судьбы!

У меня от его откровений глаза на лоб полезли. Так он искал это место?!.. А вдруг это маньяк, камикадзе, самоубийца, который, не задумываясь, нажмёт сейчас на кнопку, чтоб уходить на тот свет не одному, а в компании с целым миром? Только того света не будет! Это будет полный... абзац для всех!

– Шон, ты искал эту комнату, чтобы скрыть её от человеческих глаз и не допустить гибели мира, я ведь правильно поняла тебя, Шон? – срывающимся от волнения голосом спросила я.

– Да, я скрою её, скрою так, чтобы ни одна живая душа в Дилонии не добралась до этого места. Ведь это мой большой выигрыш, это мой бесценный клад, это моё счастливое обеспеченное будущее! Ах, как я обрадую сегодня моего короля! Меня ждёт целое состояние за верную службу его величеству Друону Третьему! Весь мир будет у его ног, и у моих, как его верного и преданного слуги, его помощника, его придворного мага, его друга, короче, человека, который положит к его ногам этот самый мир! О, приносящая счастье фея, ты будешь жить в золотой клетке в прекрасном дворце, которым скоро одарит меня мой великодушный и щедрейший господин. Мы будем обитать в столице Вельдона, в самом красивом городе...

Вот так, я отдала кнопку, тысячелетия лелеющую в своих объятиях смерть для целого мира, в руки одержимого мага, гнусного шпиона, для которого нет ничего святого, и в руки страдающего манией величия короля, стремящегося силой покорить мир. Он будет шантажировать другие королевства, и никто не может сказать сейчас, как всё это закончится. За кнопку, дарующую власть, будут вестись войны, пока она не превратится по глупости или неосторожности, обдуманно или нечаянно в кнопку, дарующую смерть... Но разве от меня что-либо зависело?

– Шон, опасно отдавать жизни всех в руки даже самого справедливого короля! Когда-нибудь кто-нибудь воспользуется нею, и погибнут все, и нападавшие, и защищающиеся, и виноватые, и невинные. Все, Шон, понимаешь? И ты тоже! Не будет ни дворца, ни золотой клетки! И даже души погибших растают во мгле и никогда больше не возродятся ни в одном из миров!

Маг-шпион отмахнулся от меня, как от надоедливой мухи, он уже жил в своих мечтах новой жизнью, полной удовольствий и благ, мои предостережения ничего для него не значили.

– Молодец, малец, – поворошил он спутанные волосы мальчишки. – Отыскать то, что лучшие маги королевства не могли найти долгие годы!

Ребёнок заулыбался.

– Идём, ты получишь хорошую награду. Я заплачу даже больше, чем обещал.

Они выбрались из тайной комнаты и тщательно забросали проход камнями.

– Никто не должен обнаружить это место до моего возвращения, а вернусь я, возможно, и не скоро. Ну что ж, теперь на постоялый двор, нас ждут "Три лопуха" и новая шикарная жизнь, – Шон подмигнул мальчику, и они поспешили в город.

Когда Грош положил меня на стол в комнате, занимаемой на постоялом дворе шпионом вражеского государства, я была едва жива. Дьюмовочку в своей голове я уже давно не слышала, повезёт, если она только в обмороке. Жаль её, хорошая девчонка. Но если мне сейчас не дадут поесть пусть даже не эльфийской, пусть даже человеческой, или огрской, еды, то и я вскоре отправлюсь вслед за маленькой принцессой. Они что, считают, что эльфов кормить не надо?

Не успела я высказать свои мысли по этому поводу, как меня нагло накрыли литровой бутылью с широким горлом. Мамочки, я ж здесь задохнусь! Я начала биться о прозрачные стенки и кричать что было мочи (а что было мочи у доходящего эльфа?), но, похоже, меня никто не слышал.

– Чтоб не улетела, – объяснил Шон мальчику, – кивнув на открытую форточку.

Он ещё полагает, что в таком полузадушенном состоянии, да ещё и с обтрёпанными изломанными крыльями, я могла бы летать? Наивный идиот! Только мне от констатации этого факта ничуть не легче.

– Сядь, – кивнул шпион мальчику, – я закажу еду. Ты ведь не против?

Мальчишка радостно уселся на краешек стоявшего у стола табурета, доверчиво улыбаясь.

Когда принесли тарелку с дымящейся похлёбкой и жаркое с овощами, шпион закрыл за слугой дверь на ключ, наверное, чтоб не убежал Грош, как я решила по аналогии с собой.

Пока мальчик отдавал должное горячей здоровой пище, маг выудил из закромов хрустальный шар и стал через него докладывать своему королю о долгожданной находке. Я не видела в шаре лицо монарха, но слышала, как он велит шпиону немедленно возвращаться в Вельдон. Радости, естественно, полные штаны. Ах, владычество над миром наклёвывается! Противно слушать!

– А что делать с мальчишкой? Он слишком много знает? – негромко спросил маг своего повелителя.

– Я должен тебя учить, Шон? Если много знает, убери его и всех проблем-то.

– Ваше Величество, малец не глуп, очень даже не глуп, у него хорошая хватка. Возможно...

– На твоё усмотрение, Шон. Я тебе доверяю, знаешь сам. Главное для нас сейчас – завладеть тайной комнатой! Сейчас же начинаю собирать войска.

– Захватить Дилонию будет не сложно. Она погрязла в роскоши и совершенно не готова к войне. А как только в руках вашего величества окажется тайная комната, весь мир ляжет к вашим ногам, – поклонился шару маг.

Я, почувствовав страшную слабость во всех конечностях, опустилась на стол, легла, раскинув руки-ноги и не шевелясь, нужно беречь кислород. Король отключился. Маг довольно потёр руки.

– А ведь знаешь, Грош, твоя маленькая фея, действительно, исполняет желания. Моё, самое сокровенное, исполнила сразу же. Но и твои начинают сбываться.

– Как это? – недоверчиво поднял голову мальчик.

– Ты – смелый и умный малый. Ты достоен лучшего будущего, чем жизнь грязного нищего в Дилонии. Я возьму тебя с собой, в Вельдон, в школу, где готовят секретных агентов его величества Друана Третьего, таких, как я. Ты будешь жить вместе с другими мальчиками в старинном замке – и твоя мечта о сухом тёплом доме сбудется! Каждый день, утром, в обед и вечером будешь получать вкусную пищу – вот и вторая мечта! И ты будешь нужен, будешь нужен Вельдону, ибо будешь служить его народу. У тебя появятся друзья. У тебя будут мудрые учителя и наставники. А когда станешь взрослым и принесёшь стране пользу, тебя наградит сам король, как нынче меня, и у тебя будет свой дом, свои слуги, свои драгоценности... Разве не мечтает о такой судьбе каждый мальчик?