Текст книги "Что играет мной? Страсти и борьба с ними в современном мире"
Автор книги: Галина Калинина
Жанр:
Религиоведение
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 25 страниц)
Двое друзей. Один нанес другому обиду. Второй смолчал, стерпел, в общем, виду не показал, что затаил злость. Но в дальнейшем он будет всем общим знакомым жаловаться на обидчика, жаловаться так искренне и проникновенно, что слушающие невольно начнут проникаться к оскорбителю такой же злобой и ненавистью, как и рассказчик. В результате обидчик, не сделавший, по большому счету, ничего страшного, будет ненавидим и гоним, будет окружен людьми, враждебно к нему настроенными. Весь коллектив на работе начнет косо на него смотреть и избегать общения. При этом обиженный, возможно, даже и осознавать не будет, что свершилась месть: разве он мстил? Что вы! Конечно, нет. Он просто предупреждал окружающих об опасности общения с плохим человеком или искал у ближних сочувствия и понимания. Только с чем тогда связана та радость, которую испытывает это «беззлобное» существо, когда видит оскорбившего его товарища в полном одиночестве, отвергнутого всеми?
Такая месть еще страшнее открытой, потому что мстящий не только мстит, но еще и лукавит перед людьми и перед самим собой. Он даже не сочтет нужным бороться со своей мстительностью, поскольку не видит ее.
Кстати, «протестировать» свою мстительность, распознать ее, по большому счету, не так уж сложно. Почувствовав скрытую радость при известии о неприятностях у ближнего своего, почувствовав скрытое удовлетворение из-за слов поругания в адрес знакомого, можешь с уверенностью сказать себе самому: я мстителен. А потом стоит задуматься, какую обиду не простил ты своему другу, за что именно жаждешь отмщения. Зачастую причиной радости может оказаться зависть. Но ведь зависть – это тоже своего рода результат обиды, ибо предмет уязвляет тебя своим превосходством.
Мстительность на более поверхностном уровне проявляется нередко в обычных разговорах. Мы не можем пропустить незамеченной и оставить безответной чью-то шутку, упрек, иронию. Как правило, мы чувствуем непреодолимую, почти неконтролируемую потребность ответить тем же. Точно так же происходит во время ссоры, возникает диалог, построенный по принципу «дурак – сам дурак». И как трудно бывает смолчать в ответ на резкую реплику собеседника, как трудно выйти из этого диалога, оставив последнее слово за противником. Мы ссылаемся в таких случаях на дурной характер, вспыльчивость и пр. А на самом деле именно жажда мести заставляет нас выкрикивать в лицо ближнего обидные фразы, которые никогда не были бы произнесены в другой ситуации и о которых мы впоследствии часто горько сожалеем.
Вспомним знаменитого графа Монте-Кристо, персонаж одноименного романа А. Дюма. В восемнадцать лет Эдмон Дантес попадает в тюрьму на пожизненный срок по ложному обвинению, состряпанному несколькими людьми, которых он считал своими друзьями. Каждый из них извлек из его заключения выгоду: один женился на его невесте, другой получил прибыль и т.п. Благодаря счастливой случайности Эдмону удается бежать и найти несметные сокровища. И вот через двадцать лет он возвращается, чтобы отомстить этим людям. Способы мести изощренны и продуманны, они бьют по самым больным местам и доводят бывших друзей до позора, разорения, безумия и самоубийства. Завершив месть, Эдмон, а теперь граф Монте-Кристо, исчезает, испытав сомнительное удовлетворение и страшное опустошение своей души. Этот роман мало кого оставлял равнодушным – великолепная интрига, знание человеческой души, накал страстей, чудесные приключения. Фигура графа порождала массу подражаний у подростков, которые видели в Монте-Кристо образец настоящего мужчины и романтического героя.
Другой подобный пример – таинственный Атос из «Трех мушкетеров», который, наверное, так или иначе покорил все читательские сердца. В молодости Атос собственноручно повесил свою молодую жену, которая оказалась беглой каторжанкой, а затем превратился в мрачного мизантропа и, будем честны, запойного алкоголика.
Миледи из того же романа, та самая жена Атоса, которую он пытался убить, тоже замечательный пример подобной ненависти, как и прекрасная Диана из «Графини де Монсоро».
Таких героев в романах тьма-тьмущая. Чем же они так нравятся нам? Ведь, по сути, если разобраться, окажется, что именно ненависть, завернутая в обертку человеческого обаяния и выдаваемая за добродетель, так привлекает нас. Да-да, эти герои привлекают самой отвратительной, убийственной и злобной человеческой страстью, уподобляющей своих обладателей по степени злобы самим демонам, падшим ангелам. Вот так парадокс! Каким же образом ненависти удается принимать личину доблести и вызывать всеобщее восхищение?
Ненависть в человеке редко возникает на пустом месте. Ненавидеть можно только то или того, кто причинил страдание. Во всех остальных случаях речь будет идти о других проявлениях страсти гнева. Неважно, было ли это страдание вызвано пустяком или тяжкой обидой, жизненной случайностью или обдуманной несправедливостью. Раз вспыхнув и пройдя все предыдущие стадии, ненависть возникает от памятозлобия, которое, как плита, подогревает и не дает остыть кипящему чувству. Ненависть – это своеобразная жажда справедливости, «око за око», желание, чтобы человек, причинивший страдание, пострадал сам в той же мере, испытав то, что испытывает обиженный. Именно поэтому для мстителя зачастую так важно напомнить своей жертве о причине его ненависти, о том, что ее вызвало.
Раз и навсегда Господь разрешил этот конфликт между обидчиком и жертвой, запретив ненависть и месть словами: Мне отмщение и Аз воздам, говоря о том, что право восстанавливать справедливость и судить жертву и преступника принадлежит Ему, Всеведующему Творцу и Промыслителю. Ведь кто, как не Бог, знает истинные мотивы происшедшего, зрит в самую глубь человеческих сердец и знает, какою мерою воздать каждому, чтобы это послужило к его спасению? А потом не стоит забывать, что человеческие мерки справедливости весьма ненадежны. Сколько раз Священное Писание, Церковь напоминают нам, что если бы Господь был справедлив, то не «спасся бы никто живущий». Господь не справедлив, а милосерден, и нас призывает к этому. Блаженны милостивые, ибо они помилованы будут и суд без милости всем не оказавшим милости, – сказал Иисус Христос всем нам, чающим милостивого суда и уповающим на милосердие Божие. Как же мы осудим брата своего, да еще и дерзнем приговор привести в исполнение, когда не знаем, что ждет нас самих?
Вспомним и то, что ненависть вызывает новую ненависть, а осуществившаяся месть – взаимное желание отомстить. В странах, где существует родовая месть, – на Корсике, в Италии, на Кавказе – иногда целые поселки безжалостно уничтожаются ради такой вот «справедливости». Без жалости убиваются старики и дети, братья и сестры, жены и мужья тех, кто служит прямым объектом этой мести. Где ж тут справедливость? Это просто бойня. А погасить этот цепной пожар могут только любовь и кротость. Остановись в своей мести, и злоба потухнет, как огонь без пищи. Ведь Сам Спаситель призвал нас к этому словами: А если кто ударит тебя по правой щеке – подставь левую. Это ведь именно об этой, личной злобе и личной обиде говорил Он, а не о непротивлении злу насилием вообще, как ошибочно растолковали это Лев Толстой и его последователи[58]58
См. об этом замечательный труд русского философа И. Ильина «О сопротивлении злу силою».
[Закрыть].
А упиваемся мы описаниями разных «мстителей» потому, что в наших сердцах гнездится злоба на наших обидчиков, и, читая о торжестве чужой мести, втайне мы празднуем свою.
Именно поэтому всякая месть, какими бы «праведными» побуждениями она ни питалась и какую бы «справедливость» ни восстанавливала, всегда преступна и греховна, а истинные ее вдохновители – злоба, поселившаяся в сердце, и демоны, ненавидящие нас всех и жаждущие нашей погибели.
«На усмотрение человека предоставлено – мстить или не мстить; многие считают, что месть сладка. Сладка месть лишь тому, кто отвечает натиску незаслуженного злодеяния никогда не ослабевающим натиском ненависти. Для этого он должен носить в себе огромный первобытный заряд .ненависти, и тогда это не благородный характер; или он с удовольствием выставляет напоказ силу своих оскорблений, что недостойно мужчины. (...)
Подлец сделался теперь твоим злым роком, змеей, которая впрыскивает яд прямо в твою душу. Ему удалось покатить камень зла; если ты ответишь, расщелина будет все увеличиваться, все больше камней будет приведено в движение, пока не возникнет настоящая лавина зла. (...)
Что бы с тобой ни случилось, никогда не думай о мщении. Если нужно – да, думай о борьбе, о победе, о наказании. Но никогда – о мщении. Находи в себе духовные силы, чтобы сохранить холодную голову. Надо устранить последствия злых деяний. Надо обезвредить злодея. Надо установить истину и справедливость. Но стремление к возмездию, к тому, чтобы он страдал, чтобы ему было плохо, чтобы он был унижен, не должно быть ни твоею заботой, ни твоею радостью. Оставь место для Всезнающего Судии; не пытайся вершить прежде Него. Оставайся христианином и рыцарем!»[59]59
И.А. Ильин. Я вглядываюсь в жизнь. М., 2003. С. 208-210.
[Закрыть].
«Какое жалкое состояние – платить ненавистью за ненависть и обидою за обиду. Что если враг сильнее тебя? К чему тогда послужит твоя любомстительность? Разве к ускорению твоей погибели? И при равных силах чего ожидать, если не взаимного падения и бедствия? Наконец, хотя бы он был и не в состоянии противостоять тебе, разве менее страшны тайные ковы, нежели открытое нападение? А терзающие заботы, а ухищрения, а замыслы, а предприятия, обращающиеся на собственный вред, а мучительные мысли даже о невозможной удаче своей и еще мучительнейшие об удаче противника, а, наконец, самые удачи, сопровождаемые самыми великими угрызениями совести, а иногда всеобщим презрением? Ах, сколько терзаний для сердца ненавидящего, оно есть ад на земле, пламя геенское» (святитель Филарет Московский) .
В) Человеконенавистничество.
Другой разновидностью ненависти является вообще ненависть к людям или к какому-либо человеку, получившая название мизантропии. Эта страсть была «популярна» в эпоху романтизма и возродилась сегодня с новой силой, получив мощную поддержку в современной техногенной и исполненной агрессии культуре. Человеконенавистничество может проявляться как в прозаических отношениях между невесткой и свекровью, соседями по дачным участкам и т.п., так и в сердечной злобе и ненависти к людям в целом. Часто мы можем наблюдать, как пожилая женщина, умильно тиская кошечку или собачку, буквально исходит ненавистью к «этим двуногим крокодилам», сиречь людям, которые не дают ее любимой кошечке или собачке гадить на детской площадке.
Так же весьма характерно высказывание известной певицы Лаймы Вайкуле. В одном из своих интервью она рассказывала, что на содержание собаки (!) у нее в месяц уходит около двух тысяч долларов (или где-то около того), и сетовала на то, что некоторые люди зачем-то тратят массу энергии на бездомных детей, при этом отчего-то не печалясь вовсе о наших бедных четвероногих братьях. Двуногие братья ее, судя по всему, не волновали.
Это и есть человеконенавистничество, выраженное светским языком в толерантном обществе.
Человеконенавистничество развивается из зависти, гордыни, эгоизма и самолюбия, когда свои интересы почитаются высшими, а все, кто им мешает осуществиться, вызывают злобу. Иногда эта страсть так укореняется в сердце, что человек просто пребывает в состоянии ненависти ко всем, не имея ни конкретного повода, ни цели. Такой человек за радость почитает чужие страдания и сам стремится их причинять.
Крайними же проявлениями этой страсти являются сатанизм и ведовство, когда человек сознательно предает себя дьяволу и служит ему, творя дела злобы и ненависти.
9. Осуждение, злословие, злорадство.
Одним из самых усвоившихся и самых частых для человека проявлений страсти гнева являются осуждение и проистекающие из него злословие и злорадство.
Осуждение имеет свои степени. «Иное дело злословить или порицать, иное осуждать и иное уничижать, – говорит авва Дорофей. Порицать – значит сказать о ком-нибудь: такой солгал, или разгневался, или впал в блуд, и таким образом пристрастно сказать о чужом грехе. Злословим мы, когда пересказываем чужие грехи, сплетничаем, худо говорим о ком-то. Осуждаем мы, когда говорим о ком-то: «блудник», «вор», «лжец». Осудить – значит, признать человека виновным в каком-либо грехе, произнести приговор всей жизни человека, назвать греховным само расположение души».
Осуждение – грех крайне распространенный и очень страшный. Христос говорит: Не судите, да не судимы будете; ибо каким судом судите, таким будете судимы; и какою мерою мерите, такою и вам будут мерить. И что ты смотришь на сучок в глазе брата твоего, а бревна в твоем глазе не чувствуешь? Или, как скажешь брату твоему: дай, я выну сучок из глаза твоего; а вот в твоем глазе бревно? Лицемер! вынь прежде бревно из твоего глаза, и тогда увидишь, как вынуть сучок из глаза брата твоего (Мф. 7; 1-5).
Как часто осуждаем мы своих ближних! Как часто стыдим и обвиняем их! Стоит нам заговорить о человеке, как обязательно проскользнет в наших словах нотка осуждения. Едем ли мы в метро, стоим ли в очереди в магазине, сидим ли в театре – беспрестанно мы вслух и про себя обвиняем: одного в хамстве, другого в неопрятности, третьего в задиристости. А уж как дело доходит до близких знакомых, так начинается полный разгул для осуждения. «К. ужасно ленива, Н. беспрестанно врет, Л. слишком безответственна, С. ни одной юбки не пропустит». Мы подмечаем за своими знакомыми самые мельчайшие недостатки и оплошности: «Вы видели, как он замешкался, когда я попросил денег в долг: жадноват, ничего не скажешь, жадноват». «Как ты можешь с ним общаться, он же скряга и трус?!»
Что может быть приятнее для нас, чем перемыть косточки соседу? С каким наслаждением и удовольствием обсуждаем мы чужие пороки, припоминаем разнообразные случаи, когда человек проявил себя не с лучшей стороны. Впрочем, иногда мы бываем даже «великодушны», снисходительно подыскивая какие-нибудь оправдания жертве нашего злословия. И порой – чрезвычайно «честны», высказывая в глаза другу все, что о нем думаем. Но чаще.– строги и непримиримы: «Да я бы таких...», «Да будь моя воля, я бы его...»
А бывало, придет человек за сочувствием, ну тут уж мы разгуляемся: «Я же тебе говорил, что так получится. Ты сам виноват, так что нечего теперь жаловаться».
Самое любопытное заключается в том, что мы обязательно рано или поздно сами наступаем на те же самые грабли. «Опытом дознано, что за какие грехи, телесные или душевные, осудим ближнего, в те сами впадем», – говорит прп. Иоанн Лествичник. В простонародье это называется «законом бумеранга» (бумеранг, брошенный в воздух, всегда возвращается к бросающему его). Так, женщина, осуждающая подругу за то, что та встречается с женатым мужчиной, обязательно попадет в похожую ситуацию и может так же не устоять перед искушением.
«Кстати, психологи также отмечают, что более всего мы видим в других те недостатки, которые нам самим свойственны. «Каждый судит о других по себе». Недаром честные и открытые люди, как правило, крайне доверчивы, а отъявленные лжецы во всем видят подвох. Мы просто не замечаем тех пороков, которыми сами не обладаем. Если мы видим грех, значит, сами причастны к нему, и именно к этому греху. Осуждает ли ребенок кого за разврат? Он его не может видеть. То, что мы видим, мы отчасти имеем».
Свящ. Александр Ельчанинов.
Но все нам кажется, что наш порок, наш грех – мелочь по сравнению с грехом соседа. Себе мы находим уйму оправданий, а ему – никаких смягчающих обстоятельств.
В принципе не так уж трудно проверить, осуждаем мы или нет. Хотели бы мы услышать о себе те слова, которые произносим о других? Если гнев наш и осуждение направлены на сам грех, то одинаково они обернутся и на грех ближнего, и на наши собственные прегрешения. И действительно, бывает, услышишь упрек от человека, который – ты уверен – горячо любит тебя, и не обидишься, а вправду устыдишься собственного поступка. И чувствуешь, что он действительно осуждает поступок, понимает его неправильность, но тебя самого не судит, а относится к тебе с терпением и любовью.
Но по греховности нашей не всегда удается осуждать грех, а не грешащего, поэтому святые отцы сами редко брались судить ближних и другим не советовали, зная, что очень уж это большое искушение.
Авва Пафнутий сказывал: «Однажды, путешествуя, я по причине тумана сбился с дороги и очутился близ одного селения. Там встретил я некоторых срамно говоривших. Устранившись, я пал перед лицом Бога, осуждая себя самого. И вот Ангел идет ко мне с мечом и говорит: «Пафнутий! Все осуждающие братий своих погибнут от меча сего. Но ты хорошо сделал, что не осудил их, а смирил себя пред Богом, как будто бы ты совершил грех их. Посему имя твое вписано в книгу жизни».
Часто человек, готовый судить своего ближнего, сравнивается с тем, кто несет перед собой корзину с горсткой песка, а за плечами – огромный мешок с песком. Притом песок в корзине – грехи брата его, которые ему видны, а песок в мешке за плечами – его собственные, которые остаются невидимыми. Точно так же судящий уподобляется человеку, имеющему в доме собственного мертвеца и идущего плакать над мертвецом соседа. «Не осуждай блудника, хотя ты и целомудрен, потому что и сам ты так же, как он, преступаешь закон. Ибо сказавший: не прелюбы сотвори, – сказал также: не суди[60]60
Древний патерик.
[Закрыть].
Ну, и, наконец, какое право мы имеем осуждать кого-либо, если нам не дано знать, что скрывается за тем или иным человеческим поступком. Осуждение – принятие на себя функций Самого Бога, Который Один знает о действительной степени вины человека.
Злорадство же гораздо хуже и злословия, и порицания, и осуждения. Сплетничая и перемывая кости знакомым, мы все-таки не желаем им большего зла, и чаще всего нам совсем не хочется, чтобы наши слова достигли их ушей. Мы и болтаем как бы для пользы ближнего, показывая таким образом наше отрицательное отношение к грехам. Но злорадство уже обнаруживает в нас сходство с демонами, так как только бесы радуются падению и гибели человека. Злорадство и ненависть – родные сестры, и редко одна показывается без другой. Злорадство состоит в том, что человек, в конечном итоге, радуется расширению, распространению, победе зла, а духовное радование заключается в том, что настоящий христианин радуется о прекращении зла, о победе Христа над злом. Бесы, а с ними и злорадный человек веселятся самой беде, которая постигла кого-либо, а радость христианская смотрит на начало и конец всякого дела, на его цель и следствия, имея в виду спасение человека от смерти и рабства греху.
Глава 5. Печаль
Железо ржа поедает, а сердце печаль сокрушает.
Русская народная пословица
Ибо печаль ради Бога
производит неизменное покаяние ко спасению;
а печаль мирская производит смерть.
2 Кор. 7; 10
Любящий мир много имеет печали,
а презирающий все, что в мире, всегда весел.
Прп. Нил Синайский
Под словом «печаль» в православии разумеется состояние грусти, скорби или заботы. То значение, в котором «печаль» употребляется в светском обществе, включается в православное значение слова, но является не единственным его составляющим. Печаль обязательно связана с какими-то тревогами и влечет за собой общее состояние дискомфорта в душе.
Единственная печаль, которая допустима, – это скорбь о своих грехах. Но святые проводят четкую грань между печалью-страстью и печалью – скорбью о грехах. Второе чувство, по свидетельству святых отцов, несет с собой мир и покой, тогда как первое – неприятные ощущения, тоску или тревогу.
Заботы одолевают нас ежедневно. Мы волнуемся о завтрашнем дне, боимся выговора от начальства, расстраиваемся из-за разбитой чашки, нервничаем перед экзаменом, тревожимся за здоровье близких, отчаиваемся оттого, что нас бросила жена или муж, убиваемся из-за смерти друга, переживаем из-за финансового кризиса. Мы вечно жалуемся на жизнь, сетуем на нехватку денег. Мы никогда не бываем довольны жизнью. Всегда нас в ней что-то не устраивает.
Жили два друга. П. был очень богат, а Н. крайне беден. П. стеснялся своего богатства и того, что он находится в лучшем финансовом положении, чем его приятель, и вечно одаривал друга сверх меры. Через какое-то время дела у П. пошли плохо: у него сгорел дом, нагрянула налоговая инспекция, продажи пошли на убыль. Н. же тем временем становился на ноги: нашел работу и начал зарабатывать деньги. Приятели продолжали общаться и не сильно интересовались финансовым положением друг друга. П. продолжал по мере сил помогать Н., несмотря на собственные довольно стесненные обстоятельства, а Н. все сетовал на вечную нехватку денег. Ситуация эта длилась несколько лет. Каково же было удивление П., когда он случайно узнал, что доход его приятеля в несколько раз превышает его собственный.
Здесь надо заметить, что Н. совершенно не прибеднялся. Он действительно считал, что находится в крайне плачевном материальном положении. В этих жалобах выражалось вечное недовольство жизнью, столь нам всем присущее.
Православная Церковь учит со смирением принимать все, что посылает Господь: не роптать и не лить слезы из-за неудач и не скорбеть о потере или неимении земных благ.
Вспомним историю Иова.
В давние времена жил праведный человек по имени Иов, который старался всею жизнью своей угодить Богу. Господь наградил его за благочестие разными благами. Он имел большую Оемью и был очень богат.
Но диавол стал клеветать Богу на праведного Иова: «Разве даром богобоязнен Иов? Отними у него все, что у него есть, – благословит ли он Тебя?» Бог же, чтобы показать, насколько, верен ему Иов, разрешил диаволу отнять у Иова все, что тот имел. И вот в один день разбойники угнали скот праведника, а огромный вихрь разрушил его дом и погубил детей. Но Иов не только не стал роптать на Бога, а сказал: «Наг я вышел из чрева матери моей, наг и возвращусь. Господь дал, Господь и взял; да будет имя Господне благословенно!»
Диавол не удовлетворился этим. Он снова стал наговаривать на Иова: «За жизнь свою отдаст человек все, что есть у него: но коснись его костей, его тела (т. е. порази его болезнью), – увидишь, благословит ли он Тебя?» Бог разрешил диаволу лишить Иова и здоровья. И вот заболел Иов самой страшной болезнью – проказой. Тогда даже жена стала уговаривать его сказать слово ропота на Бога, а друзья его, вместо того чтобы утешить, расстраивали невинного страдальца своими несправедливыми подозрениями. Но Иов остался тверд, не потерял веры и лишь просил Господа открыть, за что Он наказывает верного раба Своего. Тогда Господь оправдал, Иова и открылся ему. Праведность Иова была вознаграждена.
Так и мы должны относиться к одолевающим нас мирским напастям. Не печалиться ни об имуществе своем, ни о здоровье своем. Мы должны твердо помнить, что на все есть воля Божия.
Но кто из нас способен относиться к мирским благам с такой легкостью? Страсть печали одолевает нас во всякий момент, когда что-то происходит не так, как хотелось бы.
Печали существуют два вида.
а) Первый одолевает по прекращении гнева или причиняется нанесенными убытками или потерями и неисполнением желаний. Этот вид печали часто бывает вызван другими страстями: гневом, блудной похотью, сребролюбием или тщеславием. Когда мы жаждем удовлетворения своей страсти, но не получаем его, то впадаем в печаль, которая может доходить до самой крайней своей степени – отчаяния.
Одним из самых распространенных примеров такой печали можно назвать тоску человека в случае влюбленности без взаимности. Мы вожделеем другого человека, но не получаем от него внимания и взаимности. Несмотря на все усилия, предмет нашей страсти остается к нам безучастен. Мало-помалу впадаем мы в печаль и считаем это свое состояние в высшей степени романтичным. Порой даже кичимся им. Мы перестаем думать о чем-либо, кроме своего несбывшегося желания, жалеем себя и таковой же жалости требуем от других. Точно так же реагируем мы порой и на другие неосуществившиеся желания: на разлуку с близким человеком, на проблемы со здоровьем, на недостаток денег, на отсутствие признания со стороны окружающих.
Мы можем впасть в печаль из-за того, что лишились работы или имущества, и долго оплакивать потерю. Иногда слезы эти неразумны даже по человеческим меркам, ибо на них тратится столько времени, что давно можно было найти другую работу или вернуть себе потерянное сторицей. Тем не менее человек, поддавшись печали, становится слеп и глух и к доводам рассудка, и к зову сердца. Ему кажется, что он лишился самого главного. Сильна также бывает печаль по умершему, которая тоже до добра не доводит, ибо вместо того, чтобы молиться за упокой души дорогого человека, уповая на воссоединение с ним после смерти, мы начинаем роптать на Господа и жалеть себя, тем самым не только не принося облегчения душе умершего, но и свою погубляя.
б) Второй вид печали происходит от опасений и страхов за свою участь или от неразумных забот и может называться многопопечительством. Излишняя забота о своем имуществе, о своих ближних, о своем будущем тоже проявление печали. Наверное, символом этого вида печали можно считать страхование. Как известно, страховать сейчас можно что угодно и от чего угодно. Страхуются имущество, жизнь, здоровье и пр. Но многопопечи-тельство выражается не только в приобретении страховки. Мы всеми силами оберегаем свое имущество: прячем его за железными дверьми, за охранными сигнализациями, складываем деньги в несгораемые сейфы и помещаем их в надежные банки – стоит ли говорить, что все без толку. На любой замок существует отмычка, и любой банк может разориться. Мы заботимся о своем здоровье: ежегодно проверяемся у врачей и совершаем профилактические процедуры, а потом во время одной из таких процедур случайно подхватываем какую-нибудь страшную инфекцию. Мы крайне печемся о своих близких: все время пытаемся устроить жизнь друзей и родственников, страшно волнуемся, если дети поздно возвращаются... И сколько еще других забот лишает нас сна и покоя,
А между тем Христос говорил: Взгляните на птиц небесных: они не сеют, не жнут, не собирают в житницы; и Отец ваш Небесный питает их. Вы не гораздо ли лучше их? Да и кто из вас, заботясь, может прибавить себе росту хотя на один локоть? (Мф. 6; 26—27).
А уж как мы переживаем по поводу своего будущего! «А что если...», – говорим мы себе, рисуя в воображении картины неудачной судьбы. А что если мой сын вырастет и станет наркоманом? А что если муж потеряет работу? И вот мы уже не находим себе покоя, уподобляясь героине известной сказки, которая (героиня) представляла, как родит ребенка, тот вырастет, пойдет в погреб и на него упадет мотыга. Кто из нас не расписал жизнь своих детей, кто не решил, кем они станут, где будут учиться и где будут жить, когда выйдут замуж или женятся? Кто из нас не держит в шкатулочке деньги на черный день или на старость?
Подобные заботы не только греховны, но и бесполезны. Они происходят от маловерия и чрезмерной гордости. Мы, забывая о своей немощи и слабости, считаем, что можем собственным силами чего-то добиться. Как можно загадывать на несколько лет вперед, если нам не дано знать, что будет завтра? Какой смысл печалиться о завтрашнем дне, если сегодняшний еще не прожит? Мы считаем, что можем распорядиться своей или чужой жизнью лучше, чем Господь, но так ли это на самом деле?
Разве дано нам знать, как будет лучше для нас самих и для ближних наших? Недаром даже поговорка есть: «Все, что Господь ни делает, все к лучшему».
Печаль – страсть весьма опасная, поскольку крайнее ее проявление – отчаяние, доводящее порой человека до самоубийства. А самоубийство – единственный грех, не подлежащий прощению, поскольку самоубийца не может уже раскаяться. Иуда не будет прощен не потому, что предал Христа, а потому, что впал в отчаяние и повесился.
Но все вышесказанное совершенно не значит, что нужно сидеть на диване, плевать в потолок и уповать на милость Господа. Святые отцы говорят: «Все, что тебе надо исполнить, – исполни, а остальное возложи на Бога».
Все мы должны добывать хлеб насущный в поте лица своего. Мы вынуждены ходить на работу и зарабатывать деньги, чтобы кормить себя и свою семью. Мы вынуждены стирать, убирать и готовить еду, вбивать гвозди и чинить водопровод. И все это, разумеется, надо делать. Но все происходящие неудачи надо воспринимать с должным смирением и не печься излишне о своем будущем.
Представьте себе человека, смастерившего кораблик и пустившего его вниз по реке. Что толку ему следовать неотступно за своим кораблем, если все равно он ничего не может поделать в случае беды. Разумный человек идет к устью реки, поджидает там свое судно и надеется, что оно доберется до устья невредимым.
Так и мы должны запускать свои кораблики, уповать на милость Божию и не предаваться печали, если кораблик затонул.
Жалеть себя – дело для человека обычное. Нередко мы думаем, что никто не превосходит нас в несчастьях. Ну у кого жизнь тяжелее?! Как часто слышишь: «Что твои проблемы в сравнении с моими проблемами?»
Целые дни мы проводим в хлопотах и заботах, а вечера – в огорчениях по неудачам. Но...
«Не думай, что ты один терпишь скорбей больше всякого. Как живущему на земле невозможно избегнуть этого воздуха, так человеку, живущему в этом мире, невозможно не быть искушенным скорбями и болезнями. Занятые земным, от земного испытывают и скорби; а стремящиеся к духовному, о духовном и болезну-ют» (прп. Ефрем Сирин).
«Печаль одиночества связана с несоответствием человека Господу Иисусу Христу. Чувство одиночества есть знак несоединенности со Христом...Тут сокровеннейший источник жажды людей, так часто ими неверно и гибельно удовлетворяемой – лишь в области телесной и психической...» (архиеп. Иоанн Сан-Францисский (Шаховской).
Для преодоления печали важно помнить, что скорби, которые мы претерпеваем в этой жизни, посылаются для нашей же пользы, а вовсе не в наказание. Прп. Нил Синайский говорит: «В скорбях более всего будь благодарен, потому что через них яснее ощущается благодать заступления». А кроме того, во всех скорбях о земных предметах мы же сами и виноваты. Недаром говорят, что, только потеряв что-то, человек понимает, насколько был привязан к потерянной вещи. Нередко слышишь: «Для меня деньги не имеют значения», – но оказывается, что не имеют они значения только до тех пор, пока находятся в наличии. Если же человек, бросающийся подобными фразами, разорится, то печаль его будет безмерна. «Кто возненавидел мир, тот избежал печали. Если же кто имеет пристрастие к чему-либо видимому, то еще не избавился от нее; ибо как не опечалиться, лишившись любимой вещи?» – говорит св. Иоанн Лествичник. Так что любые скорби надо воспринимать как предупреждение и напоминание о наших пороках.
