Текст книги "Анна и змеиный царь (СИ)"

Автор книги: Галина Гончарова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 19 страниц)

До кухни авторитет не дошел. По своей же вине...

Квартира у ребят была стандартной планировки. Прихожая, из нее коридор и из коридора четыре двери. С одной стороны кухня и комната, с другой две комнаты. В конце коридора санузел и кладовка.

Гостей принимали на кухне, благо, та была большой.

Так вот, дядя Юлий (что вы, я не Цезарь, но я стараюсь) сделал шаг в коридор.

И видимо, недостаточно высоко поднял ногу, потому что запнулся о порог, потерял равновесие, замахал руками, зацепился хваталками за плащ, висевший на вешалке, сорвал его вместе с вешалкой, а дергал-то на себя, а падал вперед...

Дядю приложило по голове металлической кованой дурищей, которую втроем вешали. Нина обожала такие вещи, и крепила их на совесть. Муж сам крепил...

Ладно. Не по голове, в основном по спине. Но в больницу его отвезли с диагнозом, который ненаучно звучал так: 'ушиб задней части дядюшки'.

Теперь Нина готова была за Аню с Эрешем в огонь и в воду. Оставалось только придерживать родственничков, чтобы не все сразу перекалечились, а то ведь подозрительно...

– Хранителя подпитывать не забывай, – посоветовал Эреш.

– Как? Чем?

– Доставай его иногда. Поглаживай, можешь парой капель крови поделиться, если будет.

– Свежей?

– Да нет, любая сойдет. Хоть на пластыре, как ты принесла. Подложишь вечером под пирамидку, с утра остатки выкинешь.

– А это не опасно?

– Нет. Это хранитель. Вы для него – свои, ты подкрепляешь это кровью. Вам он вреда не причинит, а вот тому, кто со злом придет...

– Любому?

Эреш развел руками.

– Обратная сторона, знаешь ли. Это не собака, на цепь не посадишь. Так что, если тебе данный конкретный завистник нужен живым – принимай его вне дома.

Нина кивнула.

– Это несложно. Я гостей не очень люблю... Буду рестораны снимать, выкручусь. СПАСИБО, ребята! Такое спасибо... Хотите, я рекламу в газете дам? Или на телевидение организую?

Аня покачала головой. Это они с Эрешем обговорили.

– Нина, не надо. Можешь камерно советовать, если что, но не на широкую общественность, ладно? Нам только налоговой не хватало...

Нина кивнула.

– Это – да. Ладно, так и поступим. Всем говорить не буду, но советовать вас стану обязательно. Эреш, а это... только охрана? Или ты еще чем-то занимаешься?

– Занимаюсь.

– А чем именно? Чтобы я знала?

Эреш пожал плечами.

– Лечить не возьмусь. Не мое.

– Найти пропавшего?

– Не знаю. Если только по крови или волосу... и то не факт.

– Чистить места, – подсказала Аня. – Есть такие... с плохой аурой.

– Защищать. Это я поняла.

– Мстить, – спокойно добавил Эреш. – Но только за заслуженное.

– Это как?

– Это опять через кровь, по принципу отката. По закону весов.

– Подробнее? – не поняла Нина.

Аня сообразила, в чем суть, и растолковала быстрее.

– Нина, если человек реально причинил тебе зло, и ты хочешь отомстить – тогда можно. Ему ровно столько же и отольется. Смерть за смерть, кровь за кровь.

– А если обида мнимая?

– Вот тут может прилететь 'обиженному'. Чтобы не возводил напраслину.

– Ясненько. Ладно, клиентов я осторожно поищу. Спасибо вам, ребята! Такое спасибо!

На этом животрепещущем моменте и явился Паша.

– Ань, привет!

Аня залпом выпила кофе.

– Привет. Что, едем?

– Да.

– Куда? – заинтересовалась Нина.

И узнав, что на чистку дома, сложила ручки и состроила 'кошачьи глазки'.

– Возьми меня с собой, Иван-царевич? Я тебе пригожусь?

Аня только вздохнула. А потом прищурилась.

– Нин... а ведь у тебя джип?

– Ага! Тундрик!

Тойота-тундра была одной из симпатий и радостей женщины. Нина ее обожала, кормила высокосортным топливом и гоняла на обследования каждые полгода. Нравились ей такие машины...

Большие и брутальные.

При этом сама Нина была на голову ниже своей тойоты, но любить себе не запретишь...

– А если...

Намек Нина поняла сразу.

– Поехали. Отвезу.

На таких условиях смирился даже Паша.

***

Нехороший дом был примерно в тридцати километрах от города, в живописном местечке под названием 'Зеленая Гать'. И выглядел он... живописно.

Представьте себе!

Забор из красного кирпича, высокий, с коваными воротами. Они открываются – и ты попадаешь в дикий сосновый лес. Едешь, и замечаешь, что лес-то окультуренный.

Не растут у нас голубые ели. И можжевельник какой-то подозрительно элегантный, и рябина очень к месту, и калина...

А потом впереди вырастает и сам дом.

Этакое деревянное кружево в стиле Архангельской области, и смотрится он совершенно очаровательно. Баня, сарай... все сделано из дерева. И совершенно забываешь, что есть кирпичный забор.

И беседка деревянная и резная, и скамейки, и качели, и детский уголок...

Виноградные грозди, диковинные птицы, цветы, завитки, которые, казалось, являются продолжением самого дерева...

– Чье это?

– Нашего бывшего губернатора, – фыркнула Нина. – Ты не знала?

– А он мне сдался?

– М-да.... Прости. Не сообразила.

– Нин, да ладно. Ты расскажи?

История была та же. Дом строил для себя бывший губернатор, с которым произошла загадочная история.

Однажды у него пропала дочь. А потом и сам губернатор запил, и быстро скатился с теплого местечка. Но ему сочувствовали. Потерять ребенка...

Врагу такого не пожелаешь.

В итоге, бедняга спился и сейчас где-то лечился, а его жена продавала имущество чтобы хватило на санатории и лечение.

В том числе и этот дом... не продавался он – никак.

– А цену снижать не пробовали? – фыркнула Нина.

– У тебя машина дороже стоит, чем он просит, – припечатал Паша.

– Всерьез?

– Вполне.

Нина потерла руки.

– Тогда...

– Двадцать процентов от суммы мне – и я договорюсь, – тут же прищурился Паша.

Нина посчитала выгоду и кивнула.

– Согласна. Но... а что не так с домом?

– Сам бы знать хотел.

– Может, и узнаем? Эреш?

Василиск уже вылез из машины и стоял на дорожке.

– Пойдем, посмотрим...

Аня первой пошла за ним, за Аней потянулись и Паша с Нинкой, прикидывающие сумму.

***

В доме было... промозгло.

Не сыро, не холодно, а вот такое, осенне-гадкое состояние, когда солнышко светит, а тебя до костей прохватывает.

Неприятно.

Аня поежилась, обхватила себя руками за плечи...

– Что это?

Эреш фыркнул.

– Покойник.

– Что?

– Когда убили, а душа не ушла. И просит мести. Как это у вас называется?

Аня помотала головой. Не ее это специализация, ты про позвонки спроси. Нина оказалась более подкованной.

– Неупокоенный дух?

– И мстительный, к тому же. Кошмары насылает, убить пытается, дети плачут, животные воют...

Паша кивал на каждом слове, глядя на Эреша, как на бога.

– Да. А...

– Ага.

– И что с этим надо делать?

– Покойника похоронить, душу отпустить, дом обойти и очистить. Все.

Нина поежилась.

– А кого тут убили?

– Не знаю. Сейчас призову дух – посмотрим.

– А ты можешь? – Аня интересовалась с чисто практической точки зрения. – Чтобы нас не задело?

Мысль была признана стоящей. Эреш даже по лбу себя хлопнул.

– Болван! Сейчас...

Мелок они купили в самом обычном киоске. Аккурат после того, как Эреш покусился на святое – на Анину косметику. На карандаш для глаз. Ланкомовский!

Сейчас Эреш сдвинул покомпактнее всех троих зрителей и принялся обводить корявым кругом, попутно рисуя в нем какие-тот значки.

– Не орать, не разговаривать, через черту не переступать. Вы невидимы, пока это выполнено. Лучше даже не двигаться.

Аня прикинула свои шансы, достала платок и закусила его. Потом протянула одну руку Паше, вторую Нине.

Друзья посмотрели на нее, подумали... и последовали ее примеру.

Эреш кивнул. Так-то надежнее...

Замкнул круг, еще раз оглядел его, и повернулся спиной.

А потом развел руки.

***

Как же тяжко колдовать в этом мире.

Пока нащупаешь леи, пока к ним подключишься... как дохлого червяка дергать.

Но – надо.

А потому василиск зашипел, призывая...

Да, таковы изначально Змеи.

Воины. Защитники. И – Змеи. Существа, живущие в двух мирах. Некромантия для них не раздел магии, а свойство крови. Не я такой, судьба такая...

Сейчас Эреш почти не напрягался.

Нет, дома он вообще бы просто позвал, парой слов, и призрак пришел бы. Там слова имеют силу. А здесь ее надо вкладывать специально. Здесь надо постараться...

Эреш звал, но зов получился мгновенно.

Перед ним замаячило белесое облачко, которое медленно оформлялось в девичью фигурку. Симпатичную, стройную, с длинными волосами...

Она была красива даже призраком, а уж какой она была при жизни...

Эреш догадывался. И сейчас уже понял, с кем столкнулся. В его мире таких называют ассахеш, призрак неотомщенный. Но – в его мире. А здесь...

А, какая разница, принцип этот же.

Эреш медленно развел руки.

– По моему слову – поговори со мной!

– О чем?

Призрак говорила так, как говорила когда-то живая девушка. Весело, звонко, чисто... и чудовищно неуместно звучал этот голосок в нежилом доме. Из уст призрака...

– Как ты умерла?

– Меня убил отец.

– Лжешь! – Эреш усилил давление на призрака. Призрачные ноги обвили темные кольца, словно громадная змея свернулась вокруг девушки, свилась, удерживая... У живого кости бы хрустнули от этой хватки.

Лицо девушки исказилось, она дернулась вправо, влево, поняла, что все бесполезно – и смирилась.

– Он не убивал меня своими руками, но все равно виновен. Он хотел меня, как женщину... Я не знала, что мать меня прижила от любовника, он сказал!

– Когда решил тебя взять?

– Да!

– Ничтожество. И что сделала ты?

– Я закричала, выбежала из комнаты и увидела мать. Она все знала, знала!!!

– Ты побежала от них?

– Я была в рубашке. Выбежала на лестницу, споткнулась и упала. И умерла.

– Куда они дели твое тело?

Призрак запрокинул голову и рассмеялся. Горько, тоскливо.

– Под полом! Я – под полом!

– Где?

– Тут несколько подполов, один в гостиной. Прямо под тобой!

– Ты в нем?

– Они меня туда уложили. И землицей засыпали, ручек запачкать не побрезговали. НЕНАВИЖУ!!!

Эреш и плечами не пожал.

– Хочешь мести?

– ДА!!!

– Я могу отпустить тебя. И ты найдешь своих врагов.

– ДА! Сделай это!!! Пожалуйста!!!

Страшно было смотреть, как призрак пытается упасть на колени.

Эреш поднял руку.

– Ты понимаешь последствия?

– Какие?

– Ты можешь просто уйти сейчас. И отправишься на перерождение. Змей любит чистые души.

– Или?

– Я дам тебе возможность отомстить. Но тогда ты можешь замарать себя. И тебе будет... хуже. Понимаешь?

– Чем?

– Когда ты освободишься, у тебя будет мало сил. Понимаешь? Их хватит на возмездие, а не на месть. Не сможешь удержать равновесие, возьмешь лишнего – и развеешься навсегда. И твоя душа уйдет из мира.

Аня едва не вскрикнула.

Твою змею, Эреш ведь не знает, что такое христианство! Не знает про ад, чистилище и прочее ля-ля. Он излагает девочке свою версию! А она?

Она... соглашалась.

– Я. Хочу. Мести.

– Ты сможешь соразмерить?

Призрак задумался. Наверное, на минуту.

– Я... попробую.

– Тогда пока – уходи.

– Почему?

– Мне нужно достать твое тело. Это будут делать другие люди, не пугай их.

– Не буду.

– А я возьму прядь волос и сегодня ночью или завтра освобожу тебя. Поняла?

– Да, господин.

– Не называй меня так. Я тебе не хозяин.

– Ты даришь мне свободу. Это больше.

– Нет. Я дарую тебе право выбора. А уж как ты им распорядишься...

Призрачная девушка кивнула.

– Меня звали Ириной.

– Я запомню. А теперь уйди и не возвращайся, пока я не позову. До ночи...

Призрак заколебался и начал медленно исчезать.

Эреш дождался, пока она полностью развеется, отпустил леи и только тогда повернулся к людям за своей спиной.

Какие же у них были глаза...

У Паши – бешеные. У Нины – странные. Словно она видела перед собой... нечто сверхъестественное. У Ани... злые.

Женщина первой плюнула платок на пол, и Эреш увидел, что жгут она почти перекусила напополам.

– Мразь!

– Я?

– Губернатор! Сукин кот!!!

Аня злилась, и не собиралась этого скрывать.

– И мамаша у девчонки гадина, – поддержала Нина. – Паш... я передумала. Ни за что этот дом не куплю. Уж прости.

Павел погладил женщину по руке. Без малейшего подтекста, просто они только что вместе пережили потрясение. И ему хотелось дотронуться до кого-то живого, теплого...

– Не за что, Нина. Я понимаю...

– Твари.

– А делать-то теперь что? – поинтересовалась Аня.

Паша покачал головой.

– Мы сейчас уедем отсюда. Потом я возьму у друга собаку и приеду вновь. И вызову ментов. Скажу, что собака в гостиной с ума сходит... где именно?

– Прямо здесь.

Эреш указал на квадрат пола. Сдвинул ковер, и стало видно, что паркет здесь... перебирали?

Скорее, укладывали сверху. На другой.

Зачем?

Чтобы скрыть подвал.

Паша поежился.

– Вот ведь... и сделал же кто-то...

– Мало ли продажных шкур? – Аня только фыркнула.

– Много. Но неприятно.

– Мне нужна прядь волос, – Эреш прищелкнул пальцами, возвращая себе внимание.

– Я договорюсь в морге, – Нина выдохнула. – Труп отвезут туда, наверняка, а там у меня есть знакомые.

– Сегодня?

– Да.

– Я пообещал девочке. Не стоит обманывать мертвых, – пояснил Эреш.

В этом все были солидарны.

Вышли из дома, который уже не казался таким очаровательным, погрузились в машину и удрали. Со всей допустимой ПДД скоростью.

На душе у людей было гадко.

У василиска?

Нет, у него не было. Во-первых, он от людей и ждал гадостей. Во-вторых, и не такого наслушался, когда приобретал опыт. Можно родиться с даром некромантии, но нельзя стать некромантом без обучения. Будь ты хоть трижды василиск...

Так что...

Это у людей первый призрак. А у него – второй десяток. И ничего нового тут нет. Люди...

***

Что потом происходило в бывшем губернаторском доме, Аню не интересовало. А вот что вечером приехала Нина...

– Ребята, вечер добрый!

– Добрый, – отозвалась Аня.

Эреш кивнул.

– Да, вечер добрый.

– Я договорилась в морге, – взяла коня за рога Нина. – Нас ждут.

– Я хотел бы сам срезать волосы, – Эреш смотрел серьезно. – Это возможно?

– Разумеется!

Нина светилась собственным светом, так. что Аня мгновенно заподозрила неладное.

– Нина?

– Ань, я такая довольная!

– Что случилось?

– Лешкина тетка с лестницы скатилась! Приехала поругаться, мол, мы ее супруга довели, на глазах у Алешки оступилась – и по лестнице загремела. Всеми костями.

Аня только головой покачала.

– Ты смотри там, осторожнее. А то разоришься.

– На что?

– На похороны...

– Это те расходы, которые я возьму на себя с радостью, – Нина небрежно повела плечами. – Лучше один раз похоронить, чем всю жизнь кормить!

Эреш выключил статью о вавельском проклятии, и поднялся из-за компьютера. А интересно у них тут живут, не имея сильных лей-линий научились пользоваться магией крови или магией смерти...

Интересно, а некроманты здесь водятся? Не шарлатаны, а настоящие?

***

В морге было тихо, прохладно и воняло консервантом.

Отвратительно воняло.

Нина вздохнула.

– Волосы мыть придется.

– И одежду стирать, – согласилась Аня. – Всю жизнь практику в морге ненавидела. Воняешь потом, как фабрика ароматизаторов.

– А ты купи натуральное мыло, – Нина препиралась больше из чувства самосохранения. Все же морг, а соприкосновение со смертью отвратительно действует на живых. И надо отвлечься да хоть чем! Хоть бы и спором...

– Оно стоит дороже чугунного моста.

– Нинок, привет!

Вышедший к ним мужчина обладал роскошным пивным животиком и выдающейся плешью. Но Нина расцеловалась с ним, как с родным.

– Ленечка! Солнышко мое!

– Это ты освещаешь нашу угрюмую обитель, словно солнце, – не остался в долгу мужчина. – Это и есть твой экстрасекс?

– Леня!

Эреш и не подумал оскорбляться. Не понял юмора.

– Где девушка?

Леня кивнул в сторону прохода, из которого особенно сильно несло консервантами.

– Там. Не боишься?

Василиск опять не понял юмора. Аня покачала головой и взяла его под руку.

– Идем? Нин, может, ты нас на улице подождешь?

Предложение было принято единогласно.

***

Да уж, некоторые вещи не меняются.

Тусклые лампочки, металлические столы, и ощущение... пустоты, наверное.

Смотришь, и понимаешь, раньше это был человек, а теперь – нет. Теперь от него осталась пустота. И от этого особенно тоскливо, ведь никто не знает, что – там, за чертой.

Невезучая падчерица лежала на одном из столов.

– Перелом основания черепа, – порадовал Леня. – Ну и так, по мелочи... неплохой домик, кстати. Тело отлично сохранилось.

Аня поморщилась, Эреш и ухом не повел. Подошел, пригляделся, кивнул себе – и аккуратно срезал прядь волос с головы трупа.

Аниными маникюрными ножницами, паразит такой! И когда успел их утащить? Теперь ножнички только выкинуть, а они ей так нравились...

Леня посмотрел с уважением. Кажется, настолько спокойные люди ему встречались нечасто.

– Это все? Или тебе еще чего... кровушки нет, но могу пару сосудов в пакетик сложить. Или мозга наковырять?

– Спасибо. Пока не требуется, – отмахнулся Эреш.

– Ну, как хотите, – обиделся Леня. – была бы честь предложена.

– Чести вы наковырять не предлагали, – василиск даже не издевался. Он не настолько хорошо владел русским языком, чтобы оценить весь юмор. – Только мозг и сосуды.

Леня грозно засопел, но прежде, чем он разразился возмущением, Аня улыбнулась и защебетала о своей великой благодарности. Не надо подводить Нину, она искренне старалась.

***

Но – не даром.

За свои великие старания Нина попросила присутствовать при ритуале упокоения.

Эреш подумал, и согласился. Но оговорил, что это будет только завтра. Надо дать ночь девушке, пусть решает сама.

Мстить – или нет, и если да, то как...

Это ее право.

Аня попробовала отговорить василиска, но Эреш только головой покачал.

– Она имеет право на месть.

– Даже если может развеяться?

– Аня, милая, это свободный выбор каждого. Верить – не верить, любить – ненавидеть, мстить – простить. Свободный выбор. Если я сейчас закрою ей эту возможность, то приму часть выбора и судьбы девушки на себя. Зачем?

– Чтобы она себя не уничтожила?

– Это – ее выбор.

– А если она не понимает, что делает?

– Это не ребенок. Это вполне взрослая девушка, – Эреш коснулся пряди волос, – даже не девушка. Женщина. Сообразит.

Аня только рукой махнула.

Ладно. Пусть василиск сам решает, ему виднее...

– Может, тогда завтра поездим, дома посмотрим?

– Хорошая идея.

***

С утра Аня вооружилась адресами и даже ключами, и поехала на заправку.

Паша с радостью выдал женщине и адреса домов, которые числились за агентством, и даже ключи... Прекрасно понимал, что Аня ничего не возьмет, а после квартиры, на которую, кстати, уже нашелся покупатель за такую сумму, что гонорар Эреша смотрелся жалко рядом с их комиссионными, и вовсе проникся к Ане доверием и любовью.

Дома увы, разочаровывали.

Один был на две семьи, второй с миниатюрным участком, третий стоял рядом с дорогой, что тоже неудобно, мало ли кто и что там разглядит, четвертый сыпался на глазах, пятый...

Девятый дом Аню вообще добил.

– Это еще и продают? – возмутилась она. – Да надо бутылки сдать, а на полученную сумму снести здесь все на фиг!

И выскочила за дверь, пока ей на голову мокрица не шлепнулась.

– Здрасьте! – раздался голос из-за забора.

Ну вот, еще и это...

– Здрасьте, – не особенно любезно отозвалась Аня. Но тетку лет пятидесяти это не смутило. Тетка была вообще из несмущаемых и непотопляемых. Полная, крепко сбитая, этакая нормальная русская баба от печи и сохи. Такая и навоз может вилами разбросать, и изменника ими же приветить.

– Вы Федькин дом покупать собрались, что ли?

– Ни за что! – искренне отозвалась Аня. – Я не энтомолог...

– Чего?

– Тараканов не развожу. И блох тоже.

– Да там и клопы могут быть. – 'порадовала' тетка. – вот уж пьянь ненадобная...

– Помер хозяин, что ли?

Аня интересовалась просто так, чтобы что-то спросить, но тетка покачала головой с таким выражением.

– Что вы! Женился!

У Ани непроизвольно открылся рот. Эреш присвистнул.

– Нашлась же героиня!

– Да что вы, тут такая история!

Аня поняла, что историю придется выслушать. Не удирать же от разговорчивой тетки к машине со всех ног? Смешно...

– Какая?

– Тут у нас семья поселилась в Буденовке.

– Это где?

– Это аккурат километрах в пятнадцати. Только у нас народу побольше. Вот и приехали туда... переселенцы.

Аня почему-то насторожилась.

– И?

– Федьку стали к себе звать иногда, починить там, или прибить чего...

Глаза женщины приняли форму правильного круга.

– Не поняла?

– Вот и мы не поняли. А потом оказалось, что на Федьку тамошняя баба глаз положила. Любовь у них вспыхнула, да такая, что она мужа выгнала. А с Федькой, наоборот, жить стала.

– Это что же там за муж такой?

Вопрос был вполне логичным. Судя по состоянию дома, Федя находился где-то на уровне помоечной крысы. Какая там любовь, на одной бане разоришься!

– Да уж не знаю, а только Федька приезжал при этой бабе сюда. Сытый, довольный, говорил, что при деньгах будет...

– Ну...

– И главное, баба-то такая, все при ней, уж нашла б себе кого получше....

– Поедем?

Эреша все эти мексиканские страсти на фоне родных осин не волновали. Аню тоже. Цепляло что-то такое... подсознательное, но что?

– Поехали, – согласилась Аня, – у нас еще три дома в списке.

Увы, из трех домов не подошел ни один. Поиски базы за городом продолжались.

***

Вечером Нина привычно позвонила в дверь.

Аня посмотрела, и пошла к холодильнику.

– Лимончик будешь?

– Нет. А зачем?

– Зависть берет на твою довольную физиономию смотреть.

– Анечка, милая, я СЧАСТЛИВА! – Нина сделала круг по комнате чудом не вписавшись в угол стола, раскинула руки и упала на диван.

Мурчик с яростным мявом цапнул негодяйку, которая придавила ему хвост за руку, но вместо трепки был пойман ж крепко поцелован в розовый нос.

Кот обиделся, ответил кошачьим матом, и удрал под диван. Чиститься от помады.

– Что случилось?

– К нам никто из Лешкиной родни не приходит!

– Так это же здорово?

– Не то слово...

Счастьем в голосе женщины можно было самолеты заправлять. Нефти по стране так точно меньше добывалось...

– А муж?

– Лешка меня вчера пытался расспрашивать, мол, это точно не моих рук дело?

– И?

– Не моих ведь! Твоего друга!

Крыть было нечем. Пирамидка из мориона действительно была делом рук василиска.

– Кстати, он еще штучки три-четыре не сделает?

– Сделает, – ответил Эреш, выходя из комнаты. – Кровь несите.

Нина повисла у змея на шее, крепко поцеловала, и Аня ощутила укол... ревности?

Я не поняла, что тут происходит? Своего василиска заведи и целуйся, вот...

***

Костер, в котором дымятся не только ветки, но и трава, и цветы. Лично Аня на рынок за ними ездила.

Эреш, протянувший над ним руки.

И – нет. Это не шашлычки на природе. Потому что в одной руке у василиска была прядь волос девушки, а в другой кулон из лунного камня. Большая капля, свисающая с тонкой цепочки.

– Подойдет, – объяснил василиск. – Для девушек – в самый раз.

Аня не разбиралась, а потому предпочла поверить на слово.

Волосы полетели в костер.

Не было ни заклинаний, ни ритуалов, ничего не было, просто Эреш шевельнул рукой – и в облаке дыма над костром начал формироваться силуэт девушки. Светлый и прекрасно различимый в темное время суток. Она сияла собственным светом. Казалось, что василиск тут и не при чем. Если бы по его вискам не катились крупные капли пота, а зубы не были стиснуты так, что клыки из-под губ выглянули...

Аня вцепилась в руку Нине, но женщина не была в претензии, 'цеплялки' были вполне взаимны.

– Ты пришла.

Первым произносит слова тот, кто призвал. И он же произносит последние...

– Да.

– Тебя отпустить – или ты будешь мстить?

Призрак не колебался.

– Мессссти! Я хочу мести!

– Ты понимаешь, что можешь исчезнуть навсегда?

– Да.

– Тогда... посмотри на этот кулон.

– Да.

– Сейчас я отпущу тебя. У тебя будут ровно сутки с этой минуты. Если справишься – через сутки окажешься рядом со мной, и я отпущу твою душу. Если нет... Твое право и твой выбор.

– Мой выбор...

– Будь по-твоему.

Эреш сделал жест рукой с кулоном и прошипел сложную фразу. В следующий миг девушку-призрака словно бы стянуло в одну сияющую точку, и эта 'мошка' пролетела через кулон.

Свернулась, блеснула, а потом лунный камень на секунду помутнел, блеснул кровью, и девушка появилась снова.

С другой стороны и костра и камня.

И выглядела она уже иначе.

Не бледный сгусток дыма, но вполне плотное... нечто.

И оно было опасным. Аня понимала это вполне отчетливо. Злым, опасным, жестоким...

– Сутки, – напомнил Эреш.

Девушка запрокинула голову и рассмеялась. Негромко, жестоко, страшно...

– Я запомню. Благодарю тебя, чешуйчатый...

И поляна опустела.

Остался только примороженный след травы над тем местом, где завис призрак, и кулон в руках Эреша.

Лунный камень поменял свой цвет на розоватый.

Аня медленно отцепилась от подруги.

– Эт-то все?

Голос был словно чужой.

– Да.

– А...

– Теперь остается только ждать, – пожал плечами василиск. – Я ее отпустил, а уж что она решит дальше – ее дело. Если переоценит себя и свои силы, то развеется и камень рассыплется в пыль. Если вернется – я уничтожу камень и отпущу ее.

Аня кивнула.

– Поедем домой?

– Нина потерла лоб.

– Да... жуть какая-то.

Эреш пожал плечами.

– Вы, люди, вообще так странно друг к другу относитесь. Нас мало, и мы друг друга бережем. А вы плодитесь, как крысы, вот и не понимаете ценности жизни.

– Мы начинаем...

– Говорить. Я много красивых слов видел, читал... но не делать, верно?

Крыть было нечем. Оставалось загрузиться в машину и отправиться домой.

***

Утро началось несахарно. Звонком в дверь.

– Тетя Аня!!! Откройте, пожалуйста!!!

Аня распахнула дверь, и две малышки протянули ей полотенце, на котором лежал и тяжело дышал серый здоровущий кот.

– Помогите ему! Пожалуйста!

Больше вопросов не было.

Забыты были и завтрак, и василиск...

Если ты медик, ты поневоле будешь мерить давление, делать уколы, а то еще и таблетки соседкам рекомендовать. Куда деваться? При этом ни границ, ни праздников, ни элементарной благодарности соседи часто не знают. К тебе могут вломиться в любой момент дня и ночи, и не дай бог отказать. Заклюют!

Ане было плевать на общественное мнение. С Революцией в соседках ты все равно хорошим человеком не будешь, а раз так – чего стараться. Проще оправдывать плохие слухи.

Но в некоторых случаях...

Животным она в помощи отказать не могла.

Сделать укол коту или собаке, дать лекарство, оказать первую помощь...

Человек сам выбирает и дорогу, и все последствия. А что могут сделать животные, которые любят нас, какими бы тварями мы ни были, и беззащитны перед грубой силой?

Все три Аниных кота были приобретены именно так.

Мурчика выкинули на дорогу из машины, Димона скинули в канализационный люк, а Лапку пытались закидать камнями. В последнем случае, Аня попала к началу 'веселой игры', и отвесила таких люлей малолетним живодерам, что родители одного из них попробовали прийти пожаловаться.

Визга стояло...

Аня орала так, что слышал весь квартал. Обещала, что сходит в школу, что оповестит все газеты, что выложит развлечения милой деточки во всех соцсетях, что найдет, кому и как рассказать, что родителям в лицо плевать будут...

Если те надеялись на победу, то жестоко ошибались. Аня церемониться не собиралась, под конец пообещав, что с работы их семейку тоже выкинут с волчьим билетом. Всю.

Как?

А вот так.

Медики – это сообщество. Мы вместе учились. Вместе работали. Вместе проходили практику в морге или гнойной хирургии, вместе, вместе, вместе...

И к концу обучения у тебя в памяти набирается достаточно знакомых лиц.

Если ты остаешься работать в профессии, это важно.

Да, срабатывает не для всех. Есть и балласт, и откровенный мусор, но дельные люди друг друга знают. И принцип 'ты мне, я тебе', работает для многих и многих.

Для Ани работал. И выйти на работодателя отца семейства ей было несложно. А начальнице мамочки малолетнего подонка она и так массаж делала.

В итоге, Лапка осталась жить у нее в квартире, а с мелкими негодяями провели воспитательную работу. И это – правильно. Если хочешь поиздеваться над слабыми, не забывай – всегда найдется тот, кто сильнее.

Серого кота Аня тоже знала, он жил во дворе, огуливал кошек в свое удовольствие...

Сейчас котяра был в жалком состоянии. Выдрана клочьями шерсть на боку, сломана лапа, может, и внутренние повреждения...

– Везти в лечебницу надо.

Эреш осмотрел животное взглядом крупного хищника.

– Его точно били. Ногами.

Аня кивнула, схватила ключи от машины, подхватила кота, да и была такова. Какие там василиски... животное надо было срочно под капельницу, на рентген... да много куда!

Эреш посмотрел ей вслед долгим взглядом, и обратил свое благосклонное внимание на малышек.

– Девочки, давайте вы руки помоете, а я вас конфетами угощу.

Девочки переглянулись.

К незнакомому дяде они бы не подошли, но это ж теть-Анин дядя, то есть почти свой. А потому...

– А какие конфеты?

– Не знаю. Но вкусные.

Разумеется, гад преследовал свои цели.

За конфетами и газировкой, Эреш осторожно выспросил у девочек, что тут за живодеры в округе объявились, где их можно найти, и давно ли они этим промышляют. Расстраивать его женщину?

Что за наглость! Просто смертельная...

***

Компания Большого Медведя приятно проводила время за гаражами. Попивала пивко, покуривала сигаретки...

Почему большого медведя?

А потому как главаря действительно звали Михаилом. Мишка Курбаш, кошмар и ужас всего квартала, недавно отсидевший, вернулся домой, и принялся сколачивать себе кодлу. Подобрал двоих хулиганов, по которым детская комната полиции плакала, себе в адъютанты, и принялся дрессировать молодежь.

Как?

Вот так...

С помощью плохих поступков. Очень легко в компании подвигнуть ребенка на гадости. Стоит только взять 'на слабо'. Ты же не боишься? Ах, боишься? Нехорошо-о-о? Фу, маменькин сынок, иди отсюда! Кому ты такой нужен...

Добавить сюда еще и блатную романтику, которая последнее время лилась с экранов.... Никто ведь не рассказывает, как оно – на самом деле? Как платят здоровьем, годами жизни, сколько болезней у тех, кто побывал за колючей проволокой, как калечат за неосторожное слово, как ломается потом жизнь, причем не только у самих заключенных, н6о и у их родных, близких, их родителей и детей...

Это ведь бравада по большому счету, что в нашей стране все честные люди сидели. И красиво звучит это только в романах. А в жизни...

В жизни – не дай бог такого никому.

Но кто в двенадцать-пятнадцать лет думает о собственных детях?

Да никто! И мало кто из ребят подумает, вот, я сейчас отсижу, а потом, если захочу жить нормальной жизнью, у моего сына в анкете будет папа-уголовник. А ведь будет...

И травят за это, и издеваются, и общаться брезгуют... да много чего бывает. *

* лично видела примеры. Прим. авт.

Так что мальчишки тянулись к Михаилу, и тот не отказывал себе в удовольствии. Сбивал банду.

Сейчас, с самыми доверенными, он сидел за гаражами, и отдыхал. Про кота Мишка и думать забыл. Кот?

Какой еще кот?

Ах, этот...

Ну, не было б кота, была б собака. Или машина. Или квартира, кошелек, магазин, бомж, в конце концов, над которым поиздевались бы так же, как и над животным. Дорога хоть наверх, хоть вниз, всегда начинается с первого шага, и ничего лучше, чем жестокости, чтобы привязать к себе мальчишек еще не придумали.