Текст книги "Инструкция для дракона (ЛП)"
Автор книги: Г. А. Эйкен
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 25 страниц)
Г. А. Эйкен
Инструкция для дракона
(Драконья семейка – 3)
Глава 1
Уже не в первый раз он бежал, чтобы спастись… вероятно, и не в последний. Хотя в последние несколько десятилетий он в основном убегал от рассерженных отцов, которые находили его там, где, как считали, ему не место. Или бежал от стражей города, которых посылали рассерженные отцы, находившие его там, где, как считали, ему не место. Но сегодня Гвенваель бежал от своей семьи. Хотя это не совсем в новинку, но уже давно такого не было.
Правда в том, что ему следует держать рот на замке. Хотя он задал вопрос по делу! Как всегда, его родственники раздули из мухи слона и решили выместить зло на нём.
Почему им просто не признаться, что они ревновали? Ибо он – Гвенваель Красивый. Третий сын и четвёртый ребёнок Королевы драконов, бывший командир северной армии драконов Королевы и самый любимый мужчина на всём Диком Острове. Гвенваель всегда был великолепным, великодушным и любвеобильным.
И из-за этого семья его ненавидит. Кроме того, кто знал, что королева будет настолько чувствительной? Пусть даже и человек.
Он всего-то спросил, должна ли она на седьмом месяце беременности быть такой огромной? Простой вопрос привёл к слезам, шмыганью носом и швырянию оружия. Оказалось, что королева теперь не так быстра, но кидает всё так же метко.
«Едва мне ухо не отрезала».
И теперь, супруг королевы – также известный, как старший брат Гвенваеля и будущий Король Драконов Южных земель, Фергюс – почувствовал необходимость поймать его, словно кролика.
Поэтому Гвенваель убегал. Ведь Фергюс Разрушитель разрушит прекрасное лицо Гвенваеля, и ему ничего за это не будет. Потому что все его грехи прощались, в то время как чувственные оплошности Гвенваеля нет. Его нашли голым с несколькими горничными дедушки? Отец дал ему такого подзатыльника. Предложение матери, что когда она в облике человека, ей стоит избегать продуктов, от которых её зад увеличивался в размерах? Вновь подзатыльник от отца. Устроить небольшой праздник на восьмидесятилетний день рождения младшего брата Эйбхира, в котором участвовали несколько девушек из местных борделей? Подзатыльник от матери.
А вот Фергюс больше века назад отломал Гвенваелю кончик хвоста, и всё ещё не был наказан. В то время как другие драконы использовали кончик хвоста, как оружие в схватке, Гвенваель таскал за собой обрубок.
К счастью, он нашёл иной способ применения изуродованного хвоста. И этот способ многие женщины высоко ценили. Гвенваель забежал за угол, направляясь к конюшне и заднему входу. Тогда он и заметил милую Иззи, дочь прекрасной Талит и идиота-братца Бриёга.
Иззи племянница Гвенваеля не по крови, её настоящий отец – человек с южных земель. Он умер много лет назад, ещё до того, как Талит и Бриёг познакомились. Но Иззи всё же семья, и он обожал её, как и она его.
Или, он так думал, пока она не врезалась в него, откидывая на одну из створок конюшни. Он постоянно забывал, насколько сильна его человеческая племянница.
Её мать может и крохотная ведьма, которая убивает по заказу, но Иззи – что-то наподобие сорванца, чем собственно наслаждалась.
Она встала над ним и закричала:
– Я его поймала!
– Изабель! – закричал он, опустошённо. – Милая моя! Моя приёмная племянница! Как ты можешь?
– Не стоило ранить её чувства! Это было подло. – Она погрозила ему пальцем. – Не будь подлым.
Иззи. Милая, красивая, но всегда со странностями. Её преданность королеве никогда не ставилась под сомнение. Сейчас она ежедневно тренируется с войском, надеясь, что её отправят на сражение, чтобы кровью доказать преданность. Причины этого Гвенваелю были непонятны.
Он не хотел истекать кровью, или ранить кого-то. Ему нравились все свои части тела именно там, где они находились и так, как они работали. И ему не раз приходилось напоминать отцу, что он сражался за трон матери, но умирать за него не собирался. И всегда добавлял, чтобы вывести старого ублюдка: «Ты разве не считаешь, что я слишком хорош, чтобы умирать?»
– Я думал, ты меня любишь! – проговорил Гвенваель.
– Не тогда, когда ты такую подлость выдаёшь. – Её доброта была настолько искренней, что его лишь однажды… ну может дважды, посетила мысль о том, чтобы её сжечь за это предательство.
Гвенваеля грубо схватили за волосы и потащили из конюшни.
– Отпусти меня, ублюдок!
– Ты вернёшься, сукин сын, – прорычал Фергюс. – Вернёшься и извинишься, даже если это последнее, что ты сделаешь.
– Мне не за что извиняться.
И в доказательство своей точки зрения, Фергюс остановился и вмазал ногой Гвенваелю в живот.
– Ай!
– Она из-за тебя плачет. А не должна плакать из-за кого бы то ни было
Они шли по главному залу замка острова Гарбан. Когда-то он был местом ужаса, точкой всевластия Лоркана Мясника. А теперь он принадлежал женщине – внебрачной сестре Лоркана, которая лишила его головы.
– Я сам могу идти, – сказал он Фергюсу, когда понял, что стонущая ящерица не собирается останавливаться. И хотя Гвенваель мог обратиться в свой естественный – и куда более замечательный – облик, чтобы уйти, он лишь навредил бы тем, кто здесь живёт.
Что он ненавидел делать. Ему нравились люди… Ну, в основном женщины. Без мужчин он мог бы прожить.
– Я больше не стану за тобой бежать, – сказал Фергюс, поднимая Гвенваеля по жестким каменным ступеням. Когда Гвенваель начал пинаться и вырываться из хватки Фергюса, второй по старшинству брат, Бриёг схватил его за ноги и помог Фергюсу.
– Ты предательский ублюдок!
– Что нам с ним делать? – нетерпеливо спросил Бриёг. – Выбросим из окна? Давайте выбросим, а? Или с крыши!
– Мы отведём его к Аннуил.
– Разве мама не заметит, что у него больше нет головы?
– Заметит, – ответил Фергюс, не обращая внимания на дёрганье Гвенваеля. – Вопрос в том, а не всё ли ей равно?
Подойдя к двери спальни королевы, Фергюс ногой распахнул дверь и, вместе с Бриёгом, закинул Гвенваеля в комнату. Дверь резко захлопнули, и Гвенваель понял, что его братья оставили его на милость Королеве Дикого Острова. Также известной, как Кровавая Королева Тёмных Равнин, Лишающая голов, Сумасшедшая Сука острова Габран, но чаще употребляемое: Аннуил Кровавая. Почему-то, человеческая королева обладала малой толикой терпения.
Приготовившись, Гвенваель посмотрел на Королеву Аннуил и произнёс:
– Моя милая, хорошая Аннуил. Моя душа болит за тебя. Сердце по тебе тоскует. Скажи, что ты простишь меня за необдуманные, глупые слова, и что наша любовь никогда не ослабнет
Она долго смотрела на него, а затем – к ужасу Гвенваеля – ещё больше залилась слезами.
Он знал, что никогда не простит этого своим братьям.
* * *
Они звали её Зверь Рейнхольда. Или, для краткости, Зверь.
Она этого не понимала, особенно, что настоящее имя её было Дагмар, но смирилась. В её мире были вещи гораздо хуже, чем получить имя, которое не заслуживала.
Ну да… вероятно, она заслужила своё имя.
Закрыв книгу, Дагмар вздохнула. Она знала, что не могла весь день прятаться у себя в комнате, неважно как велико было её желание. Знала, что должна встретиться с отцом и рассказать о том, что сделала. Хотя факт, что она делала это ради территории отца и его людей, ничего не значил для Рейнхольда, сурового военачальника Северных Земель.
Но она с детства научилась игнорировать «час отца» – как она любила это называть – если в итоге получала то, что желала.
Отложив в сторону книгу, она встала и надела серое шерстяное платье. Расправив его, Дагмар затянула на талии кожаный пояс, на котором висели ножны. В эти ножны она и положила небольшой кинжал. Затем повязала на голову серый платок, оставив свисать на спину длинную косу. Прежде чем оценить своё отражение в зеркале у кровати во весь рост, Дагмар нацепила очки. Чтобы читать, они ей были не нужны, а в остальное время – да.
Многие годы назад, монах – дорогой бра Рагнар – дал Дагмар очки. Он заметил, что когда она пытается увидеть что-то дальше дюйма своего носа начинает щуриться. Он сам сделал ей пару, и с тех пор, она их носит.
Быстро окинув себя в зеркале, она не нашла того, чтобы портило её ансамбль и вышла из комнаты, дав псу себя обогнать. Дагмар заперла дверь и дважды проверила замок, прежде чем направиться к покоям отца.
Она здесь родилась и не уезжала дальше ближайшего города. Она знала, что когда-нибудь умрёт в этих стенах, если только не убедит отца отдать ей маленький домик в окружающем замок лесу. К сожалению, ей придётся подождать ещё с десяток лет, пока за ней не укрепиться звание «старой девы».
В Северных землях женщины не могли далеко отходить от родственников, пока не были отданы мужьям. После трех неудачных попыток вступления в брак, она сомневалась, что какой-то мужчина будет достаточно глуп, рискнуть своей шкурой, чтобы затащить её в постель. Что, если – и когда – она честна с собой, было огромным облегчением. Кое-что было для неё естественным. Она знала многих женщин, которые от природы обладали терпимостью, обожанием, очарованием и привлекательностью.
Дагмар же нет… хотя, на недолго она могла притвориться, что они у неё есть. Особенно, если это вело к тому, чтобы получить желаемое. Ведь Дагмар знала, что есть кое-что похуже, чем притворяться заботливой, слабоумной женщиной. Например, быть заботливой, слабоумной женщиной. Северные земли – суровы и тяжелы для тех, у кого кроткая душа или слабый дух, что по-настоящему волновало – и что было правдой – та слабость, которую ожидают от женщин Северных земель, вела к смерти в молодости.
Дагмар намеревался, прожить лет сто. Как минимум.
Уткнувшись в бумаги, которые несла в руках, Дагмар смогла проигнорировать всё, что происходило вокруг. Жестокие драки, пьяных родственников валяющихся на полу, извивающиеся тела в тёмных углах. Очередное утро в Крепости Рейнхольд.
Уже очень давно Дагмар научилась не обращать внимания на всю постороннюю деятельность, которая лишь отвлекала от важного.
Пёс – Кнут – шёл рядом, внимательно осматриваясь и охраняя Дагмар. Она вырастила его, и теперь он стал ей верным спутником.
Он – один из многих бойцовских собак, которых она выдрессировала с момента, как ей стукнуло девять зим, но Кнут был лишь её. Последние три года он защищал её так, как отец Кнута защищал отца Дагмар. Яростно. Так яростно, что никто не мог к ней подойти. Ей это нравилось. Дагмар понимала, что странно женщине дрессировать бойцовских собак для военачальника. Обычно этих собак обучали сражаться, но отец Дагмар не мог не заметить, как она обращалась с псами.
Но ещё больше он не мог игнорировать тот факт, что она дрессировала собак так, чтобы слушались они лишь её команд.
Лишь месяц минул после её десятого дня рождения, когда она начала планировать интригу и одержала в ней победу. Она хорошо помнила, как стояла перед отцом, окруженная со всех сторон злобными, неконтролируемыми собаками, которые ожидали её команд.
Щурясь на отца, хотя всё равно его не увидела чётко, Дагмар тихо пояснила:
– Мне жаль, отец, что твой дрессировщик потерял руку. Вероятно, тебе нужен тот, кто справится с этими животными лучше. Добром, а не жестокостью
– Ты лишь девчонка, – отрезал он, указывая на неё оторванной и окровавленной рукой дрессировщика. – Что ты можешь знать о войне или битвах?
– Я ничего не знаю, – почти прошептала она, потупив взор. – Но я знаю собак.
– Покажи. Покажи мне, что знаешь.
Встретив взгляд отца, она указала пальцем на пса, а затем на стража, который когда-то сказал про неё «уродина». Лишь одна из восемнадцати собак бросилась на стража.
Отец смотрел на то, как пёс выполнял то, чему его обучали, не обращая внимания на крики стража.
– Очень хорошо, – наконец, сказал он, но она знала, что проверка ещё не закончена.
– Спасибо.
– Теперь отзови его
Они оба знали, что это серьёзная проверка, потому что боевые псы Рейнхольда, вкусив крови, могли стать неуправляемыми. Многих собак дрессировщики убивали после сражений.
Так что, все так же, не отводя глаз, Дагмар вновь подняла руку, коротко свистнула и опустила ладонь. Пёс отпустил кричащую, плачущую и истекающую кровью добычу и рысцой подбежал туда, где сидел до этого. Высунув язык, он повернул окровавленную морду к Дагмар, ожидая следующей команды.
Хотя тогда её отец, бурча, ушёл, неся за собой оторванной руку дрессировщика, из которой всё ещё текла кровь, к шестнадцатой зиме Дагмар полностью контролировала питомники и каждую собаку – боевую или домашнюю – на земле её отца
Кнут резко остановился и Дагмар так же, ожидала, когда тарелка влетит в стену позади. Очередная драка её брата с женой.
Даже не удосужившись посмотреть, она перешагнула через, катящийся по полу, кубок и направилась в главный зал. Ее отец сидел за обеденным столом, некоторые братья рядом или напротив него, как и их жены, но стул рядом с отцом был пуст, потому что это -
место Дагмар. И это раздражало невестку Кикку, которая сидела на другом конце стола и буравила её взглядом.
Когда она заняла своё место, её отец запихнул еду в рот, словно боялся, что каша убежит из тарелки. Дагмар, как обычно, не обратила внимания на вид того, как отец ел.
В её мире существовало кое-что хуже отсутствия манер.
– Отец.
Он усмехнулся. Отец всегда был неразговорчив, но единственной дочери он говорил и того меньше. После двенадцати сыновей от трёх разных жён – две из которых сбежали, а мать Дагмар умерла при родах – он меньше всего ожидал дочь. И никогда не ожидал дочери, как она. Напиваясь, он часто причитал, жалуясь, что она не родилась мужчиной. Тогда он бы смог сотворить больше, чем просто защищать.
Ей причиняло боль, то, что отец до сих пор, так и не узнал, что она сделала для своей вотчины.
Она столько внесла! Разработанную ею стратегию защиты, выдрессированные ею собаки, которые спасали жизни его людям или важные перемирия, которые она помогла заключить.
Но, зачем тратить время на обиды? Это ничего не изменит, а лишь лишит драгоценного времени.
Дагмар отломила себе кусок хлеба.
– Новые щенки, отец, кажется многообещающие. Сильные. Быстрые. – Она разломила кусок хлеба напополам и отдала одну половину Кнуту.
Отец хмыкнул, но Дагмар и не ожидала ответа. Она быстро почерпнула кашу, которую один из слуг поставил перед ней.
Их совместные утра, если он не защищал земли, всегда проходили так. На самом деле, она настолько привыкла к тишине и хмыканью, что едва не подавилась, когда отец заговорил.
– Извини? – вставила она, сглотнув.
– Я спросил, какое послание ты пару дней назад отправила с моей печатью?
Проклятье.
– Ты позволил мне использовать печать и своё имя для любых посланий. Так что, будь более конкретен, оте…
– Короче, – отрезал он.
Так она и сделала.
– Я послала сообщение Аннуил с Тёмных равнин
Он так долго молчал, и она поняла, что он не понимал о ком она.
– Ладно.
Не сказав и слова, он встал и взял свой любимый боевой топор. Утра, когда два солнца уже были в небе, но воздух был ещё прохладным, проводились за тренировками.
Когда отец вышел из зала, Кикка опустила ложку и спросила:
– Разве Аннуил с Тёмных равнин не называют Сумасшедшей Сукой Острова Гарбан?
Дагмар лишь успела бросить ледяной взгляд через стол на Кикку, когда в зал влетел Рейнхольд, а братья Дагмар мгновенно убежали при виде ярости отца.
В столешницу воткнулся топор Рейнхольда, разрывая тишину треском древесины. Прежде чем Дагмар успела произнести и слово, её отец заорал:
– Ты послала сообщение этой чокнутой суке?
* * *
Гвенваель с беспокойством уставился на Королеву Дикого Острова. Она казалась слабой. Даже слабее, чем прежде. И бледной, что противоречило королеве воинов, проводящей много времени на воздухе со своим войском.
Она всегда была загорелой. Не такой смуглой, как Талит и Иззи, но они были из пустынь Альсандаира, где все рождались смуглыми. А Аннуил нет.
Тем не менее, за последние несколько месяцев, когда живот стал больше, а близнецы активнее, казалось, у Аннуил не присутствовало того внутреннего свечения, как у человеческих беременных, которых он видел во время путешествий. Она выглядела истощенной и уставшей.
– Что там, Аннуил?
Она перестала плакать и теперь просто стояла и молча смотрела в окно на двор.
– Что не так, моя королева? Ты сама на себя не похожа
Она улыбнулась.
– Я не твоя королева.
– Когда я здесь, да. И как преданный и любящий подданный я хочу помочь.
– Я знаю, что хочешь
– Так в чём дело, Аннуил? Что тебя так беспокоит, о чём ты даже – и я готов поставит на это пять золотых – не рассказала Фергюсу.
Когда она отвернулась от него, он сел на один из крепких стульев и протянул Аннуил руку… он не настолько туп, чтобы подходить к ней ближе, когда она расстроена.
Особенно не тогда, когда в пределах досягаемости лежали её мечи.
– Давай же, расскажи Гвенваелю то, что не можешь сказать моему дорогому – но не такому красивому и очаровательному – брату.
Спустя долгое время, Аннуил взяла руку Гвенваеля и позволила усадить себя ему на колени. Он поглаживал её по спине, пока она копалась в кармане платья. Она выудила кусок пергамента, и Гвенваель принялся рассматривать восковую печать, всё ещё находящуюся на нём.
Он не удосужился тут же читать письмо, потому что понял, что отправитель так же – если не более – важен, чем само письмо.
– Чья эта печать? Я её не узнаю.
Аннуил выдохнула.
– Рейнхольд.
– Рейнхольд? – Он нахмурился, затем содрогнулся. – Психа с севера?
– Самого что ни на есть, психа.
– Честно… – Она вновь посмотрела на письмо. – Я не думала, что кто-то в клане Рейнхольдов может писать.
* * *
Дагмар терпеливо ждала, пока её отец выскажется. Похоже, он вновь не спал ночью, потому что всё никак не умолкал. Хотя её кое-что впечатляло, когда отец становился таким.
Он никогда не трогал её, несмотря на величину гнева и никогда не орал на неё лично. Хотя не одна невестка называла её «просто сука» или «отвратительная свинья», когда остроумие их подводило, отец всегда придерживался темы своей проблемы.
И его проблема в том, что Дагмар выходила за рамки
Обычно.
Когда отец, наконец, надолго замолчал, Дагмар успела вставить:
– Я считаю, что ты недооцениваешь того, что королева Аннуил может тебе дать.
– Кроме того, что принесет свою любовь к крови в наш дом?
– Отец, – шикнула она, – ты не должен верить слухам. – Она улыбнулась. – Это моя работа.
– О-о-ох, теперь у тебя работа есть? – мило спросила Кикка, всё так же улыбаясь.
А Дагмар, улыбаясь, спросила.
– Я не знала, что Эймунд купил тебе новое платье. Красивое.
Её брат, Эймунд, который как раз в этот момент вернулся в главный зал.
– Что? Новое платье? – Он посмотрел на свою жену. – Какое новое платье?
Вид Кикки почти стоил каждого момента разбирательства с Рейнхольдом.
Дагмар повернулась к отцу и начала говорить громче, чтобы перекричать брата.
– Отец, я понимаю твои опасения. Но мы не можем не обратить внимания на то, что даст нам союз с королевой Аннуил. Считается, что в ее распоряжении около ста легионов. Обученных и готовых.
Отец опёрся огромными кулаками о столешницу, и Дагмар поняла, что больше не разговаривает с яростным воителем, пугающим командиром Северных Земель. На его место пришёл Сигмар Рейнхольд.
Человек, который заботится о своём народе и родне.
– Ты переживаешь из-за Йёкуля? – спросил он, не смотря на Дагмар.
– Не без причины. Мы больше не можем игнорировать твоего брата.
– Я его не игнорирую!
– Он наращивает войска, подкупая людей. Твои войска явно готовятся к осаде. Я хочу помочь, и королева Аннуил позволит мне.
– Врединка, мне не нужна твоя помощь.
– Нет, нужна. И я не вижу в этом ничего постыдного.
Её отец откашлялся, осмотрелся и пробормотал:
– Ты ведь знаешь, что не виновата.
К несчастью, не знала. Но когда она не ответила, отец сделал большой вдох и медленно выдохнул.
– Что мы ей дадим?
– Информацию. – Они могли её дать.
– Ты и эта кровавая информация.
– На такой обмен я иду. – Она подалась вперёд и посмотрела прямо ему в глаза. – Не многие на такое способны. – Мне нужно, чтобы ты мне доверял.
Он фыркнул и посмотрел на стол, Дагмар терпеливо ждала.
Когда он, наконец, схватил рукоять топора, выдёргивая оружие из стола, она знала, что выиграла… или, по крайней мере, получала кратковременную отсрочку.
– Не искушай судьбу, врединка, – прорычал он.
Конечно же, будет искушать. Она в этом хороша.
Когда её отец ушёл, к ней подбежал слуга.
– Моя госпожа, брат Рагнар на подходе.
Она кивнула и встала, аппетит давно уже пропал.
– Смотрите-ка, – отрезала Кикка, чей муж все ещё разглагольствовал про то, как потом и кровью достаются монеты, – ещё один мужчина, который не возляжет с нашей маленькой Дагмар.
– Ах, сестра моя, – Дагмар подалась вперёд и шёпотом закончила, – которая возляжет с каждым.
Направившись к дверям, чтобы отдохнуть от идиотов, Дагмар услышала, как брат отрезал:
– Что она сказала? Что ты сделала?
* * *
Гвенваель быстро прочитал письмо.
– Рейнхольд хочет, чтобы ты – и они делают акцент на «ты» – пришла к ним ради спасения жизней твоих не рождённых детей. Знаешь, лично я не ценю его попытку приказывать моей любимой королеве, но меня больше беспокоит…
– Что эти варвары знают о том, что у меня близнецы? – Когда Гвенваель кивнул, она добавила. – И раз они это знают, то в курсе, что я не так свирепа, как прежде.
– Аннуил, ты же не будешь вечно на сносях. И как только близнецы появятся на свет, ты будешь так же свирепа и кроваво-безумна, как и прежде.
– Теперь, ты пытаешься, чтобы мне стало лучше.
– Сработало?
– Немного. – Она закрыла глаза, и он знал, что это от боли. «Приступы», как Аннуил их называла, в последнее время случались всё чаще и чаще. Глубоко вздохнув, она продолжила. – Но даже если я захочу поехать в Северные Земли сама, Фергюс не даст мне этого сделать. Да и Морвид тоже! Боги, они завоют. – Старшая сестра Гвенваеля – сильнейшая ведьма и знахарка, когда было настроение, могла подобно молниеносной змее лететь в облике дракона. – Кроме того, кое-кто, кого я обожала, сказал, что я слишком толстая для путешествия.
– Я не так сказал, хотя мне нравится, как ты перевираешь мои слова. И как быстро мы забыли, как я заметил, что твоя грудь стала еще прекраснее. Если это возможно.
Рассмеявшись, Аннуил покачала головой.
– У тебя ни капли стыда нет.
– Ни граммулечки. И раз уж мы выяснили, что путешествовать ты не можешь, что ты хочешь от меня? Чтобы я отписался им за тебя? Думаю, мы должны признать, что моё красноречие лучше твоего, дорогая.
– Это точно. – Она немного сместилась, чтобы смотреть прямо в глаза Гвенваеля. – Но я подумала, что ты можешь пойти вместо меня.
– Я? В Северные Земли? – Он засмеялся. – Да я лучше кору пожую
– Думаешь, мне нравится просить тебя так рисковать? Особенно с твоей-то репутацией? – она выгнула бровь. – Совратитель.
– Ты же знаешь, что они не были девственницами, – заспорил он, как и прошлые десятилетия. – Они наткнулись на меня на озере. Воспользовались мной. Они очень обольстительно использовали хвосты, и я сделал то, что должен был, чтобы справиться с ужасами войны.
– Правда, что ты – и только ты – упомянут в условиях перемирия?
– Ну, пока я держусь в стороне от женщин молний – ты их ещё можешь знать, как драконов молний и драконы ватаги, моя прекрасная королева, – он очаровательно улыбнулся, но Аннуил просто на него смотрела, поэтому он продолжил, – я ненадолго могу посещать северные земли.
– Тогда ты пойдёшь. А если уж начистоту, ты единственный кого я могу послать.
Признание его удивило.
– Меня?
– Я не могу послать Морвид. Она женщина и грозовые схватят ее быстрее, чем ты можешь заманить девушку к себе в постель.
– Какая милая аналогия. Спасибо.
– Кром того, твоя сестра нужна здесь, чтобы не дать Фергюсу убить родителей.
Гвенваель еле противился гневу, решив оставить разговор легким.
– Вижу, мама до сих пор отказывается верить, что ты вынашиваешь детей Фергюса.
– Я не знаю, во что она верит и мне плевать. Её здесь не было уже шесть месяцев, и для меня это хорошо. – Гвенваель знал, что это ложь.
Это сражение было самым страшным, из всех, что он видел в междоусобицах своих родственников, и хотя все братья и сестры Фергюса стояли рядом с ним и Аннуил, ей это было куда обиднее, чем все признавали.
– Не могу послать Кеиту, – продолжила она, – потому что она возбудит всех окружающих мужчин и даже не вспомнит, зачем я её послала. Кроме того, когда она бывает здесь, чтобы я её просила?
Гвенваель не мог с этим поспорить. Его младшая сестра больше всего из семьи походила на него. Она была младше его всего на несколько десятилетий, и они всегда были близки.
Но он заметил, что последние несколько лет Кеита проводила вдали горы Девенолт и Дикого Острова
У неё была своя пещера, но она редко в ней останавливалась, а когда возвращалась домой, часто спорила с матерь.
Задумавшись, Гвенваель не смог вспомнить время, когда мать и дочь ладили, отчего семейные встречи проходили весьма бурно. Но опять же, Гвенваель жил ради такого рода напряженности и часто находил извращенное удовольствие, усугубляя положение.
– Да, есть Бриёг, но… – Аннуил призадумалась, подбирая слова о высокомерном драконе с серебристыми волосами, но закончила: – Мне, правда, нужно говорить о Бриёге?
– Не-а
– А Эйбхир ещё слишком юн. Кроме того, если уж говорить напрямую, ты самый политически подкованный из всей толпы
Гвенваель улыбнулся, шокированный и польщённый заявлением.
– Правда?
– Конечно. Я же не слепая. Всегда надо знать сильные и слабые стороны союзников и их окружения. Мой отец часто так говаривал… ну знаешь, прежде чем убежал и был уничтожен чем-то или кем-то.
Она закусила ноготь большого пальца, привычка выработалась за последние месяцы, поскольку уровень стресса вырос.
– В общем, я уверена, что лишь ты можешь с этим справиться.
– И я уверен, что ты права, но что я получу?
Аннуил опустила руки на колени.
– Свалишь отсюда?
– Айе. Какова награда за выполнение поставленной задачи?
– А что хочешь?
Ухмыляясь, Гвенваель подался вперед и оттянул большим и указательным пальцами лиф платья Аннуил.
– Прекрати! – Она ударила его по руке и рассмеялась.
– Да ладно. Я прошу лишь на минуту окунуться в пышный сад твоей груди.
– Пышный сад моей… – Аннуил тряхнула головой. – Ты не окунёшься ни в какую часть меня, лорд Гвенваель.
– Ну-ну. Я всего-то прошу возможность поиграть ими. – Он опустил нос в ложбинку, а Аннуил расхохоталась и оттолкнула его голову.
– Гвенваель! Прекрати!
Передняя дверь захлопнулась, и Фергюс зашел внутрь.
– Какого черта происходит?.. – Из его ноздрей валил чёрный дым. – Убери оттуда свой нос.
Не спеша, Гвенваель посмотрел на разъяренное выражение лица Фергюса.
– О, привет, брат. Что ты здесь делаешь?
* * *
Дагмар тепло улыбнулась, когда распахнулись ворота и внутрь въехали две телеги с книгами. Для неё.
– Брат Рагнар. – Она едва склонила голову в знак почёта.
– Моя госпожа Дагмар. Я так рад тебя видеть, дорогая.
Брат Рагнар – давний монах таинственного и редко встречаемого Ордена Вархаммера, привозил книги Дагмар с момента, как ей стукнуло десять. Лишь монахи сохраняли душевное спокойствие Дагмар в крепости отца и ближайших городах, не-воины путешественники, у которых всегда была информация, применение которой Дагмар с легкостью находила. Больше всего она любила общаться с братом Рагнаром, но и про других не забывала – большинство из них: монахи и учёные – узнавая у них о мире, который никогда не видела. Они приносили ей книги, вести и сплетни, которые она часто использовала, чтобы помочь отцу и своему народу, но именно брат Рагнар научил её читать, писать и вести переговоры. Он с детства обучал её, рассказывая о том, как она могла добиться желаемого от родственников не напрямую, а обходными путями.
– Зачем таранить ворота, когда можно просто постучать и тебе откроют?
Конечно, он – как всегда – оказался прав.
Дагмар сжала правую руку брата Рагнара, так как левой он опирался на палку. Она никогда не видела его лица из-за капюшона, но сомневалась, что он стар, судя по силе его голоса.
Хотя он был ранен, и его тело было покалечено и слабо, силу духа он не растерял. Глаза, скрытые в темноте капюшона, были ярко-синим со странными серебристыми крапинками на радужке, и всегда искрились яркостью и жизнью.
Орден заставлял брата Рагнара везде ходить, несмотря на травмы, хотя Дагмар предлагала ему купить лошадь.
Но жертвы должны нести монахи всех орденов, чего Дагмар никогда не поймёт. Неужели жизнь и без того не такая тяжелая, чтобы ещё привносить жертвы?
– Я так рада тебе, брат. – Она пожала его руку в перчатке. – Хорошо выглядишь.
– Приятно слышать. Хотя, я не предвкушаю приход зимы. – Зима в Северных землях суровая, и лишь самый храбрый – или глупый – отправиться по буре к Рейнхольдам.
– И вот ты здесь. И нам нужно многое обсудить.
– Да. – Он махнул на телегу. – И я привёз тебе много новых книг. Думаю, тебе понравится.
Она посмотрела на телегу и улыбнулась.
– Ты приносишь удивительные подарки.
Взяв брата Рагнара под руку, Дагмар привела его и сопровождающих в главный зал, чтобы накормить и дать тёплого вина.
– Так, брат… что-то ещё слышно от моего дяди?
– Многое. Мне это не нравится, Дагмар. Очень не нравится
– Уверена, как и мне
– Ты послала сообщение королеве Южных земель, как я предлагал?
– Да, но отцу не понравилось.
– Она женщина, – поддразнил он. – Её слабость очевидна.
– Но её репутация, Брат…
– Знаю. Она абсолютно сумасшедшая, но при ней сотня легионов, моя госпожа. Представь, как один легион мог бы помочь твоему отцу.
– Но, если она такая, как про неё все говорят, поймет ли, в какую опасность себя втягивает?
– Миледи, большинство правителей южных земель сумасшедшие. Но всегда окружены самыми преданными и умными поданными нашего времени. Королева Аннуил не отличается. – Он нежно сжал её руку. – Не переживай, миледи. Если королева не придёт сама, не сомневаюсь, что пошлёт самого ответственного представителя вместо себя.
