Текст книги "Деликатное поручение"

Автор книги: Фридрих Незнанский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 20 страниц)

3

В Кейптаун Юрий Данилович Кокушкин прилетел в самом подавленном состоянии. Сказывалось выпитое накануне. От его общительности и жизнерадостности не осталось и следа. Опустив плечи, Юрий Данилович стоял в очереди у терминала и исподлобья бросал быстрые взгляды на улыбающихся таможенников.

Впрочем, улыбки таможенников вызывали недоумение не только у Юрия Даниловича.

Жертва бдительности московских милиционеров Витя Солонин беспокойно озирался вокруг. Ему казалось, что южноафриканские таможенники улыбаются исключительно потому, что в группе вновь прибывших русских туристов находится именно Витя Солонин.

Наконец Солонин не выдержал и повернулся к Александру Борисовичу Турецкому.

– Слушай, Саша, – раздраженно спросил он, – а чего они все время улыбаются?

– Не знаю, – пожал плечами Турецкий. – Может быть, им так положено. Может, у них начальство постоянно ходит и проверяет – улыбаются они или нет. И если не улыбаются, то штраф.

– Понятно, – лаконично ответил Солонин и снова посмотрел на таможенника.

Тот сейчас проверял бумаги у какой-то европейской семьи – муж, жена и дочка лет двенадцати.

Быстро справившись со всеми необходимыми процедурами, таможенник стукнул печать и, улыбаясь, протянул документы. Улыбнулся он при этом всем троим по очереди, но эти улыбки отнюдь не выглядели дежурными.

– Странно все это, – недовольно пробурчал Солонин. – Таможенник – и улыбается.

Очередь постепенно уменьшалась. Сквозь терминал прошли Юшин, Гожелинский, остальные члены группы. Вяло проследовал Юрий Данилович Кокушкин. Последними оказались Александр Борисович и Солонин.

У них тоже не возникло никаких проблем.

В ответ на улыбку таможенника Витя Солонин изобразил на лице нечто кислое, что должно было означать – гражданин самой хлебосольной страны на свете Витя Солонин тоже очень рад.

Герасим Севастьянович Бровкин, очевидно слышавший разговор Турецкого и Солонина, улыбаясь, подошел к ним:

– У вас все в порядке?

– Вроде бы.

– Не смущайтесь, здесь все улыбаются. Это нормально. Люди очень гостеприимные.

– Гостеприимные? – подозрительно переспросил Витя Солонин.

– Да, – просто подтвердил Герасим Севастьянович. – Впрочем, не только здесь. Вообще, когда путешествуешь, узнаешь много интересного. В частности, избавляешься от многих стереотипов. Мы в России считаем, что настоящее гостеприимство может быть только русским. Ну максимум кавказским. Мы даже сделали из этого культ. На самом деле подобное отношение не более чем пережиток пропаганды времен «холодной войны». Я об этом кое-что знаю. До сих пор у нас стереотипы, что хорошие люди могут жить только в бывших странах Варшавского Договора. Ну и в некоторых развивающихся. А на самом деле это совсем не Так.

Однако аргументы Герасима Севастьяновича не произвели на Витю Солонина должного действия. Он на всякий случай решил сохранять бдительность по отношению к местным жителям вне зависимости от занимаемого ими положения и подозрительно поглядывал вокруг.

В гостинице было решено встретиться в холле через час и после завтрака отправиться на обещанную Герасимом Севастьяновичем экскурсию по Кейптауну.

Когда, приняв душ и переодевшись, Александр Борисович и Солонин спустились вниз, группа уже была в полном составе. Если не считать опять же уральского подполковника Кокушкина.

– Юрий Данилович плохо себя чувствует, – сообщил Якуб Гожелинский, который устроился с Кокушкиным в одном номере, – Перепил он вчера. Да еще акклиматизация плюс ко всему. Лежит на постели, весь бледный, отходит. Так что на экскурсию поедем без него.

– Он что же, даже на завтрак не спустится? – расстроенно спросил Бровкин.

Как главный экскурсовод, он уже переживал сокращение своей потенциальной аудитории.

Якуб Гожелинский развел руками. Все потянулись в ресторан.

– Вот тебе и Юра, – прошептал Витя Солонин на ухо Турецкому. – А вроде крепким казался.

– С кем не бывает, – так же шепотом ответил Александр Борисович.

В этот момент он испытывал к Юрию Даниловичу истинное сочувствие. Нехорошо получилось. Все на экскурсию, а человек даже позавтракать спуститься не может.

«Зайти к нему, что ли? – подумал Александр Борисович. – Хотя не ребенок же все-таки. Надо силы рассчитывать».

Кейптаун оказался красивым, чистым городом, являвшим собой разительный контраст со столицей нашей родины.

Плотно и вкусно позавтракавший Витя Солонин перестал подозревать каждого встречного в тайной корысти и теперь с любопытством вертел головой во все стороны.

Кейптаун нравился ему больше, чем Цюрих.

После небольшой пешей прогулки по центру города вся компания дошла до фирмы по аренде автомобилей.

– Дальше нужны машины, – сообщил Герасим Севастьянович, – иначе посмотреть ничего не успеем.

Погрузившись в три джипа, группа отправилась дальше.

Полковник ГРУ в отставке тормозил возле каждого примечательного места и комментировал объекты как заправский экскурсовод.

– Обратите внимание, – протянул руку Бровкин, когда они в очередной раз остановились и вылезли из машин, – пик Дьявола.

Александр Борисович Турецкий вслед за остальными посмотрел в указанном направлении. Над горой курился легкий дымок.

– А почему Дьявола?

– Вот, – многозначительно поднял палец Герасим Севастьянович.

Он не сомневался, что этот вопрос ему будет задан, и теперь был очень доволен возможностью рассказать одну из любимых местных легенд.

– Жил здесь один некогда известный пират. Или мореплаватель, как вам будет угодно. Звали его, если мне не изменяет память, Ван Хэнк. Заядлый курильщик. Никогда с трубкой не расставался. И любил он курить именно на этой горе. Целыми днями сидел и курил. Так вот, как-то раз поднялся он на любимую гору, смотрит, а его место уже кто-то занял. Сидит человек в плаще до земли, в широкополой шляпе, с трубкой в зубах. В общем, решил с ним Ван Хэнк поспорить на выпивку, кто больше выкурит. И тот согласился. Сидят курят. В общем, в самый разгар состязания человек в плаще шляпу-то и снял. – Герасим Севастьянович сделал интригующую паузу и обвел взглядом столпившихся вокруг него слушателей. – В общем, снял он шляпу, а под шляпой рога. Дьявол это оказался. В честь этого гору и назвали.

Александр Борисович посмотрел на возвышающуюся впереди гору и на дымок над ней.

– Это что же, они там до сих пор курят?

– Курят, – подтвердил Герасим Севастьянович. – Здесь до сих пор поговорка существует. Когда над горой висит облачко, местные говорят – Опять Ван Хэнк с дьяволом трубки курят.

– Вот вам и разговоры о вреде курения, – усмехнулся Якуб Гожелинский. – Старый пьяница несколько веков дымит, и хоть бы что.

Витя Солонин слушал все рассказы Герасима Севастьяновича с видом школьника, впервые попавшего на экскурсию в египетский зал. Забыв про Турецкого, он пристроился рядом с гидом и безотрывно внимал его повествованиям.

И все это время он не мог отделаться от какого-то странного ощущения, только вот непонятно какого. Все происходящее вокруг казалось нереальным, и сам город Кейптаун казался нереальным.

Лишь спустя несколько часов после начала экскурсии он наконец-таки понял, что именно вокруг не так.

– А почему фонари горят? – изумленно спросил он у Бровкина. – Сейчас же день.

Оставшиеся члены группы посмотрели вокруг и с неменьшим удивлением обнаружили, что все фонари на улицах действительно включены.

В сочетании с ярким африканским солнцем горящие фонари и создавали ту фантастическую атмосферу, которая все это время не давала покоя Вите Солонину.

– То-то я смотрю что-то не так, – сказал Якуб Гожелинский. – А ведь точно, все фонари зажжены.

– А они здесь все время работают, – объяснил Герасим Севастьянович. – Круглосуточное освещение улиц.

– А как же лимиты на электроэнергию? – поинтересовался Турецкий.

Вообще-то, как любой нормальный человек, он совершенно не представлял себе, что такое лимиты на электроэнергию. Но из новостей по российским телеканалам знал, что такие лимиты имеются и что они вырабатываются. Именно поэтому жители отдельных российских регионов регулярно вынуждены обходиться вообще безо всякой электроэнергии, не говоря уж о круглосуточном освещении улиц.

– А хрен его знает, – пожал плечами Герасим Севастьянович. – Недоработочка. Надо им одного нашего специалиста по энергоснабжению прислать для обмена опытом. Он их быстренько научит, как сделать так, чтобы всем всего не хватало.

Следующей остановкой стал мемориал основателя ЮАР Сесила Родса.

– Легендарный мужик, – комментировал Герасим Севастьянович. – В семнадцать лет поехал в Африку. В двадцать семь создал свою компанию. Ему, между прочим, принадлежит абсолютный рекорд по выписке чека. При переводе на нынешний курс чуть ли не более двух миллиардов долларов. Воевал с кем только мог. Две страны носили его имя.

…Время неумолимо шло вперед, и участники группы выживания, к своему огорчению, понимали, что осмотреть все достопримечательности славного города Кейптауна им не удастся.

Поэтому после короткого совещания было решено сократить количество оставшихся достопримечательностей до минимума. Естественно, на усмотрение знатока этих мест Герасима Севастьяновича Бровкина.

Тот оказался в нелегком положении, уж больно ему хотелось, несмотря на усталость, выжать максимум из этой экскурсии и поделиться всем, что ему было известно.

– Тогда сейчас поедем смотреть мыс Доброй Надежды, – сказал Бровкин после коротких размышлений. – А напоследок подъедем к Столовой горе. Может быть, по дороге еще на что-нибудь наткнемся.

Предложение было принято единогласно.

– А искупаться можно будет? – поинтересовался Витя Солонин.

– Искупаешься, – улыбнулся Бровкин, – только купание в океане в этих местах обычно туристов разочаровывает.

Ответ слегка озадачил Витю Солонина, но он решил не задавать лишних вопросов.

Рассевшись снова по машинам, путешественники двинулись в сторону мыса Доброй Надежды.

Александр Борисович Турецкий смотрел на проплывающий за окном Кейптаун. Идущие по улицам люди двигались спокойно. Создавалось впечатление, что никто никуда не торопится. Правда, регулярно в поле его зрения попадали бегуны, которые направлялись к набережной.

И вдруг неожиданно для себя Александр Борисович увидел знакомую фигуру.

Белый мужчина вышел из частного дома вместе с хорошо одетым африканцем. Оживленно переговариваясь, они быстро направились к стоящей перед домом машине.

И хотя Александр Борисович лишь мельком видел лицо белого мужчины, он мог бы поклясться, что этот мужчина не кто иной, как его недавний собутыльник – уральский подполковник в отставке Юрий Данилович Кокушкин.

Если только у Юрия Даниловича нет в Кейптауне брата-близнеца.

Александр Борисович быстро обернулся, чтобы внимательней рассмотреть лицо мужчины, но было поздно. Мужчина и африканец уже сидели, скрывшись от глаз Турецкого, в машине.

– Ты чего? – удивленно посмотрел на него сидящий рядом Витя Солонин. – Привидение увидел?

– Можно и так сказать, – наморщил лоб Александр Борисович. – Представляешь, Вить, мне показалось, что я сейчас увидел Юрия Даниловича.

– Да? – натянуто переспросил Витя Солонин. – И что он делал?

– Вышел из дома вместе с каким-то африканцем. Сел в машину. Да я видел-то его долю секунды.

– Может, показалось? – предположил Витя Солонин. – С этим освещением чего угодно показаться может.

– Может, и показалось, – согласился Турецкий. – Действительно, что ему здесь делать?

– А ты спроси, когда приедешь, – посоветовал Витя. – А то будешь себе голову ломать – он, не ой. Может, и правда он.

– Да неудобно как-то.

Витя Солонин окинул Турецкого скептическим взглядом.

– А вы, Александр Борисович, спросите уклончиво – так, чтобы никто не догадался.

– Мыс Доброй Надежды, без всякого сомнения, является главной достопримечательностью города Кейптауна. Туристы со всего мира едут сюда, чтобы сфотографироваться на фоне океана, просторы которого некогда бороздили знаменитые мореплаватели. Для простоты мыс Доброй Надежды считается самой южной частью континента, а заодно и точкой, где Атлантический океан встречается с Индийским. На самом деле самой южной частью, а также местом встречи океанов, является мыс Игольный, но он находится дальше, да и выглядит менее живописно. Так что местом основного паломничества является известный всем из школьного курса истории мыс Доброй Надежды. Открыл его в 1488 году португальский мореплаватель Бартоломеу Диаш во время популярных для того времени поисков пути в Индию. Все мореплаватели, бывшие здесь до него, как правило, разбивались. Кораблю Диаша удалось справиться с сильной, бурей, в память о которой вновь открытый мыс был назван мореплавателем мысом Бурь. Однако португальский король Жуан II, которому не довелось испытать на своей шкуре все тяготы экспедиции, имел на этот счет свое особое августейшее мнение. Не помня себя от радости вследствие долгожданного открытия, он оптимистично переименовал новую географическую точку в мыс Доброй Надежды. Что касается Бартоломеу Диаша, то он был настроен менее оптимистично. К тому же 24 марта 1500 года во время очередной экспедиции возле мыса Доброй Надежды затонули четыре португальских корабля. Капитаном одного из них был Бартоломеу Диаш. Кстати, за свое открытие он не только не получил от Жуана II никакой награды, но даже попал в опалу.

Герасим Севастьянович замолчал и мрачно посмотрел на окружающих. Все были явно подавлены трагической историей отважного португальского моряка.

– Вот она – благодарность! – прокомментировал Феликс Светланов. – Всегда так было.

Окружающие одобрительно закивали. Всем сразу захотелось выпить. За помин души капитана. Нагнавший тоску Герасим Севастьянович Бровкин решил срочно исправлять положение.

– Об этом месте есть еще одна знаменитая легенда, – начал он. – Ее все слышали, но немногие знают, что это было здесь. Это легенда о Летучем Голландце. В общем, жил в старые времена один голландский капитан, звали его Ван Страатен. Плавал в здешних местах. Как-то раз доплыл он до мыса Доброй Надежды и решил его обогнуть. Естественно, случилась буря, так что мыс обогнуть у него никак не получалось. Капитаны в то время были людьми горячими, так что Ван Страатен рассвирепел и поклялся, что обогнет мыс во что бы то ни стало. Даже если вечно плавать придется. Тогда разверзлись над кораблем небеса, и голос оттуда пообещал Ван Страатену, что именно так все и будет. После этого стал Ван Страатен Летучим Голландцем.

Прослушав историю голландского капитана, все помрачнели еще больше.

– А купаться-то здесь можно? – поинтересовался Витя Солонин.

– Можно.

– Пойду искупаюсь.

Вместе с Солониным в воду полез Якуб Гожелинский и трое региональных отставников.

Александр Борисович не решился использовать представившуюся возможность искупаться в легендарном месте и довольствовался тем, что сфотографировался на фоне местных красот.

Много времени купание не заняло. Прогнозы Герасима Севастьяновича сбылись.

– Черт знает что! – недовольно ворчал Солонин, заворачиваясь в предусмотрительно захваченное из гостиницы полотенце. – Да у нас в Серебряном Бору и то лучше. Вместо пляжа одни камни! И вода двенадцать градусов! Тоже мне Африка! Океан! Тьфу.

А Якубу Гожелинскому понравилось.

– Здорово! – сказал он Александру Борисовичу. – Зря не пошел.

Возражать Александр Борисович не стал.

По пути к последней намеченной для осмотра достопримечательности компания остановилась возле страусиной фермы. Впрочем, всеобщее внимание привлекли вовсе не страусы.

Возле дома, равнодушно глядя на проезжающие мимо машины, прогуливалась антилопа. Изо рта антилопы торчала гигантская дымящаяся самокрутка.

– Это что же такое? – удивился Якуб Гожелинский. – Я еще понимаю, пират сидит на горе и курит, но чтобы антилопа!

– Одна из местных достопримечательностей, – любезно пояснил Герасим Севастьянович. – За пару долларов можете с ней сфотографироваться.

Словно в подтверждение его слов из дома появилась массивная негритянка неопределенного возраста и решительно направилась в их сторону. В углу ее рта тоже дымилась сигарета.

– Я хочу, – сказал Гожелинский.

Сфотографироваться захотели все.

– Когда антилопа была совсем маленькой, – комментировал происходящее Герасим Севастьянович, – эта женщина нашла ее в лесу и выходила. А поскольку она сама никогда не расстается с сигаретой, то и антилопу приучила. Теперь делает на этом бизнес.

Страусов рассматривать не стали.

К Столовой горе подъехали уже на закате. Гора подсвечивалась прожекторами, в свете которых была различима кабина фуникулера, поднимавшая всех желающих на вершину.

Желающих не оказалось. Все устали и хотели есть.

– А здесь наши, кстати, тоже отличились, – сказал Герасим Севастьянович. – Не могут обойтись без эффектов.

– Какие эффекты? – сразу оживились все.

– Погасили гору.

– Как – погасили?

Завладевший всеобщим вниманием Герасим Севастьянович многообещающе улыбнулся:

– Естественно, не на трезвую голову. Прибыло как-то раз в местный порт одно российское судно. По делам. В общем, сделали все дела, решили культурно отдохнуть. Кейптаун посмотреть и себя показать. В результате добрались до Столовой горы и крепко подружились с местным руководством. Выпили пару ящиков привезенной русской водки, руководство расчувствовалось и предложило в честь наших моряков сделать что-нибудь экстраординарное. Наших долго упрашивать не пришлось. К тому же у всех оказалось одно и то же желание – погасить гору.

– И что? Неужели погасили? – изумленно спросил Александр Борисович.

– А то! Начальник местной безопасности достал мобильный, позвонил куда надо, и гора погасла. Ну вся эта подсветка. Ненадолго, конечно.

– Молодцы наши! – одобрил один из региональных офицеров. – Шикарное желание!

…В гостиницу возвращались в приподнятом настроении, предвкушая вкусный ужин и хорошие посиделки с возлияниями.

И все-таки Герасим Севастьянович остановился напоследок еще в одном месте.

– Видите, – спросил он, показывая рукой на отдаленный квартал, – уникальное место. Другой Кейптаун. А попросту говоря, трущобы. Уникально тем, что не поддается абсолютно никакому контролю. Официальные законы там не действуют – в трущобах свои законы. И это не просто слова. За электричество там никто не платит, подключаются сами и плюют на всех. Ни о каких налогах речи, естественно, тоже не идет.

– А что же власти? – поинтересовался верный служитель закона Турецкий. – Неужели ничего не могут сделать?

– В том-то и дело, что ничего. Все попытки исправить ситуацию потерпели неудачу. Вот, например, с электроэнергией. Власти послали туда электриков, чтобы провода перерезать. Разумеется, в сопровождении полиции. Перестрелка несколько часов длилась. И электриков постреляли, и одного полицейского застрелили. Или, например, когда городские власти решили там официальный транспорт наладить и запустили специальный маршрут автобуса, так. местные обитатели сожгли несколько автобусов, после чего маршрут убрали. У них там свой транспорт. Здесь, между прочим, даже русские живут.

Вернувшись в гостиницу, Александр Борисович отправился навестить Юрия Даниловича Кокушкина. Он так и не мог забыть увиденного им на улице двойника уральского подполковника. Турецкий хотел ясности.

Дверь открыл сам Юрий Данилович. По доносящимся из ванной комнаты звукам Александр Борисович понял, что там прочно обосновался Якуб Гожелинский. Даже шум душа не мог заглушить голоса полковника, распевавшего какой-то польский марш.

– Как самочувствие, Юра? – поинтересовался Александр Борисович, вглядываясь в лицо Кокушкина. – Отошел?

– Более или менее, – поморщился Юрий Данилович, пропуская Турецкого в номер. – Отличная вещь аустер.

– Это еще что такое?

– Местный бармен посоветовал. Водка, сырые яйца, томатный сок и какой-то дикий перец. Очень помогает. Рекомендую, если что.

– Да я обычно минералку пью, – улыбнулся Александр Борисович.

– Это правильно, – одобрил Юрий Данилович. – Но если совсем невмоготу будет, то не забудь. Как экскурсия прошла?

– Здорово. Хотя, конечно, немногое успели посмотреть. А ты что же, все это время в гостинице сидел?

– В гостинице, – закивал головой Юрий Данилович. – Вначале в номере, потом в баре, потом опять в номере.

В ванной наступила тишина, и через минуту оттуда появился сияющий Якуб Гожелинский, одетый в длинный махровый халат.

– Ну что, бойцы, – бодро сказал он, – идем вниз достойно завершать день? Водочки выпьем, закусим. Я жрать хочу как черт.

При упоминании о водочке Юрий Данилович поморщился. Заметив это, Гожелинский засмеялся:

– Кто не хочет, тот может пить сок. Или вино. Я слышал, здесь отличное винцо.

Ужинать решили на свежем воздухе.

Пили за путешествие, потом друг за друга. Потом за голландского капитана Ван Страатена и за португальского капитана Бартоломеу Диаша. Не забыли и про героических русских моряков, внесших свою необычную лепту в историю города Кейптауна.

Кокушкин пил наравне со всеми и постепенно оживал.

Вот только Турецкий был в этот вечер несколько задумчив. Во-первых, он вспомнил об основной цели своего визита и размышлял о том, какие действия следует предпринять.

А во-вторых, Александр Борисович не мог избавиться от мысли, что Кокушкин ему наврал.

Своим знаменитым профессиональным чутьем Турецкий сразу почувствовал эту ложь, когда они разговаривали в номере.

И теперь он не сомневался, что белым мужчиной, которого он мельком увидел в городе, был именно Юрий Данилович.

Уже ночью, ложась спать, Турецкий поделился своими размышлениями с Витей Солониным. Выслушав, Солонин резко помрачнел.

– А ведь он говорил, что никогда за границей не был. И что ты думаешь?

– Не знаю, – ответил Александр Борисович, – но чует мое сердце, этот Кокушкин – темная лошадка.

– Ты думаешь, он приехал сюда обделывать какие-нибудь свои делишки?

– По крайней мере, выглядит именно так.

– А для чего ему тогда группа выживания? – спросил Солонин.

– Не знаю. Хотя с другой стороны… А для чего нам с тобой группа выживания?

– Для прикрытия.

– То-то и оно. Мне кажется, что за Юрием Даниловичем нужен глаз да глаз.

– Угу, – согласился Витя Солонин.

Посовещавшись, они решили пока ни с кем из группы своими подозрениями не делиться. На всякий случай. К тому же никаких доказательств неблагонадежности Юрия Даниловича, кроме подозрений, которые вполне могли оказаться необоснованными, у них не было. Командира группы полковника Юшина в известность было решено тоже пока не ставить.

В столице Намибии решили не задерживаться. Суровый командир группы выживания полковник Юшин объявил всем боевую готовность номер один.

О своем решении Юшин доложил за завтраком, когда все собрались.

– Завтра утром группа выходит на маршрут, – строго сказал он. – Все должны быть в хорошей форме. Правила всем известны. Ждать никого не станем.

Столь категоричное заявление командира было, впрочем, воспринято остальными участниками вполне, адекватно. Всем было жаль тратить время на обыкновенную пьянку. Хотелось уже испытаний.

Только в животе у Турецкого после слов Юшина сразу возникла какая-то тяжесть. Он живо вспомнил их совместные тренировки в Москве накануне вылета, а также обещание полковника Юшина, что в Намибии будет гораздо труднее.

Расслабившись во время их экскурсии по Кейптауну, Александр Борисович желал бы, чтобы и дальнейшая их поездка была такой необременительной.

После речи полковника Юшина Турецкий понял, что этого не будет.

Кроме того, Александру Борисовичу во что бы то ни стало нужно было попасть в российское посольство в Намибии. Никакого четкого плана, где искать Алешу, у него до сих пор не было. В любом случае надо было выяснить, где именно обитает племя отца Джо. Это был единственный след. Если мальчик жив, то, скорее всего, он должен находиться там.

С этими мыслями после завтрака он пошел к полковнику Сергею Юшину:

– Сергей, в Виндхуке мне нужно посетить наше посольство. Много времени это не займет.

– Александр, если нужно, то посетишь. Я сам туда собираюсь. Можем пойти вместе.

На том и порешили.

…В российском посольстве Александра Борисовича Турецкого принял лично посол России в Республике Намибия Михаил Васильевич Чайка.

– Александр Борисович, я вас ждал.

– Вот как? – протянул руку Турецкий. – В таком случае рад знакомству.

– Я получил из МИДа инструкции, предписывающие мне всеми мерами содействовать вам в выполнении особого правительственного задания. Правда, что это за задание, мне не сообщили. – Посол указал Александру Борисовичу на кресло и сел сам. – Итак, чем могу быть полезен?

Александр Борисович решил перейти сразу к делу:

– Недавно в Намибии был убит сын одного из местных вождей. Мне надо узнать, где я могу найти этого вождя.

– Джозеф Ритуако, – кивнул головой Чайка. – Жуткая история. Здесь всякое случается, но такого я не припомню. Его отец, Кауримо Ритуако, один из самых влиятельных намибийских вождей. Через два месяца должна состояться свадьба его дочери. Он живет в своей деревне, – правда, на пальцах я не смогу объяснить вам, где она находится. Вам понадобится карта и совет разбирающегося человека. Я познакомлю вас с сотрудником нашего посольства Федором Алексеевичем Хмелевым. Он как раз специализируется по разным местным тайнам. – Посол многозначительно поднял бровь. – Я думаю, вы понимаете. Что-нибудь еще?

– Скажите, Михаил Васильевич, – спросил Александр Борисович, – а вы не в курсе, полицейское расследование что-нибудь дало?

– Насколько мне известно, нет, – покачал головой посол. – Всех подробностей я, конечно, не знаю, но убийца Джозефа найден не был. К тому же отец похоронил сына по законам своего народа очень быстро. Я думаю, что он предпочел лично найти убийцу сына. Не исключено, что убийца уже мертв.

– Ясно. – Александр Борисович поднялся из кресла. – Спасибо за помощь. Пока вопросов больше нет.

– В таком случае, – посол тоже поднялся, – сейчас я отведу вас к Федору Алексеевичу. Объясните ему, что именно вам нужно, и, если возникнут дополнительные вопросы, он поможет вам их решить.

Оставшись один в номере, Витя Солонин включил телевизор. Однако настроиться на российские каналы у него не получилось, а смотреть местное телевидение ему не хотелось. Телевизор пришлось выключить.

После вчерашнего разговора с Турецким Солонин много думал. Он думал и о Юрии Даниловиче Кокушкине, и о том, что сам он тоже находится в весьма незавидном положении.

Но до поры до времени вынужден сохранять инкогнито. Приказ министра внутренних дел.

Но Александр Борисович Турецкий-то – вот ведь стреляный воробей, которого на мякине не проведешь. Обратил-таки сам внимание на Юрия Даниловича.

Главное, чтобы Юрий Данилович не заметил повышенного интереса к его персоне.

С самого начала их плотного знакомства там, в самолете, Витя Солонин выбрал в отношении к Юрию Даниловичу агрессивную позицию. Она показалась Вите самой правильной. Если человека избегают, он вряд ли заподозрит, что за ним ведется слежка. Примитивно, но обычно действует.

А следить было за чем.

По полученным в Москве данным, подполковник в отставке Юрий Данилович Кокушкин являлся посредником, связующим звеном между алмазными мафиями Намибии и России.

Вот только доказательств его деятельности не было.

Именно в поисках необходимых фактов Витя Солонин и оказался в далекой африканской республике.

Когда в Москве стало известно, что в Намибию в ближайшие дни должен отправиться представитель русской алмазной мафии, ни у кого в органах не возникло сомнения в том, что он едет туда не для того, чтобы охотиться на антилоп. Этого представителя никто не знал в лицо. Оставалось полагаться лишь на интуицию следователя, которым, взвесив все за и против, из всех возможных кандидатур министром внутренних дел был выбран его же помощник Виктор Солонин.

По собственным каналам министру стало известно о готовящейся поездке в Намибию Александра Борисовича Турецкого. Учитывая близкое знакомство и даже дружбу Солонина с Турецким, это было как нельзя кстати. К тому же Александр Борисович и сам ехал инкогнито в связи с каким-то личным заданием. В качестве прикрытия он использовал так называемую группу выживания.

Остальное было делом техники.

Вите Солонину тут же был оформлен бессрочный отпуск. А также было поручено связаться с Александром Борисовичем и сделать все возможное, чтобы тоже устроиться в группу выживания.

Психологически это было самым сложным. Больше всего Вите Солонину не хотелось врать Александру Турецкому. Врать, к счастью, и не пришлось.

Наверное, звезды, и российские и африканские, были на стороне Солонина. Все произошло само собой.

Александр Борисович сам предложил Виктору составить ему компанию. Тот, разумеется, согласился.

Придя на первое собеседование с участниками группы выживания, Витя Солонин еще раз убедился в своей удаче.

Одним из новых участников группы в этой поездке оказался Юрий Данилович Кокушкин.

Увидев его, Витя Солонин понял, что теперь ему нужно будет обращаться не столько к собственной интуиции, сколько к наблюдательности и способности принимать правильные, решения на месте.

Потому что личность Юрия Даниловича была ему прекрасно известна. Заочно, разумеется.

Подполковник в отставке Юрий Данилович Кокушкин впервые попал в поле зрения органов лет десять назад. К тому времени он уже вышел в отставку и занимал должность руководителя охраны в одной небольшой фирме. Фирма называлась «Гиацинт» и занималась продажей драгоценных камней и украшений прямо от поставщика. В один прекрасный момент поставщик обанкротился – и фирма лопнула. Впоследствии было установлено, что непосредственным виновником банкротства явилось само руководство фирмы, которое последние полгода занималось исключительно разорением собственного производства. Самым загадочным было то, что следствие так и не смогло установить ее истинных хозяев.

Юрий Данилович тогда проходил одним из многочисленных свидетелей по делу «Гиацинта».

Разорившееся предприятие было куплено новым владельцем, и на месте фирмы «Гиацинт» возникла фирма «Аметист». Задачи у фирмы были те же. Продажа драгоценных камней и украшений непосредственно от поставщика. На смену одному неизвестному владельцу пришел другой неизвестный владелец. А на должность руководителя охраны недавно возникшей фирмы «Аметист» пришел опять же не кто иной, как подполковник Юрий Данилович Кокушкин.

Новый владелец тут же развернул бурную деятельность. Было закуплено новое оборудование, а также расширено производство путем взятия в аренду известного в Свердловской области Пашинского месторождения.

Это было в 1993 году.

До того времени Пашинский рудник контролировался Министерством атомной энергетики. Там добывали редкоземельные металлы – тантал и бериллий, которые используются в ракетостроении и самолетостроении. Там же производили так называемый бериллиевый концентрат, используемый в ядерных боеголовках. Изумруды и другие драгоценные камни были побочным продуктом.