Текст книги "Живая бомба"

Автор книги: Фридрих Незнанский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 21 страниц)

Глава 7
ПИНКЕРТОН ИЗ СЕРПУХОВА

Телефон трещал уже в третий раз, но Поремский, по своему обыкновению, к нему не спешил. Он вешал в шкаф пиджак и, лишь закончив это ответственное дело, подошел к столу и снял трубку.

– Володя, это Меркулов.

– Добрый день, Константин Дмитриевич.

– Добрый, добрый. Ты уже в курсе насчет Бойко?

– Насчет кого?

– Насчет коммерческого директора завода «Ракета»?

– Вообще-то нет. А что случилось?

Он убит два часа назад.

Лицо Поремского вытянулось.

– Убит? – хрипло переспросил он.

– Да. Киллер всадил в него несколько пуль.

Продолжая держать трубку в руке, Поремский сел на стул.

– Где это случилось?

– В Серпухове, – ответил Меркулов. – Сейчас уже поздно, но завтра же с утра отправляйся туда. Возможно, это убийство как-то связано с твоим расследованием. И еще… Ятолько что просматривал сводки происшествий. Примерно через час после убийства Бойко возле подъезда своего дома был застрелен бизнесмен Игорь Каленов. Менеджер «Концерна ПВО «Геракл». В него тоже всадили несколько пуль. Подробностей я пока не знаю. Выясни это, хорошо?

– Слушаюсь.

Меркулов звучно отхлебнул из стакана чай и поинтересовался:

– Как там твой молодняк? Не шалит?

– Да нет, – в тон ему ответил Поремский. – Работаем помаленьку.

– Ну хорошо. Доложишь о поездке завтра. Нужные телефоны возьмешь у моей секретарши, Клавы. То есть – Клавдии Сергеевны. Ну все, отбой.

Меркулов положил трубку. Поремский – тоже. Некоторое время он сидел неподвижно, уставившись в какую-то точку на столе. Затем нахмурился и тихо пробубнил:

– Два убийства за один день. Убиты ведущие менеджеры оборонных предприятий. Что же это такое? Неужели наши заслуженные ученые опять изобрели сверхоружие, а менеджеры не захотели поделиться его секретами с мафией? Да нет, чепуха какая-то. – Порем-ский вздохнул. – Ладно, утро вечера мудреней. Поживем – увидим.

На следующее утро, поручив молодняку (как он называл про себя Никитину и Камелькова) разыскать Голубева и по возможности переговорить с ним на предмет его участия в управлении «Ракетой», Поремский отправился в Серпухов.

Кабинет дежурного следователя Романцева, который выезжал на место убийства Сергея Бойко, был маленьким и неуютным. Стены, выкрашенные в желтый цвет, местами облезли. Мебель являла собой итог многолетних усилий постояльцев кабинета, направленных на то, чтобы расшатать, поцарапать, протереть и проколупать как можно больше.

Однако сам Романцев, вопреки мрачному окружению, оказался улыбчивым и приветливым мужчиной средних лет весьма приятной наружности.

– Добрый день! – с порога поприветствовал Поремский серпуховского Пинкертона. – Я Поремский. Владимир Дмитриевич. Звонил вам вчера вечером насчет убийства Сергея Бойко.

Поремский протянул следователю руку. Тот окинул важняка из прокуратуры изучающим взглядом, затем аккуратно и крепко пожал протянутую руку.

– А вы моложе, чем я думал, – с улыбкой сказал следователь. – Меня зовут Кирилл Иваныч Романцев. Можете обращаться ко мне просто по имени, я привык. Присаживайтесь, пожалуйста.

Поремский сел на стул, Романцев – в старое, потертое кресло из рыжего кожзама.

– Почему вас заинтересовала смерть Бойко? Он проходил у вас по какому-то делу?

– Не то чтобы проходил… Генеральная прокуратура возбудила дело по фактам злоупотребления со стороны должностных лиц на заводе «Ракета».

– Ясно, – кивнул Романцев. – Стало быть, вы связываете убийство коммерческого директора Бойко с этими… злоупотреблениями?

– Не то чтобы связываю. Просто не исключаю этой версии, – ответил Поремский, с любопытством оглядывая кабинет.

– И вы хотите, чтобы я рассказал вам о деталях этого убийства?

– Угу. И о том, что вам удалось установить.

– Что ж, слушайте. Сергей Бойко был застрелен неизвестным возле кафе «Березка». Это недалеко от его дома. Секретарша Сергея Бойко говорит, что он уехал с работы внезапно. Для этого ему даже пришлось отменить важную встречу. Я было поначалу подумал, что Бойко специально вызвали к «Березке», чтобы встретить его там хорошей порцией свинцовых плюх. Но коллега Бойко, некий Виктор Шварцман, прояснил нам истинную причину поспешного отъезда Бойко с места службы.

– Ив чем же заключается эта причина?

– Как вам сказать… Дело в том, что у Бойко есть жена – настоящая красавица. Шварцман сообщил, что, до того как выйти замуж за Бойко, она даже принимала участие в каких-то там конкурсах красоты. Без особого, впрочем, успеха. Так вот, вчера днем, сидючи на унитазе в туалете родного офиса, Шварцман слышал, как двое парней обсуждали сексуальные достоинства жены Бойко. Один из них похвалялся тем, что приносит госпоже Бойко физическое и моральное удовлетворение в те нередкие моменты, когда ее мужа нет рядом. А в подтверждение своих слов поведал о том, что он и госпожа Бойко встречаются в четыре часа в кафе «Березка», чтобы заняться сексом в туалете.

– Бред какой-то, – поморщился Поремский. – И что, он рассказал об этом Бойко?

Романцев кивнул:

– Увы. Шварцман не смог оставаться в стороне и решил открыть другу глаза на безобразное поведение его жены. Само собой, Бойко решил проверить это сомнительное для него утверждение. Так он и оказался возле «Березки».

– С этими «парнями из туалета» удалось поговорить?

– Увы, нет. А может быть, и не увы. Вряд ли от них была бы хоть какая-то польза. Тем не менее Шварцман божится, что не распознал их по голосам.

– А что жена Бойко? Она действительно была в кафе?

Романцев вновь кивнул:

– Да. Была. И имела неудовольствие наблюдать смерть собственного мужа воочию. Через витрину. Правда, она утверждает, что просто зашла попить кофе, так как устала сидеть дома. Может быть, так. А может быть, не так. Проверить-то невозможно. Даже если у нее что-то и было с каким-то парнем, теперь она ни за что не сознается. Она так мне и сказала: я знаю, что про меня болтают всякие гадости, но клянусь вам, я сделаю все, чтобы честь моего мужа не пострадала. Мы, говорит, беззаветно любили друг друга, и теперь спасти честное имя мужа – это мой последний супружеский долг. Вот так-то.

– Значит, есть от чего спасать?

Романцев улыбнулся:

– Как и каждого из нас.

– Выходит, убийца не просто поджидал Бойко у кафе, он выследил его. Вел от самого офиса.

– Думаю, что так. Если, конечно, убийца и «парень из туалета» не одно и то же лицо. Тут, кстати, есть один любопытный факт. Дело в том, что убийца был милиционером.

Поремский взглянул на Романцева из-под удивленно приподнятой брови.

– То есть как – милиционер? Откуда это известно?

– Помилуйте, Владимир Дмитриевич. Да ведь жена Бойко видела убийцу! Он был в милицейской форме, в фуражке и при погонах – все как положено. Кстати, погоны были офицерские. Не то лейтенантские, не то капитанские. Он подошел к Бойко сзади и выстрелил ему в спину и в голову. Потом бросил пистолет и скрылся в неизвестном направлении.

– А внешность? Она успела разглядеть его внешность?

Романцев вздохнул и покачал головой:

– Увы, ни она, ни кто-либо другой. Мент был в темных очках. А под носом темные усики. Усики можно отклеить, а очки снять. Других примет нет.

– А фигура? Рост?

– Рост высокий. Фигура… – Романцев пожал плечами. – Фигура как фигура. Правда, одна девушка – она стояла метрах в пяти от места убийства, курила и разговаривала с подругой по мобильнику – утверждает, что фигура у киллера была замечательная, а сам он двигался очень ловко, быстро и скупо на движения, как хорошо тренированный спортсмен.

Поремский усмехнулся:

– Надо же, какая наблюдательность!

– Вот и я так подумал, – поддакнул важняку следователь. – Но девчонка оказалась именитой в прошлом спортсменкой. Мастером спорта по гимнастике и все такое. Так что ее мнение вполне можно считать мнением эксперта.

– Выходит, мы имеем дело с настоящим профессионалом?

– Выходит, что так. Кстати говоря… – Романцев глянул на наручные часы, – у нас с вами еще есть время выпить по чашке кофе. Вы как?

– Я – за.

– Вот и отлично. Пойду наберу воды в чайник.

Поремский на секунду задумался и кивнул:

– Давайте…

Выпив чашку кофе и обсудив с коллегой все подробности убийства Бойко, Поремский поднялся со стула.

– Куда теперь? – поинтересовался Романцев.

– На «Ракету», – ответил Поремский. – Хочу поговорить с коллегами Бойко. Тем более что мне давно пора было наведаться на этот завод.

– Это почему же? Ах, да. У вас ведь там дело. Мошенники и все такое. Кстати говоря, я тоже собирался наведаться на этот заводик. Даже договорился о встрече с пресс-секретарем концерна – Лидией Ивановной Жбановой. Если хотите, поедем вместе.

Поремский кивнул:

– Вы сделали мне предложение, от которого трудно отказаться.

– В таком случае – в путь.

Глава 8
СВИДЕТЕЛЬНИЦА

Лидия Жбанова выглядела не как пресс-секретарь концерна, а как манекенщица из элитного модельного агентства. Высокая, с осиной талией, стройными, длинными ногами и ослепительной улыбкой.

Она встретила Поремского и Романцева у входа в офисное помещение. В ее длинных, тонких пальцах дымилась столь же тонкая и изящная коричневая сигарета.

– Вы Романцев, – определила она, скользнув по следователю быстрым, проницательным взглядом.

– Так точно, – кивнул тот. – Добрый день!

– Здравствуйте! Именно таким я вас себе и представляла. – Она повернула голову и посмотрела на Поремского: – А вас я не знаю.

– Это следователь из Генеральной прокуратуры, представил залетного гостя Романцев. Поремский Владимир… э-э…

Дмитриевич, – сказал Поремский. – Приятно познакомиться.

Мне тоже, – улыбнулась девушка. Ничего, если мы пообщаемся здесь? Не люблю курить в помещении. Или, хотите, зайдем к нам в кафе?

Романцев вопросительно посмотрел на Поремского.

– Мне все равно, – пожал плечами важняк. – Можно и в кафе.

– Отлично! – Лидия бросила сигарету в урну. – Заодно и перекусите. У нас там отличные пирожные. Мне нельзя, так хоть вы полакомитесь. Идемте!

Пройдя через вестибюль и махнув служебными удостоверениями перед угрюмыми лицами охранников, они вошли в небольшое кафе, стены которого были украшены цветной мозаикой с рабочими, крестьянками и учащейся молодежью наследие советской эпохи.

– Такая красивая девушка – и такая ужасная фамилия – Жбанова, – прошептал на ухо Поремскому Романцев. – Не повезло, да?

Поремский невразумительно хмыкнул в ответ.

Спустя несколько минут они сидели за круглым столиком. Мужчины пили кофе, заедая его пухлыми, аппетитными эклерами. Лидия курила сигарету, с завистью поглядывая на своих спутников.

– Ну как? – поинтересовалась она, выпуская уголком прекрасного рта тонкую струйку дыма.

– Гениально! – ответил Романцев с набитым ртом. – А вы что же? Бережете фигуру?

– Что-то вроде этого. – Она с интересом посмотрела на Поремского. А как вам, Владимир Дмитриевич?

– Вкусно, ответил тот. – И стыдно. Смотрю в ваши грустные глаза и чувствую себя настоящим фашистом.

– Ничего, я привыкла. У меня в семье все обжоры. А мама готовит лучше всякого шеф-повара. Каждый вечер прохожу через эту пытку.

– А стоит ли?

Лидия кивнула:

– Стоит. Вот скажите сами: я вам нравлюсь?

– М-М…

– Еще бы! – ответил за важняка Романцев. – Милая моя, с вашими шикарными данными вам надо куда-нибудь в театральный! Или на сцену – шлягеры петь!

Лидия улыбнулась:

– Может быть. И это все потому, что я держу себя в черном теле и не позволяю лишнего. У меня, знаете ли, склонность к полноте.

– Никогда бы не подумал, – сказал Поремский. – У вас просто совершенная фигура.

– Точно, – поддакнул Романцев. – Просто небесное тело какое-то!

– Вы мне льстите. Но льстите приятно. Ладно. – Лидия постучала сигаретой о край пепельницы. – Так о чем вы хотели со мной поговорить?

Поремский отхлебнул кофе и поставил чашку на стол. Посмотрел на Лидию:

– О Сергее Бойко. Его убили вчера.

– Да, я знаю. И это очень грустно. Сережа был неплохим человеком. – Она вздохнула и задумчиво посмотрела на кончик тлеющей сигареты. – Я знала, что рано или поздно это случится. И Сережа знал. Господи, да все об этом знали!

– Что значит – знали? – прищурился Поремский.

– Видите ли… Ему неоднократно угрожали по телефону. Он сам рассказывал. Звонили разные люди и требовали, чтобы Сережа, пока не поздно, ушел с предприятия.

– Он знал, кто это был?

– Нет, конечно. Знал бы – обратился бы в милицию. То есть… у него наверняка были какие-то предположения. Но он предпочитал ими не делиться.

– А люди, которые ему звонили, не объясняли, чем он им так не понравился?

Лидия слегка покачала головой:

– Нет.

– И его это не удивляло?

– Абсолютно. Сергей Бойко многим не нравился и вполне это понимал. Человек, занимающий пост коммерческого директора, многим неугоден. В крупном бизнесе невозможно избежать конфликтов. Конкуренция, борьба за тендеры и так далее. Тем более в нашей стране дикого капитализма.

Поремский покрутил в руках опустевшую чашку.

– А на Западе разве не так? – спросил он.

По губам Лидии пробежала усмешка.

– Западные предприниматели предпочитают играть по раз навсегда установленным правилам. По правилам интернационального бизнес-сообщества. А многим нашим бизнесменам по душе все еще дикое отечественное предпринимательство, где никакие правила просто не срабатывают.

– Ясно. Значит, Сергей Бойко не скрывал, что ему угрожают. Но почему гендиректор ничего не предпринял, чтобы защитить его от возможного покушения?

– Звонки начались недавно. Руководство концерна хотело приставить к Бойко охрану, но слишком долго раскачивалось. Никто не думал, что все произойдет так быстро. – Лидия притушила сигарету в пепельнице. – У вас есть еще вопросы?

Поремский посмотрел на Романцева. Тот доедал последнее пирожное и отрицательно покачал головой. Поремский повернулся к Лидии и сказал:

– Вроде нет.

– В таком случае, мне пора работать. Приятно было познакомиться. Дорогу к выходу найдете?

Надеюсь.

Она встала из-за стола и протянула Поремскому длинную, узкую ладонь:

– До свидания!

– До свидания!

Лидия кивнула Романцеву, который поспешно вытирал о салфетку испачканные в креме руки, повернулась и пошла к выходу, ритмично отстукивая по мраморному полу острыми каблучками.

– Да-а… – протянул Романцев, задумчиво глядя ей вслед. – Бывают же на свете такие красавицы. И где мои семнадцать лет?

– Известно где, – с усмешкой отозвался Поремский. – На Большом Каретном.

Глава 9
У ВДОВЫ

Поремский нажал на кнопку звонка. Подождал и нажал еще раз.

Долго не было слышно ни звука. Затем за дверью прошелестели легкие шаги. Щелкнул замок, и дверь слегка приоткрылась. В образовавшемся проеме показалось бледное, заплаканное женское лицо.

– Нина Ивановна, здравствуйте. Меня зовут Владимир Поремский. Я звонил вам час назад.

– Да-да… Я помню. Проходите, пожалуйста.

Женщина посторонилась, пропуская Поремского в прихожую.

– Проходите на кухню, – сказала она. – Я сейчас. Только приведу себя в порядок.

Поремский прошел на кухню и сел на стул. На подоконнике сидел пушистый кот и настороженно глядел на

Поремского. Тихо и мерно тикали настенные часы. Минута, другая… Наконец появилась Нина. Ее густые каштановые волосы, прежде растрепанные, были аккуратно зачесаны назад. Она присела на краешек стула и промокнула глаза платком.

– Я уже все рассказывала следователю, – тихо сказала Нина. – Мне кажется, вы зря пришли. Я ничем не смогу вам помочь.

– Наверное, вы правы. И все-таки я хочу задать вам пару вопросов. Улик очень мало, поэтому важна каждая деталь. Обещаю вам: то, что вы мне скажете, останется между нами.

Нина слабо кивнула и хрипло прошептала:

– Хорошо… Задавайте ваши вопросы.

– Нина Ивановна, мне очень важно знать, вы случайно оказались в тот день в кафе «Березка» или у вас там была назначена встреча?

– Вы думаете, это имеет какое-то значение?

– Думаю, да. Преступник мог поджидать вашего мужа возле кафе. Но для этого он должен был быть уверен, что ваш муж появится там. А значит, человек, который назначил вам встречу в кафе, может быть связан с убийцей.

Нина долго думала. Затем вздохнула и покачала головой:

– Нет, человек, которого я ждала, никак не связан с убийцей. Он мой любовник. Мне кажется, в последнее время Сергей стал догадываться о том, что я… что я ему неверна. Наверное, он следил за мной. Вот и все.

– Вы не могли бы назвать мне имя человека, с которым вы должны были встретиться в кафе?

Нина закусила губу. Ее бледные пальцы нервно теребили платок. Наконец она сказала:

– Нет. Никогда. Достаточно и того, что я созналась вам.

Поремский задумался, решая, стоит ли настаивать на своей просьбе или нет, затем кивнул:

– Ну хорошо. Скажите, Нина Ивановна, в последнее время Сергею никто не угрожал? Может, были какие-то подозрительные звонки?

– Что вы, Сережа был слишком хорошим человеком, чтобы кто-то захотел расправиться с ним. Мне кажется, все это чистая нелепость.

– Что вы имеете в виду?

– Его не должны были убить. Сережа никому не сделал зла. Он просто… его просто с кем-то перепутали. А может, стреляли не в него? Такое ведь бывает, да? Я видела по телевизору! Господи! – Нина всхлипнула и прижала платок к лицу. – Я не знаю! Я ничего не знаю!

«Черт, вот это ситуация», – с тоской подумал Поремский, глядя на плачущую женщину. – Зря я пришел к ней сегодня. Нужно было подождать хотя бы пару дней».

Поремский вздохнул и тихо поднялся со стула:

– Нина Ивановна, я, пожалуй, пойду. Спасибо, что согласились поговорить со мной. До свидания.

Нина порывисто отняла платок от лица и поднялась было со стула, но Поремский жестом остановил ее:

– Не надо. Я прикрою за собой дверь.

Нина тяжело опустилась на стул.

Поремский вышел из квартиры вдовы, проклиная себя, Бойко, Романцева, убийцу в милицейской форме и весь этот чертов мир, в котором женщинам так часто приходится плакать.

Глава 10
ИЗ СВОДОК ПРОИСШЕСТВИЙ

Алена и Михаил встретили Поремского загадочными ухмылками. Поремский посмотрел на Камелькова, перевел взгляд на Никитину и спросил:

– Ну что, молодняк, неужели что-то раскопали, пока меня не было?

Камельков шутливо потупил взгляд:

– Почему вы так решили, Владимир Дмитриевич?

– Да уж больно хитрые у вас физиономии. Давайте рассказывайте!

На этот раз слово взяла Алена:

– Владимир Дмитриевич, вы только не волнуйтесь, но, кажется, мы с вами стоим на пороге раскрытия самого загадочного преступления века.

– Да ну?

– Правда. Сергея Бойко убили в Серпухове. Убили четырьмя выстрелами в упор, так?

– Так.

– Человек, который его убил, был одет в милицейскую форму?

– Точно. А вы откуда знаете?

Алена и Мишаня переглянулись.

– Дело в том, Владимир Дмитриевич, что вчера в Москве точно таким же образом был убит бизнесмен Игорь Каленов. Он был коллегой Бойко по концерну «Геракл». Связь, как говорится, налицо!

– Ты самое главное не сказала, – с упреком заметил Камельков. – Каленова убил человек, одетый в милицейскую форму. Так же, как и Бойко. Кстати, насчет Бойко мы сами догадались, а вы лишь подтвердили наше предположение.

– Молодцы, – похвалил ребят Поремский. – Но, судя по тому, что ваши лица по-прежнему светятся, это еще не все?

Угадали, – кивнул Камельков. – Вчера вечером в Питере был убит Владимир Роткевич, один из руководителей питерского предприятия, входящего также в концерн «Геракл». Угадайте, сколько выстрелов произвел убийца?

– Четыре?

– Точно! А угадайте, во что он был одет? – Поремский нахмурился, и Камельков, не дожидаясь ответа, воскликнул: – Правильно! В милицейскую форму!

Поремский взглянул на раскрасневшееся от возбуждения лицо Никитиной и улыбнулся.

– Я смотрю, вы тут, пока меня не было, целое расследование провели? – мягко сказал он.

Камельков довольно улыбнулся и кивнул:

– Было дело, шеф.

– И каким же образом, можно узнать?

– Запросто! Про Каленова нам рассказал Меркулов. Он никак не мог связаться с вами. Кстати, он куда-то уехал с полчаса назад и просил вас позвонить ему, как только приедете.

– Ясно. Дальше?

– Мы тоже пытались вам прозвониться, но в ответ только это… – Тут Камельков состроил гнусную физиономию и противненько прогнусавил: – «Абонент временно недоступен или находится вне пределов досягаемости». – Затем лицо его разгладилось, и он продолжил: – Ну вот. Тогда мы с Аленой, будучи талантливыми сыщиками и просто проницательными людьми, предположили, что кто-то мог сознательно в течение всего вчерашнего дня отстреливать бизнесменов, связанных с концерном «Геракл». А предположив, мы тут же связались с МУРом. В МУРе мы потребовали, чтобы нас связали с Вячеславом Ивановичем Грязновым.

– И вас сразу же с ним связали? – удивился Порем-ский.

– Мгновенно! Правда… – Камельков слегка стушевался. – Мы сказали, что звоним по просьбе Александра Борисовича Турецкого.

– Поразительная находчивость, – усмехнулся Поремский. – И что же было дальше?

– Вообще-то с Грязновым говорила Алена. Так что я вынужден передать слово ей. Солнце мое, твой выход!

Благодарю. – Алена поправила рукой прическу и начала – Вячеслав Иванович оказался настолько любезен, что помог нам установить истину. Он просмотрел сводки и сделал необходимые запросы. Наше с Мишаней предположение подтвердилось. И нашлась еще одна жертва – некто Роткевич, предприниматель из Питера. Таким образом, мы имеем три трупа за один день. Причем все они убиты одинаковым способом, и, если бы я верила в мистику, я бы сказала, одним человеком.

– Во сколько был убит в Питере Роткевич?

– Примерно в шесть часов вечера. Бойко был убит в четыре, Каленов – в пять. Ваш киллер должен быть суперменом, чтобы успеть добраться от Москвы до Питера за час. У вас есть описание убийцы Роткевича?

– Да. Высокий, стройный, спортивного телосложения. Под носом черные усики, а на глазах – солнцезащитные очки.

– Отлично! С таким описанием мы его быстро поймаем.

Алена насупилась.

– Иронизируете, Владимир Дмитриевич? И зря. Улик вполне достаточно, чтобы связать все эти три убийства между собой. Милиционер, четыре выстрела, жертвы – так или иначе сотрудники концерна «Геракл». Ваш убийца тоже был с усиками?

– Да, госпожа следователь. С усиками и в очках. И выправку имел вполне спортивную.

Алена снисходительно улыбнулась:

– Вот видите. Все трое – молодцеватые, спортивные, наглые, словно выпущены из одной военной академии. Между прочим, Роткевича застрелили на глазах у его помощника, а Каленова – у собственного подъезда, и он живет недалеко от здания МВД России. Представляете, насколько нужно быть уверенным в себе, чтобы провернуть такие операции? Я вам так скажу, Владимир Дмитриевич, Каленова, Роткевича и Бойко убили суперпрофессионалы. И все они из одной конторы. Или… из одного преступного синдиката.

– Может быть, может быть… – Поремский задумчиво поскреб пальцами подбородок. Ай да молодняк! Молодцы, ничего не скажешь. Вообще-то прыгать через голову старшего по званию и должности нехорошо, но, как говорится, победителей не судят. – Что ж, – сказал Поремский, – выводы вы сделали правильные. И самодеятельность вашу осудить у меня язык не поворачивается. Так что с меня причитается! Каждому по бутылке пива!

– Ура! – воскликнул Камельков. – Да здравствует наш шеф, самый справедливый шеф в мире!

– А я пиво не пью, – вздохнула Алена. – От него толстеют.

Камельков криво ухмыльнулся:

– Солнце мое, толстеют не от пива, а от переживаний. А чем больше пива, тем меньше переживаний. Правильно я говорю, Владимир Дмитриевич?

– Правильно. Но что-то мы с вами, ребята, заигрались. Все-таки три человека убиты, и это не повод для веселья.

– Вы правы, – тут же подхватил настроение важняка Камельков. И, не удержавшись, добавил: – Знаете анекдот? «Что нужно, чтобы «Битлз» воссоединились?» – «Три пули, сынок, всего три пули».

Алена прищурилась и одарила Мишаню убийственным взглядом. Он тяжело вздохнул, давая понять, что, несмотря на шутку, разделяет мрачное настроение коллег.

– Начали мы с промышленных махинаций, а пришли к тройному убийству, – констатировал Поремский. – Ничего не поделаешь, будем копать дальше.

– Да уж это само собой, – с готовностью поддакнул Мишаня. – У нас теперь это дело клещами не вырвешь. Боюсь показаться глупым и нетактичным, Владимир Дмитриевич, но я вспомнил еще один подходящий к случаю анекдот. Сидят в ресторане парень с девушкой. Подходит к ним мужик. «Можно вашу даму пригласить на танец?» – «Нет». – «Но почему?!» – «Я ее поил, кормил я ее и танцевать буду». Мы это дело взвалили на свои хрупкие, юношеские плечи, мы его и дальше потащим, – со всей серьезностью, на какую только был способен, закончил он. – До самого победного конца. Кстати, Владимир Дмитриевич, вы ведь были в Серпухове?

– У тебя поразительная память, – усмехнулся Поремский.

– И как? Вам-то удалось узнать что-нибудь новенькое?

– Только то, что Сергею Бойко неоднократно угрожали по телефону. Требовали, чтобы он ушел с завода. Кто угрожал – неизвестно. Руководство собиралось приставить к нему охрану, но слишком долго раскачивалось. Бойко убили возле кафе «Березка» в то время, когда он… В общем, когда он следил за женой, подозревая ее в измене. Это все.

– Тоже немало, – одобрил Камельков. – Значит, теперь нам нужно узнать, кому был выгоден уход Бойко с завода, – и дело в шляпе!

– Боюсь, что список получится слишком длинный, – заметил Поремский.

– Тем лучше! – улыбнулся неунывающий Камельков. – Будет из чего выбирать!

Окинув коллег насмешливым взглядом, Поремский напустил на себя деловитый вид и распорядился:

– Стало быть, расклад такой. Ты, Мишаня, займешься поиском исполнителей и заказчиков. Понятно, что задача трудная и на первый взгляд малоперспективная, но…

– Что вы, Владимир Дмитриевич! – горячо возразил Камельков. – Задача что надо! По крайней мере, это лучше, чем потеть в душном кабинете и пялиться на экран монитора. Смотрите сами. – Камельков принялся загибать пальцы. – Улик у нас не так уж и мало – это раз. Свидетели есть – это два. Мозги у нас с вами тоже на месте – это три. К тому же Вячеслав Иваныч Грязнов разрешил нам обращаться к нему, когда заблагорассудится. Это четыре. Я уверен, что, хорошенько покопавшись, я… то есть мы с вами, раскрутим это дело в два счета.

Поремский улыбнулся энтузиазму своего юного коллеги.

– Что ж, поживем– увидим. Значит, ты, обжора, занимаешься исполнителями и заказчиками. А ты, свет мой Алена, возьми на себя родственников, знакомых и друзей убитых. Вполне может быть, что мотивы убийств нужно искать в личной жизни наших жмуриков.

Алена поморщилась от слова «жмурики», но Поремский оставил ее гримасу без внимания.

– А вы? – спросил Камельков, распечатывая новый «сникерс». – Мы отобрали у вас весь фронт работ. Вам не будет скучно?

– За меня не волнуйся. Обещаю тебе, что скучать никому из нас не придется.