Текст книги "Живая бомба"

Автор книги: Фридрих Незнанский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 21 страниц)

Глава 12
ССОРА

Юле Ивановой снилось море. Она сидела на прибрежных камнях и смотрела на синие волны, на чаек, прохаживающихся вдоль белоснежной кромки прибоя. На душе у нее было легко и спокойно. Вдруг подул ветер. Небо на горизонте потемнело. За считанные секунды ветер нагнал облака и превратил их в тучи, и эти тучи, гоня перед собой черную тень, стали надвигаться на Юлю. Море начало волноваться, ветер подул еще сильнее, прямо Юле в лицо, и дыхание его было холодным и колючим. Сердце Юли учащенно забилось, и она проснулась.

Открыв глаза, Юля увидела прямо перед собой лицо Леуса.

Не веря собственным глазам, она приподняла голову с подушки и выставила перед собой руку. Пальцы наткнулись на щеку Леуса – худощавую, холодную, гладко выбритую.

Юля отдернула руку и вскрикнула. Тут же сухая, сильная ладонь легла ей на рот.

– Тихо, – сказал Леус. – Не шуми. Твоих соседей нет дома. Они уехали на дачу и появятся только завтра.

Он убрал ладонь с Юлиного лица.

– Как ты здесь оказался? – испуганно спросила Юля.

– Просто, – с холодной улыбкой ответил Леус. – Шел, шел и пришел. Лифт у вас сломан, пришлось подниматься пешком. Ну ничего. Главное ведь, что мы наконец увиделись, правда?

Юля промолчала.

– На ресепшн мне сказали, что ты болеешь, – продолжил Леус. – Могу я узнать, чем?

– Нет, не можешь.

Почему? – в напускном удивлении приподнял Леус белесые брови.

– Это женское.

– Да ну? – Леус смерил оценивающим взглядом ее фигуру. Остановился на трусиках. – Здесь? – весело спросил он.

Юля покраснела, схватилась за край одеяла и попыталась накрыться, однако Леус быстрым движением вырвал одеяло у нее из рук и отбросил его в сторону.

– Ты не смеешь… – злобно процедила Юля сквозь стиснутые зубы. – Убирайся отсюда!

Леус улыбнулся:

– Так скоро? Но мы ведь даже не успели пообщаться. К тому же… – он вновь скользнул взглядом по ее телу, – я рассчитываю приятно провести с тобой время. Яочень соскучился по твоим стонам.

– Мразь, – презрительно произнесла Юля. – А теперь слушай сюда, подонок: либо ты немедленно уберешься, либо я…

– Ц-ц-ц, – поцокал Леус и покачал головой. – Не нужно шуметь. Иначе мне придется сделать тебе бо-бо. А ты знаешь, как хорошо я умею это делать.

– Ты меня и пальцем не тронешь, – все с тем же

презрением в голосе сказала Юля. – Иначе я вызову милицию, и они упрячут тебя лет на сто.

– Ангел мой, ты начиталась книжек. Думаешь, твой Ромео из прокуратуры примчится к тебе на помощь?

– Примчится! И наваляет тебе по шее!

Леус нахмурился.

– Что ж, нам стоит это проверить. – Он вынул из кармана телефон и протянул его Юле: – Звони своему Ромео.

Юля схватила телефон и быстро набрала номер Камелькова.

– Слушаю, – раздался в трубке его бодрый голос.

– Миша! Здесь Леус! Он хочет…

Леус ударил коротко, без замаха и напряжения. Телефон выпал из пальцев Юли. Голова ее запрокинулась, глаза уставились в потолок.

– Алло! Юля! Что случилось?! Где ты?! – кричал в трубку Камельков.

Леус поднял трубку и приложил к уху.

– У нее болевой шок, – спокойно сказал он. – Но не волнуйся, это скоро пройдет. Останется лишь небольшой синяк.

– Сволочь! Если с ее головы упадет хоть один волос, я с тебя с живого шкуру спущу!

– Какие мы грозные, – усмехнулся Леус. – А теперь послушай меня, Ромео. Сегодня вы взяли Алекса Кузнецова. Я знаю, что малышка Юля помогла вам выйти на нас. Видеокамеры зафиксировали, как она пробралась в кабинет Хамзата. Я также знаю и то, что у вас есть свидетель, который опознал Алекса.

– Ты слишком много знаешь, – прорычал Камельков.

– Тихо, – сказал Леус. – Я еще не закончил. Если ты хочешь, чтобы с Юлей все было в порядке, сделай так, чтобы Кузнецова освободили. Или в крайнем случае чтобы он исчез. Исчез навсегда.

– Что за бред? Как я это сделаю? Я что, Игорь Кио?!

– Не нужно быть фокусником, чтобы сделать это.

– Кузнецов может повеситься в камере. Или погибнуть при побеге. Да мало ли способов? Ты умный парень и сможешь придумать, как. устранить Кузнецова, пока он не начал давать показания.

– Вот оно что! Вы с Муслиевым боитесь за свои поганые шкуры…

– Молодец. Правильно понял. Теперь ты знаешь не только то, что должен сделать, но и почему.

– А если я откажусь?

Леус посмотрел на вздрагивающую Юлю и криво усмехнулся.

– Тогда можешь навсегда попрощаться с нашей общей знакомой.

– Ты блефуешь. Ты не посмеешь убить ее.

– Давай поспорим, что я сделаю это. И сделаю так. что не останется ни одной улики. Диагноз будет очевидным: суицид. А таблетки или петля – это не так уж важно, правда?

Камельков молчал.

– Эй, – окликнул его Леус, – чего молчишь?

– Думаю.

– Тогда думай быстрее. Девчонка вот-вот очнется. Если ты к этому моменту ничего не надумаешь, мне придется еще раз ее вырубить. А мне это так же неприятно, как тебе. Мы оба знаем, какая она сладкая девочка, правда?

– Заткнись!

– Она так громко стонет. Особенно когда перевернешь ее на живот и…

– Я сказал – завали хлебало!

Леус хрипло рассмеялся. Глаза его, однако, не смеялись. В них было все что угодно, только не веселье.

– Ладно, – сказал наконец Камельков. – Я сделаю то, что ты просишь. Но я должен быть уверен, что с Юлей все будет в порядке. Где она?

– Здесь.

– Где ты ее прячешь?

Юля глубоко, с хрипом, вдохнула ртом воздух, но тут же схватилась руками за горло и закашлялась.

– Я больше не могу говорить, – быстро сказал Леус. – Она пришла в себя. Я позвоню через два часа. К тому времени Кузнецов должен быть мертв. Это все.

Отключив телефон, Леус схватил Юлю за плечо, одним рывком перевернул ее на живот, заломил руки и перетянул их скотчем, который достал из кармана.

Юля судорожно хватала ртом воздух, но не могла произнести ни слова. Глаза ее вылезли из орбит от ужаса и боли.

– Ничего, скоро пройдет, – успокоил ее Леус. – Этому фокусу научил меня один китаец. Мы с ним учились в одной группе. Через пять минут ты сможешь говорить, а пока… – Он оторвал кусок скотча и плотно заклеил Юле рот. Улыбнулся: – Вот так. Теперь нам с тобой нечего опасаться, ангел мой.

Юля замычала и попробовала привстать, однако Леус положил ладонь ей на спину и легонько надавил. Юля снова упала на кровать. Рука Леуса осталась лежать у нее на спине. Длинные пальцы ласково поглаживали ее лопатки. Затем они скользнули ниже и остановились на пояснице.

– У тебя такая нежная кожа, – грустно сказал Леус. – Жаль, что мы не нашли общего языка. Я бы любил тебя всю жизнь.

Он сдвинул руку еще ниже и запустил пальцы за резинку Юлиных трусиков.

– А ведь и ты любила меня, – продолжил он печальным, задумчивым голосом. – Я это видел, я это чувствовал. Ты была от меня в восторге. Я казался тебе настоящим рыцарем – сильным, честным, без страха и упрека. – Леус наклонился и поцеловал Юлю в нежную кожу спины. – Что же случилось потом? – прошептал он. – Почем я стал тебе так противен? Я ведь не превратился в чудовище, у меня не выросла вторая голова. Я остался прежним Олегом Леусом, человеком, который полюбил тебя и любил больше всего на свете.

Юля застонала. Леус тут же тряхнул головой, выпрямился и улыбнулся.

– Ладно, – сказал он. – Не время предаваться сантиментам. Слишком поздно, уже ничего не исправить. Теперь нужно думать о деле. В конце концов ты сама во всем виновата, и моя совесть чиста. Абсолютно чиста. – Внезапно Леус нахмурился. – Правда, есть еще один должок, – холодно произнес он и сощурил голубые глаза. – Но я отдам его чуть позже.

Это случилось двумя часами раньше. Когда Леус вошел в кабинет Муслиева, Гарри Барыгин уже был там.

– А, пришел, – хмуро глянул на Леуса Хамзат. – Садись.

Леус сел и закинул ногу на Ногу.

– Плохо выглядишь, – сказал ему Гарри Барыгин. – Совсем, что ли, не спишь?

– Сплю. Всю ночь только этим и занимаюсь.

– А по роже не скажешь, – усмехнулся Барыгин. Но уже через мгновение усмешка покинула его губы. – Сильно ты нас подвел, Олег, – серьезно сказал Барыгин. – Очень сильно.

– Подвел? – Леус склонил голову набок и изучающе посмотрел на приятеля. – Это как же?

– Я тебе скажу как! – вклинился в разговор Мус-лиев. – Ты привел сюда эту суку! Ментовскую подстилку! Она с самого начала тут все разнюхивала. И я не уволил ее только из-за тебя!

– Ты расписался за нее, приятель, – сказал со своего места Барыгин. – И ты должен исправить ситуацию.

Олег задумчиво посмотрел на свои ногти.

– Исправить что? – тихо сказал он.

– Эта сука… – вновь заговорил Муслиев, – эта маленькая сучка пробралась ко мне в кабинет! Не знаю, что она тут искала, но она рылась в моем столе!

– Ты это точно знаешь? – спросил Леус.

– Точно? – Черные глаза Муслиева превратились в черные щели. – Ты спрашиваешь – точно? По-твоему, я такой человек, что работаю с предположениями? По-твоему, я грязный, трусливый ишак, который дрожит от одних предположений?

– Тогда от чего? – спокойно спросил Леус.

– От фактов – вот от чего! – рявкнул Хамзат. Видеокамера засняла ее во всех позах! Эта сука выкрала у Нинки ключ и вошла в мой кабинет! Слава богу, сейф был на замке.

– И что же теперь я должен сделать? – с усмешкой поинтересовался Леус. – Найти ее и убить?

– Да, убить. – Муслиев тряхнул черной головой.

– И еще кое-что.

– Что именно?

И тут снова заговорил Барыгин:

– Олег, сегодня взяли Алекса. Он засветился в Питере. У них есть свидетель. Помнишь, однажды во время вечеринки Алекс заявил, что, если его когда-нибудь заметут, он не станет брать на себя всю вину и не сядет один. Так вот, нам с Хамзатом кажется, что он в тот момент не шутил.

Барыгин внимательно вгляделся в хмурое, побледневшее лицо Леуса. Олег перехватил его взгляд и сказал – спокойно, без всякого волнения:

– Вы хотите его ликвидировать?

Барыгин кивнул:

– Да, дорогой. И сделаешь это ты.

– С какой стати?

– Нужно исправлять свои ошибки.

Леус побледнел еще сильнее.

– Ив чем же я ошибся? – спокойно спросил он.

– В бабе, – просто ответил Барыгин.

За столом раздался шорох. Леус и Барыгин посмотрели на Муслиева.

– Ты всегда был идиотом! – выкрикнул из-за стола Муслиев. Лицо его было багровым и потным. Я всегда знал, что ты когда-нибудь подставишь нас всех! Ты грязный белый шакал!

Леус, ни слова не говоря, поднялся со стула и двинулся к столу, за которым сидел Муслиев. В то же мгновение Барыгин вскочил на ноги и оказался между Олегом и столом.

– Остынь, – сказал он и положил Леусу ладонь на грудь.

Леус брезгливо, как на насекомое, посмотрел на ладонь Барыгина и громко, четко произнес:

– Убери свою грязную лапу, пока я не свернул тебе шею.

В кабинете повисла тягостная тишина. Долго, около минуты, никто ничего не говорил. Первым нарушил тишину Гарри Барыгин.

– А ты рисковый парень, Олег, – сказал он и усмехнулся. – Ладно, извини. – Он убрал руку с груди Леуса. Огляделся и весело посмотрел на испуганно вжавшегося в стул Муслиева, затем – снова на Леуса. Улыбнулся и сказал: – Извини, старина, Хамзат погорячился, да и я тоже. Однако исправить свою ошибку тебе все равно придется.

– Что ж, – в тон ему ответил Леус, – я исправлю свою ошибку. Но не думай, что я забуду то, что произошло в этом кабинете.

– Это уж как тебе будет угодно, – кивнул Барыгин, – Сядем?

Олег вернулся и сел на свой стул.

– Вот и хорошо, – одобрил его действия Барыгин, усаживаясь в кресло. – А теперь обсудим наши дальнейшие планы.

Глава 13
ИЗБАВЛЕНИЕ

Два часа прошли быстро. Леус дремал в кресле. Юля лежала на кровати тихо. Было похоже на то, что она тоже уснула.

Леус зевнул, потянулся и посмотрел на наручные часы. «Пора», – сказал он себе.

Достал из кармана телефон, но нажать на кнопку вызова не успел. За стеной послышался шум, словно там что-то упало. Леус насторожился. Соседей не должно было быть дома, он сам за этим проследил – видел, как они погрузили вещи в старый «Москвич» и выехали со двора.

За стеной включили музыку. Это была модная песенка про двух любовников, между которыми выросла стена. Леус терпеть ее не мог.

«Они не могли войти в квартиру – я бы услышал. Значит, там кто-то остался, – резонно рассудил Леус. – Но кто?»

Он решил не забивать себе голову подобными вопросами, но тут Юля, ободренная музыкой, зашевелилась и громко застонала, так громко, что ее могли услышать. Леус вскочил с кресла и одним прыжком достиг кровати, на которой лежала Юля.

Юля попробовала встать на ноги, но Леус схватил ее за волосы и ткнул лицом в подушку.

– Молчи! – рявкнул он. – Молчи, если не хочешь умереть!

В стенку застучали.

– Черт, – поморщился Леус. – Теперь они знают, что мы здесь.

Стук прекратился, но в то же мгновение зазвонил лежавший на тумбочке мобильник Юли.

Леус ослабил нажим и взял с тумбочки телефон. Секунду поколебавшись, он нажал на зеленую кнопку и поднес телефон к уху.

– Что у вас там происходит? – завопил в трубку визгливый мужской голос. – Что за крики? Вам мало ночи? Я вызываю милицию, ясно? Сейчас же вызываю милицию!

Связь оборвалась. Музыка за стеной стала тише.

«Черт, неужто он и впрямь вызывает милицию?» – подумал Леус.

Под ложечкой у него засосало. Милиция не входила в его планы. Медлить было нельзя. Этот кретин – кем бы он ни был – сам виноват, что не уехал вместе со всеми на дачу.

Леус быстро подошел к двери и рывком распахнул ее. Мощный удар в лицо отбросил его назад. Леус упал на пол, попытался приподняться, но новый удар в лицо опрокинул его. Шея ослабла, локти соскользнули, светловолосый затылок глухо стукнул о паркетный пол комнаты.

Камельков подскочил к Юле, перевернул ее на спину и сорвал с губ скотч.

– Ты жива? – взволнованно спросил он.

Юля слабо улыбнулась в ответ:

– Да…

– Погоди секунду. – Мишаня осторожно перевернул ее на бок и разрезал складным ножом скотч, стягивающий руки. – Ну вот, – радостно сказал он. – Теперь, кажется, все.

За спиной у Камелькова зашевелился Леус. Мишаня обернулся, подошел и снова коротко ударил Леуса ногой в лицо. Тот затих.

– Здорово ты его, – похвалила Юля, опираясь на плечо Камелькова и усаживаясь в постели. – Он жив?

– Жив, конечно. Что ему сделается. – Мишаня достал из кармана блестящую вещицу и показал Юле. – Кастет, – стыдливо объяснил он. – Остался со школьных времен.

Юля прижалась щекой к плечу Камелькова и всхлипнула.

– Я думала, он меня убьет, – произнесла она со слезами в голосе. – Господи, я так испугалась!

– Ну-ну. – Камельков нежно погладил ладонью ее растрепанные волосы. – Все уже позади. Сейчас вызову бригаду и отправлю эту сволочь на нары. Ну не ишчь. – Камельков встревоженно осмотрел Юлю.

– У тебя нигде не болит?

– Нет, – продолжая плакать, покачала головой Юля. – Со мной все в порядке. А как… – Она вытерла ладонью заплаканные глаза. – А как ты здесь оказался?

– Залез к соседям по пожарной лестнице. Включил музыку. Потом позвонил сюда и стал качать права. Угрожал вызвать милицию. Я боялся, что этот гад не купится на мою уловку, но он купился. К счастью, он оказался глупее, чем я ожидал.

– Не думаю, – раздался за спиной у Камелькова хриплый голос.

Мишаня резко повернул голову, в тот же момент громыхнул выстрел. Камельков, как разъяренный зверь, бросился на Леуса и ударом ноги вышиб из его пальцев ствол. Затем несколько раз, словно футбольный мяч, ударил его ногой по голове, вкладывая в удары весь свой гнев. Леус потерял сознание.

– На этот раз ты у меня надолго затихнешь, – со злостью сказал Камельков.

Он поднял с пола ствол, сунул в карман ветровки. Затем выпрямился и повернулся к Юле. Юля лежала на кровати. Лицо ее побледнело и судорожно искривилось. Изо рта вырывалось хриплое дыхание. По правому боку на белую простыню стекала алая струйка крови.

Глава 14
СГОВОР

Давыдов вытер губы ладонью и сказал:

– Итак, я услышал голоса. Поначалу они не показались мне знакомыми, и я не стал прислушиваться, но… там такие тонкие перегородки. Нет, конечно же они говорили негромко, но ведь и я не глухой.

– Так что же вы услышали? – нетерпеливо спросил Поремский.

Давыдов наклонился, вытянул худую шею и тихо сказал:

– Это были Соколов и Карасев.

– Постойте… – Поремский поморщился и потер пальцами лоб. От бессонницы и череды допросов у него начинала болеть голова. – Вы хотите сказать, что в соседней кабинке находился гендиректор «Оружия» Матвей Робертович Соколов?

– Ну да, – кивнул Давыдов. – Он самый. А с ним – Анатолий Николаевич Карасев. Ныне покойный, – поспешно добавил Давыдов.

– О чем же они разговаривали?

– О бизнесе. Насколько я понял, их встреча в сауне была чистой случайностью. Вот они и воспользовались моментом, чтобы выяснить отношения. Да только не знали, что за стенкой я.

Матвей Робертович провел ладонью по влажным волосам. Облаченный в белую простыню, он был похож на древнеримского сенатора. Его красивое лицо голливудского актера раскраснелось и поблескивало от пота.

Невысокий, седовласый Карасев сидел на дубовой скамейке, положил кулаки на стол, и угрюмо смотрел на Соколова.

– Анатолий Николаевич, то, что вы говорите, имеет столь же малое отношение к реальности, как я… к коневодству. – Матвей Робертович вновь провал ладонью по волосам. – Наша маркетинговая политика строится на основе глубочайших исследований. На нас работают лучшие ученые России.

– При чем тут ученые? – недовольно сказал Карасев. – Деньги-то вы кладете себе в карман. А ваши ученые за лишнюю копейку обоснуют и оправдают все что угодно. Прежде чем браться за это дело, я и сам много с кем беседовал. И много чего прочитал. Отчеты, исследования… – Карасев устало откинулся на спинку дубовой скамьи и вытер полотенцем лоб. – Вы работаете неэффективно. Будь я не так мягок, я бы сказал, что вы там вообще ни черта не делаете!

– Не делаем? – удивился Соколов. – Мы не работаем? Тогда позвольте спросить, благодаря кому Россия продала оружия только за один этот год на пятьсот миллионов долларов? Чья это заслуга – ваша или моя?

Карасев небрежно махнул рукой:

– Для такой огромной страны, как наша, это не цифра.

– А что тогда цифра, а, Анатолий Николаевич? Какая цифра вас убедила бы?

Карасев задумчиво нахмурил потный лоб:

– Я думаю… миллиард долларов в год. Это для начала. А затем в течение следующих трех – пяти лет можно выйти на объемы продаж порядка двух миллиардов в год. Специалисты, к которым я обращался, доказали, что при правильном маркетинге можно получать до двух миллиардов долларов только в течение одного года. Это при том, что вы за семь последних лет наторговали на ту же сумму. И это вы называете правильной маркетинговой политикой? – Карасев усмехнулся и покачал седой головой. – Чушь на постном масле – вот что это такое. Вы монополизировали рынок продаж, а все, что вы делаете, – это набиваете свои собственные карманы. Ну ничего. Скоро это закончится.

– Что вы имеете в виду? – насторожился Соколов.

– Что имею? – Карасев глянул на гендиректора «Оружия» из-под нахмуренных седоватых бровей. – А что имею, то и введу, ясно?

– Солдатский юморок, – поморщился Соколов. – И это человек, который хочет поднять торговлю оружием до мировых стандартов. Да вы и игрушечный пистолет продать не сможете, не то что системы ПВО!

– Посмотрим, – с угрожающей улыбкой отозвался Карасев. – Уже осенью я получу лицензию на торговлю. Само собой, вы не в восторге от этой идеи и будете всячески затягивать выдачу лицензии. У вас много знакомых в правительстве, но и у меня их немало. Вам придется потесниться, а со временем вообще уйти с рынка. Я вам это гарантирую.

– Бред! Чушь и бред! Анатолий Николаевич, ну к чему нам ссориться? Мы ведь взрослые, разумные люди и сможем найти общий язык.

– Правда?

– Да! Уверяю вас, что от нашей ссоры не выиграет никто. Ни вы, ни я. А вот от нашей дружбы выиграют все! И вы в первую очередь.

– Правда? – вновь повторил Карасев. Затем презрительно посмотрел на Матвея Робертовича и грубо ухмыльнулся. – Я не дружу с бандитами и ворами. Так и передайте вашим хозяевам.

– Что ж… – Соколов нахмурился, – я передам. Я все передам.

– Вот и отлично.

Карасев поднялся с лавки и вышел из кабинки. Соколов какое-то время глядел на закрывшуюся дверь, затем протянул руку и достал из сумки сотовый телефон.

Набрав нужный номер, он приложил телефон к уху:

– Алло, здравствуйте. Будьте добры Богомолова… Ясно. Когда освободится, пусть перезвонит Матвею Соколову… Спасибо.

Матвей Робертович откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза. Он сидел так не меньше двух минут, до тех пор пока не запиликал лежавший на столике телефон. Он быстро открыл глаза и взял телефон.

– Алло… Да, Алексей Борисович, это я. Только что беседовал с Карасевым… Нет, он не изменил своего мнения. И боюсь, уже не изменит… Да, ты прав. Ты прав, именно так мы и поступим… А разве я когда-то отказывался от своих слов? На мою поддержку ты можешь рассчитывать твердо. Впрочем, это не телефонный разговор. Подъезжай сегодня ко мне– поговорим… После восьми… Пока.

– Это все, что вы слышали? – спросил Поремский.

Давыдов кивнул:

– Все.

– Значит, человека, которому звонил Соколов, звали Алексей Борисович Богомолов?

– Так точно.

– А вы не знаете, кто он такой?

Давыдов задумался, затем покачал головой:

– Никак нет. Фамилия вроде знакомая, но где я ее слышал – не припомню. Хотя… Черт, что же это я? Был в прошлом правительстве один Богомолов! Вице-премьер.

– Да-да, я теперь тоже припоминаю. – Поремский вежливо улыбнулся. Что ж, Василий Васильевич, спасибо за информацию. Вы нам очень помогли.

– Не за что. Помогать органам правопорядка – священный долг каждого гражданина. – Давыдов радужно улыбнулся, почесал пальцем морщинистую переносицу и лукаво сощурился. – А вы небось уже меня в убийцы записали, а?

– Почему вы так решили?

– А чего бы ради ко мне приходила ваша сотрудница? И все выведывала, выспрашивала. А я бы и рад был ей все рассказать, но сами понимаете. Вы-то хоть сохраните мое инкогнито?

– Ваше – что? – не понял Поремский.

– Инкогнито, – повторил Давыдов. – В смысле тайну моей личности.

– Это уж как получится, – сказал Поремский. – Но обязуюсь не открывать вашего «инкогнито» без крайней необходимости.

– И на том спасибо. За себя-то я не боюсь, но сами понимаете – жена, дети. Вы, самое главное, жене моей не говорите. Про сауну. Ну и вообще.

– Я же пообещал, – напомнил Поремский.

На столе у Поремского зазвонил телефон. Он снял трубку.

Алло… Что?.. Вот черт! Где она?.. Так… так… В какой больнице?.. Понял. А Леуса куда?.. В реанимацию?.. Ясно. Держи меня в курсе, хорошо?.. Пока.

Поремский положил трубку и мрачно посмотрел на Давыдова. Тот невольно поежился под взглядом следователя.

– Что-то случилось? – робко спросил Давыдов.

– Случилось, но вас это не касается.

Ясно, – вздохнул Давыдов. – Я могу идти?

– Идите.

Давыдов кивнул, взял пропуск, пискнул «до свиданья» и поспешил ретироваться.