Текст книги "Живая бомба"

Автор книги: Фридрих Незнанский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 21 страниц)

Глава 9
НОВЫЙ ПОВОРОТ

Распрощавшись с Юлей, Камельков еще некоторое время постоял у подъезда, глядя на освещенные окна квартир и прикидывая, в какой из них живет Юля, затем повернулся, сунул руки в карманы брюк и побрел к автобусной остановке, насвистывая под нос: «Сердце красавицы склонно к измене…»

Через три минуты он дошел до конца дома и свернул за угол. Как только он это сделал, дверь машины, припаркованной к высокому бордюру, отделяющему двор от детской площадки, открылась и из нее выбрался высокий человек в черных джинсах и темной футболке. В губах у человека была зажата мерцающая красным огоньком сигарета.

Человек этот задумчиво посмотрел вслед скрывшемуся за углом Камелъкову, затем вынул изо рта сигарету, швырнул ее в лужу и решительно направился к подъезду, в котором жила Юля, на ходу доставая из кармана сотовый телефон.

Войдя в квартиру, разувшись и холодно поздоровавшись с соседями («вечно они крутятся на кухне, и чего им только в комнатах не сидится, смотрели бы телевизор и радовались жизни»)-, Юля прошла к себе.

Закрыв дверь на щеколду, Юля включила свет, затем села на диван и с удовольствием вытянула гудящие от усталости ноги.

Впечатлений от минувшего дня было так много, что у Юли кружилась голова. Впрочем, голова у нее кружилась не только от впечатлений. Все-таки выпитое шампанское тоже давало о себе знать.

Вспомнив, с каким франтовским апломбом открывал Миша шампанское (все время поглядывая в ее сторону), Юля улыбнулась. Все-таки он хороший малый. Веселый, остроумный. После того инцидента в кафе, когда Леус ударил ее по лицу, Юля думала, что никогда больше в жизни ни один мужчина не сможет вызвать у нее положительных эмоций. Однако за сегодняшний день их накопилось так много, что Юля сама себе удивлялась.

Юля вспомнила Леуса, высокого, широкоплечего, светловолосого. Вспомнила Мишу, долговязого, худощавого, с улыбкой на худом лице. Она мысленно поставила их рядом. Они были настолько разные, эти два парня, словно прилетели с разных планет.

«Интересно, смог бы Михаил ударить меня по лицу? – подумала Юля, но тут же себя осадила: —Что за идиотский вопрос! Человек сам толком не знает, на что он способен». Юля помнила, с каким изумлением смотрел Леус на свою руку. Он и сам не ожидал, что поступит так. А ведь Леус не просто человек, он бодигард. Человек, который не вздрогнет, даже если над ухом у него начнут стрелять из автомата, который, проснувшись ночью с похмелья в незнакомом месте, не будет тыкаться из угла в угол с вопросом «что я здесь делаю?» и «как я сюда-попал?», а мгновенно оценит ситуацию и поймет, что ему делать дальше.

И этот выдержанный, как вино, выносливый, как конь, невозмутимый, как черепаха, мужчина с изумлением глядел на свою руку, которой только что ударил по лицу любимую девушку.

Нет, все-таки мы сами себя не знаем, подытожила свои размышления Юля. Она сладко потянулась и скинула с плеч кофту.

– Чаю, что ли, попить? – подумала Юля, но, посмотрев на закрытую дверь, за которой ее поджидали ненавистные соседи, тут же передумала: – Обойдусь. А то еще придется разговаривать с этими дураками. Начнут приставать со своим дурацким дежурством.

Уже три дня, как наступила Юлина очередь мыть полы в прихожей и туалете, но она все еще не могла найти время, чтобы это сделать. Днем она на работе, а по вечерам в квартире толпились люди, и у Юли не было никакого желания ползать у них под ногами с грязной тряпкой в руках.

Юля взяла с тумбочки пульт и включила телевизор. На экране нарисовался престарелый ведущий новостей и монотонно забубнил с полуслова:

– …Относительно трех загадочных убийств, которые прокуратура объединила в одно дело. У следствия по-прежнему нет ответа на основные вопросы: кто, за что и по чьему заказу убил молодых менеджеров. Следователи предполагают, что в Москве существует фирма, специализирующаяся на подготовке наемных убийц самого высокого класса. Впрочем, это утверждение нуждается в доказательстве, а, как нам стало известно, никакими доказательствами следственная группа по этому поводу не располагает… А теперь к другим новостям.

В Испании и Италии по-прежнему стоит необычайная для этого месяца года жара…

Юля нажала на кнопку пульта, и экран телевизора потух. Настроение у нее снова испортилось.

Опять эти убийства. Три убийства. Три бодигарда. Дурацкая, если вдуматься, мысль: ведь бодигарды призваны охранять людей, предотвращать их смерть, защищать от пуль, а тут…

«Нет, – подумала Юля. – Это все из-за того, что Леус меня ударил. Если бы не это, мне бы и в голову не пришло, что три чудесных парня, самые мужественные из всех парней, каких я только встречала, могут оказаться киллерами. Я просто злюсь на Леуса, поэтому и наговариваю на него».

Чтобы избавиться от дурных мыслей, Юля достала из ящика стола дневник и принялась писать.

«Сегодня весь вечер провела со своим новым знакомым – Мишей. Ходили на день рождения к его другу, которого я тоже шапочно – еще с университетских времен – знаю. Время провели просто замечательно!

Миша был хорош. Он залихватски, как настоящий гусар, открывал шампанское, постоянно балагурил, облил именинника газированной водой (с этим у него хуже, чем с шампанским), а под занавес умудрился наступить подруге именинника на сломанную, загипсованную ногу. Господи, что тут началось! Крики, вопли, смех! Подвыпивший именинник был в ярости, и нам с Мишкой пришлось спасаться от него бегством.

Уже когда мы были на улице, именинник и все гости кричали нам с балкона, чтобы мы вернулись, что кто старое помянет, тому глаз вон, но мы посчитали, что вдвоем нам гораздо интереснее, сделали имениннику ручкой и потопали к метро. И лишь возле самого метро я заметила, что мы с Мишкой держимся за руки. Он проследил за моим взглядом и отдернул руку, как будто его кто ужалил. На улице было довольно темно, но мне показалось, что он покраснел от смущения. Впрочем, я могу и ошибаться, он довольно раскованный парень и не лезет за словом в карман.

Да, все-таки Мишка забавный. Он все время ест, а в перерывах между едой мучает меня анекдотами. Он совсем не похож на Леуса, и мне это нравится.

Сама не знаю почему. Мне никогда не нравились балагуры и весельчаки. Миша с виду именно такой, но в нем есть (не знаю, как сказать лучше) какой-то стержень, что-то надежное и сильное. Глядя на него, понимаешь, в какую бы передрягу ты ни попала, он придет тебе на помощь и поможет найти выход из трудной ситуации. Не знаю, почему мне так кажется, просто кажется, и все. Вероятно, женская интуиция? Кстати, сам Миша смеется над этим словосочетанием, считает его надуманным. Впрочем, он еще слишком молод, чтобы разбираться в таких вещах.

По возрасту мы с ним ровесники, но я давно заметила, что мы, женщины, гораздо раньше созреваем не только телом, но и душой. Мужчины до тридцати лет остаются детьми. Инфантильные, хулиганистые, со своими ребяческими замашками и амбициями. До тридцати лет мы их матери, после тридцати они превращаются в наших отцов… Черт, как-то коряво написала, но исправлять нет сил.

Ладно. Утро вечера мудренее. Сейчас у меня голова соображает туговато, но утром я обдумаю весь сегодняшний день и пойму, что мне делать дальше».

Юля поставила точку и закрыла дневник. Немного подумав, она решила позвонить Мише и узнать, как он добрался до дома. Все-таки время было позднее, а Миша был не совсем трезв. Вдруг его остановит милиция и он полезет в драку?

Юля достала из сумочки телефон и только сейчас вспомнила, что заблокировала его еще в гостях у Леонова. Она сняла блокировку, и тут же серебристый телефон запиликал у нее в руках. Юля приложила телефон к уху:

– Слушаю.

– Юля, здравствуй!

Это был Олег Леус.

– До свидания! – грубо отшила его Юля и хотела уже отключить телефон, но Леус сказал, нет, почти крикнул в трубку:

– Это очень важно!

– Господи, ну что еще? – неприязненно спросила Юля.

– Ну, во-первых, я хочу еще раз извиниться перед тобой за тот… в общем, за тот случай в кафе. Прости. Я и в самом деле не знаю, что на меня нашло.

– Тебя разве не учили контролировать свои эмоции в этой вашей израильской спецшколе для отморозков?

– Прости. Прости меня, пожалуйста. Со мной это было впервые. Вероятно, дело в том, что я слишком сильно… – Леус сделал паузу и договорил на одном выдохе: – Люблю тебя.

Юля почувствовала, как вспотела ее ладонь, держащая трубку.

– Вот как? В таком случае лучше бы ты меня ненавидел.

– Не говори так. Я…

– Ты сказал, что хочешь сообщить мне что-то важное. Если это все, то я отключаю трубку.

– Нет-нет, подожди. Нам нужно встретиться. Я не могу по телефону.

– Старая песенка. Может, предложишь мне приехать к тебе домой?

– Я серьезно. Нам нужно поговорить, но я не хочу, да и не могу сделать это по телефону. Это касается твоего нового ухажера.

– Что? – Губы Юли побледнели. – Что ты сказал?

– Я сказал, что хочу поговорить с тобой об этом парне. Михаил Камельков, так, кажется, его зовут?

– Откуда ты знаешь?

– Ты забыла, кем я работаю.

– А разве следить, подслушивать и вынюхивать входит в обязанности телохранителя? Я не знала.

– Юля, я не хочу ссориться. Я просто хочу поговорить. Я жду внизу, во дворе. Я звоню вот уже полчаса, но твой телефон был отключен. Подняться я не решился, чтобы не напрягать твоих соседей. Ты говорила, что они терпеть не могут, если кто-то приходит после одиннадцати вечера.

Юля задумалась.

– Ладно, – сказала она. – Я спущусь. Только если ты меня обманул, я так отхлестаю тебя по морде, что тебя твой родной Хамзат не узнает. Понял?

– Понял, ангел мой. Жду.

Юля отключила телефон и швырнула его на диван. Потом накинула кофту, обулась и вышла из комнаты.

Глава 10
CХВАТКА

Олег Леус поджидал Юлю возле подъезда. Он сидел на железных перилах, огораживающих палисадник, и курил сигарету. Завидев Юлю, Леус отбросил окурок и поднялся ей навстречу.

– Здравствуй, ангел мой! – ласково сказал он и протянул ей руку.

Юля презрительно посмотрела на протянутую руку, потом перевела глаза на лицо Леуса и сказала:

– Говори скорей, зачем звал. Время позднее, мне завтра утром на работу.

Леус опустил руку и с укором посмотрел на Юлю:

– Раньше ты не была такой грубой.

– Раньше ни один мужчина в жизни не поднимал на меня руку. Хотя, – Юля усмехнулась, – какой ты мужчина.

Взгляд Леуса стал грустным.

– Ты сама меня спровоцировала. Я допустил ошибку, когда позволил тебе так напиться. Ты наговорила мне кучу гадостей, но ты себя не контролировала. Вероятно, я тоже немного перебрал. Давай простим друг друга и забудем про эту глупую ссору.

Юля вздохнула:

– Так, все, я иду домой.

Она повернулась, чтобы идти, но Леус схватил ее за руку и удержал:

– Подожди! Я хотел поговорить о твоем новом знакомом.

– А разве ты о нем говоришь?

Леус отпустил Юлю и уселся на перила. Юля секунду помедлила, но все же последовала его примеру.

– Будешь курить? – спросил Леус, доставая из кармана пачку «Парламента».

– Нет.

Правильно. А я закурю. – Он чиркнул зажигалкой и выпустил облачко дыма. Посмотрел на Юлю. – Ты знаешь, где работает твой знакомый Михаил Камельков?

– Разумеется.

– И где же?

– В юридической конторе.

Леус усмехнулся:

– Увы, но контора, в которой он работает, называется иначе. – Он выпустил еще одно облачко дыма и медленно произнес: – Генеральная прокуратура.

Юля откинула с лица упавшую прядь.

– Прокуратура? – удивленно повторила она.

– Да. Твой новый дружок – следователь.

– Но… Подожди, ты уверен?

– На все сто. Михаил Петрович Камельков. Двадцать четыре года. Следователь Генпрокуратуры. Брюнет. Рост метр восемьдесят пять. Родился в Москве. Продолжать? -

Юля закусила губу и уставилась перед собой невидящим взглядом.

– Чего молчишь? – спросил Леус. – Не ожидала? Он небось наврал тебе с три короба, а ты и уши развесила. Ты думаешь, вы познакомились с ним случайно? Нет, мой ангел. У них это называется «войти в контакт». Когда та девчонка, следователь Никитина, приходила к нам на фирму, ты сказала ей, что она на правильном пути. Вот они и подослали этого архаровца, чтобы он выведал у тебя все наши тайны. Самое смешное, что тайн никаких нет. Есть только твои фантазии и обида на меня. Но все это можно легко…

– Помолчи, – резко сказала Юля.

Леус замолчал.

– Значит… – Юля посмотрела на Леуса блестящими, остановившимися глазами. – Значит, ты следил за мной?

– Ну не то чтобы следил. Просто… – Леус наткнулся на пронзительный взгляд Юли и осекся, вздохнул и устало кивнул: – Хотя да, следил. Я не хотел, чтобы ты наделала ошибок. Ты слишком дорога мне.

– С каких это пор?

– Не знаю. Я сам не заметил, как влюбился в тебя. Сначала это был просто флирт, но потом… Потом я понял, что не могу без тебя жить. Со мной такого никогда не было. Правда, ангел мой, я все время думаю о тебе – и днем, и ночью.

– Именно поэтому ты съездил мне по лицу?

Леус кивнул:

– Да. Поэтому. Я не мог видеть, как ты смеешься надо мной. Ты превратила меня в чудовище, ангел мой. Если бы этот малолетка полез к тебе целоваться, я бы убил его на месте.

– Ты бы убил следователя прокуратуры?

Да будь он хоть сам генеральный прокурор. Я бы придушил его вот этими руками. – Леус поднял к лицу растопыренные ладони. Пальцы на его руках еле заметно подрагивали.

– Ты случайно не пьян? – с опаской спросила Юля.

– Нет, мой ангел. Я не спал несколько ночей, думая о тебе. – Леус горько усмехнулся. – Вчера вечером я выпил бутылку водки, чтобы уснуть, но так и не смог. Я стал курить. За прошлую ночь выкурил полторы пачки!

Юля нервно поежилась.

– У тебя нервный срыв, – тихо произнесла она.

Я слышала, такое у телохранителей бывает. Человек не может жить в вечном напряжении, Олег. Мой тебе совет – покажись врачу.

– Врачу? Зачем? Я здоров как бык! Мне не дает уснуть не болезнь, а наша с тобой ссора. Пожалуйста… – Олег порывистым движением схватил Юлю за руку и прижал ее к губам. – Пожалуйста, прости меня! Я сделаю все что хочешь, лишь бы ты меня простила!

– Все? И даже убьешь человека?

– Да! Убью! Если ты прикажешь – убью!

– Отлично, – усмехнулась Юля, пытаясь высвободить руку. – Только, перед тем как убивать, не забудь переодеться в милицейскую форму. Чтобы не изменять своему фирменному стилю!

Леус замер с открытым ртом. Глаза его были вытаращены, и в них, как в двух безжизненных, стеклянных шариках, отражался тусклый свет фонаря. Наконец он сглотнул слюну и заговорил, с видимым усилием произнося слова:

– Так ты знаешь? То есть… ты так считаешь? Ты считаешь, что я и есть тот убийца в милицейской форме? – Леус натянуто хохотнул. – Что за бред пришел тебе в голову? Я телохранитель! Я защищаю людей, а не убиваю их!

– Именно об этом я и подумала, когда поняла, что это ты, – спокойно сказала Юля.

Леус скривил рот в усмешке и медленно покачал головой:

– Но у тебя нет доказательств.

– Нет, – согласилась Юля. – Иначе ты бы давно уже сидел на нарах.

Леус вставил в рот сигарету и закурил:

– Послушай, – медленно сказал он, – все твои фантазии строятся лишь на том, что в день убийства меня не было на работе. Рассуди сама: неужели этого достаточно, чтобы обвинить человека?

– Иногда достаточно и меньшего, – запальчиво сказала Юля. Леус вдруг стал ей отвратителен. В каждом его слове сквозила ложь. Его лицо, бесцветное, осунувшееся и бледное от бессонных ночей, напоминало лицо какого-то пресмыкающегося.

Он устало улыбнулся.

– В тебе говорит обида, ангел мой. Но пройдет день-два, обида утихнет – и ты поймешь, как ты ошибалась. А пока… у меня к тебе одна просьба: держи свои подозрения при себе.

Почему? Ты боишься, что тебя упекут в КПЗ?

– Нет, моя радость. Ябоюсь не за себя. Ябоюсь за тебя. Если ты обмолвишься кому-нибудь о своих… бредовых фантазиях, тебе не поздоровится. Это я говорю не как сотрудник фирмы «Заря», а как твой верный и надежный друг. Как человек, который тебя…

– О боже мой! – застонала Юля, сжав ладонями виски. – Как же я от тебя устала! Как ты мне отвратителен, Леус! Смотреть на твою рожу уже мучение.

– Юля, в тебе говорит обида и…

– Дурак! Во мне говорит ненависть!

Юля поднялась с перил, но Леус схватил ее за руку и рывком усадил на место.

– Сядь! – рявкнул он. – Я еще не закончил с тобой говорить.

Юля пристально посмотрела на Леуса:

– Оставь меня в покое, слышишь? Оставь, или сам пожалеешь!

– Ты никуда от меня не денешься, – процедил сквозь зубы Леус. – Ты будешь моей. Я не позволю тебе, малолетней стерве, издеваться над собой.

Глаза Юли сузились. Губы исказила судорожная усмешка.

– Значит, тебе не нравится, что я гуляю со следователем, да? И ты не хочешь, чтобы я с ним целовалась? – Юля засмеялась. – Обещаю тебе, ангел мой,что следующей же ночью я отдамся ему! Мы будем заниматься любовью, понял? И пока он будет трахать меня, я буду вспоминать тебя, твою гнусную змеиную рожу! А потом я расскажу ему о том, что ты убийца! Я расскажу ему, как ты…

Леус с силой сжал запястье Юли и ударил ее тыльной стороной ладони по лицу.

– Приди в себя, – грубо сказал он.

Юля вскрикнула, затем попробовала вырвать руку из железных пальцев Леуса, но не смогла и заплакала.

– Я тебя предупредил, – продолжил Леус тем же тихим и грубым голосом. – Решать тебе. Либо ты заткнешься и станешь паинькой, либо мне придется…

– Эй! – окликнул Леуса звонкий, молодой голос.

Леус быстро обернулся. Перед ним в тени дерева стоял высокий темный силуэт.

– А ты храбрый! – сказал незнакомец. – Может, попробуешь со мной?

– Иди своей дорогой, – грубо сказал ему Леус, – и не лезь в чужие дела.

– А кто тебе сказал, что они чужие?

Незнакомец вышел из тени.

– Миша! – вскрикнула Юля. Она вскочила с перил и вырвала руку из цепких пальцев Леуса.

– Юль, иди домой, – спокойно сказал ей Камельков. – А мы с молодым человеком побеседуем без свидетелей. Правда ведь, молодой человек?

Леус усмехнулся:

– Что ж, можно и побеседовать. Только не думай, что тебе поможет твое служебное удостоверение.

– А я и не думаю. Я его дома забыл. – Камельков сцепил руки в замок и звонко щелкнул пальцами. – Буду делать из тебя отбивную читательским билетом, – пообещал он.

Юля с ужасом смотрела на мужчин.

– Иди домой, – бросил ей через плечо Леус.

– Нет! Это ты уйдешь! Ты сам уберешься отсюда!

– Юль, – вновь заговорил Камельков, – тебе здесь нечего делать. Мы разберемся сами.

– Не тебе решать, что мне делать, – заносчиво ответила Юля. – Кто ты такой, чтобы указывать мне?

– Я твой друг.

– Еще один? – усмехнулась Юля. – Ты крыса, а не друг. Я все про тебя знаю. И знаю, зачем ты нарисовался на моем горизонте. Тебя подослали ко мне, чтобы ты все вынюхал и разузнал, разве не так?

Камельков нахмурился:

– Мы потом об этом поговорим, хорошо?

Юля еще некоторое время смотрела на них, потом махнула рукой:

– Делайте что хотите. Мне плевать на вас обоих.

Она развернулась и пошла к подъезду. Мужчины проводили ее взглядом, затем снова уставились друг на друга.

– Мне кажется, здесь нам будет не совсем удобно беседовать, – сказал Леус. – Может, отойдем в тень? Или ты надеешься, что чье-нибудь вмешательство спасет тебе жизнь?

– Подумай лучше о себе, – сказал Камельков. – А побеседовать мы можем там. – Он кивнул головой в сторону темнеющего невдалеке сквера. – Там нам никто не помешает.

– Идет, – кивнул Леус. – Когда все закончится, я вытащу тебя на свет, чтобы полюбоваться твоими кровавыми соплями.

Камельков усмехнулся, затем повернулся и быстро зашагал к скверику. Леус двинулся за ним.

Войдя в сквер, они некоторое время шли по аллее, затем Камельков, приметив небольшую щель в живой изгороди, свернул с освещенного места.

Леус последовал за ним.

Вскоре они оказались на небольшой полянке за аллеей. С одной стороны полянка была защищена от посторонних взоров кустарником живой изгороди, с другой – группой черных, ветвистых деревьев. Свет от фонарей сюда не доходил, но луна давала достаточно света, чтобы противники могли видеть друг друга.

– Ну вот, – сказал Камельков, – здесь нам будет удобно.

– Да, следак, – набычившись и вперив взгляд в противника, подтвердил Леус. – Здесь тебя никто не спасет.

– Для начала несколько слов, – сказал Камельков. – Мне кажется, тебе не стоит больше крутиться возле Юли.

Леус холодно усмехнулся:

– Мне плевать на то, что тебе кажется, малыш. И просить я тебя ни о чем не буду. Я просто сломаю тебе ноги, чтобы ты больше не маячил у меня на горизонте.

– Вот как? – насмешливо спросил Камельков. – Ты ведь вроде собирался меня прикончить?

Леус усмехнулся и покачал головой:

– Не дождешься. Я просто сделаю тебя инвалидом.

– Жаль, – сказал Камельков. – Жаль, что мы не смогли найти общий язык. Потому что теперь… – Неожиданно прервавшись, Мишаня уставился на что-то за спиной у Леуса. – Какого черта? – тихо промолвил он.

Профессиональная подготовка подвела Леуса. Он машинально дернул головой в сторону ожидаемой опасности, но тут же, интуитивно сообразив, что его накололи, снова повернулся к Камелькову. И в тот же момент крепкий кулак Камелькова со свистом врезался ему в челюсть. Леус пошатнулся, но не упал и успел поднырнуть под второй кулак Камелькова, встретив противника ударом в корпус. Однако инерция удара оказалась слабой – Камельков лишь негромко охнул и, не сбавляя темпа нападения, нанес Леусу сильный удар локтем в голову.

Леус успел отклониться, и удар пришелся вскользь. В следующее мгновение противники сплелись в клубок и, ломая кусты, повалились на землю, продолжая наносить друг другу удары – на этот раз куда придется. Сами того не замечая, хрипя и постанывая от наиболее сильных ударов, они выкатились на освещенную аллею скверика.

Через минуту раздался свисток, а вслед за тем – громкие крики и топот приближающихся ног.

Леус и Камельков, как по команде, вскочили на ноги и, ни слова не говоря, бросились в разные стороны. К тому моменту, как наряд милиции подбежал к месту схватки, дерущихся и след простыл.