Текст книги "Исчезнувший принц"

Автор книги: Фрэнсис Ходжсон Бернетт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)

– Деньги приготовлены! – взревел Лазарь.

Рэту очень хотелось тоже заорать. Он знал, какими словами народ, живущий на Боун-стрит, сейчас ответил бы такой женщине, он знал эти слова и выражения. Но адъютант в присутствии старшего по чину таких слов произносить не должен. Придворные тоже так не выражаются. И он не позволил себе взорваться, хотя глаза у него загорелись, лицо вспыхнуло и он до крови искусал себе губы. Рэту хотелось ударить женщину костылем. С кем она так говорит! Ведь это сын Стефана Лористана! Носитель Знака!

– Вы хотите, чтобы вам заплатили прямо сейчас? – спросил Марко. – Ведь неделя только началась, и мы не должны платить до ее конца. Но вы хотите деньги сейчас?

Лазарь побелел от злости. Он был страшен в своей ярости, даже опасен.

– Молодой хозяин, – сказал он тихо таким же мертвенным, как его бледность, голосом, – эта женщина...

Миссис Биддл отступила в сторону кухонной лестницы.

– Я полицию позову! – завизжала она. – Юный мастер Лористан, прикажите ему отойти.

– Никто не желает причинить вам вред, – сказал Марко, – а если вы хотите получить деньги сейчас, то, Лазарь, пожалуйста, дай их мне.

Лазарь заскрипел от злости зубами, однако взял себя в руки и почтительно, по всей форме, отдал честь, а потом сунул руку в нагрудный карман и вытащил старый кожаный бумажник. В нем было всего несколько монет. Лазарь указал пальцем на золотой.

– Я подчиняюсь вашему приказанию, господин, ибо таков мой долг, – ответил он, тяжело дыша. – Вот это плата за неделю.

Марко взял соверен и протянул женщине.

– Вы слышали, что он сказал, а в конце этой недели, если нам нечем будет уплатить, мы съедем.

Лазарь так сейчас был похож на хищного зверя, которому мешает наброситься на человека только цепь, что пыльная миссис Биддл побоялась взять деньги.

– Если вы скажете, что я не останусь в убытке, я подожду до конца недели, – сказала она, – вы, правда, всего лишь парнишка, но вы точь-в-точь, как отец. У вас вид такой, что поневоле вам веришь. Если бы он сам был здесь и сказал, что у него сейчас нету денег, но он заплатит через несколько дней,я бы ,конечно, поверила.

На улице мальчики – разносчики газет скакали и кричали. Новости, которые они выкликали, очевидно, представляли исключительный интерес.

–Я могу быть разносчиком газет,–сказал Рэт.Костыли только помогают. А если я сяду на тележку, то дело пойдет еще лучше.

– Я тоже могу газеты продавать.

Лазарь протестующе воскликнул, вернее, громко простонал:

– Господин, нет, нет! Разве я не могу приискать себе работу? Я могу таскать мешки. Могу послужить на посылках.

– Мы все трое посмотрим, чем нам заняться, – решил Марко.

И вдруг на улице раздался крик газетчиков, как это было в день возвращения мальчиков из путешествия. На этот раз крик был еще громче и пронзительнее. И громче всего они выкрикивали «Самавия, Самавия!». Однако сегодня Рэт не бросился к двери, как в прошлый раз. Он стоял неподвижно и слушал. Впоследствии каждый из них припоминал, как он стоял, не шевелясь, и ждал, потому что какое-то странное ощущение заставляло его ждать, словно сейчас он услышит нечто чрезвычайно важное.

Лазарь первым вышел из комнаты, а Рэт и Марко последовали за ним. Один из жильцов поспешно сбежал по лестнице, быстро открыл дверь, чтобы купить газеты и расспросить мальчишек, которые от возбуждения не только кричали, но приплясывали на месте. По их мнению, то, что они горланили, должно было заинтересовать всех и каждого.

Жилец купил две газеты и протянул мелочь мальчишке-газетчику, который громкой скороговоркой продолжал:

– События развиваются. Тайное общество восстало и захватило Самавию. Они осуществили это «Меж ночи и утра». К ним вернулся потомок Исчезнувшего Принца, и его короновали. Они это совершили! «Меж ночи и утра». Быстро возложили ему на голову корону, зря времени не теряли.

И мальчишка умчался дальше, крича на ходу: «Потомок Исчезнувшего Принца! Потомок Исчезнувшего Принца стал королем Самавии!»

Когда Марко и Рэт, купив газеты, прошли по коридору, они нашли дверь закрытой. Марко остановился возле нее. Из комнаты раздавался звук глухих, судорожных рыданий и страстные слова молитвы и безграничной благодарности на самавийском языке. Немного спустя рыдания в комнате внезапно прекратились.

Когда Лазарь распахнул перед мальчиками дверь, у него был такой вид, точно над ним пронеслась буря. Он сумел подавить рыдания, но слезы все еще текли по щекам.

–Сэр,– начал он хрипло.– Прошу прощения! Мною словно овладело безумие. Я позабыл обо всем, даже о своих обязанностях. Простите, простите!

И тут на истертом ковре мрачной задней комнаты на площади Филиберта он встал на одно колено и с благоговением поцеловал руку мальчика.

– Ты не должен просить прощения,– сказал Марко.– Ты так долго ждал этого дня, добрый друг. Ты посвятил свою жизнь освобождению Самавии, как и мой отец. Ты изведал все страдания... Твое великое сердце... твое верное сердце...

Голос Марко оборвался, он стоял и смотрел на старика с тревогой и состраданием.

–Встань, пожалуйста,– попросил Марко.– Ты не должен стоять на коленях.

Лазарь снова поцеловал его руку и поднялся на ноги.

–Теперь мы услышим скоро об отце! – сказал Марко.– Наши ожидания подходят к концу.Да, сэр. Теперь мы получим распоряжения,– ответил Лазарь.

Рэт протянул ему газеты:

–Нам можно их теперь прочитать?До получения дальнейших приказаний, сэр,– поспешно проговорил Лазарь извиняющимся тоном,– будет лучше, если сперва я буду их прочитывать.

зо

ИГРА КОНЧАЕТСЯ

История Европы не имела ничего подобного в анналах, и восстание Тайного общества в Самавии долго будет считаться одним из самых ее удивительных и романтических эпизодов. Полный рассказ об этом событии занял бы несколько томов. Во всяком случае, из истории можно почерпнуть полные и многогранные сведения о возникновении и развитии Тайного общества.Когда бы его ни  рассказывали,он всегда начинался с истории о высоком,царственного вида юноши,который вышел из из дворца ранним утром,напевая песню пастухов.Спустя некоторое время,на горном склоне старый пастух наткнулся на бесчувственное тело прекрасного молодого охотника. После нескольких дней тайного ухода за юношей в пещере он на тряской телеге ,нагруженной овечьими шкурами, перевез его через границу и закончил путь у запертых ворот монастыря, в котором оставил свои драгоценный груз. Затем последовали яростная борьба династий, противоборство горсточки пастухов и охотников, собравшихся в пещере и связавших себя, своих будущих сыновей и внуков клятвой на вечные времена.

Шли века, а некоронованные короли Самавии продолжали жить в изгнании, часто зарабатывая себе на хлеб собственными руками, но никогда не забывая, что они и их потомки должны быть всегда готовыми выполнить свой долг перед своей многострадальной Родиной. Один из завершающих эпизодов этой истории – совершенно невероятное путешествие двух мальчиков.Хотя, когда речь заходит о том, как два мальчика стали Носителями Знака, рассказ напоминает легенду, а не быль. А ведь они пронеслись, как две песчинки, по всей Европе и зажгли лампу, пламя которой осветило всю страну, и тысячи самавийцев, охваченные пламенем восстания, смели Яровича и Марановича прочь и навсегда и с жаркими слезами на глазах славили Бога, который вернул им их Исчезнувшего Принца. Его имя прозвучало, как боевой клич, положивший конец всем битвам. И мечи выпали из рук, потому что они стали ненужны. Ярович бежал в ужасе и страхе. Маранович исчез с лица земли. В предутренний час, как восклицали мальчишки-газетчики, были подняты штандарты Айвора, и они развевались и на дворце, и на старой крепости. С гор, из лесов и долин, из городов и сел его сторонники стекались в столицу, чтобы присягнуть Айвору на верность. Разрозненные и разбитые отряды бывшей армии медленно шли по дорогам, чтобы вместе со всеми жителями страны преклонить перед Айвором колена. Шли дети и женщины, они плакали от радости и пели хвалебные гимны. Державы благосклонно протянули руку помощи поверженной и забытой стране. Поезда, нагруженные продовольствием и другими необходимыми товарами, начали пересекать границы Самавии, ей помогали другие народы. Но самой невероятной была история коронации короля. Толпы восторженных, изголодавшихся, ослабевших от ран людей падали к его ногам и умоляли, во имя спасения и возрождения страны, чтобы он позволил возложить на него корону на высоком алтаре полусожженного собора.

«История коронации в полуразрушенном соборе, чья крыша разнесена в щепы при бомбардировке, – сообщала влиятельная лондонская газета, – воспринимается, как живописная средневековая легенда. Но в самавийском национальном характере еще сохранилось нечто средневековое».

Вытянувшись по стойке «смирно», Лазарь прочитывал все газеты, которые сообщали подробности о событиях и пересказывал их почти дословно, причем глаза его под густыми клочковатыми бровями иногда полыхали огнем, иногда наполнялись слезами. Лазаря нельзя было заставить сесть. Его большое тело, казалось, окаменело от гордости. Встретив миссис Биддл в коридоре, он прошествовал мимо с таким угрожающим видом, что она поспешно заковыляла в свою подвальную кухню, едва не падая в ужасе от нервного потрясения. Когда Лазарь пребывал в таком состоянии, он внушал величайшее почтение.

Среди ночи Рэт внезапно заговорил с Марко, словно был уверен, что тот не спит.

– Он посвятил свою жизнь Самавии. Вы путешествовали из страны в страну и жили в трущобах, потому что таким образом можно было сбить с толку шпионов и встречаться со своими сторонниками. Он... он, наверно, присутствовал при этой коронации! Король... что сделает король, чтобы отблагодарить его?!

Марко ничего не ответил, но дышал с трудом. Мысленно он представлял себе коронацию... разбитый, лишенный крыши собор, развалины древнего великолепного алтаря, толпу коленопреклоненного, изможденного лишениями народа, измученных, раненых, искалеченных солдат! И короля!.. И собственного отца!.. Где стоял его отец, когда короновали короля? Наверно, он стоял по правую руку его, и народ одинаково приветствовал их обоих!

–Король Айвор! – пробормотал точно во сне.– Король Айвор!

Рэт приподнялся на локте:

–Ты его увидишь! Он – уже не мечта. Игра теперь уже не игра... и она закончена... она выиграна! Это действительность... и он – действительность! Марко, неужели ты не слышишь?

–Слышу,– ответил Марко,– но это теперь кажется еще более похожим на сон, чем раньше, когда это было только сном.

–Величайший патриот на свете достоин особых почестей. Возможно, его сделают принцем... или главнокомандующим... или премьер-министром! Разве ты мысленно не слышишь возгласы, пение и молитвы самавийцев? Ты все это увидишь! Помнишь горца, который хотел сберечь башмаки, которые он сделал для тебя? Он сказал, что может настать великий день, когда он покажет их народу. День этот настал! Он их покажет! Я знаю, как народ отнесется к этому! – Ты все это увидишь. – И тут голос Рэта внезапно дрогнул, и почти шепотом он закончил: – Ты все это увидишь, а я нет.

Марко пробудился от своих грез и поднял голову.

– Но почему же нет? – и вопрос прозвучал как требование.

– Потому что я даже не могу на это надеяться, – простонал Рэт, – ты взял меня с собой в долгое путешествие, но во дворец к королю ты привести меня не можешь. Я не такой дурак, чтобы думать об этом, даже твой отец...

И он осекся, потому что Марко не только поднял голову, но вдруг сел в кровати.

– Ты тоже был Носителем Знака, как я. Мы вместе его подавали людям.

– Но кто бы прислушался к моим словам? – вскричал Рэт. – Ты же другое дело, ты сын Стефана Лористана.

– А ты был другом сына, – ответил Марко, – и ты отправился в Самавию по приказанию Стефана Лористана. Ты был армией его сына, я уже говорил тебе об этом. Куда я поеду, туда и ты отправишься вместе со мной, и больше об этом ни слова.

И он снова улегся с горделивым видом, словно принц королевской крови. И Рэт понял, что Марко действительно этого желает, и Стефан Лористан желал бы того же. Рэт лег и стал размышлять о том, как теперь поведет себя миссис Биддл, когда узнает о случившемся и о том, чем занимался под крышей ее дома высокий, бедно одетый «инородец», за которым она постоянно следила, опасаясь, как бы он не улизнул, не заплатив еженедельной ренты за жилье. И Рэт вообразил, как, величественно опираясь на костыли и выпрямившись во весь рост, он торжественно ей объявит, что этот бедно одетый «инородец» – ну, по крайней мере, друг короля – и сделал все, чтобы возложить на его голову корону.

Прошел следующий день и еше один. И наконец они получили письмо от Лористана. Марко побледнел, когда Лазарь вручил ему послание. Лазарь и Рэт сразу вышли из комнаты, чтобы дать Марко возможность прочитать письмо в одиночестве. Очевидно, оно было не длинное, Марко вскоре снова позвал их.

– Через несколько дней посланцы, друзья отца, приедут за нами, чтобы отвезти в Самавию. Мы должны поехать все: ты, я и Лазарь, – сказал он Рэту.

– Хвала Господу! – отозвался старый солдат. – Хвала Господу!

Конец недели настал до прибытия посланцев. Лазарь собрал их скромные пожитки, и в субботу, когда миссис Биддл уже маячила на верхних ступеньках лестницы подвальной кухни, Марко и Рэт покинули гостиную, готовясь покинуть и дом.

– Нечего на меня таращить глаза! – сказала она Лазарю, который уже стоял у входной двери, открыв ее для мальчиков.

– Молодой мастер Лористан, я хочу знать, вам известно, когда вернется ваш отец?

– Он не вернется, – ответил Марко.

– Он не вернется? Неужели? Ну что ж, но как насчет платы за следующую неделю? – осведомилась миссис Биддл. – Я замечаю, что ваш человек упаковывает вещи. Конечно, ему не тяжело будет их нести, но он их не пронесет в двери прежде, чем я не получу, что мне причитается. Люди, которые легко собирают вещи, думают, что им так же легко будет улизнуть, поэтому за ними надо послеживать. Неделя кончилась сегодня.

Тут на миссис Биддл набросился Лазарь.

– Убирайся в свой подвал, женщина, – скомандовал он, – и сиди там. Ты посмотри, кто остановился у твоих нищенских ворот.

А у ворот остановился экипаж, великолепный экипаж темно-коричневого цвета. Кучер и лакей были в коричневых, с золотым позументом, ливреях. Лакей соскочил вниз и с почтительной поспешностью распахнул дверцу.

– Это друзья хозяина явились засвидетельствовать почтение его сыну. Неужели их взоры должно осквернять твое присутствие?

– С вашими деньгами будет все в порядке, – сказал Марко, – но вам лучше оставить нас.

Миссис Биддл бросила пронзительный взгляд на двух джентльменов, которые входили в заржавевшие ворота. Они принадлежали к тому слою людей, которые не имеют ничего общего с Филиберт Плейс. И вид у них был такой, будто темно-коричневые с золотом ливрейные лакеи и роскошный экипаж часть их повседневной жизни.

– Во всяком случае, это взрослые люди, а не двое мальчиков без гроша за душой, – ответила миссис Биддл. – И если они друзья вашего отца, они могут поручиться, что с моими деньгами все будет в порядке.

Посетители были уже на пороге, двое мужчин с видом собственного достоинства и значимости, и когда Лазарь открыл дверь пошире, они вошли в обтерханный, грязноватый холл так, словно не замечают окружающей обстановки. Они смотрели мимо – холла, Лазаря, Рэта и миссис Биддл, точнее сказать, смотрели сквозь них – на Марко. Он сразу же приблизился к посетителям.

– Вас прислал мой отец! – сказал Марко и подал руку сначала тому из мужчин, кто был постарше, затем более молодому.

– Да, мы здесь от имени вашего отца. Я барон Растка, а это граф Форферск, – ответил человек постарше и поклонился.

– Ну, если они бароны да графы и друзья вашего отца, значит, люди состоятельные и могут вас обеспечить, – вмешалась миссис Биддл довольно гневно, потому что невольно ощутила почтение к прибывшим и ей это не понравилось.

31

ЕГО ВЕЛИЧЕСТВО ЖДЕТ ВАС!

Когда два мальчика в сопровождении высокого слуги-солдата и двух пожилых джентльменов, явно иностранного происхождения, появились на железнодорожной платформе Чэринг-Кросс, они привлекли большое внимание окружающих. Но красивый, сильный, с хорошей осанкой черноволосый мальчик был бы замечен даже, если бы двое джентльменов, его спутников, не оказывали ему особого внимания.

– Смотри, какой ладный, высокий парнишка, – сказал рабочий с трубкой во рту. Он выставил голову из окна вагона для курящих. – Могу прозакладывать шиллинг, что он из благородных, нет, ты только погляди, – говорил он кому-то, сидящему в глубине вагона.

Его спутник тоже выглянул.

– Да, вроде из благородных, но он не англичанин, нет, наверное, турок, а может, русский, которого прислали сюда на учебу.

Мимо проходил добродушный полицейский, и первый рабочий окликнул его.

– С нами, что же, благородные едут? – спросил он, мотнув головой в сторону небольшой группы людей. – Похоже на то, что кто-то из Виндзора ¹ или Сандрингэма ² сегодня отчаливают в Дувр?

Полицейский с любопытством оглядел мальчиков и покачал головой.

– Да, они похожи на знатных, – ответил он, – но никто о них ничего не знает, и на этой неделе никто из Букингемского дворца или дворца Мальборо не собирался в дорогу.

Надо признать, однако, что никто из наблюдавших не мог бы принять Лазаря за обычного солдата, сопровождающего обычного человека. Нет, у Лазаря была повадка гренадера, и он всем своим видом давал понять, что к Марко можно приблизиться, только переступив через его труп.

– Пока мы не добрались до Мельзара, – сказал он горячо двум джентльменам, – пока я не встану за спиной хозяина, когда он обнимет, наконец, своего сына, умоляю, позвольте мне быть при нем денно и нощно. Умоляю, позвольте мне ехать рядом с ним, имея при себе оружие. Я только его слуга и не имею права быть с ним в одном вагоне, но вы суньте меня куда-нибудь поблизости. Я буду глух, нем и слеп ко всему, кроме него. Только разрешите мне быть рядом и отдать за него жизнь, если потребуется. Я хочу иметь возможность сказать хозяину, что никогда его не оставлял.

– Мы найдем для тебя место, – сказал тот, что постарше, – и если ты так беспокоишься, то можешь спать у его порога, когда мы остановимся на ночь в гостинице.

– Я не буду спать, – возразил Лазарь, – я буду сторожить. Вдруг эти дьяволы Марановичи бежали и теперь рыскают по Европе? Кто может это знать?

– Марановичи и Яровичи, которые не присягнули на верность королю Айвору, погибли на поле боя. Остались только сторонники короля, а они благодарят Господа Бога за его возвращение в Самавию, – отвечал ему барон Растка.

Однако Лазарь почти неусыпно нес свои обязанности телохранителя. Когда он занимал соседнее купе с тем, в котором ехал Марко, солдат не отходил от его двери в коридоре. Во время пересадок он следовал за мальчиком по пятам, ухитряясь одновременно смотреть по сторонам и не спускать руки с пистолета на широком кожаном поясе. Остановившись на ночлег в каком-нибудь городе, он усаживался на стул возле двери спальни своего господина и засыпал лишь тогда, когда к этому вынуждала природа, но спал так некрепко, что даже не чувствовал сна.

Если первое путешествие юных Носителей Знака было странным, то это было еще страннее и причудливее своей прямой противоположностью первому. Теперь путешествовали два хорошо одетых мальчика. Их сопровождали два знатных господина, которые исполняли их желания. Мальчики путешествовали в отдельных, заранее заказанных купе и в своем распоряжении имели все удобства, которые могли доставить богатство и даже роскошь.

Рэт понятия не имел, что существуют люди, которые всегда путешествуют именно так, что потребности могут удовлетворяться так полно и даже предвосхищаться, что должностные лица, носильщики на станциях, штат ресторанов могут в одно мгновенье, словно по волшебству, превращаться в исполнительных слуг. Когда Рэт откидывался на мягкую спинку дивана купе и смотрел в окно на мелькающие красоты природы, читал интересные книги и через равномерные промежутки времени угощался великолепными кушаньями – все эти неведомые раньше прелести жизни заставляли его иногда сомневаться в реальности происходящего. Но все это происходило с ним наяву, и обуреваемый противоречивыми соображениями Рэт в первый же день путешествия решил положиться на волю судьбы и оставить все попытки проникнуть в тайну

Стефана Лористана. Однако он ни на минуту не забывал, что сына Лористана с таким почетом и уважением эскортируют в страну, для блага которой отец Марко работал всю жизнь. Барон Растка и граф Форферск были преисполнены чувства собственного достоинства и приветливо сдержанны, что отличает людей благородного происхождения. Они окружили Марко заботой и угадывали его желания. Они стали его слугами без всякой угодливости. Его удобства, удовольствия, даже развлечения вызывали их особое внимание.

Ночь перед прибытием в Мельзар путники провели в небольшом городке, от которого до столицы было несколько часов езды. Приехали они в городок в полночь и остановились в тихой спокойной гостинице.

– Завтра, – сказал Марко Рэту перед тем, как тот удалился в свою комнату, – завтра мы его увидим. Хвала Господу!

– Хвала Господу! – отозвался Рэт, и мальчики отдали честь друг другу.

Утром Лазарь, неся парадный мундир, вошел в спальню Марко с таким торжественным видом, словно в руках у него было церковное облачение:

– Я к вашим услугам, господин, я принес вам вашу праздничную форму. – И Лазарь подал Марко богато расшитый самавийский национальный костюм. Марко заметил, что и Лазарь тоже был в мундире офицера королевских телохранителей.

– Хозяин, – сказал Лазарь, – просит вас надеть вот это одеяние перед въездом в Мельзар. У меня есть мундир и для вашего адъютанта.

Появились Растка и Форферск, тоже в мундирах, напоминающих роскошные восточные костюмы. У каждого на плечах была отороченная мехом мантия, придерживаемая цепью, усыпанной драгоценными камнями, и расшитая прекрасными цветными и златоткаными узорами.

– Господин, мы должны быстро добраться до станции, – сказал барон Растка Марко. – Здешние люди легко возбудимы и большие патриоты, поэтому Его Величество пожелал, чтобы мы ехали инкогнито и не вызывали никаких публичных демонстраций чувств до приезда в столицу.

Путники довольно быстро покинули гостиницу и сели в ожидавший их экипаж, но при этом Рэт заметил, что вокруг происходит нечто необычное. Быстро туда и обратно сновали слуги. Постояльцы выходили из своих номеров и с опасностью для жизни перевешивались через балконные ограждения.

Садясь в экипаж, Марко увидел мальчика того же примерно возраста, что и он, выглядывающего из-за куста. Внезапно он со всех ног бросился бежать по направлению к станции, только пятки засверкали. Лошади, однако, мчались быстрее. Путники приехали на станцию. Их быстро проводили в особый, мягкий вагон. Когда поезд тронулся, Марко снова увидел, как мальчик вбежал на платформу, замахал руками и в неистовом восторге что-то прокричал. Люди на платформе оглянулись, и в следующую минуту все сорвали с голов шапки, стали подбрасывать их в воздух и тоже кричать. Однако расслышать их было уже невозможно.

– Еле-еле успели, – заметил Форферск, и Растка кивнул в знак согласия.

Поезд шел быстро и перед Мельзаром останавливался только один раз, у маленькой станции, на которой были крестьяне с большими гирляндами цветов и вечнозеленых растений. Они положили их на ступеньки вагона, и вскоре Марко и Рэт обратили внимание на нечто странное. Человек, стоявший на площадке вагона, взял гирлянды и подал их вместе с флагами людям, что-то делавшим на крыше.

– Им зачем-то нужны цветы и флаги! – волнуясь, закричал Рэт.

– Господин, они украшают снаружи вагон, – ответил Форферск. – Крестьяне получили на это разрешение Его Величества.Нельзя позволить сыну Стефана Лористана проехать мимо,не оказав ему почета.

–Понимаю,–сказал Марко с сильно бьющимся сердцем.–Это делается ради моего отца.

Наконец украшенный цветами и развевающимися флагами поезд подошел к главному вокзалу Мельзарра.

–Сэр,–сказал Растка,когда они подђезжали,–не встанете ли вы ,чтобы народ мог вас видеть?Правда они только мельком увидят вас, но все же никогда не забудут этого момента.

Марко встал. Остальные сгруппировались позади него. Поднялась целая буря голосов, перешедших в крик радости, резкий и громкий, как свист урагана. Затем раздались звуки духового оркестра, заигравшего самавийский гимн. К оркестру присоединились ликующие голоса тысяч людей.

Не практикуйся Марко долго в умении владеть собой, нервы его не выдержали бы. Но вот поезд совершенно остановился и дверь распахнулась. Даже всегда спокойный голос Растка немного дрожал, когда он произнес:

– Сэр, идите впереди. Нам подобает следовать за вами.

И Марко, вытянувшись во весь рост, простоял с минуту в дверях, глядя на ликующую, плачущую и поющую толпу, и отсалютовал ей точно так же, как некогда роте. В эту минуту он был и мальчик, и взрослый, и какое-то высшее человеческое создание.

При виде его народ словно обезумел... Обезумел так же, как обезумели «Хранители мечей» в ту знаменательную ночь в пещере. Шум с каждым мгновением все усиливался; толпа колыхалась, напирала и в безумном волнении грозилась раздавить сама себя. Не будь цепей солдат, через нее нельзя было бы пробраться.

«Я – сын Стефана Лористана»,– сказал Марко самому себе, чтобы придать себе твердости.

Немного спустя он двигался меж рядов солдат к выходу, где стояли две открытые коляски. Здесь, у здания вокзала, ждала его новая толпа, еще более многочисленная и возбужденная, чем оставшаяся на перроне. Марко снова пришлось раскланяться много раз во все стороны.

– Ты должен тоже кланяться,– сказал он Рэту, когда они садились в придворную коляску.– Может быть, отец рассказал им о тебе. Они как будто тебя знают.

Крысу посадили рядом с Марко на переднем месте. Он внутренне весь дрожал от безграничного восторга. Люди смотрели на него... Приветствовали его... По лицам стоящих ближе он видел, что они смотрели и на него. Быть может, Лористан?..

Слушай! – внезапно воскликнул Марко, когда экипаж покатил дальше.– Слушай! Они кричат нам по-самавийски: «Благие вестники!» Слушай, вот и опять они кричат: «Благие вестники!»

Их везли во дворец. Об этом им еще в поезде сказали барон Растка и граф Ворверск. Его Величество желал принять их. Стефан Лористан тоже был там.

Столица когда-то была пышна и величественна. Она имела несколько восточный характер. Здесь были увенчанные куполами и украшенные колоннами здания из бедого камня и мрамора огромные арки, городские ворота и церкви. Но многое было наполовину разрушено войнами, временем и небрежностью.

Они проехали мимо собора с полуразрушенной крышей, который стоял, весь залитый солнцем, в центре большой площади. Среди ликующей толпы можно было видеть и изможденные лица, людей с забинтованными руками, ногами, хромых и безруких. Большинство ярких национальных костюмов было изношено в лохмотья. Но лица всех свидетельствовали о том, что самавийцы из бездны отчаяния словно вознесены на небо.

Айвор! Айвор! – кричали они.– Айвор! Айвор! – Голоса их прерывались радостными слезами.

Дворец был так же красив, как и собор. Необычайно широкие ступени его охранялись солдатами. Огромная площадь, посреди которой он стоял, была полна народу; войска сдерживали их лишь с большим трудом.

«Я – его сын»,– говорил самому себе Марко, выходя из придворной коляски и начиная подниматься по лестнице, бесконечно широкой, казавшейся целой улицей. Он поднимался медленно, ступенька за ступенькой. Рэт следовал за ним. И когда Марко поворачивался из стороны в сторону, чтобы поклониться приветствующим его, он припомнил, что уже раньше видел их лица.

Это люди, которых мы видели в пещере,– «Хранители мечей!» – сказал он быстрым шепотом Рэту.Когда Марко вошел во дворец, то увидел много штатских и офицеров в роскошных мундирах. Люди кланялись почти до земли при его проходе. Он был еще очень молод для подобного обожания и царственного церемониала. Однако Марко надеялся, что это недолго продлится. После того как он преклонит колени перед королем и поцелует ему руку, он увидит своего отца и услышит его голос.

Лишь бы поскорее услышать этот милый ^ голос и почувствовать руку отца на своем плече!

По сводчатым коридорам его довели до широко растворенных дверей великолепного зала. Он был так огромен, что, казалось, ему нет конца. Множество богато одетых людей выровнялись в два ряда, когда он стал проходить к высокому трону. Марко побледнел от сильного волнения и шел, точно во сне, между кланяющихся ему до земли придворных.

Он смутно сознавал, что сам король, окруженный свитой, стоит, ожидая его приближения. Но вся эта необычайность, и великолепие обстановки, безумно радостные приветствия так ошеломили и ослепили его, что он не мог ясно рассмотреть ни одного лица, ни одного предмета.

– Его Величество ждет вас,– сказал за его спиной кто-то, как ему показалось, голосом барона Растка.– Вам дурно, сэр? Вы страшно побледнели.

Марко постарался взять себя в руки и поднял глаза. А подняв их, совершенно неподвижно простоял с минуту, глядя на невыразимо прекрасное лицо короля. Затем он опустился на колени и стал целовать руки, протянутые к нему... стал целовать их обе со всей страстью юношеской любви и поклонения.

У короля были глаза, которые он так жаждал увидеть... и руки, которые он так страстно желал снова почувствовать у себя на плечах... Тот, кого прежде звали Стефаном Лористаном, был последним из династии работавших для Самавии в течение пятисот лет королей, хотя до настоящего дня никто из них не носил короны.

Королем Самавии был его отец!

СОДЕРЖАНИЕ

Фрэнсис Ходжсон Бернетт

ИСЧЕЗНУВШИЙ ПРИНЦ

Редактор Г. Громова Художественный редактор И. Марев Технический редактор Т.Фатюхина Корректор М. Лешукова

ЛР № 071673 от 01.06.98 г. Над. № 0101166.

Подписано в печать 06.10.00 г.

Гарнитура Академическая. Формат 60x90 */1б* Печать офсетная. Уел. печ. л. 19,0.

Уч.'Мад. л. 14,56. Заказ № 929.

ТЕРРА—Книжный клуб.

113093, Москва, ул. Щипок. 2.

Отпечатано в ОАО «Ярославский полиграфкомбинат». 150049, Ярославль, ул. Свободы, 97.

Марко был необыкновенным мальчиком. Он жил со своим отцом в лондонских трущобах и был совсем не похож на своих сверстников.-У него не было денег на то, чтобы ходить в школу, и он получал знания, посещая музеи и библиотеки города. Вскоре случились события, перевернувшие его жизнь, открылась тайна его происхождения, а в одной маленькой стране люди снова стали свободны и счастливы

notes

1

Название замка английских королей.