Текст книги "Звуки Шофара"
Автор книги: Франсин Риверс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 34 страниц)
Пол Хадсон прошел по центральному проходу, поднялся по ступенькам и сел в пасторское кресло у стены. Закрыв глаза, он склонил голову, пока играла его молодая жена.
Сэмюель внимательно всматривался в лицо Пола Хадсона. Как странно было видеть такого молодого человека в кресле Хэнка Портера. Он помолился за своих старых друзей, сидящих в церкви, прекрасно осознавая, что одни из них будут видеть в Поле Хадсоне человека, за которым необходимо ухаживать и присматривать, другие же посчитают, что нового пастора нужно контролировать. Новый пастор просто по определению обязан изменить жизнь общины. Господи, важно только одно. Ты – Бог, наш Господь. Помоги нам сохранить единство духа в союзе мира [10]10
См.: Еф. 4:3.
[Закрыть] .
Доверие не завоюешь за один день. Сэмюель очень надеялся, что Пол, сидя в кресле Хэнка, молится о даровании ему мудрости. Возможно, у Хэнка не очень хорошо получалось зажигать огонь в сердцах людей, но он заботился о своих прихожанах в течение долгих сорока лет. Сэмюель надеялся, что Пол Хадсон, глядя на свою паству, будет видеть не возраст и старческую немощь, а сердца, нуждающиеся в укреплении Духом Господа.
Композиция из псалмов, исполненная Юнис, завершилась быстрым мелодичным пассажем и изящным аккордом. Она грациозно встала, спустилась по ступенькам и села в первом ряду. Община затихла в ожидании. Сэмюель не сомневался, что он был не единственным прихожанином, кто, затаив дыхание, внимательно следил за Полом, когда тот встал и взошел на кафедру.
* * *
Пол, в свою очередь, надеялся, что эти люди, которые смотрели на него во все глаза, не заметили, как сильно он волнуется. У него вспотели ладони, сердце нещадно колотилось, в горле пересохло. Он сделал глубокий вдох, потом медленно через нос выдохнул, одновременно разглядывая свою немногочисленную паству, состоящую из далеко не молодых уже прихожан.
Сэмюель Мейсон сидел во втором ряду. С одной стороны от него сидел мужчина постарше с тростью, а с другой – немолодая супружеская пара. Пол улыбнулся ему, благодарный за его присутствие и поддержку. Люди беспорядочно распределились по всей церкви. Видимо, они сидели на тех местах, которые занимали вот уже сорок с лишним лет; между ними были пустые скамьи, скорее всего, на этих местах сидели те, кто уже воссоединился с Богом. Пол посмотрел на сидевшую в первом ряду Юнис, и на душе, согретой сиянием ее любящих глаз, вдруг стало совершенно спокойно. Она улыбнулась, и у Пола сладко защемило в груди. Ему захотелось, чтобы она гордилась им.
О, Отец, вложи в мои уста Твои слова, чтобы я мог говорить с этими людьми. Я сейчас как перепуганный ребенок. Я не хочу подвести Тебя. Я горю желанием построить церковь во славу Тебе и хочу, чтобы Твой свет озарил сердца тех, кто сегодня пришел на службу. Они такие старые и такие ранимые.
– В смирении я стою здесь и готов служить вам.
Пол постарался охватить взглядом как можно больше людей, чтобы установить с ними зрительный контакт. Он признал, что молод и неопытен, и заговорил о юности и ревностном служении, приведя в пример апостола Иоанна и Тимофея, ученика апостола Павла. Он говорил о том, что значит быть успешным с Божьей точки зрения, и о том, как Господь выбирал крестьян и пастухов для выполнения Своего замысла. Пол рассказал о нескольких верных, оставшихся у креста людях и о напуганных учениках, которые прятались за запертыми дверями, пока воскресший Христос не явился им. Пол говорил о небольшой группе верующих, ставших свидетелями вознесения Господа, которые ждали, единодушно пребывая в молитве, исполнения Божьего обетования.
– И исполнившись Духа Святого, они понесли весть о спасении в мир и подарили новую жизнь тысячам. – Пол протянул руки вперед ладонями вверх. – Благодаря небольшой горстке людей Слово Божье распространилось по всему миру. – Он всмотрелся в лица тех, чьи души вверил ему Господь, и ощутил прилив любви к ним. Некоторые внимательно слушали, другие мирно дремали. – Да, нас мало. Но Бог посредством малого достигает многого. Когда наступил день Пятидесятницы, Святой Дух сошел на учеников. Исполненные Его силы, они бежали по улицам Иерусалима и возвещали Благую весть об искуплении и спасении! В тот день были спасены три тысячи душ. И благодаря тем трем тысячам спасение обрели еще тысячи тысяч, поскольку Благую весть понесли на Крит, в Месопотамию, Каппадокию, Грецию, Рим. – Пол ласково улыбнулся пожилым мужчинам и женщинам. Господи, подари им надежду.– Нас мало, но мы тверды в своей вере. Так давайте же помолимся.
Юнис вернулась к пианино, и община вслед за ней спела несколько выбранных ею гимнов. Пол встал перед алтарем с тарелкой крекеров в одной руке и подносом с маленькими стаканчиками, наполненными виноградным соком, в другой.
– Господь Иисус в ту ночь, в которую предан был, взял хлеб и, благословив, преломил и сказал: «Приимите, ядите: сие есть Тело Мое, которое за вас предается; сие творите в Мое воспоминание». Потом Он взял чашу после вечери, говоря: «Сия чаша есть новый завет в Моей Крови, которая за вас проливается» [11]11
См.: Мф. 26:26–29, Лк. 22:19–20.
[Закрыть]. Ибо всякий раз, когда вы едите хлеб сей и пьете чашу сию, смерть Господню возвещаете, доколе Он придет [12]12
См.: 1 Кор. 11:26.
[Закрыть].
Юнис, аккомпанируя себе, спела еще несколько гимнов, пока Пол причащал свою паству.
– Да дарует Господь тебе сил и благословит тебя, – сердечно говорил он каждому.
Пол упомянул о благословениях, даруемых Богом тем, кто подает с радостью, и передал медные блюда для сбора пожертвований Сэмюелю и Отису. После того как блюда прошли по рядам, Сэмюель собрал их, положил на алтарь и вернулся на свое место.
Пол встал на возвышение у алтаря и стал молиться за свою паству. Молился он об открытых сердцах и ревности по Боге, призывая Святого Духа укрепить молящихся, чтобы каждый мог проповедовать спасение. Пол просил Божьего благословения для каждого пришедшего в церковь этим утром. Затем вместе с Юнис он прошел по проходу к входной двери, чтобы пожать руки прихожанам, покидавшим церковь и пригласить каждого из них в зал собраний на чашку чая или кофе с печеньем.
– Надеюсь, он не ожидает от нас миссионерской деятельности, – пробурчал один из стариков, который, опираясь на руку жены и сильно припадая на одну ногу, спускался по ступенькам.
– Какой пионерской деятельности?
– Миссионерской, говорю. Миссионерской деятельности. Жена старика постучала по слуховому аппарату.
– Кажется, батарейка села.
Плечи Пола поникли, он весь сжался. Он читал проповедь для страдающих тугоухостью. Сэмюель Мейсон последним покидал церковь. Со слезами на глазах он крепко пожал руку Полу:
– Хорошая проповедь.
Юнис обняла мужа, когда последняя пара спустилась по лестнице:
– От твоих слов у меня на глазах выступили слезы, а в сердце зазвучала песня.
Полу очень хотелось бы, чтобы и остальным было так же легко угодить.
* * *
Сэмюель повел Эбби в ресторан «У Денни» пообедать.
– Тимми вел себя замечательно.
Чуть ли не пятнадцать минут она расхваливала малыша, а потом спросила о Поле и Юнис.
– Он ревностный служитель, она же играет на пианино и поет как ангел. – Сэмюель улыбнулся. – Это ты рассказала Мейбл о визите Юнис в приют для престарелых, не так ли?
В глазах Эбби мелькнул озорной огонек.
– Я знала, что это лучший способ донести до всех и каждого, какая она замечательная. А что скажешь о проповеди Пола?
– Он пытается воскресить мертвых.
– Молодец! – Эбби сделала глоток кофе, в который добавила сахар и сливки. – Ты ведь доволен, не так ли?
– Да.
– Что насчет остальных?
– Он их встряхнул.
– Нас всех надо слегка растрясти. И периодически повторять такую «встряску».
Сэмюель ухмыльнулся:
– Думаю, что теперь нас будут «встряхивать» не периодически, а постоянно.
* * *
Пол вернулся в небольшой кабинет пастора и оставшуюся часть дня провел, планируя расписание на неделю. Для начала включил компьютер, составил полный список членов общины во главе со старейшинами и вписал их адреса и телефоны. Добавил новые столбцы, чтобы отмечать последующие посещения церкви. Решил встретиться и пообщаться с каждым прихожанином индивидуально, чтобы понять, как лучше служить своей пастве. Но еще ему необходимо встречаться с людьми, которые пока не являлись членами их общины. Если церковь хочет выжить, ей нужен приток молодежи.
Пол начал составлять другой список.
Нужно позвонить в торговую палату и узнать, нет ли у них клуба для новоприбывших. А еще заглянуть в излюбленное местечко старшеклассников, познакомиться с владельцем заведения, поговорить с ребятами. На Мэйн–стрит можно пообщаться с хозяевами магазинов и других торговых учреждений. Он обязательно посетит собрание городского совета и узнает о происходящих в Сентервилле событиях. Ему необходимо влиться в жизнь города и донести до сознания жителей, что двери Сентервилльской христианской церкви широко открыты для каждого.
Пока Юнис не позвала Пола на обед в пять часов, он даже не вспомнил, что за весь день у него и росинки маковой во рту не было. Перед службой он слишком волновался, а в зале собраний его слегка подташнивало. Пол запер церковь и пошел домой.
На кухне столешница была сплошь заставлена посудой: горшками, пластиковыми контейнерами и мисками из термостойкого стекла. Гора еды, образовавшаяся за последние три дня, исчезла. Юнис заметила изумленное выражение на лице мужа и улыбнулась. Изящным движением руки она распахнула холодильник – полки ломились от продуктов, распределенных на порции для одной семьи и аккуратно уложенных в пакетики.
– Еще несколько недель мне не нужно будет ходить в магазин и готовить.
– В следующее воскресенье ты можешь оставить посуду в зале собраний и при выходе каждому предложить забрать свои тарелки.
Юнис закрыла холодильник.
– Лучше я сама занесу хозяевам их вещи. Так у меня появится возможность поближе познакомиться с членами нашей небольшой общины, а заодно похвалить моего мужа.
Пол сел за обеденный стол.
– У меня, оказывается, уже есть свой представитель по связям с общественностью.
Стол был застелен красивой скатертью, на нем стояла миниатюрная ваза с букетом роз, а рядом высокая красная свеча. Полу очень хотелось иметь соответствующее случаю более праздничное настроение. Но, как ни странно, ему казалось, будто он потерпел неудачу.
– Это твое первое воскресенье, Пол. – Юнис встала позади него, погладила его плечи и, склонившись к нему, поцеловала в щеку. – Людям нужно время, чтобы лучше узнать тебя, Пол, а не то, что ты собираешься сделать для церкви.
– А где Тимми?
– Спит. Я покормила его пораньше, искупала и уложила в кровать. – Она весело рассмеялась. – Эбби довела его до полного изнеможения. Благослови ее Господь.
Пол отодвинул стул от стола и посадил жену к себе на колени. Поцеловал ее долгим и крепким поцелуем. Какие сладкие у нее губы… Что бы он без нее делал?
– Собираюсь с завтрашнего дня начать навещать прихожан.
Юнис погладила его по затылку.
– Они полюбят тебя.
– Что‑то я не почувствовал ничего похожего сегодня.
– Они все еще грустят из‑за ухода Генри Портера, Пол. Но все они горят желанием ближе познакомиться с тобой. Задай им несколько вопросов, попроси рассказать о себе, своей жизни. Они удивят тебя, вот увидишь.
– По–моему, у тебя врожденные способности находить общий язык с людьми. Мне нужно брать у тебя уроки.
Юнис снова поцеловала его.
– Ты сам прекрасно умеешь ладить с людьми.
Они женаты пять лет, а она по–прежнему волнует его, как и на их первом свидании.
– Пока ты работал, звонила Эбби, сказала, что Сэмюель доволен проповедью, что, словом, ты угодил.
– Угодил.
Не угодитьхотел он, а пробудить, взволновать, вывести из дремотного состояния, чтобы они поднялись со скамей и пошли в мир. Юнис снова потрепала его шевелюру.
– Сэмюель молился за возрождение этой церкви последние десять лет.
– Он сам тебе это сказал?
– Эбби рассказала мне сразу после того, как призналась, что у Сэмюеля появилась надежда после твоей сегодняшней проповеди.
Его беспокойство, кажется, стало понемногу утихать, пока Юнис нежно поглаживала его затылок и плечи. Вдруг она по–детски хихикнула и ласково прошептала Полу на ухо:
– Любимый, у тебя в животе урчит.
– Я не завтракал. В зале собраний тоже не удалось перекусить. Юнис встала и прямиком направилась к плите.
Пол последовал за ней.
– Умираю с голоду.
Пока она выкладывала большой кусок тушеной говядины на тарелку, он, улыбаясь, обнял ее за талию и поцеловал в изгиб шеи. Потом вдохнул запах ее тела, откровенно наслаждаясь им. В животе снова заурчало.
Юнис расхохоталась:
– По–моему, у тебя в желудке сидит целая стая голодных волков.
Она слегка толкнула Пола и поставила на стол две тарелки.
Потом достала из кармашка своего передника коробок спичек и зажгла свечу. Пол снова занял свое место за столом. Он не сводил глаз с жены, пока она выключала свет. Когда же Юнис села за стол, он продолжал пристально смотреть на нее. Брови Юнис чуть приподнялись в немом вопросе.
– Я люблю тебя, Юнис. Так сильно, до боли, что порой это даже пугает.
Глаза ее засияли и наполнились нежностью.
– Я тоже люблю тебя.
Она была нежной и мудрой, красивой и твердой в своей вере настолько, что порой внушала ему благоговейный ужас. Господи, никогда бы не подумал, что женюсь на ангеле.К горлу внезапно подступил комок от прилива безграничной благодарности.
Юнис подалась вперед, протянула ему руку.
– Тебе не один день пришлось ухаживать за мной, чтобы покорить мое сердце, Пол Хадсон. Чтобы покорить сердца этих людей, тоже понадобится время. Наберись терпения. Они полюбят тебя так же, как и я. Дай им время.
Он коснулся ее руки, поцеловал в ладонь и смиренно поблагодарил Бога за дарованную ему благодать.
3.
В 6.30 утра Стивен Декер вошел в «Закусочную Чарли» и присел у стойки вместе с остальными ранними завсегдатаями. Только он положил свой номер «Уолл–стрит джорнал» на стойку, как официантка отошла от кухонного окошка с двумя большими тарелками в руках. Она внимательно посмотрела на Стивена, улыбнулась ему и занялась двумя посетителями, сидевшими неподалеку от него. Поставила тарелку с омлетом перед мужчиной в заляпанной маслом спецовке, а яйца «Бенедикт» перед человеком в форме почтового служащего. Плавно развернулась, сняла кофейник с горячей подставки и долила кофе в их чашки, потом, прихватив еще одну чашку, прошлась в обратную сторону вдоль стойки. Улыбнулась.
– Кофе?
– Да, пожалуйста.
Женщина поставила чашку и до самых краев наполнила ее кофе.
– Сливки? Сахар?
– Спасибо, черный вполне устроит.
– По–моему, раньше я вас не видела. Уверена, я бы запомнила. Стивен поднес чашку ко рту, улыбнулся прямо над ее краем и с наслаждением сделал глоток обжигающего напитка.
– Кстати, меня зовут Салли Уэнтворт. А вас?
– Стивен Декер.
Она посмотрела на газету, затем перевела взгляд на его спецовку. Стивену стало интересно, неужели она пытается догадаться, кто он и чем занимается.
– Вам когда‑нибудь говорили, что вы похожи на Тома Селлека [13]13
Том Селлек – американский киноактер, звезда телесериала «Магнум» и таких фильмов, как «Трое мужчин и младенец» и «Трое мужчин и маленькая леди».
[Закрыть]?
– Пару раз, – Стивен улыбнулся. – Тот постарше. Женщина рассмеялась:
– По–моему, все мы рано или поздно станем старше. Чем вы занимаетесь?
– Строительством.
– Вы плотник?
– В том числе.
– Вы не очень‑то разговорчивы, как я посмотрю, верно?
Повар дважды дернул колокольчик:
– Эй, Салли, хватит приставать к клиентам. Блины и омлет «Денвер» готовы.
– В один прекрасный день я отберу у тебя этот колокольчик, Чарли!
Она снова посмотрела на Стивена и тряхнула головой в сторону повара:
– Мой муж.
– Ну‑ка, одна нога тут, другая там! – грозно прикрикнул Чарли.
– Ладно, иду уже.
Смеясь, она вернула кофейник на подставку и взяла две тарелки. Вышла из‑за стойки, отнесла заказ немолодой паре, которая сидела у окна. Стивен услышал, как Салли непринужденно заворковала с клиентами. Очевидно, они были постоянными посетителями, поскольку она передала привет их дочери и поинтересовалась, как обстоят дела у внуков, называя их по именам.
– Эй, вы, там у стойки! – Чарли обратился к Стивену. – Если Салли задает много вопросов, просто скажите, чтобы она занималась своими делами!
Стивен рассмеялся:
– Тут у вас, как я погляжу, обстановка прямо как дома.
Салли проплыла снова за стойку.
– Мы всегда обращаемся с нашими клиентами как с родными, стараемся создать семейную атмосферу. – Она достала из кармана своего передника блокнот, а из пучка золотистых волос – карандаш. – Так, а теперь, что бы вы хотели, чтобы Чарли приготовил вам на завтрак? Что‑то легкое, ни то ни се или посытнее, с пряностями?
– Глазунью из трех яиц, поджаренный картофель и стейк с кровью.
– Правильно. Один раз живем. Нужно получать удовольствие, даже поглощая холестерин. – Женщина крикнула через плечо: – Один полный завтрак, Чарли! И пошевеливайся! Этот мужчина очень голоден! – Салли подмигнула Стивену: – Пока ждете, не хотите промочить горло апельсиновым соком?
– Да. Почему бы нет?
После этого Салли оставила его и заговорила с почтовым служащим и автомехаником.
Стивен развернул газету и принялся читать в ожидании завтрака. На какое‑то время он полностью выпал из жизни. Шесть месяцев в реабилитационном центре кого угодно выбьют из колеи. Вышел он оттуда всего шесть недель назад. Приходилось вести себя очень осторожно, чтобы оставаться сухим в этом непросыхающем мире. Больше полугода назад Стивен принял осознанное решение – оставить дела и восстановить здоровье. Вполне здравый и разумный шаг.
К сожалению, он слишком долго тянул с принятием этого решения, так что на отношения с женой его поступок существенно не повлиял. Через день после того, как Стивен уехал в реабилитационный центр, его жена Кэтрин закрыла все их банковские счета и вычеркнула его из своей жизни, прихватив с собой их пятилетнюю дочь Бриттани. В тот день, когда Стивен позвонил домой и обнаружил, что телефон отключен, он понял, что значит бороться с искушением. Ему тогда потребовалась вся его воля, чтобы остаться в центре и продолжить лечение, а не броситься упаковывать вещи, чтобы вернуться в пустой дом с бутылкой виски.
Декер немного успокоился, когда его друг все разузнал и сообщил, что Кэтрин переехала в Сакраменто и сняла квартиру поблизости от брокерской конторы, в которую устроилась на работу. Но когда через месяц пребывания в центре Стивен получил бракоразводные документы, ему снова пришлось собрать всю свою волю в кулак, чтобы не сорваться. Вернулось непреодолимое желание пойти по протоптанной дорожке. Снова напиться и спрятаться от острой боли, которая непременно возвращалась с удвоенной силой на следующее утро. К счастью, Стивен понял, что это не решит проблему.
– Между нами непримиримые противоречия, – заявила Кэтрин. Несколько недель Стивен буквально сходил с ума от злобы и гнева, обвинял жену во всех грехах, подыскивал разумное объяснение и оправдание своему поведению на протяжении последних лет. Но на этот раз легче не становилось. Наставник Декера, Рик, не позволил ему долго оставаться в таком состоянии, да и программа лечения предполагала честность с самим собой. Стивену не нравилось то, что он видел в зеркале. Рик заявил ему со всей прямотой:
– Если ты бросишь пить ради жены и дочери, ты потерпишь неудачу. Ты должен сделать это ради себя.
Стивен прислушался к совету. Ведь он и раньше пытался справиться с этой напастью, только все заканчивалось очередным запоем. И сейчас он знал, что если снова возьмется за старое, то будет уже безостановочно пить до самой смерти. Поэтому он решил последовать за Иисусом Христом и начать жить заботами и радостями одного дня. «Жить» – главный постулат программы. Стивен должен был принять жизнь такой, какой она была, а это значило примириться с самим собой и позволить Кэтрин поступать по–своему. Он должен был освободиться от горечи и негодования, которые порой угрожающе переполняли его. Стивену было необходимо перестать винить Кэтрин в своем пьянстве, а также перестать быть козлом отпущения во всех ее проблемах.
Стивен подписал бумаги и связался с адвокатом жены, хотя уже решил не вступать с ней в споры. Через адвоката же он получил звонкую пощечину – Кэтрин потребовала дом в счет алиментов. Честный развод, заявила она, но он‑то знал, чем все обернется. Обстановка на рынке недвижимости была накалена, и Кэтрин просто «уничтожит» дом, который он сам спроектировал и построил на поле для гольфа неподалеку от Гранит–Бэй. Стивен согласился, никак не ожидая получить отказ в совместной опеке над их дочерью – еще один удар теперь уже прямо в солнечное сплетение. Когда же он сообщил о своем намерении бороться, то получил удар ниже пояса: Кэтрин заявила, что он был плохим супругом и отцом, склонным к насилию, и подтвердила свои слова, указав на его пребывание в реабилитационном центре. Она потребовала самую высокую сумму на оплату нужд ребенка и оговорила условие: деньги необходимо переводить на ее счет два раза в месяц на основе прямого депонирования.
Когда адвокат передал новость, Стивен почувствовал себя букашкой, которую накололи на булавку и выставили на всеобщее обозрение.
– Проверьте мои банковские операции, и увидите, что банк ни разу не вернул ни одного моего чека [14]14
Банк возвращает чек без оплаты ввиду отсутствия средств на счету клиента, который его выписал.
[Закрыть]. Все платежи я всегда производил вовремя. Позвоните в банк! Поговорите с работниками любой смены! Пообщайтесь с моими подрядчиками! Может, я и выпивал бутылку виски в день, но я ни разу и пальцем не тронул ни жену, ни дочь и ни разу, слышите, ни разу не оставил ни одного неоплаченного счета!
Адвокат проверил.
Стивен испытал некоторое удовлетворение. Только очень узкий круг друзей знал о его проблемах с алкоголем, но даже они не догадывались о том, насколько серьезны были эти проблемы. А проверка его счетов показала, что он вел успешный бизнес и берег репутацию своей семьи. Ни разу не был арестован за вождение автомобиля в нетрезвом состоянии или за нарушение общественного порядка. Нарушения происходили только за закрытой дверью его роскошного особняка, стоящего поодаль от других домов.
– Скажи спасибо, что Кэтрин потребовала у адвоката изъятия своего имени из всех документов, которые каким‑либо образом относятся к твоему бизнесу, – заявил Стивену его адвокат. – В Калифорнии действует закон об общем владении имуществом, нажитым в браке, и твоя женушка вправе претендовать на половину.
Стивен понимал, что Кэтрин руководствовалась отнюдь не правилами честной игры. И не такое бывало. Скорее всего, она боялась, что он окончательно сопьется и тогда она станет заложницей рискованных строительных проектов, которые окажутся под арестом за выплату долгов. Строительный бизнес чувствителен к любым толчкам экономики. Кэтрин просто захотела забрать каждый доллар, какой только сможет, причем сейчас и сразу. И ее вовсе не интересовало, что Стивену на жизнь, возможно, остались лишь жалкие гроши.
– Можно опротестовать подобное решение, – сказал его адвокат. – Ты должен бороться.
Стивен чуть было не уступил соблазну нанести ответный сокрушительный удар. Но вместо этого он лишь скрипнул зубами и пообещал подумать. На этот раз ему не хотелось делать что‑либо под влиянием гнева. Он хотел поступить разумно и мудро и так, как будет лучше для Бриттани. И Кэтрин. Да, он будет бороться, он даже выиграет кое‑что. Три года назад у Кэтрин был роман на стороне, вскоре после того, как она определила Бриттани в детский сад. Как обычно, она обвинила мужа в черствости и равнодушии, в отсутствии тонкости и понимания, а он купил бутылку виски. Да, он может воевать с ней и пополнять банковский счет адвоката, но в награду ему достанется лишь мимолетное чувство удовлетворения. На этот раз Стивену совсем не хотелось бить в ответ. За последние пять лет они с Кэтрин нанесли друг другу достаточно обид. Само рождение Бриттани было обусловлено желанием спасти их разваливающийся брак. Два года все было хорошо. Но как же много вреда они причинили дочери во время своих непрекращающихся ссор с криками и обвинениями друг друга за последние три года?
Нет, на этот раз он усмирит собственную гордыню и позволит Кэтрин взять все, что она пожелает. Он будет сражаться с искушением до последнего, чтобы защитить самого себя. Больше никаких обвинений. Больше никаких оправданий своих поступков. Даже если ему суждено обанкротиться.
Может быть, когда Кэтрин останется наедине с собой, она поймет, что не он был причиной всех ее проблем.
Стивен будет ступать осторожно, шажок за шажком, не забегая вперед, и жить одним днем. Еще до того, как Стивен оказался в реабилитационном центре Армии спасения, он признал, что страдает от алкогольной зависимости. И что всю оставшуюся жизнь он будет с ней бороться. Выйдя из реабилитационного центра, Стивен решил действовать и победить зависимость. Потеря дочери, жены и дома уничтожила все его иллюзии по поводу контроля над собственной жизнью. Стивен рвал и метал. Так бывало в минуты жуткой тоски, ставшей его спутницей с тех пор, как его жизнь начала в корне меняться.
И когда Стивен оказался на самом дне пропасти, он вдруг поднял глаза и воззвал к Богу о помощи, так как наконец осознал, что не властен над самим собой.
«…Не воинством и не силою, но Духом Моим, говорит Господь Саваоф» [15]15
Зах. 4:6.
[Закрыть]. Что‑то необыкновенное произошло в тот вечер, и это изменило все. Стивен услышал, что говорили о Боге, и поверил в Божьи обетования. «Придите ко Мне, все труждающиеся и обременные, и Я успокою вас…» [16]16
Мф. 11:28.
[Закрыть]
Он был предупрежден о подстерегающих его опасностях.
– Читай Библию каждый день, – убеждал его Рик. – Ходи на собрания общества анонимных алкоголиков. Найди церковь. Самая большая ошибка, которую может допустить человек в твоем положении, это изолировать себя от людей, сражаться в одиночку, думая, что можно справиться своими силами.
Стивен воспринял совет как руководство к действию, прекрасно осознавая, что этот совет дан на основе большого жизненного опыта.
На данный момент со времени выхода из реабилитационного центра прошло шесть недель. Каждый день в пять вечера он читал Библию, ходил на встречи с такими же, как он, и до изнеможения занимался в спортивном зале, как только желание выпить начинало одолевать. Дом был продан через два дня после того, как Кэтрин выставила его на продажу. Несколько предметов мебели, которые жена оставила, перевезли в складские помещения, пока он не снял квартиру. По Божьей милости у Стивена был заказ, который обещал быть достаточно прибыльным, так что фирма «Дизайн и строительство Декера» оставалась на плаву.
Несколько приятелей из его старой команды предложили свои услуги. Карл Хендерсен, плотник, которого друзья прозвали Каланчой из‑за шести футов и девяти дюймов роста, и Гектор Мендоза, которого называли Мексиканский Экскаватор, поскольку он легко мог заменить двух работников. Карл был одним из пьющих приятелей Стивена, так что Декер сразу предупредил его:
– С выпивкой я завязал.
Гектор, получивший гражданство Соединенных Штатов, был благочестивым католиком и преданным сыном, он считал своим долгом помогать матери, отцу и многочисленной родне, все еще живущей по ту сторону границы.
По большому счету, жизнь была терпимой. А будет еще лучше, когда он въедет в свою квартиру, и ему не придется еженедельно оплачивать свое проживание в мотеле на автостраде 99. Раньше офис Стивена находился в его собственном доме, теперь же дома не было, и он должен был принять какое‑то решение. Мысль вернуться в суетливый Сакраменто угнетала Декера, однако и Сентервилль не полностью отвечал его вкусам. Пока же, до завершения проекта рабочим кабинетом ему послужит пикап. Самое большее, шесть месяцев. Пока к нему не начали цепляться представители технадзора за строительством.
– Вот, пожалуйста, – Салли поставила перед ним тарелку с глазуньей из трех яиц, поджаренным картофелем и стейком на косточке. Она долила в стакан апельсиновый сок и до краев наполнила чашку горячим кофе.
Стивен расправлялся с последним кусочком своего стейка, когда над входной дверью звякнул колокольчик.
– Пастор Пол пришел, Чарли.
Вошел молодой мужчина. Его золотистые волосы были коротко пострижены, а футболка была мокрой от пота.
– Привет, Салли, – улыбнулся он. – Как дела?
– Пока тихо. Думаю, народ подойдет к восьми. Что будете заказывать?
– Апельсиновый сок, – бросил он и приветливо помахал пожилой паре, сидящей за столом у окна, а затем скользнул на стул почти рядом со Стивеном.
– Меня зовут Пол Хадсон, – протягивая руку, представился пастор.
Стивен назвал свое имя и пожал руку.
Салли со стуком поставила высокий стакан с апельсиновым соком на стойку.
– Сколько миль вы пробежали на этот раз, пастор?
– Мало, всего две.
– Выдохлись? – с кухни подал голос Чарли.
Хадсон рассмеялся:
– Похоже на то. – Он повернулся, чтобы поздороваться с почтовым работником. – Как поживает ваша жена, Ал?
– Немного нервничает перед родами.
– Сколько вам осталось ждать? Месяц?
– Две недели.
Автомеханик сказал, что ему очень понравилась проповедь в прошлое воскресенье.
– Моя дочь собирается прийти на ближайшее молодежное собрание. Сказала, что приведет своих друзей.
– Мы не закрываемся до двенадцати, – уточнил Хадсон. – Передайте ей, что она может приводить столько друзей, сколько хочет. – Снова обратился к Стивену: – Вы христианин?
– Думаю, что да.
– Мы будем рады видеть вас в Сентервилльской христианской церкви. Через два квартала по направлению к центру поверните налево, ориентируйтесь по колокольне. Служба начинается в девять.
Салли усмехнулась:
– Остерегайтесь, Декер. Пастор Пол всегда захаживает в закусочные в поисках новых душ. – С хитрой улыбкой она посмотрела на Хадсона. – Мистер Декер недавно переехал в наш город, занимается всем понемногу. – Она взяла со стойки тарелку, взглянула на нее. – Ест как лошадь.
– Вы ищете работу?
– Нет. Я строю дом на Куэйл–Холлоу.
Салли положила счет перед Стивеном.
– Куэйл–Холлоу? Так вы строите тот большой дом для Атертонов?
Декер кивнул.
– Пару дней назад около полудня к нам заходили два строителя, которые сейчас работают на закладке фундамента. Гектор Мендоза и гигант, назвавшийся Каланчой. Вы их знаете?
– Да, мэм. Именно из‑за них я сейчас нахожусь здесь. Они посоветовали мне заглянуть в «Закусочную Чарли», если мне захочется вкусно поесть в семейной дружеской обстановке. Правда, они не предупредили меня, насколько дружеской будет эта обстановка.
Салли рассмеялась вместе с другими посетителями.
– Так вот, Гектор и Каланча сообщили мне, что дом будет занимать площадь в шесть тысяч квадратных футов и что жить в нем будут только Атертон с супругой, – объявила Салли всем желающим ее слушать. – Можете себе представить? Что люди делают в таких огромных домах?
«Сохраняют дистанцию»,– цинично подумал Стивен и вытащил из заднего кармана бумажник. Достал оттуда двадцатидолларовую купюру и отдал ее Салли, которая открыла кассу и вернула ему сдачу. Встав со стула, он положил четыре доллара чаевых.
