Текст книги "Призывая Луну (ЛП)"
Автор книги: Филис Кристина Каст
Соавторы: Кристин Каст
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц)
– Я не понимаю, в чём проблема. Ты её нашёл. Теперь разберись с этим, – резкие слова Селесты пронзают дверь, как лезвия.
– Это не так просто, как ты думаешь. Такие вещи требуют времени, – отвечает декан.
– Времени? Посмотри на меня. У меня нет времени.
– Да, я признаю, что у тебя есть, скажем, некоторые проблемы, но мы только что пережили смерть студента. Если думать о благе многих, мы должны помнить, что все наши студенты и их семьи будут сильно затронуты ещё одной «ситуацией» в такие короткие сроки.
Мой живот сжимается от ужаса, и меня накрывает волна тошноты. Он не может говорить о том, о чём я думаю.
– Куинси, я имею дело с гораздо большим, чем некоторые проблемы, – её голос язвительно вытягивает эти два слова. – Не должно быть изменений, пока моё присутствие не начнёт вызывать подозрения. Ты забыл, что, когда приходит новый режим, всё меняется – совет и декан школы с его очень хорошо оплачиваемой, очень комфортной должностью?
– Нет! Я об этом не забывал.
– Прекрасно, тогда перестань вести себя так чертовски брезгливо. Ты знаешь, что должно произойти. Может остаться только один.
Рядом со мной Сэм тихо ахнула, прикрывая рот ладонью. Комната погрузилась в зловещую тишину – Роттингем и Селеста замолкли. Я услышала стук каблуков, быстро потянулась и убрала руку Сэм с её лица, прежде чем повернуться и поднять руку, чтобы постучать в дверь, но…
Дверь открылась. Декан Роттингем, увидев нас, широко распахнул глаза, шагнул вперёд, загородив вид на свой кабинет. Но я успела заметить короткую вспышку белого. Волосы Селесты! Неужели её седая прядь стала шире?
– Мисс Найтингейл, мисс Хопп, – голос декана дрожал, его лицо было бледным, за исключением двух ярких пятен румянца на щеках. – Простите, но мои часы приёма начинаются только после полудня.
Я натянуто улыбнулась, стараясь расслабить плечи.
– О, простите, декан Роттингем! Мы с Сэм – просто ранние пташки.
– Точно, – подхватила Сэм, звонко добавив: – Ранняя пташка червя ловит.
– Я всегда рад поощрять студентов, которые проявляют инициативу, – произнёс Роттингем, не отрывая взгляда от меня. – Но сейчас я занят важной встречей и не могу отвлекаться. Возможно, вы захотите записаться на приём между занятиями? Моя секретарь будет здесь после завтрака. Она вам поможет.
– Конечно! – я закивала с совершенно неуместным энтузиазмом. – Но, может, мы зря тратим ваше время. Нужно ли вам одобрение для внеурочной учебной группы?
– Верно, – вмешалась Сэм. – Нам нужно ваше разрешение или поддержка?
– Девушки, это не школа. Вы все по закону взрослые. Думайте об этом как о колледже. Вам не нужны ни разрешение, ни поддержка, чтобы собраться и учиться. Именно поэтому наш медиакомплекс открыт круглосуточно, – произнёс он, хотя его взгляд был прикован только ко мне.
– Ой, извините! – сказала я, уже начиная отступать от двери. – Мы действительно повели себя наивно.
– Да, сложно думать, как студенты колледжа, когда мы всего два месяца как выпустились из школы, – добавила Сэм.
– Это вполне понятно, – слова декана звучали мягко, но его взгляд, сверлящий меня, был далёк от снисхождения.
– Простите за раннее беспокойство, больше этого не повторится, правда, Рен? – Сэм обернулась ко мне, отходя вместе со мной.
– Абсолютно, – подтвердила я, хотя декан не взглянул на неё ни разу.
– Но спасибо за информацию, декан, – Сэм сжала мою руку. – Не будем вас больше отвлекать. До встречи.
– Да, до свидания, – произнесла я, когда мы с Сэм, держась за руки, медленно развернулись и пошли по коридору, стараясь не бежать, хотя всё внутри меня кричало «беги».
Я чувствовала на себе взгляд Роттингема, пока мы не добрались до лестницы, а дверь его кабинета наконец не захлопнулась. Как только дверь закрылась, мы с Сэм бросились бежать вниз по лестнице.
– Сэм! Сэм! – прорыдала я шёпотом, когда мы выбежали из здания. – Скажи, что они говорили не обо мне. Скажи!
Карие глаза Сэм встретились с моими. Я видела в них тревогу, но также её острый ум.
– Я не могу сказать тебе это. Но что я точно могу сказать – нас только что предупредили.
Глава 22. Ли
Солнце уже окончательно поднялось в небе, последние пастельные мазки оранжевого цвета, словно хлопковая вата, исчезали с облаков, как последние капли сока из стакана. С каждым морганием перед глазами появляется белое пятно, и я знаю, что должен прекратить смотреть на солнце, но я лучше буду смотреть на него, чем на то, что внизу.
– Ли? – Рен накрывает мои руки своими ладонями, и только тогда я смог оторвать взгляд от неба. – Всё в порядке?
Подо мной лодка рассекает воду, и я сосредотачиваюсь на её тонких пальцах с аккуратно накрашенными ногтями, пытаясь игнорировать тот факт, что нас уносит вместе с ещё четырьмя лодками всё дальше и дальше от берега.
– Да, – говорю я, или по крайней мере мне так кажется. Я трачу столько энергии, чтобы прогнать призрак своей сестры, что не уверен, произнес ли я хоть слово.
Смех кружится в воздухе вокруг нас, доносясь с лодки, привязанной к нашей. Дженни и Элиза подняли руки, их хвостики развеваются на ветру. Я медленно наклоняюсь, стараясь осторожно обойти их и посмотреть на других. На лицах людей с трёх оставшихся лодок можно различить разные эмоции, хотя я уверен, что серьёзные и задумчивые выражения вызваны скорее волнением из-за Испытания, чем страхом, что их поглотит океан.
Только десять лучших из предыдущего Испытания Водолея участвуют в этом туре. Две души на каждом плоту. Я упустил момент, когда говорили, работают ли все парами или по одиночке. Если честно, я едва помню, как оказался в этом большом надувном круге. С тех пор, как нам велели прибыть на пристань, моя память превратилась в нечто расплывчатое и туманное. К счастью, у меня есть Рен, чтобы направлять меня, когда я теряюсь.
На второй лодке, позади катера, который тащит нас, как утка своих утят, Пол приподнялся, его руки растянуты по бокам, чтобы удерживать равновесие, пока он указывает вперёд. Я следую за его движением, и желудок связывает жгут.
– Рен… – теперь и я показываю туда. Один за другим мы все начинаем показывать туда.
Впереди рябь на поверхности океана приобрела радужный блеск, обрамлённый ржаво-оранжевым. Запах бензина и тухлых яиц ударяет в нос. Я качаю головой, словно пытаясь отрицать, что станет ещё хуже, как будто нас не ведут прямо в это.
Катер замедляется и делает резкий разворот, описывая большую дугу вокруг нефтяного пятна, пока не оказывается рядом с лодкой, на котором сидим я и Рен. Я пытаюсь сменить позу на надувной перекладине, и мои ботинки скользят по блестящему, словно мусорный мешок, пластику. Я надеюсь, что этот материал прочнее.
Я чувствую, как на меня смотрят, и вытягиваю шею, чтобы взглянуть на катер. Декан Роттингем наблюдает за мной, за Рен, за нами. Я отпускаю её руку и прочищаю горло, выпрямляя спину и щёлкая шеей, словно готов к этому Испытанию. Более того, я полон решимости. Ничто не сможет мне помешать. Если вести себя так, возможно, это станет правдой.
– Ты исчезла этим утром, – с трудом произношу я, надеясь, что декан заметит, насколько я спокоен, собран и уверен в себе, а не то, как трясутся мои ноги. – Я заходил в твою комнату, но тебя там не было.
– О, я… была с Сэм, – отвечает она.
Она не смотрит на меня, но, если быть честным, я тоже не особо на неё смотрю. Мой взгляд то и дело возвращается к катеру и декану Роттингему. Он разговаривает с профессором Дугласом, но разве не должна быть здесь Селеста? Она была на прошлом Испытании.
– Ли, я…
Плот качнулся, и я хрустнул костяшками пальцев, заставляя себя сказать ещё что-то.
– Единственный момент, когда я скучал по телефону, знаешь когда?
Мне необходимо вести себя так, словно всё в порядке. Я не уверен в точных правилах касательно того, что значит быть учеником декана Роттингема, но я не могу упустить этот шанс. Я продолжаю говорить, изо всех сил стараясь казаться обычным.
– Не потому, что хотел сидеть в телефоне, а не с тобой. Я хотел написать тебе, узнать, где ты была. Не то чтобы ты не могла быть с Сэм. Ты – сама по себе. Можешь делать что угодно и с кем угодно. Кто угодно? С кем угодно? – Я чувствую, как мои щеки начинают пылать, я говорю какую-то ерунду, но не могу остановиться. – Суть в том, что ты можешь общаться с кем угодно. Я просто хотел, чтобы мы вместе позавтракали.
Я сжимаю челюсть, чтобы больше не нести бред. Между тем, что мы теперь официально с Рен, и мыслями о последних мгновениях моей сестры в этом самом океане, меня удивляет, что я ещё не заговорил, как дешёвая игрушка с заводным механизмом.
– Это было бы приятно, – отвечает Рен, слегка покраснев, её щёки приобретали идеальный нежно-розовый оттенок, и моё сердце пропустило удар. Вот… на этом мне следует сосредоточиться. Не на небе, не на своих страхах, не на Роттингеме. Рен – моё спокойствие. Моя стабильность. Когда я думаю о ней, у меня не остаётся выбора, кроме как быть лучшей версией себя, заботиться о ней, защищать её и делать счастливой. Это самое малое, что она заслуживает.
– Студенты! – Хлопок декана Роттингема разносится над волнами, и мы с Рен поворачиваем к нему головы. – Добро пожаловать на ваше второе Испытание. Только пятеро из вас продолжат путь в финал. – Он обводит нас взглядом, но я готов поклясться, что его взгляд задержался на Рен. Она прикусывает нижнюю губу, должно быть, чувствует то же самое. – Отвяжите свои лодки от соседних. Когда Испытание начнётся, вы сможете использовать весла под вашими сиденьями, чтобы двигаться по пятну.
Элиза тут же ринулась действовать, чуть не бросившись за борт, чтобы развязать нейлоновый канат, соединяющий их плот с нашим.
Профессор Дуглас встала и подтянула оранжевый спасательный жилет, и я только сейчас осознал, что она единственная, кто его носит.
– Ваше второе Испытание сосредоточено на исцелении фауны, особенно морских существ, подвергшихся воздействию токсинов. В пределах возможностей луны Водолея можно исцелять всё живое, хотя я не уверена насчёт ваших индивидуальных способностей. Некоторые из вас уже могли достичь предела своих возможностей. – Её губы изогнулись в сдержанную улыбку, пока она поправляла жилет, который поднялся к её ушам.
Где же Селеста?
– Итак, спасибо, профессор Дуглас, – декан Ротингем прочистил горло, и я знал, что не один я сейчас думаю о лидере Лунного Совета. – Группа более опытных целителей уже в пути вместе с командой по очистке и представителями трубопроводной компании. А до их прибытия это ваше Испытание. Я ожидаю…
Пол снова поднялся на ноги, но в этот раз мне не нужно было следовать за его рукой, чтобы увидеть то, на что он указывал. Сквозь маслянистую воду прорезался тусклый неоново-синий луч, исчезающий под моторной лодкой.
Рядом с нами Элиза вскрикнула и отпрыгнула назад. Их плот качнулся, заливая маслянистую воду в лодку.
– Нет причин для паники, – голос декана Ротингема был строг, но спокоен, властен и уверен. – Мы ожидаем, что Элементали оценят ситуацию. В конце концов, это их дом, и, как большинство существ в дикой природе, они боятся вас больше, чем вы их. Однако напомню – будьте осторожны.
Пол всё ещё стоял, размахивая руками в драматичном протесте.
– Что-то они совсем не боялись Уайатта.
– Их поведение той ночью было беспрецедентным, – настаивал Ротингем, подняв бровь с проседью. – Никто в академии, включая саму главу Лунного Совета, не ожидает повторения того случая. Мы не подвергли бы вас явной опасности.
– И к тому же, – добавила профессор Дуглас, – чем дальше мы от острова, тем меньше силы у Элементалей и тем менее они агрессивны. А мы сейчас далеко.
Я чувствовал, как напряжение от Рен отразилось на воде, как масло на волнах. Я наклонился вперёд и сжал её колено.
– Всё в порядке?
Она откинула волосы с лица, как будто вместе с ними смахнула и то, что её беспокоило.
– Да, – она лучезарно улыбнулась. – Я всегда в порядке, пока ты рядом.
Она наклонила голову на бок.
– Ты знаешь, мы никогда по-настоящему не ходили на свидание.
Я провожу рукой по бедру, пытаясь сосредоточиться на её словах, а не на том, что я чувствую. Но бесполезно. Давление этого Испытания, всего, что оно значит для моего будущего, вернулось. Мой пульс стучит в ушах, и я боюсь, что не оправдаю ожиданий, когда вода рядом с нашим плотом вздымается. Неоново-синий прорывается сквозь маслянистые волны, бросая чёрные брызги в воздух. Я прижимаю Рен к груди, закрывая её от удара, когда лодка Дженни и Элизы поднимается в воздух вместе с огромным элементалем, похожим на кита.
Я не слышу крика Рен сквозь шум падения тела Водного Элементаля в море, но чувствую, как её вопль пронзает мою кожу. Волны захлёстывают край нашего плота, и теперь я слышу крики – и это не только Рен.
Дженни и Элиза в воде, каждая судорожно плывёт в противоположную сторону от своей тонущей лодки. Элиза гребёт в нашу сторону, и я не думаю – я вскакиваю, обхожу Рен и бросаюсь через перекладины, чтобы добраться до нашей однокурсницы.
Я протягиваю руку, моя рубашка погружается в воду. Чёрная слизь прилипает к ткани, когда я тянусь к Элизе, пока Элементаль не вернулся. Мои нервы горят, магия пульсирует через каждый дюйм моего тела, когда я хватаю её. Она вцепляется в моё запястье, и я вытаскиваю её на лодку. Рен тут же рядом, помогая вытащить скользкое от масла тело Элизы, когда под нами из воды вновь вспыхивает электрический синий луч.
Моё сердце бешено колотится, будто пытается вырваться из груди, когда длинные неоновые пальцы хватают Элизу за спину и вырывают её из моих рук. Её ногти впиваются в мою руку, разрывая кожу. Кровь стекает по моей тёмной коже, но боли я не чувствую.
Я смотрю беспомощно, как Рен переваливается через край лодки, увлекаемая Элизой. Леденящий и острый страх, словно сама смерть подкралась к моему сердцу, пронзает меня, пока я пытаюсь ухватиться за что-нибудь.
– Ли! – моё имя превращается в пузыри под маслянистой поверхностью воды.
Я бросаюсь вперёд и опускаю руку в чёрную волну. Я чувствую волосы, ткань, а затем её руку в моей.
– Рен! – кричу я, но всё, что вижу, – это моё собственное отражение в маслянистой воде, подсвеченное неоново-голубым светом. – Не оставляй меня! – я сжимаю её руку, используя все силы, чтобы вытащить её обратно.
Пальцы Рен выскальзывают из моих, и я бросаюсь вперёд, чтобы последовать за ней под воду, но чьи-то руки хватают меня за спину, за плечи, удерживая на месте.
– Рен! Майя! – я зову свою возлюбленную, но кричу и имя моей сестры, потому что та, что под водой, и Рен, и Майя, и все мои надежды, мечты, весь мой смысл жизни уносятся под маслянистую поверхность океана, пробуждённого к жизни.
Глава 23. Рен
У меня не было времени на панику, когда хватка Элизы на моём предплечье потянула меня с плота, и я погрузилась в воду вместе с ней. Неважно, что был разгар июля – холод Тихого океана ударил, как пощечина по всему телу. Я успела лишь выкрикнуть имя Ли, прежде чем задержала дыхание и зажмурилась, когда нас утащили сквозь чёрную маслянистую плёнку в глубины. Я изо всех сил старалась спасти Элизу. Я хорошая пловчиха, и должна была бы вытолкнуть нас на поверхность, но Водный Элементаль не отпускал её, и, обретя силу кита, продолжал погружаться и тянуть нас за собой.
Теперь паника охватила меня.
Я отчаянно пыталась высвободить руку из железной хватки Элизы, одновременно закинув голову и глядя на черную поверхность воды, что волновалась над нами. Что-то пронзило масло. Рука Ли! Изо всех сил я отбросила страх, рванулась к Ли и протянула к нему руку. Мои пальцы коснулись его. Его рука сжала мою, но мы были слишком скользкими от воды и масла, и Элементаль снова рванул нас вниз, разрывая нашу связь.
Нет! – закричала я в мыслях. Я моргнула, пытаясь прояснить зрение, и с удивлением поняла, что вижу под водой всё слишком чётко. Огромное тело Водного Элементаля было на расстоянии вытянутой руки от меня. Оно светилось неоново-синим, освещая океан вокруг так, что я ясно видела и Элизу. Её глаза были распахнуты в ужасе, она смотрела прямо на меня. Её рот открылся в беззвучном крике, выпустив пузырьки и драгоценный воздух. Она начала трясти головой из стороны в сторону, будто отрицая происходящее. Её лицо было бледным. Ещё несколько пузырьков вырвались из её губ, и я знала – она тонет. Мы тонем.
Я должна что-то сделать. Я не могу умереть вот так. Дядя Брэд и дядя Джоэл будут убиты горем. А Ли… Ли может не оправиться, если океан заберёт ещё одного любимого человека.
Мне нужна помощь!
Мой взгляд вернулся к светящемуся существу. Один длинный синий щупалец вытянулся из его массивного тела, обвив бедра Элизы. Вода вокруг неё была окрашена в багровый, и я поняла, что присоски на щупальце раздирали её кожу.
Элиза – Водолей, она целитель.
Я не чувствовала тепла в груди, но знала, что сила во мне. Я должна верить, что она есть, просто ждёт, чтобы её пробудили.
Я перестала пытаться вырвать руку. Я прекратила плыть к поверхности. Вместо этого я повернула ладонь, схватила предплечье Элизы и использовала этот захват, чтобы приблизиться к ней. Я поднесла лицо к её лицу, указала на кровь вокруг неё и беззвучно произнесла два слова: «Исцели себя!»
Она почти умерла. Её тело билось в конвульсиях, но сознание всё ещё не покидало её. Её глаза закрылись, и свободная рука сложилась в простой жест – большой палец и указательный палец соединились, и я почувствовала крошечный росток тепла под своими рёбрами. Я ухватилась за этот росток, и, когда моё зрение начало меркнуть и сужаться, я подумала: «Помоги Элизе! Исцели её! Спаси нас!»
Тепло взорвалось в моей груди и хлынуло вниз по моей руке, через ладонь, сжимающую предплечье Элизы. Жёлтый свет прорвался через воду из нас обеих. Раздался ужасный вопль, и щупальце Элементаля разжалось, отпуская Элизу. Вспышка синего света и стремительное течение выбросили её наверх, сила магии разорвала её хватку и стремительно подняла к поверхности.
Когда Элиза взмыла вверх, свет, окружавший её, распространился по воде. Он охватил тёмную липкую нефть и, создавая гигантский водоворот из течений и давления, потянул её вниз, вниз, вниз, к далёкому дну океана.
Чувствуя, как лёгкие вот-вот взорвутся, я боролась с мощными обратными потоками, изо всех сил пытаясь плыть туда, где, как мне казалось, был проблеск голубого неба над водой.
Вдруг Элементаль, похожий на кита, возник передо мной – прямо у моего лица. За одно мгновение его тело раскололось, превращаясь в стаю неоновых синих рыб, которые закружились вокруг меня с такой скоростью, что создали мини-водоворот с моим телом в его центре.
Воздуха больше нет. Мне нужно открыть рот. Я вот-вот наглотаюсь воды и утону. Я не хочу сдаваться, но я застряла, поймана этим диким Водным Элементалем. Я закрыла глаза, расслабила тело и мысленно попросила прощения у троих мужчин, которых люблю, прежде чем открыла рот, чтобы умереть.
Воздух хлынул в мои горящие лёгкие!
Я открыла глаза. Я парила в центре водоворота. Неоново-синяя вода кружилась вокруг меня, создавая странное водяное торнадо, которое возвышалось до самой поверхности. Словно это была гигантская соломинка, но вместо того чтобы всасывать жидкость наверх, она позволяла мне вдыхать воздух. Я судорожно глотнула воздух, закашлялась и снова задышала. У меня не было времени размышлять, как я выберусь на поверхность, потому что стая рыб снова изменилась, образовав нечто смутно напоминающее человеческую фигуру. Она была синей и серо-дымчатой, но её тело было столь водянистым и неуловимым, что казалось, будто я пытаюсь разглядеть один поток воды, сливающийся с другим. У него было лицо, как у тающей свечи, с двумя сапфировыми глазами, которые устремились к моим. Существо приблизилось ко мне, прорывая водный барьер, вихрящийся вокруг меня. Издавая рыбный запах, оно закричало: «Фрактурада!» – прежде чем уплыло, разрушив стену воды.
Меня закрутило и отбросило, я пыталась выровнять своё тело. Хотя я успела сделать несколько вдохов, моё тело было вялым, а разум затуманен. И мне было холодно. Очень холодно.
Я не могу сдаться. Я не могу сдаться.
Я заставила себя перестать сопротивляться и на мгновение замерла, позволив океану успокоиться вокруг меня, пока жёлтый свет не вспыхнул надо мной. Вверх! Теперь я знала, где поверхность! Я гребла ногами снова и снова – и наконец прорвалась на поверхность, жадно хватая воздух и задыхаясь.
– Вот она! Вот она! – голос Ли донёсся откуда-то справа.
Я захлебнулась, когда волна плеснула мне в лицо, заставив снова закашляться, пока я пыталась прочистить зрение. Тёплый воздух коснулся сначала моего лица, потом груди, и всё моё тело погрузилось в тепло, когда меня подняли из воды. Моё зрение прояснилось, и я увидела, что парю в воздухе над скоплением лодок. Воздушный Элементаль, мой Элементаль, держал меня на руках, как ребёнка. Его голова была повернута так, что тёмный капюшон скрывал его профиль.
– Сп-спасибо, – произнесла я сквозь стучащие зубы. – Я бы не смогла понять, где поверхность, если бы ты не появился.
Медленно Элементаль повернул голову. Я пыталась сосредоточиться на его лице, но была словно загипнотизирована его взглядом. Глаза Элементаля не светились жёлтым. Вместо этого они были больше похожи на янтарь, как у большого кота. И в них была доброта. Когда мы смотрели друг на друга, эти янтарные глаза становились всё более человечными, всё более наполненными состраданием. Он держал меня одной невероятно сильной рукой. Другой рукой он провёл над моим телом, и я почувствовала, как тепло охватило меня. Дрожь прекратилась. Мои зубы перестали стучать. Губы больше не чувствовали онемения от холода. Я улыбнулась.
– Спасибо. Снова. Похоже, я часто тебя благодарю. Я Рен. У тебя есть имя?
Тело Стихийного вздрогнуло, словно мои слова стали для него неожиданностью. Его добрые янтарные глаза всё ещё были прикованы к моим.
– Рен, – прошептал Элементаль. Его дыхание было тёплым, пахло туманным лесом северо-запада Тихоокеанского побережья – сосной и растениями, но его голос был эхом, словно мы говорили по телефону с плохой связью. – Может быть только одна, – сказал он.
– Что ты имеешь в виду? – тихо спрашиваю я.
– Приведите её ко мне! – голос декана Роттингема доносится снизу.
Воздушный элементаль мгновенно реагирует. Его взгляд отрывается от меня, и он стремительно опускается вниз, аккуратно помещая меня в центр катера рядом с Ли.
– О боже, Рен! – Ли притягивает меня к себе, и я хватаюсь за него. Через его плечо я вижу, как Воздушный элементаль растворяется в небе.
Роттингем разворачивает катер в сторону остальных лодок и приказывает Ли:
– Открой аптечку под передним сиденьем и оберни Рен в термоодеяло.
Ли отходит от меня, затем быстро возвращается с шуршащим серебристым одеялом и укутывает меня в него, словно в буррито. Он трёт мои руки и спину через ткань.
– Рен, ты ранена? – Декан подходит ближе, обходя профессора Дугласа и Элизу, которая тоже завернута в серебряное одеяло. Она выглядит бледной, дрожит, но, встретившись со мной глазами, вымученно улыбается.
– Нет, – слово выходит слишком тихим, поэтому я прочищаю горло и повторяю: – Нет, думаю, я в порядке. Просто промокла до нитки.
– Хорошо, – он кивает и оглядывается на остальных, молчаливо сидящих в своих лодках. – Связывайтесь друг с другом, профессор Дуглас доставит нас на Лунный остров.
– Ты точно в порядке? – Ли опускается передо мной на колени.
Я слабо улыбаюсь ему. – Уверена.
Он выдыхает, его дыхание прерывисто. – Я думал, ты… – Его голос затихает. Лицо Ли становится таким бледным, что кажется серым, руки дрожат, пока он трёт мои плечи, а глаза наполнены слезами, которые он отчаянно сдерживает.
Я хватаю его руки в свои. – Я не оставила тебя. Никогда не оставлю.
Я снова оказываюсь в его объятиях, прижимаю щеку к его груди и слушаю стук его сильного сердца.
Катер резко дёргается, вздымаясь на волнах, и я напрягаюсь, отстраняясь от Ли, готовая к очередному кошмару – но с облегчением понимаю, что мы просто качаемся на воде, пока одна из лодок ударяется о нашу. Я осматриваюсь и замечаю, что одного надувного плота не хватает.
– Дженни? Она выжила?
– Да, – отвечает Роттингем. – Хотя её плот был уничтожен.
Я замечаю Дженни, тоже завернутую в блестящее серебряное одеяло, на последней лодке с Полом и Майклом. Позади них океан сверкает бирюзой, абсолютно чистый от нефти.
– Мы действительно сделали это. Океан исцелён, – шепчу я скорее себе, чем Ли.
Ли садится рядом со мной, обнимая меня, и я прислоняюсь к нему. – Разлив исчез, когда Элиза поднялась на поверхность. Это было невероятно. Будто гигантский пылесос всосал всё загрязнение и отправил его на дно океана. Я не понимаю, как студентка могла обладать такой силой. Для этого должна была понадобиться команда опытных целителей. Рен, что там произошло?
Я пытаюсь упорядочить мысли – с чего начать? – когда голос Роттингема прерывает меня.
– Да, Рен, что же произошло там, внизу?
Я встречаюсь с тёмными глазами декана, вспоминая, как Селеста сказала ему: «Прекрати изображать такую брезгливость. Ты знаешь, что должно произойти. Должен остаться только один.» Вместо ответа я задаю свой вопрос:
– Вы уверены, что с Элизой всё в порядке? Водный элементаль сильно повредил её талию.
– Я абсолютно уверен, что с ней всё хорошо, но её всё равно осмотрит целитель школы. На её рубашке была кровь, поэтому мы, конечно, осмотрели её. Элиза исцелила не только океан, но и себя, – его взгляд не отрывается от меня. – Так что же произошло там, внизу? – повторяет он.
Я снова задаю вопрос:
– Что сказала Элиза?
– Она помнит все обрывками, что не редкость после такой травмы. Она сказала, что элементаль схватил её и потащил вниз вместе с тобой. Она помнит, как ты безмолвно велела ей исцелиться, что каким-то образом она и сделала – вместе с исцелением океана от разлива нефти. Это всё, что она помнит.
– Я видела её кровь в воде. И помню, как подумала, что Элиза должна исцелить себя – возможно, элементаль отпустит её, если она использует свою магию… – Я замолкаю и вздыхаю. – Я едва помню, как сказала ей исцелиться, а потом был большой взрыв, и Элиза исчезла. Я не могла понять, где поверхность, всё потемнело… но потом я увидела неоновый свет от Воздушного элементаля и последовала за ним вверх. Это всё. Всё остальное как в тумане.
Роттингем прищуривается. – Что ж, возможно, со временем твоя память или память Элизы восстановится, и тогда мы узнаем остальную часть истории.
– Возможно, – говорю я, подтягиваясь ближе к Ли, кладу голову ему на плечо, закрываю глаза и больше не произношу ни слова до самого возвращения.
Глава 24. Рен
Профессор Дуглас ведет нас, Элизу, Дженни и меня, в лазарет, где школьный целитель осматривает меня и говорит, что я в порядке, но, вероятно, буду чувствовать усталость. Дженни также отпускают, но Элизу просят остаться для наблюдения. Оказывается, она наглоталась морской воды, и за ней нужно наблюдать ближайшие двадцать четыре часа. Профессор Дуглас сообщает мне, что Ли находится с деканом Ротингемом, наблюдая, как совет разбирает несчастные случаи, произошедшие во время Испытаний. Мы с Дженни молча возвращаемся в Зал Водолеев. Я удивлена, как уже поздно – солнце уже превратилось в тускнеющий уголь, медленно опускающийся за западный горизонт. Неудивительно, что я устала – этот день кажется бесконечным. Возле арочного входа стоит Воздушный Элементаль. Я улыбаюсь ему.
– Привет, давно не виделись, – говорю я легким, шутливым тоном, будто разговаривать с Элементалем – совершенно обычное дело.
– Рен, – шепчет он своим воздушным голосом и склоняет голову, но я успеваю заметить добрые янтарные глаза.
Мы с Дженни заходим в холл, и она поворачивается ко мне:
– Он знает твоё имя.
– Ну да. Я представилась ему сегодня, когда он вытащил меня из океана.
– Зачем ты вообще с ним разговаривала?
Я пожимаю плечами:
– Ну, это, наверное, было вежливо.
Дженни содрогается.
– Это даже не человек.
– Как и моя французская бульдожка, Грейс Келли, но я всё время с ней разговариваю.
– Это совсем другое. Собаки замечательные. Элементали – отвратительны. Один из них, Воздушный, как тот, которому ты только что сказала «привет», убил Льва четвёртого числа, а теперь Водный Элементаль чуть не утопил нас троих. Я не хочу иметь с ними ничего общего.
Её лицо гладкое и мягко, но, когда она говорит, её губы сжимаются, словно она сосёт лимон, придавая её щекам жёсткость и резкость.
– Дженни, это уже второй раз, когда Воздушный Элементаль, наш Воздушный Элементаль Зала Водолеев, спасает меня от смертельной опасности. Он не опасен. Он защитник.
Губы Дженни изгибаются.
– Нам придётся остановиться на том, что мы не придём к согласию.
Не говоря больше ни слова, она направляется к лестнице. Я иду за ней медленнее, чувствуя, как моя кожа зудит от высохшей солёной воды, а волосы кажутся отвратительными. Я мечтаю снять эту жёсткую одежду и стоять под горячим душем целую вечность.
Что я и делаю, пока стук в дверь не выводит меня из моего парового кокона. Я быстро заматываю волосы в полотенце, надеваю свои самые мягкие спортивные штаны и огромную футболку с маленькими французскими бульдогами и поспешно открываю дверь. Сэм врывается в комнату, бросаясь на меня так быстро, что мы едва не падаем.
Она крепко обнимает меня, а потом отступает, удерживая за плечи и изучая меня.
– Ты в порядке? Я имею в виду, действительно в порядке?
– Да, всё хорошо, особенно после долгого душа. Как ты узнала?
Мы садимся на край кровати.
– Я видела Ли, когда он бегал за Ротингемом. Я шла на тренировку с другими Тельцами. Он остановился, чтобы сказать мне, что на Испытании Водолеев произошёл несчастный случай, но с тобой всё в порядке. Я пришла сюда так быстро, как могла после того, как отметилась, чтобы не подумали, что я прогуляла. Они уже обсуждали твоё Испытание; все говорят о том, как Элиза, которая едва вошла в топ-10 после прошлого Испытания, сотворила чудо исцеления в океане. – Она подняла бровь. – Что на самом деле произошло?
– Нас затянул под воду Элементаль. Элиза чуть не утонула. Я чуть не утонула. Я смогла заставить её использовать немного магии, прежде чем она отключилась, и усилила её. Это было так мощно, что казалось нереальным, – объяснила я.
– Настолько мощно, что твой импульс исцелил весь Тихий океан от крупного разлива нефти. Потрясающе. Ротингем был там, верно?
– Верно. Но это ещё не всё. Элиза вылетела на поверхность, когда я усилила её магию, и я осталась одна с Водным Элементалем. Сэм, он выкрикнул мне в лицо: «Фрактуда!»
– О боже, Рен. Фрактуда, как у Майи?
Сэм хватает свой рюкзак, который она бросила на пол возле кровати, и начинает листать страницы, покрытые серебряными письменами.
