Текст книги "Влюбленная в демона"

Автор книги: Филис Кристина Каст

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 24 страниц)

13

Эльфейм обежала замок кругом. Он был построен на огромной каменной площадке, которая выдавалась вперед высоко над берегом моря Бан. Она направлялась к северному краю утеса. Берег изгибался и уходил обратно в лес, оставляя Маккаллан тихо и строго стоять в одиночестве на вершине скалы.

Да, сейчас там было тихо. Эльфейм улыбнулась, думая о замке, где разносились счастливые голоса людей, говорящих о том, как лучше все устроить, чтобы жить с удобствами. Это были ее люди и ее замок.

Когда укрепления скрылись из виду, она остановилась, сняла юбку и положила ее на валун, затем сделала несколько упражнений на растяжку, чтобы разогреть мышцы ног. Эльфейм глубоко вдыхала резкий запах моря, доносимый бризом. Далеко внизу волны ритмично бились о подножия скал. Солнце заканчивало свой дневной путь, опускаясь в море цвета сапфира, небо на западе начинало расцвечиваться великолепными вечерними красками. Эльфейм почувствовала острую радость оттого, что очутилась здесь, и подумала, как же она могла так долго жить в другом месте.

Мышцы растянулись и разогрелись, и она пустилась скорым шагом, следуя вдоль края скалы и проверяя свое чувство земли. Это не была легкая пробежка, как на лугу возле храма Эпоны. Здесь ей приходилось уклоняться от валунов и прыгать по скалам, но эти упражнения доставляли ей удовольствие. Справа от девушки был лес, слева – море. Ей казалось, что она бежит по дороге, созданной специально для нее. Эль наклонилась вперед и рванулась побыстрее.

«Дананн – истинный мудрец».

Она чувствовала, как спадало напряжение последних нескольких дней, пока копыта сильных ног касались земли в знакомом ритме. Мышцы начали гореть. Это было хорошо, и девушка помчалась во весь опор, чувствуя в себе неиссякаемый источник силы.

Перед собой она увидела широкий ручей, который выбегал из леса и брызжущим каскадом белой воды лился с края утеса. Эль замедлила бег, принимая решение, и повернула вдоль русла, к лесу. Она любила море и шум волн, но ее звали деревья. Возле ручья земля была устлана толстым слоем сосновых игл и поросла ранним мхом. По мере того как Избранная углублялась в лес, стук копыт становился глухим и успокаивающим. Тесно стоящие деревья устремлялись высоко в небо. Сосны были такими древними, что их ветки начинали расти лишь на высоте, вдвое превосходящей человеческий рост. Огромные деревья поразили девушку. Они были гораздо красивее ухоженных ив и кленов, которые росли вокруг храма ее матери. Эль смотрела на них, упивалась их пышностью. Это был ее настоящий дом. Она ощущала подобное первый раз в жизни. Эльфейм чувствовала себя свободной, счастливой и даже немножко легкомысленной…

Она не заметила ущелья. Тормозить было слишком поздно. Перед ней открылось дно пропасти, инерция швырнула тело Эльфейм вперед и вниз.

Ее руки отчаянно молотили воздух, пытаясь помочь ей обрести равновесие, пока она, кувыркаясь, летела вниз. Боль пронзила ее бок. Девушка инстинктивно изогнулась, чтобы закрыть рану, тут что-то ударило ее в плечо, а затем и в голову. Вокруг мгновенно наступила темнота.

Лохлан почувствовал, когда она упала. Он охотился. Только голод мог отвлечь его от постоянного бессменного наблюдения за замком. Рядом с его тайником прошел молодой олень. Лохлан выследил его в лесу, убил одной-единственной стрелой и начал делать кровавую работу – свежевать и потрошить тушу. Он действовал быстро и умело, уверенный в том, что закончит вовремя, успеет вернуться и посмотреть, как Эльфейм на закате покинет замок. Может быть, она снова пойдет купаться. При этой мысли его крылья затрепетали. Он машинально подавил свое возбуждение, от этого сильно и надоедливо заболела голова. Страсть сна, приснившегося накануне, оставалась с ним на протяжении всего долгого дня.

«Она – не только это!… – яростно напомнил он себе. – Не просто объект вожделения и страсти».

Лохлан много лет видел ее в снах, узнал, что она добрая, задумчивая и слишком часто печальная.

«Она больше чем чувственное красивое женское тело, не только кожа и кровь. Кровь…»

Его крылья непроизвольно затрепетали снова.

Тут он почувствовал толчок в бок, затем боль от удара в плечо и правый висок. Борясь с приступом головокружения, фоморианец опустил короткий меч, которым свежевал оленя, сильно сжал себе бок и тогда все понял. – Эльфейм!

Он прокричал ее имя, не думая о том, что его могут услышать. Случилось что-то ужасное. Она ранена. Он ей нужен. Лохлан отчаянно попытался успокоиться и собраться с мыслями. Где она? Как до нее добраться?

«Сердце тебе подскажет. Молчи и слушай его».

Голос, похожий на материнский, возник в его сознании, перемешавшись с фантомной болью раны Эльфейм.

«Неужели я все же сошел с ума? Но пока безумие вело меня к ней, я нисколько не волновался по этому поводу», – в отчаянии думал он.

Ту же самую мысль, которая привела его в Партолону, чтобы найти ее среди развалин замка Маккаллан, Лохлан сосредоточил на девушке, за которой наблюдал все время, пока она росла и развивалась. Он верил, что Эль была его судьбой.

Лохлан почувствовал ответ так же отчетливо, как ее боль. Он распахнул крылья, доставшиеся ему от отца, чтобы они быстро донесли его куда нужно, и ринулся на север.

Эльфейм пришла в сознание от звука отдаленного грома. Ей было плохо, сильно тошнило. Она попыталась повернуть голову так, чтобы не запачкать себя, но всхлипнула от боли, пронзившей правый висок. Девушка почувствовала позыв к рвоте, но в желудке было пусто, и от спазмов раненый бок стал гореть словно огнем.

Она медленно открыла глаза, вздрагивая от боли в голове. Мысли были бессвязными, спутанными.

«Что со мной произошло?»

Тело Избранной сотрясала дрожь, бок разрывала жгучая боль. Взгляд бессмысленно блуждал по окружающим скалам, и она изо всех сил пыталась не потерять сознание.

«Почему мне так холодно? Ноги замерзли, почти онемели. Меня парализовало?»

Девушка осмотрелась. Спиной она неудобно лежала на мшистом берегу, а ноги были погружены в ручей, протекавший рядом.

Тут память вернулась к ней.

«Я бежала, не глядя под ноги, и упала в ущелье. Кухулин убьет меня».

Морщась от острой боли в плече, Эль медленно и осторожно вытянула руки, чтобы ощупать нижние конечности. Ее ладони сильно тряслись, но сломанные кости не торчали из мокрой шерсти, покрывавшей ноги. Эльфейм задрожала. Ее бок снова запылал. В рубашке, пропитанной кровью, зияла прореха. Она посмотрела внутрь и тут же отвела взгляд. От талии вдоль ребер шла длинная страшная рана, которая обильно кровоточила. Девушка увидела рану, и ее снова затошнило. Она никогда не боялась крови, но такое ее количество, причем собственной, видела в первый раз.

Избранная скрипнула зубами от боли, повернулась и попыталась согнуть ноги, чтобы подняться и вылезти из ручья. Перед ее глазами все расплылось, Эль резко затошнило. Задыхаясь, она плашмя упала на берег. Правая сторона головы ужасно пульсировала. Она подняла руку, чтобы дотронуться до больного участка. Ладонь стала липкой и красной. Эльфейм едва сдержала рвотные спазмы.

Она с трудом отерла рот тыльной стороной руки и услышала какой-то странный гортанный звук, похожий на хрюканье. На другой стороне ручья берег был более пологим. У самой воды росли деревья, за которыми высились скалы, коричневые от времени, покрытые цветными пятнами лишайника. Перед глазами Эльфейм все расплывалось, и она моргнула, чтобы рассмотреть, что скрывается в чаще. Там мелькнула какая-то смутная тень.

Снова раздался раскат грома, теперь гораздо ближе. Девушка взглянула на небо. Уже темнело, но было непонятно, то ли оттого, что зашло солнце, то ли из-за надвинувшейся тучи.

В лесу затрещало, словно там двигался кто-то большой.

«Может, прошло уже много времени и Ку хватился меня? Вдруг это он?»

Ни на что не надеясь, она осторожно окликнула:

– Кухулин, это ты?

Шум мгновенно стих, затем послышался снова. Кто-то направлялся к ней. В сумерках сверкнули красные точки глаз, и кабан показался из-за деревьев.

Эльфейм почувствовала панику. Вепрь был действительно страшен, весь облеплен грязью, размером с взрослого мужчину, но гораздо толще. Пожелтевшие полукруглые клыки высовывались смертоносными арками из мощных челюстей. Вепрь понюхал воздух, раскрыл пасть и издал отвратительный рычащий звук, разбрасывая вокруг пену. Его зловоние достигло Эльфейм, и желудок девушки снова стиснули спазмы. Крошечные глазки зверя яростно вспыхнули, он опустил голову. Эльфейм, шатаясь, попыталась подняться. Ее ноги были словно налиты свинцом. Тяжело опираясь о скалу, она поморгала, чтобы развеять мутную пелену перед глазами, и вытащила из ножен, висевших на талии, кинжал брата. Но правая рука девушки практически не действовала, и она опустила оружие. Вепрь напружинился.

Эльфейм стиснула зубы и попыталась оттолкнуться от скалы. Она понимала, что сейчас умрет.

«Эпона, дай мне храбрости», – горячо взмолилась она.

– Нет!

Рыча это слово как проклятие, по берегу позади Эльфейм промчалось какое-то крылатое существо, врезалось в вепря, готового к прыжку, и сбило его с ног. Но кабан тут же вскочил снова. Он больше не обращал внимания на Эльфейм. Теперь перед ним был новый противник. Нападавший присел, расправил крылья и поднял короткий меч, покрытый кровью.

Эльфейм тяжело осела на берег. Ей казалось, что реальность раскололась на куски. Должно быть, из знакомого мира она провалилась в другой, где жили крылатые существа, сражающиеся с вепрями.

Вепрь ринулся в атаку. Крылатое существо отпрыгнуло в сторону и погрузило меч в жирное бедро чудовища. Кабан завизжал от боли и злости, завертелся, чтобы напасть снова. Но его противник двигался стремительно и нанес ему вторую рану. С пеной у рта вепрь яростно нападал, пытаясь прижать врага к скале, торчавшей у самого берега. Эльфейм видела, что крылатое существо взглянуло на нее, и поняла – оно заметило, что вепрь теснил его к тому месту, где она упала. С ужасным шипением это непонятное создание прыгнуло в последний раз, прямо на спину вепрю. Его рука с невероятной скоростью метнулась вперед, и меч аккуратно перерезал глотку зверя. Вепрь завизжал и рухнул в ручей. Из рассеченного горла водопадом полилась кровь.

Крылатое существо поднялось из-за спины мертвого кабана и сделало два неуверенных шага к Эльфейм.

– Не подходи! – завизжала девушка.

Ее спаситель остановился, словно натолкнувшись на стеклянную стену.

Эльфейм уставилась на его руки. Они были покрыты кровью, как и меч, который он сжимал. Странный незнакомец проследил за ее взглядом, тут же опустил меч, а потом протянул вперед руки, показывая, что безоружен.

– Я не причиню тебе вреда, – сказал он, переводя дыхание, чтобы его голос не напугал ее.

Ее глаза распахнулись, и он увидел, что она вся дрожит.

– Так много крови, – прошептала девушка онемевшими губами.

Ей не надо было ничего говорить. Лохлан прекрасно знал, что весь испачкан в крови вепря. Его до сих пор переполнял азарт. Он чувствовал дух зверя, все еще сильного и злого, в блестящей красной жидкости, окрасившей его руки. Тот звал Лохлана варварским голосом, воспламенявшим его собственную кровь. Демон внутри его зашевелился. Он победоносно требовал, чтобы Лохлан впился зубами в рану, зияющую на шее вепря, и пил кровь, поглощая звериную сущность.

Лохлан изо всех сил противился этому желанию. Ему надо было смыть кровь, прежде чем оно охватит его целиком. Борясь с болью, вгрызавшейся в голову, и подавляя свое порочное стремление, фоморианец быстро наклонился, по локоть опустил руки в ручей и стал отчаянно их тереть, чтобы избавиться от звериной крови. Затем он снова вытянул ладони вперед. С них капала вода, но они больше не были красными.

– Теперь все в порядке.

Вымыв руки, он снова мог контролировать себя и заговорил с ней успокаивающим голосом, словно с младенцем.

Она перевела взгляд с его рук на тело, затаила дыхание и со странным любопытством, которое было результатом шока, потери крови и чрезвычайного недоверия, стала изучать своего спасителя. Это был крылатый мужчина, на несколько дюймов выше ее, с волосами необычного желтого цвета.

«Словно лучи утреннего солнца», – подумала Эль.

Похоже, что волосы были длинными. Они оказались завязаны в хвост, но во время сражения с вепрем несколько прядей выбились и висели свободно, доставая до плеч. Изящно вылепленное лицо обладало мужественными чертами и прекрасными высокими скулами. Раскосые глаза пристально наблюдали за ней. Радужка была необыкновенного серо-стального цвета. С огромным изумлением Эль поняла, что он красив, изящен и строен. Кожа крылатого мужчины была очень бледной, но это не выглядело болезненным. Наоборот, он казался бесплотным, словно не принадлежал к миру смертных. Ее спаситель был одет в кремовую рубашку из грубой ткани. Эльфейм подумала, что неплохо бы ее постирать. Его короткие штаны были пошиты из потертой рыжевато-коричневой кожи. Обуви на нем не было. Его ноги выглядели как-то странно, но он стоял в ручье, и Эльфейм не могла их рассмотреть.

Затем девушка перевела взгляд на крылья. Даже сейчас, аккуратно сложенные за спиной, они выглядели внушительно. Эль вспомнила, что во время схватки с вепрем это существо походило на смертоносную хищную птицу с крыльями, размах которых превышал десять футов. Они не были покрыты перьями. Эти перепонки с виду казались очень мягкими. Нижняя сторона крыльев была светлой, как кожа и волосы их обладателя. Сверху они темнели и по цвету делались похожими на его синевато-серые глаза.

– Кто ты?

Она думала, что спрашивает нормальным голосом, и встревожилась, услышав свой слабый шепот.

– Меня называют Лохлан. Я не собираюсь делать тебе ничего плохого. Никогда, – сказал он, и в его голосе прозвучала тревога.

Девушка была ранена. Он отвел взгляд от ужасного количества крови на ее голове и боку. Губы Избранной посинели, ее лицо было смертельно бледным.

– Ты позволишь мне помочь тебе, Эльфейм?

Ее глаза расширились, и Лохлан подумал, что она похожа на испуганную лесную нимфу.

– Откуда ты знаешь мое имя?

– Я всегда знал его, – ответил он и сделал маленький шаг вперед.

– Это происходит на самом деле? Я умерла?

Он сделал еще два шага, сокращая расстояние между ними.

– Клянусь, это происходит на самом деле и ты не умерла.

Тут он улыбнулся, и ее поразило тепло, исходящее от него.

– Я понимаю, что ты чувствуешь. Все почти так, как в моих снах, – сказал Лохлан.

Он обеспокоенно протянул руку, словно желая дотронуться до нее, но когда она вздрогнула, отнял ладонь, и его улыбка потускнела.

Фоморианец мгновение поколебался, потом сказал:

– Здесь слишком сыро и холодно. Я не хочу трогать тебя, но ты сейчас в шоке, и тебе небезопасно оставаться здесь.

В его голосе звучала настоящая тревога, которая проникла сквозь туман боли, угрожавшей сокрушить ее.

– Я вряд ли смогу идти, – сказала она, слыша свой голос как бы со стороны.

Он снова улыбнулся, и Эльфейм поразило, какие у него белые и острые зубы.

– Я могу понести тебя, – сказал Лохлан.

«Наверное, то, что со мной случилось, – это всего лишь невероятно реалистичный сон, подобно тому, какой я видела накануне. Скоро я проснусь и увижу, как Кухулин подбрасывает дрова в костер. Он отругает меня за то, что я не выспалась, и сделает вид, что всю ночь спал, а не присматривал за мной. Почему бы и нет?»

Это был ее сон, и девушка подумала, что ей может понравиться, если ее возьмет на руки крылатый красавец.

– Можешь понести меня.

Она хотела улыбнуться ему, но губы ей не повиновались.

Изо всех сил стараясь оставаться спокойным, он опустился рядом с ней на колени. Вблизи Лохлан не мог не обращать внимания на кровь, которая залила ее голову и пропитала одежду на боку. Он ощутил острый, интенсивный запах.

От него и от близости женщины фоморианец возбудился и внезапно услышал голос матери, повторяющей слова Пророчества:

«Ты спасешь свой народ от безумия с помощью крови умирающей Богини».

«Нет! Эльфейм не может умереть. Не здесь и не сейчас».

Лохлан стиснул зубы, не обращая внимания на голос ее крови и рвущую боль, охватившую его оттого, что он отказывался удовлетворить свои низменные желания. Крылатый мужчина просунул одну руку под ее спину, а другую – под колени. Он колебался. Спаситель девушки был нечеловечески силен, ему не доставляло труда нести ее, но он боялся боли, хотя и знал, что превозможет ее.

– Прости меня, – сказал Лохлан и одним осторожным движением взял ее на руки.

Она застонала, и этот звук разорвал ему сердце. Фоморианец распахнул крылья, чтобы держать равновесие, и быстро понес ее по склону крутого ущелья.

Раздался гром, вспыхнула молния. Он взглянул на небо. Буря приближалась со стороны моря. Эльфейм нужно было укрыть и перевязать. Лохлан расстроенно стиснул зубы.

«Надо нести ее в мое тайное убежище, но сначала осмотреть раны».

Он огляделся. Под высокими соснами они укрылись бы от бури, если бы дождь не оказался слишком сильным.

Лохлан сделал несколько шагов под деревьями и нашел под древней сосной место, на котором лежал особенно толстый слой сухих игл. Он собрал их в кучу, присел и осторожно уложил ее туда.

Глаза девушки были закрыты, она дрожала. Из одежды на ней оказался только лиф без рукавов и маленький тканевый треугольник ниже. Гладкая шерсть, покрывавшая тело Эль, промокла насквозь, но на самих ногах на первый взгляд повреждений не было. Лохлан не заметил ни крови, ни опухолей и перевел глаза на лиф. Тот был разорван с одной стороны и промок от сочащейся крови. Желудок фоморианца скрутили спазмы. Его голова разрывалась от боли, пока он старался подавить в себе темные инстинкты, нахлынувшие бурной волной.

«Я не испробую ее. Мои демоны не победят».

Он отвел взгляд, сосредоточился и взял себя в руки.

Голос Лохлана прозвучал напряженно, он взвешивал каждое слово:

– Эльфейм, я должен осмотреть твои раны.

Ее глаза слегка приоткрылись.

– Это не сон.

– Да. Это не сон. Я не хочу причинять тебе боль, но мне надо увидеть, насколько тяжело ты ранена.

– Хорошо, – сказала она и зажмурилась.

«Я должен оставаться спокойным. Сейчас не время дрожать и бояться. Я человек, а не демон и могу сделать это».

Лохлан прерывисто вздохнул и потянул за открытый разорванный край лифа. Глубокая рана была длинной и страшной. Он увидел, что кожа и мышцы разрезаны, но поглядел внимательнее и обрадовался, потому что повреждение оказалось не таким глубоким, как он счел вначале. Лохлан ощупал девушку, касаясь ее тела так осторожно, как только мог. Ребра не были сломаны. Из раны обильно лилась кровь.

Лохлан скрипнул зубами, чтобы сдержать демона в своей душе. Он даже обрадовался, когда заломило в висках, и продолжал бесстрастно осматривать рану. Ее надо было перевязать и остановить кровотечение. Он посмотрел на голову Эль, с одной стороны перепачканную свернувшейся кровью. Эта рана пугала его гораздо больше, чем разрезанный бок, но он почти ничего не мог с ней поделать.

Лохлан поразмыслил о том, что ему теперь понадобится. За более чем столетнюю жизнь он кое-чему научился. Его племя отличалось долголетием, но не бессмертием. Конечно, фоморианцы не были защищены от болезней. На своем веку он перевязал много ран и осмотрел огромное число повреждений.

Лохлан резко бросился к ущелью.

– Не оставляй меня!

Он услышал эти слова, немедленно вернулся и погладил ее по щеке.

– Никогда, сердце мое.

Кожа девушки была покрыта испариной. Тревога за ее состояние заставила его забыть о нежности и действовать.

– Я должен перевязать твою рану и остановить кровотечение. Только и всего. Я не уйду далеко. – Лохлан показал на ущелье. – Возле ручья есть мох.

Эльфейм молча кивнула и вздрогнула от боли, пронзившей ее тело при этом движении.

Он спешил к краю ущелья и чувствовал, что ее глаза следят за ним. Фоморианец прыгнул и стремительно заскользил к ручью. Там он отыскал свой меч и вырезал кусок дерна, на котором рос зеленый мох. Лохлан унаследовал от отца прекрасное зрение и отлично видел, как Эль смотрела на него расширенными глазами, в которых появилось заметное облегчение, когда он поднялся обратно.

Спаситель снова опустился рядом с ней на колени.

– Я не хочу причинять тебе боль, но нельзя позволить, чтобы кровотечение продолжалось. Надо перевязать рану на боку. Понимаешь?

Он внимательно посмотрел ей в глаза.

«Она в сознании? Насколько серьезна рана на голове?»

– Я понимаю, что будет очень больно. Поэтому ты и просишь прощения, – сказала она со слабой улыбкой.

От этого движения губ и разумных слов он почувствовал громадное облегчение. Это была та самая Эльфейм, которую он так хорошо знал по своим снам.

– Значит, с твоим сознанием все в порядке.

– Я готова, – сказам она и опять крепко зажмурилась. – Сегодня я узнала, что мне не нравится, как выглядит моя кровь.

Вид ее крови, запах, ощущение…

Ему тоже не нравилось то, что с ним делалось в эти минуты. Лохлан быстро отмерил и отрезал полосу мха, совпадавшую с длиной раны.

«Лучше всего покончить с этим», – сказал он себе и аккуратно вложит мох в открытую рану, стараясь не обращать внимания на стон, вырвавшийся у нее от боли.

– Готово, – сказал Лохлан слегка дрожащим голосом.

Слезы выступили на ее закрытых глазах. Она открыла их и несколько раз моргнула, чтобы отчетливо увидеть его.

– Как холодно, – пожаловалась девушка.

Фоморианец тихо обозвал себя дураком. Он почувствовал ее боль и забыл обо всем на свете. Его мешок с запасом воды, ножами и драгоценным кремнем для высекания огня остался лежать рядом с убитым оленем. Раздался новый раскат грома, и Лохлан тревожно взглянул в хмурое небо. Эль не дойдет до его убежища, а он не понесет ее, замерзшую и слабую, под грозовым ливнем. Раненую надо согреть, иначе все произошедшее окончательно подорвет ее здоровье. Он должен укрыть девушку здесь, единственным ему известным способом.

– Я могу согреть тебя, Эльфейм, но ты должна доверять мне.

Она посмотрела на него. Ее голова болела, в висках пульсировало, и это мешало ей думать и рассуждать.

«Кто он такой? Лохлан, – всплыло имя в сознании девушки, которая перевела взгляд на его крылья. – Но из какого он народа? Он сказал мне? Может, я забыла?»

– Эльфейм, клянусь в том, что не собираюсь причинить тебе никакого вреда.

Звук его голоса заставил ее взглянуть ему прямо в глаза. В нем было что-то очень знакомое. Девушка попыталась сконцентрироваться, но шум в голове не позволил ей сделать это. Сейчас она была уверена лишь в том, что Лохлан, кем бы он ни был, только что спас ей жизнь.

– Я доверяю тебе, – ответила она.

Он улыбнулся, показав клыки. Это смутило Эльфейм, но ей было некогда смущаться, ибо она тут же почувствовала изумление. Лохлан неожиданно лег рядом с ней, приподнялся на локте и внимательно посмотрел в ее глаза.

– Не бойся.

Он развернул одно из огромных крыльев. Как живое одеяло, оно двигалось, укрывая ее, пока его зубчатый край не коснулся земли. Крыло полностью закрыло девушку.

Ее охватило тепло, исходящее от спасителя. Эльфейм лежала очень тихо, даже дрожь прекратилась. Крыло почти касалось ее, находясь над телом на расстоянии примерно в ладонь, так близко, что она кое-что рассмотрела. Его нижняя светлая сторона была покрыта короткими тонкими волосками, которые казались очень мягкими. Затем девушка почувствовала его запах. Крыло пахло сосной, потом и чем-то заплесневелым и диким, чему она не могла найти названия, но удивилась, понимая, что это приятно.

Эль медленно и осторожно повернула голову. Его лицо было совсем близко. Он рассматривал ее молча и очень внимательно.

– Кто ты? – прошептала она.

Его глаза не отрывались от нее.

Ни на мгновение не задумавшись, спаситель искренне ответил:

– Я человек, который знал тебя всю твою жизнь.

Ее затуманенное сознание никак не отозвалось на его слова.

– Но ты не человек и не знаешь меня.

– Я знаю тебя с самого твоего рождения, Эльфейм. Я наблюдал за тобой с помощью снов.

Сны!… Ее глаза расширились.

«Мне снилось, что меня обнимают и ласкают крылья. Это его голос я слышала вчера ночью. Он звал меня из тумана».

– К тому же наполовину я все-таки человек, – продолжал Лохлан.

– А другая половина? – спросила Эльфейм, затаив дыхание.

Лохлан продолжал смотреть ей в глаза, но когда он заговорил, в его голосе послышалась глубокая печаль.

– Моя мать была человеком, отец – фоморианцем. В моих жилах течет кровь обеих рас.

Мысли Эльфейм беспорядочно клубились. Ей снова стало холодно.

– Но этого не может быть.

Заговорив, она взглянула на крыло, укрывавшее ее, и задрожала. Перед глазами Избранной возникла картина: благородный Маккаллан, окруженный кольцом окровавленных крылатых демонов.

«Как мог Лохлан быть фоморианцем? Даже если бы я не стала свидетелем резни в замке Маккаллан, то достаточно читала о фоморианцах в материнской библиотеке и знаю, что их раса чуть не погубила Партолону. Они были совсем близки к тому, чтобы поработить весь мир».

Эль остро взглянула на него.

– Фоморианцев выгнали из Партолоны больше ста лет назад.

Он хотел объяснить ей все, избавить девушку от страха и смятения, которое прочел в ее глазах, но тут его чрезвычайно острый слух уловил какой-то внезапный звук. Он поднял голову, повернул ухо к ветру и в шуме грозы услышал стук копыт. Это был Кухулин.

– Эльфейм, послушай меня, – торопливо проговорил он. – Едут твои люди. Я не могу остаться. Они увидят во мне лишь фоморианца, а не человека.

Эльфейм заморгала. Превозмогая боль, пронизывающую ее разбитое тело, она заставила себя всмотреться в его лицо. Перед ней был человек – красивый, героический мужчина.

– Послушай меня и запомни. На самом деле я никуда не уйду, всегда буду рядом с тобой, стану ждать, когда ты позовешь меня. Понимаешь?

– Я… – начала она, но тут в ночи ясно послышался голос брата, выкрикивающий ее имя. – Иди! – поторопила она Лохлана.

Он поднял крыло. Избранную пронизал холодный ночной воздух, и она ощутила себя обнаженной и незащищенной.

Прежде чем встать, он погладил ее щеку кончиками пальцев.

– Позови меня, сердце мое. Я отвечу.

Лохлан тихо скользнул в чащу и мгновенно исчез из виду.