355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Филип Киндред Дик » Бегущий по лезвию бритвы » Текст книги (страница 9)
Бегущий по лезвию бритвы
  • Текст добавлен: 9 сентября 2016, 18:05

Текст книги "Бегущий по лезвию бритвы"


Автор книги: Филип Киндред Дик



сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 72 страниц) [доступный отрывок для чтения: 26 страниц]

Глава 12

В оперном театре Рику Декарду и Филу Решу сообщили, что репетиция уже закончилась, и мисс Люфт покинула здание.

– Быть может, она сказала, куда собиралась пойти? – спросил Фил Реш у рабочего сцены, предъявив удостоверение.

– Кажется, в музей, – ответил рабочий, внимательно изучая документ. – В музей, – повторил он, убедившись, что разговаривает с настоящим полицейским. – Она сказала, что хочет осмотреть выставку работ Эдварда Мунка; завтра выставка закрывается.

«А выставка под названием Люба Люфт закроется уже сегодня», – добавил про себя Рик. Когда они шли к зданию музея, который находился через квартал от театра, Фил Реш поинтересовался:

– Неужели вы надеетесь застать ее там? Она уже уплыла от нас; мы не найдем ее в музее.

– Скорее всего, вы правы, – согласился Рик.

Войдя в здание музея и выяснив, где размещена выставка работ Мунка, они поднялись на нужный им этаж. Вскоре они уже слонялись по залам, разглядывая картины и гравюры на дереве. К удивлению Рика, на выставке было многолюдно: одиночные посетители, пары, группы и даже ученики средней школы, которые пришли всем классом; неприятный писклявый голос учительницы, казалось, пронзал все помещения прямо сквозь стены. «Такой голос вы ожидаете услышать от анди, – хмыкнул Рик. – И надеетесь, что он выглядит столь же уродливо. Но нет – их голоса звучат мелодично, а внешне они… – Он вспомнил и Рейчел, и Любу Люфт. – Даже человек, стоящий позади меня… Точнее говоря, стоящее позади меня творение…»

– Вы когда-нибудь слышали, чтобы у анди был любимчик? Домашнее животное, все равно какое? – спросил Реш.

По какой-то неосознанной причине Рик чувствовал в себе настоятельную потребность к жестокой честности; возможно, он уже начал внутренне готовиться к предстоящей работе. Не исключающей Фила Реша.

– Мне известны два случая, когда анди владели животными и даже ухаживали за ними. Строго говоря, эти случаи – исключения из правил. Анди не справляются, они не в состоянии содержать настоящих животных в порядке и ухаживать за ними. Для того чтобы выжить, животные должны получать, кроме пищи, сочувствие и тепло, исходящие от хозяина. За исключением, возможно, рептилий и насекомых.

– А белка требует к себе внимания и сочувствия? Ей нужна атмосфера любви? Ведь Баффи чувствует себя прекрасно, его желто-коричневая шерстка буквально лоснится. Я через день его расчесываю специальным гребешком.

Возле одной картины Фил Реш остановился, замер, как по команде, и впился в полотно глазами. На картине, написанной маслом, было изображено безволосое измученное создание с головой, напоминающей перевернутую грушу, руками существо в ужасе зажимало уши, рот был открыт в диком беззвучном вопле. Мучения волнами-полосами разбегались в разные стороны от этого создания, заполняли окружающее пространство; создание – мужского ли, женского ли пола – оказалось пленником собственного крика, поэтому оно зажало уши руками, прячась от жуткого звука, извергаемого собственными легкими. Создание одиноко стояло на мосту, вопило, находясь в полной изоляции.

Отрезанное и оскорбленное собственным криком отчаяния.

– После картины он выполнил еще и гравюру на дереве, – сообщил Рик, прочитав информационную табличку.

– Думаю, – произнес Фил Реш, – именно так должен чувствовать себя анди. – Реш изобразил в воздухе вокруг своей головы ментальные вопли-волны, какие нарисовал художник; неуклюжие дерганья рук Реша обозначали дикий крик и внутренний ужас андроида. – Нет, я не чувствую в себе такого ужаса, возможно, раз так, я и не анд… – Он недопроизнес невыносимого для себя слова, потому что к картине приблизилась группа людей.

– Люба Люфт здесь. – Рик указал на нее; Фил Реш, забыв про картину, отбросил свои мрачные мысли и страх; охотники двинулись в сторону мисс Люфт неторопливой, размеренной походкой; они не имеют права выказывать явных намерений; но, как всегда, было тяжело сохранять атмосферу спокойствия и обыденности. Находившиеся в зале люди даже не догадывались о том, что среди них бродит андроид. Охотник обязан защитить их любой ценой, даже если в итоге жертва уйдет прямо из-под носа.

Люба Люфт, одетая в блестящие зауженные брюки и отливающий золотом жилет, сжимала в руке каталог выставки – она стояла, полностью погрузившись в картину перед собой: на холсте была изображена совсем юная девушка, – руки плотно сжаты вместе, – сидящая па краешке дивана, с застывшим выражением удивленного недоумения и благоговейного страха.

– Вы позволите купить эту картину для вас? – спросил Рик, подойдя вплотную к Любе Люфт; остановившись чуть сбоку и сзади, он взял ее под левую руку и легким пожатием запястья как бы проинформировал, что она в его власти и ему не нужно превышать полномочий, чтобы задержать ее. С правой стороны зашел Фил Реш и положил руку девушке на плечо; Рик отметил, как оттопырился его пиджак над лазерным пистолетом: Фил Реш не собирался играть еще одну рискованную партию, как в случае с инспектором Гарлендом.

– Эти полотна не продаются. – Люба Люфт сначала лениво посмотрела на Рика, но тут же еще раз – яростно; огоньки в ее глазах потухли, а лицо стало бледным, как будто жизнь уже покинула тело и началось разложение, будто в мгновение ока жизненная энергия сжалась до мельчайшей точки глубоко внутри ее тела, превратив его в куклу, способную передвигаться чисто автоматически. – Я была уверена, что вас арестовали. Неужели они могли позволить вам уйти?

– Мисс Люфт, – представил Рик, – это мистер Реш. Фил Реш, это хорошо известная оперная певица Люба Люфт. – Любе он сказал:

– Тот патрульный буйвол, который арестовал меня, – андроид, как и его начальник. Вы знаете, вернее, вы знали инспектора Гарленда? Он рассказал мне, что вы прибыли на Землю все вместе, одной группой.

– Полицейское управление, в которое вы обратились за помощью, – продолжил Фил Реш, – располагается в здании на Мишен-стрит, оно помогало вашей группе андроидов поддерживать между собой связь. Анди так уверовали в свою безнаказанность, что приняли на работу двух людей – охотников за премиальными, очевидно…

– Вас? – перебила его Люба Люфт. – Вы не человек. Вы не более человек, чем я: вы тоже андроид.

В воздухе повисла неприятная пауза, затем Фил Реш произнес, обращаясь к Любе, тихо, но сохраняя самообладание:

– Хорошо. Но со мной мы разберемся в надлежащее время, – потом Рику:

– Давай поскорее отведем ее в мой кар.

Взяв Любу под руки, они направились к лифту. Люба Люфт не горела желанием идти вместе с ними, но, с другой стороны, она не слишком активно сопротивлялась; казалось, ее отключили от окружающего мира. Рик уже сталкивался с подобной реакцией андроидов, развивающейся как болезнь, в критических ситуациях. Жизненная сила, которую искусственно вдыхали в андроидов, чтобы оживить их тела, в критических ситуациях, видимо, покидала их. Но не всех.

И сила эта могла вновь вспыхнуть внутри андроида совершенно внезапно и яростно.

Андроиды, несомненно, имели мощную внутреннюю установку оставаться незаметными. В музее, в окружении большого числа людей, перетекающих с одного места на другое, Люба Люфт не станет прибегать к активному сопротивлению. Настоящая стычка – для нее, скорее всего, последняя – развернется в каре, где их никто не будет видеть. Оставшись с охотниками наедине, она с ужасающей внезапностью сможет, к чертям собачьим, освободиться от всех запретов. Рик готовил себя ко встрече с яростной Любой Люфт и совсем упустил из вида, что рядом находится Фил Реш. Как сказал Реш, его вопрос будет разрешен в надлежащее время.

Они добрались до конца коридора; в холле рядом с лифтами находился небольшой лоток, где продавались литографии и альбомы по искусству. Люба Люфт остановилась возле импровизированного прилавка, будто в ожидании чего-то.

– Послушайте, – обратилась она к Рику. Лицо ее слегка порозовело; она в последний раз, на сей раз недолго, выглядела ожившей:. – Купите мне репродукцию картины, которую я смотрела и у которой вы меня прихватили. Ту, где девушка сидит на кровати.

После непродолжительной паузы Рик обратился к продавщице, среднего возраста женщине с крупными зубами и стянутыми в узел седыми волосами:

– У вас есть репродукция «Зрелости» Мунка?

– Только в альбоме его избранных работ, – ответила продавщица, снимая с полки увесистый глянцевитый том. – Двадцать пять долларов.

– Беру, – сказал Рик и полез за бумажником.

– Финансовый отдел моего Управления никогда бы не выделил…

– Это мои собственные деньги, – сказал Рик и протянул продавщице банкноты, а Любе – альбом. – Теперь спускаемся вниз, – сообщил он и ей, и Филу Решу.

– Очень мило с вашей стороны, – сказала Люба, когда они зашли в лифт. – Что-то в вас, людях, есть очень необычное и трогательное. Андроид никогда бы так не поступил на вашем месте. – Она холодно посмотрела на Фила Реша. – Ему бы даже в голову не пришло; как он сказал у «никогда бы, не выделил…». – Она продолжала пристально смотреть на Реша, теперь уже с явным отвращением и ненавистью. – Мне действительно несимпатичны андроиды. С тех пор как я прилетела с Марса, я занималась только тем, что имитировала поведение женщины; я старалась поступать так, как поступила бы нормальная женщина, принимала решения и действовала, будто у меня возникали мысли и стремления настоящего человека. Подражание, как я это понимаю, высшей форме жизни. – Филу Решу она сказала:

– Так ведь и с тобой происходит, Реш? Стараешься подражать…

– Я не намерен ее больше слушать! – Фил Реш сунул руку в карман пальто, сжал рукоятку…

– Нет! – воскликнул Рик, попытался схватить Фила Реша за руку; Реш увернулся, отступил на шаг. – Тест Бонелли, – напомнил Рик.

– Она же сама призналась! Она – андроид! – завелся Фил Реш. – У нас нет причин ждать!

– Но усыпить анди, – возразил Рик, – только из-за того, что оно тебя чем-то уязвило?… Отдай мне! – Рик еще раз попытался силой отобрать пистолет у Реща, но лазер-таки остался у Фила в руках. Реш развернулся, сделал шаг назад, но не спуская глаз и пристально следя за Любой Люфт, только за ней.

– О’кей, – согласился Рик. – Усыпи. Убей прямо сейчас. Докажи, что она права.

Рик увидел, что Реш не намерен отступать, он действительно готов усыпить анди прямо сейчас и прямо здесь, в лифте; Рик крикнул:

– Подожди!…

Фил Реш выстрелил, и в тот же миг Люба Люфт, в припадке дикого ужаса перед охотником, повернулась боком и отшатнулась к стенке лифта, бросилась на пол. Луч прошел мимо, но стоило Решу опустить ствол пистолета – и луч беззвучно прожег тонкое отверстие в животе. Она начала кричать; она сидела, скрючившись на полу кабины, прижавшись к стенке лифта, и продолжала кричать. «Как на картине», – подумал Рик, и, достав свой пистолет, добил ее. Люба Люфт упала лицом вниз на пол. Она даже ни разу не вздрогнула.

При помощи лазерного пистолета Рик хладнокровно превратил в пепел страницы альбома, который всего несколько минут назад он купил Любе; Рик выжигал очень старательно и не говорил ни слова: Фил Реш следил за Риком, явно не понимая происходящего, его лицо выражало недоумение.

– Вы могли оставить альбом себе, – сказал Реш, когда Рик закончил. – Он обошелся вам…

– Как вы думаете, есть ли у андроидов души? – поинтересовался Рик.

По-петушиному наклонив голову набок, Фил Реш смотрел на него с еще большим недоумением.

– Я могу себе позволить некоторые расходы, – объяснил Рик. – Я сегодня уже заработал три тысячи долларов, хотя и не добрался до половины списка.

– Вы учитываете и Гарленда? – спросил Фил Реш. – Но ведь я убил его, «а не вы. Когда я стрелял в него, вы лежали на полу. И Люба. Я прихватил ее.

– Интересно, – спросил Рик, – где вы собрались получать деньги: в своем Управлении или в нашем? Когда мы поднимемся в ваш кар, я проведу тест Бонелли или тест Войт-Кампфа, и тогда мы разберемся с вами. Хотя, насколько я помню, вас в моем списке нет. – Руки его дрожали, но он открыл портфель, перебрал информы, напечатанные на тонкой бумаге. – Нет, вас в моем списке нет. Так что официально я не могу заявлять права на вас, как на Любу Люфт и Гарленда.

– Вы уверены, что я андроид? Это то, о чем вам рассказал Гарленд?

– Да, это то, о чем мне рассказал Гарленд.

– Возможно, он врал, – сказал Фил Реш. – Чтобы поссорить нас. Чтобы мы не действовали заодно, как в данном случае. Мы будем идиотами, если позволим нас поссорить; вы были абсолютно правы в отношении Любы Люфт; мне следовало держать себя в руках даже тогда, когда она попыталась вызвать во мне злость. Конечно, главное для охотника – умение подавить в себе любое мешающее работе чувство. Но подумайте сами, мы в любом случае усыпили бы Любу Люфт, ну протянула бы она лишние полчаса – всего какие-то несчастные полчаса! Ей бы не хватило времени даже на то, чтобы посмотреть альбом, который вы купили. И я по-прежнему считаю, что вы напрасно его уничтожили – это расточительство. Мне неясны мотивы вашего поступка, вы поступили нерационально, вот и все.

– Я выхожу из игры, это мой последний список, – произнес Рик.

– И чем займетесь?

– Чем угодно! Наймусь страховым агентом, как написано в информе на Гарленда. Или эмигрирую. Да. – Он пожал плечами. – Я отправлюсь на Марс.

– А кто же тогда займется вашей работой? – не унимался Фил Реш.

– Можно использовать андроидов. Будет лучше, если охотой займутся именно андроиды. С меня достаточно. Я больше не могу… Она была прекрасной певицей. Возможно, лучшей на Земле. Безумие!

– Нет! Необходимость! Вы разве забыли? Чтобы сбежать, анди убивают людей! Не вытащи я вас из полицейского участка на Мишен-стрит, они бы вас там и прикончили. Именно для такой грязной работы Гарленд держал меня при себе; когда вас привели, он позвонил мне и попросил спуститься в его кабинет. А Полоков? Вы же говорили, что он едва не прикончил вас. А Люба Люфт? Ведь и она… Мы прибегаем к насилию, защищаясь; это они проникли на нашу планету – убийцы и чужаки, которые находятся вне закона и маскируются под…

– Под полицейских, – уточнил Рик. – Под охотников за премиальными.

– О’кей, проверьте меня на тест Бонелли. Возможно, Гарленд лгал. Я уверен, что он лгал, – ложная память не может быть столь подробной. И как насчет моей белочки?

– О да, ваша белочка. Я позабыл, что у вас есть белочка.

– Если я – анди, – сказал Фил Реш, – и вы убьете меня, вы можете забрать мою белочку. Я прямо сейчас напишу, что завещаю ее вам.

– Анди не владеют собственностью, поэтому им нечего завещать.

– Хорошо. В таком случае вы просто отправитесь туда и заберете Баффи, – сказал Фил Реш.

– Обещаю вам, – кивнул Рик. Кабина остановилась на первом этаже, двери открылись. – Вы останетесь с Любой; я вызову патрульную машину, чтобы труп забрали во Дворец Правосудия. Для анализа костного мозга. – Рик увидел будку, вошел, опустил жетон и трясущимися пальцами набрал номер.

Между тем группа людей, которая ожидала когда спустится лифт, столпилась вокруг Фила Реша и тела Любы Люфт.

«Она была превосходной певицей, – повторил Рик, сжимая трубку; доложив в Управление, он кинул ее на рычаг. – Не понимаю, как столь редкостный талант мог оказаться опасен для нашего общества? Но она не была талантливой, – внушал себе Рик. – Она была только андроидом, как Фил Реш, – заключил Рик, – который не менее опасен и по тем же самым причинам. Так что мне не время успокаиваться».

Выбравшись из будки, Рик стал пробираться сквозь толпу, обратно к Решу и распростертым останкам девушки-андроида. Кто-то набросил на нее пальто. Чье-то пальто, не Реша.

Подойдя к Филу Решу, который стоял чуть поодаль и напряженно курил короткую серую сигару, Рик признался ему:

– Я молю Бога, чтобы тест доказал мне, что вы – андроид.

– Вы искренне ненавидите меня, – ответил Фил Реш с некоторым восхищением. – Как быстро все меняется; на Мишен-стрит вы почему-то питали ко мне противоположное чувство. Совсем недавно, когда я спасал вашу жизнь.

– Я понял ваш принцип: вы совершенно одинаково прикончили и Гарленда, и Любу. Вы убиваете не так, как я, – вы убиваете иначе, вы даже не пытаетесь… Ч-черт! – Рик выругался. – Теперь я понял. Вам нравится убивать. Все, что вам требуется, – предлог. Если у вас появится предлог, вы запросто убьете даже меня. Вот почему вы так ухватились за возможность того, что Гарленд – андроид; это сделало его доступным, потенциальным трупом. Интересно знать, как вы поступите, если провалите тест Бонелли. Вы убьете себя? Иногда андроиды кончают с собой.

Что случалось крайне редко.

– Да, я сам о себе позабочусь, – сказал Фил Реш. – Вам не придется волноваться, ваша задача – провести тест.

Прибыла патрульная машина; двое полицейских выпрыгнули из кабины, увидели, где их ждут, у без задержек продрались к лифту. Один из них узнал Рика и кивнул ему. «Итак, мы можем идти, – понял Рик. – Свою работу здесь мы уже выполнили. Полностью».

Когда он и Фил возвращались обратно по улице к зданию оперного театра, на крыше которого они припарковали ховеркар, Реш сказал:

– Я отдам свой лазерный пистолет прямо сейчас; чтобы у вас не появилось лишних волнений по поводу моей реакции на негативный результат теста. Говоря точнее – для вашей личной безопасности. – Он протянул пистолет, Рик спокойно его спрятал.

– Как же вы убьете себя, – спросил Рик, – если завалите тест?

– Я остановлю дыхание.

– Боже праведный! – воскликнул Рик. – Неужели это возможно?

– Возможно, если я андроид. У анди отсутствует спонтанное включение блуждающего нерва, – объяснил Фил Реш. – В отличие от людей. Разве вам не говорили, когда готовили к работе охотника? Я знаю об этом уже много лет.

– Но умереть таким способом… – запротестовал Рик.

– Эта процедура не сопровождается болью. Так что же тут такого?

– М-м… – Рик попытался изобразить жестом, потому что слов не нашлось.

– Я все же склонен думать, что мне не придется прибегнуть к данной процедуре, – заверил Фил Реш.

Вместе они взобрались на крышу оперного театра «Мемориал Войны», где стоял ховеркар Фила Реша.

Проскользнув на сиденье водителя и закрыв за собой дверь, Фил Реш сказал:

– Я бы предпочел пройти тест Бонелли.

– Нет. Я не знаю, как его анализировать. «В этом случае мне придется полагаться на твою интерпретацию данных, – мысленно добавил Рик. – Так что твое предложение отпадает».

– Вы скажете мне правду, не так ли? – спросил Фил Реш. – Если я – андроид, вы мне скажете об этом?

– Несомненно.

– Я действительно хочу знать правду. Я должен ее узнать. – Фил Реш вновь закурил сигарету, повернулся боком, облокотился на сиденье; он наблюдал за Риком, стараясь устроиться поудобнее, но, как ни усаживался, почувствовать себя комфортно так и не смог.

– Вам действительно нравятся работы Мунка? Те, которые так внимательно рассматривала Люба Люфт? – спросил он. – Я от них не в восторге. Реализм в искусстве мне не интересен. Мне нравится Пикассо и…

– «Зрелость» датируется 1894 годом, – коротко сообщил Рик. – В то время господствовал реализм; вы должны это учитывать.

– Но одна из картин, на которой изображен человек, зажавший уши и кричащий из последних сил, – она отличается от «Зрелости».

Открыв портфель, Рик выудил из него составные части прибора.

– Сложное приспособление, – заметил Фил Реш, внимательно наблюдая за Риком. – Сколько вопросов вам потребуется, чтобы дать окончательное заключение?

– Шесть или семь. – Он протянул Филу Решу адгезивную пластинку. – Прилепите к щеке. Плотно. А луч света… – Рик указал, – будет сфокусирован на ваш глаз. Не моргайте, глазное яблоко должно оставаться неподвижным.

– Рефлекторные флуктуации, – уверенно констатировал Фил Реш. – Но не естественное возбуждающее действие; вы ведь измеряете не давление. Вы будете задавать устные вопросы; это то, что мы называем реакцией вздрагивания.

– Вы считаете, что сможете ее контролировать? – спросил Рик.

– Наверное, нет. Внешне, возможно. Но внутреннюю амплитуду невозможно контролировать сознательно. В противном случае… – он замолчал. – Начинайте. Я нервничаю; извините, что я разговорился.

– Говорите все, что вздумается, – сказал Рик. «Говори, ведь тебе не так далеко осталось до могилы, – подумал Рик. – Если ты, конечно, ее чувствуешь. Мне это безразлично».

– Если тест докажет, что я – андроид, – пролепетал Фил Реш, – вам предстоит обрести веру в человечество. Но если этого не произойдет, я предлагаю вам начать формулировать идеологию, которую вы сможете приспособить под…

– Итак, начинаем. – Устройство было полностью собрано, и стрелки двух индикаторов задрожали. – Время ответной реакции – фактор, который я регистрирую, так что отвечайте настолько быстро, насколько возможно. – По памяти Рик выбрал начальный вопрос.

Тест начался.

Позже Рик долгое время сидел в полной тишине. Затем начал разбирать устройство Войт-Кампфа, складывая его элементы обратно в портфель.

– Я вижу ответ на вашем лице, – произнес Фил Реш, выдохнув слова с абсолютно невесомым, почти конвульсивным облегчением. – О’кей, можете вернуть мою пушку. – Он в нетерпении протянул руку ладонью вверх.

– Очевидно, вы были правы, – сказал Рик, – в отношении планов Гарленда. Он хотел столкнуть нас лбами; как вы и предполагали. – Рик чувствовал, что полностью разбит и физически, и морально.

– Вы уже сформулировали основополагающие пункты идеологии? – спросил Фил Реш. – Те, которые объясняют меня, как частицу расы людей?

– В вашей эмпатической реакции есть явный дефект – мотивация ваших поступков, который мы не определяем. Мы не определяем его данным тестом. Ваше чувство по отношению к андроидам.

– Несомненно, вы не сможете протестировать его.

– Возможно, мы научимся это делать. – Он никогда прежде не задумывался об этом, никогда не относился с сочувствием к андроидам, которых убивал. Рик всегда считал, что воспринимает андроидов как умные механизмы, по крайней мере, так подсказывало сознание. И теперь, сравнив себя с Филом Решем, разница мотиваций заявила о себе в полный голос. Но Рик инстинктивно чувствовал, что прав. «Эмпатия по отношению к искусственно созданной структуре? – спросил он себя. – К чему-то, что претендует на роль живого? Но ведь Люба Люфт выглядела подлинно живой; в ней не было даже намека на подделку».

– Представьте, что произойдет, – тихо сказал Фил Реш, – если мы поставим андроидов и животных на один и тот же уровень эмпатической идентификации.

– Мы не сможем защищать себя.

– Абсолютно точно. Этот тип – «Нексус-6»… Они раскатают нас в лепешку. Вы и я, все охотники за премиальными – мы стоим между «Нексус-6» и человечеством, мы барьер, который разделяет два класса. Более того… – Он замер, сбился с мысли, обратив внимание на то, что Рик вновь достает элементы устройства. – Я считал, тест закончен.

– Я хочу задать вопрос самому себе, – пояснил Рик. – А вы мне скажете, что зарегистрируют стрелки приборов. Вы отметите отклонение, а подсчитаю я сам. – Он прилепил адгезивную пластинку к щеке, установил трубку – источник света так, что луч падал ему точно в глаз. – Вы готовы? Следите за стрелками. Мы исключим временную задержку; я хочу знать лишь величину показаний.

– Кажется, Рик, я готов, – бодро ответил Фил Реш. Рик громко произнес:

– Я спускаюсь на лифте вместе с андроидом, которого только что поймал. Неожиданно кто-то убивает его без предупреждения.

– Никакой заметной реакции, – сообщил Фил Реш.

– До какого уровня поднялись стрелки?

– Левая остановилась на 2.8. Правая – 3.3.

– Женщина – андроид, – громко сказал Рик.

– Теперь они соответственно на 4.0, и 6.0.

– Слишком много, – констатировал Рик; он сорвал со щеки адгезивный диск и выключил свет. – Сочувственно-эмпатический ответ, – уточнил он. – На уровне, который соответствует ответам на большинство вопросов. Кроме экстремальных, которые связаны с использованием детской кожи в декоративных целях… вопросов на уровне патологии.

– Какие же выводы?

– Я проявляю эмпатический ответ только к определенным андроидам, не ко всем. К одному или двум. – «Например, к Любе Люфт, – подумал Рик, – Так что я ошибся. В реакции Фила Реша нет ничего ненатурального и нечеловеческого; скорее, дело во мне самом».

«Интересно, испытывал ли кто-нибудь из людей до меня такую жалость к андроидам?»

«Конечно, – ответил он, – я едва ли еще раз столкнусь с похожей ситуацией. Скорее всего, моя реакция аномальна, и в ней повинны чувства, вызванные «Волшебной флейтой», голосом Любы, ее прерванной карьерой. Раньше я ничего подобного не испытывал, по крайней мере, не обращал внимания. Ни с Полоковым, ни с Гарлендом. И, – понял Рик, – если бы я доказал, что Фил Реш – андроид, я бы прикончил его без намека на сочувствие. Во всяком случае, после смерти Любы».

Много ли отличий между подлинно живущими людьми и гуманоидными конструкциями? В этом лифте, в музее, он сказал себе: «Я спускаюсь вниз с двумя созданиями, одно – человек, другое – андроид… Но мои чувства сейчас противоположны общепринятым. И те, которые я должен испытывать, и те, которые я привык чувствовать».

– Вы серьезно больны, Декард, – произнес Фил Реш; как показалось Рику – с удовольствием.

– И что же мне делать? – поинтересовался Рик.

– Секс, – уточнил Фил Реш.

– Секс?

– Потому что она была для вас физически привлекательна. Раньше с вами ничего подобного не случалось? – Фил Реш рассмеялся. – Нас учили, что главная проблема в работе охотника – половое влечение. Разве вам не известно, Декард, что колонисты имеют любовниц? Любовниц-андроидов!

– Это противозаконно, – ответил Рик, вспоминая соответствующую статью колониального законодательства.

– Конечно, половая связь человека и андроида запрещена законом. Но ведь и любовь двух мужчин, двух… зачем уточнять? Все эти варианты тоже противозаконны. Но люди от таких связей не отказывались и не отказываются.

– Но если это – нет, не секс – настоящая любовь?

– Любовь – не более чем другое имя секса.

– А любовь к родной стране? – заспорил Рик. – Любовь к музыке?

– Если ваша любовь направлена на женщину или на женщину-андроида, это секс. Да проснитесь вы, Декард, посмотрите правде в глаза. Вы хотите уложить в постель женский вариант андроида – не более того, но и не менее! Со мной однажды произошло нечто подобное. Когда я только начал работать охотником. Не позволяйте себе ныть; вы выздоровеете. Обязательно. Просто привычный ход событий изменил свой порядок. Не вы убивали ее, но вы присутствовали в тот момент, когда ее убили. После чего почувствовали к ней физическое влечение. Я вам советую повторить; Но в обратной последовательности.

Рик уставился на него:

– Сначала переспать с ней…

– …а затем убить ее, – без лишних объяснений сказал Фил Реш. Злорадная, жесткая улыбка застыла на его лице.

«Ты чертовски хороший охотник за премиальными, – понял Рик. – И твое отношение к анди тому подтверждение. А я?»

Неожиданно, впервые за время работы охотником, он засомневался в себе.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю