Текст книги "Миры Филипа Фармера т. 19. Ночь света. Отче звёздный. Мир наизнанку"
Автор книги: Филип Хосе Фармер
Жанр:
Научная фантастика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 29 (всего у книги 34 страниц)
И они окунулись в мир, ограниченный справа белыми металлическими стенами, а слева – отдаленными отблесками дрожащего пламени факелов. Ширина прохода вдоль изгибавшихся стен составляла около трех футов. Внизу пенился полноводный поток нечистот. Другой стороны канала или стены, ограничивающей его, Кулл не видел.
– А не опасно ли ходить здесь с факелами? – поинтересовался Кулл. – Ведь если тут сильная концентрация нечистотного газа, то он может взорваться.
– Может, – согласился Федор. – Но это не главная опасность.
– Да? – произнес Кулл, но уточнять не стал. Он и так был достаточно напуган. – Кто выстроил эти канализационные трубы?
– Не знаю. Вероятно, демоны. Полагаю, по указанию Правителей. После последнего преобразования этого мира, по модели Эйнштейна.
Вскоре они подошли к месту, где канал сужался, и увидели белый металлический мостик, перекинутый на другую сторону.
– Здесь канал разветвляется, – сказал Федор. – Нам идти по дальнему ответвлению.
Он пошел по мосту, который оказался узким, всего два фута шириной, и без перил.
– Хм-м-м! После недавнего землетрясения канал явно стал шире. К счастью, хоть и необъяснимому, металл, кажется, растягивается. До каких пределов, не знаю и надеюсь никогда не узнать.
Спутники пересекли мост и, завернув за угол, двинулись по другому туннелю.
– Ты уверен, что демон прошел этим путем? – спросил Кулл.
– Нет. Но ручаюсь, что он вернулся в дом Мертвых, откуда и пришел. А если так, то мы на верном пути.
Кулл не совсем понял, о чем тот говорит, но выбора у него уже не было. Ему так или иначе пришлось бы следовать за Федором. Тот знал, куда шел, а Кулл – нет. А когда они снова повернули, Джек уже сомневался, что сумеет найти обратную дорогу.
И тогда у него зародилось подозрение: уж не демон ли сам Федор? Может, он ведет их на мучения? Кулл обругал себя за то, что не подумал об этом раньше, и, отстав, позвал: «Федор!» Маленький славянин резко обернулся, и в его глазах отразился свет факела.
– Что? – крикнул он.
– Ничего, – ответил Кулл. – Просто мне показалось, будто в темноте что-то движется. – Он с облегчением вздохнул. Глаза Федора не светились.
– Если что-нибудь увидите, – сказал Федор, – кричите! Я сделаю то же самое. Так что если на одного из нас нападут, другие успеют защититься.
– Ты нас очень утешил, – заметил Кулл.
– Пожалуйста! – простонав, тихо сказала Филлис. – Неужели надо обязательно идти дальше? Мне очень страшно.
– Ты предпочитаешь вернуться, чтобы тебя разорвали на куски?
– Уж лучше это. Я бы, по крайней мере, знала, что мне угрожает. Но здесь, под землей!.. Тут может случиться кое-что и похуже. А кроме того, Коммутатор, наверно, снова овладел ситуацией.
– Сомневаюсь, – проронил Кулл. – Происходит что-то очень скверное и очень серьезное. Во всяком случае, я хочу выяснить, кто или что управляет этой преисподней.
– Болван! – вспылила она. – Я расскажу Стенгариусу, что ты пренебрегал своими обязанностями! Что ты пренебрегал мной! По его приказу тебе вырвут язык, отрежут яйца, переломают руки и ноги! Тебе выколют глаза!
– А пошел твой Стенгариус!.. – проговорил Кулл. – И ты тоже, лицемерная шлюха!
Филлис задохнулась от возмущения и минуту молчала. В колеблющемся свете факела Кулл видел ее бледное лицо, вытаращенные глаза, морщины, залегшие на лбу и у рта. Она выглядела много старше своего возраста.
Филлис подняла руку, и черты ее утонули в тени.
– Пожалуйста, Джек! – взмолилась она. – Отведи меня наверх! Пожалуйста! Мне так страшно. Послушай… – Она поколебалась и мягко добавила: – Я сделаю все, что хочешь. Все.
– Все?
– Все.
– Нет, – сказал Джек. – Даже ради того, чтобы заставить тебя страдать. Я напал на след чего-то такого, что отодвигает месть на второй план.
– Гнусный ублюдок! – выругалась она. – Ненавижу тебя! Забудь, что я сказала. И не смей даже касаться меня: у меня от тебя мурашки по телу
– Было время, – сдержанно, хотя это стоило ему многих усилий, проговорил Кулл, – когда ты не сделала бы всего, что я хотел. Потому что я хотел, чтобы ты любила меня; я хотел, чтобы ты отдавалась мне без принуждения, с радостью, страстно и чтобы сама получала от этого удовольствие. Но мне бы следовало знать тебя лучше. Ведь именно на это ты и не способна, даже если бы тебе очень захотелось.
Филлис промолчала. Кулл отвернулся от нее.
– Мы уже почти пришли! – слабо вскрикнул Федор. – Вот внешняя стенка шахты для охлаждения воздуха. Пощупайте! Если не ошибаюсь, дом примыкает прямо к ней.
– И что ты теперь собираешься делать? – спросил Кулл.
– Отсюда в дом наверняка не попасть. Значит, нужно идти ниже. Если вход есть, то он должен располагаться где-то глубже.
– Если? – произнес Кулл. – Ты привел нас в это смердящее пакостное место, имея за душой одно «если»?
– Но внизу должен быть вход! А иначе откуда они достают продовольствие? Икс и его помощники никогда не покидают дом, разве что для того, чтобы подобрать мертвых. И не говорите, что они живут там. Дом слишком мал, они не станут все время сидеть там, как в тесном курятнике. Идите за мной. Мне известно, где спуск, только я никогда не отваживался идти тем путем. Но теперь я не один.
– Заячья душонка, – проронил Кулл. – Значит, раньше ты боялся, а теперь осмелел?
Они все шли, огибая бесконечно длинный поворот, пока тот наконец не стал спрямляться. Здесь, посреди прохода, они увидели в полу лаз, достаточно широкий, чтобы в него мог забраться человек с поклажей на спине. Из отверстия торчал белый металлический шест. Кулл обхватил его пальцами, и кончики их почти соприкоснулись. Металл выглядел сухим, но был жирным на ощупь.
– Похож на багор пожарника, – сказал Джек. – Куда же эта дыра ведет? В пекло?
Пламя факела пролило немного света в глубокий колодец. Дна он не увидел, но ведь оно должно быть – ведь шест во что-то воткнут. А может, не должно?
– Спускаться вниз легко, – произнес Кулл. – А вот как потом мы взберемся наверх? У нас может недостать сил, чтобы вскарабкаться. А шест к тому же скользкий.
– Можно лезть по нему и упираться ногами в стенку колодца, – заметил Федор. – Разве вы не видите, что это только подтверждает мою теорию? Если по шесту так трудно взбираться, значит, те, кто спускается, должны подниматься другим путем…
– Возможно. Иди первым.
Федор сел на край колодца и подобрал ноги.
– Одной рукой мне придется держать факел, а шест – другой, – сказал он. – Но спиной опираться на стенку я не смогу, потому что тогда поклажа собьется, а то и, чего доброго, свалится. Так что придется держаться одной рукой.
– Ничего не выйдет, – сказал Кулл. – Не дури.
Он зажег еще один факел и бросил его пылающей головкой вниз между ног Федора. Факел падал прямо, не переворачиваясь, и пламя ровно охватывало его. Стенки осветились, потом потемнели. Факел погружался все глубже и становился все меньше и меньше.
– До низа далеко? – спросил Кулл.
– Кто его знает! Чтобы сказать наверняка, есть лишь один путь.
Факел, теперь уже крошечная искорка, вдруг погас. Упал ли он на дно и, откатившись в сторону, просто исчез из поля зрения, или же летел на такой глубине, что его уже не было видно, Кулл не знал. Как сказал Федор, есть только один путь. Вниз.
Федор заскользил вниз, держась одной рукой за шест, который обхватил ногами, а второй удерживая факел. Кулл неуклюже ухватился за шест.
– Идешь? – спросил он Филлис, не поворачивая головы.
Ее голос дрожал, но говорила она смело.
– Где пройдешь ты, шакал, там пройду и я. И даже дальше.
Он усмехнулся и заскользил вниз по шесту. К счастью, шест был достаточно скользким и трения, казалось, почти не создавал. Почти. Если б не эта малость, они обрушились бы вниз со скоростью курьерских поездов. Но такого трения, от которого горели бы руки и ноги, не было. Ощущалось только небольшое сцепление, достаточное, чтобы задержать стремительное падение и в то же время спускаться на приличной скорости.
Казалось, прошла целая вечность, прежде чем Кулл достиг дна. В действительности весь спуск занял девяносто секунд, если он не ошибся в подсчете. Федор, подняв над головой факел и озираясь кругом, уже ждал его. При свете обнаружились еще туннели и каналы – такие же, как наверху. Факела, брошенного в колодец, нигде не было видно. Очевидно, он ударился о металлическую дорожку, отскочил и упал в нечистоты шестью футами ниже.
– Здесь попрохладнее, чем там, наверху, – сказал Куля. – Чувствуешь сквознячок? И зловония как не бывало!
– Может, мы уже привыкли? – предположил Федор.
– Нет, просто его заменили духами. Ты разве не чувствуешь?
Федор покачал головой:
– С нюхом у меня всегда было не очень. Туговат я на нос, если так можно выразиться.
Зато он не был туговат на ухо. Его реакция на ужасный вопль была такой же мгновенной, как у Кулла.
– Боже правый! – выдохнул Джек. – Что это? Где?..
– Думаю, вон там, – сказал Федор, указывая трясущейся рукой на туннель за спиной у Кулла. Он весь дрожал, и зубы его стучали. Филлис вцепилась в шест.
– Давайте пойдем в другую сторону, – предложил Кулл.
Туннель наполнился еще одним утробным воплем. На этот раз вопль донесся с противоположной стороны.
Кулл выронил факел, оттолкнул Филлис – да так сильно, что та растянулась на полу, – и, подпрыгнув, вцепился в шест. Шест, как ни странно, оказался на ощупь сухим, и Кулл держался за него цепко. Он вскарабкался футов на двадцать и, остановившись, посмотрел вниз. Федор за ним не последовал, а остался стоять рядом с шестом и глядел вверх, в шахту колодца.
– Теперь, когда вам известно, что отсюда нетрудно выбраться по шесту, – произнес он, – почему бы не спуститься?
– Ты разве не слышал тот жуткий рев?
– Я не намерен отступать. Если вы со мной не согласны, я пойду один. Но я бы чувствовал себя лучше, решительнее, если бы со мной были вы.
Кулл не знал, что его удерживает на месте, почему он не продолжает ползти наверх. Мнение Федора его мало волновало. Возможно, он боялся в одиночку возвращаться на поверхность. А может, любопытство оказалось сильнее страха. Он понимал, что не успокоится, пока не выяснит, что происходите утробе этого мира.
И он заскользил вниз. Заметив при этом, что шест стал скользким. Биполярность смазки.
Филлис уже встала на ноги и держала факел. Наткнувшись на ее презрительный взгляд, Джек отвернулся.
С Федором во главе они пошли вдоль туннеля, который чуть ли не с каждым шагом становился все шире. Вскоре света факелов стало недостаточно, чтобы пробить толщу тьмы. Неожиданно они обнаружили, что стоят на узком выступе. Примерно в двадцати футах под ними лениво текла черная река. Из ее глубин поднимались пузыри. Затем на поверхность поднялся огромный пузырь – больше, чем все остальные, вместе взятые. Вслед за пузырем появилась голова.
Она была раз в шесть больше головы Кулла – скошенный лоб, безволосый череп, четыре слоновьих уха и два громадных черных глаза. Безносая. Огромная тонкогубая пасть была открыта, и в ней виднелся ряд зубов, как у тигра, и два изогнутых клыка. Из пасти бесконечной лентой побежал язык, пока его кончик не ушел под воду. Язык усеивали сотни крошечных острых зубчиков.
Это был демон, так как в свете факелов его глаза блеснули, когда он повернул голову.
Кулл понятия не имел, какова глубина реки и какого роста чудовище. Вполне вероятно, что оно способно выпрыгнуть из воды, ухватиться за край дорожки и взобраться на нее.
Едва он подумал об этом, как демон поднял из воды правую руку. Скорее это была даже не рука, а лапа. Пальцы сжимали человеческую ногу. Пока люди смотрели, лапа бросила ногу на язык, и тот стал втягиваться обратно в рот, пока не исчез весь. Пасть захлопнулась, и нижняя челюсть принялась жевать. Раздался хруст. Чудовище подняло глаза, не меньше шести дюймов в ширину, и уставилось на оцепеневших людей. Пристальный взгляд, казалось, вопрошал: «Кто следующий?»
Три человеческих существа стали медленно отступать. Они шли боком и одновременно следили за чудовищем, боясь оторвать от него взгляд. Они могли бы побежать, но чудовище без труда догнало бы их по реке.
– Видимо, та нога – от демона, за которым мы гнались, – почти прошептал Федор. – Демоны поедают друг друга. Они сожрут кого угодно и что угодно – дай только волю.
– Так что лучше ему воли не давать, – прошептал Кулл, продолжая пятиться.
Неожиданно демон открыл пасть и утробно захохотал. Смех! Это переполнило чашу. Людей охватила паника, и они ринулись прочь. Они бежали, пока не запылали легкие; сквозь горло со всхлипом проталкивался воздух, а ноги от крайнего изнеможения стали совсем как ватные.
Наконец они сели и, тяжело дыша, уставились на маслянистую воду. Демона нигде не было. Но, возможно, он прятался под водой как раз по соседству.
Наконец Федор немного отдышался и стал способен, хоть и с трудом, произносить членораздельные звуки.
– Демонам нужно питаться, – сказал он. – А здесь у них – явная нехватка человеческого мяса. Откуда же ему тут взяться? Поэтому… – Он показал на проплывающие мимо экскременты. – Думаю, они наверняка питаются отбросами и падалью. В общем, очищают сточные воды.
«Возможно, он прав, – подумал Кулл. – Но это не уменьшает опасности». Позднее он узнал, что в этих туннелях не только демоны выступают в роли воробьев, стервятников, шакалов и гиен.
Отдышавшись, путешественники отправились дальше. И примерно через две мили услышали голоса. Им оставалось лишь продолжать идти по направлению к источнику голосов где-то впереди. И вскоре они увидели стоящих по грудь в воде четырех человек (?). Двое мужчин, две женщины. Все они прикрывали рукой глаза от яркого факельного света.
Вблизи, примерно, в пятидесяти ярдах от них, находился один из островков, которые усеивали подземную реку. Этот был овальной формы, с плоской вершиной и сделан из того же сероватого металла, что и туннель. От края до края в нем было около пятидесяти футов; над водой он поднимался примерно на фут.
Мысль, что судьба этих людей могла бы стать его судьбой, заставила Кулла вздрогнуть. Может, они забрались в канализационные трубы с той же целью: разузнать, какие тайны сокрыты здесь? А потом не сумели выбраться, заблудились и теперь вынуждены жить во мраке и питаться тем, что так щедро приносили сточные воды, даже если их от этой пищи мутило? Неужели и он обречен на такую жизнь?
«Нет, – подумал он, – уж лучше утопиться в этой тошнотворной вязкой воде, чем превратиться в таких, как они. Слепые собиратели дерьма себе на пропитание, мокрые и дрожащие, вонючие и полубольные.
А что, если они все же утопились, но обнаружили, что воскресли в том же месте? Что, если отсюда нет выхода?»
Федор подошел к краю дорожки и, нагнувшись сказал:
– Не бойтесь! Мы не причиним вам зла. Наоборот, мы хотим помочь вам. У нас есть веревка. Мы вытащим вас оттуда.
– Ты что, с ума сошел? – свирепо прошептал Кулл. – Они отнимут у нас еду. А может, даже столкнут в реку. Зачем рисковать? Давай-ка лучше смоемся отсюда!
С минуту от тех, кто стоял в воде, ответа не было. Они подглядывали за пришельцами сквозь пальцы, словно их глаза стали понемногу приспосабливаться к свету, поначалу показавшемуся нестерпимым. Три фигуры, несомненно, чудились им какими-то призрачными тенями, смутно различимыми сквозь яркую и режущую глаза световую завесу. Но разглядели они стоявших на дорожке, очевидно, достаточно хорошо и не замедлили этим, воспользоваться. Один из незнакомцев протянул руку и, схватив порядочный шмат фекалий, швырнул им в Федора. От удивления славянин замешкался и не успел увернуться, лущенный снаряд угодил ему в бороду Разразившись оглушительным смехом, остальные трое последовали примеру своего компаньона. Кулл и Филлис отбежали подальше, а вот Федор попал под настоящий артиллерийский обстрел. Лишившись дара речи, с багровым в свете факела лицом, он стоял, держа обеими руками наполовину размотанную с пояса веревку, и дрожал. Наконец, когда четверка в реке потянулась за новыми снарядами, он очнулся и побежал.
Кулл ожидал, что Федор начнет сыпать ругательствами, но тот стал тихо и немного бессвязно молиться. Похоже, он выпрашивал милости и спасения тем, кто напал на предложившего им помощь.
– Да уж, бедолаги. Черта с два! – высказался Кулл – Они не спятили. Им здесь нравится; нравится то, чем приходится питаться! Они не хотели, чтобы ты спасал их. Ты опасен для них.
Маленькие голубые глаза Федора широко открылись.
– Скорее всего вы ошибаетесь.
– Думай, что хочешь, – ответил Кулл – Но мне знаком этот тип извращенцев.
– Мы должны вытащить их, помочь им, даже если они не хотят нашей помощи, – возразил Федор и пошел обратно.
Но, услышав вдруг пронзительный визг, остановился Кулл опустил взгляд на реку и буквально у самой границы света, отбрасываемого факелом, успел заметить, что происходит. Обитатели сточных вод, слишком взволнованные неожиданным вторжением пришельцев, потеряли обычную бдительность. И вот над поверхностью воды появилась чудовищная голова, за которой тянулась верхняя часть длинного туловища, лишенного конечностей, а за ним – дельфинообразные плавники. Из пасти демона метнулся длиннющий язык и обвил руку одной из женщин. Сотни крошечных зубчиков вонзились в тело жертвы, и женщину стало затягивать в глубину. Около овального островка было, очевидно, мелководье. Остальные, молотя руками по воде, с криками устремились к островку со всей скоростью, на какую были способны.
Демон погружался задом и тащил женщину за собой. Вскоре он исчез под водой, и ее голова ушла следом за ним, прервав на середине вопль. Несколько пузырей – и все было кончено.
Во всяком случае, так Куллу показалось. Но через несколько секунд женщина снова появилась на поверхности и что было силы рванулась к островку Из многочисленных ран струилась кровь, окрашивая черные воды красными полосками.
Безуспешно. Язык обкрутился вокруг ноги и поволок женщину назад. Вскоре она вновь исчезла под водой Трое подождали несколько минут, но она так и не появилась.
– А теперь, – закричал Федор. – вы позволите помочь вам?
– Иди к черту! – взвизгнул кто-то из мужчин.
Кулл взял Федора за руку и потянул его, все еще сопротивлявшегося, назад. Позже, когда тот перестал всхлипывать и успокоился настолько что обрел способность слушать, Кулл заговорил с ним.
– Вот видишь. Они получают удовольствие от своего морального падения.
– Почему она так неистово боролась за свою жизнь? – спросил Федор. – Вам не кажется, что она умерла бы с радостью?
– Нет, не кажется.
Федор испытующе посмотрел на Кулла:
– Почему вы так считаете? Не потому ли, что слишком похожи на них? Может, и вы стали бы таким, если б торчали здесь?
Кулл не ответил. Минутой позже он задел стену туннеля. И вздрогнул, словно его укусили. Или обожгли.
– Стена горячая, – сообщил он. – Ну, не совсем горячая. Теплая. Очень теплая.
Кончиками пальцев он дотронулся до стены и пошел дальше, не отрывая от нее руки. Тепло ощущалось на протяжении ярдов двухсот. Потом температура стала нормальной. Стена с нормальной температурой тянулась еще сотни на две ярдов. Внезапно стена стала холодной. Ледяной. С крупными кашлями влаги, выступившей на поверхности металла. Если это металл.
Следующие двести ярдов стена оставалась холодной. Потом – какой-то неопределенной температуры. Потом снова очень теплой. После этого – опять ни то ни се. Потом – холодная. И так далее.
– В некоторых местах, – заметил Кулл, – это стены шахт с горячим или холодным воздухом. Скорее всего именно так. Это единственное разумное объяснение. Известно, что во многих городских статуях находятся вентиляционные шахты. В некоторые выбрасывается горячий воздух, а холодный выходит из других. Я всегда знал об этом, мне известно, почему так происходит Мы живем в замкнутом мире, где свет нам дает холодное солнце, а тепло создается излучением теплоты миллиардов тел. Если бы воздух каким-то образом не охлаждался, мы давно бы спеклись до смерти в аккумулированном тепле наших собственных тел.
Откуда же выходит холодный воздух? Может, глубоко под землей скрыты гигантские холодильные установки? Или он охлаждается. каким-то иным способом?
– В своих рассуждениях вы ошиблись только в одном, – сказал Федор. – Когда этот мир расширяется и города сдвигаются со своих мест, воздушные шахты должны были бы, по идее, разрываться. Однако же этого не происходит. Равновесие между жарой и холодом сохраняется. Значит?..
– Здорово! Вот это в самую точку. Поскольку вентиляция продолжает действовать, значит, шахты не разрушаются. А если все же разрушаются, то их чинят или заменяют. Но это кажется неправдоподобным, если учесть огромный объем работы и предполагаемые затраты материалов. Не говоря уже о времени. Поэтому…
– Поэтому?
– Поэтому я бы предположил, что…
Кулл остановился, так как металл под ногами внезапно задрожал. Глаза Федора расширились. От страха у Кулла и Филлис глаза едва не выпали из орбит. Джек пошатнулся и оперся на стену, чтобы не упасть от внезапного приступа головокружения: пол ходил ходуном. Стена под рукой Кулла тоже затряслась. А заглянув в туннель как можно дальше – насколько позволял свет факела, – он заметил, как по полу катится зыбь, волна металла.
Вдобавок угол, где туннель поворачивал, стал уменьшаться: стена, у которой они стояли, поехала внутрь к другой его стороне. Затем, словно отпущенная резинка, рывком вернулась на место. Через секунду она снова двинулась к другой стороне. Или это другая стена приближалась. Или перемещались они обе.
Перед Куллом предстала жуткая картина обвала туннеля, погребающего их под толщей миллионов тонн земли и камня. Возможно, весь город сползет во внезапно открывшуюся бездну, а они…
Бежать некуда. А кроме того, они едва держались на ногах и не сделали бы и нескольких шагов без того, чтобы не упасть.
Пол внезапно вздыбился и стал корежиться. Все трое, попадав на стену туннеля, завизжали от ужаса. Полом теперь стала стена.
И тут на них хлынули воды реки. Путешественники кричали не переставая и пытались вцепиться в металл, чтобы их не смыло бешеным потоком.
Вода накрыла их с головой. Волей-неволей им пришлось всплыть на поверхность.
Волна отхлынула так же внезапно, как накатилась, и, захватив с собой троих людей, с грохотом обрушилась на другую стену. Кулл видел все, что происходило. Факел Федора потух. Но Джек, колотя по воде одной рукой, чтобы остаться на плаву, ухитрился другой рукой удержать факел в воздухе. Федор барахтался где-то справа. Филлис нигде не было видно И тут на Кулла устремилась другая стена. Он с трудом перевернулся так, чтобы удар пришелся на ноги, и уже изготовился со всего размаху врезаться в твердую поверхность, но вода отхлынула. Едва задев стену, Джек приземлился на пол и оказался на дорожке, идущей вдоль стены. В свете факела он увидел, что Федор, который был совсем рядом, тоже стоит, а туннель распрямляется Филлис, потерявшая факел, находилась в нескольких ярдах от них.
Они уже перестали кричать и сейчас лишь тяжело дышали. Рот Федора был открыт, и его грудь быстро вздымалась и опадала. Но, Кулл ничего не слышал, так как в яростном и шумном бурлении воды тонули все звуки.
Река стала понемногу успокаиваться, а ее поверхность, сглаживаясь, постепенно обретала свой прежний маслянистый вид Через несколько минут Кулл уже слышал прерывистое дыхание Федора.
– Вот ответ на твой вопрос, почему туннели и шахты не разрушаются, – проговорил Кулл, чуть отдышавшись. – Эта штука растягивается, сгибается, скручивается, чего не выдержало бы ни одно творение человеческих рук. К тому же у нее внутренняя самонастройка. Во всяком случае, похоже на то.
– Но разве у нее нет предела растяжимости? – произнес Федор. – Мне думается, что…
Пол снова затрясся. Кулл ощутил приступ морской болезни. Точнее, зыбучей болезни.
Впечатление было такое, будто он находится внутри чудовищной змеи, которая переползает через крутую, островерхую гору. Туннель – та часть его, где находились люди, – вдруг вздыбился. Впереди, на расстоянии ярдов двухсот, проход спрямлялся ярдов на сорок, а затем пропадал из виду – очевидно, резко уходил вниз.
И тут туннель сильно накренился. Не в силах сдержать крики, все трое покатились через дорожку к реке. Но в тот самый момент когда они вот-вот должны были рухнуть в воду, крен прекратился. Туннель начал распрямляться. Река, вспучившаяся барьерной стеной на пять футов выше, чем прежде, с ревом по нему устремилась, и несостоявшихся утопленников едва не смыло. Но они вскарабкались на стену, и, хотя край бешено несущегося потока задел их и чуть было не сорвал со стены, им все же удалось удержаться.
Неожиданно туннель стал выравниваться, снова принимая горизонтальное положение.
Федор закричал. Филлис закричала.
Кулл тоже закричал. От страха.
Река, хлынувшая вспять после выравнивания туннеля, выбросила на поверхность ужасное чудовище. За край дорожки цеплялся лапами речной демон. Втащив голову на дорожку, он обвил языком правую ногу Филлис.
Охваченный ненавистью и истерическим страхом, Кулл с воплями прыгнул на исполинскую голову и в бешенстве пнул монстра в огромный глаз. Один? Второго не было. Чудовище оказалось циклопом – посреди низкого лба полыхал один-единственный глаз.
Джек угодил носком в глазное яблоко. Еще удар и еще. Глазное яблоко лопнуло.
Демон захрипел и отпустил Филлис. Китообразное туловище опрокинулось, и стала видна рана диаметром около фута, из которой хлестала кровь. Это и спасло их. Пинок Кулла оказался ни при чем. Увлеченный неукротимым потоком, демон, вероятно, врезался в какой-нибудь выступ – скорее всего островок – и получил смертельную рану. А то, что он схватил женщину, было просто предсмертным проявлением рефлекса.
Спутники бросились бежать прочь. Но тут что-то ударило Кулла по голове, и он вскрикнул от страха. Сверху сыпалась земля и осколки камней.
Он отскочил назад, едва не сбив с ног Филлис, и поднял голову. В сером металле зияла огромная прореха, из которой падали земля и камни. И вдруг буквально на глазах рана в металле начала затягиваться. Ее края медленно ползли к центру.
– Минут через пять, – сказал Джек, – дыра закроется.
– Вы заметили, как разогрелся металл? – спросил Федор.
– Трение. Тепло от растягивания и сжимания.
Они двинулись дальше. Филлис плакала не переставая. Внезапно Федор остановился.
– Тут здоровущая дыра, – сообщил он и сунул в нее факел, но быстро вытащил обратно, так как взметнувшееся пламя едва не опалило ему руку. – Воздушная шахта.
Кулл почувствовал, как повеяло холодным воздухом. Прикинув скорость, с которой дыра затягивалась серым веществом, он решительно сунул туда голову. Внутри оказалось довольно светло, и можно было разглядеть шахту сверху донизу. Наверху виднелся квадрат яркого света, выходное отверстие. До него было так далеко, что нижняя часть шахты должна бы, по идее, тонуть в густом мраке. Однако этого не было. Внизу царил сумеречный свет. Возможно, изнутри шахту покрывал слой светоотражательного вещества. Сверху донизу вдоль одной из ее стенок шли ступеньки.
Кулл вытащил голову, рассказал Федору о том, что увидел, и подождал, пока тот не удостоверится во всем сам. Потом предложил.
– Давай спустимся по ступенькам. Если понадобится, то мы всегда сможем выбраться наверх. А колодец этот быть может, приведет нас к разгадке, на самое дно этого мира.
Не ожидая возражений Федора – если, конечно, тот имел их, – Кулл забрался в дыру, встал на ступеньку и начал спускаться. Федор и Филлис молча последовали его примеру. Края отверстия бесшумно ползли друг к другу, но Кулл понадеялся, что дыра полностью не закроется, уж больно она была большой. Должны же существовать какие-то пределы возможностям серого вещества самого себя штопать.
Эта мысль потянула за собой следующую, от которой его бросило в дрожь. Серое вещество, по всей видимости, было создано с таким расчетом, чтобы выдерживать обычные землетрясения. Что же могло вызвать землетрясение подобной силы? На что тогда похож город наверху? Каких сюрпризов еще ждать?
Но об этом не стоило даже думать. Уж лучше просто спускаться, и как можно быстрее.
Восходящий поток воздуха был скорее ветром и дул со скоростью около тридцати миль в час, так что путешественникам приходилось крепко держаться на ногах. Здесь было холодно. Они еще не спустились на дно, а зубы их вовсю стучали, пальцы и ступни ног совсем окоченели. Кулл порадовался, что обут в сандалии. После вынужденного купания холод ощущался даже сильнее. К счастью, воздух быстро высушил кожу.
Когда спутники добрались до конца ступенек, выяснилось, что придется прыгать на пол туннеля с высоты около семи футов. Шахта являлась центром, где сходились четыре горизонтальных туннеля. Из каждого вырывался воздушный поток, который поднимался к выходному отверстию на самом верху. В туннелях царили неясные сумерки.
– Пойдем в ближайший коридор, – заявил Кулл во избежание долгих и мучительных препирательств и двинулся вперед, сгибаясь под напором ветра, рвущегося из туннеля. Факел задуло. Изо рта у людей шел пар, который тут же относило назад. «Если станет еще холоднее, – подумал Кулл, – мы вскоре превратимся в ледяные статуи, пищу для демонов, которые шныряют в этом аду».
Пройдя три-четыре мили, Кулл стал оглядываться на спутников: не сломаются ли они первыми и не предложат ли вернуться? Но они молчали, а Куллу не хотелось признать, что они сильнее его.
Через каждые четыреста ярдов они проходили под скважиной очередной шахты на пересечении двух туннелей.
– Что-то не разберусь я в этой системе, – произнес Кулл. – Куда же ведут шахты с горячим воздухом? Казалось бы, горячий воздух должен спускаться прямиком сюда и здесь охлаждаться. Но похоже, что прямо над этими туннелями существует еще одна сеть горизонтальных ходов. Может быть, горячий воздух проходит сначала по горизонтальной системе и только после этого поступает вниз, на этот уровень. Не знаю. И потом, что происходит с влагой, которая осаждается при охлаждении воздуха? От нее ведь надо как-то избавляться. А иначе туннели были бы забиты льдом.
Федор пожал плечами. Филлис промолчала. Зубы у всех выбивали дробь.
Они все шли и шли, но температура не падала и скорость ветра не возрастала. Кулл уже был готов согласиться с мыслью, что их бесстрашное дерзновение – не что иное, как просто глупость. Им бы следовало вернуться и по тем же ступенькам выбраться из шахты. Впрочем, нет, так не годится. Как им удастся вылезти из выходного отверстия, не сломав себе шеи? А если они не сумеют отыскать брешь в стенке шахты, то как попадут обратно в канализационный туннель? Видимо, вентиляционная и канализационная системы надежно отделены друг от друга. И тогда?..