Текст книги "Метод Макаренко (СИ)"

Автор книги: Феликс Кресс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц)

Глава 6

Жму руку, а у самого аж скулы сводит от улыбки. Жив, гадёныш, и даже процветает! Мэром заделался. И что-то не похоже, чтобы он по ночам недосыпал из-за мук совести.

Нет, я, конечно, понимаю, что каждый человек волен сам решать, во что верить, а во что нет. Это его личное право. Свобода человека и заключается в том, что за всё в жизни он расплачивается сам: за веру и сомнение, за чувства и разум. Всё, что он выбирает, имеет цену.

Я ведь тоже выбрал в своё время. Поверил другу, которого знал всю жизнь, доверился ему. А на деле оказалось, что и не знал его вовсе. И за этот урок я тоже заплатил. Своей жизнью.

Но зато теперь мне понятно, откуда ноги растут во всей этой истории со школой и кто этот «инвестор», которому земля понадобилась. Как пить дать, работа Ларина. Он всегда предпочитал действовать тонко. Частенько создавал образ благодетеля, а потом бил в спину. Со мной он провернул ровно такой же фокус.

Вот и сейчас, думаю, он припёрся в школу под видом спасителя, а на деле, поди, уже подготовил и согласовал планировку торгового центра и сдаёт в аренду помещения. После всего того, что я вспомнил, не поверю, будто он и впрямь захотел спасти школу и вложиться в невыгодный проект. Наверняка для финансирования Ларин подготовил ряд, скажем так, испытаний. Заведомо провальных, ага.

– Егор Викторович, – не переставая улыбаться, шепнул мне Игорь. – Егор Викторович!

– Что? – спросил я, не отрывая взгляда от Ларина и продолжая натянуто улыбаться.

– Руку можете уже отпустить, – всё так же шёпотом сказал он и натужно хохотнул. Ему эхом вторила и Елена Павловна, которая стояла возле Витали с приклеенной улыбкой на лице.

Я, наконец, оторвал взгляд от рожи Ларина и посмотрел на наши сцепленные руки. Даже не заметил, как крепко сжал его ладонь. Да так сильно, что аж кожа вокруг пальцев побелела.

– И правда, – приложив усилие воли, разжал я руку. – Просто не каждый день увидишь такого, не побоюсь этого слова, удивительного человека. Рад знакомству, Виталий Тимофеевич.

Ларин незаметно для всех потряс рукой и убрал её в карман брюк.

– Взаимно рад познакомиться с вами… – он сделал паузу, как бы вспоминая моё имя, хотя меньше минуты назад Игорь его назвал.

– Егор Викторович, – подсказала ему Павловна.

– Рад знакомству, Егор Викторович, – повторил Ларин. – Я крайне рад видеть так много молодых и перспективных специалистов в нашей школе. Буду счастлив посетить ваши открытые уроки. Уверен, будет очень интересно и увлекательно.

Ага, гад. Уверен он. Вмазать бы тебе по наглой роже, да вот не поймут сейчас остальные за что. Ментов ещё вызовут, заяву накатают и буйным окрестят.

Нет, горячку пороть в этом деле нельзя. Нужно собрать информацию, подготовиться. Выявить слабые места. И вот тогда нанести удар. Один-единственный, но фатальный. Такой, чтобы не смог оправиться.

Костьми лягу, но школу ему не отдам. Теперь дело не только в детях и брате, которым хотелось помочь изначально. Сейчас это уже дело принципа. Я порушу все его планы. Ведь он отнял не только мою жизнь. Ларин убил Мишку, лишил его семью мужа и отца. А парни, которые были на смене в тот день? А их семьи?

Нет, паскуда. Потерей одного потенциального торгового центра ты не отделаешься. Я заберу у тебя всё. Верну должок за пацанов и за себя. Теперь я точно знаю, где взять финансирование для школы. Хочет того «благодетель» или нет, но она получит свои деньги на ремонт и оборудование.

Меж тем Ларин продолжал улыбаться, а вот учителя переглянулись. По их лицам отчётливо читалось, что ни о каких открытых уроках они знать не знали.

– Да, коллеги, – прочистив горло, взял слово Игорь, выступив вперёд. – Ради этого я и назначил планёрку на утро. С сегодняшнего дня по каждому предмету пройдут открытые уроки. Спонтанные.

На последнем слове улыбка Игоря померкла и он, втянув голову в плечи, сделал небольшой шаг назад. Я мельком глянул на коллег и, несмотря на бушующие внутри злость и ненависть, не удержался от мысленного смешка.

Беги, братишка. Беги! А то, от переизбытка энтузиазма и радости, дружная команда разорвёт тебя на части. Ведь на их лицах так и написано, как они счастливы от такой новости. Любит дружный педагогический коллектив сюрпризы, сразу понятно.

– Что ж, – нервно хохотнул Игорь и демонстративно энергично тряхнул кулаками. – За работу! Нас ждёт интересный день. Как говорил…

– Постойте, – перебила его Елена Павловна, выступая из-за спины Игоря. – У нас с Виталием Тимофеевичем есть одно объявление.

Брат растерянно моргнул. В его взгляде мелькнула какая-то непонятная мне тревога. Мне тоже было непонятно, что здесь происходит и при чём здесь Павловна. А она как-то была связана с Лариным, по их гляделкам вижу.

– Да-да, конечно, – постарался придать своему лицу непринуждённый вид Игорь. – Озвучивайте объявление, Елена Павловна.

– Прошу прощения, Игорь Александрович, что вынуждена сообщить вам об этом вот так, вместе со всеми, но я сама узнала только утром. Не успела с вами связаться, – попыталась сгладить углы Павловна и елейно улыбнулась.

Я же взглянул на неё под другим углом. А ты у нас та ещё змея подколодная, да, Павловна? На место брата метишь? Или играешь в какую-то другую игру?

– Дело в том, – завуч убрала невидимую соринку с рукава блузки, – что у нас с сегодняшнего дня пополнение в коллективе. Мы же давно не могли найти учителя английского языка, ведь так, Игорь Александрович?

– Совершенно верно, – хмуро ответил брат. – Не было подходящих кадров.

– Так вот, – просияв, продолжила Павловна. – Наш уважаемый господин мэр решил и эту проблему. – Она посмотрела на Ларина с обожанием и тепло улыбнулась ему.

– Я надеюсь, это не станет проблемой? – Мягко поинтересовался Виталик у моего брата.

Игорь замотал головой и, как мне показалось, даже немного облегчённо выдохнул.

– Нет-нет, Виталий Тимофеевич. Никаких проблем. Оформим всё должным образом. Мы с удовольствием примем в наш дружный коллектив нового специалиста. Ведь так, коллеги? – Он глянул на остальных учителей, и те в ответ закивали головами. Мол, да, примем. Но, сдаётся мне, им было плевать на нового коллегу. Куда больше их интересовала тема открытых уроков.

Игорь же снова повеселел. Кажется, он ждал другие новости, менее приятные. А услышав о том, что одну из его головных болей решили без его участия, успокоился. Вот только на месте брата я бы, наоборот, напрягся. Ничего хорошего от протеже Ларина ждать не стоит. Да и усердие Павловны в этом вопросе тоже вызывает вопросы.

– Ну, – уже не так бодро хлопнул в ладоши Игорь, – теперь-то всё? За работу? – Он одёрнул рукав пиджака и посмотрел на часы. – Звонок на урок вот-вот. Или имеются ещё какие-то объявления?

– Никаких больше объявлений, – покачала головой Павловна. – О новом ученике я вам ещё вчера говорила.

– Да-да, – рассеянно кивнул Игорь. – Помню. Что ж, тогда приглашаю вас, Виталий Тимофеевич, на первый открытый урок – географию. Гавриил Степанович – изумительный педагог. Дети его просто обожают.

Слева от меня икнули. Я скосил взгляд и увидел давешнего страдальца, который обречённо смотрел на начальство. Потом он вздохнул и шагнул за широкую спину физрука. Отложив в сторону бутылку с минералкой, он достал из своего портфеля небольшой термосок, и пока все остальные смотрели в другую сторону, сноровисто отвинтил крышку. Сделав несколько больших глотков, он крякнул и блаженно прикрыл глаза на несколько мгновений. После этого он буквально на глазах повеселел. Всё понятно, похмелился Степаныч.

– Гавриил Степанович, а вы где? – шарил взглядом по учительской Игорь.

– Здесь я, здесь, – прижимая к груди портфель, географ стал огибать впереди стоящих. – Бесконечно рад дать первый открытый урок, – не очень убедительно соврал он.

– Вот и отлично. Знал, что на вас можно положиться, – так же не убедительно соврал брат и обернулся к той дамочке с каре, которая поздравляла меня с классным руководством. – Эльвира Сергеевна, я чуть не забыл. Будьте добры, проконтролируйте вопрос с девятым Б.

Сказав это, Игорь отвернулся и поспешил вслед за Лариным и географом. После ухода начальства остальные тоже потянулись на выход, а Эльвира Сергеевна подошла ко мне и смерила меня уничижительным взглядом.

– Пойдёмте, представлю вас классу, – со скепсисом в голосе предложила они и пошла к двери.

Оглядев пустую учительскую, пошёл за Сергеевной. Раз надо знакомиться, будем знакомиться. Нагряну потом к Игорю и скину с себя это ярмо. Больно нужен мне этот головняк. С остальным бы раскидаться.

Миновав коридор, мы поднялись на третий этаж. Возле двери в тридцать четвёртый кабинет Сергеевна остановилась и серьёзно посмотрела мне в глаза.

– Егор Викторович, очень сомневаюсь, что вы справитесь с этим классом, но на всякий случай скажу, – она протянула руку и взялась за дверную ручку. – Постарайтесь найти к ним подход, будьте потвёрже с ними, что ли. Как вы знаете, класс непростой и у вас уже были с ними, гхм, разногласия в прошлом… Но всё же, постарайтесь. Ради всех нас, – она нажала на ручку и потянула дверь на себя.

Я вошёл в класс вслед за ней и встал рядом, глядя на тот самый непростой девятый Б.

Детки, казалось, вообще не заметили нашего присутствия. Ну или им было плевать. За партами сидели лишь пара-тройка учеников. Видимо, ботаны. Остальные же разбились на группки по интересам. Самая большая из них собралась в центре класса. Несколько парней плевали в кулаки, издавая странные звуки, а какой-то пацан в безразмерной кофте и длинными кудрявыми волосами размахивал руками и зачитывал бессвязный набор слов с дико пафосным выражением лица.

Другая группа учеников, чуть поменьше, бурно обсуждали не то игру, не то фильм – так сразу и не поймёшь. А в дальнем углу класса какая-то парочка самозабвенно целовалась.

Эльвира Сергеевна стояла с безмятежным видом и смотрела на всё это дело с полным принятием стоицизма.

– Повторюсь, – продолжая смотреть на класс, спокойно проговорила она. – Постарайтесь найти к ним подход. Ради нас всех и, – она вздохнула, – них. Класс, – повысила она голос, – поприветствуйте вашего классного руководителя!

Ноль реакции. Мелкие как занимались своими делами, так и продолжили, не обращая внимание на слова Сергеевны.

Они мне сейчас очень сильно напоминали стаю мелких, необузданных щенков. Сидят, визжат, прыгают друг на друга, эпизодически рычат. Ну что ж, будем дрессировать. Я засунул два пальца в рот и пронзительно свистнул.

А вот это уже возымело эффект. Плевуны сбились с ритма, стихоплёт аж пригнулся. Парочка тоже отлипла друг от друга. Все уставились на нас.

– Чё за дела? – возмутился рифмач, шагнув к нам и вскинув руки.

Сергеевна удивлённо посмотрела на меня и хмыкнула.

– Ну, тоже метод, – проговорила она и похлопала меня по плечу. – Удачи. Сами разберётесь, Егор Викторович. У вас это неплохо получается.

Сказав это, она вышла из кабинета. Я же остался один на один с девятым Б. Не говоря ни слова, прошёл к учительскому столу и присел на краешек, дожидаясь тишины. Детки, которые выглядели отнюдь не детками, бурча, что-то нечленораздельное под нос, начали рассасываться по своим местам.

– А п-почему в-вы здесь? – спросил тот самый рифмач, когда все успокоились.

Я вздёрнул бровь. Что-то не заметил, чтобы он заикался. Или это какой-то прикол. Тем временем шкет, кинув взгляд по сторонам и увидев на лицах одноклассников предвкушающие улыбки, приосанился и с возрастающим азартом продолжил:

– У нас з-замена?

Детишки, не сдержавшись, прыснули в кулаки. Понятно, шутить изволим. Судя по реакции остальных, шкет любил помотать нервы учителям. Местный заводила такой. Вот только меняй кепку, паря, власть сменилась.

– Приветствую вас, – спокойно начал я, не обращая внимания на обезьянничество рифмоплёта. – Если кто забыл, представлюсь. Меня зовут Егор Викторович Истомин. С сегодняшнего дня я ваш классный руководитель, – я прервался, увидев поднятую руку рифмача. – Говори.

– А можно контактики логопеда, – он заржал, – который заикание ваше вылечил. Мне для друга надо.

Класс заржал вместе с ними. Я мысленно вздохнул. Дети… Теперь понятно, к чему были эти ужимки. Видать, прежний Егорка заикался. Поэтому малолетки и глумились над ним. А он в силу своего характера не мог дать отпор. А подросткам нельзя показывать слабость – загрызут и имени не спросят.

– Можно Машку за ляжку, козу на возу… Хотя тебе с такими шутками даже коза не светит, – безразлично проговорил я.

Класс на мгновение затих, а потом по рядам прокатилось негромкое: «О-о-о».

– Раунд, Мэт, – хихикнула какая-то девчуля с красными волосами и показала ему язык.

Рифмоплёт насупился и надулся как мышь на крупу.

– Так себе заезд, – буркнул он.

– Итак, продолжим, – проигнорировал я его и повернулся к доске. – Где у вас мел?

– В меловом периоде остался, – гыгыкнул всё тот же голос. – Там же, откуда и ваши шутки.

Класс снова одобрительно рассмеялся. Я же медленно обернулся и демонстративно похлопал.

– Уже лучше, Кудряшка Сью. Ещё немного практики и, возможно, даже научишься рифмовать не так погано. Молодец, хвалю.

Класс снова заржал. Со всех сторон полетели: «Кудряшка Сью, Кудряшка Сью», «Мэт, тебе идёт». Кажется, приклеится погоняло к пацану. А нефиг быть таким борзым. Вот тебе урок первый, шкет. За слова и спросить могут. Особенно на улице. И не так, как я сейчас. Парой фраз не отделаешься.

– Тихо, – скомандовал я. – Закончили цирк. Упражняться в остроумии будете на перемене. А сейчас у меня для вас объявление, – я вспомнил про грядущий открытый урок, который непонятно когда ещё будет, но с этими шутниками готовиться нужно уже сейчас. И у меня созрел план.

– Я понимаю, что у нас с вами сейчас тёрки, – на этих словах я потёр указательными пальцами друг о друга и прошёлся вдоль доски, – но администрация школы попросила провести с вами открытый урок.

– Это хорошо или плохо? – поправив очки на носу, с серьёзным видом спросила девчонка с двумя косичками.

– Это хорошо, – с ленцой ответил я, глянув на неё. – Но такой геморрой, что прямо не присесть.

По классу снова прошёлся тихий смешок. Я заметил, что большая часть детей заинтересованно прислушиваются к моим словам уже без приколов. Нужно было закрепить успех.

– Вся эта канитель ни вам, ни мне не нужна. Но я не могу в открытую их послать. Но-о…

Я намеренно сделал паузу, давая возможность рифмачу себя проявить. И он не подвёл.

Пока говорил, заметил, что класс притих. Последовали переглядывания и многозначительные улыбки. Видимо, у них какой-то свой мысленный коннект, потому что, не говоря ни слова, они таки договорились о чём-то. Рифмач встал на ноги и с вызовом вздёрнул подбородок.

– А чё это нам не надо? Думаете, мы такие тупые и не справимся с открытым уроком? – Он окинул взглядом класс. Те, в ответ на его слова, загомонили, мол, не тупые мы, справимся мы. – Вот видите, Егор Викторович, – победно улыбнулся он, – класс жаждет знаний и открытого урока.

– Что ж, – сокрушённо вздохнул. – Раз вы так решили… Мне остаётся только подчиниться. Доставайте ваши учебники, тетрадки, или что у вас там, и начинаем готовиться. Жажду нужно утолять.

Рифмач изобразил жестом, будто бросает микрофон на пол, и вполголоса проговорил:

– Пу-уф, ра-аунд.

Сказав это, он довольный сел на место. Остальные тоже сидели довольные. Ну а как же? Пакость учинили. Взрослого нагнули. Показали какие крутые. Я мысленно усмехнулся. Не тупые они… Ага. Но ничего, такая упёртость присуща чаще всего молодости. Как говорится, назло маме отморожу уши. Вот на этом я и решил сыграть.

* * *

К моему удивлению, первый рабочий день пролетел легко и незаметно. Я даже всерьёз увлёкся. Правда, в основном пользовался старым проверенным способом. А именно: достаём листочки и пишем самостоятельную работу по прошедшей теме. И плевать, что она не по плану. Я учитель или где? Вот. Поэтому мне виднее когда и что по плану.

Приободрённый первыми успехами, я собрал свои вещи в рюкзак и двинулся на выход. И вовсе нет ничего страшного в школе. Всё получилось даже проще, чем я думал.

Даже девятый Б, которым коллеги всё утро пугали, на деле не такой уж и страшный оказался. Неделька-другая пройдёт, и будут они у меня по струнке ходить, как шёлковые.

Если утром я хотел отказаться от классного руководства, то сейчас думал иначе. И дело даже не в том, что всё прошло гладко в общих чертах. Просто не привык я пасовать перед сложностями. А, когда этих сложностей и вовсе с гулькин нос, тем более нечего меньжеваться.

С этими жизнеутверждающими мыслями я и шёл к выходу из школы, предвкушая отдых дома.

На крыльце школы я повстречал брата, Павловну и Ларина. Они о чём-то беседовали, но суть их разговора я пока не слышал. При виде рожи бывшего друга, настроение неумолимо поползло вниз.

Пока возился с детьми, я немного отвлёкся, и Ларин вылетел из головы. А при его виде все воспоминания снова всколыхнулись. Мне стоило огромных трудов сохранить нейтральное выражение лица, когда поравнялся с ними.

– Егор Викторович, – обратился ко мне Игорь, когда я проходил мимо. – Как ваш первый день в качестве классного руководителя девятого Б?

– Всё отлично, – ответил я, останавливаясь. – Хороший класс, прекрасные дети.

После моих слов Павловна и Игорь переглянулись.

– Да-а? – С нескрываемым сомнением в голосе протянул брат. – Раз так, тогда это просто замечательно. Я же говорил вам, Виталий Тимофеевич, у нас прекрасные специалисты. Находят индивидуальный подход к каждому ученику…

Я не стал слушать, как разливается соловьём Игорь перед Лариным и, попрощавшись, сбежал по ступенькам. Краем уха зацепил фразу брата:

– Вы нисколько не пожалеете о своём решении.

Интересно, о каком решении не пожалеет этот упырь? Неужели и в самом деле выделит деньги школе. Сомнительно.

За день погода испортилась, и сейчас накрапывал меленький, противный дождь. Съёжившись, поспешил домой. Благо идти относительно недолго. Но далеко от порога школы отойти у меня не получилось.

Я услышал громкий визг тормозов, повернул голову на звук и увидел ярко-красную спортивную машину, из окон которой шарашил музон.

Водитель не особо заморачивался с тем, что он заехал прямо на школьный двор. Хорошо хоть детей на улице было мало, да и те находились в другой стороне.

Тем временем машина резко затормозила чуть ли не перед моим носом, зацепив колесом небольшую лужу. Я отскочил обратно на ступеньки, спасаясь от летящих во все стороны брызг. Это, блин, кто у нас тут такой резкий?

– К слову о молодых специалистах, – довольно проговорил Ларин. Выглядел он при этом как кот, обожравшийся сметаны. – А вот и он приехал.

Водительская дверь открылась и из неё показалась короткостриженая макушка, а после вылезло и остальное тело. Выглядел лихач колоритно. Яркая цветастая кофта с нарисованным Буддой в цветных кляксах, такие же яркие шаровары. На шее болтаются бирюльки всякие.

Несмотря на откровенно хреновую погоду, этот клоун был в очках, а ещё зачем-то держал перед собой телефон и что-то в него говорил.

Снова хлопнула дверь. Я перевёл взгляд и увидел, что возле машины стоит шкет лет пятнадцати – семнадцати на вид. Чёлка падает на глаза, такие же безразмерные штаны, которые волочатся по земле, кофта, сверху лёгкая. И всё такое же большое, будто с чужого плеча.

Пацан недовольно глянул на школу, презрительно поджал губы и поправил огромные наушники на шее. А вот первый лыбился в телефон, как дурачок и продолжал что-то говорить.

– Разрешите представить вам моих сыновей, – с гордостью в голосе проговорил Ларин. – Глеб Витальевич будет преподавать у вас английский. Он как раз только приехал из-за границы. Проходил там стажировку. Прежде чем он возьмётся за управление бизнесом, он должен научиться управлять хотя бы подростками, – пояснил Ларин и перевёл взгляд на второго пацана. – А младшего Никитой зовут. Он будет учиться в вашей школе.

От услышанного мне захотелось прочистить уши. Я не ослышался? Зачем отправлять своих детей в школу, которую пытаешься отжать и снести? Я не понимал мотивов Ларина. У него хватало ресурсов устроить обоих в новую школу. Это было бы логично. А вот то, что происходило сейчас, не билось с моими раскладами.

– Кстати, Егор Викторович, в вашем классе будет учиться. В девятом Б, – обратился ко мне Ларин.

– Счастлив слышать, – буркнул я, окончательно не понимая, какого чёрта здесь творится. Мало того что засунул детей в худшую школу города, так ещё и в самый неблагополучный класс мелкого отправил учиться.

– Это полный улёт, гайсы, – послышался голос старшего сына Ларина и он навёл на нас телефон. – Вы видите этот андеграунд? Это же чистейшее ретро. Короче, буду держать вас в курсе. Ставьте лойсы, подписывайтесь, ну и до новых встреч.

Он скрестил большой и указательный пальцы и зачем-то показал их телефону. Убрав его в карман, он снял очки и лучезарно улыбнулся нам.

– Намасте, православные, – проговорил он, соединив ладони и слегка поклонившись. – Ну и дыра у вас тут. Антуражненько. Наверное, и тараканы в столовой есть, да?