Текст книги "Том 5. Литургия мне"

Автор книги: Федор Сологуб

Он. Спор не между нами – спор в твоем сердце. И этот спор уже решен. Ты полюбила другого, твоя любовь ко мне умерла, ты пойдешь с этим другим.

Она. Я останусь здесь, если ты этого захочешь.

Он. Чтобы плакать украдкой!

Она. Скажи: «Останься», – и я останусь.

Он. Кого же из нас ты любишь?

Она. Его.

Он. Иди к нему, если ты его любишь,

Она. А если бы и ты пошел с нами на землю? Как ты здесь останешься? Так невыразимо больно расстаться с тобою!

Он. Зачем же мне идти с вами?

Она. Подумай, как было бы хорошо, если бы ты жил с нами, друг мудрый и добрый! Мы бы заботились о тебе. Нашлись бы последователи, и ты бы учил их.

Он. Нет, я не пойду с вами. Здесь я бесстрастно наблюдаю течение звезд. А там? Наблюдать шум толпы, следить за тем, как растет и крепнет любовь ваша друг к другу?

Она. Милый, милый! Быть может, и с счастьем своим я рассталась навеки! (Обнимает Его и плачет на его груди.)

Он. Как вы, женщины, счастливы. Вам дан сладостный дар слез.

Человек земли. Пора. Мы должны идти теперь же, иначе будет темно в горах.

Она (Ему).Прости. Прости, милый. Никогда не забуду тебя. Никогда не вырву из моего сердца образа твоего…

Он. Не надо плакать. Должно быть, есть высокая справедливость в том, что с нами совершается. Благодарю тебя за все, что ты мне дала. Ведь того, что было, никто от нас не отнимет. Пусть этим озарится отныне печальная моя жизнь.

Она. Теперь я вижу, какой ты большой и прекрасный и как я слаба и мала. Но сила сильнее моей воли увлекает меня, сильнее жизни, сильнее смерти. Прощай.

Человек земли. Мне прискорбно, что я причинил вам горе. Но что же делать? Сердце свободно, и человек должен жить так, как ему приказывает его свободная душа.

Он. Ошибаетесь, – свобода здесь, со мною, а не там, не с вами. Но не будем спорить, это бесполезно. Еще долго будет человек, жаждущий истины, обнимать ее лживый призрак. Милая, единственная и последняя моя любовь, да благословит тебя небо. Тяжелый венец высокого призвания, который ты с себя сбрасываешь, да заменит тебе Господь легким венцом счастливой и радостной жизни.

Обнимает Ее и целует. Она плачет.

(Человеку земли).А вам я благодарен.

Человек земли. За что же? Я – причина таких страданий. Я разрушил счастие ваше.

Он. Вы рассеяли призрак, вы привели с собою правду, которой я не знал. Я возносился слишком высоко, – вы доказали мне, что я еще не победитель, что земля не созрела и сроки не исполнились.

Человек земли. Побеждает живая жизнь. Простите.

Она и Человек земли уходят. Он долго смотрит вслед за ними. Собака ласкается к нему, Слуга стоит в стороне и смотрит на него с жалостью и любовью.

Он. Как радостно было ее лицо, когда она уходила с этим человеком! Как легко идет она с ним! Заботливо показывает ему дорогу, – как будто для того только она и узнавала изгибы высоких путей, чтобы так легко уйти с этих высот.

Слуга. Женщина ушла от тебя, господин, – только женщина.

Он. Вся моя жизнь ушла с нею.

Слуга. Ты сам остался, великий и мудрый, и с тобою остались мы, верные, слуга и собака. Не грусти, так бывает в жизни. Сердце женщины изменчиво и непостоянно.

Он. Во что же я верил, как в истину жизни и любви? Достаточно было прийти другому, и любовь моя открыла иной свой лик!

Слуга. Работай над тем же, над чем ты работал и прежде, а мы так же верно будем служить тебе и оберегать тебя.

Он. Прекрасное, далекое небо, неизмеримое пространство одушевленных единою волею миров, ты, вечный символ единой воли, движущей миры, ты простираешь надо мною свой величавый, умиротворяющий покров. Ты мне поможешь, ты укрепишь меня. Снова буду работать, снова искать вечной истины, искать пути к познанию истины. Дай мне силы, дай мне силы быть одному!

Собака ласкается к нему. Слуга мрачен. Слышна жалобная песня вечерней свирели.

Внизу, на земле, в роскошном доме Человека земли.

Кабинет, через открытые двери которого видна столовая. Убранство пышное и богатое, обличающее вкус слишком общий и банальный, – все, как в фешенебельных ресторанах.

Только что окончился завтрак. Гости переходят то из столовой в кабинет, то обратно. Все очень веселы, вся эта собравшаяся здесь разношерстная компания, – дельцы, журналисты, торгаши, дамы, слишком эффектные. Слышен смутный гул веселого разговора, в котором иногда выделяются несколько фраз, когда говорящие подходят к зрителю.

Человек земли в своем кабинете полулежит в кресле и курит сигару. У него вид человека, уже успевшего привыкнуть к своему богатству, но еще не успевшего или не сумевшего отвыкнуть от тщеславных замашек. К нему подходит то один, то другой и говорят что-то, по большей части с видом почтительности или даже подобострастия, Она иногда появляется, тихо разговаривая с кем-нибудь из гостей. Очень хороша в своем элегантном наряде. Видно, что здешние дамы внушают ей некоторый страх, она обращается к ним с видом принуждения.

Несколько разноцветно одетых дам собрались в кабинете около круглого стола, на котором лежал спортивные журналы. Они курят тоненькие папиросы, пьют кофе и ликер. Раскраска их лиц соответствует кричащим тонам их платий, и в общем все это дает довольно колоритное, хотя и грубое сочетание цветных пятен. Голоса и жесты свободны, но вульгарны.

В начале действия одна из этих дам, в красном платье, стоит отдельно, в дверях, и говорит довольно приятным голосом под аккомпанемент игры на рояле:

 
Две проститутки и два поэта,
Екатерина и Генриетта,
Иван Петрович Неразумовский
И Петр Степаныч Полутаковский,
Две проститутки и два поэта
Сошлись однажды, – не странно ль это?
У богомолки княжны Хохловой
В ее уютной квартире новой.
Две проститутки и два поэта
Мечтали выпить бокал «Моэта»,
Но богомолка их поит чаем,
И ведь не скажут: «Ах, мы скучаем!»
Две Проститутки и два поэта,
Как вам противна диета эта!
Но что же делать? Княжна вам рада,
В ее гостиной скучать вам надо.
Две проститутки и два поэта,
Чего вы ждете? Зачем вам это?
Зачем в гостиной у доброй княжны
Вы так приличны и тошно-важны?
Две проститутки и два поэта,
И тот и этот, и та и эта,
Вновь согрешите в стихах и в прозе,
И в ресторане, и на морозе.
 

Пьяный художник. Ерунда! Декадентство!

Адвокат. Ничего, забавно.

Биржевик. Я признаю только классическое искусство. Ну и Оффенбаха.

Слышны и другие подобные восклицания. Дама в красном отходит к другим разноцветным дамам.

Дама в желтом. Очень мило. А слышали вы новость? Маленькая Берта бросила своего дохлого дипломата.

Дама в голубом. Давно пора. Он скучен и глуп. С кем же она теперь?

Дама в желтом. С толстым бароном.

Дама в голубом. Нашла сокровище!

Дама в красном. Этот толстяк – дурак ужасный, но забавен и не скуп.

Дама в зеленом. Но это все – прошлогодний снег. А вот самая свежая новость – гусар Додо застал свою Рыженькую, можете представить, с кем? С новым художником, Фиолетовым Чертом!

Дама в желтом. Да не может быть! Ай да Рыженькая!

Дама в зеленом. Можете себе представить, какая физиономия была у гусара!

Дама в голубом. Бедняжка Рыженькая!

Дама в красном. Фиолетовый Черт еще беден, а Рыженькая привыкла.

Дама в зеленом. Везде измены. И у нашего амфитриона, – его прежняя страсть рвет и мечет.

Дамы оглядываются на Человека земли и начинают говорить тише.

Дама в желтом. Это и понятно, – они так долго были вместе.

Дама в зеленом. А что ее особенно злит, вы знаете?

Дама в красном. А что?

Дама в зеленом. Да ведь наш любезный амфитрион через нее получил эту концессию, которая его обогатит.

Дама в голубом. И сейчас же ее бросил! Хорош!

Дама в зеленом (уверенно).Она ему будет мстить. Пожалуй, и концессию от него отнимут.

Дама в желтом. Тише, – он смотрит сюда.

Смеются. Уходят. Человек земли, словно догадываясь, что о нем была речь, встает и делает несколько шагов по кабинету.

Торгаш (подходя к Человеку земли).Как же насчет картины?

Человек земли. Я уже вам сказал, – это дорого. Столько я не дам.

Торгаш. Дайте же и мне сколько-нибудь нажить.

Человек земли. Много нажить хотите.

Торгаш. Тем живем. Не могу же я уступить за свою цену. Помилуйте, какой же расчет!

Человек земли. Вы заплатили художнику за эту картину всего только шестьдесят рублей, а с меня хотите взять шестьсот. Это уж слишком!

Торгаш. Клянусь вам, я заплатил гораздо больше. Да еще присчитайте мои расходы – разъезды, потраченное время.

Человек земли. Художнику нужны были деньги дозарезу. Его любовница уже начала скучать, и он продавал направо и налево все, что только мог продать. Вот тогда-то вы к нему и пришли. Вы умеете пользоваться моментом.

Торгаш. Откуда вы это можете знать? Не верьте тому, кто вам рассказывает это.

Человек земли. Полно, неужели вы думаете, что я интересуюсь сплетнями! Уж если я говорю, значит, я знаю это верно, поверьте.

Торгаш. И правда, вы все знаете. Вас не обманешь.

Человек земли. И не пытайтесь обманывать, – ничего из этого не выйдет.

Торгаш. Хорошо, я вам пришлю картину, но вы должны что-нибудь прибавить.

Человек земли. Хорошо. Сойдемся. У меня к вам есть более интересное дело.

Отходят в сторону и говорят тихо.

Банкир. Наш хозяин на этом деле заработает миллионы.

Железнодорожник. Ну, это зависит…

Банкир. Да? Вы думаете?

Железнодорожник. Он не брезгует никакими средствами, но на этот раз против него ведут интригу.

Банкир. Да? Скажите! И не секрет, кто?

Железнодорожник. Cherchez la femme.

Банкир. О lа-lа!

Смеются и проходят.

Адвокат. Не понимаю, почему на меня так нападают за это дело.

Пьяный художник. Милый, да ведь он – прохвост, и его нельзя защищать.

Адвокат. Почему же нельзя?

Пьяный художник. Да ведь пакостное дело, грязное, такого прохвоста нельзя защищать, гадко, пойми, свинья ты этакая.

Адвокат. Я понимаю твою экспансивность, но согласись, что с такою прямолинейностью далеко не уедешь.

Отходят. Человек земли и Торгаш смеются.

Человек земли. О подробностях мы с вами поговорим после. Вы знаете, со мною выгодно иметь дела.

Торгаш. Кто же этого не знает! Вы – человек широкого размаха, сами славно живете и другим жить даете. Притом же и в средствах вы не стесняетесь.

Человек земли. Двусмысленная похвала!

Смеются и отходят.

Делец (Журналисту).Наш милейший хозяин – очень талантливый деятель.

Журналист. Да, я не знаю более талантливого дельца.

Делец. Это – человек большой инициативы и обширного ума. Но иногда он бывает чересчур смел.

Журналист. Пока его смелость постоянно оправдывалась.

Делец. Пока. Скажу вам по секрету, – против него готовится очень хитрая интрига.

Журналист. Да? В самом деле? Это – очень интересно. Но в чем же дело?

Делец. Как всегда, ищите женщину. (Озираясь кругом, наклоняется к уху Журналиста и шепчет.)

Журналист (смеется).Это презабавно.

Делец. Не правда ли, хитро придумано? Наш амфитрион может взлететь.

Журналист. Да еще как!

Делец. Если от него отнимут концессию… Только смотрите, никому ни слова.

Журналист. Конечно, само собою. За кого же вы меня принимаете? Мне не надо повторять этого.

Журналистотходит. Делец подходит к Человеку земли.

Делец. Хоть это и против моих правил, но единственно только из сочувствия к вам я хочу вас предостеречь.

Человек земли. От чего?

Делец. Напрасно вы вмешиваетесь в это дело о железной дороге. В этом заинтересованы многие, и вы рискуете очень многих вооружить против себя.

Человек земли. Ну, этого я не боюсь. Волка бояться – в лес не ходить.

Делец. Право, вам бы лучше было от этого дела воздержаться.

Человек земли. Вы всегда становитесь мне поперек дороги. Надо же и мне зарабатывать.

Делец. Но вы врываетесь в нашу сферу.

Человек земли. А мне кажется, вы в мою.

Делец. Что ж, хотите побороться? А не лучше ли было бы нам прийти к соглашению?

Человек земли. Да о чем же и я говорю с самого начала!

Отходят.

Дама в желтом. Душенька, да это же все знают.

Она. Я этим совсем не интересовалась.

Дама в желтом. Это же так понятно. Конечно, какое же вам дело до того, что было до вас! Мужчины без этого не могут. Но я вам говорю это потому, что она ужасно раздражена, и я не знаю, на что она способна.

Она. Он меня любит, – до остального мне нет никакого дела.

Дама в желтом. Ах, душенька, я только хотела вас предостеречь.

Отходят.

Журналист (Человеку земли).Нет, вы не скажите, – поддержка нашей газеты чего-нибудь стоит.

Человек земли. Однако, говорят, ваша газета дышит на ладан.

Журналист. Ну, вот, что за вздор!

Человек земли. Говорят, подписка упала, да и розница уже не прежняя, да и объявление не так богато, как раньше.

Журналист. Ну, мало ли что говорят! Вы только послушайте людей, так они скажут, что и вы накануне банкротства.

Человек земли. Ну, уж это слишком.

Журналист. Газета пойдет хорошо, об этом что и говорить. Нам надо только теперь перехватить денег.

Человек земли. Вот то-то!

Журналист. Поверьте, вы не прогадаете, если возьмете наш вексель.

Человек земли. Что ж, подумать можно.

Отходят. Гости понемногу начинают расходиться.

Дама в голубом. На кого же мне играть?

Человек земли. На Апаша и на Монгола.

Журналист. Обманет Апаш. Он уже и в прошлом году брал с трудом.

Делец. Что касается меня, я предпочитаю Алгвазила.

Дама в желтом. Ну, нет, на эту лошадь я не ставлю.

Дама в лиловом (улыбаясь приятно и не смешиваясь с веселыми дамами, ласково говорит с Нею).Я так сочувствую вашей тоске, так понимаю это состояние, когда любишь одного, но все еще так больно вспоминать прежнюю любовь.

Она. Не могу не вспоминать.

Дама в лиловом. Он вас очень любил?

Она. О да!

Дама в лиловом. Но ведь он был гораздо старше вас. Как вы могли быть вместе?

Она. Он жил в волшебном царстве мечты, и я была обвеяна чарами вдохновения и восторга. Я никогда не думала о том, что он немолод. Сердце его было молодо и до смерти останется таким.

Дама в лиловом. Да, но вот приходит другая любовь, и все меняется. Как это странно! Мы должны всегда жить только настоящею минутою. Как горько ошибается тот, кто мечтает о вечной любви! Да что о вечной! Хоть бы долгая! Но теперь вы счастливы?

Она. Не сумею сказать, как я счастлива. Я чувствовала бы себя счастливейшею из женщин, если бы не печаль о том, кого я оставила, и о том, что я потеряла. Мы звали его с собой, но он не захотел.

Дама в лиловом. Это понятно, – он уже привык к своему уединению. В его возрасте трудно менять привычки.

Все гости ушли. Остались Она и Человек земли.

Она. Кажется, все ушли наконец.

Человек земли. Ушли. Ты устала? Они тебя утомили.

Она. Ах, эти ужасные люди! Эти слишком бойкие дамы! И эти вечные разговоры о деньгах! Неужели без них нельзя.

Человек земли. Не думай об этом. Все это мои заботы. А с тобою я только счастлив, только люблю. С тобою я отдыхаю от всей этой суеты, утомительной, но не бесполезной.

Она (обнимая его, страстно).Люблю, люблю! И весь бы день хотела быть с тобою! Только с тобою.

Человек земли. Пожалуй, я бы тебе скоро надоел, если бы мы ни на минуту не расставались.

Она (подходя и обнимая).Нет, нет! Я все в тебе люблю, все, – и этот гордый лоб, и эти зубы, слишком белые, и эти волосы, чересчур непокорные. И ненавижу всех этих ужасных людей, которые отнимают тебя от меня. Даже к сну тебя ревную, – несносный сон так укорачивает нашу жизнь. Я хотела бы две, три жизни прожить с тобою, не разлучаясь ни на минуту. Так вот – глаза в глаза, и в сердце безмерное упоение любви.

Человек земли. Жизнь моя, как я тебя люблю! Как я рад твоей любви! Душа моя всегда с тобою, чем бы я ни был занят. И во сне я с тобою, всегда нераздельно твой.

Она. Все эти люди отнимают у тебя так много времени, так много вниманья. Всего, что дорого мне.

Человек земли. Все это – нужные люди, без них нельзя.

Она (мечтательно)Когда он там, на горе, уходил на свою башню наблюдать звезды, я знала, что он все же со мною, что в звездных неизмеримых пространствах он видит мой бездонный взор, и я сама чувствовала мою душу слитою с душой пространств.

Человек земли (надменно улыбаясь).А я блеск звезд заковал в бриллианты, рубины и яхонты и пролил его на твою грудь и на твои волосы, потому что я люблю тебя так, как не умеют любить мечтатели.

Она. Да, ты радуешь меня и балуешь, как ребенка, но когда ты уходишь от меня, я не знаю, не забываешь ли ты меня в то время. Я тогда думаю, что земля холодеет, что любовь оскудевает, и мне вдруг делается страшно.

Человек земли. Не бойся, моя златокудрая, – солнце наше еще не скоро погаснет.

Она. А иногда – другой страх. Может быть, эти веселые, развязные дамы…

Человек земли. Какой вздор! Как можешь ты сравнивать себя со всеми этими дамами! Да из них лучшая не достойна служить у тебя в горничных!

Она. И как деньги могут напомнить тебе мое лицо, мои глаза?

Человек земли. Напомнить?

Она. Да. Он смотрел на звезды и мои глаза видел в них.

Человек земли. Ах, да, ты об этом! Ну что ж, – у тебя волосы такого же цвета, как золото в монете.

Она. Какое сравнение!

Человек земли. Разве неверное?

Она. Не то что неверное… Да и мои волосы значительно темнее. Ведь я же не рыжая.

Человек земли. Золото – благородный металл. Среди вещей нет ничего лучше и красивее золота. И голос твой звонок, как звук червонцев один о другой, – знаешь, этот волшебный, благородный звон золотых монет.

Она. Меня это не радует.

Человек земли. Почему, маленькая капризница?

Она. Волосы мои и мой голос тебе напоминают золото, а не золото меня.

Человек земли. Пожалуй, что и так.

Она. Чему ж мне радоваться?

Человек земли. Как погрузишься во все эти увлекательные дела, так о любви и не думаешь. Весь бываешь захвачен упоением и радостью созидания. Подумай только, – ведь это мы, техники и строители, – хозяева жизни. Что захотим, то и сделаем с миром. В пустыню проведем каналы, океаны соединим, воздвигнем города среди лесов, проведем дороги через горы, повесим мосты над безднами. Весь лик мира изменим. Построим плотину в океане – и растопим полярные льды. Голова кружится, когда думаешь обо всем, что мы можем. До любви ли! Любовь – только отдых.

Она. Только отдых?

Человек земли. Сладкий отдых, надо отдать ей справедливость.

Она. А там, наверху, любовь была для нас жизнью.

Человек земли. Ну, это понятно. О чем же еще там можно было думать? Ведь он жил мечтою.

Она. Но это было так хорошо, так наполняло жизнь! Я была его любовью и его жизнью.

Человек земли. Однако ты оттуда ушла.

Она. Да, я полюбила тебя и к тебе ушла.

Человек земли. А теперь ты тоскуешь?

Она. Бесконечная жалость к нему в моем сердце. Любовь ушла от него, – но я знаю теперь, что для него любовь – жизнь. Подумай, как печален он и одинок!

Человек земли. Да, теперь, я думаю, там скучновато. Волшебница фея умчалась…

Она. Ты не должен так говорить!

Человек земли. Прости, милая. Я понимаю твои возвышенные чувства. Но что же делать! Человек не должен отказываться от счастья из-за жалости.

Слышен стук в дверь. Она вздрагивает и смотрит на дверь тревожно и боязливо. Человек земли хмурится.

Она. Войдите.

Входит лакей и подает карточку. Человек земли читает карточку; лицо его выражает досаду и смущение. Нерешительно смотрит на Нее.

Она. Опять какое-нибудь неприятное посещение?

Человек земли (нерешительно).Да. Знаешь, дорогая…

Она. Мне уйти?

Человек земли. Да, видишь ли…

Она. Хорошо, я уйду, если хочешь, – хоть и печально уходить, едва только мы остались одни.

Человек земли. Милая, разве я рад этим посещениям? Если хочешь, я велю не принимать.

Она (всматривается в его лицо, чтобы не сказать того, что ему будет неприятно. Задумывается на минуту, наконец решается и, подавляя вздох досадливой печали, говорит).Нет, зачем же! Не можешь же ты замкнуться от всех. Да мне и самой надо отдохнуть. Не сердись, милый, – эти люди меня утомили, может быть, потому, что они мне совсем чужие. Мне кажется, я к ним никогда не привыкну.

Человек земли. Пустое! Привыкнешь скоро, и тебе будет легко. Иди же, моя милая.

Целует ее нежно и как бы слегка смущенно. Она уходит, на пороге задерживается немного и бросает на него нежный взгляд.

Человек земли (лакею).Проси.

Лакей уходит. Человек земли досадливо ходит по кабинету. Лицо у него хмурое и даже злое. Быстро входит нарядно и с большим вкусом одетая Другая.

Она очень красива. Лицо ее выдает смятение, печаль, ревность. Когда она видит Человека земли, ее глаза становятся вдруг радостными и влюбленными. Человек земли делает любезное и веселое лицо и с ласково протянутыми руками идет ей навстречу.

Человек земли. Милая, это очень любезно, что ты захотела ко мне заглянуть! Хотя я и анафемски занят, но с удовольствием поболтаю с тобою четверть часика. Не хочешь ли вина?

Другая. У тебя был пир. Нет, я не хочу вина.

Нервно-порывистыми движениями снимает перчатки. Бросает быстрый взгляд на отражение свое в зеркале, что над камином.

Человек земли. Какой там пир! Пришлось позвать кое-кого из нужных людей.

Другая. Ну, еще бы! Тебе многие нужны, и ты всегда с людьми, которые тебе полезны. Ты и со мною был, когда еще не был сильным, потому что я часто помогала тебе.

Человек земли. Не потому, вовсе не потому. Ты знаешь…

Другая. Знаю, знаю все, что ты можешь мне сказать. Однако, что ж это, серьезно?

Человек земли. Что, милая? О чем ты говоришь?

Другая. Он не понимает! Ты решился бросить меня для этой простушки, которую вывез из какой-то Аркадии? Для нее, которую ты отбил от мужа, наговоривши ей всего того, что и мне в свое время?

Человек земли. Потише, милая, не надо сердиться, – что было, то прошло. Сердцу не прикажешь, – не нам менять его законы.

Другая. Разве я тебя не любила? Разве ты меня не любил? Разве ты забыл все, что было? Забыл всю мою нежность, все мои заботы, мои труды и унижения из-за тебя? Забыл, как я делила твою бедность, как я помогала тебе во всем?

Человек земли. Право, милая, я у тебя не в долгу! Если ты делила со мною свое время, то ведь и я делил с тобою что мог. Из маленькой звездочки я тебя сделал блестящею звездою, – не я ли вывел тебя в люди?

Другая. Вот как ты разговариваешь со мною! Не так, как прежде, когда ты смотрел на меня, как на богиню, сошедшую к тебе с Олимпа.

Человек земли. Будь благоразумна. Жаловаться тебе не на что, – я поставил тебя на хорошую дорогу, без меня бы ты…

Другая. Не беспокойся, не пропала бы и без тебя. Но разве я пришла к тебе счеты сводить? Не хочу и говорить с тобою о том, что и последнюю концессию ты получил через меня. А ведь она тебе даст миллионы.

Человек земли. Я этого не забуду. Ты получишь свою долю.

Другая. Молчи! Мне этого не надо. Разве я этим дорожу? Я тебя люблю, – понимаешь ты это? Понимаешь ты, что не все покупается и продается?

Человек земли. В моих руках ты приобрела такой блеск, такую репутацию, – не можешь же ты это отрицать!

Другая. Слушай, я не шутить с тобой пришла! Значит, все эти твои слова, все эти клятвы, которые ты так щедро расточал мне…

Человек земли. Брось! Скучно!

Другая. И ласки твои, и безумие, в котором мы с тобою утопали… Значит, все – обман, и все твои уверения – пустые, лживые слова! А я так верила, так верила! Нет такой святыни, в которую люди верят больше, чем я в тебя верила. Безумие моей любви, безумие моей жизни было моею радостью, всем, чем я жила. И теперь в душе моей ничего нет.

Человек земли. Ну, ну, успокойся.

Другая. Скажи – ты ее любишь?

Человек земли. Люблю.

Другая. Но ведь ты и меня любил! Люби же меня и теперь! Ты – прекрасный, ты – сильный, у тебя душа широкая, как мир, как твои орлиные замыслы. Разве в твоей душе не вместятся две любви, две жизни? Разве ты такой же, как все эти маленькие, презренные людишки?

Человек земли. Что ты говоришь, безумная? Души нельзя разделить пополам. Уйди от меня.

Другая. Слушай, – ты дорого за это заплатишь! Ты недолго будешь блаженствовать с твоею аркадскою пастушкою.

Человек земли (мгновенно раздражаясь и бешено хватая ее за руку).Молчи! Не смей говорить о ней.

Другая. Тише, грубый варвар! Ты делаешь мне больно. Ты одичал там, в горах. Пусть она святая, а я грешная, но разве у человека не могут быть две жены? Скажи, разве не могут?

Человек земли. Но разве же это будет любовь?

Другая. О, любовь! Что ты знаешь о могуществе любви? Видишь, я даже не ревную, так я тебя люблю. Пусть, пусть и она будет, если ты ее любишь, – но люби и меня, люби, мой милый! (Плачет и становится перед ним на колени.)

Человек земли (поднимая ее).Пойми, – я ее люблю!

Другая. Когда уста к устам приникнут, разве есть иная? О, люби меня, люби! Сохрани нашу любовь!

Человек земли (отходя от нее).Разве ты не понимаешь, что возврат к прошлому невозможен?

Другая. Невозможен? Так ты меня отталкиваешь? О, я этого не забуду! Разве не знаешь ты, что любовь – сестра ненависти? Не знаешь? Отомщу тебе за все мои страдания!

Человек земли. Что за вздор ты говоришь? И чем ты можешь мне отомстить?

Другая. Не хочешь ли ты, чтобы я тебе рассказала все наперед? Нет, прекрасный изменник, я нанесу тебе удар там, где ты не ожидаешь. (Хохочет.)

Человек земли. Ты, право, забавна!

(Смеется.)

Другая (перестала хохотать и смотрит на него глазами, вдруг заблиставшими по-змеиному. Она подходит к нему близко, дрожит и говорит очень тихо и очень внятно).Подожди, тебе будет не до смеха. А что ты скажешь, если я оболью твою новую любовь серною кислотою? Будешь смеяться? Забавна тебе будет эта безобразная маска на ее лице?

Человек земли (с яростью).Не смей говорить этого! Не смей даже и думать ни о чем подобном! Я тебя так скручу, что ты…

Другая (быстро овладевает собою. Она отходит в сторону, смотрит на него холодными глазами и говорит почти спокойным голосом).О, как страшно! Как это любезно – топать ногами и кричать на меня! На меня, которая только что стояла перед тобою на коленях и целовала твои руки.

Человек земли. Но как же ты смеешь грозить мне? И чем грозить!

Другая. Но ведь я страдаю!

Человек земли. Если даже допустить глупую мысль, что я в чем-то виноват перед тобою, то в чем же перед тобою виновата она, которой ты грозишь таким ужасом? Или сердце у тебя звериное?

Другая. Ты не понимаешь шуток! Что ж, ты и в самом деле думаешь, что я пойду на такое гнусное дело – обливать кого-то серною кислотою? Я не так зла и не так глупа!

Человек земли. Зачем же ты говоришь?

Другая. Я сама не знаю, что говорю. Я несчастна! Я так страдаю! Но я была более высокого мнения о твоей проницательности! Ах, у меня голова кругом идет, я ничего не понимаю, мне так тяжело, так горько! Умереть бы, умереть!

(Порывисто садится, почти падает в кресло, и нервически рыдает.)

Человек земли (нетерпеливо ходит по кабинету, потом подходит к Другой).Успокойся, милая. Что было, то прошло, а прошлого не воротишь.

Другая. Не надо, не надо, чтобы проходила любовь! Такая любовь, как моя!

Человек земли. Что же мне делать! Я снова влюблен, и не менее страстно, чем тогда, когда я тебя встретил.

Другая. Можно влюбляться сотни раз, но разлюбить нельзя. Пойми, жестокий!

Человек земли. Если бы ты знала, как она прекрасна, как умна, как нежна! Какие у нее золотые волосы! Как она улыбается!

Другая. Хоть бы из милосердия ко мне не говорил об этом! Да, так ты улыбаешься другой, ты целуешь другую! О, твоя улыбка! О, я слишком хорошо ее знаю, слишком изучила поцелуй этих уст, похожих на спелую гранату! А улыбка твоя! От нее сердце во мне задрожит и словно выпрыгнуть хочет.

Человек земли. Ты мне льстишь. Я ведь не златокудрый поэт, не превыспренний мечтатель. Я не улыбаюсь, – я строю дороги и мосты.

Другая. О, вспомни, вспомни, что за блаженные часы мы проводили там, в нашем благословенном уголке, где теперь без тебя так мертво, так пусто! (Становится перед ним на колени.)Сжалься надо мною, сжалься!

Человек земли (стараясь ее поднять).Ну, полно, полно. Встань. Могут войти.

Другая. Я бросила для тебя человека, который так меня любил! Он ветерку не давал до меня коснуться. А ты – ты растоптал меня и отшвырнул, как ненужную тряпку. О, ты – жестокий! Какой жестокий!

Человек земли (досадливо).Встань, милая, прошу тебя. Право, все это совершенно ни к чему! Упрекать нам друг друга не в чем. Любовь – это живой цветок. Она или растет с каждым днем, или отцветает.

Другая. Жестокий! О, какой ты жестокий! Ведь ты для меня – последний и единственный. После тебя никого не полюблю, никого, никогда! Вся моя жизнь была в тебе. Без тебя – смерть.

Человек земли. Ну, полно, без трагедий!

Другая (порывисто встает).Не надо трагедий! Зачем трагедии! Вся жизнь наша – забавный фарс. (Вытирает слезы. Подходит к зеркалу, долго смотрит на себя. Берет перчатки и опять их бросает.)

Человек земли. Жизнь – не трагедия и не фарс.

Другая. Ты все знаешь, ты знаешь жизнь. Что же такое эта жестокая жизнь?

Человек земли. Жизнь – труд, созидание. Радость жизни – творить то, чего не было, творить из упрямого материала, побеждать сопротивление.

Другая. Побеждай! А мои слезы… Да нет, что о них говорить! Так ты хочешь, чтоб я утешилась?

Человек земли. Ну конечно! Будь же благоразумна! Мир широк, утешений в нем много.

Другая. Хорошо, если ты этого хочешь! Как мне ни трудно, но что ж делать! (Смеется, опять смотрит на себя в зеркало и намеренно делает спокойное, почти веселое лицо, как искусная актриса, привыкшая перевоплощаться.)

Человек земли. Ну вот, так-то лучше.

Другая (подходит к окну, смотрит на улицу, молчит. Говорит медленно, как бы нерешительно).Но нельзя, чтобы мы так расстались. В память всего того, что между нами было, я прошу тебя об одном, – ты это исполнить?

Человек земли. А что такое? (Смотрит на нее внимательно и недоверчиво.)

Другая (подходит к нему, кладет руку на его рукав и говорит нежно, вкрадчиво).Нет, ты обещай сначала, что исполнишь то, о чем я буду тебя просить.

Человек земли (пожимая плечами).Как же я могу обещать, когда я не знаю, что ты придумала!

Другая (насмешливо).Ты боишься? Ты думаешь, что я замышляю что-то коварное! Ты боишься слабой женщины! О вы, храбрые мужчины!

Человек земли. Я ничего не боюсь, но согласись сама, что очень странно соглашаться на что-то, а на что, неизвестно.

Другая. Так ты исполнишь то, о чем я тебя попрошу?

Человек земли. Если это в моих силах, то, конечно, исполню.

Другая. Ну вот, обещал, и спасибо. Не бойся – ничего страшного и коварного. Я только хочу тебя просить, чтобы ты еще один раз – последний раз – провел со мною несколько часов. Мы поедем куда-нибудь за город и покутим немного – справим по нашей любви тризну. Хорошо? Согласен?

Человек земли (улыбаясь несколько принужденно).Я обещал и исполню.

Другая. Скрепя сердце?

Человек земли. Нет, с большим удовольствием. Если бы мне это было неприятно, я бы отказался. Когда же ты хочешь?

Другая. Ты заедешь ко мне в среду утром, – хорошо?

Человек земли. Лучше в четверг.

Другая. Четверг так четверг. Заезжай, а потом поедем в автомобиле. Я покажу тебе одно живописное место, где мы с тобою еще ни разу не были. Ты не боишься?