Текст книги "Темный феникс. Возрожденный (СИ)"

Автор книги: Федор Бойков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 17 страниц)

Может это и есть моя цель в этом мире – помочь детям с тёмным даром, которые остались без присмотра? Хотя вряд ли, тьма не стала бы разбрасываться силами ради двух детей. Только если они не были ей нужны.

В любом случае, я не собирался затягивать с обучением младших. И лучше заняться этим завтра же, а то такими темпами они могут и не дотянуть до моего вступления в права главы рода. Сделав вид, будто не заметил слежки, я поднялся к себе и сел за письменный стол.

Включив новенький ноутбук, я начал изучать историю появления аномальных очагов. Константин не особо интересовался порождениями бездны и очагами, а вот мне интересно было сравнить их с моим миром. Несмотря на перерождение в другом теле, я собирался, как и прежде, очищать мир от скопившейся грязи.

Тьма уже выбрала меня для этой цели однажды, значит просто продолжу путь. Как знать, вдруг и в этом мире однажды забьётся Сердце Феникса. Этот артефакт был порождением тьмы, её детищем, квинтэссенцией самой её сути. Именно оно позволило мне создать орден Фениксов, привязав их жизни к Сердцу.

Я откинулся на стуле и снова заметил вынырнувшего из тьмы Бориса, но не особо переживал. Мой предшественник любил засиживаться с книгами допоздна, поэтому мальчик убедится, что всё идёт как прежде, и уйдёт. Я потянулся за томиком философии и принялся листать страницы, одновременно проверяя возможности своего дара.

Тьма неохотно отозвалась на мой призыв. Вместо полога тьмы на моих пальцах появился лишь маленький сгусток силы. Подушечки пальцев заискрились, прожигая страницы в моих руках. Тьфу ты!

Я отбросил тлеющую книгу и беззвучно выругался. Такой контроль над даром у меня был разве что в детстве. Но сейчас-то я опытный человек, переживший не одно возрождение.

Сгустившиеся тени в углу комнату привлекли моё внимание. Они дрогнули и расступились, а потом выплюнули на пол передо мной Бориса. Мальчик дрожал всем телом, его кожа источала тьму, которая выделялась из пор густыми каплями.

Я уже видел такое раньше, когда тьма пожирала человека заживо. Если я не смогу помочь Борису, он умрёт через несколько минут. А вместе с ним и мои шансы понять, зачем тьма перенесла меня в этот мир.

Глава 2

Вопрос, куда смотрели родители, отпал сам собой, когда в моей голове всплыли воспоминания Константина. Эти вроде бы разумные люди почему-то решили, что детей нельзя допускать к обучению магии до четырнадцати лет. Мол, они ещё маленькие, зачем им муштра.

Ага, именно поэтому Виктория впитывает чужие болезни и проклятья, как губка, но не может изгнать их из своего организма. Именно поэтому Борис начал прыгать по теням и нахватался тьмы, которая при его направленности дара смертельно опасна. И все эти проблемы мог бы решить любой наставник, хоть немного сведущий в тёмной магии.

Я всё гадал, почему тьма дала мне ещё один шанс и возродила в этом мире и этом теле. Мой орден пал, мои братья мертвы. И по-хорошему мне нужно было быть с ними, с теми, кого я учил, кого возвысил и не смог защитить.

В моём мире для меня не осталось места, как и для тёмных фениксов. Но в этом… всё может быть. Когда чаша равновесия смещается, когда зло вытесняет добро, песочные часы времени переворачиваются. За этим всегда следует расплата. Возмездие. А после – восстановление равновесия.

И раз уж тьма выбрала это тело, значит род Шаховских важен. Важен этот мальчик, умирающий от переизбытка тьмы. Важна девочка, забирающая себе чужие несчастья. И даже их бабушка, которая кажется безобидной старушкой.

Я должен выяснить, почему именно меня тьма отправила разгребать последствия. А для этого мне нужно всего лишь стать Константином Шаховским, стать главой рода и тем, кто сумеет дать отпор любому врагу. Вроде бы неплохая цель для того, кто потерял всё и не надеялся получить ещё одну жизнь?

– Держись, мелкий, – сказал я, положив ладонь на лоб мальчишки. – Дыши и запоминай. Сейчас я подтолкну тьму внутри тебя. Твоя задача – повторять за мной, пока не получится.

Борис сжал зубы и застонал от боли. Вся его кожа покрылась вязкой субстанцией, похожей на смолу. Отравление тьмой всегда выглядит одинаково – она сочится изо всех пор, пока жертва не захлебнётся ею.

Я потянул тьму на себя, нащупав в груди Бориса слабое биение магического источника. Тьма отозвалась неохотно, даже цапнула меня. Причём достаточно ощутимо, чтобы помутнело в глазах и онемел язык.

Как же отвратительно чувствовать себя таким беспомощным. Будто и не было сотен лет тренировок и укрепления энергетических каналов. Да и тело слишком слабое.

По рукам пробежала дрожь. Губы сами собой скривились в оскал. Великий наставник и создатель Ордена Фениксов едва удерживает сознание во время работы с обычным отравлением тьмой. Если бы меня сейчас увидел Люциан, он бы живот надорвал от смеха.

Я выругался и потянул тьму сильнее. Она сопротивлялась, как живая, – цеплялась за мальчишку липкими щупальцами. Борис закричал, его тело дёрнулось в судороге.

– Ещё немного, – прошипел я себе под нос, чувствуя, как по рукам побежали тёмные искорки.

Тьма выходила из тела Бориса медленно, с хлюпающим звуком, будто я вытаскивал кого-то из болота. Она оседала на моих ладонях чёрной плёнкой, жгла кожу. Я перевёл дух и сделал ещё один рывок – на этот раз из груди Бориса вырвался целый клубок тьмы.

Мальчик обмяк и начал жадно хватать воздух ртом. Его лицо постепенно приобретало нормальный цвет. Я же покачнулся и почти свалился рядом с Борисом, сжимая голову руками. Извлечённая тьма бушевала во мне, пытаясь найти слабое место.

Но я-то знал, как с ней обращаться.

– Тихо, свои, – проворчал я, заставляя энергию циркулировать по проверенным маршрутам.

Тьма заскулила, цепляясь за меня, но постепенно отступила. Через пару минут я уже мог разжать зубы и вытереть пот со лба. И сразу же встретил настороженный взгляд Бориса.

– Всё? – едва слышно спросил он.

– Пока что всё, – я шумно выдохнул и откинулся головой на стоявший рядом письменный стол. Руки продолжали дрожать – тело ещё не привыкло к таким нагрузкам. Но дело было сделано. – И хватит уже скакать по теням, а то могу и не успеть в следующий раз.

– Константин, – Борис прочистил горло и сжался. – Прости, что ворвался к тебе в комнату… я не хотел, честное слово.

– Прекрати, – устало отмахнулся я. – Хватит этих манерных любезностей. Слушать противно. Слишком уж наигранно и преувеличенно чопорно. Мы же семья.

– Но ты… ты же всегда ругал нас за отсутствие воспитания, – мальчик попытался отползти от меня, но я положил руку на его плечо. – И вообще, что это было сейчас такое?

– Это, мелкий, разница между тенью и тьмой, – я вздохнул и вытянул ноги. Борис дёрнулся было, но я надавил на него. – Не дёргайся, тебе полежать надо хотя бы полчаса. Да и мне лучше пока не двигаться.

– Откуда ты знаешь? – с каким-то диким любопытством во взгляде спросил мальчик.

– Книжки умные читал, – хмыкнул я и покосился на книжный шкаф, занимавший целую стену. А потом я заметил жадный взгляд Бориса и покачал головой. – Но тебе эти книжки не помогут. Нужен учитель.

– Мама говорила, что рано мне учиться, – вздохнул Борис и шмыгнул носом. – Говорила, что сама всему научит… а потом взяла и умерла. Почему она это сделала? Почему бросила нас одних⁈

– Потому что иногда взрослым приходится принимать тяжёлые решения, – я легонько сжал плечо мальчика. – Уверен, что она не стала бы бросать нас, если бы у неё был выбор.

– Тебе легко говорить, ты никогда никого не любил! Даже маму ты только терпел! – Борис начал отходить от последствий отравления и его начало трясти крупной дрожью. Я подтянул его к себе и прижал к своему боку. – Я тоже хочу как ты… хочу ничего не чувствовать. Пусть тьма заберёт и мои чувства…

– Это так не работает, мелкий, – я потрепал его по макушке, взъерошив волосы. – Тьма не забирает то, что тебе не нужно. Для неё ценнее то, что ты отчаянно желаешь сохранить для себя.

– Расскажи про тень, – попросил Борис, шмыгнув носом и уткнувшись мне в подмышку. – Ты сказал, что она отличается от тьмы. Но это же всё – тёмная магия.

– Тёмная магия – это не всегда тьма, – я прочистил горло. – Например, наша Вика может забирать чужие болезни, а ты ходить через тень. Кто-то умеет подчинять порождений бездны или сжигать в чёрном пламени целые города. Не столь важно направление дара, сколько то, кто им управляет.

Борис молчал какое-то время, а потом поднял на меня взгляд. Он будто заново изучал брата, знакомился с тем, кто занял его место.

– То, что ты сказал про Викторию… про Вику, – он сморщился и закусил губу. – Это правда? Она забирает чужие болезни?

– Угу, – кивнул я, чувствуя, что меня вот-вот сморит сон. Работа с тьмой, да ещё в таком не развитом теле давала знать о себе.

– А ей ты тоже сможешь помочь? – спросил Борис так тихо, что я едва расслышал его.

– Смогу, но не сегодня и даже не завтра, – я поднялся на ноги, подхватил брата и в два шага пересёк комнату. Плюхнувшись вместе с Борисом на кровать, я широко зевнул и накрыл нас одеялом. В Ордене мы не нянчились с новичками, но здесь всё иначе. – Спи. Завтра поговорим.

Через несколько минут я услышал мерное сопение мальчика и перевернулся на другой бок. Думал, что не смогу уснуть из-за перенапряжения, но вырубился вслед за Борисом.

А утром проснулся от того, что мелкий копошился рядом, стягивая с меня одеяло. Сладко потянувшись, я проверил остаточный фон, укутал мальчишку и сходил умылся, после чего оделся в привычный всем коричневый костюм в тонкую полоску. Незачем шокировать всех и надевать, например, доспехи.

Хотя у Константина Шаховского доспехов не было, но я представил, как отреагировали бы гвардейцы или бабушка. Даже засмеялся тихонько. Нет, я определённо закажу себе доспехи, но сначала приведу тело в нужную форму.

Кстати, у меня ведь есть тренировочные костюмы! И чего я сразу про них не вспомнил. Ну ладно, это можно будет исправить.

Юлия Сергеевна говорила, что сегодня к нам приедут люди императора для проверки. Наверное, будет лучше встречать их в приличной одежде. Это в своём мире я мог отказать королям во встрече, а тут я – подданный его императорского величества и верный короне граф Шаховский.

Или пока ещё не граф? Точно. До официального подтверждения я лишь наследник рода, и даже это придётся доказывать людям императора. Ох уж эти бюрократические заморочки.

Одно хорошо – Константин изучал право, так что мне по наследству перешли его знания о местных законах. Юлия Сергеевна сказала правду – у нас не больше двух недель до того, как аристократы попытаются откусить кусок от наших земель.

Закон защищал наш род ровно месяц с момента смерти главы. Половина срока уже прошла, положенное время для скорби и выбора наследника на роль главы тоже истекли. Стоит ожидать провокаций и попыток навредить нам любыми способами вплоть до нападения.

Бросить нам вызов до назначения нового главы никто не сможет, но если все наследники вдруг погибнут, то земли Шаховских, как и контроль над вратами за стену, перейдут тому, кто успеет первым заявить права. Или к тому, кто будет сильнее остальных. И мне придётся играть по этим правилам.

Прикинув нынешние возможности своего тела, я понял, что могу управиться с освоением дара за неделю. А вот на укрепление тела уйдёт больше времени, но и это не проблема. У меня достаточно знаний, чтобы подтолкнуть развитие мышечной и костной структуры.

Пока я намечал план тренировок, проснулся Борис. Он посмотрел на меня и вздрогнул. Кажется, со сна мальчик не сразу сообразил, что уснул не в своей кровати.

– Доброе утро, – сказал я, улыбнувшись. – Сеанс лечения окончен, так что можешь пойти в свою комнату и привести себя в порядок к завтраку.

– Д-доброе, – дрогнувшим голосом ответил он. – Так мне не приснилось всё это?

– Точно нет, – я усмехнулся.

– Ты улыбаешься? – Борис смотрел на меня с открытым ртом и паникой в глазах.

– Ага, – я подмигнул ему. – Привыкай, теперь я буду часто это делать.

Продолжая сверлить меня недоверчивым взглядом, Борис сполз с кровати и потопал к выходу из комнаты. Он обернулся на пороге и прищурился. А потом распахнул дверь и резко сорвался на бег.

Как я и думал, мелкий не к себе первым делом рванул, а к Вике. Эти двое были очень близки, несмотря на разницу в возрасте. Вообще семья Шаховских была очень дружной, и только Константин отличался холодностью и замкнутостью.

Хотя мне это только на руку – близких друзей у него не было, на балах и официальных мероприятиях он не появлялся, а из семьи остались только дети и старушка. Ну а гвардия вообще, как оказалось, с Константином дел не имела и даже не представляла, что от него ожидать. Память всё чаще подкидывала мне воспоминания, но я предполагал, что скоро это прекратится.

Внизу меня уже ждала Юлия Сергеевна с парочкой слуг – тех же самых, что я видел вчера рядом с Герасимом. Обеденный зал был небольшим, но его обстановка мне понравилась. Вся мебель была выполнена из тёмного дерева – прочная, массивная и явно очень старая.

– Доброе утро, – поприветствовал я бабушку и сел во главе стола. – Думаю, мы можем подождать полчаса, пока дети приводят себя в порядок.

– Доброе, Костик, – Юлия Сергеевна кивнула и улыбнулась. – Они знают правила и не задержатся надолго. Уже решил, когда подашь прошение на принятие статуса главы рода?

– Через неделю, – я посмотрел на женщину и заметил интерес в её взгляде. – Этого времени хватит, чтобы разобраться с родовым даром.

– Ну-ну, – улыбка на губах бабушки стала ещё шире. – Неделя… как скажешь, Костик.

Она кивнула слугам, и те начали расставлять на столе приборы и тарелки с едой. Через пару минут я услышал топот ног по лестнице, а потом в столовой показался Борис. Следом за ним, опираясь на трость, осторожно шагала Виктория. Оба ребёнка были гладко причёсаны и одеты с иголочки.

Хмыкнув, я кивнул собравшимся и принялся за еду. Юлия Сергеевна оказалась не простой старушкой, а опытным магом с мощным даром. И хотя её способности относились к тёмным только номинально, они были отточены до совершенства. Эмпатия встречается у многих одарённых, но лишь тёмный маг мог так тонко менять чужое восприятие.

Я чувствовал очень аккуратное, почти незаметное, давление на свои эмоции. Будто лёгкое касание кончиком пера по груди, даже не касание, а намёк на него. Конечно, на мне такие приёмы не работали, но общая атмосфера приподнятого настроения ощущалась в каждом присутствующем в столовой.

Когда мы закончили с завтраком, Герасим объявил о приезде сотрудников императорской канцелярии. Я попросил Юлию Сергеевну присутствовать на встрече, чему она очень обрадовалась, но скрыть удивление не смогла. Константин, да и остальные члены семьи считали старушку полезным ресурсом для поддержания порядка в доме и контроля над слугами, а вот дар её даже не считали чем-то значимым.

– Добрый день, господа, – сказал я, входя в гостиную комнату под руку с бабушкой.

– Константин Валерьевич, Юлия Сергеевна, – кивнул пожилой мужчина в строгом костюме с галстуком-бабочкой. – Меня зовут Андрей Викторович Урядов, я являюсь советником главы канцелярии его императорского величества по вопросам внутриродовых дел, – он указал на своего коллегу лет сорока с редеющими волосами и глубокими залысинами. – Это мой помощник Максим Иванович Орешников. Мы прибыли для того, чтобы зафиксировать принятие родового дара наследником рода Шаховских.

– Тогда давайте приступим, – сказал я, сев напротив мужчин. Бабушка осталась стоять за моей спиной, положив руки на спинку кресла. – Что от меня требуется?

Я поправил воротник. В прошлом мире я мог сжечь таких, как они, щелчком пальцев, но здесь мне приходится кланяться и клясться в верности. Я улыбнулся – давненько у меня не было такого опыта.

– Согласно пункту третьему эдикта о магических дарах в аристократических семьях для подтверждения прав на наследование, наследник должен пройти специальное тестирование, которое включает в себя демонстрацию своих способностей и понимание магических традиций рода, – протараторил Урядов. – Поскольку ваш личный дар указан как «приручение животных», вам нужно предоставить доказательство принятия родового дара тёмной составляющей магии в месте силы рода.

Вот же заковыристо он выражается. Повезло мне с прошлым моего предшественника, иначе я бы и половины слов не понял. То есть по отдельности они все знакомы, но в таком порядке – пойди ещё разберись без бутылки огневухи.

Дар приручения животных был указан родителями после пробуждения магического источника у Константина. Так же как сейчас Борис числится видящим в тенях, а Виктория – слабым целителем. Родители вообще особо не старались с развитием дара у детей, поэтому Константин мог лишь подзывать птиц и заставлять их делать круг над особняком.

Мне же сейчас нужно было продемонстрировать истинно тёмный дар, присущий всем членам рода Шаховских. Я призвал тьму, надеясь, что в этот раз обойдётся без искр. Но увы. Мой личный дар тёмного феникса снова прорвался сквозь тьму.

Ладони вспыхнули тёмным пламенем, а с кончиков пальцев повалил дым. Сотрудники имперской канцелярии сначала отшатнулись, а потом резко приблизились, глядя на пламя жадными взглядами. За моей спиной едва заметно охнула Юлия Сергеевна, а потом тёмный огонь потух так же внезапно, как появился.

– Ваш дар… неожиданно силён для наследника, – Урядов прищурился. – Странно, что родители не развивали такой потенциал.

Я почувствовал, как бабушка замерла у меня за спиной. От неё тонкой струйкой потянулась сила в сторону проверяющих, в комнате повеяло озоном, как после грозы, а на лицах мужчин появилось озадаченное выражение. Кажется, бабуля немного перестаралась с погашением эмоций, и теперь советник главы канцелярии непонимающе крутил головой. Он нахмурился и бросил взгляд на своего помощника.

– Что ж, благодарю за демонстрацию дара, – проговорил Урядов, сделав пометку в планшете. – Мы увидели достаточно. Напоминаю вам, что поскольку дар рода Шаховских относится к тёмным, вы обязаны дать клятву, что будете использовать его во благо семьи и общества, поддерживая традиции и защищая интересы рода и империи.

– Разумеется, – я едва сдержал усмешку.

Не успел наследник дар получить, как его сразу клятвами связывают. Но спорить я не стал, принёс клятву, повторив слова Урядова. На данный момент у меня никаких претензий к императору и к империи не было, ну а как дальше будет – время покажет.

Бабушка за моей спиной выдохнула от облегчения и расслабилась. Её пальцы, сжимавшие спинку моего кресла, дрожали от напряжения и использования дара. Непросто ей далась эта беседа.

Попрощались мы с сотрудниками канцелярии на доброй ноте, после чего я сразу же переоделся в спортивный костюм и направился на тренировочную площадку. Меч я брать не стал, вместо этого сделал полную разминку по своей методике и начал бегать вокруг площадки.

Со стороны казалось, что я просто бегаю, но я одновременно с этим направлял все ресурсы тела на усиление мышц. Энергетические каналы сопротивлялись и отказывались виться в нужном направлении. Мне приходилось постоянно контролировать процесс, чтобы не случился перекос.

Несколько витков я удлинил, оставшиеся немного раздвинул, чтобы насыщение организма магическим фоном проходило равномерно. Тьма, которую я вытянул из Бориса, пришлась как раз кстати – ею я напитал новые отростки энергоканалов.

Когда я закончил тренировку, меня колотило от утомления. Хотелось упасть на землю и лежать неподвижно хотя бы несколько часов. Но такую роскошь я себе позволить не мог. Я спустился в подвал, в ту самую пещеру, где очнулся вчера вечером.

После перерождения я был слишком слаб и истощён, чтобы в полной мере оценить ток магии, пронизывающий это место. Однако теперь, чуть освоившись, я уже мог сделать выводы. Увиденное одновременно удивило и порадовало меня. Пещера была исчерчена рунами, каждая из которых относилась к изначальной тьме.

Присмотревшись внимательнее, я убедился, что каждый символ был нанесён в нужном порядке, а в качестве краски использовалась кровь одарённого. Я обошёл пещеру по кругу и хмыкнул, когда заметил под камнем, на котором очнулся, небольшой кожаный мешочек. Развязав завязки, я извлёк потемневшую от времени фаланговую кость.

Мои новообретённые родители не так уж и глупы, как мне казалось. По крайней мере, ритуал освящения этого места силы они провели должным образом. Но тогда почему они не развивали дар своих детей? Почему позволили им оставаться слабыми и страдать от отката собственных способностей?

Эти вопросы занимали меня недолго. Я уселся на камень и положил руки на колени. Раз уж это место силы освящено как следует, то было бы просто глупо не воспользоваться им для развития своих способностей.

Тёмные фениксы никогда не упускали возможности стать сильнее, именно поэтому они обрели условное бессмертие. Когда-то каждый из моих братьев начинал с обычного тёмного дара, который развивал на протяжении всей жизни. И я сам прошёл тот же путь, но на пару столетий раньше них.

Я устроился поудобнее на холодном камне, закрыл глаза и сосредоточился на дыхании. Вдох – и вместе с воздухом в лёгкие полилась тягучая магия, пропитавшая это место. Выдох – и я ощутил, как она растекается по телу, впитываясь в мышцы, просачиваясь в энергетические каналы.

Сначала сопротивление было ощутимым – каналы, привыкшие к скудному потоку энергии, сжимались, не желая пропускать больше, чем могли. Но я не торопился. Вместо этого я начал медленно, почти незаметно расширять их, как бы разминая изнутри. Представлял, будто разглаживаю смятый шнур, расправляя каждую перекрученную нить.

Сила приходила крохотными порциями – капля за каплей, но с каждым вдохом её становилось чуть больше. Тело отзывалось лёгким жжением в мышцах, будто после хорошей тренировки, а магический источник внутри грудины пульсировал ровнее.

Я вдохнул глубже, ощущая, как холодная тьма пещеры вливается в меня вместе с воздухом. Она была густой, почти осязаемой. Эта вязкая энергия обволакивала стенки каналов, укрепляя их и не давая порваться под напором.

Новые ответвления, которые я создал во время бега, теперь понемногу наполнялись, словно пересохшее русло, впитывающее влагу после долгой засухи. Я расслабил тело, позволив энергии течь свободнее. Мои энергоканалы всё ещё болели от перенапряжения, но теперь с каждым вдохом тьма окутывала их, как чёрный туман, затягивая микротрещины и уплотняя стенки.

Руны на стенах отозвались едва заметной пульсацией, будто приветствуя меня. Это место помнило. Помнило кровь одарённых, пролитую при освящении, помнило шёпот заклинаний, запечатанных в камне. И теперь, когда я был в теле одного из них, тьма отвечала мне.

Особенно явно это чувствовалось у основания позвоночника – там, где сходились основные энергетические узлы. Обычно этот участок был самым уязвимым, но сейчас от него расходилось приятное тепло, будто кто-то влил туда густой, тёплый мёд.

Когда я наконец открыл глаза, пещера показалась ярче. Руны на стенах будто слегка светились, их очертания стали чётче. Я сжал кулак – тьма слушалась лучше, чем час назад, а в жилах вместо усталости бежало лёгкое, почти незаметное тепло.

Не прорыв и даже не скачок, а всего лишь маленький шаг. Но это был шаг вперёд.

Вот теперь можно наконец принять душ, смыть с себя пот и усталость и заняться делами поместья, в которых я не очень разбирался. Память бывшего владельца тела тоже не помогла – его не интересовали бытовые вопросы и челядь. Даже перспектива стать главой рода не заставила Константина Шаховского вникнуть в вопросы управления.

До своей комнаты я не дошёл буквально пары шагов. Наперерез мне выскочил один из гвардейцев и встал по стойке смирно.

– Ваше сиятельство, прорыв монстров второго уровня! – доложил он торопливо. – Гвардия пока справляется, но ваше присутствие необходимо на стене.

Глава 3

Я посмотрел на гвардейца, в который раз помянув недобрым словом Константина, который считал ниже своего достоинства знать своих людей по именам. Похоже, придётся спрашивать у каждого гвардейца, как его зовут.

– Представьтесь, – попросил я.

– Денис Чернов, личный состав родовой гвардии рода Шаховских, третий отряд, – отрапортовал гвардеец.

– Поехали, – скомандовал я и поспешил вниз. – Почему сразу не сообщили?

– Подземные уровни поместья закрыты для всех, кроме членов рода, – быстро ответил Чернов. – А телефон вы с собой не взяли.

– Понял. Жди в машине.

Я развернулся и побежал обратно в свою комнату. Телефон лежал в ящике стола, но я про него совершенно забыл – в моём мире мы обходились магическими вестниками или коммуникационными порталами. Сунув телефон в карман тренировочной куртки, я догнал гвардейца и сел в машину.

До стены было около тридцати километров. Она тянулась полукругом от Томска до Сургута почти параллельно основному тракту. Дальше на севере укреплений не было – там очаг аномальной зоны никто не сдерживал, и границы заражённой земли можно было определить только с воздуха.

Этот очаг был самым большим и неисследованным в мире. Остальные зоны, включая ту, что поглотила Москву, выглядели скромнее. Московский очаг появился больше двухсот лет назад и отхватил у империи чуть меньше тысячи квадратных километров. При этом его периметр даже не пытались оградить, лишь углубили рвы и подняли выше земляные насыпи, отделявшие Белый город от Земляного.

Видимо, надеялись отбить территории и вернуть город империи. А вот сибирский очаг даже зачищать не стали. Проще оказалось отгородить его от остального мира и переложить ответственность на аристократов, чьи владения примыкали к стене.

Я увидел её издалека. Бетонная конструкция с вышками и огневыми позициями вызывала ощущение нереальности. Будто это не мы отгородились от угрозы, а нас здесь заперли. И судя по десяткам монстров, свободно перелетающим через укрепления, они действительно считали эти земли своими.

Денис Чернов фыркнул, наблюдая, как крупнокалиберные пулемёты безуспешно поливают свинцом юрких тварей, похожих на гигантских комаров. Длинные хоботки-жала выступали из полуметровых тел на добрых двадцать сантиметров, а размах крыльев доходил почти до двух метров.

– Почему не накрыть их площадным огнём? – спросил я.

– Боеприпасов нет, – качнул головой он. – Магзаряды закончились, а обычные свинцовые монстрам второго уровня как семечки.

– То есть сейчас мы просто тратим патроны впустую? – уточнил я.

– Не совсем. Крылья у них уязвимы, только попасть сложно, – Денис резко замолчал, вспомнив о субординации.

Машина остановилась у подножия стены. Чернов лихо выскочил, чтобы открыть мне дверь, но я уже выбрался сам. Наверх к вышкам вели прочные лестницы, вмурованные в бетон, но основной состав гвардии был сейчас внизу.

Когда я приблизился, все они выровнялись в шеренгу и замерли в ожидании приказов. А я-то думал, что они привычны к прорывам и справятся без меня.

– Маги среди вас есть? – спросил я, встав напротив бойцов.

– Наверху все, – ответил двухметровый гвардеец, сжимая в руках автомат. – Дюжина магов с разными дарами – от огня до света.

– Тогда продолжайте охранять периметр, – кивнул я и направился к лестнице.

– А вы, ваше сиятельство? – покосился на меня детина.

– А я присоединюсь к магам, – усмехнулся я.

– Но там опасно… – начал было гвардеец, но я лишь махнул рукой.

Какой толк от меня здесь, внизу, когда все монстры наверху? Будь со мной моя прежняя сила, другое дело. А так – разве что нескольких этих переростков сниму, и то хорошо будет. Да и посмотреть надо, на что способны мои маги. Надо же знать, с кем имеешь дело.

На стене действительно металась дюжина магов, беспорядочно швырявшихся стихийными атаками. Техники сильные, но разрозненные, будто маги никогда не работали вместе. Порывшись в памяти Константина, я понял, что так оно и было. Обычно один маг приписывался к отряду из пяти-десяти бойцов. Командной работы – ноль.

Ширина стены позволяла всем двенадцати стоять в линию так, чтобы не мешать друг другу и иметь возможность отойти назад. Рой насекомых даже не пытался прорваться дальше, а упорно лез именно к магам.

У меня мелькнула мысль, что монстры из очага прилетели именно за дармовой силой. Вообще в таких сражениях магам лучше держаться позади пехоты, но сейчас не до масштабных перестановок.

Пока я наблюдал за битвой, на стену поднялись остальные гвардейцы. Пулемёты захлёбывались свинцом, но толку от этого было не особо. Я шагнул к магам, встроившись в их неровный строй. Минуты хватило, чтобы оценить уровень каждого. Жаль, имён не знал – командовать было бы удобнее.

– Огневики вперёд! – рявкнул я, перекрикивая грохот пулемётов. – Водники три шага назад! Воздушникам держать щиты!

Первое недоумение прошло быстро, маги дрогнули на миг, а потом выполнили приказ. После перестроения дело пошло лучше, несмотря на то что монстры ускорились и начали пробиваться ближе.

Воздушные барьеры пропускали пули и заклинания, но не позволяли комарам добраться до людей. Огневики накрывали рой площадной атакой, а водники сковывали льдом крылья монстров. Я пока держался в стороне, выжидая подходящего момента.

И он очень быстро наступил. Рой резко сменил тактику и разлетелся в стороны. Комары-переростки атаковали воздушный щит в разных местах, нарушая целостность и заставляя магов терять концентрацию. Огненный дождь продолжал поливать стену, но почти не наносил вреда монстрам.

Я рванул за спину к магам и призвал силу. Искры чёрного пламени зашипели на пальцах, но не погасли, что было хорошим признаком. В прошлой жизни я бы даже не заметил такой слабый выброс энергии. Сейчас же эти искры – всё, что у меня есть.

Я сжал кулаки, заставив их вытянуться в нити. Со стороны это выглядело так, словно из моих рук выплеснулись струйки тёмного дыма, которые закручивались в жгуты, сплетаясь в сеть из тончайших нитей.

– Всем назад! – скомандовал я.

Мой голос не сорвался на крик, но его услышали даже сквозь грохот пулемётов. Маги и стрелки рванули ко мне, а над стеной взметнулась чёрная дымка, растекаясь в воздухе и принимая нужную мне форму.

Паутина тьмы – моё собственное изобретение. Самая простая ловушка из доступных мне сейчас. Она прочнее любого металла и на пике моих сил может разрезать всё, что в неё попадёт, но это не все её возможности.

Рой среагировал мгновенно. Монстры, привыкшие давить числом, врезались в ловушку на полном ходу. Раздался звук, будто кто-то рвёт мокрую ткань.

Теперь я понял, почему насекомые так опасны, – их много, и действуют они как единый организм. Первая волна комаров из двух десятков врезалась в завесу. Половина прорвалась, но их крылья облепили чёрные капли, стекающие с паутины.