Текст книги "Темный феникс. Возрожденный (СИ)"

Автор книги: Федор Бойков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)

Мой взгляд наткнулся на тела фениксов, что осквернили место силы. Они лежали вокруг Сердца, залив кровью чёрный мрамор из Астигских земель. Сколько жертв нужно было для развоплощения? Не один и не два десятка.

Люциан переманил на свою сторону полсотни моих учеников. Что он им посулил? Бессмертие? Чушь! Они все знали, что смогут получить его через сотню лет службы тьме.

Тогда что? Что должно было перевесить чашу и заставить отказаться от жизни? Разве что… они изначально пришли в орден, чтобы предать его.

Я резко открыл глаза и закашлялся. Горло саднило, будто я и впрямь надышался гарью. Грудь болела, раны от проклятий противно ныли, а раздробленное и вылеченное Белым плечо горело огнём.

Похоже, я переоценил возможности этого тела. Организм бросил все ресурсы на восстановление, но лишь временно заглушил боль и затянул кое-как раны. Ладно хоть тренироваться я вчера не стал, иначе сегодня чувствовал бы себя развалюхой.

Приняв душ, я оделся в чёрный костюм строгого кроя и спустился на первый этаж. Там уже вовсю сновали служанки с уборочным инвентарём и стопками белья. Я остановил одну из внучек Герасима и спросил, что за беготня с утра пораньше.

– Так готовим покои графа для вас, – смущённо ответила девушка. – Не будет же глава рода ютиться в одной спальне, а там апартаменты: гостиная, спальня, отдельная гардеробная комната и кабинет.

– Вот оно что, – сказал я и отпустил служанку.

Надо же, какое у них доверие к своему господину – даже не сомневаются, что я пройду ритуал и стану главой. Точно такую же суету я застал в кухне, а потом и во дворе. Прислуга и гвардейцы готовились встречать комиссию.

Я остался на улице, сев в плетёное кресло в беседке рядом с домом. После тягостных снов воздух казался чистым и свежим, без привкуса пепла и гари. Интересно, почему мне приснилось всё это именно сегодня?

– Доброе утро, ваше сиятельство, – негромко сказал Александр Зубов, показавшись из-за зарослей барбариса, высаженного вокруг беседки. – Переживаете из-за ритуала?

– Ничуть, – я качнул головой. – Просто захотел подышать свежим воздухом.

– Мы готовы к встрече гостей, – сказал он, выпрямившись. – Патрули усилены, у стены всё чисто, прорывов не предвидится.

– После ритуала у меня появится полный доступ к капиталам рода, а не только к текущему бюджету на содержание поместья, – проговорил я. – Составь список необходимого: боеприпасы, защитные комплекты, артефакты.

– Это будет несложно, – усмехнулся Зубов. – У нас сейчас не просто дефицит, мы уже все припасы подчистую истратили.

– Пополним, – пообещал я. – Нам нужно будет много сражаться, так что пиши с запасом.

– Так точно, – тут же посерьёзнел мой новый командир гвардии. – Можете не сомневаться, список будет полным.

– И кстати, чуть не забыл, – сказал я, когда Александр уже собирался уйти. – Я договорился о приватном разговоре с Эдвардом Рейнеке до ритуала. Пропустите его, когда он приедет.

Зубов кивнул и ушёл, а я остался в беседке, размышляя о снах, проклятьях и былых временах. Почему-то подумалось, что это тьма подкинула мне воспоминания, чтобы я не расслаблялся. Но разве тут расслабишься?

Через час один из гвардейцев доложил о приезде Эдварда. Его пригласили в кабинет отца, несмотря на то что я формально ещё не был главой рода. Зубов правильно рассудил, что нам с дядей лучше побеседовать не в гостиной или у всех на виду.

Когда я шагнул в отцовский кабинет, Эдвард уже сидел в кожаном кресле и постукивал пальцами по колену. Он кивнул мне, но вставать не стал. Хмыкнув, я обошёл его и сел на место отца.

– Слушаю тебя, дядя, – сказал я, глядя на родственника без единой эмоции. – Ты сказал, что речь о безопасности Бориса и Виктории.

– Я узнал о недавнем нападении на детей, – Эдвард поморщился и ударил кулаком по бедру. – Почему ты не сообщил мне? Ты мог попросить о помощи, мы всё же не чужие люди.

– Потому что мы обошлись без чьей-либо помощи и сами с этим разобрались, – я пожал плечами. – Это всё, что ты хотел мне сказать?

– Нет, не всё, – дядя замолчал и посмотрел на меня внимательным взглядом. Через несколько мгновений он набрал в грудь воздуха и продолжил. – Что ты знаешь об испытании за право стать стражем врат?

– Что оно состоится через пару недель и что в нём будут участвовать все, кому не лень, – я усмехнулся. – В том числе и род Рейнеке.

– Ты всё равно узнаешь об этом, когда станешь главой рода, так что формально я ничего не нарушу, если расскажу сейчас, – Эдвард подался вперёд. – Император устроит соревнование в аномальном очаге. С собой разрешено взять не более десяти человек. Тот, кто первым выйдет из очага в заданной точке, победит и получит статус стража врат.

– Смертельная битва среди аристократов? – полувопросительно сказал я. – И конечно же каждый род отправит сильнейших, чтобы наверняка обойти остальных.

– Тебя это совсем не тревожит? – удивился Эдвард.

– А должно? – уточнил я.

– Я хотел предложить тебе союз, – дядя нахмурился. – Мы действовали бы сообща, пока остальные грызутся между собой.

– А потом ты бы благородно уступил мне первенство? – ядовито продолжил я за него. – Отошёл бы в сторону и позволил мне победить?

– Нет, этого я обещать не стану, – во взгляде Эдварда появилась тьма. – Но я смогу защитить тебя и дать шанс выжить.

– Как благородно! – не удержался я. – Ну прямо благодетель, а не соперник.

– Прекрати паясничать, – вспыхнул дядя, врубив ауру. – Разве ты не понимаешь, что мы должны объединиться, чтобы защитить Бориса и Викторию⁈

– Я и защищаю их, – спокойно сказал я, отмахнувшись от тёмной дымки. – И мне не нужны поддельные союзники, которые всадят нож в спину при удобном случае.

– Но я не собираюсь тебя… – Эдвард резко замолчал и сделал несколько коротких вдохов. – Я действительно переживаю за тебя и детей. Вы – мои племянники, вы – моя кровь.

– Твой глава считает так же? – поинтересовался я, склонив голову к плечу. – Он тоже считает меня вашей кровью?

Эдвард Рейнеке был отличным дипломатом, на его лице ни единый мускул не дрогнул. Но я видел его глаза в тот момент, когда он говорил о детях и о том, что якобы не собирается меня убивать. Вот и сейчас в его взгляде было то же самое выражение, что было у Люциана перед тем, как он бросился на меня с кинжалом.

– Мой отец ценит родную кровь, – ответил дядя, не солгав ни единым звуком. – Он не оставит своих внуков одних.

– Даже не сомневаюсь, – ухмыльнулся я. Вот только я вряд ли вхожу в число его внуков. После этого разговора я уверен, что Феликс Рейнеке уже списал меня со счетов.

– Так что насчёт союза? – попробовал уговорить меня ещё раз Эдвард. – Мы можем просто идти одним путём и вместе разбираться с теми, кто будет нападать на тебя.

– Я подумаю, – сказал я, решив не отказывать сразу. Мало ли какие ещё подробности этой смертельной битвы появятся. Пусть дядя думает, что я готов к сотрудничеству.

– Спасибо, Константин, – Эдвард встал с кресла и протянул мне руку. Я молча пожал её и усмехнулся. – Кстати, ответь на один вопрос. Ты знаешь, кто стоял за покушением на детей?

– Бастард князя Давыдова, – ответил я и заметил, как дёрнулся кадык дяди. – Ожидаю со дня на день объявления войны от их рода.

– Его не будет, – тихо сказал он. – Они попытаются убить тебя во время испытания, а потом добить остальных.

– Почему не объявить войну? – поинтересовался я. Всё же политика – не моё.

– Потому что до начала испытания запрещены любые столкновения между аристократами, – Эдвард шумно выдохнул. – Ну и потому что канцлер лично обещал наказать тех, кто вмешается и попробует убрать тебя раньше времени.

Так вот в чём дело. Воздушник сказал, что мы должны были встретиться позже. Значит, Давыдовы решили ослабить меня перед испытанием, чтобы потом добить.

А ведь у них могло получиться – если бы дети погибли, я бы не простил себя. Другое дело, что вряд ли я бы расклеился, скорее уж наоборот – мстил с особой яростью, если бы знал кому.

– Что ж, это многое объясняет, – сказал я, понимая, что пауза слишком затянулась. – Их провокация у стены не удалась, вот они и решили пойти другим путём.

– Оставь Давыдовых нам, – жёстко сказал Эдвард. Его слова звучали почти как приказ. – Рейнеке разберутся с ними.

– Вот уж нет, – я замахал руками. – Я не собираюсь лишать себя законной мести, чтобы угодить дядюшке или дедуле, которым на меня плевать. Это дело рода Шаховских.

– Как знаешь, – дядя поджал губы и шагнул к двери. – Надеюсь, что ты примешь верное решение и станешь моим союзником на испытании его императорского величества.

Отвечать ему я не стал, тем более что он уже покинул кабинет. Я шагнул к окну и отодвинул тяжёлую портьеру. Окна отцовского кабинета выходили на подъездную дорожку, и я уже видел автомобили членов комиссии и их сопровождающих.

Один из гостей задрал голову вверх и нашёл меня взглядом. Я сразу узнал канцлера – его фото было легко найти в сети. Пётр Григорьевич Лутковский ничуть не отличался от изображений, разве что вызывал странное ощущение – будто он может смотреть сквозь тебя и видеть всё.

Я не стал заставлять гостей ждать меня и спустился на первый этаж. И даже успел дойти до входной двери до того, как Герасим её распахнул. В итоге комиссию я встречал как положено хозяину дома – у порога в полной готовности.

– Константин Валерьевич, – кивнул мне канцлер. – Рад личному знакомству.

– Взаимно, Пётр Григорьевич, – я склонил голову в приветствии и указал рукой на лестницу, рядом с которой располагался спуск на подземные этажи. – Думаю, не стоит тянуть. Пройдёмте сразу к месту силы.

Мы обговорили все детали с детьми и бабушкой накануне вечером, и я точно знал, что они ждут меня внизу. Сам ритуал меня не пугал – подумаешь, нужно принять на себя массовый удар сырой силой моих родственников. С этим я справлюсь даже в нынешнем состоянии.

Когда мы с комиссией двинулись к лестнице в подземные этажи, из гостиной вышел Эдвард Рейнеке. Он поприветствовал присутствующих и присоединился к процессии. Забавно, что посмотреть на будущего графа Шаховского собралось аж шесть человек.

Канцлер притащил с собой четырёх помощников, каждый из которых выглядел так, будто их отправили в пасть демоническому лорду. Неужели настолько боятся тёмной магии, которую я могу не удержать по их мнению?

Впрочем, все эти мысли пролетели в моей голове и растаяли, едва я ступил в тёмную пещеру. Проверяющие затаили дыхание, а Эдвард заметно поморщился, ощутив давление чужой силы. Пусть сам ритуал был частью этого мира, тьма неохотно подчинялась правилам и пыталась вытолкнуть незваных гостей из пещеры.

Я заметил, как вздрогнул канцлер, встретившись взглядом с бабушкой. Эти двое явно были знакомы, причём очень близко, раз она в ответ кивнула с кривой усмешкой на губах. Дети стояли молча в ожидании, когда им придётся ударить меня магией.

Я подмигнул Борису, увидев, как дрогнуло его лицо, а потом улыбнулся Вике. Нечего им переживать.

– Начнём, пожалуй, – сказал канцлер. – Я Пётр Григорьевич Лутковский в присутствии свидетелей готов зафиксировать контроль над всеми силами рода Шаховских Константином Валерьевичем Шаховским. Достоверность и полноту приложенных в ритуале сил подтвердит тёмный маг Эдвард Рейнеке.

После слов канцлера наступила тишина, лишь слышались частые вдохи контролёров. Я отошёл к дальней стене пещеры и встал напротив своих родных, а комиссия отошла в сторону, чтобы их не зацепило в случае моей неудачи.

Несколько мгновений ничего не происходило, а потом бабушка и дети ударили одновременно сырой силой. Я приготовился отразить или поглотить её, когда вдруг заметил, что среди истинно тёмных сил в этом потоке присутствует кое-что чуждое. То, чего никак не могло оказаться ни у кого из моих близких.

Шрамы заныли сильнее, когда я распознал энергию некромансера.

Вместе с родной силой и тьмой в меня летело около десятка смертельных проклятий, уклониться от которых я не мог, иначе ритуал признают недействительным.

Неужели моё перерождение в этом мире окажется таким коротким?

Глава 19

Как всегда во время смертельной опасности, мой мозг начал работать на запредельной скорости. В голове разом возникли вспышки воспоминаний и догадок. Всё сложилось в единую мозаику, которая до этого была рассыпана по закоулкам разума.

Недоговорки бабушки и быстрая смена темы, когда разговор касался теневика, а потом и моего деда. Защита поместья от хождения по теням для посторонних. То, как теневик пытался учить детей тёмной магии и не стал добивать меня, хотя у него была такая возможность.

Ну и наконец копия Сердца Феникса и то, что место силы рода Шаховских подпустило к себе неизвестного тёмного мага.

Я раскинул руки в стороны и закрыл глаза. Если я ошибся, то меня сейчас размажет по стене пещеры тонким слоем. Если же я прав, то мне ничего не угрожает, а проклятья – всего лишь проверка для меня.

Сила рода Шаховских ударила в грудь, впечаталась в магический источник, заставив меня охнуть от боли. Примесь смертельных проклятий растеклась по телу, опаляя кожу и оставляя жгучие полосы. Я насчитал девять разных проклятий, каждое из которых могло убить меня.

Мне понадобилось мгновение, чтобы осознать, что я ещё жив. Разогнувшись и сжав кулаки, я перехватил ударившую в меня энергию и создал на ладони шар из чистой тьмы. Даже в темноте пещеры было заметно, что эта тьма словно поглощает весь свет и распространяется вокруг меня на несколько метров.

– Константин Шаховский, поздравляю вас с прохождением ритуала принятия силы рода, – сказал канцлер Лутковский, откашлявшись. – Комиссия подтверждает ваши права и назначение главой рода Шаховских. Поздравляю, граф.

– Благодарю, – проговорил я, с трудом удерживаясь, чтобы не заорать от боли и не упасть на холодный пол пещеры. Проклятья вгрызались в меня, проникали всё глубже и глубже. С каждой секундой они набирали силу. – Пройдёмте наверх, господа.

Я развеял сферу, энергия от которой тут же впиталась в стены и камни, и сделал всего один шаг. А потом меня чуть не сбили с ног дети. Борис просто обнял меня, а вот Виктория вцепилась в меня так крепко, будто хотела оторвать руку с корнем.

Она громко поздравляла меня и демонстрировала неуёмную радость, но я чувствовал, как девочка пытается тянуть из меня проклятья. Только вот она не знала, что это бесполезно.

Тот, кто решил проверить мои силы, точно рассчитал нужную формулу каждого заклятья и специально подобрал их так, чтобы я не смог передать Вике даже часть этой проклятой энергии. Я улыбнулся и погладил сестру по голове.

– Спасибо, сестрёнка, – сказал я и подтолкнул её к выходу. – Ты уже большая девочка, не нужно показывать гостям свои эмоции.

– Вообще-то я помочь хочу, – прошипела она так тихо, чтобы услышал только я.

– Не получится, – так же тихо возразил я. – Это мой урок и мой путь. Проклятья замкнуты на меня, только силы зря потратишь.

Как только я сказал, что это мой путь, сестра сразу же отпустила мою руку и поспешила за остальными. Борис продолжал сжимать меня так, будто боялся, что я сейчас исчезну. Он наверняка не знал, что я страдаю от проклятий, но чувствовал, что что-то не так.

Когда мы поднялись наверх, Герасим проводил проверяющую комиссию в гостиную, где уже были расставлены маленькие столики с закусками. Слуги стояли вдоль стены и смотрели на меня со слезами на глазах. Я вежливо улыбался, хотя моя улыбка была больше похожа на оскал.

– Ваше сиятельство, нам нужно закончить с формальностями, – обратился ко мне канцлер спустя несколько минут.

– Конечно, – кивнул я ему. – Можем пройти в кабинет или поговорить здесь.

– Вам нужно подписать пару документов, – Пётр Григорьевич достал из кожаного портфеля папку с бумагами. – Вот, прочтите.

Я бегло пролистал документы. Почти все они касались соблюдения эдикта о магических дарах в аристократических семьях, но парочка договоров касалась взятия на себя обязательств предыдущих глав рода. Контракты на поставку ресурсов очага императорской службе снабжения я подписал сразу же, обратив внимание на надпись мелким шрифтом.

Если я проиграю в испытании на владение вратами за стену, то количество ресурсов сократится в три раза. При этом мне нужно будет лично договариваться с любым из стражей врат о проходе за стену и охоте на чужой территории. Именно этот пункт показался мне самым важным – ведь согласно ему территория за стеной принадлежала тому, кто владеет вратами.

А это означало, что помимо права владения на стражей налагаются обязательства. Помимо сдерживания прорывов монстров, нужно будет следить за тем, чтобы от стены шла дорога вглубь аномального очага. И ещё мне придётся лично вытаскивать из-за стены заплутавших «охотников».

– Благодарю за сотрудничество, – кивнул мне Лутковский, когда я расписался на пятнадцати листах. – К сожалению, наше время ограничено. Я рад, что лично выбрался и познакомился с вами.

– Это взаимно, – я продолжал растягивать губы в улыбке, хотя у меня свело скулы. – Надеюсь, что мы ещё встретимся.

– Непременно, граф, – канцлер хмыкнул. – Причём даже раньше, чем вы думаете. Я пришлю вам информацию об испытании сегодня же. Хорошего дня.

– До встречи, Пётр Григорьевич, – я проводил взглядом удаляющихся членов комиссии и сел в кресло, едва за ними закрылись двери гостиной. – Дайте воды.

Две служанки рванули ко мне со стаканами и кувшином с водой, а Герасим жестами показал, чтобы остальные убирали со столов. Эдвард Рейнеке уходить не спешил, всем видом показывая, что он тут на законных основаниях.

– Тебе нехорошо, Константин? – спросил он заботливым тоном. – Ритуал непросто перенести, но тебе повезло – в твоём роду всего три тёмных мага. Представь, если бы их было больше десятка?

– Действительно, – я залпом опустошил стакан воды и налил ещё. – Что это, если не везение? Потерять отца и мать, остаться единственным, кто может взять на себя обязательства главы рода в восемнадцать лет… Редкое, прямо-таки демонское везение.

– Не передёргивай, – поморщился Эдвард. – Ты же понял, что я хотел сказать.

– Я понял, дядя, – процедил я сквозь зубы. – А теперь будь добр, покинь мой дом и дай мне побыть с семьёй.

– Я тоже твоя семья, – недовольно рыкнул он.

– Нет, как ты только что сказал, в моём роду всего три тёмных мага, – вернул я ему его же слова. – И ты не один из них. Хорошего дня и до встречи на испытании.

Эдвард Рейнеке скрипнул зубами, но спорить не стал. Он покинул гостиную почти бегом, напоследок хлопнув дверью.

– Какое варварство, – сухо сказала бабушка, поджав губы. – Невоспитанный грубиян, как и все Рейнеке.

Я не прокомментировал её слова, опустошил стакан и откинулся на спинку. Закрыв глаза, я призвал тьму и начал прогонять по телу проклятья. Кажется, я шипел от боли и даже рычал, но никто ничего не говорил. Даже стук убираемой посуды был едва различим.

Всё, что я слышал – ток собственной крови, который звучал в моей голове набатом. Энергоканалы сокращались в такт биению сердца, а тьма разъедала вены. Некромансер ждал где-то рядом, я знал это, хотя не мог его видеть.

Возможно, он наслаждался моей болью, улыбался безумной улыбкой и ждал, что я сдамся. Но нет, я снова и снова призывал импульсы тьмы, которая растекалась внутри горячей волной. Не знаю, сколько прошло времени, мне казалось, что целая вечность.

Когда я открыл глаза, на меня смотрели все мои близкие. Боря и Вика дрожали в напряжении, а Юлия Сергеевна не отрывала от меня пронзительного взгляда скрытых тьмой глаз.

– Ох-х, – выдохнула она, как только моя агония прекратилась. – Я уж думала, не переживёшь… как ты… Костик?

– Жив, – коротко ответил я и схватил кувшин, который служанки оставили на столике передо мной.

Я припал к горлышку и начал жадно пить, обливаясь и захлёбываясь холодной водой. Хорошо! Демоны бездны, как же хорошо!

Я жив, моё тело переработало проклятья, а ледяная вода будто снова вернула меня к жизни. И плевать, что сводит зубы, а рубашка насквозь промокла. Я жив!

– Что это было, Костя? – тихо спросила Вика. – Я чувствовала в тебе не одно проклятье, а несколько. Как такое возможно, ведь мы были в месте силы рода?

– Есть у меня пара догадок, – с кривой усмешкой сказал я. – Но пока рано о них говорить. Мне нужно столько всего сделать.

– Успеешь ещё, куда спешить? – удивилась сестра. – Ты чуть не умер… снова.

– Таков путь, – подмигнул я ей. – Теперь я – глава рода, и времени у меня не так чтобы много.

– Для чего? – спросил Борис, сглотнув.

– Чтобы подготовиться к испытанию его императорского величества, – сказал я и поднялся с кресла. – И чтобы заполнить все наши кладовые провизией и боеприпасами. У нас будет много врагов, когда я это испытание выиграю.

– Но… – начала было Вика.

– Никаких «но», – перебил я её возражения. – Тренируйтесь на полигоне, проверяйте границы своего дара, развивайте его. Скоро всё изменится.

– Не пугай детей, Костик, – проворчала Юлия Сергеевна.

– Они не дети, а тёмные маги, – напомнил я. – Тебе ли не знать, что тёмный дар нельзя оставлять в покое, его нужно выпускать как можно чаще, иначе он уничтожит мага.

– Всё так, – сказала бабушка, склонив голову. – Ты прав, глава.

Я кивнул и направился к выходу. Зубов должен был предоставить список боеприпасов, но это подождёт. Первым делом я хочу наконец перенастроить на себя защиту поместья, чтобы больше ни один ублюдок не смог пробраться в дом и причинить вред моей семье.

Ритуал прибавил мне сил, тем более что часть энергии от детей и бабушки я всё же поглотил и «переварил». С этого дня ни один из них не сможет причинить мне вред, даже если захочет. Мой источник просто воспримет их силу как мою и сожрёт, как Грох артефакты.

Кстати, пора бы моему питомцу уже появиться. Где бы он ни застрял, за несколько дней можно было найти выход даже со дна теневого плана. Не мог же он погибнуть в самом деле?

Я снова проверил нить нашей связи и получил отклик с той стороны. Кутхар был жив, но очень далеко. Хотя в этот раз он услышал мой зов и потянул у меня энергию. Я не стал жалеть и добавил чуть больше, чтобы этот теневой ворон перестал шляться неизвестно где и вернулся на службу. Зря я что ли его клятву принимал?

Меня немного шатало, но я уверенно шёл к сокровищнице, на которой были завязаны основные узлы защиты. В принципе, логично, что они именно там, в самом недоступном для других месте. Туда даже не все члены рода могут войти, что уж говорить про чужих.

Войдя внутрь, я снова бросил взгляд на артефакты и хмыкнул, увидев, что медальон пропал. Вот и ещё одно подтверждение моей догадки. Но это всё подождёт. Главное – узлы защиты особняка.

Сразу после ритуала моё кольцо с гербом рода Шаховских изменилось. Вместо тонкой полоски чернёного серебра на моём пальце теперь красовалась широкая шайба, а площадка с гербом стала больше. Изменились и свойства кольца: из обычного подтверждения члена рода оно перешло в режим главы.

А это значило, что именно кольцо являлось тем самым соединяющим элементом для перенастройки защиты дома. Что-то вроде одноразового артефакта, задача которого в закреплении связи между главой рода и защитными конструктами особняка. После того как я замкну все узлы на себя, оно станет просто украшением и символом для других.

Дети получат свои кольца после четырнадцати лет, и на протяжении их жизни они точно так же будут менять свои характеристики вместе со сменой статуса. Что ни говори, а с артефактами в этом мире умели работать. В этом я уже успел убедиться с самого первого дня, когда увидел во дворе дома Око Пустоты.

Его, кстати, бабушка тоже убрала в сокровищницу – в отдельный ящик, экранирующий энергию. Но это всё сейчас не имело значения, ведь Око уже никому не сможет навредить. Что-то я отвлёкся, а между тем у меня полно дел.

Работа с защитными конструктами, которые устанавливал не я, оказалась не самым простым занятием. Я быстро нащупал центральные узлы структуры и начал перенастраивать их на себя. Для этого нужно было направить в каждый участок импульс своей силы.

После того как система защиты признала меня, началось самое сложное. Чем-то она была похожа на мою паутину тьмы – от центральных точек тянулись нити энергии в разные стороны, охватывая сетью весь особняк. Встроенные установки позволяли отслеживать перемещение людей по дому и его окрестностям и колебания магического поля.

Контроль над перемещением по теневым слоям тоже был, но кто-то повредил эту функцию, оборвал нити и закольцевал их на обычную защиту от вторжения. Больше того, вся защитная сеть зияла прорехами, словно разорванная паутина на ветру. Понятно, почему к нам то и дело заявлялись «гости», – защитная система особняка их просто не видела.

Восстанавливать каждый такой узел и каждую нить пришлось почти вручную. Я подхватывал энергетические линии и скреплял их в нужном порядке. Подпитка новых узлов, образовавшихся из-за обрывов, истощила мой магический источник уже через несколько десятков манипуляций.

Н-да, придётся заниматься этим нудным делом каждый день по мере наполнения источника. А у меня ещё испытание за врата на носу. Надеюсь, что успею закончить хотя бы с основными нитями к моменту отъезда.

Когда я вышел из сокровищницы и поднялся в дом, там уже все собрались, чтобы поздравить меня. Как оказалось, утренний фуршет с закусками был приготовлен для гостей, а для своих слуги устроили настоящий пир. Гвардейцы, не занятые на стене и в карауле, выстроились на площадке перед домом и, стоило мне выйти на крыльцо, оглушили меня троекратным «ура».

Я улыбался и принимал поздравления, понимая, что весь род Шаховских вместе со слугами, гвардейцами и служившими мне магами вот уже три недели ждали разрешения ситуации. Никакой определённости не было ни у кого, а внезапное увольнение почти половины гвардейцев добавляли нервозности.

– Ваше сиятельство, вот список, который вы просили, – сказал Александр Зубов, когда поток поздравлений закончился. – Вроде бы ничего не забыл.

– Как дела у стены? – спросил я, забрав документ, в котором было больше десятка страниц.

– Пока всё спокойно, – ответил он. – Мелочь отстреливают, гостей не предвидится – все аристократы и их дружины будто затаились и ждут. Хотя у Аристовых и Старковых поток охотников не уменьшился.

– Ну что ж, подождём вместе с ними, – я усмехнулся. – Надо бы нам гвардию расширить. Что скажешь, Александр?

– Вояки – народ неглупый, – пространно ответил он, а потом, увидев мой вопросительный взгляд, пояснил. – Судьба рода Шаховских вроде как на перепутье. Идти к нам даже за большие деньги сейчас невыгодно – вдруг новый глава пошлёт своих людей умирать в бесполезных войнах, а потом ещё и врат лишится.

– Вот как, – протянул я задумчиво.

Зубов прав, мы сейчас находимся в подвешенном состоянии. Если я не отстою права на проход за стену, то наша судьба будет очень незавидной. Даже я не знаю всех нюансов, а ведь нас могут сослать куда подальше или и вовсе лишить титула.

И винить людей за осторожность точно не стоит. Своя рубашка ближе к телу, чем чужая, а мы для возможных новобранцев не лучший выбор.

Я оглядел столы, на которых лежали горы пирожков, исходили паром казаны и кастрюли с горячим. Вроде бы обед уже по расписанию, а аппетита у меня так и не появилось. Зато всё тело горело и чесалось от недавно переработанных проклятий. Не удивлюсь, если на коже останутся шрамы, хотя ранения как такового не было.

Решив всё же подкрепиться на всякий случай, я придвинул к себе несколько подносов с пирожками. И только успел откусить, как система защиты подала сигнал. Так и знал, что теневик не сможет пропустить скромную пирушку во дворе.

Я встал из-за стола и направился в сторону полигона – там сейчас точно никого не было. Несмотря на устроенный Мартой пир, гвардейцы зорко следили по сторонам. Они даже устроили внеплановую смену караула, чтобы все успели поздравить своего графа и попробовать вкусный обед.

И всё же на полигоне было тихо и пустынно. Я неспешным шагом прогулялся к снарядам и толкнул мешок с песком. Убедившись, что никто не спешит на тренировку, я уселся верхом на бревно и скрестил руки на груди.

– Ты доволен? – спросил я вслух. – Или твоё испытание состоит из нескольких этапов, и мы только начали?

Ответом мне стала тишина. Но я уже чувствовал, как дрожат нити защитной структуры. Более того, я точно знал, что теневик-некромансер стоит в паре метров от меня, прячась в теневых слоях.

Я вздохнул и рывком провалился в тень. Вряд ли мой недавний противник слишком глубоко – для наблюдения за нами ему пришлось бы каждый раз выныривать в реальность. А раз он этого не делал, значит дальше третьего слоя не уходил.

Ледяная дымка первого слоя окутала меня сразу же, как только я шагнул на первый слой. На втором воздух стал вязким и горьким на вкус, и я не только ощутил бодрящий мороз, но и увидел того, кто уже дважды пытался меня убить.

Как я и ожидал, медальон уже висел на груди некромансера. Его фигура размывалась в тени, меняя очертания и форму. Но я сделал шаг вперёд и нацепил на лицо привычную усмешку.

Я уже знал, кто этот человек. Понял, когда место силы рода Шаховских пропустило его на ритуал и позволило ударить по мне во время ритуала. Когда увидел рваные нити «паутины» защитной системы.

Я знал, что передо мной тот самый человек, горевший своим делом до самого конца. Тот, кто пошёл на всё ради создания истинно тёмного артефакта. Тот, кому было плевать на условности, ведь его эксперимент был так близок к завершению.

– Ну здравствуй, дедуля, – сказал я, и моя ухмылка стала шире. – Поговорим?

Глава 20

– Догадался-таки? – услышал я глубокий голос, не похожий на старческий. – Сам или помог кто?

– Было несложно, когда все детали сложились в голове, – сказал я, продолжая улыбаться.

– И что ты планируешь делать? – тени вокруг деда расступились, и я смог увидеть его лицо. Изувеченное шрамами и следами проклятий, оно было больше похоже на восковую маску.

– Убить тебя конечно же, – я пожал плечами. – Сразу, как только наберусь сил.

– А сможешь? – хмыкнул он. От усмешки деда, шрамы искривились, сделав его лицо ещё более жутким. – Родная кровь как никак.

– Ты же смог, – я убрал улыбку и посмотрел в наполненные тьмой глаза того, кто убил собственного внука и чуть не прикончил остальных. – Подменил ритуальные травы, уговорил через свою марионетку Бориса вмешаться в ритуал. Ты убил внука. Так с чего бы мне дорожить «родной кровью»?

– Я должен был убедиться, что ты справишься, – прошипел Дмитрий Шаховский. – Ты всегда был слюнтяем, а во главе рода должен стоять воин!

– Поэтому ты научил Вику забирать проклятия, а Бориса перемещаться в тенях? – спросил я, склонив голову к плечу. – Или, может быть, поэтому активировал сначала Око Пустоты, а потом Смертельный Исход?