Текст книги "Алхимия вечности (ЛП)"

Автор книги: Эйвери Уильямс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 12 страниц)

Глава 32

– Доброе утро, – сияя, говорю я миссис Морган в пятницу, проскальзывая в кухню, и закрепляю своё приветствие поцелуем в щеку.

Мистер Морган поднимает взгляд от газеты:

– Ой-ой. В последний раз, когда ты выглядела так счастливо, Ной подошёл к двери и вёл себя очень подозрительно для бойфренда. Что дальше? Чем вы вдвоём занимались?

– Ха-ха, – я наклоняюсь и целую его в щеку. – Я просто в хорошем настроении, сегодня прекрасный день, – я надеюсь, что мой голос звучит не так фальшиво, как я себя чувствую. Сегодня вечером их жизнь изменится безвозвратно. Они будут знать время до, когда у них было два счастливых ребёнка – и время после, когда у них будет только один. Они будут оглядываться назад, и удивляться, почему не смогли насладиться каждым моментом. Удивятся, почему позволяли мелким проблемам беспокоить их, почему не поняли, что хорошего больше. Я не смогу избавить их от горя, но могу подарить им хорошие воспоминания.

– Мне пора идти, – говорит миссис Морган, допивая свой кофе одним большим глотком. – Я обещала появиться на работе пораньше.

– Я поеду с тобой, – говорит мистер Морган, отодвигая стул.

Они уже проделывают половину пути до двери, пока я прочищаю горло и произношу:

– Мам, пап?

Они оборачиваются с вопросом на лицах:

– Я просто хочу, чтобы вы знали, я люблю вас. Никогда не сомневайтесь в этом, – мой голос дрожит.

Удивлены. Миссис Морган раскрывает объятия, и я «лечу» к ней.

– Но не настолько сильно, как мы тебя, – говорит она мне.

Когда они уходят, я возвращаюсь в комнату Кайли. После сегодняшнего утра я больше никогда сюда не вернусь. Вытаскиваю рюкзак Кайли из тайника под кроватью и затем сажусь на зелёное покрывало.

Я осматриваю комнату с вещами Кайли: её картины, фотографии с ней и друзьями, её одежду, её духи. Я хочу поблагодарить её за то, что она позволила мне остаться здесь, позволила пожить её жизнью, пусть даже на столь короткое время. В этой комнате цвета павлиньего пера тихо. Словно она слушает меня. Это Кайли. Что бы я сказала ей, будь у меня возможность?

«Кайли, я никогда не встречала тебя в реальности, но знаю тебя. Я спала в твоей кровати, одевала твоё белое платье. Надеюсь, ты свободна и счастлива и находишься в прекрасном месте цвета воды – бирюзовой воды, как и стены в твоей комнате. Ты являешься частью того мира, овеваемого тёплым ветром. Закончишь свою картину – небо на твоём полотне – и покажешь её душам других девушек. Нарисуешь больше диких колокольчиков, но в этот раз используешь серебристый цвет, словно звёзды, и переплетёшь их с вечно цветущими виноградными лозами. Я желаю тебе найти свой мир».

Я поднимаю духи с запахом жасмина, рассматриваю их в руках – тёплые. Подношу к носу и вдыхаю сладкий аромат. Я добавляю флакон в мою сумку – Кайли поймёт.

Встаю и выхожу из комнаты, мягко закрываю за собой дверь, спускаюсь в холл.

Брайан сидит за компьютером и, когда я просовываю голову в дверь, снимает наушники.

– Привет, – говорит он, – время идти?

– Нет, ещё нет, – я запинаюсь, а затем просто говорю: – Ты должен признаться Лейле.

Он краснеет.

– Да? Я думал, мне запрещено приближаться к твоим друзьям.

Я подхожу к нему и провожу рукой по волосам.

– Жизнь слишком коротка, – говорю я ему. – Как одно мгновение.

Глава 33

Ближе к вечеру туман заполняет Беркли, охватывая всё своими белыми пальцами. Но я всё ещё могу различать яркие цвета в противопоставление к его пустому фону. Но яркость быстро ослабевает, и к пяти тридцати уже совсем темно. Свет лампы в антикварном магазине отбрасывает на улицу золотистый свет. Я не хочу уходить. Я знаю, что меня ждёт впереди: холод, туман, необходимость беглеца держаться в плохо освещённых местах. Мне нужен туман: с помощью него гораздо легче исчезнуть.

Ной присылает мне сообщение, что уже едет забрать меня. Я выключаю все лампы, кроме одной – той, золотистой, в витрине, – и запираю магазин. Наличные из кассы – около пятисот долларов – оттягивают карман. Я обещаю отправить владельцу сумму по почте, как только найду новую работу.

Жду снаружи, позволяя лампе оставлять сине-зелёные пятна на моих скулах. Фары Жука врываются из тумана, словно путь к моему спасению или как рука помощи, за которую я могу уцепиться. В машине Ноя работает обогреватель.

– Я скучал по тебе, – говорит он.

Его слова больно бьют в сердце, но я заставляю себя смеяться.

– Сколько мы не виделись? Три часа?

– Куда ты хочешь пойти? – спрашивает он. – Мы могли бы поужинать.

– Я хочу поехать в Сан-Франциско. Давай закажем еду с собой и посидим на пляже, – я, скорее всего, больше никогда здесь не появлюсь – это слишком опасно для меня, пока Кир в Окленде.

– На пляж? Там же холодно, Кайли.

– Я согрею тебя, – говорю я смело, выгибая бровь.

Мы направляемся в город, медленно пересекаем мост Бей. Странно, что движение на дороге свободное. Туман становится ещё гуще, как только мы подъезжаем к заливу. Огни центра города расплываются, а я вспоминаю о фейерверках, но в июле в Сан-Франциско никто не может гарантировать ясный вечер. Прогулка назначалась на четвёртое, и одетые в тёплые куртки и вооружённые ракетами с глушителем мы без особого энтузиазма на лице посматривали на скудное разнообразие цветов в туманном небе. Кир ненавидел это. Он любил громкие фейерверки – как по мне, так они были слишком похожи на настоящие взрывы.

В Ричмонде мы покупаем ужин в тайском ресторане и идём к берегу. Чем ближе к воде, тем больше пустынен берег, словно мы находимся в некоем туристическом городе, уснувшем на зиму. Пешеходная зона и гудки машин остаются далеко позади. Мы проходим мимо многоквартирных домов и мотелей, построенных в шестидесятые года, с дурацкими названиями наподобие «Океанской волны» или «Бухты русалки». Тротуары засыпаны морским песком.

На Оушен Бич мы находим остатки костра – возможно, какой-то оптимист надеялся на хороший вечер. Ной уходит и через несколько минут возвращается с охапкой веток.

– Я победил, – говорит он. – Тебе будет тепло, – он садится рядом со мной. Мы едим рис с жареной курицей, острым соусом и базиликом, а затем облокачиваемся на одно из брёвен с полными животами, довольные и согретые.

Я смотрю на его профиль в оранжевом свете костра. Его тёмные волосы достают до подбородка и вьются от морского воздуха и соли. Он откидывает их назад, демонстрируя свои ярко-очерченные скулы и тёмные брови. «Мой морской принц»,– думаю я, вспоминая те часы, что провела на корабле из Барбадоса в Амстердам. Как близко я подошла к тому, чтобы нырнуть на глубину за солнечными бликами.

Я не планировала заходить в воду, но все должны думать, что именно так и было. Я дрожу, и Ной обнимает меня.

– Что случилось? Кто-то прошёлся по твоей могиле?

«Да, – думаю я. – Я и прошлась».

Мысль посещает меня, вопрос, ответ на который я должна узнать.

– Ной, если бы я выглядела как-то по-другому, ты бы смог всё ещё любить меня?

Он садится и смотрит мне в глаза.

– Что ты имеешь в виду?

– Я не знаю – ну как если бы у меня было совершенно другое тело, я бы выглядела как Лейла или как Николь? Но я всё ещё была бы собой.

Он закрывает мой рот.

– Это действительно странный разговор, но хорошо, – он думает какое-то мгновение. – Я пытаюсь представить тебя с другим лицом.

Я смотрю на него спокойно, но он начинает смеяться.

– Я не могу, Кайли.

– Ладно, хорошо, – я притворяюсь, что надулась.

– Ты хочешь, чтобы я был серьёзнее? Я собираюсь быть серьёзнее. Я знаю тебя почти всю свою жизнь. И, возможно, изучил твоё лицо лучше собственного. Но в тебе есть искра, нечто такое, чего нет у других, – он делает паузу. – Так что да, если бы ты выглядела по-другому, я бы всё равно любил тебя...

Он обрывает фразу, смущённый:

– Не могу поверить, что признался в этом.

– Что ты имеешь в виду? – моё сердце ускоряет темп. Он переводит взгляд вниз, но я касаюсь его щеки, и наши глаза снова встречаются.

– Сейчас не то время, чтобы оставлять между нами недомолвки, – возможно, я никогда не переживу этот момент снова. Это несправедливо по отношению к нему, знаю. Но ничего не могу поделать с собой.

Он смотрит на воду, на волны вдалеке, разбивающиеся о скалы. Не взглянув на меня, берёт за руку. Этого достаточно. Это прекрасное мгновение, которое я буду вспоминать всю долгую одинокую жизнь, что ждёт меня впереди.

– Ты не должен ничего говорить, – позволяю ему я. – Давай прогуляемся. Я хочу посмотреть на мост «Золотые Ворота».

Прогулка согревает нас, но на мосту ветер дует очень сильно. Он, кажется, не влияет на туман, хотя вокруг моста он завивается в воронку.

– Здесь так высоко, – замечаю я, дрожа. И обнимаю Ноя за талию.

– Ты не можешь увидеть воду через этот туман, – добавляет он. Капли тумана остаются на наших волосах. Он дрожит:

– Пойдём домой.

Я делаю глубокий вдох. Время пришло.

– Ты можешь идти. Думаю, что ещё постою здесь. Мне нужно побыть наедине с самой собой, – я стараюсь сделать мой тон обыденным, словно это самая невинная просьба.

– Что? Нет. Это не безопасно. Я останусь с тобой.

– Нет, Ной, правда, я хочу побыть в одиночестве. Всё будет хорошо.

– А если с тобой что-то случится? Нет, это сумасшествие, – Ной настойчив.

– Я всё время прихожу сюда, если хочу побыть одна. Серьёзно. Здесь безопаснее, чем в Беркли, – я пытаюсь говорить уверенно.

– Но как ты попадёшь домой? – он беспокоится.

– Я думаю, что знаю, как вызвать такси, – говорю я сухо. – Я уже большая девочка.

– Я не знаю. Это неправильно для меня – оставить тебя одну, без кого-либо, кто сможет позаботиться о тебе, – его голос звучит неуверенно. Я чувствую трещины в его броне.

– Я не нуждаюсь в заботливом сопроводителе, – говорю я резко. – Ты действительно думаешь, что я такая слабая?

– Нет. Конечно, нет, – он улыбается. – Это последнее слово, которым я бы мог описать тебя.

– Тогда позволь мне сделать, что я хочу. Обещаю, что буду в порядке.

– Хорошо... Думаю, ты действительно хочешь побыть наедине с собой. Но пришли мне смс, как только окажешься дома, чтобы я знал, что ты в порядке, – он тянет меня к себе, и я прячу лицо в его груди. Слушаю его сердце.

Слабым голосом я шепчу то, то хочу сказать:

– Я люблю тебя, – его руки сжимаются вокруг меня. Я чувствую, что одна слезинка угрожает сбежать с моих глаз, и моргаю, загоняя их обратно. Чувствую его руки на моих плечах, нахожу его губы и целую.

– Иди, – говорю я ему, разрывая себя на куски.

– Я хочу, чтобы ты поехала со мной, – говорит он. «Я тоже хочу».

– Сегодня был замечательный вечер, Ной.

– Напиши мне, – повторяет он. – Как только доберёшься до дома.

– Хорошо, – лгу я.

Он неохотно уходит, оставив меня одну на мосту. Я кусаю губу, чтобы удержаться и не окликнуть его, чтобы удержать себя от слёз. «Пожалуйста, не покидай меня».Но он исполняет мою просьбу, и мне остаётся смотреть, как он исчезает в тумане.

Глава 34

Перед тем как перейти к осуществлению плана, я долго выжидаю подходящее время. Я должна быть уверена, что Ной далеко и, не сумев увидеть смерть Кайли, не будет вовлечён. Я прогуливаюсь рядом с перилами, вслушиваясь в музыку волн. Представляю, что действительно упала: приветственные объятия воды, которые утаскивают меня на глубину, в мир, где лежат обломки судов и плавают серебряные рыбки.

«Не глупи»,– говорю я себе. На глубине нет ничего, кроме мягкой воды. Но, возможно, в прыжке ветер поймает меня, словно птицу, у меня вырастут крылья и я полечу, как на одном из рисунков Кайли, где она нарисовала себя в образе ангела. Пришло время отправить сообщение маме Кайли. Нет, не сейчас... Я закрываю глаза и жду, думая о единственном человеке, умеющем летать: об Амелии.

Это произошло в Бруклине в 1913. Кир привёл меня в цирк. Я затаила дыхание, когда крошечная светловолосая акробатка спрыгнула с шатающейся трапеции и приземлилась на канат, натянутый через весь купол цирка. Толпа разразилась аплодисментами, когда инспектор манежа воскликнул:

– Прекрасная и удивительная леди Амелия бросает вызов смерти! Смотрите, как она парит без крыльев!

– Я хочу, чтобы он заткнулся, – пробормотал Кир рядом со мной.

– Да. Что, если шум спровоцирует её падение? – заволновалась я.

– Невозможно, – сказал Кир, задыхаясь, с восхищением. – Она и вправду птица.

Как будто услышав нас, Амелия напряглась, спрыгнула с каната, делая кувырок назад, и приземлилась точно на ноги. Я прищурилась – у неё действительно были перья в волосах: павлинья перья были по обе стороны от головы и крошечные на запястьях.

После представления Кир таскал меня за кулисами цирка, пока мы не нашли её трейлер, украшенный картиной огромной женщины, лежавшей в гнезде. Она ответила на наш стук, одетая в зелёный халат, который переливался с фиолетового на зелёный. Она так кокетливо произнесла имя Кира, что я догадалась – они встречаются не в первый раз.

Издалека я сначала приняла её за ребёнка. Она была не больше пяти футов, с очень тонкими руками и ногами и заострёнными чертами. Её светлые волосы висели вокруг лица в беспорядке. Я дотронулась до своих гладких каштановых волос, аккуратно уложенных в кудри, почувствовав себя слишком ухоженной…слишком обычной. Она же была диковинкой, и я хотела быть похожей на неё.

Она порхала по трейлеру, принесла нам напитки, у которых был вкус дыни с оттенком горечи. Кир откинулся на кучу бисера и шали, рассматривая нас обеих.

– Амелия, – сказал он. – Сере понравилось твоё сегодняшнее представление.

Амелия вытянулась, её стройные ноги прикрыл халат. Она кивнула мне и улыбнулась:

– Спасибо, – сказала она, – вы очень добры.

– Это было удивительно. В действительности выглядело так, словно ты можешь летать. Как долго ты работаешь воздушной гимнасткой?

Её лицо вытянулось:

– Очень давно. Я старею. Если я не смогу и дальше оставаться с цирком, то, что буду делать?

Кир улыбнулся:

– По этой причине мы здесь, Амелия. Мы не хотим, чтобы ты когда-либо старела, – он расстегнул две верхние пуговицы рубашки и достал флакон, что всегда носил с собой на серебряной цепочке. – Ты можешь жить с нами, Амелия. И если ты выберешь нас, то сможешь оставаться молодой вечно, – взглянув на её лицо, я поняла, что она хотела верить в то, что это возможно.

– Как? Это магия?

– Нет, – сказал Кир, открывая флакон и вдыхая аромат. – Алхимия.

Я выталкиваю себя из воспоминаний. Прошло уже достаточно времени. Ной, вероятно, уже дома. Я качаю головой, чтобы вытеснить призраки прошлого из головы. Достаю Айфон Кайли и вызываю такси, которое доставит меня к автобусной остановке, откуда я отправлюсь в Техас и, возможно, попытаюсь пересечь границу с Мексикой.

– Я жду на стоянке у моста «Золотые Ворота», – говорю я оператору. Она отвечает, что машина будет там через пять минут.

Я спешу к середине моста. Тут есть камеры, но покров тумана скрывает мою фигуру. Я вытаскиваю из кармана поддельный ID и кладу удостоверение Кайли в карман, позже положу на перила. Достаю Айфон и пишу сообщение семье Кайли.

Мама, папа, Брайан. Я жила во лжи. Мне очень жаль, но я не могу больше притворяться.

Поверьте мне, когда я скажу, что я в лучшем месте и люблю вас. К.

Я собираюсь отправить, но не решаюсь. Достаточно ли я написала?

Хочу, чтобы сообщение выглядело лучше. Хочу передать любовь, которую действительно испытываю к этим людям. Горе, что я тоже разделяю. Мне нужно как раз две минуты, чтобы добраться до места, где меня ждёт такси. Я вздыхаю. Мне придётся это сделать.

Но прежде чем я нажимаю кнопку «отправить», приходит сообщение от Лейлы.

Холодок пробегает по моей спине.

Сообщение гласит:

Мистер Шоу мёртв!

Глава 35

Мои колени слабеют, звёзды плывут перед глазами, и я опускаюсь к земле. Такое ощущение, словно меня ударили в солнечное сплетение. Кир мёртв? Это может быть правдой? Или он просто перепрыгнул в новое тело, чтобы скрыть себя и преследовать меня дальше? Я не знаю, во что верить. Я оставляю куртку Кайли на перилах и бегу к стоянке. Кроссовки гулко стучат по асфальту. Моё прощальное письмо семье Кайли всё ещё не закончено, но я смогу отправить его на пути к автобусной остановке. Пара минут не имеет никакого значения. Я нахожу машину, светящуюся жёлтым сквозь туман. Она собирается уезжать.

– Подождите! – кричу я, у меня болят рёбра, а дыхание частое и поверхностное. Машина останавливается.

– Хорошо, хорошо, – говорит таксист, когда я проскальзываю на заднее сиденье.

– Так это ты вызывала такси? – таксист – старый мужчина в тёмно-зелёном костюме, приборная панель авто фальшивого цвета.

– Да, я, – соглашаюсь, тяжело дыша. – Можете отвезти меня на автобусную остановку?

Он хмурится, ведь у меня нет ни сумки, ни пальто.

– Я путешествую налегке, – говорю я резко, вытаскивая Айфон, и открываю сайт «Хроники Сан-Франциско» в браузере.

Он кивает и включает нагреватель. Я на секунду благодарно улыбаюсь. Моё лицо освещается светом от экрана Айфона. Сайт грузится целую вечность.

– Ну, давай! – шепчу я, встряхивая телефон. В конце концов, страница загружается. И там, на самом верху, статья о Кире.

«Окленд. Заместитель учителя биологии в старшей школе Беркли был застрелен в результате ограбления на берегу озера Меррит. Получив множественные огнестрельные ранения, потерпевший упал в воду. Его тело не было обнаружено, но несколько очевидцев утверждают, что были свидетелями убийства. Молодой человек девятнадцати лет, говоривший с репортёром «Хроников», который предпочёл остаться анонимом, утверждает, что три или четыре мужчины обратились к жертве, требуя бумажник. По словам свидетеля, когда жертва отказалась отдавать грабителям желаемое, один из них достал пистолет и выстрелил в него.

– Это было ужасно. Я своими глазами видел его смерть.

Другая свидетельница, двадцатидвухлетняя женщина из Сан-Франциско, подтверждает историю:

– У него не было шансов, – сказала она.

Пока преступников задержать не удалось».

Я опускаю телефон, откинувшись на сиденье. Это возможно?

Если он действительно умер, они не найдут его тела.

Он рассыпался в прах, как только упал в воду, как было с Натаниелем при смерти. Но я не могу поверить, что Кир стал жертвой такого земного акта насилия. Он живёт больше шести сотен лет. Он был неуязвим. Мог взять новое тело. И всё же…маленькая толика сомнения укореняется в моей душе.

Несколько очевидцев. Вполне возможно, что его хотели ограбить. Случайная жертва обычного преступления. Я достаю телефон и перечитываю статью ещё раз. «Несколько очевидцев».Фраза эхом отдаётся в моей голове. Свидетели, которые видели, как в него стреляли, которые видели, как он умирал. Чем больше я рассуждаю об этом, тем правдоподобнее это кажется. Это болезненная мысль, но как я могу быть такой удачливой?

– Мисс, я не смею вас прерывать, – говорит таксист, поймав мой взгляд через зеркало заднего вида. – Но вы выглядите испуганной. Вы уверены, что хотите пойти к автобусной остановке? – его лицо с глубокими морщинами излучает доброту.

– Нет, – признаю я. – Я не уверена.

– Не торопитесь, – говорит он.

Я делаю паузу и хорошенько всё обдумываю. У меня только два пути. Если я уйду, оставив предсмертную записку, то, знаю, никогда не смогу вернуться. Но если Кир мёртв, какой смысл уезжать? Я касаюсь телефона и ещё раз перечитываю статью. Вспоминаю время, когда была одержима желанием покончить с собой, и как каждый мой план был сорван, словно невидимая рука ставила меня на правильный путь.

Но если он не умер, то прямо сейчас мог быть у Морганов.

– Знаете? – говорю я. Шофёр поднимает взгляд. – Я передумала. Отвезите меня в Беркли.

– Конечно, – машина с визгом разворачивается.

Мы съезжаем с автострады в Беркли, и я направляю его к дому Морганов, нетерпеливо постукивая ногой. Если что-нибудь случится с Морганами, я никогда себе этого не прощу. Мы останавливаемся перед дорожкой к дому, я плачу за проезд и спешу внутрь.

Облегчение пронзает меня, когда я вижу всю семью, свернувшуюся калачиком на диване и дремлющую под звуки ТВ. Миссис Морган громко храпит.

– Я дома, – говорю я тихо. Брайан что-то бормочет, натягивая одеяло на голову. Я выключаю телевизор и тихо поднимаюсь наверх в комнату Кайли.

Ложусь на кровать и укрываюсь покрывалом, в моей голове куча мыслей. Это факт: Кира нет, потому что он мёртв? Он был настолько высокомерен, что забыл, как опасен этот мир? Я смотрю на звезды на потолке Кайли и смею думать, что это правда.

Я нахожу телефон Кайли и удаляю сообщение, что писала раньше на мосту. Кажется, это было в другой жизни, хотя мои кроссовки всё ещё набиты песком и мне холодно и сыро от туманной свежести. Я печатаю сообщение Ною:

Я дома и в безопасности. Увидимся завтра. <3

«Может быть,– думаю я, засыпая, – это та жизнь, которую я должна иметь?»