Текст книги "Вор (ЛП)"

Автор книги: Эйне Крэбтри

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 17 страниц)

Я нервно рассмеялась.

– Да кто мне поверит?

– Даже больше людей в этом городе, чем ты думаешь, – проворчал он. – Люди,

руководящие школой, многое бы отдали, чтобы получить артефакт подобного масштаба. У

Хэйвенвуда долгая история, связанная с магией и Зазеркальем – скорее всего именно из-

за этого был выбран этот город для школы. Корпорация Унимо заинтересована в магии и в

учениках школы. Я пока еще не уверен, что именно привлекает ее. Все, что я могу сказать

наверняка так это то, что они хорошо потрудились, чтобы собрать фэйри и одичавших, а

также представителей редких человеческих родословных, которые имеют мощную магию,

– он смерил меня недоверчивым взглядом, – как ты.

– Фэйри и одичавшие? – переспросила я. – Что это?

– Фэйри как люди, только лучше, – высокомерно пояснил он. – Они могут

манипулировать окружающим миром или его восприятием – способности варьируются в

зависимости от человека. Одичавшие – низший, анималистический вид с силой, которая

имеет отношение к их собственным формам, например, скорость или трансформация.

Фокус в том, что магия не должна работать по эту стороны зеркала, только в Зазеркалье —

но около ста лет назад она нала просачиваться. Особенно в последние два десятилетия, но

никто не знает почему. Только то, что родились дети с такими силами, которые ранее не

замечались поколениями, и корпорация Унимо хочет согнать их всех в Хэйвенвуд.

– Так что, все в школе имеют… силу? – неуверенно спросила я.

– Нет. Трудно сказать, кто есть кто до шестнадцати лет. Именно в этом возрасте

проявляются способности фэйри и одичавших. И если у тебя нет никакой силы… они

найдут причину, по которой тебя исключат из школы. Они принимают большинство

местных детей в первую очередь, лишь потому, что эта территория имеют свою историю

по проживанию на ней таких вот подозрительных персонажей. Они не хотят пропустить

кого-то, у кого есть потенциал. Но давай смотреть правде в глаза, если Хейли и Мак

Дюпре не обычные люди, то я путешествующий во времени трубочист, – он пролистал

страницы лежащей около него книги. – Но ты, Грэм, как минимум… да, ты попала. Вот,

– он придвинул ко мне книгу и скрылся за стеллажами.

Я взглянула на него, после чего обратила всё свое внимание на книгу.

Человеческий мастер

Люди, не имеющие никаких сил, помимо тех инструментов, которые они создают.

Как и во всех правилах есть исключения. Согласно легенде «О четырех братьях»

существует четыре человеческие родословные, наследующие способности. Магического

ли происхождения эти способности не известно. Эта сила может быть генетической

аномалией или колдовством четырех домов. В отличие от фэйри и одичавших, чьи

способности, как правило, проявляются в случайном порядке, а не по семейной линии, эти

четыре кровные линии демонстрируют одну способность и следуют другим правилам. В

отличие от фэйри и одичавших, чьи способности не в полной мере проявляются в возрасте

до шестнадцати лет, эти редкие люди имеют доступ к своей силе сразу после рождения.

Пророк – высоко ценящаяся способность смотреть в будущее, иногда проявляется

в королевском доме Вейсагер, предыдущем правителе королевства Агвар. Все Пророки

Вейсагер рождались слепыми. Несмотря на это, королевская семья погибла в Золотой

Войне, и на ее место претендовал Анастос Райан.

Создатель – им характерно творчество, человеческая черта, которой часто не

хватает одичавшим и особенно фэйри; эта черта свойственна линии Миллеров, члены

которой являются гениями. Так как эту способность легко спрятать, Создателей Миллеров

часто трудно определить, пока они не решат поделиться с миром своим изобретением, они

связаны с созданием большинства магических артефактов, а также с прорывами

человечества в технологической сфере. Миллеры бежали в Реальный мир во время Нового

Исхода.

Нуль – сильно презираемая как фэйри, так и одичавшими семья Тейлоров, в

которой редко рождаются потомки, способные выступать в качестве своего рода

магического вакуума – они могут свести на нет способности других и сломать чары

большинства магических предметов. Следует отметить, что они не могут полностью

лишить способностей, только заглушить их. Чем мощнее Нуль, тем больше радиус его

воздействия. Самый сильный Нуль мог создать магический вакуум, распространяющийся

на расстояние пяти миль. Тейлоры бежали в Реальный мир во время Нового Исхода.

Охотник – по слухам, предшественник остальных трех. Охотники принадлежат к

древнему роду Грэм. В отличие от других трех, чьи способности редко проявляются во

всех потомках кровной линии, все Грэм рождаются Охотниками. Охотник обладает

повышенной осведомленностью о среде, непогрешимой памятью и естественным

мастерством в обращении со всеми видами оружия. Последние Охотники Ричард и Алан

Грэм, по слухам, были убиты во время Золотой Войны отрядом Райана, хотя существует

возможность, что одному из братьев удалось сбежать через зеркало.

Примечание: взаимосвязи до сих пор не ясны, но Тэйлор Нуль рождается в то же

время, что и Райан, создатель зеркала. Никогда не появляются в отдельности – они

существуют только в паре.

– Создатель зеркал?

– Значит то же, как и звучит, – ответил Рис, возвращаясь к столу с несколькими

новыми книгами. – Сила создания магических зеркал. Редкая способность фэйри, которая

относится исключительно к моей семье. Это то, кто я есть. Я думаю, – он разложил

книги, задумчиво всматриваясь в них. – Наверняка я это узнаю через несколько месяцев.

До тех пор, моя сила работает только внутри этого зеркала. Снаружи, в Реальном мире, я

просто человек. Вина моей матери.

– Что она сделала?

– Она человек, – с отвращением сказал он. – Так что, я гибрид. Кто знает, чем

обернется моя сила? Вот почему мне нужно учиться, – натянуто говорил он, листая еще

одну книгу. – Где-то здесь должна быть книга, в которой говорится о контроле над силой

Создателя зеркал. Эта башня была построена Создателем зеркал, каждый, кто достаточно

силен, способен оказаться в Междумирье. Там наверху даже есть мастерская с кучей

недоделанных зеркал. Кто-то из них должен был оставить что-то наподобие инструкции по

эксплуатации.

Я провела рукой по странице книги, кончиками пальцев ощущая текстуру

старинной бумаги.

– Так что, я Грэм, да?

– Как твой отец и бабушка. Охотники, – пробормотал он, не отрываясь от книги.

– Я не должен был даже позволять тебе оставаться здесь…

– Что-что? – я почувствовала, как возрастает отголосок несвойственной мне

бравады.

– Мы с рождения являемся практически заклятыми врагами, – продолжал он,

игнорируя меня. – Или ты пропустила часть, в которой говориться, что мой прапрадед

практически преуспел, уничтожая человеческие кровные линии.

– Но ты ведь не он, так? – сказала я.

Его взгляд скользнул по мне на одно краткое мгновение.

– Это единственная сторона зеркала, известная мне. Если я смогу создать зеркало,

через которое будет возможно путешествовать, я смогу перейти в королевство моего отца в

Зазеркальном мире. Я смогу доказать, что достоин быть наследником. И однажды я стану

королем. Всё, что я должен делать, так это работать над своей силой. Но здесь нет никого,

кто смог бы научить меня, помог понять, что со мной не так…

– Ну, в книге говорится, что каждый создатель зеркал имеет сопровождение в

лице Нуля.

– Не напоминай мне, – он подошел ко мне и наклонился через мое плечо, чтобы

заглянуть в книгу. Мое сердце суматошно забилось. От него исходил запах сосны и старых

книг.

– Ты не рад, что у тебя где-то есть коллега? – спросила я. – Это звучит довольно

романтично.

Он посмотрел на меня сверху вниз, бросая вызов.

– Это не так, – сказал он. – Тейлоры были проклятием моего рода с тех пор

как… да никто и не знает, как давно. Но это не относится ко мне. То, что я гибрид,

должно быть, как-то это изменило.

– Ты не можешь знать этого наверняка.

– Джон Тейлор последний из его линии, – сказал он. – Моя семья пристально

следила за Тейлорами по понятным причинам. И, наверное, охотилась бы за ними, пока

они все не вымерли, если бы они не сбежали из Зазеркалья. Они никогда не были особо

плодовиты – он единственный ребенок, и он никогда не был женат. Тайлеров моего

возраста нет.

Холодок прошелся по моей коже. Всё, что я узнала о его семье, породило еще

больше сомнений в отношении его мотивов. Его наследство было привилегией и

наказанием. Но было в этом что-то отчаянное, чтобы доказать ему, что я его понимаю.

– Получается, ты не создатель зеркал, – беспечно сказала я.

Его глаза расширились.

– Не смей…

– Я пошутила, – улыбнулась я. – Боже, остынь!

Румянец, появившийся на его щеках, был также мил, как и то, что он пытался

скрыть его, смотря надменным взглядом вверх и в сторону.

– Ты такая же ужасная, как и Кей.

– По крайней мере, я лучше выгляжу.

Я отвернулась от него. Что я несу? Это всё Башня виновата.

– И то, правда, – признал он.

Настала моя очередь краснеть. Надеюсь, не так же очевидно, как и его румянец.

– Почему ты общаешься с Кеем? – спросила я.

– Я не общаюсь, – заявил он категорично. – Я вынужден терпеть его

присутствие. Он… мой телохранитель, – сказал он с очевидным отвращением в голосе.

– Серьезно? – я посмотрела на него.

– Да, серьезно, – он прислонился к книжной полке, сложив руки на груди, его

губы сжались в тонкую линию. – Моя мать гиперопекающая.

– Потому что ты принц из загадочного королевства, – подсказала я.

– Как я могу заставить тебя не произносить больше так это слово? – сухо

спросил он, подняв одну бровь.

Я улыбнулась, и он отвернулся, уставившись на дальнюю стену.

– У меня есть идея, – вдруг сказала я. – Что если я помогу тебе с

исследованием?

Он оглянулся, в широко раскрытых глазах светилась осторожность.

– В обмен на дневник, я полагаю?

– Я буду твоим научным ассистентом, – сказала я, складывая руки на груди и

наслаждаясь нахлынувшей на меня уверенностью. – Если я помогу тебе понять, как

создать зеркало-переход, это ведь будет стоить одного дневника?

– Может быть, – произнес он, изо всех сил старясь не соблазниться этой идеей.

– Полагаю… я мог бы использовать еще одну пару глаз…

Я посмотрела на часы и ахнула.

– Мне нужно вернуться домой раньше Беа, – сказала я, поворачиваясь, чтобы

уйти.

Рис схватил меня за руку, мое сердце учащенно забилось.

– Помни, – сказал он, – если ты расскажешь кому-нибудь, кому угодно, то

сделке конец. Понимаешь? Мое гостеприимство крайне ограничено.

– Без шуток. Я обещаю. Никому не говорить. Поняла.

– Особенно Кею, – прорычал он. – Мне и так приходится делиться слишком

многим с этим идиотом. Мое единственное спасение в том, что он не может войти в

зеркало. Телохранитель или нет, но я не настолько ему доверяю. И не разговаривай со

мной в школе, – сказал он, отпуская мой локоть. – Мы не друзья. Это только бизнес.

У меня сложилось стойкое впечатление, что он слишком пытается быть

обособленным.

– Ясное дело, ваше высочество, – сказала я, поспешно выходя из библиотеки.

– И не называй меня так! – крикнул он мне вдогонку.

Но я улыбнулась, потому как он больше не звучал враждебно.

Глава 12

Джул

В пятницу ровно в шесть я толкнула дверь кафе, в котором, как говорила Камилла,

она живет.

– Эй, привет, – позвала я робко.

Кабины и столики как в любом обычном кафе, но окрашенные деревянные окна

создавали другое впечатление. Арки над колонами были знакомы, так или иначе…

На широких готических окнах были изображены абстрактные узоры. Садящееся

солнце с западной стороны освещало помещение слабым оранжевым светом. Одно окно

было обмотано пластиковой тесьмой.

Причудливый акцент Камиллы с обрезанными слогами и необычными гласными

эхом отдавался в задней части кафе.

– Это сломалось, – говорила она. – Вчера. Случайно.

Камилла прыгала на барной стойке, словно проворная кошка. Я и на каплю не

могла выглядеть такой же изящной как она. Я вспомнила упоминание Риса о том, что

совершенные физические умения являются чертой фэйри. Была ли Камилла одной из них?

Я заправила прядь волос за ухо.

– Здесь действительно мило, – сказала я. Мне следовало быть вежливой, но я

всего лишь была честна. Здесь было необычно эстетично, словно в помещении соединили

Афины и Рим.

Камилла пожала плечами.

– Это Габриэль, – сказала она так, будто это всё объясняло.

– Кто такой Габриэль? – спросила я.

– Мой опекун.

– О, он здесь? Опекун? А что насчет твоих родителей?

– Пьет с Шарлоттой, – пренебрежительно ответила она. – Где-то здесь.

– Шарлотта? Ты имеешь в виду мисс Миллер?

Я заметила, что ее английский улучшился, тогда, как произношение оставалось

довольно нескладным.

– Угу, – она утвердительно махнула головой.

Я последовала за ней на другую сторону кафе, где на столе был разложен плакат.

Камилла уже распечатала несколько листов с описанием эксперимента и диаграмм к

каждой стадии процесса. Это было просто и эффективно, и лишено индивидуальности. Я

задумалась, можно ли это использовать в качестве метафоры по отношению к Камилле: то,

что должно быть действительно здорово прячется за грубоватой, утилитарной

внешностью.

– Знаешь, что действительно необходимо, так это кое-какие твои рисунки, —

выпалила я.

– Что? – переспросила она.

– Ты ведь рисуешь такие удивительные карикатуры, мы могли бы сделать стенд в

виде комикса. И ни у кого не будет ничего подобного, – искренне сказала я.

– Они не то, чтобы милые, – пробормотала она, рассматривая критически стенд.

– Не сильно протекционно.

– Профессионально? Ты имеешь в виду то, что хотел Рис? О нет, я думаю, что ему

безуууумно понравятся аниме-картинки в его проекте, – я обаятельно улыбнулась. —

Разве не так?

Она посмотрела на меня так, словно видела в первый раз, и улыбнулась.

– Возможно, ты права.

– Это продемонстрирует художественный талант нашей команды, – надменно

сказала я. – От всего сердца и с искрами.

Она кивнула, постукивая пальцем по подбородку.

– Хорошо. Мне нравится.

Я усмехнулась.

– Потрясающе. Я не умею рисовать, но я могу покрасить материалы. Я имею в

виду, проект ведь про изменение цвета. У нас должен быть действительно яркий дизайн.

Она кивнула с нехарактерным ей энтузиазмом.

– Цвета. Сейчас вернусь.

Она поднялась по лестнице в задней части кафе, где, я предполагаю, были всякие

хозяйственные принадлежности.

Я села, счастливо глядя на цветные окна. Возможно, всё не будет так уж плохо. Я

думаю, всё, что Камилле действительно нужно это быть вовлеченной…я всегда думала,

что предполагается ждать, пока меня во что-то включат. Может быть, я ошибалась?

Я начала считать цвета на ближайшей ко мне стеклянной панели. Рис бы

задохнулся от зависти. Нам, вероятно, следует приноровиться к цветам радуги, для начала.

Металлический звук послышался с улицы – звук, открывающейся двери. Кто-то

проскользнул внутрь, стряхивая дождевые капли на потертую джинсовую куртку. Это был

ученик, весьма преступного вида. Шрам на его носу сморщился, настолько его взгляд

сузился, когда он взглянул на меня.

– Хм, думаю, кафе закрыто, – сказала я, чувствуя, как вновь обретенная

уверенность быстро исчезает.

– И даже не найдется кекса? – кольцо на его губе сверкнуло, когда он

усмехнулся. – Только если ты не их предлагаешь.

Я сглотнула.

– Кто ты?

– Хм…

Это был один из старшеклассников, или нет? Я видела его раньше. Этот шрам

трудно не заметить. Он был тем, кто часто достает Мака за обедом.

Он смотрел на меня так, словно я была своего рода десертом.

– У меня была плохая неделя, – проговорил он с ярко выраженным южным

акцентом. – Возможно, ты сможешь мне помочь. Скажи мне, где Каруцо прячет меч, и я

буду вежливым.

– Меч? – повторила я, поражаясь его требованию. – Какой меч? Кто такой

Каруцо?

Он сделал шаг, и я отпрянула.

– Ох, пожалуйста. Ты Грэм, и ты подружилась с ней? И ты притворяешься, что не

знаешь о мече? Зачем иначе тебе заводить дружбу с таким уродцем?

– Думаю, тебе следует уйти, – дрожащим голосом сказала я.

– Отдай. Мне. МЕЧ, – внезапно взревел он.

Камилла

Камилла услышала его еще до того как он открыл дверь. Его шаги отличались от

других – нетерпеливые, чрезмерно сильные. Расточительство. Это дворняга, Хайд. Что

ему могло здесь понадобиться? Ах да, она вспомнила. Мальчик, влюбленный в Джул,

предупреждал ее, что Хайд захочет отомстить.

Она стояла на вершине лестнице, прислушиваясь.

– Скажи мне, где Каруцо прячет меч, и я буду вежливым, – сказал Хайд.

Меч? Камилла удивилась, когда услышала слова Джул, эхом отдававшиеся от ее

мыслей. У Габриеля не было мечей. Он уже сказал. Что с этими людьми, требующими

оружие, которого у них нет?

– Ох, пожалуйста, – в его голосе звучали нотки сарказма. Камилла могла

слышать, как ускорились удары сердца Джул. – Ты Грэм, и ты подружилась с ней? – Его

презрение было ощутимым. – И ты притворяешься, что не знаешь о мече? Зачем иначе

тебе заводить дружбу с таким уродцем?

Что? Джул использовала ее? Габриель предупреждал, что будут те, кто захочет

использовать их в достижении своих целей.

– Думаю, тебе следует уйти, – произнесла Джул. Ее страх был ощутимым. Нет,

Камилла встряхнула головой. Она не будет меня использовать. Она не такой человек.

– Отдай. Мне. МЕЧ, – взревел Хайд, для нее этого было достаточно.

– Yamerou! – прокричала она, спрыгивая с лестницы.

Хайд усмехнулся.

– Я полагал, что ты здесь. Пришла на помощь красная девица. Это клише.

Камилла встала в оборонительную позицию. Дождь стучал в окна.

– Я закрою твой рот, zasshu.

Он рассмеялся.

– Школа нуждается в большем количестве таких людей, как ты. Я так

предполагаю, что ты не отдашь меч легко, да?

– Меча нет здесь, – ответила Камилла.

– Потрясающе, – сказал он, размахиваясь для удара.

Камилла увернулась, крутанувшись вокруг столба. Она мельком заметила, как Джул

сжалась в углу за кассой. Хорошо, будет лучше, если она не будет вмешиваться. Габриэлю

не понравится, если она что-то разобьет в кафе, но он всегда говорит, что необходимость

– мать фантазирования.

Камилла пнула стул в сторону Хайда, но тот увернулся. Было ли это лишь ее

воображением, или он действительно двигается несколько быстрее, чем раньше? Он снова

атаковал, но Камилла блокировала удар, который чуть было не лишил ее равновесия. Хайд

выбросил вперед кулак, и она поймала его, прилагая к этому все свои силы. Он еще и

сильнее?

– Это не школа, – усмехнулся он, горячее дыхание скользнула по шее Камиллы.

– За мной не задолжает.

Толчком Камилла вывернулась из захвата, тяжело дыша. Кровь громко клокотала в

ушах, а железный браслет сжался на ее левой руке. Многое она бы отдала, чтобы

избавиться от этого браслета.

Она и Хайд осторожно кружили друг возле друга, пока не замерли.

– И где всё то, что имеет отношение к кендо? – усмехнулся он. – Нуждаешься в

мече, чтобы чувствовать себя в безопасности? Я могу подождать, пока ты не найдешь

один. Просто убедись, что он будет из железа, а не поддельным.

Железный? Должно быть, что-то отразилось на ее лице, так как Хайд закричал:

– Ты знаешь, где он находиться!

– Нет меча, – отрезала Камилла. – Много кексов. Хочешь кекс?

– Может, мне позвать кого-нибудь? – послышался голос Джул из-за прилавка.

– Нет, – строго сказала Камилла, не отводя взгляда от Хайда. – Он уходит.

– Не быстрее, чем ты принесешь мне этот меч, – прорычал он.

Схватив Камиллу за руку, он бросил ее через плечо. Она сделала кувырок в воздухе,

приземляясь на пол, но при этом споткнулась об стул позади нее. Металлические ножки

стула с громким звуком царапали пол, пока он не наткнулся на стену. Хайд в одно

мгновение оказался рядом с ней. На этот раз она увернулась, используя его же силу, чтобы

увеличить расстояние между ними.

Она не боялась, пока ее конечности не стали дрожать – с ней что-то не так. Ее

взгляд расплывался, и она всё никак не могла его сфокусировать. Браслет сжал руку

словно тиски.

– Убирайся, – прохрипела она, – из моего дома.

– Это так разочаровывает, – сказал он, подходя ближе. – Я думал, что, наконец,

нашел себе достойного противника, но, несмотря на твои причудливые движения, ты

слаба, как и все.

Ее лицо покраснело от гнева. Ее кулак попал точно в его челюсть, и Хайд

покачнулся. И прежде, чем он успел ответить, она ударила его в спину, толкая к столбу.

Он упал, уклоняясь, и, поймав ее ногу, когда она подняла ее для удара, отбросил Камиллу

к стене. Со сбившимся дыханием, она вернулась в оборонительную позицию.

На нее накатило головокружение. Она видела лишь размытый, темный образ Хайда.

Она споткнулась, это всё, что нужно было Хайду. Она пропустила удар, и с тихим стоном

опустилась на пол. Боль вспыхнула в ее животе. На лице Хайда, возвышающегося над

ней, играла усмешка. Он опустил ногу на ее грудь.

– Всё еще не хочешь сказать мне, где меч? – спросил он.

Ее дыхание стало тяжелее, когда браслет еще крепче сжался.

– Иди… к черту, – ответила она.

Хайд сильнее надавил ногой. Мутным взглядом она заметила тень, скользнувшую

за ним.

Треск. Хайд выглядел сбитым с толку. Позади него стояла Джул с осколками

разбитого кувшина в руках.

Камилла повернулась на бок, унимая кашель.

Хайд выругался, снимая с волос осколки и остатки листового чая.

– Это было плохое решение, Грэм, – прорычал он, наблюдая, как Джул в ужасе

отступает.

Он попытался схватить ее, но Камилла умудрилась дернуть за его ногу, так что

Хайд потерял равновесие. Он упал на каменный пол.

Раздался звук открываемой двери.

– Что здесь происходит, черт возьми? – сказал Габриэль, остановившийся в

дверном проеме. За его спиной вовсю хлестал дождь.

Хайд бросил на него быстрый взгляд, сорвался с места, и, проскочив мимо него,

исчез за дверью.

Камилла, ничего не понимая, посмотрела ему вслед. Это он сейчас испугался?

Габриэль тоже обратил внимание на его поспешный уход. Подойдя к Камилле, он

опустился на колени возле нее, взяв ее руку с браслетом, проверяя, прощупывая пульс. Ее

кожа замерзла, в то время как лицо обливалось потом. Лицо Габриэля было мрачным, но

когда он начал говорить его тон звучал добродушно.

– Ты в порядке, детка. Успокойся, все будет хорошо.

На несколько мгновений ей удалось сфокусировать взгляд на нем. Она сделала

глубокий вдох, чувствуя, как спазмы проходят по рукам и ногам.

– Спокойствие для слабаков, – пробормотала она на японском.

Он усмехнулся, но улыбка не коснулась его глаз. Он убрал с ее лица волосы.

– Она… она в порядке? – послышался голос Джул. – Она выглядит такой

бледной.

Он обернулся на Джул.

– Ах да, Камилла будет в порядке. Погоди минутку, я сейчас вернусь.

Он осторожно поднял Камиллу, чтобы отнести ее наверх. Чувство бессилия сводило

ее с ума.

– Хайд, – произнесла Камилла, когда Габриэль положил ее на кровать. – Он

хотел меч. Говорил, что не уйдет без него.

Она все еще могла чувствовать его запах – кислая вонь табака, которая висела в

воздухе.

Железный, сказал он. Железо. Камилла согнула левую руку.

– Так же, как и Тейлор.

Габриель шикнул на нее.

– Сейчас тебе нужен отдых. Не думай об этом. Помни свои уроки. Подумай об

океане. Подумай про этих неприятных рыбах, запах которых тебе нравится, или о воде,

заливающей всё.

Она закашлялась. Определенно, завтра все ее ребра будут сине-черные.

– Ты имеешь в виду океанский бриз и спокойные волны.

– Ну, или это, – он еще раз проверил ее пульс, и, кажется, остался

удовлетворенным им. – Я зайду к тебе позже. Нужно позаботиться о твоей подруге.

Ее подруга. У нее есть друг. Раньше это не имело значение. И вдруг все

изменилось. Джул разбила кувшин об голову парня ради нее.

– Эй, Габриэль, – окликнула она его. – У нас действительно нет меча?

– У меня нет. Постарайся поспать, – сказал он, закрывая за собой дверь.

Она не могла не отметить местоимение, которое он употребил в предложении. Она

вспомнила предупреждение Тейлора, и постаралась выкинуть его из головы. Что бы ни

сделал Габриель, у него была на то причина. По крайней мере…

Вместо того, чтобы спать, Камилла навострила уши, пытаясь подслушать разговор

внизу, но не смогла услышать и слова. Ощущение было таким же, когда приезжали Тейлор

и Шарлотта – словно кто-то набросил одеяло на ее чувства. Что с ней не так?

Джул

Найдя метлу за прилавком, я принялась за уборку стекла и листьев чая. В конце

концов, это ведь я разбила кувшин, а значит должна и убрать. Я по-прежнему чувствовала

себя не в своей тарелке. Я только что дралась?

Мужчина, которого я приняла за опекуна Камиллы, спустился с лестницы. Я не

знаю, чего я ждала, но мои ожидания не оправдались. Он слишком молодо выглядел как

для опекуна. Ему не могло быть больше тридцати. У него было дружественное выражение

лица, азиатские черты которого напоминали отдаленно Кея. Я надеялась, что у него не

было больше ничего схожего с Кеем. Он заправил пряди волос, длинной до подбородка, за

ухо, и я заметила необычные шрамы в основании шеи, виднеющиеся в вороте рубашки.

Они были сморщенными и лоснящимися, как от старых ожогов.

Он заметил, что я подметаю, и одарил меня полуулыбкой.

– О, ты не обязана этого делать, – сказал он.

– Я не хотела, чтобы кто-то наступил на осколки, – ответила я.

Рис мог бы просто расплавить их. Я потрясла головой. Нет, не здесь, вспомнила я.

Здесь не Междумирье.

– Я, гм, сожалею по поводу кувшина.

– Не стоит. Он послужил благому делу, – сказал он. – Ох, мои извинения, мы не

познакомились. Я Габриэль Кацуро. Опекун Камиллы. Ты Джульетта, конечно же.

Пожалуйста, присаживайся. Что тебе предложить? Вода, чай, горячий шоколад? Ты

бледная.

Мой смех вышел дрожащим. Вероятно, меня и саму колотила дрожь.

– Горячий шоколад – было бы здорово. Спасибо.

Он отошел за прилавок, чтобы сделать напиток. Я сфокусировала взгляд на своих

руках.

Что вообще произошло? Хайд хотел забрать меч у этого мужчины? И из-за моей

фамилии он предположил, что я могу что-то знать об этом. Очевидно, что некоторые вещи

из рассказа Риса – правда. Я не была уверена, как много из этого я смогла бы вынести,

но…

Я помогла Камилле. Я не убежала, возможно, из-за выброса адреналина, но мне это

нравилось.

Он поставил дымящуюся чашку с какао передо мной. Сам же облокотился на

прилавок с чашкой чая в руках. Я сделала глоток, определенно сладкий вкус шоколада и

сливок подняли мне настроение.

– Мистер Кацуро…

– Габриэль, пожалуйста.

– Габриэль. Такое ведь, – я нервно рассмеялась, – такое ведь не случается с

вами каждый день?

– Нападение подростка-жлоба на мою воспитанницу в кафе? Не могу с

уверенностью сказать, что подобное не случалось раньше, – сказал он с улыбкой. —

Конечно, я владею кафе лишь несколько месяцев, так что трудно сформировать шаблон, —

он спокойно осмотрел стулья, разбросанные при борьбе.

– Кто-то натравил его на это… этот мальчик не настолько умен, чтобы самому

разработать план. Ты с ним знакома?

– Нет, сэр.

– Наверное, это к лучшему, – сказал он. – Он никогда не собирался прожить

легкую жизнь. Но тогда еще не было Камиллы.

– Что с ней? – спросила я. – Вначале, она была такой сильной, но потом быстро

выдохлась.

Он посмотрел на меня долгим оценивающим взглядом, казалось бы,

удовлетворяясь моим беспокойством.

– Камилла на пределе, – ответил он. – У нее есть неимоверная сила, ловкость и

выносливость, но также у нее есть и предел, и взрывной характер, который к нему

подводит, – он покачал головой. – Я не знаю, что с ней произойдет. Я не могу быть

рядом всё время. Могу я попросить присмотреть за ней в школе? Помоги ей сохранять

спокойствие и избегать конфликтов. Мне было бы спокойней.

– Хм, конечно. Это просто… – я промолчала.

– В чем дело?

– Ну, у нас в школе много задир, – сказала я, думая о том, насколько глупо это

прозвучало.

Он улыбнулся.

– Я ожидал большего. Это нормально.

Он посмотрел на разбитый кувшин.

– У вас есть идеи, насчет того, что хотел этот парень? – спросила я.

Он вздохнул.

– К сожалению, да. И я не в том положении, чтобы как-то улучшить ситуацию.

Несколько людей уверены, что это оружие у меня, несмотря на то, что это не так. Раньше

он принадлежал семье Тейлора. Это их старинная реликвия. Она пропала несколько лет

назад, и кое-кто винит в это меня.

– Так у вас нет ни малейшего предположения, где он может быть?

– Есть несколько, – легкомысленно ответил он. – Но ни одна из них не

удовлетворит твоего учителя английского. Я не ожидал, что другие придут искать его,

хотя… полагаю, это еще один поворот в головоломке. Тебя подвести домой? Не хотелось

бы, чтобы ты гуляла при таком беспорядке.

Я посмотрела в окно, за которым дождь пустился еще сильнее.

– Спасибо, – сказала я, смущенная тем, что у меня нет личного транспорта.

– Я только проверю, как там Камилла, и мы отвезем тебя домой.

Дождь барабанил в переднее стекло, когда мы выезжали из парковки.

– Теперь, когда мы за пределами слышимости, я хотел бы сказать тебе кое-что, —

сказал Габриэль. – Тебе следует прекратить искать отца.

Отец? Я не думала о нем уже несколько дней. Слабое чувство вины было

вытиснуто страхом, который всегда сопровождал мысли о нем.

Я замерла. Звуки работающих дворников были необычайно громкими.

– Что вы знаете о нем? – я почти шептала.

– О Боже, я не с того начал. Я хотел сказать, что уверен, ему ничего не угрожает.

Если о ком-то тебе и нужно беспокоиться, так это о себе.

– Я… я не понимаю, – сказала я.

Он тяжело вздохнул.

– Саймон не очень хороший человек. Ты, наверное, догадывалась об этом.

Остальные слишком вежливы, чтобы сказать прямо. И, возможно, ты посчитаешь мои

слова ненадежными, так как не знаешь меня, но я не знаю, появится ли еще шанс

поговорить с тобой, а ты заслуживаешь знать правду, – он все время смотрел на дорогу,

пока говорил.

– На следующий день, после того, как твой отец покинул Нью-Йорк, я видел его в

Токио.

– Что? – ахнула я. Что он мог там делать?

– У меня был некий артефакт, – мрачно продолжил он. – Который защищал

Камиллу от кое-кого опасного. Я заметил Саймона в метро, но он был достаточно далеко

от меня. Когда я вернулся домой, артефакт исчез. Я не привык к тому, что у меня воруют.

– Это могло быть совпадение, – сказала я. – Возможно, кто-то другой взял его.

– Я не могу не заметить, что взять защитный артефакт очень легко, – сказал он.

– Могу я быть откровенным?

Я кивнула, не будучи до конца уверенной, что он имеет в виду.

– Это было зеркало. Не обычное зеркало, заметь, магическое, – он посмотрел на

мою реакцию, и продолжил. – Разные зеркала делают разные вещи. Это зеркало было

небольшим, ручным, но внешний вид не имеет значение. Оно проецировало защитный

барьер, достаточно широкий, чтобы охватить и соседские дома, и создавало помехи для

тех, кто ищет кого-то такого же сильного, как и Камилла. И с исчезновением барьера нам

пришлось быстро уехать. Был лишь один аналогичный барьер во всем мире, известный

мне – большой, практически вмурованный, – его рот скривился. – Практически. Так