Текст книги "Вор (ЛП)"

Автор книги: Эйне Крэбтри

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 17 страниц)

Ставки на победителя.

– Как долго они здесь находились? – спросила я.

– Никто точно не знает. Они не особо общительны. Не говори мне, что ты с ними

сталкивалась, – отвечает Рис, замечая мой взгляд.

– Да пожалуйста, – мои щеки заливает румянец. – Я просто видела портреты

раньше.

– Видела?

Я рассказала ему о том, что произошло в школе с картинами.

Он весьма взволновался.

– Ты разрушила заклинание? Видела пророчества?

Он встал и начал копаться в рюкзаке в поисках блокнота.

– Рассказывай мне всё, что помнишь.

Я действительно напрягла память, пытаясь вспомнить всё, но самое большее, на что

я способна – припомнить разве что треть.

– …и лиса, – закончила я свой рассказ. – Она была серебряная со слишком

умным лицом для обычного животного.

– Лисы умны, – рассеяно заметил он, глядя на свои записки. – Уверена, что не

можешь вспомнить больше?

– Мне жаль. Бьюсь об заклад, я не смогу туда вернуться, они, скорее всего,

закрыли комнату.

Я плюхнулась на диван, складывая руки.

Рис смотрел на меня со странным выражением.

– Что-то на моем лице? – застенчиво поинтересовалась я.

– Когда твой день рождение? – неожиданно спросил он.

– Первого мая, – ответила я, сбитая с толку.

Он быстро отвернулся.

– Ты нарушила заклинания, скрывающие пророчества. Вероятно, то же самое

сделала и с зеркалом в саду. Я не могу правильно управлять стеклом, когда ты поблизости.

И всё же, ты не можешь припомнить и половину картин.

– Там было много картин, – сказала я в свою защиту.

– Согласен, – сказал он. – Но не для того, у кого непогрешимая память.

Моя кожа похолодела.

– Что ты сказал?

– Все Гримы охотники. А все охотники имеют безупречную память. Что если…

ты не Гримм?

Я открыла рот и закрыла его.

– Мой день рождения тоже первого мая. Ты сама говорила, что Нуль и Создатель

Зеркал рождаются парами.

– Но… это ведь означает…

Саймон был моим лучшим другом. А она погубила его, сказал Тейлор. Тейлор… и

моя мама?

– Он единственный в своем роде, – мягким голосом сказал Рис. – Если ты Нуль,

это должно быть он. Разве это так ужасно? Подумай о вещах, которые ты можешь сделать.

Это подарок…

Возможно, если бы ты выглядела хоть немного похожей на него…

– Подарок? – закричала я.

Голова кружилась. Зеркало, разбитое стекло Риса, жалобы Камиллы о слухе,

который не работал в школе… в лесопилке… всё из-за того, что там была я. Из-за того, что

всё, что я знала неправда.

– Знаю, многие фэйри боятся и ненавидят Нулей, – сказал он, будто я думала об

этом. – Но это нормально. Они послушают меня. Я буду держать тебя в безопасности. Ты

научишься контролировать это – сама же говорила, эта библиотека бесконечна. Мы

найдем что-нибудь. Видишь, мы с тобой команда. Так всегда…

– Всегда что? – истерично воскликнула я. – Должно быть? Чтобы всю мою

жизнь мне лгали? Должно быть, чтобы я убила своим рождением мать, чтобы я отделалась

в пятнадцать лет от человека, воспринимающего меня как раба, чтобы узнать, что он даже

не мой отец, и что мой так называемый «подарок» все разрушает? Я должна была

оказаться в какой-то сумасшедшей жизни, с судьбой, к которой не подготовлена, должна…

Его рот накрыл мой, словно моля понять то, что он не может выразить словами. Я

никогда не целовалась раньше, и никак не ожидала, что это будет так… настойчиво.

Он немного отстранился, осматривая, насколько ошеломленной я выгляжу.

– Я сказала Беа, – невольно произнесла я, будто поцелуй извлек из меня эти

слова.

– Что?

– Про зеркало, – продолжала я, не в состоянии остановить себя. – Она знает,

что я прихожу сюда.

Он резко встал, широко открыв глаза. Я потянулась к нему, но он отстранился.

– Думаю, она может помочь тебе, – умоляюще произнесла я. – она знала, что

последний создатель зеркал…

– Конечно, она знала, – яростно закричал он. – Она та, кому было поручено его

убить. Мне бы следовало лучше знать – Гримм, Тейлор, какая разница, – вы всегда

против нас. Убирайся.

– Рис…

– Выметайся из моего зеркала, – прокричал он, и я со слезами на глазах

поспешила вниз по лестнице.

Глава 17

Камилла

Она вошла в кафе. Как всегда, оно пустовало. Казалось, ее предположение

относительно того, что в кафе не будут ходить, осуществлялось. Она удивилась звукам

приготовления еды, доносящимся с кухни. Засунув руки в передние карманы худи, она

облокотилась на дверную лутку. Он стоял спиной к ней, что-то сбивая в миске. Возможно,

он готовил ее любимые лепешки.

– Гокей, – позвала она.

Каждый мускул Габриэля напрягся, словно от удара. Глядя на нее, он продолжал

мешать, от чего чуть не упал.

– Ненавижу это имя, – ответил он. – Никогда не зови меня так.

– Не собираешься спросить, где я его услышала?

– Не имеет значения, – подозрительно легкий тон. – До тех пор, как ты снова

не начнешь говорить так в моем присутствии.

Он озлоблен. Она не видела его таким годами, с тех пор как он стал ее опекуном.

Понятно, она не нравилась ему поначалу. Он же нравился ей еще меньше. Раздраженный,

нетерпеливый, беспристрастный. В какой-то момент они перестали бороться и стали

командой. Как в тех повествованиях, что он ей рассказывал, она не заметила, когда

перестала ненавидеть человека, вошедшего в ее жизнь. Но она замечала, когда перестает

доверять ему.

– Это я, ведь так?

– Прости?

– Я Волк.

Медленно он поставил миску и повернулся к ней.

– Теперь я хочу знать, где ты была.

– Не имеет значения, – повторила она его слова. Она действительно начинала

злиться.

– Расскажи мне сейчас. И не говори: «спроси меня позже», когда огненная

женщина охотится…

– Да, – прервал он ее. – Это ты.

Она проглотила комок в горле. Все признаки указывали на нее, но она надеялась…

одна ее частичка хотела продолжать лгать, потому что так спокойней.

– Так эта женщина, – начала Камилла.

– Ищет тебя, да. И убьет, если поймет что к чему.

– Почему? – спросила она, чувствуя, как страх сковал ее льдом. – Почему

ненавидит меня?

– Не тебя. Силу, которая в тебе.

– Это не может быть настолько ужасно…

– Однажды я встречал Волка, – сказал Габриэль. – Самое страшное существо,

которое мне приходилось видеть. Он был неуравновешенным, постоянно в подвешенном

состоянии. Он уничтожил целый город. И становился всё агрессивнее. Он был живым

эквивалентом худшего человеческого оружия, без намека на верность. Без цели. Без

сопереживания. Он никого и ничего не любил, – он тяжело вздохнул. – И это я научил

его этому.

Камилла удивленно посмотрела на него.

– Почему ты это сделал?

– Я эгоистичный и мелочный, – просто ответил он. – Я хотел наказать его

родителей. И когда узнал, что у них родился Волк, понял, как это можно сделать. Я

превратил его в ужасного монстра, и его мать была вынуждена убить его, – он

беспристрастно смотрел на Камиллу своими темными глазами. – Она пронзила его мечем

Тейлоров. Это был единственный раз, когда я видел, как его использовали.

Она подняла левую руку, выставляя на обозрение браслет, сковывающий ее.

Он вздохнул.

– Да.

– Ты сказал, что не крал его.

– Я солгал, – легко согласился он. – Я взял его у Тейлора шестнадцать лет

назад. А потом, когда осознал, кем ты являешься, перековал его в этот браслет. Он

стремиться искоренить магию, как и любой Нуль. Изменение формы не повлияло на его

свойства. Но в таком виде, он останавливает, не убивает. Как одичавшая, ты не можешь

колдовать, но это течет в твоих венах. Браслет выкачивает это, когда ты близка к тому,

чтобы потерять себя.

– Выкачивает что?

Он больше не смотрел на нее, его взгляд сфокусировался на ее руке.

– Мою кровь? – вдруг поняла она. – Это пьет мою кровь?

Он ничего не ответил.

– Да что с тобой не так? – выкрикнула Камилла, пятясь за дверь. – Ты больной!

Как ты мог так поступить со мной?

– Это для того, чтобы ты осталась жива, – сказал он. – Чтобы ты не причинила

вред окружающим. Чтобы избавить тебя от вины.

– Думаешь, я бы навредила людям? – отрезала Камилла. – Ты так плохо

думаешь обо мне, и считаешь, что я буду просто злиться и убивать без причины?

– Я знаю Волка, – ответил Габриэль. – Я столетиями наблюдал за ним. Каждый

рождается через пятнадцать или двадцать лет – каждый отличается, но их суть одна. Они

никогда не живут долго, когда достигают определенного возраста всё становится

очевидным. Слишком откровенный насильственный характер. И сейчас, когда Эндер

начала охоту… – он покачал головой. – Давай просто скажем, что то, что они доживают

до двадцати – это уже чудо, которое я никогда не пойму.

Вещица на ее руке начинала пугать, как какой-то паразит.

– Камилла, пожалуйста, – попросил он. – Пожалуйста, послушай меня. Никогда

не снимай браслет. Никогда. Я не всегда буду рядом…

– Ты бессмертен, – возразила девушка.

– Я не всегда буду рядом, – повторил он твердо. – И нет никакой гарантии, что

Нуль сможет держать тебя под контролем, когда тебе исполнится шестнадцать, и Волк

одержит над тобой верх. Браслет будет держать тебя в здравом уме. До тех пор, пока это

будет так, он не одолеет тебя.

Камилла посмотрела на него, с отчаянным желанием поверить.

– Уверен насчет этого?

После всей этой лжи, она уже не могла полностью ему доверять.

– Как ты думаешь, для чего были все тренировки? – он с нежностью провел

рукой по ее волосам, однако улыбка задела лишь уголки губ. – Если ты бросишь борьбу,

я стану насильно кормить тебя чаем с молоком и шоколадными круассанами, пока ты не

превратишься в гигантский мяч.

Камилла поморщилась.

– Фу, чай с молоком?

Габриэль пожал плечами и вернулся к размешиванию [замешиванию].

– Твой выбор. А теперь иди добавь немного блеска на ваш плакат, чтобы завтра на

Богом забытом фестивале я смог насладиться видом позеленевшей Рин.

Камилла улыбнулась, хотя на сердце у нее все еще было тяжело.

– Это я, определенно, могу сделать.

Они всегда так делали, но, казалось, что поддразнивание и добродушное

подшучивание закончилось навсегда.

На следующий день школа наполнилась буйством цветов, плакатов и шаров,

тянущимся от угла к углу. Нежные бумажные снежинки свисали с потолка. Джул

дотянулась до них одной рукой и покрутила в разные стороны.

– Думаю, это самый правдоподобный снег, который мы увидим в этом году.

Камилла усмехнулась, неся коробку с их материалами для фестиваля. Джул

держала под мышкой скрученный плакат, стараясь не помять его, пробираясь через толпу.

Несмотря на то, что до фестиваля оставалось достаточно времени, большинство учеников

уже разложили свои работы, а их семьи и посетители зашли в зал. Камилла одела свою

форму кендо, поскольку хотела принять участие в показательных раундах по борьбе

позже. По правде говоря, она радовалась возможности одеться не так как все остальные.

На Джул надето темно-фиолетовое платье из шелка, который обшит слоем кружева, что

делало ее зрительно еще выше и тоньше. Хотя, возможно, это всего лишь каблуки.

Они следовали за потоком людей, проходя мимо столов с наполовину собранными

проектами.

– Где Габриэль? Разве он не пришел с тобой? – спросила Джул, и Камилла

указала подбородком на стол с пуншем и печеньем, возле которого Габриэль разговаривал

с мисс Миллер.

Он выглядел как обычно, разве что более нарядно одет – ничто не указывало на

его вчерашний вид.

– Твоя бабушка? – поинтересовалась Камилла.

– Высадила меня у школы, – ответила Джул, отыскивая их стол и срывая с него

листок с именами Грэм, Райан, Сакамото, Тиг. – Сказала, что подойдет к началу. У меня

такое впечатление, что подобные мероприятия – не ее стихия.

Полуулыбка отразилась на ее лице. Значит, Беа дома. Габриэль увлечен беседой. Ее

собственное отсутствие где-то в течение получаса останется незамеченным. Камилла

вручила Джул коробку со словами:

– Скоро вернусь, хорошо? – взглянув на Габриэля, смеющегося над шуткой

Шарлотты, она добавила: – Если Габриэль спросит, скажи, я забыла кое-то в кафе.

– Хорошо, – Джул выглядела смущенной, но не возражала. – Только не

заставляй меня делать это одной.

Камилла улыбнулась.

– Не буду.

Натянув свой любимый балахон, она поспешила на парковку. Если бежать, она

доберется до дома Грэм за пять минут.

Камилла постучала в дверь, вглядываясь в ветхий Кадиллак возле гаража Беа. Она

понимала, что Джул ждет ее, но такой шанс может и не выпасть еще раз.

Беа открыла дверь, удивившись ей.

– Камилла?

– Расскажите мне о Габриэле, – попросила она.

Мак

– Дестин может довести нас, мам. Он прямо за углом, не придется долго идти, —

прокричал я, стоя возле холодильника. Я умираю с голода, но всё, что вижу – это лишь

приправы и остатки запеканки с тунцом. Если мы поедем на машине, то сможем заехать в

закусочную смерти*… мой желудок урчит в предвкушении.

– Сколько раз я должна повторить, чтобы ты не ездил с теми, у кого нет прав? —

кричит она через две комнаты. – И не имеет значения, насколько это близко, нет прав —

не езды.

Я чувствую себя некомфортно, одетый в то, в чем обычно хожу в церковь. Хейли,

состоящую в комитете по декорациям, еще раньше отвез в школу папа по пути в аэропорт.

Вот почему нам с Дестином нужно самостоятельно добираться на фестиваль, хотя я всё

еще не понимаю, почему мама так строго относится к наличию прав.

Раздался громкий стук в дверь.

– Если это кто-то из почитателей, процитируй им что-нибудь длинное и приятное

про суд и ад из Ветхого завета, вежливо скажи, что мы ходим в церковь два раза в неделю

и закрой дверь, – прокричала мама из гостиной. – Почему в Библейском поясе кто-то да

обязательно ходит от дома к дому… Серьезно… Это как продавать свечи возле мастерской

свечей.

Улыбаюсь, касаясь дверной ручки, если вспомню большой кусок из Библии, будет

здорово понаблюдать за их вытянувшимися лицами. Но человека по ту сторону двери не

удивить судом и адом.

Ухмыляясь, Мередит прислоняется к дверному проему.

– Привет.

Инстинктивно пытаюсь закрыть дверь, но она просовывает ногу в тяжелом сапоге,

мешая мне.

– Ты знаешь, где Волк, – говорит она с глазами сверкающими словно огниво. —

Я чувствую его запах на тебе. Вы достаточно близки. Ты должен мне после этого

отвратительного заклинания в лесу.

Она одета в коричневую кожаную куртку, но из-под нее выглядывает все та же

блузка, порванная в том месте, где ее проткнула скала. Ее кожа бледная и без всяких ран. Я

нервно сглатываю. Она не может быть здесь. Это мой дом. Я здесь живу.

– Очаровательный бесенок провернул отличную уловку, – говорит она. —

Делали ли вы тоже заклинание, позволяющее скрыть волка? Ты достаточно молод, чтобы

иметь подобные таланты. Я не смогу следовать за зверем, как предполагала, но я могу

преследовать тебя, сжигая всё, к чему прикасаюсь, пока ты не отведешь меня к нему, —

она смотрит через мое плечо и ухмыляется. – Это он?

Я ощетиниваюсь, инстинктивно зная, что Дестин вышел из кухни.

– Это не он, – говорю я быстро. – Побеспокой кого-нибудь другого. Я не знаю,

кто этот твой глупый Волк.

– Знаешь, – заявляет она, глядя на меня сверху вниз.

– Мак, – предупреждающе окликает Дестин.

– Нет, я серьезно, – говорю я, надеясь, что выгляжу уверенно. – Это мой дом.

Ты не можешь войти.

Она плотоядно усмехается.

– Думаешь, я вампир, который не сможет перейти порог без приглашения? Чтиво

о монстрах и кино не правдивы. Ты не имеешь ни малейшего представления, с чем

столкнулся, маленький мальчик. Я всё еще сдерживаюсь, потому как считаю тебя

забавным. Хотя уже начинаю думать иначе. Если ты хочешь продолжать жить своей

спокойной маленькой загородной жизнью, то выдашь мне Волка. Это дом такой хрупкий…

– произносит она, глядя на деревянные балки и карнизы на крыльце.

– Ты сошла с ума. Я не знаю никакого Волка, – повторяю я. – Ты выдумываешь

Она не может. Она не может поджечь мой дом. Моя мама в гостиной.

– Если не уйдешь, я вызову полицию.

Она громко смеется над моими словами.

– Давай. Давай. Люблю полицейских. Они, как правило, курильщики, – она

говорит с британским акцентом все тише, заговорщицки. – Легкие, полные смолы, мой

мальчик, горят так же легко как древесный уголь. Выжигание людей изнутри – довольно

интересное зрелище.

Я сжал пальцы на ручке двери, чтобы унять дрожь. Что мы делаем? Это реально?

Это дерьмо не произойдет с моим домом. Здесь мои вещи. Это место, где я прячу

косметику сестры, играю в видеоигры, отмечаю День Благодарения с моей семьей,

Дестином и его отцом. Когда ищешь приключения, они не должны следовать за тобой и

сжигать дом.

– Так мы собираемся все-таки сотрудничать? – говорит она, наблюдая за моим

лицом.

Я сглатываю, слыша в голове предупреждение Тейлора. Что я делаю?

– Мередит? – мама выходит из гостиной.

Погодите. Что? Женщина на пороге выглядит растерянной, как и я.

– Боже мой, Мередит! – восклицает моя мама, подбегая и заключая ее в объятья.

– Не могу поверить, что ты появилась. Я думала, что никогда не увижу тебя снова.

Почему ты не в Лондоне?

– Я… эээ… – Мередит не знает, что ответить. – Хотела тебя проведать, —

неубедительно отвечает она, но мама покупается на это.

– Не могу поверить, что ты вспомнила, где я живу!

– Да, это я, – говорит она. – Всё помню. Это то, что я делаю. Как стальной

капкан, – она стучит пальцем по черепу.

Что, черт возьми, происходит.

– Мама, – пытаюсь вмешаться я.

– О, Мак, это моя давняя подруга из колледжа. Мередит Эндер. Я когда-то

училась год в Лондоне, – говорит мама

– Веселое времечко было, – ответ Мередит звучит так, будто она не вспоминает,

а сопоставляет факты.

– Слишком веселое, – подтверждает моя мама с негромким смешком. —

Интересно, нам еще запрещено заходить в тот паб?

– Это было давным-давно, – неопределенно отвечает Мередит.

Моя мама тяжко вздыхает.

– И не напоминай. Начинаю чувствовать свой возраст. Но смотря на тебя, и не

скажешь, что ты как-то изменилась. Так ты собираешься зайти?

– Мама! – громко протестую я. Как она может знать этого человека, если до сих

пор хочет, чтобы она зашла в дом.

– Мак, в чем твоя проблема?

В чем твоя проблема? Хотелось мне крикнуть в ответ, но она не поймет.

Татуированная женщина злобно мне улыбается и следует за мамой в гостиную.

– Хорошее жилье, – комментирует она.

– Мы неплохо живем, – скромно говорит мама. – Правду говоря, иногда я

просыпаюсь и не понимаю, как здесь оказалась.

– Чьи это мальчики? – Мередит взглянула на Дестина, и я тупо остановился в

коридоре. – Они не могут быть твоими.

– Мой только Мак, – говорит она, улыбаясь мне. – Дестин живет по соседству.

Хотя он так часто находится у нас, что и его уже можно назвать моим.

– И то правда, – комментирует Мередит, с любопытством смотря на меня.

Не понимаю внезапно возникшего интереса.

– Он не похож на тебя. Волосы, – она неопределенно махает рукой между мной и

мамой.

Мама застенчиво приглаживает свои кудри.

Мне хочется выйти и позвать на помощь, но я не могу оставить свою маму наедине

с сумасшедшим магическим поджигателем, несмотря на то, что они давние приятели с

колледжа.

И, кроме того, кто может мне помочь? Кто может знать, что делать с этой

женщиной? Мысль появляется в моей голове. Миссис Беа. Она знала, что следует делать в

библиотеке. Она практически содержит беса в качестве домашнего животного. Возможно,

она сможет помочь. Но оставлять маму наедине с огненной леди. Я смотрю на Дестина.

При первейшем телепатическом обмене, могу сказать, что у него возникла та же идея.

– Ты забыл ту штуку в библиотеке? – спрашиваю его.

– Ага, – отвечает он.

Миссис Беа не работает сейчас, значит, она дома, но Мередит, возможно, подумает,

что мы выкручиваемся, чтобы привести Волка. Я на это надеюсь.

– Ты должен забрать ее, – уверенно заявляю. – Я подожду здесь.

– Уверен? – спрашивает Дестин.

– Ну, это мой дом, – говорю я.

Надеюсь, этого достаточно, чтобы мама ничего не заподозрила. Дестин, кажется,

это понял.

– Скоро вернусь, – он кивает, бросает беглый взгляд на мою маму и выходит за

дверь.

Он тоже заботится о моей маме, я понимаю это. Она в значительной мере заменяет

ему мать, после того как его собственная ушла, бросив Дестина в восьмилетнем возрасте.

Сейчас пришло время нам позаботится о ней.

– Мак, что это было? – произносит Мередит из гостиной, уже чувствуя себя как

дома. – Почему бы тебе не угостить нас с твоей мамой выпивкой? Уверена, у вас

отличный бар.

– Немного рановато для этого, – смеется мама.

– Значит, у тебя есть что-то хорошее. Что-нибудь алкогольное, – заявляет

Мередит. – Принеси.

– Хорошо, – смягчается мама, краснея, – я держу кое-что особенное, как раз для

таких случаев.

Она встает и идет на кухню. Я пересекаю гостиную и сажусь в кресло подальше от

Мередит, усевшейся на диван и положившей ноги в потертых ботинках на журнальный

столик.

– Ты не можешь удерживать мою маму в заложниках, – говорю я

непритязательно.

– Но ведь это работает, – Мередит бросает на меня хитрый взгляд. – Расслабься,

мальчик, как только я получу Волка, я исчезну. Честное скаутское. Лучше бы твой дружок

привел его.

– Он приведет.

– Отлично. Тогда мы вернемся к повседневной жизни. Я забуду, что когда-либо

видела твое мизерное лицо и навсегда уеду из Хэйвенвуда. Наверное. Вероятно. Не могу

обещать.

Мама возвращается с подносом, на котором два бокала и бутылка с темной

жидкостью.

– Именно то, о чем я говорила! – радостно восклицает Мередит. – Хорошо

сделано, МакЭбби. За что пьем?

– За старых друзей? – улыбается мама.

– За старых друзей, – соглашается Мередит, поднимая бокал. – И за нахождение

потерянного, – она усмехается мне и выпивает.

Дестин, беги быстрее.

Камилла

Беа села за кухонный стол напротив Камиллы, она выглядела серьезной.

– Уверена, что хочешь знать?

– Ты говорила, что Габриэль бывал в Хэйвенвуде раньше. Расскажи мне.

– Дважды, на моей памяти. Впервые он появился перед тем, как сожгли

лесопилку. Он был осмотрительным, не производил особого впечатления, и, правду

говоря, я едва ли его замечала, до его возвращения через шестнадцать лет. Он устроил

целый спектакль, занимаясь исследованием, как он говорил, для лучшего места для

эксклюзивной частной школы. От имени Унимо.

Камилла думала, ее трудно удивить, однако Бее это удалось.

– Работал на Унимо?

– Мы были бедным южным городком, но пришел он, раскидываясь деньгами, и

мечтая о престижном заведении, – сказала Беа. – Люди поверили. Местное

самоуправление пускало на него слюни. Он хотел выкупить мой сад, – Беа помрачнела.

– Предлагал мне смешные суммы. Я же не доверяла его интересу и отказалась продать

земли, принадлежавшие семье. В конце концов, мы живем здесь с тех пор, как пересекли

зеркало и поменяли фамилию. Я не отдала бы землю какому-то чужаку. В конце концов,

он согласился на другое предложение. МакАлистер продал корпорации Унимо земельный

участок, на котором сейчас и располагается школа, заработав целое состояние.

– Но почему? – спросила Камилла. – Что хотят Унимо?

– Не знаю, – призналась Беа. – До их приезда в Хэйвенвуд, я даже не слышала о

них. Понятно только то, что они заинтересованы в этом районе и привлечении одичавших

и фэйри – но я не могу понять их мотивы. Я не планировала отдавать им Джул, но когда

увидела ее… просто слишком испугалась.

Испугалась? Джул?

Кто-то громко постучал в дверь.

– Миссис Беа! Миссис Беа! – послышались крики.

Она поспешила к двери, обнаружив за ней вспотевшего и тяжело дышавшего

Дестина, казалось, он пробежал ни одну милю.

– Татуированная леди, – произнес он на одном дыхании. – Она в доме Мака.

– Нет, – охнула она, побледнев и схватив ключи.

Дестин объяснил, что произошло по пути к дому Мака. Руки Беа на руле были

напряжены.

– Что за идиот! – простонала Беа. – Что он думает, он сможет сделать? Он

беспомощен, как и Эбби.

– Он послала меня к вам, – напомнил Дестин.

Ее рот изогнулся в мрачной усмешке.

– Эта проблема намного больше, чем вы предполагаете. Мередит не было в

Хэйвенвуде шестнадцать лет, и она не может помнить и минуты из этого. Если бы мы

знали, кто ее цель, где Волк, то могли бы начать планировать…

– Хм… – откликнулась Камилла. – Ну…

В зеркале дальнего вида Беа нашла взглядом Камиллу. Беа выругалась.

– Это ты, не так ли?

– Ты? – воскликнул Дестин, невольно отодвигаясь от Камиллы.

Перо выскользнуло из воротника и скользнуло между ними.

– Прекрасно, – проворчала Беа.

Она остановила машину около большого привлекательного двухэтажного дома с

тщательно ухоженным садом.

– Вы двое остаетесь в машине, – настойчиво произнесла она. – Дестин, если

что-то случится, – Беа передала ему ключи, – едешь в школу, находишь Тейлора и

рассказываешь ему…

Именно в этот момент открылась входная дверь. Мак выбежал им навстречу.

– Идемте, – взволновано сказал он. – Всё в порядке, но, думаю, нужно…

Беа быстро вышла из машины и последовала за ним в дом. Дестин и Камилла

переглянулись и направились за ними.

Внутри женщина, одетая в кожу валялась на дорогом по виду ковре, прижимая к

себе пустой стакан из-под виски. Коротко-стриженная блондинка – Камилла

предположила, что это мать Мака – склонилась над ней. Заметив их, она выпрямилась,

сложив руки на груди, и слегка улыбнулась шокированной Беа.

– А вы говорили, что обучение актерскому мастерству – пустая трата времени.

Беа слегка покачала головой, будто пытаясь прояснить мысли.

– Беру свои слова обратно, Эбби, беру все их обратно. Что ты сделала?

Миссис Дюпре подняла хрустальный графин, наполовину заполненный темной

жидкостью.

– Я держу бутылку для особых случаев. Даже у бессмертных нет иммунитета от

сшибающих с ног капель. Она, возможно, и забыла, когда последний раз приезжала в

город, но не я, – она издала неприличный звук. – Лондон. Хотела бы я учиться там.

– Она не будет счастлива, когда проснется, – мрачно заметила Беа.

– Пожалуйста, скажи, что у тебя есть план на случай непредвиденных

обстоятельств, – миссис Дюпре обеими руками обняла Мака и Дестина за плечи. – Вы

поступили очень умно, мальчики, но напомните мне позже прочитать вам лекцию о

разговорах с незнакомцами.

Мак со страхом посмотрел на маму.

– Ты вроде гения, – озвучил он слова, не раз приходившие ему на ум.

– Было бы трудно предвидеть Эндер, лежащую на твоем полу, дорогая – сказала

Беа. – Но есть способ, как задержать ее на некоторое время… помоги мне отнести ее в

машину.

Миссис Дюпре от удивления округлила глаза.

– Что?

– Делай, как я говорю, девочка, пока она не проснулась, – отрезала Беа. – Или

ты этого хочешь?

Лицо миссис Дюпре стало суровым.

– Да, мэм, – ответила она. – Да, мэм, я сделаю.

Мак

Нам пришлось надеть термостойкие рукавицы, чтобы дотащить Мередит до

машины Беа, а после и до ее дома. Нам с Дестином пришлось потрудиться, чтобы

вытащить ее из машины, но мы справились. Я просто надеюсь, что у Беа действительно

есть способ удержать ее. Мередит может проснуться в любую минуту, и я сильно

сомневаюсь, что она обрадуется тому, что ее опоили и похитили. Ничего не объясняя, Беа

направляет нас в ее [свою] комнату с чашками.

– Что, фарфор – ее криптонит? – раздраженно произношу я.

Беа бросает на меня испепеляющий взгляд, подходя к шкафу, расположенному

вдоль стены, и поворачивает книгодержатель в форме шахматной фигуры. С грохотом

книжный шкаф уходит в стену, открывая взгляду ступени, ведущие вниз, и компьютерный

монитор, спрятанный в нише.

– Еще одна лестница, – хладнокровно говорит Беа. – Быстрее, у нас мало

времени.

Стерев изумление с наших лиц, мы с Дестином тащим бессознательную

бессмертную по каменным ступеням вниз, ощущая как воздух становится прохладным и

сухим.

Беа рукой останавливает Камиллу на первой ступени.

– Оставайся здесь, – говорит она ей. – Следи за монитором.

Понятно, что Камилла, как и я, не считает, что смотреть в монитор – такая уж

необходимость, но она выглядит даже благодарной.

В машине она села так далеко от Эндер как могла… и шла в дом на расстоянии от

нее. Я задался вопросом: раньше Камилла ничего не боялась, а оказывается ее страшит

алкоголичка-поджигательнца пяти с половиной футов. Беа набирает код на клавиатуре и

дверь распахивается.

– Это какие-то шпионские штучки, миссис Беа, – комментирую я.

– Моя вторая машина – Астон Мартин, – говорит она.

– Правда? – оживился я.

– Нет, – отрезает она, начиная спускаться в подвал.

Каждый кусочек комнаты сделан из камня. Пол, потолок, стены, даже дверь с

внутренней стороны из гранита. В центре комнаты стоит клетка размером около двадцати

квадратных футов, сделанная из гранита и с толстыми колонами вместо решетки.

Если у Мередит нет суперсилы, вряд ли она выберется.

– Она же не суперсильная? – спрашиваю я.

– Насколько я знаю, нет, – отвечает Беа. – Она, может, и неуязвимая, но она не

Супермен.

Дестин нервно оглядывается.

– Надеюсь, у нее нет друзей с суперсилой?

– У нее нет друзей, – говорит Беа, открывая дверь клетки.

Мы кладем растрепанную женщину в кожанке на пол и выходим. Я, например, рад,

что могу снять перчатки. Я потею, находясь длительное время в близости от ее пышущего

жаром тела. Беа закрывает клетку на каменный замок.

– Идите наверх, – говорит она нам. – Она зациклена на тебе, и если увидит, это

может ее спровоцировать. Я хочу посмотреть, как много она знает.

Мередит слегка пошевелилась – и это всё, что мне понадобилось, чтобы пулей

взлететь по лестнице. Мы с Дестином присоединились к наблюдающей за монитором

Камилле. Он показывал четкое изображение клетки и даже со звуком. Должно быть,

камера стоит в углу комнаты.

Надеюсь, миссис Беа знает, что делает.

– Почему не сказала, что ты Волк? – спокойно спрашивает Дестин у Камиллы.

– Я не знала. До вчерашнего дня.

У меня отвисает челюсть.

– Серьезно? Ты была им все время?

Слышится стон Эндер, и мы обращаем наше внимание на камеру. Мередит

опирается на руки, пошатываясь.

– Тьфу, такое чувство, будто меня распластали по полу. МакЭбби, у нас есть еще?

Если она ничего не помнит, почему называет мою маму этим нелепым прозвищем?

– Боюсь, что сейчас тебе придется испытать другого рода гостеприимство, —

говорит Беа, оставаясь на значительном расстоянии от клетки.

Мередит смотрит на нее мутным взглядом через спутанные волосы.

– Святой ад, ты постарела. Погоди, кто ты? – она прокашливается,

облокачиваясь на гранитную колону. – Забудь об этом, мне все равно. Через минуту я

сожгу это место дотла вместе с землей, – она снова кашляет. – Она не шутила, говоря

про кое-что особенное.

– Мы под землей на уровне двух этажей, – произносит Беа. – Запали всё вокруг,

и будешь погребена под пятьюдесятью футами земли и камней.

Казалось, Мередит только сейчас заметила клетку.

– Камень? Умно. Ты уже запирала меня здесь раньше? Погоди, не отвечай.

– Впервые ты приехала в Хэйвенвуд в тысяча девятьсот…

– Я СКАЗАЛА, НЕ ОТВЕЧАЙ, – ревет Мередит, бросаясь на колоны.

Искры кружат вокруг нее.

Беа даже не шелохнулась, спокойно за ней наблюдая.

– Это может занять некоторое время, но я прожгу себе путь отсюда, – рычит она.

– В конце концов, воспламеняется всё, даже камень. Твои пятьдесят футов щебня станет