Текст книги "Утро нашей любви"

Автор книги: Эйна Ли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 18 страниц)

– Я увольняюсь из армии.

– Неужели? И каковы ваши планы на будущее?

– Мне предложено поступить на дипломатическую службу, но я не уверен, что соглашусь. Первое, что мне нужно сделать после возвращения из Вашингтона, – это решить, где мы будем жить, пока не отремонтируют дом.

– Вы хотите сказать, что едете в Вашингтон, чтобы подать в отставку?

Китти скользнула на стул напротив Джареда.

– Разве Джаред не сказал вам? Его наградили орденом Почета.

– Бог ты мой! – Джейк пожал Джареду руку. – Поздравляю. Это ж надо, орден Почета! Бет, ты знала, что мы принимаем в своем доме настоящего героя?

– Не имела понятия. – Бет перегнулась над столом и поцеловала Джареда в щеку. – Поздравляю, Джаред. Китти, почему ты нам ничего не сказала?

Китти не хотелось признаваться, что Джаред только сегодня согласился принять награду.

– Да как-то забыла за всей этой суматохой. – Она издала короткий смешок. – Пожалуй, Джейк с Дейвом тоже заслуживают награды. Если бы не они, пришлось бы награждать Джареда посмертно.

– Китти, какая мрачная мысль, – укоризненно заметила Бет. – А вот у меня есть прекрасная идея. Джейк собирается по делам в Лондон, и, учитывая, что дети проведут все лето в Колорадо, мы решили поехать вместе. Устроим себе второй медовый месяц. Так что вы можете остаться здесь или, если захотите, отправиться на ранчо.

– Идея действительно заманчивая, Бет, – сказал Джаред. – Отец снял дом в Нью-Йорке и предлагает нам приехать к нему. Честно говоря, я предпочел бы остаться здесь и наблюдать за ремонтом.

– Чем вы предполагаете заниматься после выхода в отставку? – спросил Джейк.

– Подумываю о том, чтобы написать роман. Всегда имел пристрастие к литературе.

– В таком случае ничего лучше ранчо не придумаешь. Ла-Палома – уединенное и живописное место. Через неделю работники погонят стадо в Форт-Уэрт и останутся там на родео. Ранчо будет в вашем распоряжении целый месяц.

– Близнецам это понравится, Джаред, – с надеждой сказала Китти. Она так соскучилась по жизни на ранчо. – А если хотите, мы могли бы поехать в «Трипл-Эм». У меня там собственный дом. – Она подмигнула Бет. – Правда, там нет слуг, выполняющих все ваши прихоти.

Джаред бросил на нее недовольный взгляд.

– Едва ли это подойдет, Кэтлин. Я предпочел бы держаться поблизости от Далласа. Бет прервала разговор:

– Я думала, мы собираемся играть в бридж.

– Вы должны извинить мою жену, друзья. Она заядлая картежница. – Интимный взгляд, которым обменялись супруги, наводил на мысль, что за этим утверждением кроется какая-то история.

Китти наслаждалось игрой, за исключением тех моментов, когда ловила на себе взгляд карих глаз Джареда, заставлявший ее нервничать.

«Он делает это преднамеренно!» – кипела она. Знает, что на ней надето под блузкой и юбкой, и дает ей это понять своими пристальными взглядами, будь они неладны.

Тем не менее, она наслаждалась компанией, и вечер прошел гладко.

Поправив сбившуюся простыню, она укрыла девочек, запечатлев их образ в своей памяти.

Внезапно она ощутила чье-то присутствие. Повернув голову, Китти увидела темную фигуру, расположившуюся в стоявшем в углу кресле. Это был Джаред.

Он поднялся и подошел к ней.

– Они просто чудо, верно? Китти кивнула:

– Да.

– Остается только удивляться, как что-то, столь совершенное, могло получиться из такого неудачного брака. – Его следующий вопрос застал Китти врасплох: – Как вы думаете, она хоть когда-нибудь любила меня?

Очевидно, он имел в виду свою жену.

– Несомненно, – ответила она и добавила: – Как и вы ее.

– Мне хотелось бы верить в это. В прошедшие годы я часто задавался этим вопросом.

– Любовь часто бывает мимолетной, а может быть вечной.

– Как та, что вы испытывали к своему мужу?

– Да. – Она всегда будет любить Теда, но последние недели вселили в нее надежду, что она в состоянии начать новую жизнь.

Опасаясь разбудить девочек, Китти вернулась в гостиную. Джаред последовал за ней.

– Как это ни парадоксально, Джаред, но, чтобы любить, нужно прежде всего позволить себе любить.

– Ну, да, и сделать себя уязвимым.

– Так вот чего вы боитесь? Неужели вы верите, что любовь ослабляет человека, а не придает ему силы?

– Я уже не знаю, во что верить, Кэтлин. Все это ново для меня, а незнакомое, как известно, пугает.

– У нас обоих сейчас сложный период, Джаред. Мы изменились, и, глядя на вас, я надеюсь, что в лучшую сторону.

– Спасибо, Кэтлин. Как видите, даже такой болван, как я, способен учиться.

– Я тоже кое-что узнала, капитан. Он придвинулся ближе, так что она ощутила его тепло и притягательный мужской запах.

– Что же, Кэтлин? – В его голосе прозвучали хрипловатые нотки, наполнившие ее пьянящим чувством.

Повинуясь притяжению его взгляда, Китти подалась вперед, и руки Джареда сжали ее плечи.

– Вы не ответили мне, Кэтлин. Что вы узнали?

Его карие глаза мягко мерцали, не отрываясь от ее лица.

– Что вы совсем не такой болван, как мне казалось. Секунды летели, пока они в молчании смотрели друг на друга. С каждым мгновением его близость становилась все более завораживающей.

– Я получил удовольствие от сегодняшнего вечера, Кэтлин.

– Я тоже, Джаред.

– Не припомню, когда в последний раз мне было так хорошо. – Его взгляд и голос действовали на нее как возбуждающий напиток.

– Должно быть, все дело в компании.

– Определенно.

– Бет и Джейк – замечательная пара.

– Я имел в виду всю компанию. – Он склонил голову и поцеловал ее в лоб. – Спокойной ночи, Кэтлин.

Он вышел, и Китти ощутила пустоту, лишившись его тепла. Удивительно, как она могла считать Джареда Фрейзера холодным?..

Глава 13

Следующий день прошел в проветривании одежды и сборах. Близнецы пребывали в радостном волнении, не в силах дождаться завтрашнего дня, когда они сядут в поезд и отправятся в путешествие на восток.

Вечером Китти и Джаред снова играли в бридж, и Джаред принял предложение Кэррингтонов пожить на ранчо, пока не закончится ремонт дома.

Солнечным утром они погрузились в поезд, следовавший в Вашингтон, округ Колумбия. Хотя у них было два купе – в одном разместилась Китти с близнецами, другое предназначалось Джареду, – все дни они проводили в купе Джареда, читая или играя в карты.

Особое удовольствие близнецы получали от посещения вагона-ресторана. Это был волнующий опыт, но к тому времени, когда поезд пересек Миссисипи и добрался до Чикаго, железная дорога потеряла для них свою привлекательность. В Чикаго им предстояла пересадка, и Китти обрадовалась, когда Джаред предложил провести ночь в городе, прежде чем продолжить путь.

Все в этой некоронованной столице Среднего Запада поражало воображение: озеро Мичиган, монументальные здания и громадные толпы людей, которые не только одевались иначе, но и разговаривали не так, как техасцы.

Чикаго был крупнейшим железнодорожным узлом. Наблюдая за разгрузкой скота с платформ, прибывших из Канзаса, Китти захлопала в ладоши и прослезилась от восторга при виде клейма «Трипл-Эм» на шкурах животных.

– Китти, если бы я знал, что вы так соскучились по бычкам, то свозил бы вас на скотопригонный двор в Форт-Уэрте, – лениво протянул Джаред.

– Папа, ну ты и скажешь, – скорчила гримаску Дженни.

– Китти потому разволновалась, что бычки с ее ранчо, – объяснила Бекки.

– Не удивлюсь, если я пасла некоторых из них, – сказала Китти, утирая слезы.

– Вспомните об этом, когда будете есть бифштекс сегодня за обедом, – поддразнил ее Джаред.

Она одарила его негодующим взглядом и взяла близнецов за руки.

– Пойдемте, девочки, в наказание мы заставим его пройтись по магазинам.

– Вот что, милые дамы, – сказал Джаред, – можете выбрать по одному подарку – при условии, что он уместится в вашем чемодане.

Покидая знаменитые скотопригонные дворы Чикаго, они увидели на одном из зданий объявление о представлении, повествующем о Диком Западе с участием пяти индейцев и мисс Анни Оукли по прозвищу Верный Глаз.

Подпрыгивая от волнения, близнецы обратились к Джареду:

– Папа! Папа! Можно мы пойдем?

– На сегодняшнее представление мы уже опоздали, девочки. А следующее будет только завтра.

– Пожалуйста, папа! Джаред посмотрел на Китти:

– Что скажете?

– Ну, если наши железнодорожные билеты позволяют это, не вижу причин, почему бы нам не задержаться здесь еще на один день.

– Я опасался, что вы скажете что-нибудь в этом роде.

– Не морочьте мне голову, капитан Фрейзер. Будь вы против, то пресекли бы эту тему в зародыше. Он усмехнулся:

– Ах, миссис Драммонд, вы видите меня насквозь. Давайте посмотрим расписание поездов.

Они съездили на вокзал, закомпостировали билеты, а потом прошлись по магазинам. Близнецы выбрали себе сумочки, а Китти – белые перчатки. Затем все вернулись в отель. Китти и близнецы занимали смежные комнаты, а Джаред разместился напротив. Отдохнув и освежившись, они спустились в ресторан и заказали обед.

– Хороший был день, правда, папа? – сказала Беки – Да, я получил удовольствие, – отозвался он.

– А ты, Китти, хорошо провела время? – поинтересовалась Дженни.

– Очень хорошо, милая.

Переглянувшись с сестрой, Бекки произнесла заранее отрепетированную фразу:

– Папа, а правда Китти выглядит просто прелестно в этом голубом платье? Оно так подходит к ее глазам.

– Я учитывал это, когда покупал его, – ответил Джаред, явно забавляясь.

– Китти, а правда папе идет мундир?

– Да, дорогая, очень идет. – Девочки вели себя так, словно что-то затеяли, и чем быстрее это пресечь, тем лучше. – Если все уже пообедали, я хотела бы вернуться к себе.

Когда они покидали ресторан, метрдотель учтиво поклонился:

– Позвольте пожелать вам доброй ночи, миссис Фрейзер. Китти не стала поправлять его, ограничившись кивком:

– Благодарю вас.

Джаред шел последним, и она слышала, как метрдотель сказал ему:

– У вас очаровательная семья, капитан Фрейзер.

– Спасибо, я тоже так считаю, – отозвался тот. Девочки захихикали, и Китти поспешила увести их, пока они не смутили всех каким-нибудь неуместным замечанием.

– Тише, – шепнула она. – Некоторые люди способны сказать все, что угодно, ради чаевых.

По всей видимости, это сработало, потому что Джаред пожал мужчине руку и вручил ему щедрые чаевые.

Последняя мысль, мелькнувшая в голове Китти, прежде чем она погрузилась в сон, была о том, что метрдотель прав. С каждым днем они все более напоминают семью и, что гораздо важнее, начинают ощущать себя таковой.

На следующее утро Джаред отклонил предложение Китти продолжить вместе с ней и близнецами осмотр городских достопримечательностей. Он остался в отеле и провел время за чтением газет. Они встретились за ленчем, а затем отправились на представление.

Близнецы сидели с разинутыми ртами, наблюдая за парадом всадников, размахивающих разноцветными флагами и вымпелами. Вместе с остальными зрителями они хлопали в ладоши и вопили, подбадривая актеров, когда шайка улюлюкающих индейцев преследовала дилижанс, и во время ожесточенной схватки между отрядом кавалеристов и бандитами. Это было захватывающее зрелище, волнующее и красочное, особенно сцены с участием лошадей.

Но подлинной звездой представления была Анни Оукли. Меткость, с которой она разила врагов, произвела впечатление даже на Джареда, хотя сам спектакль показался ему слишком театральным.

– А ты умеешь палить из револьвера, как Анни Оукли, Китти? – спросила Бекки.

– Нет, милая, на ранчо от него мало прока. Но отец всегда настаивал, чтобы я не выезжала из дома без ружья.

– Спорим, ты стреляешь не хуже, чем она, – заявила верная Дженни.

– Не думаю, милая, хотя меня и учили попадать в цель. На ранчо, если тебе пришлось схватиться за ружье, нужно стрелять и стрелять быстро. Чтобы убить, к примеру, змею или изготовившегося к прыжку хищника. Это совсем не то, что стрельба по мишени.

– А ты носила портупею, как Анни Оукли?

– Нет, Дженни, у меня же не было револьвера. Но когда я была в вашем возрасте, девочки, все мужчины на ранчо ходили с «кольтами» за поясом.

– А ты когда-нибудь сражалась с индейцами, как в этом представлении?

– Нет, Бекки. К тому времени большинство индейцев уже находились в резервациях.

– Спорим, твой папа сражался, – сказала Дженни.

– О да. В молодости моему отцу и его братьям пришлось повоевать с индейцами и бандитами. Джаред счел нужным вмешаться.

– То, что вы видели, девочки, – это художественный вымысел. В настоящем сражении люди гибнут, – мрачно заметил он.

После представления близнецы бросились туда, где Анни Оукли и Буффало Бил подписывали программки. Пока они ждали, Китти сказала:

– Мне показалось, что вам не понравилась подобная интерпретация Дикого Запада.

– Наверное, потому, что Запад больше не дикий. Этот образ жизни канул в Лету, как и добрый старый Юг после Гражданской войны. На наших глазах исчезли рабство и южная аристократия, так же как и эпоха освоения Запада с ее виселицами и перестрелками. Мы взрослеем как нация, Кэтлин. Прошлое стало историей и принадлежит теперь летописцам и писателям.

– Но это же просто развлечение, Джаред. Как водевиль или любое другое театральное представление.

– Буффало Билл был армейским разведчиком, охотником на бизонов, ветераном индейских войн. В 1872 году конгресс наградил его Орденом Почета. А теперь, устраивая подобные представления, он принижает все, что он и ему подобные сделали для освоения Запада.

Китти молчала, устремив на него удивленный взгляд.

– В чем дело? – спросил он.

– Оказывается, в душе вы романтик, Джаред Фрейзер, как бы вы ни старались убедить всех в обратном.

– Не понимаю, о чем это вы толкуете? Китти улыбнулась:

– Думаю, понимаете.

Утром следующего дня они продолжили путь. Их поезд прибыл в Вашингтон накануне Четвертого июля[2]2
  День независимости Соединенных Штатов.


[Закрыть], на которое была назначена церемония награждения. Джонатан с Сетом приехали раньше, и после короткой, но радостной встречи с близнецами мужчины уединились, чтобы посвятить Джареда в ход судебного разбирательства.

Близнецам не терпелось посмотреть город, но Китти проявила строгость и усадила их за урок истории Белого дома.

Вечером Джонатан заявил, что Китти нужно передохнуть от обязанностей гувернантки, и предложил сыновьям сводить ее в ресторан, пока он посидит с близнецами.

Сет встретил предложение с энтузиазмом в отличие от Джареда, не желавшего покидать отель.

– Тогда оставайся с отцом и девочками, – заявил Сет. – Я поведу Китти в ресторан, и мы будем танцевать всю ночь напролет.

Джаред, будучи не в восторге от этой идеи, вынужден был согласиться. Когда они уходили, он не мог не заметить, как очаровательно выглядит Кэтлин. Лицо ее светилось, глаза сверкали от радостного возбуждения. Сет всегда оказывал на нее подобное действие.

Его раздражение еще более усилилось при виде знаков внимания, которые Сет расточал Китти на протяжении всей трапезы. Когда она ненадолго отлучилась, Джаред указал на это брату:

– Послушай, Сет, Кэтлин не какая-нибудь пустышка, с которыми ты привык иметь дело. Как бы она не отнеслась серьезно к твоим ухаживаниям.

Сет фыркнул:

– Когда это ты научился разбираться в женщинах, Джаред? Учитывая то, каких подружек ты выбирал в прошлом, я бы сказал, что ты сам нуждаешься в совете.

– Кэтлин не похожа на них. Вот почему я не могу допустить, чтобы она пострадала. Она слишком прямодушна и наивна, когда дело касается мужчин.

– Вот как? – протянул Сет, забавляясь. – А мне казалось, что ты считаешь всех женщин легкомысленными и не заслуживающими доверия.

– Кэтлин другая. У нее достаточно здравого смысла, и близнецы ее обожают.

– А как насчет тебя?

– Я испытываю к ней глубокое уважение, – ответил Джаред, смущенный оборотом, который принял разговор.

– И не более того?

– Не понимаю, что ты имеешь в виду.

– Чертовски хорошо понимаешь. Ты влюблен в нее, Джаред?

– Как обычно, Сет, ты порешь чушь. Мы с Кэтлин достигли взаимопонимания, что идет на пользу моим дочерям. И я не позволю, чтобы все пошло прахом из-за твоей беспечности.

– И это я слышу от мужчины, который некогда прельстился Стефани Лоример, а затем женился на Диане Флеминг! – ухмыльнулся Сет. – Врач, исцелись сам.

Возвращение Китти прекратило разговор, становившийся все более накаленным, и Сет увлек ее на танцевальную площадку.

Взгляд Джареда следовал за парой, кружившейся в вальсе. Видит Бог, Сет прав относительно его предыдущего опыта, но Кэтлин не имеет ничего общего ни с Дианой, ни со Стефани. Взять хотя бы ее вчерашнее замечание, что у него романтическое сердце. Кому еще пришла бы в голову подобная мысль, кто еще мог бы догадаться, как он жаждет любви и понимания? Ее невероятные глаза, казалось, легко читают в его душе. И чем больше она это делает, тем более уязвимым он себя ощущает.

Когда вальс закончился, Джареда за столом не оказалось. Оглядевшись, Китти увидела его недалеко от входа, где он разговаривал с каким-то мужчиной в военной форме.

– Сет, мы поступили невежливо, надолго оставив Джареда одного.

– Джаред всегда предпочитал собственную компанию любой другой. Мы оба знаем, что он интеллектуальный сноб, Китти.

– Как можно говорить такое о собственном брате? – воскликнула она, неприятно пораженная ядовитым замечанием Сета. – Джаред сильно изменился.

– Но не благодаря себе. Китти ощутила вспышку гнева.

– Жизненные обстоятельства иногда подталкивают человека к переменам, но изменить себя может только он сам. Джареду нужно время, чтобы приспособиться к новой жизни. Тем не менее, он сумел наладить отношения с близнецами, и теперь они обожают отца. Вы же знаете, что он очень замкнутый человек, и, должно быть, ему непросто взять на себя ответственность за воспитание дочерей.

– Мне лично кажется, что это вы, Китти, воспитываете близнецов.

– Вы несправедливы к Джареду, – сердито сказала она. – Почему бы вам не отдать вашему брату должное, когда он того заслуживает… – Она осеклась при виде широкой усмешки, появившейся на его лице. – Сет Фрейзер, вы говорили эти ужасные вещи только для того, чтобы позлить меня, да?

Он потянулся через стол и взял ее за руку.

– Вы влюблены в него, не так ли?

– Конечно, нет! Просто теперь я его лучше понимаю.

– Разве можно обманывать друзей, нянюшка Китти? – Он сжал ее руку в своей ладони. – Вы замечательная девушка, Кэтлин Драммонд. Вы лучшее, что случилось в жизни Джареда после близнецов. Что бы вы там ни думали, я люблю своего брата. Возможно, когда-нибудь мне представится возможность доказать это.

Вернувшийся к столу Джаред задержал взгляд на их сцепленных руках.

– Я устал и намереваюсь вернуться в отель.

– Пойдемте вместе, – предложила Китти, отнимая руку у Сета.

– Не стоит. Я бы не хотел портить вам вечер. – Он круто развернулся и зашагал прочь.

Сет тихо присвистнул, провожая его взглядом.

– Да, он здорово изменился, ничего не скажешь.

– Он устал, Сет. – Китти встала и поспешила вслед за Джаредом. Когда Сет присоединился к ним, швейцар уже подозвал кеб.

За завтраком Джаред почти не разговаривал, но Китти было не до него. Все ее мысли были заняты предстоящим посещением Белого дома, которого она ждала с не меньшим волнением, чем близнецы.

К тому моменту, когда они закончили осмотр резиденции, наступило время церемонии награждения.

Джаред, высокий и необычайно привлекательный в офицерском мундире, шагнул вперед. Лицо его хранило непроницаемое выражение, пока президент перечислял его заслуги.

– 31 января 1895 года, действуя с исключительным героизмом, с риском для собственной жизни капитан Джаред Фрейзер во главе шести моряков флота Соединенных Штатов и двух гражданских служащих держал оборону посольства Соединенных Штатов в Калькутте против банды бесчинствующих повстанцев, пока на помощь к осажденным не прибыло подкрепление.

Несмотря на серьезные ранения, капитан Фрейзер в лучших традициях армии Соединенных Штатов мужественно защищал апартаменты американского посла и его семьи, когда несколько мятежников проникли в посольство.

Сегодня, 4 июля 1895 года, мне выпала почетная миссия от имени конгресса Соединенных Штатов и благодарной нации вручить капитану Фрейзеру высшую награду страны – орден Почета.

Слезы подступили у Китти к горлу, когда президент надел на шею Джареда орден и пожал ему руку. После того как шесть моряков и двое штатских получили свои награды, оркестр исполнил марш «Всегда верен», и церемония закончилась.

Внимание прессы сосредоточилось на Джареде. Когда близнецы с поцелуями и объятиями подбежали к отцу, засверкали вспышки камер, увековечивая момент, украсивший впоследствии первую страницу каждой газеты в стране.

Увенчанных наградами героев пригласили на ленч в Белый дом, а затем Фрейзеры вернулись в свой отель.

После ухода Джонатана и Сета, возвращавшихся в Нью-Йорк, все четверо вышли из отеля, чтобы осмотреть город до начала парада по случаю Четвертого июля.

На празднично украшенных улицах продавалось все, что угодно: от американских флагов до булочек с сосисками, сдобренных горчицей, кетчупом и соленьями. Они посетили Смитсоновский институт и Арлингтонское кладбище, наблюдали за парадом оркестров всех родов войск, а затем расположились на склоне холма, откуда открывался великолепный вид на главный вашингтонский монумент, в ожидании грандиозного фейерверка.

Близнецы, утомившиеся за насыщенный событиями день, заснули. Подложив руки под голову, Джаред вытянулся на траве и закрыл глаза.

– Вам нечем заняться со мной, кроме как спать? – поинтересовалась Китти.

Он открыл глаза и посмотрел на нее:

– Вы не хотите иначе сформулировать свой вопрос, миссис Драммонд, прежде чем я отвечу?

Китти вспыхнула:

– Вы прекрасно поняли, что я хотела сказать. Джаред хмыкнул и снова закрыл глаза:

– Честно говоря, я не прочь отдохнуть.

– Да, день был утомительный, но очень волнующий.

– Угу, – согласился он.

– Спасибо, Джаред.

– За что? – спросил он, почти засыпая.

– Ну, что взяли меня с собой в эту поездку. Я получила колоссальное удовольствие.

– Не сделай я этого, мне пришлось бы оставить близнецов дома, а их гувернантка извела бы меня попреками, что я лишил девочек возможности лицезреть, как их отцу вручают награду.

– Они запомнят этот день на всю жизнь. И я тоже. Джаред открыл глаза и сел.

– Почему, Кэтлин? Почему это так важно для вас? – тихо спросил он, внезапно охрипнув.

Китти мучительно захотелось протянуть руку и обвести кончиками пальцев шрам на его щеке и контуры губ. У него был невероятно выразительный рот, твердый и чувственный. Он притягивал ее взгляд, как магнит.

Склонив голову, он шепотом повторил:

– Почему, Кэтлин?

Китти ощутила непреодолимое желание ощутить его губы на своих. Она подняла голову, ее губы приоткрылись.

Залп фейерверка сотряс тишину и осветил небо разноцветными сполохами. Близнецы, проснувшись, дружно вскрикнули. Джаред поспешно отстранился и потянулся к Дженни, Китти прижала к себе Бекки.

Следующие полчаса они провели, наблюдая за необыкновенно красочным зрелищем. Но ослепительные вспышки света бледнели в сравнении с волнением, теснившимся в груди Китти, от присутствия мужчины, сидевшего рядом.