Текст книги "Все точки над ё...? (СИ)"

Автор книги: Евгения Гордеева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 17 страниц)

– Угу. Странно всё это, – согласился Май. – А вдруг, она тоже какая-нибудь утерянная… царевна – лягушка.

– Это кто тут царевна – лягушка? – весело поинтересовалась виновница наших размышлений.

Мы дружно повернули головы на голос. Как ни странно, козёл тут же прекратил свой путь в никуда, и при-нялся ощипывать скудную растительность двора, всем своим видом показывая, что животное просто ест.

– Мама, признайся честно, – серьёзно осведомился сын, – кто ты?

– Мария Лавровна Май…

– Варя, погляди, – вскричал вдруг Андрей с театральной гротескностью в голосе, – это же Мария Лавровна Майкова! Твоя свекровь и моя мать! – Касым отреагировал на вопль нервным подёргиванием. – Мама, – заговорил Май уже своим обычным голосом, – не обманывай своих детей! Признайся честно. Ты – Марья – искусница? Нет? Ма-рья – посадница? Хотя, нет. Ту Марфой, кажется, звали. Марья – кудесница?

Марла снисходительно наблюдала за выходками великовозрастного сынули, всё также загадочно улыбаясь.

– Ты вряд ли угадаешь, – она присела на соседний пенёк, и ещё несколько секунд нас помучила ожиданием. – Я – скрытый оборотень.

– Кто-о-о? – простонал Май.

– Ме-э-э-э! – поддержал его козёл.

У меня отвисла челюсть. Такого поворота событий мы не ожидали… А ведь могли и сами догадаться. Встре-тил её сам глава общины, в деревню пригласил, не дав опомниться, осмотреться. Закружил нас всех, заморочил. Ай, да Волк!

– Мамуля, кто ты? – просто взмолился Андрей, став похожим на несчастного Пьеро.

– Она скрытый, неактивированный генетический оборотень, – из темноты сеней к нам вышел Белый Волк.

Касым отреагировал на приближение оборотня героическим отступлением за наши спины, но место действия не покинул.

– Генетический? А-а…, – взгляд Мая стал отсутствующим, ушедшим в себя. Такой удар не каждый сможет выдержать. Мать – оборотень, пусть даже, скрытый.

– А подробнее можно? – растерянно поинтересовалась я.

– Ме-э-э-э, – высунул заинтересованную морду из-за моей спины козёл. Почему его так интересовала судьба Марлы, не укладывалось в моей голове. Впрочем, я не особо и укладывала. Но поведение козла отвлекало…

– Конечно, – охотно согласился мужчина. – Иногда встречаются люди, один случай на десять – пятнадцать миллионов, которые являются неактивированными оборотнями.

– Какими оборотнями? – тут же уточнила я, козёл промолчал.

– В каком смысле, какими? – Волк смотрел на меня с недоумением.

– Самоуправляемыми или циклическими, чего тут не понятного!?

– Ме!

– Вы что, были в Волчановке? – удивилась Марла, – И что это за козёл такой разговорчивый?

– Это Касым, тот самый… – представила я свекрови винторогого красавца. – В Волчановке были, сегодня. Нам Акела такую экскурсию устроил.

– Мы вас чуть-чуть не застали, – вынырнул из прострации Май.

– Тогда понятно, – улыбнулся оборотень и продолжил. – И теми могли быть и другими. Этот ген передаётся не всем. Поэтому в семье могло быть пять или даже десять детей, и лишь один ребёнок был его носителем. Человек мог прожить всю жизнь, так и не узнав о своих скрытых возможностях.

– А как заставить этот ген работать? – во мне проснулся исследовательский азарт.

– Укус, – загадочная улыбка не сходила с лица Волка.

– Что, всё так просто? – не поверила я.

– Ме-э.

На мнение козла уже никто не обращал внимания. Касым вышел из своего укрытия и с любопытством ус-тавился на Волка.

– Конечно, не просто! – оборотень потрепал козла по холке. – Кусать должен оборотень.

– Выходит, легенды не лгут? От укуса оборотня сам становишься оборотнем! – печально подытожила я.

– Только тогда, когда есть такой ген, и ты готов стать оборотнем, – Белый Волк отвёл от Марлы морду Касы-ма, норовящего ущипнуть ту за близлежащую часть тела. – Без этого – никак! На козлов это не распространяется!

– Это ж, сколько народу надо перекусать, что бы выявить одного – единственного кандидата! – я ужаснулась.

– Да никого особо кусать не надо, – развеселился Волк, – это чувствуется.

– Ага, – скептически отозвался Май, кивая на упрямое животное, продолжающее попытки дотянуться до роди-тельницы.

– И Вы сразу почувствовали Марлу? – догадалась я. – Там, в гостинице. Касым, ты что прицепился?

Козёл, не достигнув цели, вернулся к ощипыванию травы, всем своим видом показывая, что не очень то и хо-телось…

– Нет, я почувствовал ещё раньше, что идёт к нам нужная женщина. Поэтому и пришёл на Заставу.

– Ядрёна Матрёна….

– Мама, ты уже… – Андрей не решался взглянуть на мать.

– Ещё нет. Я хочу знать ваше мнение.

– Да? – с надеждой отозвался сын, но, встретившись с взглядом родительницы, понял, что если он не одобрит выбор матери, то сделает её несчастной до конца жизни. – А что это тебе даст, – совсем упавшим голосом поинтере-совался Андрей, – кроме… возможности принимать звериное… волчье обличие?

– После альтерации…, – начал пояснять Волк.

– После чего? – встрепенулась я.

– Альтерация – ритуал изменения, после которого она обретёт вторую, альтернативную сущность, – пояснил Волк, – её организм омолодится, срок жизни значительно увеличится.

– А ещё я смогу иметь… щенков, – щёки Марлы порозовели, и она опустила виноватый взгляд.

Это был аргумент, который Май не смог бы разбить и сотней полновесных доводов «против». Марла, остав-шись вдовой, больше всего сокрушалась, что не родила ещё ребёнка от любимого мужа. Она очень любила детей, и была на седьмом небе от счастья, когда узнала, что скоро станет бабушкой. А тут выпадает шанс самой родить… щенков.

– Я хочу, чтобы ты была счастлива, – тихо сказал Андрей. – Она будет счастлива? – он в упор посмотрел на Белого Волка.

– Будет, – не отводя глаз, пообещал оборотень.

– Погодите, – влезла я, – а каким она будет оборотнем?

– Ты опасаешься, что циклическим? – поинтересовался Волк.

– Опасаюсь!

– Она будет высшим, самоуправляемым оборотнем.

– Получается, цикличные – это низшие оборотни?

– Правильно.

– А у меня тоже есть такой ген? – вдруг поинтересовался Андрей.

– У тебя нет, – успокоил его Белый Волк, – а вот у сына твоего, похоже, есть.

– Успокоил, называется, – нахмурился Май.

– Вы это что, тоже меня нюхали? – возмутилась я.

– Прости, Варя. Не могу же я заткнуть нос.

– И когда альтерация? – обречённым голосом поинтересовался Андрей.

– Завтра, в полночь.

– А кто будет… ну…. кусать? – запинаясь, задала я очередной вопрос и наткнулась на ироничный взгляд Вол-ка.

– Как ты думаешь, кому я могу доверить столь деликатное дело? – усмехнулся он. – Я, конечно!

– Ме-э-э-э! – скептически прокомментировал Касым.

– Деликатное!?… – слегка напряглась я, и в голове у меня зашевелились разные фривольные мысли. – Это ку-да же кусать то надо?

– Да куда угодно, – Волк пожал плечами, – но надо выбрать место, где шрам от укуса будет наименее заметен. Она всё-таки женщина.

– Тонкий шрам на любимой попе…, – запел Май, устремив взгляд в небо, вогнав в краску всех, и себя в том числе, – рваная рана в моей душе, – мужественно завершил он сольную программу.

– Высказался? – Марла укоризненно покачала головой. А потом, не сдержавшись, всё же расхохоталась.

– Дельная мысль, – одобрил Волк, – можно попробовать.

Свекровь, не переставая хохотать, пихнула оборотня в бок и отвела глаза. Видно, представила это занима-тельное зрелище. Мы с мужем тоже представили и заржали во всю мощь молодых глоток. Лишь Белый Волк сохранял невозмутимую физиономию… зажёвывая, рвущуюся улыбку. Кого стеснялся? Все свои…

Марла решила и эту ночь провести в Волчановке. Тем более что было необходимо приготовиться к альтера-ции. Присутствие ближайших родственников приветствовалось.

– Варенька, сынок, пойдёмте с нами, – уговаривала нас Марла. – Там так замечательно! Вам понравится!

– Мама, мы там уже были.

– Я забыла…, конечно, были. Идёмте, а?

– Варь, ты как? – Май был готов уступить просьбам матери.

– Надо Джинни с Рыськой предупредить тогда, – почти согласилась я, – чтоб не искали. Пойду, скажу им.

Я вернулась в дом Дуплянских. Веселье было в самом разгаре. Юдо рассказывал очередную байку из своих путешествий, а Боцман смачно комментировал. Джинни, подперев голову кулачком, заворожено слушала рассказчика. На мои призывные взмахи руками она не обращала никакого внимания. Да и никто не обращал. Я попыталась протол-каться к подруге через гостей, набившихся в горницу, но давалось мне это с большим трудом. Все были настолько поглощены происходящим, что я могла топтаться по их ногам, лезть по их головам, они не обратили бы и на это ника-кого внимания. Жаль, что сделать это мне не позволяло воспитание. Я как раз протискивалась между Бабой Ягой и гномом Додором (и как это он всегда умудряется на гулянке оказаться), когда Яга отвлеклась от рассказа и взяла меня за руку.

– Поговорить надо, – шепнула она мне, легко поднялась и повела обратно на улицу.

– Это срочно? – взмолилась я.

– Раз чародей просил, значит срочно.

– Чародей?

Мы вышли на крыльцо. Ожидавшие меня родственники (чего уж там), с недоумением на нас оглянулись.

– Ты не предупредила Рыську, – скорее утвердительно, чем вопросительно, произнес Андрей.

– Нет.

– Это я её задержала, – Яга спустилась во двор. – С ней Всевед побеседовать хочет.

– Всевед?

Это мы сказали хором, в четыре голоса, но с разными интонациями. Андрей – с подозрением, Марла – с непо-ниманием, Я – с удивлением, а Волк – с одобрением.

– А это кто? – продолжала не понимать свекровь.

– Чародей местный, – угрюмо ответил Май. – Он ВСЁ знает. Я пойду с Варей!

– Хорошо, – согласилась я. Мне только было непонятно, что так расстроило мужа? – Ты чего-то боишься?

– Рыська сказал, что характер у него… сложный, – брови у Волка поползли вверх, а Яга печально улыбнулась. – Одну жену я к нему не пущу! – сказал Май, как отрезал.

– Так ты не пойдёшь со мной, – наивно поинтересовалась родительница.

– Ты не одна, мама, а Варю я не отпущу… без себя.

– Она тоже не одна, она с Ягой, – ещё раз попыталась склонить сына на свою сторону Марла. – Или ей что-то угрожает?

– Берегине ничего не угрожает в Порубежье, – спокойно произнесла Яга, – но Лоцман вправе беспокоиться за жену. Нам пора идти. Я и так задержалась, слушая Юдо.

– А как же…, – начала было свекровь, но оборотень обнял её и, что-то тихо нашептывая на ушко, повёл со двора.

Дойдя до ворот, он обернулся к нам, душевно улыбнулся и помахал рукой. Мы, так же молча попрощались.

– Где назначена встреча? – по-деловому поинтересовалась я.

– У меня на заимке.

– А что он сюда не пришёл?

– Не любит он на люди без надобности показываться.

– Как это без надобности? Вы же сказали, что он поговорить хочет? – не поняла я.

– Так тебя ему одну и надобно. Другие ни к чему… А характер у него на самом деле… не простой. Ты, Анд-рей, на разговор с ним не напрашивайся, – посоветовала она уже перед самым домом. – Нужен будешь, сам позовёт. Мы с тобой тут, на крыльце подождём.

Я одна вошла в избу. Яга с мужем остались во дворе. Закатное солнце ярко светило прямо в окна. Человек, сидевший за столом спиной к свету, выглядел чёрной зловещей фигурой, в тёмном балахоне с капюшоном, закры-вающим и так невидимое лицо. Я хотела обойти стол и сесть так, что бы хоть немного было видно его физиономию, но он молча указал место напротив себя. Ну что ж. Поиграем в загадки, чародей Всевед со сложным характером. Ещё не познакомились, а демонстрация уже началась. Лёгкое покалывание под кожей сообщило мне, что адреналин уже начал свою деятельность, приводя меня в боевой тонус. Я села на лавку и устремила прямой взгляд под капюшон. А что! А ля гер, ком а ля геро! Пусть понервничает.

– А ты не очень то учтива, – вместо приветствия произнёс чародей скрипучим голосом, не шелохнувшись.

– У нас с Вами, видимо, разные понятия об учтивости, – усмехнулась я. – Вы приглашаете меня на беседу, прячете лицо, молчите, но ждёте от меня почтения. Может, вам глубокий реверанс отвесить, или будет достаточно книксена? – я встала, всерьёз намереваясь воплотить свои слова в жизнь.

– Теперь явственно зрю, отчего джинны претерпели такое сокрушительно поражение, – засмеялся голос, ибо лица я так и не видела. – Зело дерзновенна! Дремучее непочтение к тем, кои сильнее тебя.

– Сильнее? – я снова села на лавку. – Не надо иметь привычки себя переоценивать! Вдруг, противник не на столько слаб…, конфуз может случиться.

– Да! Ты многих оконфузила, – снова развеселился мой визави, – и мне вдругорядь не хочется продолжить сей список.

– А Вы что, собирались со мной драться? – деланно удивилась я.

– Волтузиться с Берегиней? Уволь! Но ты и в глагольной перебранке спуску не даёшь!

– Вы пикироваться на словах меня позвали? – я совсем расслабилась. Человек в чёрном капюшоне не произвёл на меня сколь ни будь значимое впечатление. Так, играется дяденька в какие-то свои игры, лицо прячет… Ну, по-смотрим, что будет дальше.

– Отнюдь. Сиё само как-то получилось, – проскрипел голос, – сиречь дотоле со мной так никто не глаголил, – подтвердил он мою догадку. – Пужались токмо…

– Боялись? – я посмотрела на него с сомнением. – Вас? Серьёзно?

– Я неизбывно скрываю свой лик, – назидательно поведал голос. – Воистину лучше оставить сие тайной…, всяко бывало, падучая девок настигала…. что касаемо тебя, то обличье моё…

– Отчего такая забота? – издевается он, что ли? Боялись его! И Баба Яга не предупреждала ни о чём таком…

– Ты, есть часть сего мира… зело значимая часть. Тебя надлежит…, – он вздохнул, – оберегать.

– Снимите капюшон, – заявила безапелляционно. В самом деле, что он о себе думает? Деятели киноиндустрии создали столько отвратительных монстров, что теперь современного человека мало чем можно напугать.

– Ладненько, – неожиданно охотно согласился он, – коли восхотелось тебе спытать свои нервы.

Всевед медленно снял капюшон и чуть повернул голову, чтобы осветить лицо, не спуская, тем не менее, с ме-ня пристального взгляда. Да-а-а…. Было чему удивиться. Покемоны в мультиках, и те страшнее. Обычное лицо муж-чины в возрасте. Правда, очень худое, бледное и, словно, неживое. Маска, а не лицо. Густые, седые космы до плеч. Чёрные, колючие глазки.

– Нормально, – сделала я заключение, – мне не страшно.

– Не брешешь? – очень удивился чародей. – А почему? Все мои… гм… невесты боялись, – печально сообщил он.

– Вы что, на самом деле считаете себя страшным? – он согласно кивнул. – Это просто какая-то мания антиве-личия! – возмутилась я. – Да, Вы не привлекательны, не обаятельны, не милы. Но таких мужчин на свете навалом! У Вас немного асимметричное лицо, – я, во время своего монолога, попыталась получше рассмотреть правую сторону, чуть повёрнутую от меня, – Вы улыбаетесь только правым уголком рта. Нос, как у хищной птицы. Глаза…жёсткие. Всё вместе выглядит сурово и как-то монументально, но не страшно, – он с удивлением слушал меня, не перебивая. И, чем больше я говорила, тем удивлённее он становился. – Ещё Вы, на мой взгляд, очень худы. Это какая-то особая диета? Так надо для Ваших магических способностей? Слушайте, надо школу менять, – заключила я тоном, не терпя-щим возражений, – а то зачахнете на корню! Чахлик Невмерущий! Ей богу!

Последние мои слова заставили его вздрогнуть. Взгляд выразил крайнее смятение и он, непроизвольно потро-гал лавку под собой, словно она шаталась. Я с удивлением взирала на ошеломлённого чародея, и до меня стал дохо-дить смысл собственной последней фразы.

– Невмерущий… так Вы…, – я отказывалась верить собственной догадке, так, между делом, опознав собесед-ника, – Кощей Бессмертный, что ли?!

– Ох, Варвара! – пробормотал Кощей. – Упреждала меня Яга… необычная ты девица… остропонятная.

– Какая? – уточнила я, подозрительно сощурившись.

– Шибко всё разумеешь… Весьма шибко. Распознать меня за пару минут…, – он опустил лицо на сомкнутые руки и изучающее посмотрел на меня, будто я была зелёным инопланетянином. – Авось, кай меж собой быстро по-ложим, – он усмехнулся правой стороной лица, левая осталась неподвижной.

– Чего положим? – слегка напряглась я.

– Кай…, гм…, договор.

– О чём? – напряжение после его объяснений улетучилось, и подозрения меня не стали мучить. Вряд ли K°-щей – Всевед будет предлагать мне что-то противозаконное, хоть и репутация у него…гм… криминальная.

– Всего лишь, допрежь не делать глупостей… – наставительно произнёс тощий дяденька.

– ??? Да-а? – миролюбивое настроение во мне тут же иссякло, уступив место воинственно – язвительному. – Каких?

– Не стоит боле видеться с Маликой, – огорошил он меня, – седьмой горной Пэри. Ни тебе, ни Джинан. Сие весьма опасно.

Из всего вышесказанного меня задело одно слово: «боле».

– То, что мы с Джинни уже были у Малики, Вы знаете, – набычившись, осведомилась подозрительная Береги-ня в моём лице. – Я правильно поняла? – он кивнул. – Семён проболтался? Чревоугодник!

– Домовой тут не при делах. Я сам сведущ, у меня везде есть очи и уши…, – Всевед замолчал, не намереваясь давать пояснений. Как бы не так!

– Продолжайте, – сказала я жёстко, даже сурово. Он удивлённо поднял правую бровь, но продолжал молчать. – Или Вы мне ВСЁ рассказываете, – я добавила металла в голос, – или… наш разговор окончен.

– Угрожаешь? – искренне удивился Кощей. – Мне?

– Упаси боже! – махнула я рукой. – Я вообще не люблю конфликтов. Но Вы, если предупреждаете об опасно-сти, могли бы дать разъяснения. Тем более что были на турнире очевидцем…

– Чего-о? Коим ещё очевидцем? – совсем несолидным высоким голосом возмутился чародей. – Сие есть зло-умышление! Кто осмелился такое глаголить?

– Джинни, – просветила я его.

– Но Джинни не могла…, – он осёкся, поняв, что попался. – Я там не был, – взяв себя в руки, зло проскрипел Всевед. – Не был и баста! – и, видимо от злости, он стал использовать, так сказать, современный лексикон.

– Лгать не хорошо, – весело поддела я его.

– Хорошо!

– Что «хорошо»? Врать? – я состроила помадно – сливочную улыбку.

– Хорошо…, я ВСЁ расскажу. Тебе «по полочкам» или…

– «По полочкам», – продолжала я улыбаться, мысленно поздравив себя с небольшой, но всё-таки победой.

– Эх, Варвара… Ладно. Слушай. На тот турнир я отправился в качестве арбитра. Не удивляйся. Все они: маги, колдуны, волшебники, чародеи, факиры… сильные, конечно. Но…, по настоящему, могущественных не так много. Нас было трое – судей. Я, Фата Моргана и Мерлин. Да-да, тот самый, с Альбиона. Весело тогда было. Тебе Джинан рассказывала? Вазочки на козлиных ножках, летающие ночные горшки…., – он криво усмехнулся. – А потом началось это безобразие. Мне, впрочем, не было дела до того, погибают участники турнира или нет, – я от этих слов поморщилась. Но, разве можно ждать сочувствия от Кощея. Это состояние ему неведомо. – Но Фата Моргана и Мер-лин остановили состязание. Виновников наказали, практически лишив силы и стерев память. О девушке не было слышно ничего до последнего времени. Каково же было моё изумление, когда она объявилась тут у нас, да ещё рас-колдованная. Я это сразу понял. А вот Саббах, тот самый колдун из Магриба, освободился сразу. Помогла ему в этом его сообщница, младшая из горных Пери – Малика, – от этих слов у меня сжалось сердце. – Они нарушили условия освобождения от заклятия, за что поплатились большей частью своей силы. Восстанавливаться эти горе – волшебники отправились в замок Саббаха – Алмалут, где-то в горах Гиндукуш. Некоторое время спустя я узнал, что оставшиеся в живых горные Пери пропали. Ради интереса поискал их, но они исчезли.

– Укрылись? Спрятались? – с надеждой спросила я.

– Нет…погибли. След от них…навий. Я тогда не придал этому значения. Мало ли что могло случиться. А вче-ра, когда вы к ним в замок сунулись, я всё понял… Есть один древний и, даже для меня, жуткий ритуал «Изъятие си-лы»… Обладающий магической силой вводится в глубокий транс, ему вскрывают вены, кровь медленно течёт на ал-тарь демона Кра, – я с ужасом вспомнила жуткую образину на красном алтаре. – Жизнь уходит из жертвы. Противясь этому, маг сосредотачивает всю свою силу в одном месте…, в сердце, что бы оно билось медленнее, продлевая жизнь. Этого момента и ждёт его противник… Он вырывает сердце из груди жертвы, поедает его ещё тёплым и…

– Не надо подробностей, – еле выдавила я, сдерживая спазмы.

– Прости, я увлёкся. Воды дать? – я кивнула. Всевед подал мне глиняную кружку с колодезной водой. Пока пила, я немного отдышалась.

– А дальше?

– Думаю, все сёстры твоей подруги погибли именно так, восстанавливая утраченную силу своих врагов. Они ведь доверяли своей сестре.

– Но, как он смог настроить Малику против сестёр? – это у меня не укладывалось в голове.

– Как? Без особого труда… Ты знаешь их имена?

– Джинни как-то говорила, но всех я не запомнила.

– Имена… Порой в имени скрыто так много смысла, что это определяет натуру человека. Вот твоё имя – Вар-вара, обозначает иноземку, варварку, человека другого племени. И Пери имена давались не просто так. В них заклю-чен сакральный смысл, особая суть: Айна – взор; Камар – луна; Саида – госпожа; Суфия – мудрость; Халида – бес-смертная; Малика – владычица; Джинан – сердце души. Саббах выбрал ту, которая в силу своего предназначения, лег-че всего поддалась на лесть и обещания могущества. Ох, не вовремя Рыська расколдовал последнюю Пери. По моим сведениям, сила у них вот-вот должна закончиться. А тут Джинан её нашла. Подарок с небес!

– Как это, закончится? Они её, то есть силу эту, не навсегда получают?

– Чужая сила со временем истощается, так как оторвана от источника. Увядает, словно цветок без корней… Хватает её лет на сто – сто пятьдесят, максимум – двести.

– Ну, ничего себе!

– Для чародея это очень мало. А если им ещё и на двоих делить пришлось…

– Ты их ещё пожалей! – вскрикнула я. Кощей с удивлением уставился на меня. Только я не поняла, что его больше поразило: всплеск моих эмоций или панибратское обращение на «ты». – Извините, – на всякий случай сказала я. Нет, всё-таки левая сторона у него какая-то неживая.

– Чего мне их жалеть? – проворчал он. – Мне тебя от всего этого оградить надобно!

– Меня?

– Именно тебя! Вы вчера им себя продемонстрировали?

– Было дело… Но Саббаха я не видела.

– Зато он тебя великолепно видел.

– Я что-то такое чувствовала.

– Ага… Вы вчера, между прочим, чуть не попались. Они вас уже ждали. Снадобье приготовили.

– Какое снадобье? Это шербет что ли?

– Да, с сонным зельем смешанный. Свою беременность благодари, что живыми оттуда ушли.

– Так это…, – до меня дошло, что вчерашний приступ недомогания спас нам жизнь. И Джинни уснула не про-сто так, а в результате коварного покушения. И то, что ей, действительно, грозит опасность! И то, что она не отсту-питься… – Она не отступиться, – поделилась я своими умозаключениями с Кощеем.

– Это её дело, – равнодушно ответил чародей. – Главное, что бы ты во всё это не влезала!

– Ну-у-у, ты-ы-ы!!!

– Не возмущайся! Ты принадлежишь этому миру! Ты ему нужна! Ты нам нужна… живая, здоровая. В сен-тябре день Рода.

– И что, – зло осведомилась я. – Меня что-то ожидает в этот день?

– Ожидает, – тихо подтвердил Всевед.

– Ну, не молчите. Что мне ещё припасли? – опять игры в прятки… Злость накатывала волнами, и меня понес-ло. – Катание на Хмаре без страховки? Подбивание на ходу копыт у полканов? Укрощение пьяного Цмока?

– Ты не устаёшь меня поражать, – покачал головой Кощей.

– Ха! Значит, всё-таки Цмок…

– Не Цмок, а его пещера.

– Шутите? Генеральная уборка? Мелкий ремонт потолка? Вынос скелетов? – всё больше распалялась я.

– Варя! – чародей хотел ещё что-то сказать, но лишь беспомощно хватал ртом воздух. Потом резко вскочил и выбежал из избы.

В окошко заглянул встревоженный Май.

– У тебя всё в порядке?

Я кивнула.

– Ты давно тут… подслушиваешь?

– Давно. А это, в самом деле, Кощей Бессмертный?

– Он мне паспорт не показывал. Спроси у Яги. Кстати, она знает, что ты тут… шпионишь?

– Конечно. Сама послала. Сказала, к какому окну идти. Мировая тётка!

– Андрей, – пожурила я супруга, – она не тётка, она… женщина.

Муж не ответил мне, нырнув обратно, а в горницу вошёл недовольный Кощей в сопровождении Яги.

– За подмогой сходил? – я смерила Всеведа изучающим взглядом. Какой же он худой! Скелет толще. В чём только душа держится? О чём это я? Какая душа у Кощея Бессмертного? Но, если у него нет души, то, что тогда есть?

И тут я поняла про него всё. Бессмертный он… Как есть – Бессмертный… На самом деле – Бессмертный! И нет никакой иглы – смерти его. Ибо не может умереть то, что не живёт! Или живёт наполовину. Вот почему у него неподвижна левая сторона. Она мертва. Мертво сердце, мертво лицо… Он одновременно и навь, и явь. Он – граница, межа, страж.

Всевед замер под моим взглядом. Не знаю, что он подумал, но взор его стал тяжёлым, и вот теперь страшным. Правый уголок рта пару раз нервно дёрнулся. Он снова уселся напротив меня и посмотрел исподлобья. Яга устрои-лась с третьей стороны стола, словно хотела отмежеваться от нас обоих.

– О чём ты думаешь, Варвара? – соизволил осведомиться Всевед.

– О том, что Вы Бессмертный и, одновременно… Безжизненный…. И что Вам, наверное, грустно так… суще-ствовать.

– Яга, ты ей точно, ничего не говорила? – Кощей перевёл свой тяжёлый взгляд на хозяйку дома.

– Она от меня даже имени твоего, до сегодняшнего дня не слыхала, – спокойно отозвалась женщина.

– Такого не может быть! Как она могла догадаться?

– Путём логических умозаключений, – заступилась я сама за себя. – Думать надо тоже уметь!

– До тебя до таких выводов додумывались единицы, – проскрипел Всевед.

– Но додумывались же! Значит, я не исключение!

– Если бы ты знала, Варенька, сколько времени они до этого додумывались! А ты часок поговорила с Всеве-дом и на тебе! Делаешь выводы, которые до тебя вообще никто не делал.

– Ох, не надо было мне ничего говорить, – в сердцах я хлопнула ладонью по столу, – смолчала бы, за дурочку сошла!

– Нам дурочка не нужна, – немного оттаял Кощей. – Нам нужна умная, сильная Берегиня. И она, то есть ты, у нас есть! И в день Рода ты пойдёшь в пещеру Цмока, – я удивлённо приподняла бровь, – и… сделаешь всё, что от тебя зависит.

– Опять? – невесело усмехнулась я.

– Что «опять», Варенька? – ласково поинтересовалась Баба Яга.

– Опять вы ходите вокруг, да около! Как в прошлом году. Неужели нельзя всё сказать прямо, без обиняков…, недомолвок? Что я должна сделать в пещере Цмока? Что от меня зависит? Сразу предупреждаю, дрессировать ящера я не буду! Наймите специалиста!

– Цмока там не будет, – успокоила меня Яга. – Его уведут. Он только охранник.

– И что он охраняет? – продолжала я ворчать. – Гроб хрустальный?

– Вот! Опять! – подпрыгнул на лавке Всевед. – Я тебе говорил. Она как скажет что ни будь! Словно мысли чи-тает…

– Что? И в самом деле, гроб? – поразилась я собственной догадливости. – Неужели, хрустальный?

– Каменный…, – нехотя согласилась Яга, – и не один.

– ??? Нормально…, – вдох застрял у меня где-то на полпути.

– Три, если быть точным, – пояснил чародей.

– Четыре, – поправила его женщина.

– Четвёртый – не наш, – язвительно ответил ей Кощей.

– Нельзя быть таким…

– Каким?

– Четыре гроба, Варенька, – оставила Кощея без ответа Баба Яга.

– И кто в них? – обречённо спросила я, боясь ответа, тем более, что думать логически не перестала, и успела быстренько сделать выводы и по этому вопросу. День Рода – главнейшего бога, Абсолюта, это – раз. Гробница, кото-рую охраняет страшный ящер Цмок, это – два. А третье – я, собственной персоной. То есть – Берегиня, появления ко-торой с нетерпением ожидали в Порубежье почти восемьдесят лет… – Она не успела воскресить всех? – тихо спросила я.

– О-о-о-о-о!!! – простонал чародей, поразительно напомнив незабвенного предводителя джиннов Джамалла Перца.

– Да. Она погибла в вашей гражданской войне, – Яга смахнула набежавшую слезу, – и она, и проводник. А бо-ги остались…там.

– Кто? – накативший спазм душил меня, не давая нормально дышать.

– Зевана – покровительница зверей, хозяйка Безмирья; Китоврас – бог мудрости; Полеля, младший сын Лады и Перуна, – перечисляла Яга, и глаза её снова наполнились слезами, – и Моди…

– Этот не наш, – встрял Кощей.

– Это скандинавский бог, – продолжила Яга, одарив чародея взглядом суровой воспитательницы детского са-да. – Он у них случайно…

– Окочурился, – опять вставил своё веское слово Всевед.

– Несчастный случай, – пояснила хозяйка. – Они его нам на сохранение передали. Вдруг, получится.

– А как… почему они умерли?

– Боги умирают тогда, когда люди перестают в них верить… Их забывают, и они со временем умирают. Или когда приходит новый бог… и их уничтожают целенаправленно. Тогда они погибают почти мгновенно, – печально поведала Баба Яга.

Я всё поняла. Владимир… 980 год…

– Крещение?

– Да. Это было в первый раз, – лицо Яги стало строгим и печальным.

– А второй когда? Революция, – опередила я ответ.

– Чуть позже, – подтвердила хозяйка. – Главных богов Анна воскресила сразу. Анна – это прежняя Берегиня. Но боги умирали постепенно, и она не всегда была здесь, в Порубежье. И как-то раз она не вернулась… Лоцман при-ходил последний раз в начале двадцатых. Сказал, что Анна скорее всего погибла, и сам ушёл… на войну.

– Он был офицером? – Яга согласно кивнула. – Белым?

– Царским.

– Значит, и он…, – она снова кивнула. – И именно по этому вы пускаете в свой мир людей… Они ЗНАЮТ, что вы существуете, они берегут ваш мир от забвения. Они – Обережь…

Я замолчала, переваривая полученные сведения. Значит и я, и Май, и Бориска, и Рада Рубеновна, и многие, многие другие… являются теми тремя китами, которые держат этот мир… И если мы все вдруг… Слёзы навернулись у меня на глаза от страха за этот прекрасный мир, придуманный нашими предками.

– Ты не переживай, Варенька, – бросилась утешать меня Яга. – Всё это былое. Теперь надо воскресить тех, кто остался.

– А я смогу? – прошептала я, с трудом избавившись от спазма в горле.

– Должна смочь. Ты уже сильнее предыдущей Берегини.

– И умнее, – язвительно добавил Кощей.

– А как это делается? – я не обращала внимания на мелкие подначки Бессмертного. – Научите?

– Нет, – Яга с сожалением посмотрела на меня. – Это знают только Берегини и передают знания своим прием-никам.

– А вы не боитесь того, что может натворить Берегиня – самоучка? – с сомнением поинтересовалась я.

– Плохого ты не сделаешь, а зря год терять, не имеет смысла.

– Только в этот день можно воскрешать богов? – удивилась я.

– Можно в любой другой, но в день Рода сама природа будет тебе помощницей. Не отказывайся, Варенька.

– А моё положение не помешает? – я скосила глаза на свой, ещё плоский живот.

– Думаю, только поможет, – ободрила меня Яга.

– Май! Ты слышал? – позвала я мужа.

– Слышал, – Андрей заглянул в окно. Всевед обернулся на голос и кивнул новому собеседнику, совсем не уди-вившись. Знал, наверное. – Я в замешательстве. Надо всё взвесить.