Текст книги "Серж ван Лигус. Дилогия (СИ)"

Автор книги: Евгений Юллем

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 29 страниц)

– Ты прекрати такие либерастские идеи высказывать. Сами за них людей наказываем. А то еще додумаются до революции, как у вас была.

– Правильно делаем, что наказываем. Потому что здешний мир еще не может предложить такого социального устройства, чтобы все люди могли хоть как-то нормально жить. А всякая сволочь, устраивающая мятеж, хочет просто занять чужое место под видом заботы о людях и править так же. Нет в этом мире еще социологии и политологии, и Санистебан свою теорию элит не озвучил.

– Серж, имей совесть! Я, конечно, не полный идиот, но твои заумные слова я просто не понимаю и не хочу вникать. Мы, слава богу, не в университете.

За неспешным разговором они уже подъезжали к трущобам, местному «бидонвилю». До него оставалось метров двести, когда послышалась чья-то ругань и свист плети.

У входа какой-то местной рыгаловки здоровенный красномордый мужик охаживал плетью маленькое непонятное существо, сжавшееся в комок и прикрывающее руками голову, при этом не издававшее ни звука, несмотря на сотрясения от каждого удара. Вот мелькнула маленькая детская ручка…

У Сержа потемнело в глазах. Сиганув с седла на мостовую, он подбежал и с размаха впечатал кулак в красную сальную морду. Еще раз, другой, в живот, теперь коленом в подбородок… И бить, бить эту тварь, ногами топтать…

Сержа оттаскивали впятером, Тира и егеря.

– Хватит, успокойся, Серж!!!

Пелена отхлынула с глаз. Хозяин рыгаловки лежал с неестественно вывернутой окровавленной головой, сапог Сержа пробил ему висок.

– Ты его, похоже прибил.

Серж освободился от рук егерей и присел над тем, что было целью трактирщика. Маленькая, лет семи-восьми девочка, в залатанном рубище, видимо сделанном из старого мешка, трясущаяся в беззвучных рыданиях. Серж быстро окинул ее магическим зрением. Да дела не очень, красномордый скот запорол ее до полусмерти. Ну ничего, сейчас окажем экстренную помощь. Правим энергетический каркас, напитываем Силой, убираем красные в магическом зрении разрывы линий на месте травм. Ну вот, так значительно лучше. Истощена, но здорова.

– Найдите мне местных, – злобно прорычал Серж. – И тащите сюда.

Егеря метнулись в забегаловку и вытащили оттуда прекрасный экземпляр люмпена, окутанного вонью перегара и видимо никогда не мытого тела. Серж брезгливо поморщился.

– Знаешь ее? – Серж указал на девчонку.

– У-у, побирушка вонючая, – чмо попытался замахнуться на девочку, но ему помешало мгновенно упершееся в подбородок острие кинжала Сержа. – Виноват, вашшша милость, извините.

Серж едва успел увернуться от отрыжки гопника.

– Это старой Краихи дочка, местной голодранки, Тиной зовут.

– А этот кто был? – Серж пошевелил голову трактирщика носком сапога.

– О, горе-то какое! Никак почтеннейший Жоти помер, – начал притворно сокрушаться алкаш. – Какой человек был!

Ну хватит уже переигрывать, скотина. Для таких быдлов как ты, почтеннейшим будет любой, кто нальет тебе дешевой косорыловки, деньги на которую ты отберешь у жены, тщетно прячущей их на хлеб детям.

– За что он ее?

– Так это, ваша милость, помои украсть пыталась. А помои свиньям нужны, нынче дорого они выходят-то.

– Пошел вон, – сдерживая желание ударить его, Серж попытался отвернуться.

– Да, ваша милость, хорошего дня вам, ваша милость! – начал пятиться алкаш. – А медячок не дадите, ваша милость, помянуть хорошего человека?

– Дам же, как не дать, – глаза Сержа нехорошо блеснули. Он зашел за спину пропойцы и щедро отвесил ему пинок, вложив в удар немного магии. Алкаш с воем пролетел метров десять, и поднявшись на ноги, припустил подальше, придерживая ушибленную при падении руку другой.

– Значит, Тина… Тина, – Серж погладил грязные волосы на голове девочки, глядя в перепуганные донельзя детские глаза…

… – Ложись спать доченька, завтра поедим, – мать погладила Тину по голове загрубевшими от тяжелой работы скрюченными руками. Не удалось сегодня еды раздобыть, скотина Лавер отказался платить или хотя бы покормить бесплатную прачку. А куда еще идти старой вдове, когда и молодым-то некуда, кроме как к сутенерам, устроиться?

Город жил добычей минералов и рыбной ловлей. Так и ее муж, отец Тины, вышел однажды в море и не вернулся. Никому она не стала нужна, вдова рыбака – что мертвая. Единственное, что удерживало ее от ухода за грань была доченька, ее Тина. Ласковая, умная, добрая…

Тина посмотрела на потолок лачуги, куда им пришлось перебраться после смерти папы. Вон та звезда, ярко светившая в прореху крыши, красивая такая, голубенькая… Наверняка на ней теперь живет папа… Может когда-нибудь придет и заберет ее к себе, на звезде, наверное, хорошо жить, когда вокруг все сияет и все люди добрые и хорошие. Мама часто говорила такое. Ведь есть где-то добрые люди? Каким был папа?

На следующее утро мама не проснулась. Тина долго тормошила ее, потом все поняла и уткнулась с рыданием в неподвижную грудь матери. Сколько так она прорыдала, она не знала.

Что теперь делать? Куда теперь идти? Тина закрыла дверь лачуги из почерневших досок и пошла, пошатываясь от слабости, вперед по улице, к центру.

А что это за восхитительные запахи из «таверны» почтеннейшего Жати, которого за скаредность прозвали Клопом? Никогда ничего никому не давал, даже объедки, все для свиней на продажу складывал.

Тина обогнула грязный двор и тихонько проскользнула мимо задней двери к ведрам, в который Жати с его помощником складывали объедки. Голод тут же дал о себе знать, живот свело от боли. Тина начала копаться в ведрах, пытаясь выбрать хоть какой кусочек посъедобнее, отправила в рот маленький кусочек хлеба, ерунда, что он размокший и пропитанный всеми вонючими соками подряд… И тут ее оторвала и подняла в воздух здоровенная ручища трактирщика.

– Ах так? Еду у меня воруешь? – Жати протащил ее под окнами своей забегаловки прямо по острым камням и намеренно грубо бросил перед входом. Удар о мостовую выбил из тщедушного тельца Тины весь дух, отозвавшись болью в ушибленных ребрах и позвоночнике. Но и это было не самое страшное. Жати достал из-за пояса кнут, которым он потчевал особо буйных посетителей, и начал охаживать Тину, приговаривая, – Будешь знать, тварь, как у меня воровать, всю шкуру спущу!

Тина почти в беспамятстве от боли сжалась, пытаясь защититься рукой от врезавшегося в тело кнута, понимая, что вот и ее конец. А там, за гранью, на той стороне ее ждут мама с папой, вместе, такие близкие и родные…

Вдруг избиение прекратилось, и послышались звуки ударов, уже не по ней. Тина не открывала глаза, да и зачем? Боль захлестнула ее целиком, трактирщик постарался на славу. Она почувствовала, что ее переворачивают на спину, затем ее захлестнула волна тепла, и, о чудо, боль ушла. Тина почувствовала прилив сил, и наконец открыла глаза. Над ней склонились люди в странной пятнистой одежде. Один гладил ее по голове.

– Значит, Тина… Тина.

… – Все, поехали отсюда. На сегодня наша прогулка закончилась, – Серж посадил девочку одному из егерей и сам вспрыгнул в седло. Взглянул на Тиру и удивился – в глазах полковника стояли слезы. Вот бы не подумал, что он настолько сентиментален.

У пансиона, где квартировали гвардейцы Тира сам снял худенькое невесомое тельце с коня и понес внутрь.

– Хозяйка, надо ее отмыть, приодеть и накормить, – Тира достал золотой. – Только кормить аккуратно, она давно ничего не ела.

– Сделаю, господин полковник. Не беспокойтесь, – хозяйка сделала реверанс. – Лекарь нужен?

– Да нет вроде, – сказал Серж. – Я ее подлечил.

Хозяйка вновь сделала реверанс и взяв девочку за хрупкую, почти просвечивающую ручку, повела за собой.

– Вот так, – Тира, мрачный как ночь, оперся о потолочный столб.

– Что тебя мучает, командир? Вторую неделю сам не свой, – Серж решился на расспросы.

– Сон. Из прошлого. Ты знаешь, что у меня была дочь?

– Нет, ты не рассказывал.

– И не собирался. Не спас я их, ни дочь, ни жену. Убили их у меня на глазах.

Серж решил не расспрашивать, в такие моменты под руку лучше не лезть.

– Но эту девочку мы спасли. Отправим ее в Истор?

– Конечно, поедет с нами. Там ей займется Ана, я же вижу, как ей тяжело по-женски, детей-то нет.

– Все мы с возрастом это осознаем, – вздохнул Серж. – Надо и остальных детей спасать, лечить и учить. Сколько таких девчонок и мальчишек погибает от голода и болезней только из-за того, что им даже есть нечего. Может, займемся?

– Как ты себе это представляешь?

– У нас тут несколько свободных особняков нарисовалось. Сделаем школу-интернат, я думаю торговая гильдия не откажется оплачивать содержание и обучение своего, точнее, нашего будущего?

– Нет, конечно, – оскалу Тиры мог позавидовать волк. – Мы были очень убедительны. Вот что, давай-ка пиши проект закона баронства Ферлаг про это самое, ты в этом лучше разбираешься, учитывая ваш тамошний опыт.

– Попробую. Только с учетом местных реалий. Если сможем реализовать, больше ни один ребенок не будет рыться по помойкам и помирать от разных болезней и голода.

– Начинай прямо сейчас. А я потом расспрошу Тину, что стало с ее родителями.

… Для Тины все сплелось в один из тех хороших снов, когда не хотелось просыпаться. Сначала ее уложили в ванну, полную душистой воды и пены – подумать только, бывает оказывается и такое, не только лоханка посредине лачуги – и долго-долго мыли, смывая многолетнюю грязь, въевшуюся в кожу. Затем служанки одели ее в роскошное платье, которое оказывается откуда-то только что привезли и наконец посадили за большой, покрытый белоснежной скатертью стол. Правда, много есть ей не дали – тарелку нереально вкусно пахнувшего куриного бульона и небольшую горстку тертых овощей, но все это было настолько вкусно после пары голодных дней, да и когда она в последний раз пробовала бульон, она не помнила. Хорошо, если очень редко они могли себе позволить рыбную воду, где в котелке варилась одна маленькая рыбешка, пожертвованная кем-то из рыбаков из жалости.

– Девчонка страшно истощена, кожа да кости, – сказал Серж Тире, тихонько наблюдавшими за ней из-за приоткрытой двери.

– А общее состояние?

– Было плохое. Да и сейчас не очень, сказываются последствия недоедания. Я подтянул ей энергетику, насколько можно восстановил работу органов и убрал пару начинавшихся болячек. Теперь ей нужно только время и хорошее питание. Дней шесть понемногу выводить на обычный уровень питания, чтобы не дай бог не было ни эрозии органов или заворота кишок. Да сам знаешь, командир, что я тебе говорю. В войну были наверное тяжелые дни.

– Было дело. Ладно, пускай хозяйка ей займется.

– Я распоряжусь об отдельной комнате, не беспокойся. И охрану под дверь поставлю на всякий случай.

– Ты же не думаешь, кто-то из бойцов…

– Нет. Я сказал – на всякий случай, – отрезал Серж. Конечно в пансионе, набитом егерями, самое безопасное место в городе, но тут уже работала просто паранойя. А вдруг девчонка решит выйти куда-то сама? Хотя все равно, в коридорах на каждом этаже по дневальному, далеко не уйдет.

Сон Тины продолжился, когда ее отвели в отдельную спальню и уложили на кровать, самую настоящую кровать с белоснежными простынями, подушками и одеялом. Тина боялась заснуть, чтобы сон не пропал и не проснуться на продавленном топчане с тряпками в углу лачуги, где они спали с мамой… Мама! Ее больше нет, она не увидит ее лица, не почувствует тепла рук… Тина тихонько зарыдала, чувствуя боль потери.

Завтра Тира с Сержем забрав бойцов поехали в лачугу, в которой раньше жила Тина с матерью. Ее похоронили на городском кладбище рядом с папой Тины под скромным могильным камнем с эмблемой Святого Круга. Так закончилась для Тины самая плохая часть в ее еще маленькой жизни.

…Серж взвалил на себя непосильный груз, но это дело стоило того. Закон «О детстве», как назвал его Серж, надолго обеспечил работой и его и Стражу, которая рыскала по всем трущобам Орсода, и разыскивала семьи с детьми, которым предстояло учиться в новой школе, точнее военном колледже баронства Ферлаг, расположенном в нескольких конфискованных особняках. Проблему со средствами решили быстро – каждого члена торговой гильдии обложили налогом «на детство», жирные коты решили, что жизнь дороже небольшой для них суммы. Так же решена была и проблема с учителями – теперь каждый домашний преподаватель должен был отработать обязательные часы в школах или выплатить большую сумму отступных. Теперь три сотни детей из двухтысячного города будут всегда сыты, одеты и при деле. А за любое деяние в отношении ребенка, будь то побои или другая асоциалка наказание было одно – смертная казнь, не будем мелочиться.

Социальный эксперимент в отдельно взятом городе Серж решил расширить – основал больницу для бедных, собрав большинство лекарей и даже одного мага жизни. А также и биржу труда – мало ли, люди, которые здесь не нужны, переедут в Истор, рабочие руки требуются и на сельхозработы, и на планируемую Сержем постройку укреплений возле города. Может удастся со временем даже сделать просеку от мануфактуры к порталу, построив дорогу. Но это все потом.

– Ну ты размахнулся, – Тира покачал головой, почитав бумаги Сержа, пока тот со счастливой улыбкой играл с Тиной, прилипшей к Сержу как хвостик. «Дядя Серж» стал для нее предметом обожания, также как и «дядя Тира», от которого она не хотела отходить ни на шаг.

– Зато люди посмотрят, как живут в баронстве, вот и прибавится у тебя подданных.

– Уже, – усмехнулся Тира. – У меня сразу образовалось три сотни душ, которые решили пойти под руку барона Ферлаг. И то приходится отбирать, мне всякий асоциальный элемент не нужен.

– А где ты других найдешь? Чтобы были другие люди, должно быть другое общество, а с нашей нынешней общественной формацией получай ее продукт. Бытие, однако, определяет сознание.

– Опять ты умничаешь?

– Снова. Это законы природы, против них не попрешь.

– Ладно, законник. Пора уже бы нам возвращаться. А то мы тут, точнее ты тут, сильно подзадержались.

– Хотя бы порядок навели, – Серж довольно потрепал Тину по голове. – Да?

– Да, дядя Серж.

– Ну ладно, иди с дядей Тирой, мне еще нужно поработать.

Серж опять углубился в свод законов Зунландии. Надо посмотреть, есть ли тут вообще что-нибудь про соцобеспечение нетрудоспособных, а то получится, что они останутся за чертой – свою небольшую пенсию и как на нее жить Серж очень хорошо помнил. Надо придумать как организовать хотя бы бесплатные обеды для тех, кто не может сам заработать, и где взять на это средства. Ничего, будем трясти местных купцов как липку, сами прибегут, когда узнают о налоговых льготах. И самое главное – никакого недовольства.

После показательного расстрела в зале гильдии Тира приказал не смывать со стены кровавое пятно и заделывать дырки от пуль – пусть теперь заседают под присмотром военного коменданта, изредка поглядывая на то, чем заканчивается неповиновение. Жестоко? Да. С такими бандитскими рожами хороши только такие бандитские же методы, других они просто не понимают. Зато теперь уже загружается караван в Истор, загруженный всем подряд, в основном селитрой и рыбой, и все закуплено по минимальным довоенным ценам, даже оплачено золотом. Теперь купцам деваться некуда, сообщение налажено только с Истором, единственный путь следовало крепко держать в руках.

Вот теперь так и только так, будем развивать угарную смесь феодализма, капитализма и военного социализма. Авось что и получится.

Глава 16

Хорошо-то как опять оказаться дома, как Серж воспринимал их базу возле Истора. Их встречали как победителей, информация о том бое с кораблем пришла еще тогда, две недели назад. А больше всех их приезда ждала Ана. Первая подбежала к изумленно озирающейся вокруг девочке и крепко обняла ее.

– Ну вот, привезли тебе дочку, – усмехнулся Тира. – Будешь теперь о ней заботиться.

– Буду, буду. Даже не сомневайся, – Ана чуть ли не до боли стиснула руку девочки. – Ну что, пойдем, маленькая, теперь ты дома.

Разбираться следовало со многим. Серж внимательно осмотрел пусковые установки и ракеты, привезенные из мануфактуры. Переделывать придется самому, ну да ладно, это теперь несложно. Но надо этим заняться прямо сейчас, время не ждет. Пока город прикрывали только минометы на сторожевых башнях, этого явно мало, если вдруг появится еще один крейсер гномов, черт его знает, сколько их у них в запасе. Так что первые десять штук пойдут в Орсод.

Серж осторожно поднял ракету, убедившись, что предохранительная чека инерциального взрывателя с привязанной красной лентой – что мудрить, обозначили так, как на Земле поступают с авиационными ракетами, где все сьемные колпаки и предохранители при хранении помечены либо красным вымпелом, либо окрашены красным – стоит на месте. Не хватало еще случайного срабатывания, костей не соберешь. Серж вывинтил взрыватель и снял боеголовку. Теперь оставалась переделка боеголовки и установка системы управления. Ну что же, начнем…

… Серж стоял перед пусковой установкой с наложенной на нее ракетой, вокруг стояли будущие расчеты ракетчиков и Тира. Первый экземпляр вундервафли уже был готов к выстрелу.

– Принцип прицеливания прост. Наводите прицел на цель и держите до тех пор, пока не увидите попадания. До этого прицел держать на цели не отрываясь. Показываю.

Серж навел прицел, расположенный на треноге, с кристаллом подсветки на цель – сложенную из хороших каменных блоков небольшую стенку на расстоянии мили с навешанным на ней толстым стальным листом. Для правдоподобия на стенку были наложены защитные плетения, по интенсивности и сложности сравнимые с защитой гномского крейсера, а на ракету заклинания для ее пробития.

– Вот, посмотрите в прицел, – Серж приглашающе махнул рукой. Пускай хоть ознакомятся с матчастью, потом будут тренироваться вхолостую не за страх, а за совесть, понимая, что их жизни зависят от их умений.

Бойцы подходили по одному и с удовольствием обозревали увеличенный участок стены, Серж сделал увеличение прицела двадцатикратным – обычная изготовленная вручную оптическая система по образцу подзорных труб, только собирающая линза была большого, с тарелку, диаметра. Также на нее было наложено плетение, позволяющее видеть и в темноте – ночь обычное время для нападений. Ничего, заклинание само переключится и усилит любой источник света, прямо-таки фотоэлектронный умножитель, только магический и не боящийся резкой засветки, как некоторые земные «совиные глазки».

Ну что, все полюбопытствовали, пора и опробовать. Серж снял предохранитель и отошел метров на пять к прицелу.

– Товсь, – боец вставил короткий запальный шнур в сопло ракеты и замер, держа наготове зажженный фонарь. Серж приник к прицелу. – Пли!

Требовалось три секунды, пока прогорит шнур, чтобы успеть отбежать от газовой струи от ракеты. Шуух! Ракета ушла с направляющей и оставляя легкий дымный след превратилась в точку. Бам! Звук разрыва долетел и сюла. Место попадания заволокло пылью и мелкими камнями, летящими в воздухе.

– А теперь пойдем посмотрим, что мы натворили.

Посмотреть было на что. От стенки не осталось практически ничего, только обломки камня, разбросанные вокруг. Искореженный порванный и завитый в какую-то странную абстракцию лист нашли шагах в пятидесяти, дыра в нем была размером с голову, Серж не скупился и наложил более мощное плетение, чем на обычные свои серые шары. Пускай лучше будет избыточная мощь, чем ее недостаток, черт знает, что придумают эти нелюди. Зато при попадании такая ракета гарантировано уничтожит любой корабль противника, а про всяких там энтов вообще можно было забыть. Надо подумать будет и над менее мощным оружием, типа «блупера», первого американского ручного гранатомета под сорокамиллиметровые гранаты, это будет проще, чем конструировать фаустпатрон с капризными ракетами.

Вообще у Сержа родилась мысль расширить линейку выпускаемого стрелкового оружия. В ней много чего отсутствовало, но ему хотелось сделать что-то вроде «дерринджера», оружия последнего шанса. Потому что все-таки пистоль или револьвер – оружие слишком мощное или дорогое для обычного горожанина, а винтовок не хватало при всем намерении наладить их производство. А тут – простейший механизм, замки скоро будут штамповаться пачками, после того, как запустится вырубной пресс. Тот же винтовочный калибр, два коротких ствола, маленькая рукоятка. В идеале капсюльный замок, надо попинать химиков для получения «гремучей ртути», фульмината ртути. Азид свинца и прочие инициирующие составы пойдут потом, после развития химии. Зато такими пистолетами можно будет вооружить горожан, времена идут лихие. Послужат в качестве того же «либерейтора», чтобы застрелить противника и вооружиться его же оружием.

Планов громадье, как говорил классик. Вот только все опять придется тащить самому. Был бы помощник… Ан нет такого, даже в проекте. Тут хорошо хоть с грехом пополам удалось наладить работу мануфактуры, судя по отчетам и прибывающему на базу оружию, все пока (тьфу-тьфу-тьфу, чтоб не сглазить) работало.

Так, что у нас еще из неотложных дел? А, кстати, как там поживает наша эльфарка, черт ее дери? Надо бы навестить ее.

Серж подошел к «гостевому домику».

– Ну как наша пленница?

– Жива, здорова, все в порядке, – отозвался начальник караула.

– Буйствует, возмущается?

– Никак нет, книжки читает, которые вы ей принесли, и бумажки всякие черкает.

– Вот как? Ну-ка, открой.

Караульный откинул засов на двери домика.

– Здравствуйте, Ваша Светлость, – Серж кивнул Лэгмериэль и без разрешения плюхнулся на стул, в конце концов, кто у кого в гостях? – Как поживаете?

Лэгмериэль подняла глаза, в которых отрешенное выражение сменилось осмысленным. Да она случайно тут умом не поехала?

– Вы мне мешаете, – герцогиня отложила перо. – И вообще, как вы посмели сесть без моего разрешения? Вы, сударь, дурно воспитаны.

– Ага, – осклабился Серж и потянул к себе «Матемагику», раскрытую на середине. Что тут у нас? А, квадратные уравнения. Ну прям до боли знакомые задачи про брошенный камень и цветок гаруса, то есть по-нашему лотоса. И решение по теореме Виета, которая тут называлась теоремой Аспруса. Ну что же, так тоже можно, если коэффициенты целочисленные, с дробями считать замучаешься.

– Что, знакомые буквы ищете? – герцогиня, как всегда, излучала доброту.

– Угу, пока не нашел, – Серж перевернул книжку вверх ногами, – и так тоже. Вот незадача!

– Дай сюда, – герцогиня вырвала книжку, – мужлан.

Серж взял листок, исписанный герцогиней. Несколько квадратных уравнений, явно придуманных с потолка для примера. Ну что же, щелкнем по носу знаниями четвертого класса. Серж быстро посчитал в уме дискриминанты и подписал внизу значения корней, бросив взгляд на открытый на ширину приклада рот герцогини.

– А вот это не имеет корней на множестве действительных чисел.

– Чего? – выпученные глаза герцогини от изумления чуть не выскакивали из орбит.

– Расслабьтесь, все равно это в сием труде не написано. А то опять будет виноват Серж.

– Серж ван Лигус? Так это вы?

– А вы что, не знали у кого вы гостите? – теперь очередь удивляться уже пришла Сержу. Сидит больше месяца и не знает у кого. Тайная тюрьма ЦРУ отдыхает.

– Все понятно. Тот самый, – герцогиня выделила эти слова, – Серж ван Лигус.

– Не знаю, какой тот самый, но рад, что вы обо мне слышали. Враг эльфарского народа, убийца эльфов…

– А еще один из самых непонятных и талантливых инженеров современности.

– Польщен. Вам дядя рассказал?

– Не только, у меня были и свои источники.

– Ладно, я вообще-то зашел узнать, не надо ли вам чего-нибудь?

– Надо, и очень. Я не могу здесь сидеть в четырех стенах, мне нужно солнце, свежий воздух, лес!

– Хорошо. Я дам распоряжение, чтобы вам организовали прогулки, естественно под охраной. Сразу предупреждаю – не пытайтесь бежать. До ближайшего эльфарского поселения двести лиг, порталы перекрыты. Вокруг живут индейцы и злобные до эльфов местные жители, так что без охраны вопрос о вашем выживании даже не ставится. Да, кстати, ваш дядя в курсе, где вы находитесь, но я думаю, он не горит желанием вас освобождать.

– Я его понимаю, зная вашу репутацию. Бежать я не буду, все равно вы на меня наложите клятву. А тем более бежать, когда я могу получить такие знания? Вы будете учить меня?

– О чем вы? – рассмеялся Серж. – У меня нет времени на сон, а вы предлагаете стать вашим учителем? Всему, что я знаю, вы не научитесь и за десять лет каждодневной учебы, хотя для вас, долгоживущих, это небольшой срок. Так что книжки читайте, у вас время есть. Можете, конечно, иногда задавать вопросы, хотя на некоторые ответа не получите. Ладно, честь имею. А о прогулках я распоряжусь.

Серж встал со стула и поправил шляпу – все-таки въелась со времен службы вредная привычка не снимать в помещении головной убор, да и черт с ней.

– Подождите, так как вы решили эти уравнения?

…Май опять его тревожил. Теперь, когда он научился транслировать мысли в полном объеме, а не обрывками, как до подстройки на конкретного носителя, то есть Сержа, с ним можно было полноценно общаться.

«Надо, чтобы вы организовали экспедицию на север.»

– Куда на север?

«Положи карту.»

Серж хмыкнул и развернул карту Гравии. Нет, чтобы транслировать непосредственно изображение самой карты…

«Не поймешь. Ты привык оперировать двумерными изображениями», – Май сразу дал для примера ролик-трансляцию картинки полета, как из какого-нибудь фантастического фильма.

– Ну почему же, уловил, – палец Сержа уткнулся в точку посреди океана миль за сто от Гравии. Небольшой остров, на острове портал. Странно, что никогда не обращал на него внимания. Одинокий остров с порталом – это наводило на определенные мысли. – Там какой-то объект Древних?

«Есть, но он пустой».

– Тогда зачем туда идти?

«Встреча».

– Какая еще встреча? С кем?

«Узнаешь».

Серж хмыкнул. Пойди туда, где ничего нет и встретиться с кем-то, о ком перстень молчит…

«Не молчу. Просто не хочу объяснять теорию бифуркаций».

Серж хмыкнул еще раз. Намекает, что эта встреча – точка бифуркации, от которой зависит, который из аттракторов займет система, если он правильно помнил это из вышки? Что Май подразумевает под системой?

– Ну-ка, колись!

«Вот поэтому долго объяснять. Поезжайте».

Ладно, придется уговаривать Тиру и Ану поехать втроем и только – чем меньше народу в таких встречах, тем лучше. Вот только как им объяснить внезапное желание побывать на этом богом забытом острове? Опять врать придется…

«Не придется. Расскажи им обо мне».

– И признаться, что внутри той горы?

«Нет. Достаточно того, что МЭЭ иногда подстраиваются под партнера и симбиотическая связь включается сама собой. Такие случаи были».

– Ну ладно, – Серж вздохнул. – Пойду объясняться с Тирой.

…– Земля! – крик впередсмотрящего из вороньего гнезда на фок-мачте застал Белина за работой, расчисткой завалов рубки. Павших товарищей он хоронили три дня, вверяя их морской пучине. Саванов на всех не хватило, да и шить их было некому – живых на судне осталось меньше, чем мертвых. Так что свое упокоение моряки нашли в пустых мешках из-под провизии, в каждый из которых для груза клали пушечное ядро – все равно весь немалый боезапас не расстрелять, незачем да и вряд ли куда удалось бы попасть, корабль был небоеспособен.

Это было легко сказано. Корабль превратился в игрушку океана, который несло течение почти без руля и без ветрил. Резервные паруса, укрепленные на фок-мачте, не давали тяжелому кораблю почти никакого хода, а колесо с одной стороны было как пятая нога, создававшая сопротивление воде. Наспех подведенные пластыри постоянно давали течь, половина матросов перевели в трюмную команду, чтобы те помпами и подручными средствами наполняли океан водой из трюма, щедро возвращающего ее обратно. Руль починить так и не удалось, не говоря уже об управлении им из рубки. Нужен был ремонт, хотя бы самый примитивный, но… Его можно было провести только на суше. А суши не было. И вот теперь этот крик впередсмотрящего внушил Белину надежду.

– Ну-ка, ну-ка, – старший канонир рассматривал в подзорную трубу полоску земли, уже видную с палубы. – Абордажный лом с хреном во все дыры тридцать три раза, потный пожиратель рыбьих потрохов, мать твоя каракатица!

– Что там? – Белин выхватил подзорную трубу. В окуляре абордажного лома не было. Только полоска земли с зарослями и плоская, словно срезанная ножом гора.

– Это остров Салдон. Проклятое место. Никто не может подойти к нему, и никто никогда на нем не был.

– Впервые слышу о нем.

– Да ты и не мог слышать. О нем ходят предания, хотя на картах он обозначен.

– Что же в нем такого ужасного?

– При подходе к нему в корабль начинают бить молнии, убивая все живое на корабле.

– Только молнии?

– А тебе что, этого мало? – удивленно повернулся к нему канонир. – Поджарит всех, и все.

– Не поджарит, ну по крайней мере, не на этом корабле.

– Это почему?

– Клетка святого Лока, повелителя молний. Наш корабль сверху донизу обшит металлом, то есть молнии не сумеют нам причнить никакого вреда. Мы как бы в клетке Лока. В преданиях не написано, они будут бить только на подходе или на острове тоже.

– Да как-то не осталось тех, кто пережил подобное.

– Ну значит, будем надеяться.

– Есть еще одна неприятность, лейтенант. Остров на акватории драконов. А до берегов Гравии почти сотня миль. Значит, надо ждать гостей. И скорее, всеми силами добираться до острова и молиться, что твоя гипотеза верна.

Они все-таки опоздали. Далеко на востоке в небе появилась сначала почти неразличимая точка, которая увеличивалась в размерах, постепенно становящаяся красным пятном. А корабль, медленно, виляя, пытался подойти к хорошо различимому песчаному берегу, который был все еще далеко, слишком далеко!

И наконец большая драконья туша достигла корабля. Дракон медленно облетел корабль по кругу, внушая ужас морякам.

– В воду! – заорал старший канонир.

Белин долго раздумывать не стал, прыгнув за борт и пытаясь вспомнить, как плавать в этой соленой чужеродной жиже, именуемой океаном. Однако, на его удивление это получалось, но его сносило прочь от корабля, к торчащим из полосы прибоя прибрежным скалам. Краем глаза Белин видел, как дракон зашел с кормы и влепил в палубу большой файрбол. Белин зажмурился и ушел под воду, он понял, что сейчас будет. Огромная вспышка и удар под водой, крюйт-камера корабля не была рассчитана на такое обращение. Последнее, что видел потерявший сознание от гидродинамического удара Белин была нахлынувшая зеленоватая волна над головой…

…– Ну и что было скрывать? Я давно это подозревал. Как я могу тебе после этого доверять? – Тира был очень зол.

– Сначала я должен был удостовериться, что не сошел с ума, прежде чем в этом признаваться. Знаешь ли, командир, второй голос в башке настраивает на определенные мысли. А оказалось – перстень разумный. У Сайлера в книжках что-то подобное было, про очень редко просыпающийся «второй разум архимага».