Текст книги "Вымирание (СИ)"

Автор книги: Евгений Кусков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 18 страниц)

– А что Вы делали за городом без машины?

– Машина у меня была, только она застряла. В лесу. Я заехал туда, чтобы посмотреть...

Он замолчал.

– На что?

– Извините, Татьяна, давайте отложим разговор.

– Вам нехорошо?

– Просто усталость. Столько всего произошло в это утро.

– Да уж, – вздохнула она.

Оставшуюся часть пути они проделали в молчании. Женщина думала, что Леонид заснул, но когда "пятёрка" вновь оказалась в черте города, он поднялся и вернул спинку сиденья в нормальное положение. Мужчина подсказывал Татьяне, куда и каким путём ехать, поэтому они без осложнений добрались до нужного района. Здесь, вдали от центра Зареченска, и вправду царила безмятежность. Ни одного изменившегося существа, будь то человек или животное – улица выглядела совершенно пустынной. Люди воспользовались этим, навестив единственный на всю округу магазинчик и нагрузив "Жигули" продуктами питания и бутылками с водой.

Едва завидев разительно отличающийся от окружающих его лачуг коттедж, женщина поняла, что это и есть убежище, о котором говорил Сутурин.

– Вот мы и на месте, – сказал он. – Посигнальте.

"Пятёрка" остановилась у неприступных на вид ворот и издала короткий гудок.

Время шло, а ничего не происходило.

– Ещё, – потребовал Леонид.

Клаксон затянул свою настойчивую и раздражающе громкую песню. Татьяна смотрела по сторонам, чувствуя, как по спине скользят капельки пота и думая о том, что это похоже на призыв к обеду для существ.

– Может, Ваш товарищ уехал? – предположила женщина, перестав сигналить.

– Да куда он денется без машины-то.

Наконец, ворота приоткрылись. Выглянувший в щель молодой парень с удивлением посмотрел на "Жигули" и Татьяну, а потом, увидев Леонида, широко распахнул створки. Загнав "пятёрку" во двор, женщина заглушила двигатель и, выбравшись из-за руля, смотрела, как приятель Сутурина поспешно, несмотря на отсутствие явной угрозы, закрывает и запирает ворота. Справившись с этим, он подошёл к Леониду.

– Эй, а куда ты дел мою "Волг"... Чёрт, что с тобой стряслось? – сменив тон, спросил он, указывая на окровавленную руку.

– Один из этих гадов меня цапнул, – ответил Сутурин. – Ничего страшного.

– Погоди, как же "ничего страшного"? А если он тебя заразил?

– Вы пересмотрели американских ужастиков, – вмешалась женщина.

Парень бросил на неё хмурый взгляд и хмыкнул:

– Я смотрю, ты таки преуспел. Нашёл выжившую.

– Да. Михаил – это Татьяна. И наоборот.

Она протянула руку, и Афанасьев, помешкав, пожал её.

– Теперь нас трое, – улыбнулся Леонид и обратился к женщине: – Ну что Вы думаете об этом доме?

– Надёжно, – ответила она и прибавила: – Раз уж мы все познакомились, перейдём на "ты"?

– И верно, – кивнул Сутурин.

– Пойдём, надо тебе, наконец, наложить повязку, – сказала Татьяна.

– Э, минуточку, – вмешался Михаил. – Воду отключили.

– Плохо, – помрачнел Леонид. – Хотя этого следовало ожидать.

– Я успел набрать полную ванну. Как чувствовал, – продолжил Афанасьев. – Но это не значит, что её можно транжирить.

– Рану надо промыть. Иначе действительно возможно заражение, – не терпящим возражений тоном произнесла Татьяна.

– Наполним пару вёдер для хозяйственных нужд, а остальное оставим для питья, – предложил Сутурин. – В конце концов, мы привезли с дюжину бутылок минералки.

– Как хотите, – махнул рукой Михаил.

Сутурин сделал шаг к дому и остановился, глядя на конуру рядом с крыльцом. Пёс, и прежде не удостаивавший вниманием людей, теперь и вовсе лежал на боку, глядя остекленевшими глазами на стену.

– Слушай, а что приключилось с собакой?

– Я её убил, – ответил Афанасьев и вытащил из-за пояса револьвер.

– Хозяйский? – спросил Леонид.

– Точно. В спальне нашёл, в ящике комода. Ещё там есть сейф, но я не медвежатник.

– Значит, теперь у нас два пистолета, – подытожила Татьяна, извлекая оружие своего супруга из кармана плаща.

Оба мужчины с удивлением посмотрели на неё.

– Долгая история, – отмахнулась она, не желая возвращаться к случившемуся с Евгением. – Миша, давай перетащим продукты из машины в дом, а ты, Лёня, займись водой.

* * *

Наполнив в ванной глубокую миску и взяв из аптечки перекись водорода, Татьяна вернулась в комнату на первом этаже, которую тотчас окрестила «гостиной». Освещаемое яркими лучами солнца большое помещение с дорогой качественной мебелью, мягким цветастым ковром и шелковистыми обоями поражало роскошью. И безвкусицей, ярчайшим примером которой служил камин – такой же поддельный, как и мрамор, из которого он был сделан. Последний штрих – висящие на стенах картины с пейзажами тропических островов, утомляющие глаза пестротой и неестественной яркостью красок. Сидящий на диване Леонид в заурядных брюках и рубашке, вдобавок порванной и окровавленной, выглядел в подобной обстановке, как катафалк на свадьбе.

Намочив в миске полотенце, Татьяна села рядом с мужчиной.

– Неплохое место вы выбрали для убежища, – сказала она, оттирая свернувшуюся кровь с его руки. – Со всеми удобствами и даже сверх того.

– Это идея Михаила. Его привлекла ограда вокруг этого дома. Ну и на окраине мы почти избавлены от дыма...

Сутурин сжал зубы, когда женщина стала промывать рану.

– Потерпи. Без этого всё равно не обойтись.

– Да нормально, – отозвался он. – Сильно там мне досталось? По ощущениям, изрядно.

– Ну, – хмыкнула Татьяна, – эта тварь отхватила кусочек, но, к счастью, артерии не задеты. Болеть будет долго, останется шрам – и только.

– Не ожидал от этих гадов такой прыти, – вздохнул Леонид. – И уж тем более, что один из них решит меня укусить.

– М-да. Так что ты там про дым говорил?

– Его гонит не в нашу сторону. Не думаю, что здешний владелец знал про розу ветров – скорее, просто удача. Для нас.

– Пожары – это одно. Вот скоро тела на улицах начнут разлагаться, и...

– И это тоже, – поспешно согласился Сутурин.

В комнату зашёл Михаил и, опустившись в одно из кресел, спросил:

– Слушай, Таня, а ты вообще знаешь, как это делается?

– Она врач, – вместо неё ответил Леонид.

– Ага, только ветеринарный, – уточнила женщина.

– Ветеринарный? – Афанасьев не удержался от смешка.

– Именно так, – кивнула она: – Если обычно я лечу животных, это не значит, что не могу помочь человеку. – И, покосившись на парня, прибавила: – Да и выбора-то нет, не правда ли?

– Да я не против, – поднял руки Михаил. – Просто забавная у нас компания подбирается. Ветеринар, школьный учитель и установщик сигнализаций.

– Не вижу ничего забавного, – сказала Татьяна, вернувшись к прерванному занятию.

– Точно. Особенно если учесть, что эта тварь могла заразить тебя, приятель, – произнёс Афанасьев.

– И что же ты предлагаешь? – нахмурился Сутурин.

– Расслабься, я тебя выставлять за ворота не собираюсь. Но надо за тобой присматривать. Так, на всякий случай.

– Согласен, – кивнул Леонид. – Впрочем, пока я чувствую себя сносно.

– И, будем надеяться, так пойдёт и дальше, – сказала Татьяна и улыбнулась ему.

* * *

Электричество отключилось ненамного позже воды, и потому консервы пришлись как нельзя кстати. Три банки сайры, чай, несколько ломтиков порезанного хлеба и ложки составили нехитрый обед выживших.

– А я думал, света нет, – сказал Леонид, взяв тёплую чашку.

– Остатки былой роскоши, – ответила женщина. – И это в последний раз, сами понимаете, так что придётся привыкать к холодной пище. Можно, конечно, разжечь костёр во дворе...

– Я бы не рискнул, – заметил Михаил. – Мало ли, вдруг дым привлечёт этих тварей.

– Сейчас везде дым, – возразил Сутурин.

Афанасьев пожал плечами и, не дотронувшись до своей консервной банки, отошёл к окну. Когда он достал из кармана свежую пачку сигарет, захваченную в магазине Леонидом, Татьяна поморщилась:

– Ты же не собираешься курить здесь?

– Извини, я без этого не могу.

– А как же запах никотина? Это тебе не гарь пожарища.

– Знаешь что, – вздохнул Михаил, – я и так лишился почти всего. Последняя радость осталась. А если эти скоты и учуют табак, пускай сначала попробуют залезть сюда.

– Не высоки ли ставки?

– Рано или поздно они всё равно начнут это делать, верно? – вмешался Леонид.

– Вот-вот, – кивнул Афанасьев и, открыв окно, закурил.

Одарив обоих мужчин неодобрительным взглядом, Татьяна решила сменить тему:

– Так что будем делать?

– Полагаю, всё, что от нас сейчас требуется – это терпение, – ответил Леонид. – Мы должны ждать.

– Чего? – нахмурилась женщина. – У моря погоды?

– Он прав, док, – выпустив струю дыма через ноздри, сказал Михаил.

– Не называй меня так. И я не уверена, что бездействие так уж замечательно.

– Это не бездействие, – поправил её Сутурин. – Это выжидание.

– Отговорки!

– Чего тебе неймётся? – покачал головой Афанасьев. – Вон, этот тип тоже рвался в бой недавно. А теперь поумнел. Угадай, почему? Да просто он был ТАМ.

– И я тоже была. ТАМ, – съязвила Татьяна.

– Послушай, – сказал Леонид, – тебя насильно никто не держит. Ты ещё можешь сесть в свою машину и отправиться... куда считаешь нужным. Не скажу, что буду рад такому развитию событий, но, как говорится, вольному воля.

– Тут ты прав, – согласилась она и вздохнула. – Знать бы ещё, куда ехать.

– Вот-вот, – хмыкнул Афанасьев.

– Вдобавок, Миша прав. Я уже пытался найти других выживших. Встретил только тебя – и то случайно. Те, кто уцелел, либо укрепились в надёжном месте, подобно нам, либо уехали.

– Я не привыкла сидеть, сложа руки.

– И мне это не по душе. Лично я считаю, что мы должны выждать несколько дней, от силы неделю. А потом, если сюда так никто и не прибудет, отправляться в путь самим.

– Стоп-стоп! – поднял руку Михаил. – О чём это ты, приятель? Здесь можно прожить гораздо больше, чем паршивую неделю.

– Ты в этом уверен? – прищурился Леонид. – Положим, еда у нас есть. И вода, в принципе, тоже, пусть и не так много, как хотелось бы. А вдруг весь этот хаос надолго? На носу зима, а отопления нам не видать, как своих ушей. Будем жечь костры?

– Да хотя бы!

– Только что ты говорил, что это неразумно, – не удержалась Татьяна.

– Не умничай, док, – сузил глаза Афанасьев.

– И не забывай про другие "мелочи", которые могут серьёзно осложнить наше положение, – продолжил Леонид. – Даже, пардон, про отсутствие воды в туалете.

– Там, – Михаил показал за окно, – всё равно хуже.

– Согласен! Но как долго ты будешь здесь сидеть? Месяц? Два? Год?

– Я спрошу конкретнее – сколько до нас будут добираться спасатели? – спросила Татьяна: – Если вообще будут.

– Это ещё что за разговоры? – вскинулся Афанасьев. – Думаешь, нас бросят?

– Я лишь хочу сказать, что нельзя такую возможность сбрасывать со счетов, – ответила она. – Никто из нас не верит, что эта, гм, эпидемия захватила весь мир, но если пострадал хотя бы весь Приморский край...

– Я понял, – отмахнулся он. – И пока лично не увижу этих тварей на Красной площади, не поверю, что всё так плохо.

– Верь, во что хочешь, только не пытайся нам навязать свои условия, – холодно произнесла женщина.

– "Нам", – издал короткий смешок Михаил. – Лихо ты спелась с товарищем учителем.

– Это что за намёки?

– Погоди, – остановил её Сутурин и обратился к парню: – Я очень тебе признателен за убежище, но если я захочу уйти – я уйду.

– И я, – прибавила Татьяна.

– Ну и на здоровье, – пожал плечами Афанасьев и выбросил окурок в окно. – Мне больше достанется.

В тишине он зажёг вторую сигарету и затянулся.

Женщина допила уже остывший чай и, поставив чашку на стол, тихо спросила:

– Что же происходит?

– Можно только гадать, – ответил Леонид.

– Валяй.

– Что ж. По улицам бродят толпы существ, бывших людьми, которые пытаются убить выживших. Всё как в фильмах ужасов.

– Всё – да не всё, – покачала головой Татьяна. – Многие не восстали, так и лежат мёртвые.

Её передёрнуло.

– Видимо, действует не на всех. Кого-то убивает, кого-то, как нас, вообще не затрагивает, остальных же перевоплощает. Но это действительно не зомби.

– Зомби тут вообще ни при чём. Мы не на Гаити. Не путай понятия, – сказала Татьяна.

– Ну, ты же поняла, о чём я. Главное – они не ожившие мертвецы.

– Почему? – подал голос Михаил.

– Потому что их можно убить, – заключила женщина. – Я это точно знаю.

– Я тоже, – кивнул Сутурин и вкратце рассказал о том, что произошло в лесу.

– Что-то слабо верится, – сказал Афанасьев. – Не тянешь ты на человека, способного уложить двоих солдат. Тем более голыми руками.

– Я победил лишь потому, что они не пытались защититься, – ответил Леонид.

– То есть?

– Такое чувство, что у них отсутствует инстинкт самосохранения. В противном случае они, действительно, одолели бы меня.

– Ну вот – ещё одно доказательство, что они мертвецы, – щёлкнул пальцами Михаил. – Все живые существа имеют этот инстинкт, верно, док?

– Да говорят тебе – их можно убить! – вспылила Татьяна. – Точно так же, как обычных людей.

Афанасьев выдохнул дым на этот раз в её сторону и подытожил:

– Значит, всё не так уж и плохо. Можно не целиться им в башку, а стрелять в грудь или живот.

– Именно так, – сказал Сутурин. – Проблема лишь в том, что их там, снаружи, тысячи. Они возьмут числом, будь у тебя хоть зенитка.

– К тому же, они объединяются в группы, – задумчиво произнесла Татьяна.

– Стадный инстинкт, – хмыкнул Михаил.

– Это к вопросу о том, насколько ДЕЙСТВИТЕЛЬНО безопасно наше убежище. Если они умнеют...

– Ну это совсем перебор, – выдохнул Афанасьев. – По-твоему, они сюда припрутся с лестницами, а, док? Или, может, пригонят автовышку, мать её?

– Не утрируй. Я лишь говорю, что нам нужно быть начеку и при случае быстро сбежать.

– Довольно трудно с единственным-то выходом, – сказал Леонид и хлопнул себя по колену: – Ладно, давайте не будем сгущать тучи ещё сильнее, а то так и с ума сойти недолго. Мне вообще кажется, что эти твари не знают о нашем пребывании здесь.

– Однозначно, – заявил Михаил. – Иначе уже ломились бы.

– А зачем вообще мы им? – спросила Татьяна.

– Как зачем? – удивился Сутурин. – Чтобы сожрать.

– А я вот не уверена, что они пытаются нас съесть. По-моему, они просто хотят нас убить.

– Надо же, как неожиданно, – буркнул Михаил, выкидывая в окно второй окурок.

– Нет, послушайте! Я видела, как коты, тоже ставшие этими... ну пусть будут монстры. В общем, они набросились на своего не заражённого сородича и буквально растерзали его. Не обглодали, а порвали на части.

– Да, но как тогда объяснить это? – Леонид указал на свою перебинтованную руку.

– Не знаю, – призналась женщина.

– Если ты права, то они всё-таки мертвецы. Им-то пища не нужна, – сказал Афанасьев. – Иначе что они едят, если не мясо?

– Хороший вопрос, – согласился Сутурин. – А как насчёт того, что животные-монстры не нападают на нас?

– Кстати, да, – кивнул Михаил. – Пёс, которого я пристрелил, не обращал на меня внимания до самого конца.

– Зато своих сородичей они истребляют безжалостно, – произнесла Татьяна.

– Видимо, то же самое и с нами, – предположил Леонид. – Что-то я не припомню, чтобы люди-монстры бросались на животных-монстров.

– Более того, собаки не трогают кошек, – прибавила женщина.

– И что же всё это означает? – развёл руками Афанасьев.

– Что ты зря потратил патрон на здешнюю овчарку, – сказал Сутурин.

– Если и так, мне всё равно спокойнее, что она теперь дохлая.

– Получается, каждый вид стремится уничтожить только себе подобных? – задала вопрос Татьяна и сама же на него ответила: – Бред.

– Есть идеи получше?

– Нет, но это полная бессмыслица. Если эти твари хотят убить тех, кто остался нормальным, то не быстрее ли было бы нападать на всех выживших без разбору?

– Пожалуй. И это подводит нас к главному вопросу, – Леонид встал и прошёлся по комнате. – В чём причина происходящего? Как вообще такое могло случиться?

– Это должен быть вирус. Некая болезнь, – сказала женщина.

– Да, такая мысль первой приходит на ум, – кивнул Сутурин. – Только необязательно она верная.

– А что же ещё может вызвать подобное? – удивилась она. – Посуди сам – пострадали все и сразу. По крайней мере, в пределах нашего города.

– Какое-нибудь излучение тоже способно воздействовать одновременно на большой территории, – возразил Леонид.

– Постой, ты намекаешь, что это происки людей? Наших врагов? – пробормотала Татьяна.

– Сейчас ни один вариант нельзя отбрасывать.

– Абсурд!

– Брось, док, ты же не вчера родилась, – отойдя, наконец, от окна, сказал Михаил. – Уж не знаю, как это было сделано, но вот он результат – в момент город накрылся.

– Надуманно, – возразила она. – Да и холодная война кончилась – какие у нас теперь враги?

– Враги есть всегда, – отрезал Леонид. – Вплоть до внутренних.

– Ну это уже вообще ни в какие ворота!

– Необязателен злой умысел. Как насчёт неудачного эксперимента?

Женщина сделала неопределённый жест рукой, давая понять, что не желает спорить на эту тему.

– В общем, – пробурчал Афанасьев, устраиваясь в кресле, – мы по уши в этом.

– Между прочим, тот факт, что мы не умерли и не перевоплотились, как раз и говорит в пользу версии о вирусе, – заметила Татьяна.

– Намекаешь на естественный иммунитет у нас? – спросил Сутурин.

Она кивнула и прибавила:

– Что делает наши жизни ценными не только для нас самих.

– Брось, док, – отмахнулся Михаил. – Если даже в нашем Занюханске выжило как минимум с десяток человек, то в крупных городах и того больше. Не такие уж мы и уникальные.

– А что между нами общего? – задался вопросом Леонид. – Может, группа крови? У меня четвёртая. Сами знаете, нечастое явление.

– Мимо, – парировала женщина. – У меня вторая положительная.

– Я не знаю, какая у меня, но точно не редкая, – сказал Михаил.

– Должно быть что-то ещё... – произнёс Сутурин, потирая подбородок.

– Я склоняюсь к естественному иммунитету, – повторила Татьяна.

– Я видел кое-что в лесу накануне. Собственно, поэтому я туда и поехал сегодня – проверить свою догадку.

Леонид поведал о странной поляне, стараясь описывать всё максимально подробно. Когда он упомянул о военном УАЗе, Афанасьев оживился:

– Так, а это уже интересно.

– Это ничего не доказывает, – сказала женщина.

– Зато кое о чём говорит.

– На самом деле, Таня права, – поддержал её Сутурин. – Армейская машина с солдатами там была – это факт. Но вот что они там делали? Наблюдали за ходом эксперимента – или же изучали неизвестное явление?

– Два рядовых на "буханке" не тянут на исследователей, – бросил Михаил.

– На самом первом этапе, может, и тянут.

– И ты столкнулся с этим ещё вчера? – спросила Татьяна.

– Да.

– Почему же никуда не сообщил?

Леонид посмотрел на женщину, увидев в её глазах продолжение вопроса: "Если бы ты не промолчал, кто знает – может, ЭТО бы и не случилось. Ты об этом не думал?". Он почувствовал, как краснеет его лицо, и излишне поспешно ответил:

– Интересно, куда? В милицию? В санэпидемстанцию? Или, может, в Исполком... пардон, администрацию?

– Попытаться стоило.

– Я понимаю, куда ты клонишь. И мой ответ – нет. Если бы я даже знал, что произойдёт сегодня – кто бы мне поверил? И потом, это не глухомань какая-то. Там всего в десятке метров проходит федеральная автотрасса, а совсем рядом – грунтовая дорога. По-твоему, я первый, кто столкнулся с этим?

– Присутствие там солдафонов говорит, что нет, – подметил Михаил.

– Вот! – щёлкнул пальцами Леонид.

– Может, вы оба и правы, – неохотно согласилась Татьяна. – Мне просто невыносима сама мысль, что этот кошмар нельзя было предотвратить. Что все были обречены, и ничто не могло этого изменить.

Она вздохнула и, помолчав, произнесла:

– Не факт, что поляна вообще причастна к происходящему.

– Ну, конечно – лишь бы обелить своего товарища, да? – Афанасьев демонстративно не смотрел в их сторону.

– А ты пораскинь мозгами, – сказала она. – Много ли таким образом из-под земли было выброшено заражённого воздуха?

– Зависит от того, что именно оттуда извергалось, – уточнил Леонид. – И такое место может быть не одно. А как насчёт серой слизи? Она один в один похожа на кровь этих существ.

Женщина не нашлась с ответом, помрачнев ещё сильнее.

– Многовато совпадений, – подтвердил Михаил. – Если это то же самое дерьмо, то не опасно ли с ним контактировать?

– Мне пришлось, – промолвила Татьяна. – Я её смыла, хотя и не без труда.

– Похоже, док, и ты в списке подозреваемых, – наконец, удостоил её взглядом Афанасьев.

– Если это означает, что я должна отдать тебе свой пистолет, то ответ – нет.

Их глаза встретились. Парень издал короткий смешок и отвернулся.

– Итак, – обратился к женщине Сутурин, – ты по-прежнему считаешь, что это природное явление? Нечто, зревшее в глубине земли и по неизвестной причине вырвавшееся на свободу только сейчас?

– Да. А ты, стало быть, списываешь на вероятного, как любили говорить в былые годы, противника?

– Я надеюсь на это.

– Почему?

– Потому что если права ты, то спасения от этой напасти может просто не существовать.

– Аминь, – буркнул Михаил.

– Ладно, довольно болтовни, – Татьяна встала с дивана и направилась к выходу.

– Ты куда? – спросил Леонид.

– Хочу осмотреть труп пса.

– Я с тобой. Если ты не против.

– Хорошо.

– Присматривай там за ним, док, – сказал им вслед Афанасьев.

Женщина покачала головой и вместе с Сутуриным вышла из дома.

Надев перчатки, которые уже использовались при перемещении трупа хозяйки в "Волгу", она присела рядом с конурой.

– А он метко стреляет, – заметила Татьяна, указав на пулевое отверстие в голове собаки.

– Надеюсь, ты тоже.

– Рада бы обмануть, – она осторожно дотронулась до животного, словно опасалась, что оно, несмотря на смертельную рану, может внезапно кинуться на неё. – Хм.

– Что?

– Совсем закоченела.

– За один час?

– Слишком быстро, согласна. Если только тело стало деревенеть ещё утром, когда умерла собака, и родилось... это.

– Значит, и с людьми то же самое?

– Понятия не имею. Вряд ли – они бы тогда не смогли толком двигаться.

– Если только не в движении суть, – Леонид приподнял один из клочков шерсти, которую ветер разнёс по всему двору. – Мгновенная линька.

– Возможно, это связано с посерением кожи, – сказала Татьяна и принюхалась: – Что-нибудь чуешь?

Сутурин последовал её примеру:

– Немного псиной несёт, как и положено.

– Вот и нет. Запах идёт от конуры, а вот от собаки – ничего. Вообще.

Открылась входная дверь, и на крыльцо вышел Михаил.

– Ну и что за ерундой вы тут занимаетесь?

– Есть идеи получше? – огрызнулась женщина.

– А представь себе. Там, на втором этаже, хомячок в клетке. Живой.

– Живой?! – воскликнула она.

– А что такое? Пожалел я пулю на него. Всё равно ведь заперт.

– Что ж ты молчал всё это время?

– По-твоему, это важно? – фыркнул Афанасьев.

– Это мне решать, – Татьяна пошла мимо него в дом.

Сутурин задержался и обратился к парню:

– Слушай, не надо раскачивать лодку. Нам это сейчас точно ни к чему.

– Иди ты со своими советами, – Михаил оттолкнул его и, спустившись с крыльца, закурил очередную сигарету.

Леонид вздохнул и проследовал за женщиной. Он нашёл её на втором этаже, в комнате, о назначении которой гадать не приходилось: неаккуратно приклеенные к стенам и шкафу плакаты с изображениями кумиров молодёжи, разбросанные игрушки (сплошь яркие китайские машинки), заправленная в качестве огромного одолжения (и всё равно небрежно) кровать, маленький телевизор с подключённой к нему игровой приставкой. Сутурин поблагодарил судьбу, что сегодня не выходной, и потому самого подростка здесь не было.

На столе, заваленном тетрадями и учебниками, примостилась клетка. Приблизившись, Леонид увидел неподвижно сидящего внутри хомячка – серого, окружённого выпавшей бело-рыжей шерстью. Тускло поблескивающие глазки лишь на мгновение переместились на человека.

– Что думаешь? – спросил Сутурин у женщины.

– Обрати внимание, как он спокоен. Обычно такие грызуны очень суетливые, игривые, всё время принюхиваются, а этот застыл, как статуя.

– Я слышал, что они больше активны по ночам.

– Верно. Но и днём настолько заторможенными я их никогда не видела.

– Был бы у нас другой, не заражённый хомяк, наверняка этот бы отреагировал.

– А ещё вода, – продолжала Татьяна. – Чашка полная. Думаю, мальчик наполнил её перед уходом в школу. По идее, зверёк должен был с тех пор много выпить, а он к ней, похоже, и не притронулся.

– И к еде тоже, – Сутурин указал на кусочки овощей и семена. – Хотя голодным он не кажется.

– Я хочу кое-что попробовать, – сказала женщина и, не дожидаясь реакции Леонида, открыла дверцу клетки.

– Ты чего? – воскликнул он.

– Тихо! – шикнула Татьяна и протянула руку в перчатке к хомяку.

Тот не реагировал. И когда она осторожно взяла его, не сопротивлялся.

Женщина вытащила зверька наружу и усадила на одну из тетрадей. Потом подняла – никаких следов на бумаге не осталось.

– Эта серая дрянь и вправду не пачкается, – кивнул Леонид. – Я ведь упоминал об этом.

– А теперь мы окончательно убедились. Гляди, он совсем безразличный, – сказала Татьяна и ткнула хомяка пальцем в бок. Грызун завалился набок и с несвойственной ему медлительностью поднялся, приняв ту же позу.

– Окоченение есть?

– Вроде нет. Излишней податливости, впрочем, тоже.

– Понимаю, о чём ты, – произнёс Сутурин, вспомнив, каким безвольным стало тело его кота сразу после смерти. Мужчина решил, что, пожалуй, его любимец вовремя скончался, избежав куда менее завидной судьбы, как у этого грызуна.

– Не могу я в этих перчатках, – заявила женщина и, сняв их, коснулась тельца зверька, комментируя свои ощущения: – Кожа на ощупь кажется слегка жирной, но к пальцам ничего не пристаёт. Похоже, изменился не только цвет – она более грубая. И холодная, не выше комнатной температуры.

Она поднесла грызуна как можно ближе к лицу, услышав нервный вздох Леонида.

– И этот ничем не пахнет. И вроде не дышит вовсе... А интересно...

Татьяна зажала кожу зверька между ногтями и сдавила, приготовившись к ответной реакции – которой так и не последовало.

– Итак, боли эти существа не чувствуют, – подвела итог женщина.

– Надеюсь, мы не будем выяснять, до какой степени? – спросил Сутурин.

– Это ни к чему. Конечно, мы узнали немного. Вот сделать бы вскрытие...

– О, ну нет! – воспротивился мужчина.

– Расслабься – у меня нет ни инструментов, ни желания.

Татьяна посадила хомяка обратно в клетку и заперла её.

– Сдаётся мне, по нему нельзя судить обо всех существах, – сказала она. – Не замечала, чтобы другие просто сидели, как он.

– Лучше, чем ничего, – хмыкнул Леонид.

Бросив последний взгляд на грызуна, продолжающего равнодушно смотреть в одну точку, люди поспешили удалиться из комнаты.

* * *

Когда Анатолий проснулся, свет за окном уже сменил дневную жизнерадостность на вечернее умиротворение. Перевернувшись с бока на спину, мужчина протёр глаза и осмотрелся. Во сне ему не удалось спрятаться от реальности: он неоднократно подскакивал в холодном поту, когда кошмары, в которых «зомби» прорывались в автосервис и поднимались наверх, в комнату отдыха, где Проценко оказывался в ловушке, становились невыносимыми.

Возвращаясь в реальность, мужчина каждый раз слышал продолжающиеся стуки и удары в дверь. Он надеялся, что рано или поздно противники сдадутся и уйдут восвояси. Увы, наступил вечер (на часах – без двадцати семь), а они продолжали свои неугомонные попытки проникнуть в здание.

Анатолий встал с дивана и подошёл к окну, из которого открывался вид на стоянку перед автосервисом. Так и есть – там находилось не менее десятка этих существ. На первый взгляд они бесцельно вышагивали по ней, однако, понаблюдав за ними несколько минут, мужчина заметил, что они не выходят за территорию, словно патрулируя её. Или, возможно, прикрывают тылы своим собратьям.

Проценко перебрался к окну в соседней стене, откуда можно было увидеть ворота во внутренний двор, содрогающиеся под напором "зомби". Несколько противников пытались выломать также и дверь служебного входа. Обе преграды пока успешно сдерживали натиск.

ЗИЛ продолжал стоять на том месте, где мужчина его оставил – целый и невредимый. Проблема в том, как до него добраться.

– Оружие, – еле слышно сказал Анатолий. – Вот, что мне нужно.

"И не жалкая пукалка, которую я нашёл здесь, – мысленно продолжил он. – Стоит обзавестись кое-чем посерьёзнее".

Он долго не размышлял, где именно найдёт то, что нужно.

Первостепенная же задача – выбраться из автосервиса целым и, желательно, невредимым. Проценко понимал, что происходит именно то, чего следовало ожидать – надёжное убежище, будучи окружённым толпой противников, становится ловушкой. Это неприятно, но он не собирался отказываться от идеи пересидеть если не весь кризис, то хотя бы самую активную его часть.

Спустившись вниз, Анатолий обнаружил, что электричества уже нет. Не беда – мощный генератор в помощь. Потом.

Он решил, что поедет на внедорожнике "Тойота", который приметил ранее. Оба выезда из гаражного бокса оккупированы "зомби", поэтому придётся временно впустить их. Подобная перспектива мужчину не очень беспокоила – в конце концов, когда у него будет много оружия, зачистить здание не составит труда. Ну а тела в крайней случае можно временно свалить на заднем дворе.

Анатолий закинул в багажник две объёмистые сумки, забрался в машину и замер.

Пока Проценко ещё не выдал своего присутствия; теперь же настал переломный момент, и пути назад не будет.

"Да какого чёрта! – подумал он. – Они всё равно каким-то образом пронюхали, что я здесь".

И повернул ключ в замке зажигания.

Рык мощного двигателя, несомненно, отлично был слышен снаружи. Мужчина подогнал внедорожник почти вплотную к воротам и, не глуша его, покинул салон, после чего трусцой пробежал в служебное помещение.

Дверь подвергалась большему натиску, чем минутой ранее, и сотрясалась под мощными ударами. Анатолий глубоко вдохнул и потянул за рычаг, открывающий ворота. К счастью, никакой автоматики – старый добрый механический привод.

Стараясь сам не показываться, мужчина выглянул в окно и увидел, как "зомби" мгновенно отреагировали на исчезновение преграды и устремились во внутренний двор. Он надеялся, что заманит туда если не всех, то подавляющее большинство. На секунду возникла мысль закрыть их там, в импровизированном загоне, от которой он почти сразу отказался. Что толку – новые придут...

Вернувшись к машине, Проценко отпер ворота бокса, но не открыл их, и сел в "Тойоту". Взревел двигатель, внедорожник упёрся в преграду и, поднатужившись, распахнул её.

"Зомби" на стоянке перед автосервисом было уже гораздо меньше, и всё-таки часть их находилась здесь, не последовав за остальными во внутренний двор. Не отказав себе в удовольствии подмять под массивные колёса нескольких из них, Анатолий повёл машину к ближайшему отделению милиции.

За то время, пока он спал, ситуация в городе кардинально не изменилась. Пожары продолжали бушевать, охватив целиком дома. Кое-где они уже сами собой прекратились, поглотив всё, что могли: чёрные остовы зданий с зияющими провалами окон выпускали в воздух снопы тлеющих искр. Дым, всё ещё застилающий улицы, стал менее густым и не вызывал удушающего кашля. Проценко отметил, что "зомби" теперь встречались не на каждом шагу. На некоторых улицах их вообще не было, зато на других они собиралась в такие толпы, которые мужчина не решался таранить даже мощным внедорожником, предпочитая благоразумно выбрать другой путь. Не укрылось от его взора и то, что люди и животные действовали порознь, не обращая друг на друга ни малейшего внимания.