Текст книги "Вымирание (СИ)"

Автор книги: Евгений Кусков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 18 страниц)

Тишина. Ни малейшего постороннего звука.

Она облизнула пересохшие губы и приоткрыла дверь.

В коридоре по-прежнему царил мрак.

Распахнув пошире, женщина высунулась наружу и посмотрела сначала вправо, а потом...

Влево она повернуть голову не успела.

Рука с серой кожей стремительно вырвалась откуда-то из-за двери и вцепилась в лицо Татьяны.

Женщина и девочка закричали почти одновременно. Она отклонилась назад, оттесняя Ксению в сторону и пытаясь снова закрыть дверь.

Не вышло. Враг протиснулся в проём и оказался в помещении. Правда, он отпустил Татьяну, оставив на её щеках кровоподтёки. Не устояв на ногах, она упала на пол. Мужчина, возрастом не более тридцати лет, чёрноволосый, в военной форме, склонился над ней. Во второй его руке тускло блеснуло лезвие.

Нож!

Женщина попыталась отпихнуть его ногами. У неё получилось ударить его в пах, и парень согнулся, не издав ни звука. Она вскочила и хотела врезать ему ещё несколько раз, чтобы освободить путь наружу, но он сделал неожиданный выпад и всадил нож ей в бедро.

Татьяна закричала и оттолкнула противника. Он не отпустил оружие – лезвие с чавканьем выскользнуло из раны. Женщина снова упала. Краем глаза она заметила, как Ксения бросилась вглубь помещения.

Превозмогая боль, она поднялась. По пострадавшей ноге плавно растекалась горячая кровь, пропитывая ткань штанов. Татьяна заковыляла прочь от существа, которое уже разогнулось и неотрывно смотрело на неё.

Первой её мыслью было найти Ксению и убежать прочь из помещения – пока она не заметила на бывшем военном застёгнутую кобуру с покоящимся в ней пистолетом. Неизвестно, что ждёт впереди, оружие просто необходимо. Женщина прекрасно понимала, что противник сильнее её, особенно сейчас, когда она ранена. Зато больше никто из коридора не прошёл – значит, он здесь один.

Но как его обезвредить?

Забежав за стеллаж, Татьяна осмотрелась. Коробки на полках тяжёлые, только сможет ли она как следует размахнуться? Вряд ли. Что же тогда? Взгляд скользнул к столу у выхода и... стулу. Типичный деревянный, с условно мягким сиденьем и острыми углами. Таким можно нанести серьёзные травмы, если постараться.

Женщина начала медленно отступать назад и обогнула ближайшую секцию стеллажей. Внимательно наблюдая за врагом через просветы полок, она убедилась, что он идёт тем же путём, не пытаясь схитрить и выйти ей навстречу. Почти бесшумно ступая по линолеуму, она вышла в основной проход и доковыляла до стула. Схватив его, увидела Ксению, притаившуюся в противоположном конце помещения и испуганно смотрящую на неё. Девочка поняла, что собирается сделать женщина, и показала пальцем на себя. Татьяна нахмурилась. Использовать ребёнка в качестве приманки она не хотела, но без помощи малышки шансы застать противника врасплох были невысоки. В итоге, скрипя сердце, женщина кивнула и спряталась за стеллажом.

Она слышала шаги мужчины, двигающегося в соседней секции – практически на расстоянии вытянутой руки.

– Эй, ты! – раздался крик Ксении. – Иди сюда, образина!

Татьяна посмотрела в просвет над коробками и увидела спину существа. Оно услышало девочку и шло к ней.

Крепко сжав деревянные лакированные ножки стула, женщина набрала полную грудь воздуха и бросилась за противником, не обращая внимания на боль в ноге. Настигнув его, она, не замедляясь, замахнулась и... зацепила стеллаж.

Мужчина остановился и обернулся.

Понимая, что шансы тают, Татьяна с воплем обрушила стул на его голову. Острая грань сиденья достигла цели – показалась серая кровь. Монстр пошатнулся. Женщина нанесла второй удар, метя в висок – вместо этого попала в глаз. Затем третий – сломав нос.

Он шагнул к ней, рыча так же, как и раньше, словно увечья его совершенно не беспокоили.

Места для полноценного замаха в проходе не было, поэтому Татьяна обрушила стул сверху на голову мужчины. Часть скальпа оказалась сорвана, но противник не остановился.

Он схватил её за запястье, второй рукой попытавшись вонзить нож в живот. Лезвие лишь вспороло ткань пальто. Не собираясь дожидаться второго выпада, женщина с ещё более безумным криком бросилась на существо, выпустив стул, с грохотом упавший на пол. Они оба повалились на линолеум. Татьяна придавила своим плечом руку с ножом и лихорадочно нащупывала застёжку на кобуре.

Мужчина, отпустив её запястье, молниеносно переместил ладонь к шее. Холодные пальцы сомкнулись на горле. Женщина, не оставляя попыток добраться до пистолета, второй рукой хотела отбиться от врага, но у неё не получалось даже чуть-чуть ослабить его безжалостную хватку.

Удары бешено бьющегося сердца гулко отдавались в ушах, перед глазами поплыло, и Татьяна лишь смутно уловила движение рядом с собой.

Обронённый стул, оказавшийся в руках Ксении, опустился на лицо существа. Одна из ножек вошла в раздробленную глазницу. Противник тотчас отпустил женщину и схватился за посторонний предмет, намереваясь извлечь его из своей головы. Девочка навалилась всем телом на стул, давя и давя. Мужчина перестал сопротивляться, какое-то время его руки продолжали дёргаться и хватать Татьяну за одежду.

Женщина отползла в сторону, судорожно пытаясь восстановить дыхание. Ей казалось, что трахея пережата настолько, что способна впускать воздух лишь мелкими порциями. Несколько мучительных секунд борьбы с собственным телом, и, наконец, она смогла сделать полноценный вдох.

Ксения выронила испачканный стул и, обойдя безжизненное тело, склонилась над Татьяной.

– Мы справились. Мы убили его, – произнесла она.

Женщина, всё ещё неспособная говорить, кивнула и подползла к трупу. Вытащив из кобуры пистолет, она извлекла обойму (полная), после чего проверила карманы мужчины и нашла ключи от машины с маркировкой Волжского автомобильного завода.

"Значит отсюда всё-таки можно уехать", – подумала Татьяна и неуклюже поднялась.

В том месте, где она лежала, осталось красное пятно.

– Тебя нужно перевязать, – сказала девочка.

– Идём отсюда, – просипела женщина. – Потом.

Держа оружие наготове, она толкнула дверь, позволив ей полностью открыться, и только после этого вышла в коридор.

Никого. Видимо, существа, отправившись на кормёжку, оставили одного из своих в качестве часового.

Гадая, куда идти, Татьяна увидела на стене план эвакуации и приблизилась к нему. Скверное освещение, не полностью рассеявшаяся пелена перед глазами – всё это не способствовало изучению схематичного изображения этажа. Ксения нетерпеливо дёргала её за рукав.

– Всё, я поняла, – наконец, сказала женщина. – Пошли.

Крепко держа девочку за руку, она поковыляла в нужном направлении, не убирая пистолет в карман и надеясь, что успеет им воспользоваться, если существа приготовили другие ловушки.

– Эй! – подала голос Ксения. – Вот же!

Она указала на дверь с табличкой "Выход" над ней.

– Нет, – покачала головой Татьяна, – мы идём в гараж.

Они миновали пару поворотов, потом спустились по лестнице на первый этаж и оказались перед железной дверью. К счастью, незапертой – женщина, поднапрягшись, открыла её и в нерешительности остановилась перед очередным шлюзом, за которым царила тьма. Выключателя поблизости не обнаружилось.

– Нам точно туда? – спросила Ксения с сомнением на лице.

– Боюсь, что да, – ответила Татьяна и шагнула в шлюз. – Давай, главное, не стоять на месте.

Девочка подчинилась и, зайдя следом за женщиной, взяла её за руку. Начался процесс дезактивации. Они обе настороженно смотрели в темноту за стеклянной дверью, боясь того, что могло там таиться.

Шипение воздуха прекратилось, и прозрачная преграда скользнула в сторону. Одновременно зажглись флуоресцентные лампы на потолке.

Татьяна и Ксения облегчённо выдохнули, увидев, что в гараже не было никого. Само помещение оказалось достаточно большим, чтобы с лёгкостью вместить десяток автомобилей.

Женщина оглядела ровный ряд защитного цвета "Уазиков" и оранжевых "Нив", поблескивающих ухоженными кузовами. Она достала из кармана ключи убитого военного и направилась к ближайшему вездеходу Волжского автозавода.

Открыв незапертую дверь, Татьяна попробовала завести двигатель. Нет, не подходит.

Ксения пошатнулась и опёрлась на стоящий рядом фургон. Женщина склонилась над ней и пощупала лоб. По-прежнему очень горячий.

– Мы скоро уедем отсюда, – сказала она.

– И что потом? – спросила девочка.

Татьяна не выдержала её взгляда и, отвернувшись, произнесла:

– Если нам повезёт, то мы найдём автомобильную аптечку.

Она продолжала прихрамывать. Кровотечение остановилось, но в ране на бедре появилось лёгкое жжение. Особых хлопот оно не доставляло, поэтому женщина не брала его в расчёт.

Подойдя к следующей "Ниве", Татьяна открыла дверь и предприняла попытку вставить ключ в замок зажигания. Снова неудача.

"Ну вот, окажется, как всегда, самая последняя", – в сердцах подумала она.

Ворвавшаяся в сознание жуткая мысль, что ключи вовсе не от одной из этих машин, сдавила горло не хуже пальцев монстра.

Забравшись в четвёртую по счёту "Ниву" (из пяти), женщина вставила ключ в замочную скважину и повернула его без малейших усилий. Двигатель заработал ровно и уверенно.

– Есть! – воскликнула Татьяна, закашлялась и помахала Ксении.

Малышка забралась в салон, тотчас заблокировав пассажирскую дверь изнутри.

Женщина подошла к воротам, нажала на кнопку с лаконичной надписью "Открыть" и, едва створка начала подниматься вверх, как можно быстрее направилась обратно к автомобилю.

Сев за руль, Татьяна увидела снаружи заснеженную дорогу и лес. Ни одного существа поблизости не было. Она тоже заперлась и выжала сцепление. Нога отреагировала на это не очень мучительной болью, а вот жжение усилилось.

"Отъедем от здания подальше, и надо будет взглянуть на рану", – решила женщина, выводя "Ниву" из гаража.

Вездеход покатил по свежевыпавшему снегу, пробивая колею. Татьяна оглянулась на здание, в которое их доставил вертолёт. Построенное из белого кирпича, оно напоминало то ли больницу, то ли школу, только крупнее. Как оно оказалось в глухом лесу, оставалось только гадать.

Небо было пасмурным и, вполне возможно, собиралась очередная вьюга. Пока освещения хватало, и всё же женщина включила ближний свет фар.

– Ну вот и едем! – улыбнулась она Ксении.

Девочка лишь кивнула.

– О, гляди, – Татьяна указала на магнитолу и втолкнула в неё аудиокассету. – Как насчёт музыки?

Из динамиков заиграла композиция "Дискобар" группы "Каролина". Лёгкая и жизнерадостная песня не сочеталась с мрачным пейзажем снаружи и ещё более мрачными мыслями, но женщина не стала её выключать. Вместо этого она попросила Ксению проверить, нет ли где аптечки.

Девочка посмотрела на полу, пошарила под сиденьем, оглянулась назад.

– Нету, – ответила она.

– Жаль. Ну да ладно, справимся и так. Рано или поздно эта дорога нас куда-нибудь выведет.

Она не стала говорить вслух, что у них нет не только лекарств, но и еды, да и топить снег, чтобы утолить жажду, тоже не самая приятная необходимость.

Женщина прислушивалась к своим ощущениям. Рана в бедре горела всё сильнее, и жжение уже распространялось по венам и сосудам – не со скоростью кровотока, но достаточно быстро, чтобы вызывать тревогу. Игнорировать это Татьяна больше не могла. Она пыталась себя успокоить, найти оправдание такому состоянию. К счастью, Ксения снова засыпала, забравшись на соседнее сиденье с ногами и свернувшись в клубок. Обогреватель работал на полную мощность, и скоро в салоне должно было стать тепло и уютно.

Женщина вытолкнула кассету из магнитолы, однако девочка подняла голову и тихо сказала:

– Включи обратно, пожалуйста.

– А тебе не будет мешать?

– Нет, – ответила Ксения и закрыла глаза.

Татьяна пожала плечами и выполнила её просьбу. Вместо "Дискобара" заиграла уже не такая весёлая песня "Потерянный мир".

Жжение добралось до груди. До сердца.

Татьяна напряглась, ожидая резкой боли. Так и не почувствовав ничего подобного, она облегчённо выдохнула. Крепче сжав руль, женщина немного сбавила скорость, не будучи уверена в своих водительских способностях в настоящий момент.

Здание полностью скрылось за деревьями, и теперь вокруг был сплошной лес. Ветви елей и сосен, прогнувшиеся под весом снега, нависали над самой дорогой и скреблись по крыше автомобиля. Они закрывали небо, приглушали и без того не яркий солнечный свет – включённые фары более не казались лишними. "Нива" медленно продвигалась вперёд, не столько следуя дороге, сколько прокладывая её в снежном покрове самостоятельно. Пока машина вполне справлялась с препятствиями, а стрелка указателя уровня топлива, лишь немного не дотягивающаяся до максимального значения, вселяла уверенность.

Прошло ещё несколько минут.

Ксения глубоко дышала, погрузившись в болезненный сон.

Кассета в магнитоле продолжала проигрываться.

Салон прогрелся достаточно, чтобы возникло желание скинуть верхнюю одежду.

Жжение достигло головы.

Оно почти полностью охватило тело Татьяны, которая вела автомобиль машинально, несколько раз едва не пропустив поворот. Такие происшествия лишь ненадолго проясняли её сознание, а затем туман возвращался.

"Существо заразило меня, – эта мысль сначала только робко зародилась в ней, а пылала в полную силу. – Не знаю, как... Может, нож? Проклятье, я не помню, чтобы лезвие было испачкано той серой дрянью. И НЕ ПОМНЮ, ЧТО НЕ ИСПАЧКАНО. Другой возможности, вроде, и не было. И что теперь? Неужели я... Неужели как Лёня?.."

Татьяна судорожно сглотнула подступивший к горлу ком. Страх почти полностью сковал её движения, и она с большим трудом продолжала управлять "Нивой". Из глаз потекли горячие слёзы... пожалуй, даже обжигающие. Женщина не пыталась их вытереть, хотя они и мешали. Она ещё надеялась, что ошиблась, что это симптомы иной проблемы. Может, через рану и вправду была занесена инфекция, но не та, которая убила Леонида.

"Пожалуйста, только не та!"

Татьяна посмотрела на спящую Ксению, а потом снова на дорогу.

Лес и не думал кончаться – одному богу известно, как далеко ближайший город и, главное, есть ли там выжившие. А что если этот комплекс оставался единственным пристанищем нормальных людей?

Ещё больше пугала мысль, что произошедшее здесь повторилось и в других убежищах.

Женщина с трудом удержалась от желания утопить педаль газа посильнее в пол, прибавить скорости, быстрее добраться до... до тех, кто позаботится о Ксении.

Татьяна дотронулась правой рукой до ладошки девочки.

Женщина не боялась смерти – она хотела её избежать, обмануть, найти какой-то способ остановить разъедающий тело недуг. Сколько прошло времени с момента, когда Леонид заразился, до его гибели? Она не знала, никто не знал. Это случилось, когда остальные спали. Ясно, что немного.

Очередной поворот.

Татьяна начала плавно вращать руль, и в этот момент отчётливо почувствовала и даже будто услышала, как в голове у неё что-то лопнуло.

Боли не было.

Слёзная пелена перед глазами окрасилась в алый цвет, в ушах зашумело, тело переставало подчиняться командам мозга. Последним осознанным движением женщины стало перемещение рычага коробки передач в нейтральное положение, чтобы автомобиль не заглох. А вот руль довернуть она уже не успела.

"Нива", так и не вписавшись в поворот, съехала с дороги и уткнулась передним бампером в дерево. Скорость была невысокая, и автомобиль практически не пострадал.

Толчок разбудил Ксению. Она приподнялась и посмотрела на женщину, безвольно навалившуюся на дверь. Глаза девочки широко распахнулись.

Не прошло и полуминуты, как наступил полный паралич; грудь перестала вздыматься и опускаться.

Татьяна поняла, что это конец.

Всё.

Она хотела увидеть в последний раз личико Ксении, но даже если бы могла двигаться, это ничего бы не дало. Зрение тоже отказало.

Какое-то время женщина ещё осознавала себя в звенящей темноте, уже ни о чём не думая.

А потом умерла.

Девочка наклонилась к Татьяне, принялась её трясти. Сначала робко, потом из-за всех своих скромных сил.

Никакой реакции.

– Проснись! Проснись, Таня! ПРОСНИСЬ! ПОЖАЛУЙСТА!

Она повторяла это снова и снова, пытаясь привести в чувство женщину, тело которой стало безвольно податливым.

Ксения отчаянно осмотрелась по сторонам. Вокруг были лишь безмолвные деревья и снег. "Нива" продолжала бодро тарахтеть двигателем на холостых оборотах, из дефлекторов тянуло тёплым воздухом, лента размеренно прокручивалась в кассете, передавая на динамики композицию "Сказки добрые" всё той же группы "Каролина".

– Таня, вернись, – промолвила девочка, заплакав. – Вернись... мама.

Женщина оставалась недвижима.

Девочка хотела кричать, но слёзы душили её. Она полностью перебралась со своего сиденья на колени к Татьяне, прижалась к ней. Так крепко, как только могла.

И закрыла глаза.

С неба, сумев пробиться через хвойный заслон, упала первая снежинка. Она мягко опустилась на лобовое стекло "Нивы" и растаяла. Подул ветер, предвещающий скорое начало новой метели.

День шестьдесят девятый

31 декабря, пятница

Игрушки развешаны, «дождик» раскинулся по ветвям. Остался последний штрих – звезду на макушку. Закончив и с этим, Анатолий отошёл на пару шагов и посмотрел на плоды своих трудов. Что ж, получилось вполне симпатично – по крайней мере, для небольшой искусственной ёлочки. А расставленные свечи придавали особое очарование, которого не бывает при электрическом свете.

Чтобы раздобыть необходимые атрибуты праздника Проценко пришлось нанести визит вовсе не в магазин, а в одну из сохранившихся квартир. Такие вылазки стали для него обычным делом: за прошедшие с начала хаоса два месяца он побывал во многих местах в городе. Неизменно рискуя, он не мог отказаться от этого, борясь с одиночеством и маячащим на горизонте безумием.

– Ну что, мне нравится, – вслух сказал Анатолий. – А тебе, дружище?

Он обращался к вальяжно развалившемуся на диване чёрному коту. Питомец ограничился лёгким движением уха и продолжил дремать под собственное урчание. Он уже привык к новому хозяину и к его бесконечным разговорам.

Мужчина встретился с животным случайно. Исследуя очередной дом, он обратил внимание на большую группу котов-"зомби", сидящих под одним из балконов. А затем услышал жалобное мяуканье.

Анатолию пришлось взломать квартиру, и он обнаружил там сильно исхудавшего от голода питомца. Судя по всему, тот находился дома один, когда мир сошёл с ума. Входная и балконная двери были заперты, поэтому он оказался в ловушке. Всё мало-мальски съедобное к тому времени закончилось, и, не приди Проценко, в ближайшее время животное бы погибло.

Он засунул кота себе под куртку и без труда прошёл мимо его изменившихся сородичей, которые так и не поняли обмана. Отвезя питомца в своё убежище, мужчина сразу же накормил его тушёнкой. Глядя, с каким бешеным напором тот набросился на еду, Анатолий так растрогался, что не удержал слёз. И шипение зверька, защищающего драгоценную пищу, умиляло ещё больше.

Справедливости ради, животное быстро нашло общий язык с человеком, хотя требовать от кота преданности собаки было бы глупо. Проценко и не пытался, оставляя ему свободу действий – только следил за тем, чтобы он не покидал пределов здания. Теперь сюда каждую ночь наведывались не только люди-"зомби", но и коты-"зомби", и вот эти-то четвероногие твари с лёгкостью пробирались под перекрывающим въезд КамАЗом и проникали во внутренний двор автосервиса. Обильный снегопад полностью замёл пространство под грузовиком, однако они всё равно умудрялись найти лазейку. Хорошо хоть они ограничивались царапаньем в двери и не выли ночи напролёт.

Питомец появился у Анатолия больше месяца назад, и с тех пор Проценко благодарил судьбу за эту случайную встречу. Ещё когда у него был в плену "Олег Андреевич", мужчина понял, насколько ему не хватает общения. Теперь же он всегда мог поболтать со зверьком (которому, к слову, так и не дал имя и называл просто Кот) – и плевать, что это игра в одни ворота. ЖИВОЕ существо рядом – вот что главное. Ради такого Проценко нисколько не жалел припасов, напротив, он охотно кормил питомца самыми лучшими консервами.

Анатолий присел на диван рядом с животным и ненавязчиво погладил его; урчание усилилось. Мужчина посмотрел на часы, которые тоже раздобыл в одной из квартир – настенные, с маятником и позолоченными стрелками. Лишь имитация под старину, зато они негромким боем отмечали каждые полчаса. Рассчитывать на праздничное поздравление от главы государства и кремлёвские куранты не приходилось, а встречать следующий год в тишине казалось неприемлемым.

– Осталось пять минут, Кот! Как в той старой песне из "Карнавальной ночи". Может, слышал? – сказал Анатолий, беря со стола бутылку шампанского, извлечённую из сугроба не так давно и потому приятно холодную. Пить это игристое вино мужчине не хотелось, но он решил отдать должное традиции. Особенно сейчас, когда с каждым днём та жизнь удалялась, скрываясь под завесой прошлого, словно исчезающий в тумане корабль.

Проценко всё меньше верил в благополучный исход. За два-то месяца сюда должны были прибыть люди, а раз этого не произошло, значит, дело дрянь. Тем не менее, он не был готов поверить в то, что весь мир погрузился в хаос.

Пока ещё нет.

Более того, в начале декабря он слышал звук вертолёта! Выскочив на крышу, мужчина, невзирая на мороз, искал глазами летательный аппарат. И нашёл! Только он был слишком далеко, чтобы пытаться привлечь его внимание. И быстро улетел.

Больше с тех пор ничто не нарушало мёртвую тишину в городе. Окопавшиеся в банке выжившие вняли словам Проценко и сторонились автосервиса. Он пару раз видел каких-то людей издали во время своих блужданий и предпочёл остаться незамеченным. Теперь-то ему компания "двуногих" точно не требовалась – у него появился тот, с кем проводить время и к кому возвращаться вечером.

Часы начали бить.

Встрепенувшись, Анатолий понял, что за размышлениями едва не пропустил такой важный момент. Он дрожащими руками распечатал бутылку шампанского и, поднапрягшись, вытащил пробку. От громкого хлопка Кот подскочил, но, убедившись, что ему ничто не угрожает, снова лёг, на сей раз свернувшись клубком. Не иначе, грядёт ещё одна метель – многовато их в этом году.

Вернее, уже в том.

Как всегда и бывает, сам переход от одной даты к другой длился лишь мгновение, которое неуловимо, как бы ты ни был собран и готов к нему. И сразу же, с первыми секундами нового года, праздник заканчивается. Анатолий ненавидел этот момент, когда ожидание сменялось разочарованием. В детстве было иначе – ощущалась некая магия. С возрастом всё это незаметно ушло, и волшебство сменилось самыми обычными посиделками.

С одним большим "но" – семья. Пока с ним были жена и сын, Проценко легко справлялся с хандрой. После их смерти казалось, что хуже быть просто не может. Однако он ошибался. По крайней мере, рядом с ним всегда был кто-то. Пускай даже захмелевшие коллеги. Сейчас же Анатолий был один, и в данном случае присутствие кота не спасало. На этот раз нет.

Мужчина поставил на стол бутылку шампанского, не сделав и одного глотка, и медленно подошёл к окну.

Темнота. Ни малейшего огонька. Некому отмечать пришествие Нового года. Ну разве что в здании банка, и Проценко впервые пожалел о своём уходе оттуда.

Мог ли он представить, что всё будет так? В детстве? Когда женился? Когда у него родился сын? Он слишком хорошо помнил, как отмечал Новый год в кругу своей семьи, и эти воспоминания не отпускали.

– Зачем это всё? – процедил он. – Зачем... я?

Кот фыркнул и ещё сильнее свернулся в клубочек.

– Что это вообще за цирк? – уже громче сказал Проценко. – Какой, к дьяволу, праздник?!

Он и не осознавал в полной мере, какие надежды возлагал на начало нового года. Глупо, бесконечно и по-детски наивно, но он всё равно в подсознании надеялся, что стоит часам пробить двенадцать раз – и что-то изменится. Ну хоть что-то!

Разумеется, не изменилось НИЧЕГО.

И вряд ли изменится.

Зарычав, Анатолий схватил ёлку и со всей силы бросил на пол. Вдребезги разлетелись игрушки, несколько искусственных веток сломались и повисли на "дождике", как оторванные конечности на ошмётках плоти.

Кот моментально вскочил и ретировался в угол, прижав уши.

Не удовлетворившись содеянным, Проценко вынес ёлку из комнаты и скинул на пол первого этажа. Спустившись вниз, он раздавил уцелевшие при падении разноцветные шары и, тяжело дыша, отошёл в сторону.

Бесполезно. Это лишь ненамного убавило его ярость.

Нужно что-то придумать, иначе он не мог отвечать за свои поступки.

Анатолий подскочил к распакованной коробке с водкой и извлёк из неё бутылку. Свернув пробку, он припал к горлышку и не отстранялся до тех пор, пока не поперхнулся. Часть выпитого пролилась на пол, однако не прошло и минуты, как он предпринял вторую попытку. Он не хотел опьянения – он хотел полного беспамятства.

А ещё лучше – забвения.