Текст книги "Вымирание (СИ)"

Автор книги: Евгений Кусков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 18 страниц)

И они ворвались – через двери, которые Ксения прошла несколькими минутами ранее. Она замерла и обернулась. В плохо освещённом вестибюле показались несколько силуэтов. Они некоторое время постояли на месте, а потом двинулись вперёд.

Разделившись. В оба коридора сразу.

От ужаса девочка едва не завопила. Она попробовала бежать, но через несколько шагов была вынуждена перейти на шаг, иначе головная боль становилась невыносимой.

Существа шли за ней. Наверняка они слышали её. Или чуяли.

Она доковыляла до конца коридора и, зайдя в следующее помещение, увидела, что это столовая. Она помнила её – значит, выбрала правильное направление, и половина пути пройдена.

Вдохновлённая, Ксения зашагала вдоль изящных столов и стульев, совсем непохожих на те, которые ей доводилось видеть в больницах.

Она преодолела половину помещения, когда дверь открылась.

Не та, что была за спиной – а та, к которой девочка стремилась.

Двое, шагнувшие в проём, двигались, как обычные люди. На мгновение малышка подумала, что это они и есть. Но инстинкт вынудил её упасть на четвереньки и забраться под ближайший стол прежде, чем она выдала себя.

Противники остановились, словно прислушиваясь.

Ксению лишь немного маскировали стулья – будь включён свет, найти её не составило бы труда, поэтому она уповала на темноту, съёжившись в своём ненадёжном укрытии.

Прошло пугающе много времени, прежде чем существа начали перемещаться. Они шли неспешно, слегка сдвигая мебель с пути. Ничего не стоило представить себе, как они осматриваются в поисках жертвы, ЗНАЯ, что она где-то рядом.

Из-за простуды девочка сейчас могла дышать только ртом и молила бога, чтобы её не услышали. Поскольку её голова была наклонена, из носа стало капать на пижаму.

Снова открылась дверь – на этот раз та, через которую Ксения прошла в столовую. Её преследователи. Существа никак не отреагировали на присутствие себе подобных и продолжили методичный обход помещения.

Неумолимо приближаясь к тому месту, где находилась девочка. Теперь ещё и с двух сторон.

Столы и стулья с неприятным скрипом скользили по полу. Дважды с них падали вазы с искусственными цветами, вдребезги разбиваясь.

Монстры были всего в паре метров от Ксении, когда она с ужасом почувствовала жжение и зарождающийся зуд в носу. Нет, только не это! Если она чихнёт, это конец!

Уверенные шаги остановились напротив неё, стол дрогнул и сдвинулся с места, его ножка ударила девочку по плечу. Несильно, но всё равно она едва не вскрикнула.

К счастью, существа либо тоже не видели в темноте, либо смотрели невнимательно, потому что проследовали дальше. И пока не торопились уходить.

Ксения рискнула и пошевелилась – зажала проклятый нос пальцами, надеясь, что это поможет. Словно назло, ещё и в горле стало першить. Из глаз девочки потекли слёзы. Она могла бы попытаться чихнуть как можно тише, а как быть с кашлем?

В коридоре, из которого она пришла, раздались выстрелы. Пистолетные.

Существа тотчас все устремились к выходу, прибавив шаг. Когда они уже были у двери, Ксения не удержалась и кашлянула.

Её сердце едва не остановилось, когда она услышала, что как минимум один противник двинулся обратно.

Опять выстрелы, а потом крики: яростные, отчаянные, обречённые, мучительные...

Девочка не выдержала чудовищного напряжения и, выскочив из-под стола (уронив при этом стул), изо всех сил побежала к выходу. Она достигла двери, толкнула её своим телом и оказалась в очередном коридоре. Только на этот раз сбоку была лестница. Не размышляя ни секунды, Ксения свернула туда, забыв, что ей надо было направиться прямо.

Минуя пролёт за пролётом, она, только благодаря большому везению, ни разу не упала. Оказавшись в самом низу, девочка в нерешительности остановилась.

Перед дверью, над которой опять горела надпись "Выход", располагалось нечто вроде телефонной будки, только крупнее. Ксения вспомнила, что когда её, Таню и ещё нескольких выживших привезли сюда, они все прошли через такие отсеки. Ничего особенного там не произошло, но только после этого сопровождающие люди сняли противогазы.

Нужно возвращаться. Да, это выход, только что она будет делать снаружи? Там ночь, метель – неизвестность.

Она начала подниматься по лестнице обратно, когда услышала шаги.

Преследователи были близко – она не успевала шмыгнуть даже на ближайший этаж. Девочка поняла, что пути к отступлению отрезаны и вернулась к "телефонной будке". Как же открыть её?

Ксения увидела кнопку над своей головой и, встав на цыпочки, едва-едва смогла дотянуться.

Существа миновали последний пролет, и теперь жертва находилась в прямой видимости. Глухо рыча, они направились к ней.

Девочка нажала кнопку и юркнула в кабинку. Прозрачная дверь закрылась за её спиной, послышался отчётливый щелчок замка и на косяке вспыхнул красный индикатор. Это мало успокоило Ксению – стеклянные стенки не внушали доверия, да и противники вполне могли случайно нажать на ту же кнопку. Правда, не сразу – судя по раздавшемуся оглушительному шипению воздуха и вибрации от каких-то механизмов, шлюз начал выполнять свою функцию.

Монстры достигли прозрачной преграды и принялись колотить по ней изо всех сил. Стекло (явно необычное) пока выдерживало. Девочка вжалась в дверь, ведущую наружу, расширенными глазами глядя на монстров, бывших совсем недавно медсёстрами.

Через полминуты процесс завершился, красный индикатор сменился зелёным, и раздался щелчок замка. Наружного.

Ксения не хотела выходить, слыша завывания вьюги и уже здесь чувствуя холод. Но и оставаться в шлюзе не могла, поскольку кнопка его открытия снова работала, и в любую секунду существа могли её случайно нажать.

Девочка повернула ручку, и бешеный ветер тотчас воспользовался этим. Ксению увлекло за резко распахнувшейся дверью, и она рухнула в наметённый рядом с какими-то ящиками сугроб. Дыхание перехватило от всепоглощающего холода. Пропитанная испариной пижама, прилипшая к телу, заледенела. Девочка пыталась встать, но тело, сведённое судорогами, отказывалось её слушаться.

* * *

Отпущенное ей время стремительно истекало. Татьяна уходила прочь от своей комнаты и двух лежащих людей – медсестры и доктора, которые уже никогда не очнутся. Как бы жестоко это ни звучало, она надеялась, что они просто умерли.

Женщина понятия не имела, где находится сама, и уж тем более не представляла, как отыскать Ксению. Жива ли девочка вообще? Ведь она болеет, у неё повышенная температура, она наверняка спит – а, значит, этим существам не составит труда найти и убить её.

Бесполезно было отгонять эти чудовищные мысли и образы, сдавливающие грудь невидимым обручем с такой силой, что становилось трудно дышать. Зато и рвущийся наружу крик удавалось сдерживать. Иначе стоит только начать...

Татьяна кралась по неосвещённому коридору – лишь отблески света от лампы на столе дежурной, ещё долетающие сюда, позволяли ориентироваться. Справа располагались окна, от которых тянуло холодом, несмотря на их герметичность. Слева: одинаковые двери, ведущие наверняка в палаты вроде той, в которой женщина очнулась. Помня о словах медсестры, что Ксения в другом крыле здания, она не проверяла их.

Через несколько метров Татьяна остановилась у чёрного квадрата лестничного проёма в той же стене. Коридор уходил дальше.

Она размышляла, покинуть этот этаж или нет, когда где-то впереди послышался скрип петель, сменившийся гулким топотом. Походка уверенная – может, это люди? Но почему тогда они идут в темноте без фонариков? Почему молча и, в то же время, не таясь?

Доверившись чутью, женщина юркнула к лестнице и принялась быстро спускаться, по пути боязливо обойдя одного из сотрудников учреждения, которого беда настигла на ступеньках. Вроде бы мёртв.

Оказавшись внизу, она увидела прозрачный отсек. В отличие от Ксении, она не знала, для чего эта конструкция нужна, поэтому нажимала на кнопку с опаской, готовая отскочить в сторону.

Стеклянная дверь плавно открылась. Женщина нерешительно шагнула в шлюз и сразу подошла к другой двери, уже не прозрачной, но с небольшим окошком на уровне глаз. Увидев кружащийся снег, Татьяна нахмурилась.

"Выходить на улицу? В одной пижаме и тапочках? Безумие!"

За спиной щёлкнул замок. Она резко развернулась и убедилась, что отступать поздно. Раздалось немного надрывное гудение за стеной, а затем перекрывшее его громкое шипение воздуха.

Через полминуты всё закончилось. Татьяна попыталась слегка приоткрыть наружную дверь – и едва удержала её. В образовавшийся узкий проём ворвался обжигающе холодный ветер, несущий с собой колючие снежинки. Женщина закрыла дверь, поняв, что это не выход. Она не протянет там и нескольких минут. Нужно хотя бы найти тёплую одежду для начала. Да и рано уходить – Ксения где-то в здании.

Татьяна обернулась к стеклянной двери и отпрянула.

С другой стороны прозрачного барьера стоял тот самый мужчина, которого она обошла на лестнице. Серая кожа тускло поблескивала в неровном свете. Какое-то время он молча смотрел прямо ей в глаза, а потом зарычал и принялся колотить по преграде. Его кулаки обрушивались на стекло в пугающей близости от кнопки открывания.

Женщина метнулась к наружной двери. Выбора нет!

Открыв её, она выскочила наружу, сразу провалившись в мягкий свежий снег по щиколотку. Задохнувшись от холода, Татьяна оступилась и упала. В последний момент она умудрилась развернуться, благодаря чему относительно безболезненно приземлилась на ягодицы, поблагодарив судьбу, что никогда не была худышкой.

Ветер играл дверью, раскачивая её, но не давая закрыться. Глаза женщины слезились, и всё же она не сомневалась, что противник как минимум дважды случайно нажал на кнопку.

И ничего.

"Наружная дверь, – догадалась Татьяна. – Пока она открыта, эта тварь не сможет зайти в шлюз!"

Ошеломляющий холод, которого она прежде никогда не испытывала, сковывал каждое движение, снег летел прямо в лицо, не позволяя ничего рассмотреть вокруг. И всё-таки женщина нашла в себе силы идти. Она держалась стены, надеясь найти дверь (и что там не будут ждать другие существа), и медленно продвигалась вперёд. Конечности стремительно немели, она уже не чувствовала пальцев и знала, что это только начало. Скоро, несмотря на все усилия и мысли о Ксении, она просто не сможет двигаться дальше. Просто не сможет. Упадёт и отдастся на волю непобедимой стихии. Татьяна слышала, что лучше умереть от холода, чем от жары. Может, и так, но она не хотела умирать. Если на то пошло, она и права такого не имела!

"Так что двигайся, ДВИГАЙСЯ! – мысленно приказала она себе. – Боже, как больно!.. Не думай об этом, думай только о следующем шаге! Здесь должны быть другие двери, ОБЯЗАНЫ!"

Внезапно царящую вокруг тьму пронзил яркий свет. Кто-то включил мощные прожекторы, размещённые наверху. Несмотря на залепляющий глаза снег, Татьяна поняла, что находилась во внутреннем дворе, со всех сторон окружённом стенами. В центре площадки стоял вертолёт Ми-8 – скорее всего, тот самый, который спас её и Ксению. Лопасти винта, расслабленно изогнутые книзу, покачивались в порывах ветра, трепавшего также чехлы на газотурбинных двигателях. Рядом находилось множество бочек и ящиков.

Всё это не могло помочь женщине. Но кто бы и зачем ни включил прожекторы, он ей очень помог – она смогла увидеть, что до искомой двери оставалось всего несколько шагов. Правда, она была открыта и раскачивалась, то и дело ударяясь о стену. Доковыляв на онемевших уже по щиколотку ногах, Татьяна заметила рядом в сугробе то, что сначала приняла за груду тряпья. Она протёрла глаза, заодно смахнув с потерявших чувствительность щёк заледеневшие ручейки непроизвольно выступивших слёз, и на мгновение забыла про своё состояние.

Издав неразборчивый горловой звук, женщина рухнула рядом со съёжившимся худеньким тельцем, нещадно заметаемым снегом.

Ксения!

Пальцы почти не слушались – Татьяне пришлось обхватить девочку кистями рук, как обрубками, и притянуть к себе. Она не могла определить ни температуру тела малышки, ни даже её дыхание. Развернувшись к дверному проёму, женщина увидела там, за стеклом, двух медсестёр с серой кожей, неутомимо наносящих удары по прозрачной преграде.

На этот раз Татьяна закричала. Вернее, думала, что закричала, на деле издав лишь хрип.

Как же хотелось просто лечь, прижать девочку к себе и забыться. Нет ничего проще и это столь близко, столь возможно – не нужно прилагать никаких усилий. Но вместо этого она как можно крепче прижала к себе Ксению, с большим трудом поднялась и двинулась прочь.

"Раз в двух стенах двери... значит, будут и в остальных", – билась в голове мысль.

Больше ни о чём женщина не думала. Только чувствовала. Боль. Холода уже как будто и не было – осталась именно боль, безостановочно ноющая. Впрочем, в окончательно онемевших конечностях исчезла и она. Татьяна не чувствовала ног, но перемещала их, продолжая идти; не чувствовала рук, но удерживала тельце Ксении.

Она оказалась права – вот и очередная дверь. Закрытая. Практически ничего не видя из-за налипшего на ресницы снега, женщина навалилась на стену, надеясь таким способом нажать на кнопку открытия, которая должна быть где-то рядом.

Завывания ветра заглушили щелчок замка – женщина сама не знала, как поняла, что путь открыт.

Она надавила локтём на ручку, опуская её вниз. К счастью, тянуть на себя не пришлось – дверь приотворилась сама, а ветер, неожиданно ставший союзником, довершил начатое.

Татьяна ввалилась в шлюз и упала на пол, не удержав-таки Ксению. На неё навалилась такая усталость, что она едва не отключилась. Но наружная дверь оставалась открытой, и стихия свободно проникала внутрь. Женщине пришлось снова высунуться наружу. Не открывая глаз, она интуитивно схватилась за ручку и с грохотом закрыла дверь.

Завывания метели сразу стихли, и порывы жестокого ветра прекратились. Однако и сейчас нельзя было позволять себе расслабляться. Существа наверняка почуяли Ксению, пребывающую в бессознательном состоянии, а потому необходимо найти укрытие.

Татьяна склонилась над девочкой, прижав заиндевевшее ухо к её груди.

Сердце билось! Медленно, тихо, но БИЛОСЬ! И она ДЫШАЛА!

Это придало женщине сил.

Она приподнялась и нажала на кнопку, запуская процесс дезактивации. Длился он полминуты – ничтожное время на отдых. Татьяна сомневалась и боялась, что получится – тело постепенно оттаивало, и вместе с жизнью в конечности возвращалась боль.

Красный индикатор сменился зелёным, и стеклянная дверь плавно отворилась.

Сжав зубы, женщина встала на колени, взяла на руки девочку и, зажмурившись, начала подниматься.

С первого раза не получилось – ноги подкосились.

Со второго тоже.

"Ну же! ОНИ скоро будут здесь!"

Застонав от напряжения, Татьяна смогла встать с третьей попытки и сделала шаг. Удивительно, но идти оказалось не так трудно.

Она добралась до лестницы, с сомнением посмотрев на ступеньки, кажущиеся непреодолимым препятствием.

"Вперёд! Тебе уже легче, ты приходишь в себя! Давай же, чёрт бы тебя побрал! Ты валялась в тёплой постельке несколько дней – хватит с тебя! Сделай это! СДЕЛАЙ!!!"

То ли подобное внушение действительно помогало, то ли организм ещё не исчерпал свои неприкосновенные запасы ресурсов – женщине удалось подняться по лестнице. Не останавливаясь, она толкнула дверь, понятия не имея, куда та ведёт.

В коридоре, в котором Татьяна оказалась, царил такой же полумрак, как и везде.

Неподалёку бродили несколько существ. Они повернулись к ней и девочке.

"Назад?" – мелькнула мысль.

"НЕТ! Это не выход!"

Женщина посмотрела на стальную дверь перед собой с лаконичной надписью крупными белыми буквами: "Склад".

"Если заперто – всё".

Татьяна схватилась за ручку, снова едва не выронив Ксению.

Тугой замок нехотя поддался, и женщина ввалилась в образовавшийся проём. Едва оказавшись в помещении, она потянула тяжёлую стальную дверь на себя. Ближайший противник уже поднял свои руки, намереваясь перехватить её, но Татьяна успела его опередить.

С громким металлическим стуком дверь закрылась. Женщина заперла её на замок изнутри, и через секунду снаружи послышались яростные удары и приглушённое рычание.

"У них не получится, – подумала Татьяна. – Им не по силам её сломать".

Она действительно была в этом уверена – уж очень прочная преграда, голыми руками никак не взять, человек ты или оживший мертвец.

И всё же инстинктивно отошла на шаг.

И упала, тяжело дыша.

Девочка выскользнула из дрожащих рук.

Силы полностью оставили Татьяну – она не могла пошевелить и пальцем. В конечностях возникло покалывание, сигнализирующее о восстановлении чувствительности, однако женщине казалось, что умирает.

В этот момент Ксения открыла глаза и посмотрела на неё. Её взгляд быстро стал осмысленным, она подползла к женщине и прильнула к ней. Обняла, прижалась холодной щекой.

Татьяна почувствовала тёплые слезинки у себя на лице, и сознание, наконец, оставило её.

* * *

Тягач КамАЗ-5410 с полуприцепом-цистерной, зашипев пневматическими тормозами, остановился на перекрёстке. Анатолий посмотрел влево – туда, где находилось место кормёжки «зомби». Свежевыпавший снег замаскировал уродливое пятно, и если бы мужчина не знал о нём, то и не заподозрил бы неладное. Отсутствие следов говорило о том, что существа здесь ещё не были после метели. Проценко вообще не видел их с тех пор, как зима, презрев установленные человеком рамки, началась на месяц раньше. Он надеялся, что заметное похолодание самым пагубным образом скажется на «зомби».

Когда снегопад закончился, Анатолий отправился в город на поиски дополнительного дизельного топлива для генератора. Без электрического света вполне можно было обойтись, а вот без обогревателя – увольте. Не жечь же костры в здании! (хотя на крайний случай и этот вариант рассматривался).

Снег продолжал идти. Это была уже не метель, и всё-таки его слой на дорогах постепенно увеличивался. Проценко не рискнул ехать на легковом автомобиле, предпочтя тот самый пожарный "Урал", на котором к нему приехали "разбираться" другие выжившие и который заменял снесённые ворота. Как ни странно, вполне успешно – "зомби" так и не догадались пролезть под машиной, загораживающей проход.

КамАЗ, за рулём которого сейчас сидел Анатолий, встретился возле автозаправочной станции. Открыв люк полуприцепа, мужчина убедился, что цистерна полная. Увы, это оказался бензин. Но баки тягача тоже не пустовали, и вот в них плескалось уже то, что надо. Когда удалось завести двигатель, промёрзший насквозь, Проценко мысленно поблагодарил бывшего водителя КамАЗа за предусмотрительность – солярка была если не зимняя, то всесезонная точно. Может, этот человек даже избежал участи превратиться в "зомби"? В кабине его не оказалось, при этом она была не заперта, и ключ торчал в замке зажигания в положении "Выключено".

Мужчина вспомнил кадры кинохроники времён Великой Отечественной войны, на которых фашисты заливали огороды мирных жителей бензином (или керосином – не суть), уничтожая урожай. Чудовищная мерзость, но Анатолий собирался использовать этот метод не против живых людей, поэтому никаких сомнений у него не возникло. В том числе и относительно того, что придётся потратить немало топлива, которое может пригодиться в будущем.

– К чёрту будущее! Есть только сегодняшний день, а там видно будет, – он сказал это себе вслух и стронул КамАЗ с места.

Повернув направо, в противоположную от пятна сторону, остановил грузовик и начал сдавать назад. Опыта вождения тягачей у Проценко не было (он всегда работал или на бортовых машинах или на самосвалах), да и заснеженная дорога не облегчала задачу, поэтому он справился не с первой попытки. В итоге полуприцеп, сдвинув машину, оказавшуюся на его пути, замер в паре метров от пятна.

Выпрыгнув из кабины, мужчина подошёл к задней части цистерны и захваченным специально для этого газовым ключом разворошил сугроб. Так и есть – серая слизь никуда не делась, лишь скрылась под слоем снега.

Потянувшись к сливному клапану, Проценко остановился и задумчиво посмотрел на цистерну. Не лучше ли её отцепить и когда "зомби" придут (а они придут) элементарно взорвать?

Заманчиво, да только мужчина знал – это не кино, и так просто превратить заполненную до краёв ёмкость в бомбу не получится. И разве не лучше ли сначала посмотреть, как существа отреагируют на испорченную пищу? И отреагируют ли вообще?

Избавившись от сомнений, Анатолий повернул сливной клапан и отошёл от захлеставшей струи. В нос ударил едкий запах бензина. Проценко вернулся в кабину и на всякий случай заглушил двигатель. В зеркало заднего вида он наблюдал, как постепенно увеличивается жёлтое пятно на снегу, а заодно посматривал и вперёд – в направлении, откуда могли прийти "зомби".

Захотелось курить. Мужчина поглядел на лежащие рядом с ним на сиденье блоки, захваченные в одном из магазинов, и вздохнул.

На слив всех тридцати тысяч литров бензина требовалась уйма времени, однако смысла делать это не было. Поэтому, подождав ещё пару минут, Анатолий не без опаски повернул ключ в замке зажигания. Разлитое топливо добралось и до задних колёс КамАЗа, поэтому Проценко заводил двигатель с бешено бьющимся сердцем.

Когда мотор взревел, мужчина, не теряя времени, нажал на газ и благополучно отъехал от пятна. Миновав перекрёсток в прямом направлении, он остановил тягач и вышел наружу. Пройдя к сливному клапану, Анатолий перекрыл его и посмотрел на результаты своего деяния.

Большое жёлтое пятно бензина радовало глаз, а идущая от него неровная линия, прочерченная на снегу во время движения КамАЗа, напоминала именно то, чем, по сути, и являлась – бикфордов шнур. Мужчина отогнал грузовик ещё немного вперёд от того места, где перекрыл клапан, и выдохнул. Теперь всё готово.

Ожидание длилось мучительно долго. Анатолий не мог оставлять двигатель заведённым, чтобы не привлекать внимание "зомби", а, следовательно, лишил себя обогревателя. Тепло быстро покидало кабину через ненадёжные уплотнители. Кутаясь в одежду (благо, обзавёлся дублёнкой, шапкой и толстыми штанами), мужчина с нетерпением поглядывал по сторонам.

Курить тоже не стоило – мало ли, вдруг и табачный дым привлечёт этих тварей. Мысленно матерясь, Проценко отвлекал себя размышлениями о том, чем будет заниматься в последующие дни. Он смотрел, как снег постепенно скапливается над "дворниками" и хмурился, думая о том, что придёт день, когда передвигаться по улицам на транспорте станет невозможно и придётся лишь ждать весны.

Примерно через полчаса томительного ожидания в конце улицы появилось движение.

Мужчина встрепенулся и сполз по сиденью настолько, чтобы видеть через лобовое стекло, оставаясь при этом практически незамеченным.

Так и есть – это они. Причём не животные, а люди.

Не менее полусотни "зомби" двигались к серому пятну, ещё не зная, что их там ждёт. Они равнодушно проследовали мимо КамАЗа с затаившимся в нём человеком, даже не удостоив грузовик мимолётным взглядом.

"Будь у вас мозги, ребята, вы бы обратили внимание на свежие следы шин", – позлорадствовал Проценко.

Когда они прошли дальше, он приподнялся и впился взором в зеркало.

Существа приблизились к месту кормёжки и остановились. Некоторые присели и прикоснулись к залитому бензином снегу, кое-кто даже попытался отправить эту массу себе в рот – и тут же выплюнул.

Анатолий усмехнулся, глядя на застывших врагов. Их вид не выражал ровным счётом ничего, они не были озадачены, озлоблены или напуганы – лишь стояли на одном месте, глядя на испорченную пищу.

А потом начали разворачиваться, судя по всему, намереваясь уйти.

"Ну да, – перестав улыбаться, подумал Проценко. – Здесь им ловить нечего, но осталось ещё много других серых пятен. На все никакого бензина не напасёшься".

Неожиданно его охватила злость.

Не совсем отдавая отчёта своим действиям, мужчина открыл дверь и выпрыгнул из кабины. Подбежав к тому месту, где перед закрытием сливного клапана успела образоваться лужа, он достал из кармана зажигалку и щёлкнул ею. Увидев уверенный язычок пламени, Анатолий рассмеялся, несмотря на то, что "зомби" его заметили.

Он бросил не погашенную зажигалку на пропитанный бензином снег. Огонь вспыхнул мгновенно и, быстро поглотив лужу, побежал по дорожке к основному пятну.

Яростное пламя с поразительной скоростью поглотило "зомби", ни один из которых не успел покинуть опасное место. Проценко был бы рад услышать крики боли, но существа не издавали ни звука. Некоторые из них умудрились выйти из бушующего ада, полностью объятые пламенем. Сделав несколько шагов, они падали в шипящий снег, окутываясь дымом и паром.

Анатолий позволил себе, наконец, закурить (для чего воспользовался ещё одной зажигалкой).

Опершись спиной о заднюю часть цистерны, мужчина неспешно затягивался и выдыхал. Когда он отбросил в сторону окурок, от яростного пламени остались лишь отдельные тлеющие участки. И никакого движения – все "зомби", что пришли сюда за очередной порцией пищи, прекратили своё существование.

– Капля в море, и всё же лучше, чем ничего, – резюмировал Анатолий, возвращаясь в кабину КамАЗа.

Понимая, что состояние эйфории продлится недолго, мужчина намеревался сполна насладиться им.

* * *

На складе было вовсе не так тепло, как показалось сначала: градусов 15, не больше. Татьяна по-прежнему лежала на полу, даже, казалось, не сменила позы – на том же левом боку, а рядом, уткнувшись лицом ей в грудь, тихонько спала Ксения.

Женщина, стараясь не побеспокоить девочку, приподнялась и осмотрелась. Большая часть помещения была заставлена железными стеллажами с коробками. Они располагались перпендикулярно входной двери, подле которой в небольшом закутке примостились стол и стул. Потолочные лампы не горели, через окна проникал бледный свет.

"Рассвело? – подумала Татьяна. – Сколько же я проспала?"

Тело ломило, как если бы она накануне занималась интенсивным физическим трудом, и болезненно реагировало на любое движение. Вдобавок она ощутимо продрогла, пролежав на линолеумном полу не один час.

В этот момент девочка зашевелилась и открыла глаза.

– Ты как, Ксюша? – спросила Татьяна, щупая лоб ребёнка.

– Я жива, – малышка ответила с такой неподдельной серьёзностью, что женщина прикусила губу.

– У тебя ещё сохраняется высокая температура, – обеспокоено произнесла она.

– Я справлюсь, – тем же тоном заверила её девочка и села, скрестив ноги. Выглядела она неважно и, несмотря на все попытки казаться бодрой, держалась с трудом. Похоже, сон не сильно помог организму в борьбе с болезнью.

"Надо найти аптечку, какие-то лекарства", – Татьяна окинула внимательным взором стеллажи. Однообразные коробки никоим образом не указывали на своё содержимое.

Женщина встала на ноги, держась за стул. Это простое действие потребовало пугающе много усилий. Первый шаг дался не легче, а потом, к счастью, тело начало более-менее сносно функционировать.

Подойдя к ближайшему стеллажу, Татьяна взяла коробку, отметив немалый вес, и перенесла её к столу. Сняла крышку и замерла.

Нё озадачило не содержимое – там было всего-навсего мыло.

Она поняла, что в здании тихо. Ни единого звука. А ведь только что и она, и Ксения спали. Существа должны были это чуять и ломиться в дверь. Но – ничего. Ветер снаружи тоже стих, и ничто не нарушало полнейшую тишину.

"Скорее всего, они на кормёжке", – догадалась женщина и нахмурилась.

Если она не ошиблась, времени у неё и девочки может оставаться совсем немного. Нужно выбираться отсюда, пока есть возможность, потому что другого выхода, кроме единственной двери, нет. Этот склад из спасительного укрытия вполне способен превратиться в ловушку.

Как тепловоз, похоронивший в своём чреве Михаила.

Татьяна не удержалась от горькой усмешки. Она не вспомнила о бедном парне, когда впервые пришла в себя, а ведь он – кто знает? – ещё мог оставаться в живых. Теперь она и подавно ничем не могла ему помочь, ведь даже не знала, где находилась и как далеко это странное место от станции, на которой произошло крушение.

Она не хотела забывать о Михаиле, оказавшемся в столь жутком положении, однако сейчас нужно было сосредоточиться на спасении девочки. Для начала нужно что-то накинуть, ведь и на ней, и на Ксении лишь тонкая пижама.

"Ну почему на дворе не лето?!" – сокрушалась женщина.

Она осторожно выглянула наружу.

Здание окружал лес. Красиво присыпанный свежевыпавшим снегом, он вполне мог бы вызвать романтические мысли, воспоминания о детстве, подарить ощущение уюта... раньше, в прошлой жизни. Сейчас же этот вид угнетал. Татьяна вконец растерялась, пытаясь понять, куда же их доставил вертолёт. Есть ли вообще выход? Или кроме как по воздуху отсюда не выбраться?

Отмахнувшись от пессимистичных мыслей, она обошла весь склад, благо он был не очень большим, сродни обычной трёхкомнатной квартире, и ей удалось найти одежду. Однообразную, бесхитростную, зато и женскую, и мужскую, и даже детскую. Захватив то, что посчитала нужным, Татьяна вернулась к Ксении, которая продолжала сидеть на полу, отрешённо смотря перед собой.

Женщина присела рядом с девочкой и, сумев улыбнуться, ласково произнесла:

– Давай оденемся. Я тут кое-что раздобыла.

Она помогла Ксении снять пижаму. Оставшись в исподнем, девочка задрожала, и Татьяна как можно скорее принялась её наряжать. Нижнее бельё, колготки, шерстяные носочки, сапожки, штаны, водолазка, плотный свитер, пальто, вязаная шапочка. Лишь полностью одев девочку, женщина занялась собой.

Когда она полностью разделась, ей показалось, будто она услышала какой-то звук.

В оглушительной тишине любой шорох привлекал внимание, а уж скрип снега за окном и подавно. Снаружи кто-то ходил – и не в одиночку. Как была обнажённая, Татьяна тихонько подошла к окну. К счастью, стеллажи позволяли не маячить на виду. Выглянув, она поёжилась.

Группа из десятка существ направлялась в сторону леса. О причинах можно было не гадать – на белоснежном снегу отчётливо выделялось серое пятно, которого пару минут назад там не было.

Татьяна обратила внимание, что изменившиеся люди двигаются неуверенно, немного заторможено. Неужели холод на них всё-таки влияет? Одеты они явно не для зимних прогулок – кто в чём был на момент превращения, в том и остался. Впрочем, они лишь замедлились, о гибели на морозе речь не шла, и это вызвало у женщины досаду.

Вернувшись к Ксении, Татьяна быстро оделась (практически в то же самое, только взрослое) и подошла к двери. Хоть какое-нибудь бы оружие! Возможно, оно есть на этом складе, но времени в обрез.

Не без оснований решив, что существа все отправились на кормёжку, женщина потянулась к замку и отперла его. Механизм лязгнул оглушительно громко. Татьяна несколько секунд стояла неподвижно, прислушиваясь.