Текст книги "Во тьме (СИ)"

Автор книги: Евгений Кусков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 21 страниц)

Джессика не могла думать ни о чём другом, кроме того, что сотворила. Да, её куда больше заботил Марк, нежели она сама, потому что она чувствовала свою вину перед ним. Господи, почему она не рассказала ему сразу? Почему ждала целый день? И что теперь будет? Она бы рыдала, не останавливаясь, но какой смысл плакать? Кроме давящей жалости, приправленной изрядной долей омерзения к самой себе, ничего это не даст.

Сердце гулко бухало у неё в ушах. Чуть приподняв тяжёлые веки, девушка могла видеть, как подрагивает её грудь в такт каждому удару.

«Хватит биться! – зло подумала она. – Остановись! Прямо сейчас! Перестань гонять мою заражённую кровь по телу – просто прекрати работать и всё! Давай же!»

Сердце, естественно, не подчинялось её воле.

«Умереть… в эту самую минуту. Иначе никакой альтернативы, кроме вечной тьмы. Нет! Смерть – пока ещё можно. Потом таковой возможности не будет. Господи, умоляю, забери у меня жизнь! Пускай меня ждёт ад – я согласна с этим, только не дай мне стать вампиром. Я не хочу существовать за счёт других людей, ни в чём не повинных… таких, как Марк. Пожалуйста, умертви меня, а его освободи! Ведь если вампир погибнет, то его жертва обретает свободу, разве нет? Ну что ты ждёшь?»

Но желанная смерть не приходила. Джессика знала, что её мольбы бесплодны – она уже не человек и просто не имеет права обращаться к Богу. И, пожалуй, себя она тоже не сможет убить. Ей не дадут. Кто? Она сама. Точно так же, как она сама не позволяла себе рассказать брату о том, что Элизабет сдержала своё слово.

Нет выхода. Абсолютно. Единственное, что ей осталось – покориться неизбежному…

* * *

Спустя полчаса «Шевроле» свернул с шоссе и направился по редко используемой, а оттого изрядно подточенной непогодой и временем дороге. На этот раз Марк знал, куда едет и зачем.

Преодолев по сомнительному пути полмили, автомобиль остановился возле скромного двухэтажного коттеджа. На первый взгляд, строение казалось запущенным и бесхозным – потемневшие деревянные стены, плотно закрытые шторами окна, заросшая подъездная дорожка…

Рэй Дженсон, друг Сандерса, выстроил этот домик лет пять назад и с тех пор пользовался им от случая к случаю – как правило, в периоды отпусков. Никаких излишеств здесь не имелось, однако необходимый минимум присутствовал – электричество, вода, «самостоятельное» отопление. Как сам Дженсон на редкость точно говорил: «В этом месте я общаюсь с природой». Мнение Марка на сей счёт не сильно отличалось.

– Где это мы? – осведомилась Джессика, приподнявшись.

– Дом моего друга. Подходящее местечко, чтобы переждать денёк-другой, – заглушив двигатель, ответил Сандерс.

– Зачем ждать?

Он повернулся к ней и как можно увереннее произнёс:

– Тебе стоит поспать на нормальной кровати. Какой бы удобной ни была машина… ну, ты понимаешь…

Разумеется, она поняла. Потому что он выглядел отнюдь не лучше неё и, судя по всему, чувствовал себя так же. Он старался не подавать виду, но скрыть такое состояние не под силу даже самым талантливым актёрам, к коим Марк определённо не относился.

– А стоит ли нам вообще теперь ехать? – спросила девушка, глядя ему в глаза.

Сандерс не выдержал полного безысходности взгляда и отвернулся, пробормотав:

– Не знаю… Давай не будем… думать об этом… Пожалуйста.

Она вяло кивнула.

Марк взял из «бардачка» ключ, который всегда у него был при себе – Рэй доверял своему другу и даже сам предлагал пользоваться домом в любое время. Покинув «Шеви», молодой человек открыл заднюю дверь со своей стороны. Девушка, двигаясь предельно осторожно и напряжённо, выбралась наружу и встала в полный рост, облокотившись о «Каприс». Перед глазами у неё стремительно потемнело. Подобное бывало с ней и прежде, но, чёрт побери, не так долго же! Она ждала не менее минуты, пока, наконец, тьма не отступила – медленно, нехотя и с явным намерением вернуться.

Марк достал из багажного отделения её чемодан и теперь терпеливо ждал.

– Идём? – неуверенно спросил он.

– Да… сейчас… – девушка протянула руку и обвила её вокруг его шеи. Как и ранее в лесу, они, поддерживая друг друга, подошли к дому. Сандерс неловко открыл дверь одной рукой.

Как ни странно, внутри всё оказалось не так страшно. Конечно, запущенно и неухожено, но всё-таки приемлемо, особенно если учесть, что хозяин – мужчина.

– Неплохо, да? – сказал Марк. – Вполне пригодно для краткосрочного отпуска.

– Проветрить бы, – сморщилась Джессика.

Это верно – застоялый запах плесени хотя и не сбивал с ног, тем не менее, был достаточно неприятен.

– Сейчас сделаем, – Сандерс отпустил сестру – она облокотилась о стену – и подошёл к окну. Помучившись с тугой от рождения задвижкой, он распахнул его.

В помещение тотчас ворвался долгожданный свежий воздух, растрепав пыльные шторы. Дождь снаружи не прекращался, поэтому быстро стало сравнительно холодно.

– Лучше? – спросил он.

– Да.

– Сейчас включу водонагреватель – и у тебя будет расслабляющая горячая ванна.

– А чей это дом?

– Моего друга. Того самого, к которому я ездил… ну, тогда, в тот вечер… – Марк прошёл в ванную. – Порядок! – возвестил он. – Минут через пятнадцать вода нагреется.

– Славно… – Джессика, держа в руке извлечённый из чемодана белоснежный халат, подошла к двери в маленькое помещение, солидную часть которого съедала непосредственно ванна, и успела заметить, как её брат забрал с полки над раковиной набор бритвенных лезвий.

Он перехватил её взгляд. Они молча глядели друг на друга, словно общаясь телепатически, а потом он прервал неприятную паузу:

– Ты первая. А я потом сполоснусь.

Глава 45

Наконец, из крана полилась чистая горячая вода.

– Если что понадобится, я неподалёку, – сказал Марк, ободряюще улыбнувшись сестре.

И, не дождавшись ответа, вышел из ванной, закрыв за собой дверь.

Лёгкий плеск и бурление пузырьков воздуха умиротворяли, помогая расслабиться. Набралось не менее половины ванной, когда девушка перевела взгляд на зеркало, внезапно испугавшись, что не увидит там ничего, кроме бессмысленно висящей в воздухе одежды. Или вообще пустоту.

На неё смотрело очень красивое, но сильно измученное собственное отражение. Не отводя глаз, Джессика принялась раздеваться. Скинув с себя абсолютно всё, она с отвращением посмотрела на свою одежду – надевать её она больше не собиралась, решив ограничиться халатом.

В помещении, несмотря на его крохотные размеры, по-прежнему было достаточно прохладно, и девушка начала дрожать, обхватив себя за плечи. Собственные прикосновения показались неприятно холодными, будто её трогали чужие руки. Отдёрнув их, она ещё раз покосилась на зеркало, а потом провела кончиками пальцев по ранкам на внутренней стороне бедра.

Они были немного опухшими и отреагировали болью.

Вздрогнув пуще прежнего, Джессика не без труда забралась в воду. От контакта с тёплой жидкостью кожа покрылась мурашками. Постаравшись полностью расслабиться, девушка улеглась, насколько позволяли размеры ванной. Она очень хотела смыть со своего тела всё – и не только грязь – однако не могла заставить себя пошевелиться и потому просто лежала, слушая плеск воды и проникаясь её теплом. Ничего удивительного, что она начала дремать, не желая этого.

Прошла минута, две, три. Вода добралась до чуть приоткрытого рта Джессики. Резко очнувшись и закашлявшись, она приподнялась, чтобы завернуть кран. Сделать это оказалось не так-то просто – сил едва хватало на то, чтобы двигаться. Посчитав это дурным знаком, девушка решила выбраться из ванной. Мысли о суициде не оставляли её, но только не так – она всегда панически боялась утонуть и возможно поэтому так и не научилась толком плавать. Даже если принять во внимание, что самоубийство – последний шаг в жизни, она не смогла бы утопиться. Лучше что-нибудь иное («Марк, между прочим, правильно подумал…»).

Напрягшись до предела, девушка принялась в прямом смысле вытаскивать своё собственное тело из ванной. Мышцы почти сразу же начали ныть и требовать прекратить насилие, однако она не собиралась останавливаться, зная, что потом вообще ничего не сможет и останется только позвать брата, чтобы он ей помог. Учитывая отсутствие на ней одежды, а также случившееся ночью, ничего хорошего в таком повороте событий Джессика справедливо не видела. Встав, наконец, на пол, она сделала лишь один шаг.

Потом ноги её безоговорочно подкосились, и она непременно упала бы, не схватись за раковину. В глазах опять потемнело – настолько, что зрение временно полностью утратило свою функцию. Девушка тяжёло дышала, крепко держась за эмалированный край. Постепенно начало проясняться, но особой радости это не принесло – она осознала, что не может сдвинуться с места, не упав. Тело почти не реагировало на отчаянные команды мозга. Тоскливо посмотрев на висящий в углу – так близко и так далеко – халат она поняла, что без сторонней помощи всё-таки не обойдётся.

Тем не менее, Джессика должна была сделать кое-что прежде. Рискуя потерять равновесие, она убрала одну руку от раковины и схватила полотенце. Двигаясь медленно и неловко, девушка кое-как обмотала себя им.

– Марк, – позвала она, убедившись, что уже не полностью нагая. Голос показался неприятно громким, хотя она его отнюдь не повышала.

– Что? – тотчас отозвался он, будто только и ждал этого.

– Ты… не мог бы мне помочь?..

– Конечно.

– Зайди сюда.

Пауза.

– Ладно… – ответил он и открыл дверь.

Оказавшись в помещении, Сандерс уставился на свою сестру, застывшую возле раковины в нелепой позе – как будто она изо всех сил пыталась удержаться за поручень в круто поворачивающем автобусе.

– Тебе нехорошо? – вопрос, конечно, не гениальный.

– Помоги мне… – ответила она, пошатываясь: – Я не могу сама идти…

– Что? – он приблизился к ней.

Джессика испуганно и грустно посмотрела на него.

– Отведи меня к постели…

Она обвила рукой его шею («Такой способ передвижения уже начинает входить у нас в привычку…» – сокрушённо подумал он) и убрала другую от раковины.

Только реакция Сандерса спасла её от падения. Она вскрикнула, не в силах совладать с всепоглощающей слабостью. Недолго думая, Марк подхватил её на руки. Она была на удивление лёгкой – он мог утверждать это даже сейчас, будучи в откровенно плохой физической форме. Осторожно двигаясь, молодой человек вышел из ванной и понёс девушку в спальню в противоположном конце дома. Учитывая размеры строения, расстояние небольшое.

– Это конец, Марк, я чувствую… – простонала она.

– Нет, не говори так, – ответил он, заходя в нужную комнату.

Кровать была застелена чистым бельём – он это знал наверняка – но повышенная влажность всё-таки сделала своё дело, придав тканям отчётливый запах плесени. Что ж, в любой другой ситуации…

Он откинул в сторону покрывало и аккуратно положил сестру на простыни. Она медленно съёжилась, и у Сандерса мурашки забегали по коже – так явно её движения напоминали сворачивающуюся в клубок змею. Он гневно отбросил эти мысли, едва ли не впервые в жизни пожалев, что Бог наградил его богатым воображением. Удостоверившись, что Джессика устроилась удобно, он укрыл её.

– Лучше? – спросил он.

– Марк, мне никогда не будет лучше. Всё становится только хуже с каждой минутой…

– Ты ошибаешься, – он присел на корточки рядом с кроватью, и их лица оказались на одном уровне. – Я тебе выскажу свои мысли на сей счёт. Можешь не поверить – дело твоё, но знай, что я в них свято убеждён.

– О чём ты?

– О твоём нынешнем состоянии. Ты думаешь, что это продолжение ночных событий, что ты… становишься вампиром, но, видишь ли, возникает неувязка.

Джессика внимательно смотрела на него, и огонёк надежды в её глазах давал Сандерсу понять, что она всё-таки не полностью опустила руки.

– Дело в том, – продолжал он, – что Элизабет, прежде чем… гм, измениться, весь день провела у меня дома. Конечно, я не следил специально, и всё равно знаю, что столь ярко выраженных симптомов, как сейчас у тебя, у неё не было – а ведь она действительно потеряла много крови, в отличие от тебя. И что же это значит? Я так думаю, что ты по каким-то причинам двигаешься в обратном направлении – процесс перевоплощения у тебя повёрнут сейчас вспять, отсюда и слабость, и остальное. Просто твоему организму нужен покой и время, и чтобы их выкроить, он как бы «выключает» тебя. Ну, что скажешь?

– Хорошо, если б всё обстояло именно так…

– Конечно, так, – произнёс он и неожиданно сам поверил в сказанное, поэтому повторил более уверенно: – Иначе и быть не может.

– Что же во мне такого особенного? Почему Элизабет стала вампиром, а я нет?..

– Одному Богу известно. Но хватит разговоров, – Марк поднялся. – Отдохни, выспись как следует, а мне нужно съездить в одно место.

– Что? – Джессика отчётливо вздрогнула (Сандерс не сразу понял, что это была попытка приподняться). – Куда? Зачем?

– Тише-тише. Всего лишь пара дел в Гринсборо. Это ненадолго, уверяю тебя. Когда ты проснёшься, я уже буду здесь, и ты даже не заметишь моего отсутствия.

– Нет, останься, пожалуйста, – девушка с трудом протянула руку и схватилась за его запястье. Впрочем, «схватилась» – не то слово. Даже ребенок смог бы избавиться от такой «хватки».

– Джесси… Я должен поехать, – покачал головой он.

– Но почему? Неужели ты не можешь побыть со мной?

– Поверь, причина уважительная. А тебе нужен покой.

– Мне страшно, Марк, – она съёжилась ещё больше, хотя, казалось бы, дальше некуда. – Я боюсь оставаться одна.

– Сейчас день, – он понял ход её мыслей. – Я непременно вернусь до того, как даже начнёт темнеть. Обещаю.

– Обещаешь?

– Да. Могу поклясться.

– Не надо. Я и так тебе верю.

– Я знаю, – он осторожно убрал её руку. – Ладно, мне пора.

– Возвращайся как можно скорее, Марк, прошу тебя.

– Я же сказал…

– КАК МОЖНО СКОРЕЕ.

Они обменялись красноречивыми взглядами, а потом он вышел из спальни.

Джессика сразу же закрыла глаза и заснула беспросветным сном, больше похожим на обморок.

Сандерс покинул дом, запер входную дверь и подошёл к «Шевроле». Сев за руль, он посмотрел на окно спальни, а потом завёл двигатель.

Едва выведя машину на шоссе, Марк позволил себе немного расслабиться и тут же пожалел об этом. Томящаяся где-то на грани чувствительности головная боль не преминула воспользоваться «лазейкой». Нахмурившись, Сандерс вёл «Каприс» на всё тех же сорока милях в час.

Неожиданно его захлестнули воспоминания, напрямую связанные с Джессикой. Собственно, ничего особенного в них не было, но они почему-то сохранились в его памяти навсегда.

Когда ему было пятнадцать, а ей, соответственно, тринадцать, они частенько любили гулять вместе, причём зачастую в таких местах, которые, на первый взгляд, для прогулки совсем не подходили – например, железная дорога. Если стремление мальчишки «послоняться» вдоль рельс и вагонов вполне объяснимо, то аналогичное желание совсем юной девчушки, имеющей к тому же репутацию «паиньки» (в хорошем смысле), вызвало бы вполне оправданное удивление у взрослых, если б они узнали об этих «рейдах». К слову – они так и остались в неведении. И слава Богу, поскольку невозможно объяснить родителям, что если идти так, чтобы локомотив двигался на тебя, а не «подкрадывался» со спины, то риск не заметить его минимален. К слову – гораздо опаснее ходить вдоль обычных дорог, потому что, как ни крути, поезда всё же реже «выскакивают» на обочину, чем автомобили. Как бы то ни было, брат и сестра по нескольку часов бродили вдоль линии, лазили по стоящим на запасных путях вагонам, провожали восхищёнными и в то же время немного испуганными взглядами многотонные стальные махины, с оглушительным грохотом проносящиеся рядом и – ему это нравилось больше всего – исследовали старые ветки, раньше ведшие к каким-то предприятиям, а ныне не используемые. Было что-то манящее в этих ржавых стальных дорогах, тянущихся порой на многие мили, заросших настолько, что иногда их трудно было различить в траве, символизирующих упадок и возвращение природы на утраченные позиции.

Ну хорошо, а причём здесь Джессика? Ей-то какой был резон бродить по отнюдь не «девчоночьим» местам? Раньше он думал, что она делала это просто ради того, чтобы составить ему компанию, однако потом – в одном из последних разговоров перед тем, как он уехал – она как бы невзначай заметила, что ей на самом деле были интересны эти вылазки. По каким причинам – этого она не объясняла, в который раз убедив Марка, что понять женщину, руководствуясь одним только здравым смыслом, невозможно.

К счастью, сам он никогда не оценивал представительниц прекрасной половины человечества с позиции среднестатистического мужчины, что считал большим плюсом. Вот только они (женщины) от этого его игнорировали (в лучшем случае) не меньше, а, может, даже больше. Исключение составляла в своё время лишь Джессика, потом на короткое время Кейт Андерсон, а затем в его жизнь пришла Джейн.

Приятные воспоминания о детстве лишь на миг заслонили головную боль – теперь же она вернулась. Марк, держа руль одной рукой, пальцами другой принялся тереть свербящие глаза. Отвлечённый данным процессом, молодой человек не заметил, что «Шеви» осторожно переместился сначала ближе к центру дороги, а потом и вовсе забрался на встречную полосу. Лишь когда автомобиль начал покачиваться на ухабах противоположной обочины, Сандерс встрепенулся и попытался вернуть «Каприс» на законное место.

Резкий гудок клаксона остановил его. Марк рефлекторно вильнул обратно и проследил взглядом за серым фургоном «Додж», двигающимся в попутном направлении по своей стороне дороги. Его водитель одарил молодого человека презрительным взглядом и прибавил скорости. Сандерс, поняв, что авария миновала, шумно выдохнул и притормозил.

«Шевроле» степенно выкатился на обочину и, клюнув носом, остановился. Марк вышел наружу, под почти утихший дождь, и, не закрыв дверь, приблизился к капоту. В сердцах он ударил по белоснежному лакированному покрытию, выкрикнув:

– Твою мать!!!

И как он теперь поедет дальше, если в его проклятых глазах всё двоится, а в голове, похоже, устроили неплохую вечеринку? В таком состоянии логичнее всего передохнуть, а затем, с новыми силами, продолжить путь.

Вот только лишнего времени нет…

Глава 46

Когда раздался звонок в дверь, Джейн лежала на диване, тщетно пытаясь заснуть. За всю прошедшую ночь ей это так и не удалось, хотя она очень хотела… нет, она молила Бога позволить ей просто отключиться, чтобы во сне время пролетело и, быть может…

Едва услышав трель звонка, она вскочила на ноги. Сегодня к ней никто не должен был приходить.

«Господи, пусть это будет Марк, пожалуйста!» – повторяла она про себя, подбегая к двери и отпирая её.

Это, в самом деле, был он.

Джейн, не контролируя себя, обняла его, прижав к себе. Он не сопротивлялся, молча стоя в проёме.

– Боже, как я рада, что это ты! – шептала она, чувствуя, что слёзы облегчения просятся наружу. – Я так за тебя волновалась!

Неожиданно он отстранил её от себя. Она удивлённо взглянула на него, на сей раз внимательнее, и цвет его лица поразил её. Марк никогда не был особенно румяным (да чего уж там – он был откровенно бледен), но его кожа лишь чуть отличалась от белой рубашки. И это не всё – девушка увидела также пластырь на его шее и едва не застонала от отчаяния. Да, Марк пришёл, он здесь, но… всё иначе, не так, как должно быть. Даже его взгляд, движения – что-то изменилось или, если точнее, пропало.

– Я не хотел заходить в таком виде… – сказал он.

– Да о чём ты говоришь?.. – начала было Джейн, однако он перебил:

– …но я должен был принести тебе это, – Сандерс достал из кармана рубашки пачку банкнот и протянул ей.

– Что это? – ошеломлённо глядя на них, спросила она.

– Пять тысяч пятьсот долларов. Извини, больше у меня нет, – он почти насильно вложил деньги ей в руку. – Бери – они твои.

– Марк, я… – Джейн совершенно растерялась.

– Я же обещал, верно? Пожалуй, мы больше не увидимся, поэтому я решил отдать их тебе, не откладывая.

– И… что?

– И всё. Мне пора, – Сандерс сделал шаг в сторону двери.

– Нет, чёрт побери, это не всё! – яростно произнесла она, схватив его за рукав и развернув к себе лицом. – Как ты можешь так поступать?

– У меня нет выбора.

– А мне кажется, ты спешишь с выводами! Почему бы тебе ни обдумать всё, как следует?

– Не над чем здесь думать, – махнул рукой Марк.

– Ты НЕ прав!

– Да? – тоже вспылил он, но не потому, что она его вывела из себя, а из-за постоянного напряжения, которое требовало разрядки. Взявшись за край пластыря, он оторвал его, обнажив две аккуратные ранки, и на грани крика произнёс: – Ты считаешь, что ЭТО недостаточно убедительно?

Девушка не ответила, неотрывно глядя на следы укусов. По её щеке соскользнула слеза.

– Она добралась до тебя, да? – шёпотом произнесла Джейн, поскольку не могла говорить. – Элизабет сделала это?

– Нет, это была не она, – покачал головой он, чувствуя, что ему всё труднее стоять на ногах без какой-либо опоры.

– А кто?

– Джессика.

– Джессика?! Твоя сестра?! – поразилась девушка.

– Да. Но она не вампир, – Сандерс уже едва терпел, чтобы не облокотиться о стену, почему-то не решаясь сделать это перед Джейн.

– Как же тогда…

– Я не могу ничего сейчас объяснить. Мне нужно возвращаться к ней, – он опять повернулся к двери.

– Марк, пожалуйста, подожди! – отчаянно воскликнула она, так и не отпустив его рукав и теперь притягивая к себе. – Ради Бога, останься!

– Джейн, я не могу, – не глядя на неё, ответил он. – Я, правда, не могу.

– Но куда ты поедешь в таком состоянии? – решила воспользоваться ещё одним шансом она. – Ты же едва на ногах стоишь!

– Ничего страшного – доехал ведь сюда… – он покачнулся и прислонился-таки к стене.

– Нет, ты не можешь! Тебе нужно отдохнуть! Марк, умоляю!

Он всё же взглянул ей в глаза, заполненные слезами. Сколько раз приходилось ей плакать в этой суровой жизни… и вот новое испытание. Сандерс не жалел себя – он жалел Джейн. Поэтому – только поэтому – он согласно кивнул и сказал:

– Ладно, пожалуй, ты права. Полчасика стоит вздремнуть.

И направился к дивану, но она его остановила:

– Лучше на кровати.

– Не стоит. Я, конечно, переоделся, но…

– Я настаиваю, – твердо сказала девушка.

– Как угодно, – невыразительно пробормотал он, осторожно двигаясь к спальне. Джейн шла следом, надеясь, в случае чего, успеть предотвратить его падение.

Сандерс, едва зайдя в комнату, буквально повалился на постель и, положив одну руку на лоб, замер. Девушка присела рядом.

– Тебе что-нибудь нужно? – спросила она.

– Нет.

– Хочешь побыть один?

– Нет. Останься.

Джейн и не собиралась уходить. Придвинувшись к Марку, она начала ласково поглаживать его голову и перебирать волосы, зная, что это ему очень нравится – он утверждал, что ничего приятнее для него и быть не может. Вот и сейчас, стоило ей начать, как он задышал ровнее, тем не менее, не отнимая руку ото лба, будто его мучила мигрень.

– Я люблю тебя, Джейн, – спустя некоторое время произнёс он. – Я, правда, люблю тебя. Извини.

– Да, я знаю, – тихо ответила она, а потом добавила: – Не стоит извиняться.

Он ничего не сказал.

– Марк, я просто не могу удержаться, чтобы не спросить – что же с твоей сестрой?

– Вообще-то, я сам хотел тебе всё объяснить, – он приподнял веки и говорил, неотрывно смотря в глаза девушке. – Элизабет добралась до неё той ночью, когда мне приснился сон…

– Что за сон?

– Это неважно. Ты помнишь, какой хмурый я ходил на следующий день?

– Когда ты ездил в полицию?

– Верно. Тем же вечером – Господи, ведь это было только вчера! – мы решили уехать из Гринсборо. По дороге машина застряла… мы зашли в какой-то бункер…

Джейн внимательно слушала Марка, тоже не отрывая взгляда от его глаз, словно этот контакт позволял ему поддерживать силы и говорить. Но она не совсем понимала, о чём шла речь до тех пор, пока Сандерс всё не объяснил, как сам осознавал:

– Думаю, это было наваждение. Начиная от поваленного дерева на дороге и кончая бункером. Наверное, вампиры могут так затуманивать сознание, что невозможно отличить видения от реальности.

– Ну, допустим, а почему ты так уверен, что Джессика не…? – она не смогла произнести следующее слово и перешла к следующей фразе: – Единственный способ, который я могу припомнить – это убить того, кто её заразил.

– Насчёт этого ничего не знаю, но сомневаюсь, что кто-либо вообще может убить Элизабет.

– Тогда почему?..

– Видишь ли, я полагаю, что по каким-то причинам вирус – будем называть его так – не прижился в организме Джессики. И хотя она сегодня ночью вела себя очень характерно, утром всё изменилось.

– А разве может быть иначе?

– Вампиры ведь должны бояться солнечного света, верно? Сегодня, конечно, день пасмурный, и всё же. И потом – она отрыгнула всю кровь, которую выпила.

– Что?!

– Да, именно так. Словно избавилась от неё.

– Если всё обстоит так, как ты говоришь, то почему тогда ты себя «хоронишь»?

– Потому что она была в роли вампира – это раз. И её избавление, вполне возможно, касается только её – это два.

– Но шанс есть? – с надеждой произнесла она.

– Да, шанс есть, – как заклятие, повторил он. – Хотя ты знаешь моё отношение ко всяким шансам и удаче вообще.

– Вот что, Марк, – уверенно сказала Джейн. – Относись к этому, как душе угодно, но не спеши опускать руки. Нельзя игнорировать то, что произошло с Джессикой. Хотя бы ради… самого себя.

– Нет, лучше ради тебя.

– Как угодно. Но не пасуй. Пожалуйста.

– Я ничего не могу изменить – как намечено, так и будет. Суждено стать вампиром – стану. Не суждено – не стану. Как всё просто-то, а!

– Ладно, хватит об этом. Я уже знаю достаточно.

Всё время разговора она непрестанно гладила его по голове и не собиралась останавливаться – ей и самой было очень приятно.

– Тогда я вздремну, хорошо? – спросил он.

– Конечно.

– Но, Джейн, – Сандерс даже приподнялся, – максимум через час ты должна меня разбудить.

– Почему так рано?

– Джейн, не забывай, что Джессика сейчас одна.

– Да, но…

– Через час, договорились?

– Хорошо, – она кивнула, – я разбужу тебя.

– Спасибо, – он снова лёг и закрыл глаза, с неимоверным облегчением позволив себе полностью расслабиться. Минуту-другую он ещё пытался размышлять о предстоящей ночи и о том, что нужно будет сделать, однако сон сморил его.

Девушка сидела рядом со спящим Сандерсом, всё так же гладя его по голове. Она смотрела на него, прекрасно понимая, что он был прав – что суждено, то и сбудется.

…И всё-таки это казалось нереальным. Чтобы Марк стал… Нет, исключено…

А исключено ли? Этот недуг, подобно смертельной неизлечимой болезни, вполне возможно, съедал его сейчас изнутри, а она рядом, совсем близко, и может лишь наблюдать.

Глядя на чрезмерно побледневшее лицо Марка, Джейн искренне жалела его. Она знала, что сам Сандерс не одобрил бы подобного к себе отношения, однако не противилась нахлынувшим чувствам. Быть может, только сейчас она поняла, сколь важен он для неё. Жизненно. Она просто не могла представить, что с ней будет, если он всё-таки навсегда уйдёт из её жизни (да и из жизни вообще). Он ведь единственный её настоящий друг, который поддерживает её, помогает ей… любит её. Никто больше не давал ей ничего подобного – любовницы никогда не знали, что на деле в душе у Джейн. Открылась она только Марку.

Что же в нём такого, чего нет у других? На первый взгляд, у других, наоборот, есть всё, чего нет у него. Он ей рассказал о своей жизни до мельчайших подробностей, однако даже до их встречи она уже знала о нём достаточно. Репутация его в университете, мягко говоря, была «не очень». Он слыл необщительным, скрытным, угрюмым, неспортивным и вообще «не таким». Ни тебе девушек, ни тебе обычных для парня увлечений. Всего лишь пара знакомых, но и они тянули больше на приятелей, чем на настоящих друзей. Неудивительно, что его никто не признавал, и никто не знал его истинное лицо. Собственно, поэтому Сандерс ещё до знакомства с Джейн вызывал у неё определённый интерес – как-никак, собрат по несчастью. Правда, интерес чисто любительский – о том, чтобы подойти к нему и заговорить, не могло быть и речи.

Аналогичной информацией и желаниями располагал и Марк – так что они стремились друг к другу, можно сказать, всегда. Пожалуй, стоит назвать их случившуюся впоследствии встречу неизбежной и ожидаемой.

Страсть Сандерса к автомобилям и музыке навсегда ушедших эпох, его стремление к одиночеству и даже его манера говорить, вести себя в обществе, приводить в порядок квартиру, машину или компьютер – всё это характеризовало его личность, его мир. И Джейн вписалась в этот мир очень гармонично.

А Марк вписался в мир Джейн. Сам того не сознавая, он даже спас её от самоубийства – и не раз. Уважительных причин для того, чтобы свести счёты с жизнью, у неё хватало – начиная от постоянного давления извне и заканчивая непримиримым внутренним голосом, возмущённым её сексуальными предпочтениями. Сколько раз она клялась себе, что больше не будет заниматься этим… и всё равно занималась, несмотря ни на что. А потом снова жалела. И так – без конца. Подобное метание между положительным и отрицательным пагубно сказывалось на Джейн, поэтому ничего удивительного, что она всерьёз думала о том, чтобы «послать всё к такой-то матери».

Марк же… Нет, он вовсе не выхватывал у неё нож, не вытаскивал её из петли и не отводил от края крыши. Он всего-навсего говорил с ней, причём на совершенно отвлечённые темы, чаще всего имеющие большее отношение к нему, чем к ней. Однако Джейн видела его взгляды, чувствовала его симпатию (переросшую в итоге в любовь, построенную на крепчайшей дружбе). И ей это помогало.

За прошедшие полтора с лишним года жизни молодых людей переплелись настолько сильно, что отделить их друг от друга можно только одним способом – оторвать. Окончательно и бесповоротно.

* * *

Приятный прохладный ветерок дул в открытое окно, и Джессика откинула одеяло и полотенце, отдающие смрадом погреба, позволив воздушным волнам свободно перемещаться по обнажённому телу. С улицы заманчиво пахло дождём и свежестью, редкие капли воды стучали по жестяному водосточному желобу, создавая неповторимый успокаивающий фон.

Девушка открыла глаза и огляделась. Поначалу она не узнала обстановку, но быстро вспомнила, что Марк привёз её в дом своего друга… Рэя, кажется. А где же сам Сандерс? Она не знала, сколько было времени, но снаружи ещё не начинало темнеть, даже несмотря на пасмурную погоду. Глубоко вдохнув и шумно выдохнув, Джессика приподнялась на постели.

Как ни странно, в настоящий момент она чувствовала себя вполне сносно – можно сказать, что хорошо. Особенно по сравнению с тем, что было сегодня ранее…

«Неужели Марк всё-таки оказался прав? – с надеждой подумала она. – Может, я действительно излечилась? Но каким образом?»