Текст книги "Расплата за любовь"
Автор книги: Евгений Костюченко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 19 страниц)
4. Бассейн меняет ориентацию
– Алина Ивановна просила, чтобы ты заехал к ней в офис, – Лев Сергеевич Хорьков сердито забарабанил авторучкой по крышке стола.
– Зачем? – удивился Стрельник.
– Какая разница? Все равно от тебя тут пользы мало. Зеркало вон разбили, куда ты смотрел?
– Мне надо машину готовить.
– Вот приготовь и поезжай, и сам приготовься. Насколько я понял, Алина Ивановна хочет тебя поиметь как личного водителя, – осклабился Хорьков, отметил что-то в своем блокноте и продолжил совещание: – Так, пошли дальше. Татьяна Викторовна, твоя секция закрывается. Сегодня предупредишь людей, что занятия прекращаются.
– Как? – удивилась Танька. – Люди только вчера внесли деньги за месяц вперед.
– Деньги придется отдать.
– Не знаю… Как-то неудобно получается…
– Удобно, удобно. Мне зал нужен для других занятий. Но это не для огласки. Придумай что-нибудь. По техническим причинам или ты вдруг заболела. Женщины часто болеют.
– Я не женщина, я тренер, – сказала Танька. – Наверно, придется в другой зал перенести занятия. Только куда? Ну, дайте хоть недельку, Лев Сергеевич!
– Не могу, просто не могу. Хватит нам этих воинских искусств. Надо ориентироваться на приличную публику.
– Но мои ребята очень приличные, – безнадежно сопротивлялась Танька. – Врачи, юристы, есть даже один депутат!
– Приличная публика платит приличные деньги, – доходчиво объяснил директор. – Если мы хотим стать приличной фирмой, надо менять ориентацию. Всё. Цели намечены, задачи поставлены. За работу, господа.
Последняя, любимая, фраза директора представляла собой слегка искаженную цитату. Кажется, примерно такими были последние слова Н.С. Хрущева на историческом Двадцать втором съезде. Хорьков часто произносил лозунги, всплывавшие в его подсознании из темного прошлого.
Петрович успел отскрести бортовой номер и рекламные наклейки, и теперь у «Вольво» был довольно ободранный вид. О спортивном прошлом напоминал только лимонный цвет и две продольные синие полосы на капоте и крыше. Ян постарался компенсировать непрезентабельную внешность внутренним комфортом. Он тщательно вычистил штурманское место и даже натянул на кресло относительно новый чехол, пока Петрович прикручивал городские номера и подтягивал глушитель. По дороге он еще заправился под завязку, чтобы никакие досадные мелочи не отвлекали его в пути. Личный водитель? О таком повороте судьбы можно только мечтать. Куда ехать, зачем ехать? Это его не интересовало. Это не имеет никакого значения, если ты везешь женщину, в которую влюблен.
Представление о том, что такое приличная фирма, Ян Стрельник получил сразу же, как только добрался до офиса Алины Ивановны Гусаровой. Еще недавно этот офис был штаб-квартирой Корша. Тогда на панели перед крыльцом стояли, вызывая нарекания пешеходов, немытые «восьмерки», «девятки» и «Нивы». У входа всегда можно было увидеть троих-четверых гоблинов, шумно обсуждавших курс доллара и происки спартаковской мафии. Теперь все изменилось.
На входе его встретил милиционер в бронежилете. Яна трудно было удивить мерами предосторожности. Удивило другое – милиционер благоухал. Цитрусовый запах парфюма «Расо Rabanne» наполнял вестибюль. На пульте охранника среди нескольких мониторов он заметил хрустальную пепельницу, пачку самых модных сигарет «Parlament» и журнал «Cosmopolitan».
– Excuse me, sir… – чуть было не сказал Ян, но тут приоткрылась боковая дверь с табличкой «Комната для переговоров», и оттуда выглянула сама Алина.
– Вы уже приехали? – обрадовалась она. – Заходите сюда.
Он прошел в комнатку и сел в удобное кресло.
– Вы знаете, что в вашей организации произошли некоторые изменения, – сказала Алина. – Но мне бы хотелось, чтобы… В общем, вам не надо искать другую работу. Я хочу, чтобы вы остались у нас.
– Я тоже, – усмехнулся Ян.
– Это хорошо. Только… – она подыскивала слова. – Инструктор по вождению – хорошая специальность, но для туристической компании не самая необходимая, понимаете? В дальнейшем мы что-нибудь придумаем, нагрузим вас работой, не сомневайтесь. А для начала вы позанимаетесь вождением с девочками.
– С какими еще девочками?
– С нашими. Которые у нас работают.
– С радостью, – сказал Ян. – Девочки – это хорошо. Только зачем им экстремальное вождение? Хотите сделать из них телохранительниц?
– Нет, что вы! Никакого экстремального вождения не надо. Просто покатаетесь с ними по городу. Мы готовим их для эскорта. Знаете, что это такое? Будут сопровождать гостей. Иногда им придется садиться за руль. И я должна быть уверена, что они нормально будут ездить, понимаете?
– Задача понятна.
– Я рада. Значит, договорились? Тогда завтра можете приступать к занятиям. Где-то к часу подходите, не раньше.
– Надеюсь, после девочек я смогу позаниматься и с вами, Алина Ивановна? – Ян встал.
– Надеюсь, – ее улыбка показалась ему весьма многообещающей. – Ой, чуть не забыла. Вы мне не подскажете, как быстрее попасть на дорогу в сторону Всеволожска?
Она развернула карту на столе, и Ян показал два маршрута – один самый короткий, другой самый безопасный.
– Если не секрет, зачем вы туда едете? Я знаю эти места, могу подсказать что-нибудь.
– Мне надо попасть на один наш объект, в лагерь на берегу Ладоги… – ответила она, растерянно глядя на карту.
Такой, растерянной и беспомощной, она ему нравилась больше всего. Вспомнив, с какими судорогами выезжал ее джип со двора, Ян сказал:
– Алина Ивановна, дорогая, от Всеволожска до Ладоги еще пилить и пилить.
– Ничего, у меня весь день свободен. Только вечером надо заехать к Татьяне Викторовне.
– У меня тоже день свободен. Могу поехать с вами.
– А вам это не трудно? – она обрадованно улыбнулась. – Честно говоря, я пока не привыкла к джипу. Не слушается он меня, не признает за хозяйку. Может быть, вас послушается?
– Джип нам не понадобится, – сказал Ян. – Есть предложение. Сегодня мне как раз надо обкатать боевую машину после ремонта. Я отвезу вас туда и обратно. Эти дороги – самое подходящее место для обкатки. Возьмите с собой воду, потому что в горле пересохнет, и неоднократно. Ехать будем быстро, но недолго.
– Вы серьезно?
– Я самый серьезный инструктор по вождению.
– Кстати, хотела спросить… – Алина сбросила туфли и достала из-под шкафа кроссовки. – Почему вы работаете инструктором? Я видела вашу трудовую книжку – судоводитель по образованию, последняя должность – вахтенный капитан, нигде водителем не работали, и в бассейне числитесь тренером по плаванию. Так откуда взялся инструктор по вождению?
– А ниоткуда, – ответил Ян, любуясь процессом шнуровки кроссовок. – Что, такая большая разница между судоводителем и просто водителем? Отнимите судно – вот вам и водитель.
– Получается, любой может стать инструктором?
– Любой, – согласился Ян, – если страна прикажет.
– Ну, тогда поехали.
Она попрыгала на месте, подтянула носки и накинула на плечи ветровку цвета хаки.
– Вперед, на Ладогу!
– Мы не слишком быстро едем? – забеспокоилась его спутница, когда машина вырвалась на проспект.
– Что вы! Не слишком, и не быстро. Строго шестьдесят, – он даже постучал пальцем по спидометру. – Быстрая езда начнется за городом. Любите скорость?
– Не всегда.
– Я тоже. А что вы любите всегда?
Он увидел в зеркале ее улыбку.
– Долго перечислять.
– Огласите весь список, пожалуйста.
– Нельзя отвлекать водителя разговорами.
– А я не водитель, я инструктор, – парировал Ян. – А разговоры в этой машине – священная обязанность пассажира, потому что, как видите, здесь нет ни радио, ни магнитофона, и водитель может просто заснуть от скуки, если его не развлекать.
– Да, здесь много чего нет, – заметила Алина, оглядывая салон боевого «Вольво».
Ян хотел выразить восхищение ее наблюдательностью, но удержался. Действительно, в машине не было ничего лишнего – ни заднего сиденья, ни обшивки на дверях и потолке, не было стереосистемы и прикуривателя, не было даже пепельниц. Зато были титановые трубы внутреннего жесткого каркаса, благодаря которым «Вольво» после опрокидывания на любой скорости мог бы остаться автомобилем, а не смятой консервной банкой. Так что внутри этой машины могли поместиться только два человека – не слишком толстых, не слишком впечатлительных и с предварительно очищенным желудком.
– Кстати, Алина, а куда мы, собственно, едем?
– Собственно, я и сама хотела бы это знать, – ответила она.
5. Формула семейного счастья
Алина решила сама посмотреть на лагерь, о котором узнала почти случайно. Если бы не болтушка Жанна, этот объект еще долго мог бы оставаться без ее контроля.
Вполне возможно, что Артем и сам рассказал бы о нем со временем, но пока он не обмолвился о лагере ни словом. Конечно, можно было махнуть на него рукой и заниматься другими делами. Но почему-то этот лагерь не давал ей покоя. «В конце концов, – решила Алина, – в том и заключается моя работа, чтобы следить, куда уходят деньги фонда».
До сих пор у нее не было повода для беспокойства. Работы в бассейне велись быстро и с отличным качеством. Все оборудование, закупленное Артемом, соответствовало требованиям «Юноны». Хотя Алина и не была обязана проверять бухгалтерскую отчетность, Голопанов предоставил ей все документы, и там не оказалось никаких расхождений. Девушки, работавшие в модельном агентстве, легко согласились с предложениями своих новых начальников: оказывать эскорт-услуги даже интереснее, чем позировать, к тому же за это больше платят. В общем, пока все шло гладко. Если не считать этого лагеря…
Она старалась думать только о работе. Наверно, это не очень-то нравилось Артему. Алина чувствовала, что после прогулки на катере его отношение к ней изменилось. Что ж, этого следовало ожидать. Она привыкла к тому, что все мужчины воспринимают ее как легкую добычу. Одинокая молодая женщина, по их мнению, просто физически страдает без мужской ласки. Все они, женатые, разведенные и убежденные холостяки, были готовы скрасить ее одиночество. И все принимали ее отказ с легким недоумением. Не могла же она каждому объяснять, что вовсе не страдает от одиночества.
После того как исчез муж, Алина первое время просто не замечала никого вокруг. А потом, когда понемногу пришла в себя, обнаружила, что одной жить легче. Не надо уступать и подстраиваться, не надо скрывать свои проблемы и переживать из-за чужих. Только одинокий человек может быть самим собой, без тени притворства. Кроме того, какое же это одиночество, если рядом с тобой растет сын?
Всему свое время, решила Алина. Было у нее время страстной любви, было счастливое замужество. Она запретила себе вспоминать мужа. Все это позади, и теперь она может посвятить себя воспитанию сына. А мужчины остались в прошлом.
Хорошо, если Артем поймет это как можно скорее и отстанет от нее, без лишних вопросов и обид.
Задумавшись, Алина слушала, как инструктор Стрельник расписывает достоинства своей машины.
– …пришлось разобрать все до последнего винтика, а потом собирать снова, но уже с новыми деталями. Если бы нас увидел какой-нибудь инженер с завода, где делают «Вольво», он бы за голову схватился. Потому что они там делают семейный автомобиль, а у нас получился гоночный болид. Двойные амортизаторы, титановое днище, все стойки усилены, я уж не говорю про двигатель. Правда, эта модель, «четыреста восьмидесятая», как раз выпадает из общей картины, не вписывается в шаблонный образ «Вольво». Это спортивный вариант, очень редкий, надо сказать. А как вам нравится краска? Специально подбирали. Цвет кубинского лимона. Когда красил, у меня такое слюноотделение было – павловские собаки с их рефлексами в гробу переворачивались. Зато нас теперь видно даже из космоса. Представляете? Катит такой лимон по дороге, а у космонавтов скулы сводит от кислоты…
«Забавно, – подумала Алина. – Любой мужик будет хвастаться своим автомобилем перед женщиной. Неужели и этот собирается ко мне приставать? Мог бы и побриться по такому случаю».
Но пока инструктор ничем не выдавал своих намерений и развлекался обгонами. Настигнув подходящую цель, он держался за ней в десяти метрах какое-то время, потом предупреждающе сигналил и с ревом проскакивал вперед. Перестроившись в правый ряд, Стрельник сбрасывал скорость – со ста восьмидесяти до прежних ста – и не мешал тем, кого только что оставил за спиной, утолить свою ярость и обогнать «семейный автомобиль».
– Зачем вы издеваетесь над ними? – спросила Алина.
– И не думал издеваться. Наоборот, помогаю этим чайникам не заснуть за рулем. Знаете, какое самое сильное снотворное? Вид набегающих километровых столбиков. Особенно если их считать. Кстати, вы следите за расстоянием? Мы не проскочили поворот?
Алина снова развернула карту на коленях.
– После озера поворот направо. Но озера, по-моему, еще не было.
Стрельник резко свернул к обочине. Остановив машину, он повернулся к Алине:
– Будет лучше, если вы укажете конечную точку маршрута. Потому что иначе мы можем запросто оказаться где-нибудь в Петрозаводске. Мы проскочили мимо пяти озер подряд. То есть мы уже пять раз могли бы повернуть направо. Кстати, направо или налево? Покажите рукой, в какую сторону надо поворачивать после очередного озера, договорились?
– Не злитесь, я же не виновата, что вы так быстро едете, – Алина растерянно водила пальцем по карте, пытаясь сориентироваться.
– Что вы. Я не злюсь, – сказал он мягко. – Наоборот, это вы должны сердиться на меня. Я во всем виноват. Надо было с самого начала сверить маршрут, а я побоялся задавать лишние вопросы. Сам не знаю, что на меня нашло. Кажется, вы пагубно влияете на мой интеллект. Но это не страшно. Сейчас мы все исправим. Ну, где у нас финиш?
Она указала пальцем зеленый выступ береговой линии на карте:
– Мне надо попасть сюда. Гавань Пионерская. Вот по этой дороге.
Стрельник наклонился над картой, лежавшей на коленях Алины.
– Так-так, очень мило, – пробормотал он. – Это у вас какого года карта? Девяностого? Очень, очень мило. Ну, что ж, отступать некуда.
– Что, мы не туда заехали? – оробев, спросила Алина.
– Немного не туда, – он резко развернул машину, и камешки простучали по днищу. – Километров тридцать. Но это не страшно. Даже наоборот. Несколько лишних минут рядом с красивой женщиной.
«Все-таки не удержался от комплиментов, – подумала Алина. – Стандартный сценарий. Сначала похвальба, потом снисходительный комплимент, и всё, женщина уже неспособна устоять перед такой атакой».
– А что вы забыли в этой Пионерской гавани? – спросил он.
– Хочу посмотреть, как идут дела на нашем объекте. И с человеком встретиться надо. Да вы же его знаете, это ваш бывший начальник, Корш.
– Ах вот куда мы едем? – обрадовался Стрельник. – Это меняет дело. Мне ведь и самому надо Коршуна увидеть. Машину ему показать. Надо же, как все удачно складывается.
– Ага, а вот и наше озеро, – Стрельник немного притормозил, высматривая что-то в зарослях на обочине. – А вот и поворот. Видите? А вы боялись…
От шоссе отходила довольно широкая дорога со следами покрытия. Она вела в глубину леса, постепенно сужаясь. После нескольких поворотов Стрельник остановил «Вольво».
Поперек лесной дороги стояла грузовая машина. Самосвал на спущенных колесах.
– Подводная лодка в степях Украины, – сказал Стрельник. – Чего только не растет в наших лесах.
Алина вышла из машины и огляделась. Стрельник тоже выбрался, растирая колени.
– Никак не объехать, – сказал он. – Придется искать другую дорогу.
– А она есть?
– Не знаю.
Он открыл дверцу самосвала, заглянул в кабину.
– Вот чайники, ключи оставили в замке.
Алина, пробравшись через кусты, обошла самосвал и увидела, что за ним высилась гора строительного мусора. Смесь битого кирпича и штукатурки была высыпана поперек дороги. Слева тек ручей, наполовину присыпанный этим мусором. Справа росли деревья, тоже придавленные этой кучей.
Стрельник остановился рядом с ней.
– Ну что, – сказал он. – Картина вырисовывается знакомая. Кто-то вез мусор на свалку, да решил сэкономить время. Свернул в лес, разгрузился. Тут самосвал и сдох. Наверно, водитель ушел за подмогой. И не вернулся.
– Чем тут пахнет? – Алина недовольно поморщилась. – Кажется, тухлятина какая-то.
– Это торф горит где-то, – пояснил Стрельник, принюхавшись. – Лето сухое, торфяники горят.
– Так что же их не тушат?
– А их не потушить. Торф, он тлеет под землей, даже дыма не видно. Вот, наверно, из-за этого и не стали дальше тут возиться, – решил он. – Испугались пожара. А может быть, из-за лесных пожаров запретили в лес въезжать, вот они все и бросили.
– Как давно это могло случиться?
– Неделя, самый большой срок неделя. Смотрите, на куче почти нет ни листьев, ни веток. Как неудачно получается, на машине это не объехать никак. Придется идти пешком. Если верить карте, отсюда до лагеря шесть километров. За два часа обернемся. Только вот…
– Что?
– Я не уверен, что это та самая дорога, которая нам нужна. Непохоже, что она ведет к какому-нибудь объекту. Дикая она какая-то, нехоженая. Похоже, что это тупик. Возможно, там дальше – свалка, а вовсе не лагерь.
– И что же делать? – спросила Алина.
– Бороться и искать, найти и сдать посуду. Алина Ивановна, у нас два варианта… Ваша карта годится только на растопку. Будем искать Корша другими способами. Вариант первый: идем пешком по этой дороге, пока не упремся в лагерь или в болото. Вариант номер два: возвращаемся на трассу и сворачиваем на любую дорогу в направлении Ладоги. Что выбираем?
– Почему я должна выбирать? – спросила Алина.
– Потому что это вам надо на объект, а не мне.
– Тогда я выбираю третий вариант.
– Какой?
– Вы действуете самостоятельно и ни о чем меня не спрашиваете. Подходит?
– Вполне. Тогда – по коням, – скомандовал Стрельник и отогнул в сторону тонкое деревце, пропуская Алину обратно к «Вольво».
Когда они забрались в машину и развернулись на узкой дороге, Стрельник сказал:
– Знаете, а ведь мы сейчас открыли формулу семейного счастья. Надо будет записать ее. Звучит примерно так: «Женщина всегда права. Но решать должен мужчина». Жалко, что я не додумался до этого раньше.
– Семейное счастье нельзя выразить никакими формулами, – сказала Алина, подумав. – Оно у каждого свое.
– Конечно. Потому что у каждого – своя любовь. А счастливая семья – это та, в которой любовь не пропала. Нет любви – нет счастья. Все очень просто… – он неожиданно рассмеялся: – Не обращайте внимания. Все-таки я – инструктор. Все время сбиваюсь на поучения. Хотя сам, если разобраться, ничего не знаю. Всё, молчу, молчу.
– Нет, почему же, говорите, – попросила Алина. – Мне интересно, что вы думаете.
– Серьезно? Я думаю, что если бы знал эту формулу, когда был женат, то мог бы сохранить семью. Надо было все решать самому. А жена бы ставила оценки моим решениям. Чтобы я исправлял свои ошибки. Мои решения, мои ошибки – я должен был все делать сам. Не грузить жену. А получилось наоборот.
– Это очень трудно, – сказала Алина. – Самое трудное – принимать решения. Мужчины всегда сваливают эту тяжесть на женщин.
– Не всегда, и не все, но вы правы, – он притормозил. – Кажется, впереди поворот. Точно. Сворачиваем здесь?
– Вот опять, – сказала Алина. – Снова я должна решать?
Он, смеясь, стукнул себя кулаком по лбу и резко вывернул руль. «Вольво» скатился с асфальта на грунтовую дорогу, и под колесами затрещали сухие ветки. Минут через пять Стрельник остановился и сказал:
– Не то. Уклоняемся на север, а нам надо на юг.
Он повернулся, обхватив спинку сиденья, и дал задний ход. При этом машина двигалась так же быстро, как и вперед.
– Здорово у вас получается, – не удержалась Алина. – У меня вечно были проблемы с задним ходом.
– Могу научить.
– Ловлю на слове.
Завывая мотором и стреляя камешками из-под колес, «Вольво» выбрался на трассу. Они проехали до следующего поворота, но и там скоро остановились перед поваленным деревом.
– На сегодня всё, – объявил Стрельник, когда машина снова вернулась на твердую дорогу. – Бензина осталось только на обратный путь. Конечно, можно рискнуть… если следующая попытка будет удачной, и если мы найдем ваш объект, и если на объекте будет бензин… Слишком много «если». Нет, отпадает. Алина, делайте со мной что угодно, но я возвращаюсь на базу.
– Плохо.
– Ну, извините, – сухо сказал он.
«Вольво» рванулась вперед так, что деревья за окном слились в сплошную пеструю стену.
– Не гоните так, мне страшно, – попросила Алина.
– А вы не смотрите по сторонам. Или закройте глаза.
– Пробовала. Так еще страшнее.
– Ой, беда с вами, с девчонками, – проворчал Стрельник, но скорость поубавил.
«Кажется, я его чем-то обидела, – подумала Алина. – Странный он какой-то». Стрельник молчал, и ей захотелось снова услышать его голос.
– Вы поддерживаете отношения с Коршем? – спросила она.
– Нет.
– Почему?
– А какие могут быть отношения? Раньше я работал на него, а теперь нет. Какие у меня могут быть отношения с человеком, который продал меня вместе с бассейном? Хорошо еще, что покупатель оказался приличный. Я имею в виду вас. Это ведь вы купили бассейн?
– Лично я ничего не покупала, – сказала Алина. – Это все дела фонда, в котором я работаю. Ян, вы меня с кем-то путаете. Я такой же наемный работник, как и вы, как ваш директор, как Татьяна Викторовна. Мы все работаем на кого-то другого.
– Не все. Например, Корш работает только на себя. Говорят, ему заплатили пятьсот тысяч, чтобы он уступил бассейн. Это правда?
– Понятия не имею, – призналась Алина. – Честно. Я не занимаюсь такими вопросами. А у вас откуда такие сведения?
– Говорят, – Стрельник пожал плечами.
– И, по-вашему, я похожа на женщину, которая может выложить полмиллиона долларов? – спросила Алина.
Он на секунду оторвался от дороги, чтобы окинуть Алину быстрым взглядом.
– Да.
Она рассмеялась.
– Скажу больше, – добавил он. – Вы похожи на женщину, которая заплатит любую цену, чтобы получить то что ей нужно.
– Это не так. Просто потому, что мне ничего не нужно, – сказала она.
– Верно. Ничего не нужно. У вас уже все есть.
– А вы – злой.
– Да, злой, – Стрельник повернулся к ней и зарычал. – И больно кусаюсь!
Он скорчил такую гримасу, что Алина испуганно отшатнулась и расхохоталась.
– Расскажите о себе, – попросила она.
– Вам обо мне все известно, – он помотал головой. – Лучше поговорим о вас. Хотя, конечно, мне и не положено владеть такой конфиденциальной информацией.
– Я и сама о себе ничего не знаю, – сказала Алина.
– Значит, вы давно не смотрелись в зеркало.
– Что там можно увидеть?
– Самую очаровательную женщину на свете.
– Не надо, Ян.
– Вы спросили, я ответил.
Алина отвернулась к окну. Ей хотелось поставить его на место. Она уже жалела, что согласилась ехать с ним. Теперь у нее появился еще один поклонник, которого придется огорчить отказом.
– Вы жалеете, что поехали со мной? – спросил он. – Алина, если вам так нужен этот лагерь, я его найду. Дайте мне сутки. Через день я вас туда доставлю.
– Договорились. Только одно условие. Когда вы будете ездить со мной, не говорите комплиментов.
– Почему?
– Меня трясет от них. Это лишнее. Понимаете?
– Нет. Но вы правы. Это лишнее.
Когда они остановились у офиса, Алина растерянно огляделась:
– А где мой джип?
Вместо красного «самурая» у крыльца стоял голубой «Вольво». Милиционер-охранник вышел на крыльцо:
– Алина Ивановна! Приходил Голопанов, забрал джип, оставил вот эту машину. Сказал, подарок. Вот документы и ключи.
Стрельник иронично хмыкнул:
– Поздравляю. «Кросс-кантри» – очень милый подарочек. Скромненько, но со вкусом. Тачка прямо из салона. Тысяч пятьдесят, похоже.
– Господи, я и не видела таких машин никогда, – говорила Алина, обходя сверкающий новенький автомобиль и робко прикасаясь то к зеркалу, то к дверным ручкам. – Что мне с ней делать?
– Наслаждаться, – сказал Стрельник, садясь в свою боевую машину.
– Подождите, Ян, – попросила она. – Это какая-то ошибка. Мне не нужен такой лимузин. Артем что-то намудрил. Я даже боюсь сесть за руль… Обязательно поцарапаю или сломаю что-нибудь.
– Не бойтесь. Даже женщина не способна сломать «Вольво».
Он захлопнул дверь и запустил двигатель. Алина наклонилась к нему и спросила через опущенное стекло:
– Я понимаю, что вам надоело со мной возиться, но… Вы не отвезете меня в бассейн?
– Садитесь.
– Нет. На новой машине.
– А чем вам моя не нравится?
– Если вам трудно, я скорее поеду на такси, чем сяду за руль, – сказала Алина.
– Вечно эти девчонки все усложняют, – вздохнул Стрельник, пересаживаясь в новый «Вольво».
«Не такой он и злой, – скрывая торжествующую улыбку, подумала Алина. – Он только притворяется. Им можно управлять. Надо только все время сохранять дистанцию. Ничего, справимся».
– Мне надо переодеться, – сказала она. – Потом едем в бассейн. После массажа отвезете меня домой. Хорошо?
– Я могу рассчитывать на чашечку кофе? – спросил Стрельник.
– На очень маленькую, – рассмеялась Алина.
