Текст книги "Ленин в жизни"

Автор книги: Евгений Гусляров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 44 (всего у книги 48 страниц)

Мимолетный разговор был о романах Гончарова. «Обрыв» Ленин совсем не ценил. Главного героя романа Райского назвал «никчемным болтуном» и другим, уже непечатным словом, а в поднадзорном Марке Волохове видел «скверную карикатуру на революционеров». Отношение к «Обломову» Гончарова у него было иным и весьма оригинальным.

– Я бы взял не кое-кого, а даже многих из наших партийных товарищей, запер бы их на ключ в комнате и заставил читать «Обломова». Прочитали? А ну-ка еще раз. Прочитали? А ну-ка еще раз. А когда взмолятся, больше, мол, не можем, тогда следует приступить к допросу: а поняли ли вы, в чем суть обломовщины? Почувствовали ли, что она и в вас сидит? Решили ли твердо от этой болезни избавиться?

Н. Валентинов [1].С. 2324

Никак и никогда ничего не рисовал.

Н. К. Крупская.С. 370

Более основательным был у меня разговор с Лениным о Некрасове. Ленин его превосходно знал и, конечно, любил. Ничего удивительного в том нет. На иконостасе нескольких революционных поколений Некрасов неизменно и по праву занимал место любимой иконы. Если что мне и показалось странноватым, так это почти нежное сочувствие Ленина крестьянофильским пассажам в стихотворениях Некрасова и особенно в «Кому на Руси жить хорошо». В моих глазах это плохо увязывалось с марксистской любовью Ленина к пролетариату – ведь обычно его мыслили как антипода крестьянства. Говоря о Некрасове, я заметил (знаю теперь – ошибочно), что, хотя он много писал о деревне, – у него нет особо хороших описаний природы.

– Ошибаетесь, глубоко ошибаетесь! – воскликнул Ленин. – А ну-ка попробуйте найти лучшее, чем у Некрасова, описание ранней весны.

И, картавя, катая «р», он продекламировал:

Идет, гудет Зеленый Шум,

Зеленый Шум, весенний Шум,

Как молоком облитые,

Стоят сады вишневые,

Тихохонько шумят.

Пригреты теплым солнышком,

Шумят повеселелые

Сосновые леса.

А рядом новой зеленью

Лепечут песню новую

И липа бледнолистая,

И белая березынька

С зеленою косою.

Ленин после этого два раза, точно вталкивая в меня, чтобы я это понял, повторил:

И липа бледнолистая,

И белая березынька

С зеленою косою.

– А вы любите липу? – спросил я.

– Это самое, самое любимое мною дерево!

С большим жаром продекламированный «Зеленый Шум» и то, что мимоходом уже приходилось слышать от него, – мне показали, что Ленин действительно любит природу, хотя об этом нельзя предположить, судя, например, по тем невероятно, до дикости грубым строкам, которые изредка он посвящал искусству и литературе. «Поэтическая» любовь к природе у человека столь мало поэтического, как Ленин, конечно, вызвала у меня удивление, а через несколько дней мне пришлось испытать и другое удивление.

Н. Валентинов [1].С. 2526

Зрительная память прекрасная. Лица, страницы, строчки запоминал очень хорошо. Хорошо удерживал в памяти и надолго читанное, виденное и подробности виденного.

Н. К. Крупская.С. 370

Некая дама приехала в Женеву со специальной целью познакомиться с Лениным. У нее от Калмыковой (persona grata, дававшая в 1901—1903 гг. деньги на «Искру») было письмо к Ленину. Имея его, она была уверена, что будет им принята с должным вниманием и почтением. После свидания дама жаловалась всем, что Ленин принял ее с «невероятной грубостью», почти «выгнал» ее. Гусев передал об ее сетованиях Ленину, и тот пришел в величайшее раздражение:

– Эта дура сидела у меня два часа, отняла меня от работы, своими расспросами и разговорами довела до головной боли. И она еще жалуется. Неужели она думала, что я за ней буду ухаживать. Ухажерством я занимался, когда был гимназистом, на это теперь нет ни времени, ни охоты. И за кем ухаживать? Эта дура – подлинный двойник Матрены Семеновны, а с Матреной Семеновной я никаких дел иметь не желаю.

– Какая Матрена Семеновна? – с недоумением спросил Гусев.

– Матрена Семеновна Суханчикова из «Дыма» Тургенева. Стыдно не знать Тургенева.

С этого дня, к величайшему моему удивлению и особому удовольствию (Тургенева я очень любил), я узнал, что Ленин великолепно знает Тургенева, намного лучше меня. Он помнил и главные его романы, и рассказы, и даже крошечные вещицы, названные Тургеневым «Стихотворения в прозе». Он, очевидно, читал Тургенева очень часто и усердно, и некоторые слова, выражения Тургенева, например, из «Нови», «Рудина», «Дыма», въелись в его лексикон. Кроме Воровского и меня, этого никто не замечал. Так, по поводу самоубийства в Сибири Федосеева он сказал: «Однако Федосеев не был барчуком и хлюпиком вроде Нежданова» (персонаж из «Нови»). Другой раз от Ленина можно было услышать: «Это не человек, а китайский болванчик, слова, слова, а дел нет» (лишь немножко измененная фраза из «Рудина»). Он очень часто пользовался ненавистным ему образом Ворошилова из романа «Дым» Тургенева. Представление о нем у Ленина обычно сопровождалось накатом жгучего презрения. Обозвать кого-нибудь из пишущей братии Ворошиловым он считал одним из сильнейших оскорблений, и из произведений Ленина мы знаем, что таким эпитетом немилосердно злоупотреблял. Например, в статье «Аграрный вопрос и критика Маркса», напечатанной в «Заре» (№ 2—3, 1901 г.), полемизируя с В. М. Черновым, Ленин 14 раз именует его Ворошиловым, делая к этому добавления вроде: «Ворошилов извращает», «Ворошилов безбожно путает», «Ворошилов хвастается», «За Ворошиловым не угнаться» и т. д. Явно наслаждаясь, что нашел наименование достаточно ругательное, он в той же статье называет Ворошиловым проф. С. Н. Булгакова (за большую работу последнего «Капитализм и земледелие»), австрийского социалиста Герца, писавшего на ту же тему, сотрудников журнала «Sozialistische Monatshefte», чтобы, в конце концов, заявить, что Ворошиловы, «критикующие взгляды Маркса на аграрный вопрос» – «везде одинаковы: и в России, и в Австрии».

К бежавшему в 1902 г. из ссылки молодому Троцкому Ленин одно время относился с большим благоволением, но после съезда Троцкий оказался в рядах меньшевиков, и Ленин иначе как Ворошиловым его уже не называл, причем для большего клеймения к Ворошилову присоединил эпитет «Балалайкин» (Щедрин). Помню – 1 мая 1904 г. в Женеве Троцкий на митинге эмигрантов произнес излишне цветистую, все же эффектную речь. Когда я передал Ленину мое впечатление об этом выступлении, в глазах его пробежал насмешливый огонек: «С печалью констатирую – вам нравятся речи Ворошиловых-Балалайкиных».

– Но вы не можете отрицать, что Троцкий превосходный оратор?

– Все Ворошиловы-Балалайкины – ораторы. В эту категорию входят недоучившиеся краснобаи-семинаристы, болтающие о марксизме приват-доценты и паскудничающие адвокаты. У Троцкого есть частицы от всех этих категорий.

Через полтора месяца в категорию Ворошиловых попаду и я!

Н. Валентинов [1].С. 2628

В марте 1918 года секретарь Совнаркома Н. П. Горбунов по соглашению с Бонч-Бруевичем поднял жалование Ленина с 500 до 800 руб. в месяц. Ленин потребовал объяснений. Их не последовало. В официальной бумаге, датированной 23 мая 1918 года, Ленин поставил на вид «незаконность этого повышения... в прямое нарушение декрета СНК» и объявил Горбунову «строгий выговор». «Следует отметить, – вспоминал Горбунов, – что за несколько дней до этого Владимир Ильич дал мне поручение принять меры к повышению жалованья по отдельным наркоматам, в частности по Наркомфину т. Гуковскому, до 2 000 рублей».

Л. Фишер.С. 538

Доход мой в 1918 году состоял из двух статей:

(§ 4) жалованье председателя Совета Народных Комиссаров.

Так как жалованье менялось по размерам в течение года, то я поручил Управлению делами С[овета] Н[ародных] К[омиссаров] составить выписку из книг о точном размере полученного за 1918 год жалованья. При сем прилагается.

(§ 5) Литературный заработок: он получался мной периодически в разных суммах от Вл[адимира] Дм[итриевича] Бонч-Бруевича, заведующего партийным издательством и расчетом с авторами. При сем прилагается справка из документов об общей сумме, полученной за 1918 год, удостоверенная соответствующими подписями.

Доб[авление] к § 4. Натурой получалась квартира в начале года в Смольном (Петроград), затем, со времени переезда правительства в Москву, – в Кремле (Москва), размером 4 комнаты, кухня, комната для прислуги (семья – 3 чел[овека], плюс 1 прислуга). Стоимость квартиры по местным ценам мне неизвестна. Пр[едседатель] С[овета] Н[ародных] К[омиссаров]

В. Ульянов (Ленин). Москва. Кремль. [20] сент[я6ря] 1919 г.

Ленин. Обьяснение к заявлению о доходах 1918 г. 20 сентября 1919 г.

Неизвестные документы. С. 301

13 сентября 1919 г. В. И. Ленин получил бланк заявления от Московского участкового по подоходному налогу присутствия для представления сведений о доходах в 1918 году. На сопроводительной записке к бланку Ленин пометил: «Получил 13 сентября 1919 г. В. Ульянов (Ленин)» (Ленинский сборник XXIV. С. 309). В тот же день Ленин переслал бланк управделами СНК В. Д. Бонч-Бруевичу с просьбой распорядиться сделать выписки из ведомостей о жаловании и литературных гонорарах в 1918 году. На обороте записки Ленина Н. К. Крупская обратилась с просьбой к Бонч-Бруевичу прислать справку и о ее гонорарах (там же, С. 309310). Выписки не найдены.

Доход Ленина в 1918 году составил 24 683 рубля 33 копейки и сложился из двух статей поступления: заработная плата председателя Совета Народных Комиссаров РСФСР – 9683 руб. 33 коп. и гонорары Ленина как журналиста – 15 000 руб.; о других доходах (от денежных капиталов, недвижимых имуществ, торговли и промыслов и от прав на всякого рода периодические получения и выгоды) ответы в заявлении в 1 Московское участковое по подоходному налогу присутствие отрицательные («нет»). Заявление подписано Лениным 20 сентября 1919 г.

Неизвестные документы. С. 301302

Не может не удивить читателя ответ Ленина на вопрос тогдашней анкеты. Оказывается, 51-летняя жена Надежда Константиновна, 45-летний брат Дмитрий Ильич и 44-летняя сестра Мария Ильинична находились у него на иждивении. Не странно ли, что эти взрослые люди не работали, жили за счет Ленина?

А. А. Арутюнов.С. 523

Ленин никогда не смотрелся в зеркало. В течение последних десяти лет своей жизни не видел он лица своего. Осмотрите все комнаты, в которых жил Ленин в последние годы – ни в одной из них зеркала нет.

В. Милютин.О Ленине // Прожектор. 1924. №8. С. 12

У дверей его квартиры, как ведущей к Совнаркому, так и выходящей во двор, стояли часовые. На стенке около постов был вывешен список, кого можно пускать в квартиру; там было указано 5—6 лиц (Надежда Константиновна, Мария Ильинична, Дмитрий Ильич, Анна Ильинична и А. Сысоева, помогавшая по хозяйству). При посещении квартиры другими лицами часовой звонил, и кто-либо из вышедших давал разрешение на вход. При выходе Владимира Ильича из квартиры часовые давали сигналы к другим постам и к караульному начальнику, причем, если Владимир Ильич выходил совсем из здания (к автомобилю или на прогулку), за ним следовали на известном расстоянии охраняющие его товарищи.

Д. И. Ульянов.С. 182

Один из курсантов Кремлевских курсов Ваня Троицкий, дежуривший на посту у квартиры Ленина в Кремле в 1919 году, рассказал такой случай: «Однажды, когда я поздно дежурил на посту у квартиры Ленина в Кремле, Владимир Ильич попросил меня, как только я услышу внизу на лестнице шаги Надежды Константиновны, задержавшейся на каком-то заседании, постучать в дверь и позвать его.

Я вслушивался в ночную тишину. Все было тихо. Но вдруг растворилась дверь квартиры и быстро вышел Владимир Ильич.

– Никого нет, – сказал я.

Владимир Ильич сделал мне знак молчать.

– Идет, – прошептал он заговорщически и сбежал вниз по лестнице, чтобы встретить Надежду Константиновну.

Она шла, ступая совсем тихо, но он все же услышал... «Значит, любит, – подумал я ,– любит не только мировую революцию, но и Надежду Константиновну».

К. и Т. Енко.С. 910

Как явствует из письма Ленину сотрудника ВЧК спецназначения (подпись неразборчива), вождя всегда охраняла группа особо проверенных лиц. По настоянию Сталина число спецсотрудников было увеличено.

Д. А. Волкогонов.Кн. 1. С. 224

Помню, как-то я спросил Владимира Ильича (это было в Москве): «У тебя есть револьвер?» «Есть»,– говорит. «А где?» Он посмотрел в письменном столе, оказалось, что браунинг лежит там, но в неопрятном состоянии, так как Владимир Ильич с оружием мало обращался. Я взял его револьвер и привел в надлежащий порядок, кажется, дал кому-то из охраны.

Этот револьвер всегда лежал в ящике его письменного стола, и он, как правило, никогда и никуда его не брал. Номера его револьвера я не помню, а документов никаких не было.

Д. И. Ульянов.С. 175176

Манерности, вычурности, странностей, театральности, рисовки в движениях не было.

Н. К. Крупская.С. 368

Странности Владимира Ильича современники обычно пытались выдать за признаки необыкновенной натуры. Вот что осталось в памяти А. М. Горького:

«Гиль (шофер Ленина. – Е. Д.), много испытавший человек, говорил: «Ленин – особенный. Таких – нет. Я везу его по Мясницкой, большое движение, едва еду, боюсь – изломают машину, даю гудки, очень волнуюсь. Он открыл дверь, добрался ко мне по подножке, рискуя, что его сшибут, уговаривает:

«Пожалуйста, не волнуйтесь, Гиль, поезжайте, как все». Я – старый шофер, я знаю – так никто не сделает».

Обыкновенный (нормальный) человек так действительно не сделает. Он просто наклонится к шоферу и скажет все, что думает.

Е. Данилов.С. 2

Высоты не боялся – в горах ходил «по самому краю». Быструю езду любил.

Н. К. Крупская.С. 371

…Очень часто он говорил (он любил быструю езду): «Скажи Гилю, чего он едет так, что перед каждой курицей реверанс делает», – а тот действительно осторожно ездил. Шоферу с хорошей репутацией, довольно квалифицированному, давить кур иногда бывало грех, а Владимир Ильич говорил: «Чего он каждой курице реверанс делает, скажи, чтобы он ехал скорее».

Д. И. Ульянов.С. 179

Когда какой-нибудь работник не выполнял распоряжения правительства, Ленин тут же приказывал «арестовать виновного на 2 или 3 дня, и при этом прибавлял: арестовать по праздникам, а на рабочие дни освобождать, чтобы не страдала работа»…

Л. Фишер.С. 631

– Ленин советовал, когда идете с просьбой к начальнику, непременно идите с бумагой, чтоб он мог написать резолюцию, иначе потом забудется.

В. М. Молотов.Цит. по: Чуев Ф. И.С. 245

14 июня 1920 года, узнав от трех товарищей, что по распоряжению заведующего санаторией в Горках тов. Вевера срублена в парке санатории 14 июня 1920 года «совершенно здоровая ель», Ленин письменно постановил: подвергнуть Вевера аресту на 1 месяц, «причем если будет обнаружено, что т. Вевер взысканиям раньше не подвергался, то по истечении недели ареста освободить его условно с предупреждением, что в случае нового допущения неправильной рубки парка, аллей, леса или иной порчи советского имущества, он будет не только подвергнут, сверх нового наказания, аресту на 3 недели, но и удален с занимаемой должности... следующее подобное нарушение повлечет наказание всех рабочих и служащих, а не только заведующего». Вевера не выслушали. Ленин сам был и прокурором, и присяжными, и судьей. Назначил он сам себя. Приговор был вынесен в тот же день, когда было совершено преступление…

Л. Фишер.С. 677

– Кто был более суровым, Ленин или Сталин?

– Конечно, Ленин. Строгий был. В некоторых вещах строже Сталина. Почитайте его записки Дзержинскому. Он нередко прибегал к самым крайним мерам, когда это было необходимо. Тамбовское восстание приказал подавить, сжигать все. Я как раз был на обсуждении. Он никакую оппозицию терпеть не стал бы, если б была такая возможность. Помню, как он упрекал Сталина в мягкотелости и либерализме. «Какая у нас диктатура? У нас же кисельная власть, а не диктатура!»

– А где написано о том, что он упрекал Сталина?

– Это было в узком кругу, в нашей среде.

В. М. Молотов.Цит. по: Чуев Ф. И.С. 243

Он был строг и с самим собою и не хотел пользоваться личными привилегиями. В 19181919 годах у него под письменным столом лежал войлок, чтобы не мерзли ноги. Позже кто-то заменил войлок шкурой белого медведя. Ленин рассердился и сказал, что «это – непомерная роскошь в нашей нищей и разоренной стране и ни к чему не нужная реформа».

Л. Фишер.С. 678

Люди без воображения не могут не только представить себе, но и поверить на слово, что есть другой соблазн, сильнейший, чем все вещественные соблазны мира, – соблазн власти. Ради власти совершались самые ужасные преступления, и это о власти сказано, что она подобна морской воде: чем больше ее пить, тем больше хочется пить. Вот приманка, достойная Ленина.

А. И. Куприн// Общее дело. Париж, 1920. № 87

По своей природе Ленин был насильник, маньяк самовластья, маньяк именно его неограниченной власти. До революции в большевистской партии он был мало того, что диктатор, он был «непогрешим». И когда пришла революция, Ленин в Октябре полез напролом к власти своейпартии, то есть к еговласти уже во всей стране. И он захватил эту власть, подмяв под себя немногих из своих еще колебавшихся «не социалистов, а мошенников», как их гениально определил Достоевский в «Бесах». Знаменательно, что основоположник русского марксизма и в этом отношении «учитель» Ленина, Георгий Валентинович Плеханов при известии о захвате Лениным власти в отчаянии сказал: «Пропала Россия, погибла Россия!» Плеханов, как никто знал Ленина.

Р. Гуль.С. 231

Ленина охотно считали честолюбцем и властолюбцем; но он был лишь естественно, органично властен, он не мог не навязать своей воли, потому что был сам «заряжен двойным зарядом» ее и потому что подчинять себе других для него было столь же естественно, как центральному светилу естественно притягивать в свою орбиту и заставлять вращаться вокруг себя меньшие по размеру планеты – и, как им, естественно светить не своим светом, а отраженным солнечным.

В. М. Чернов //Россия. М., 1990. № 5

Один Пушкин из всех мировых поэтов понял, что такое сгущенность, апогей власти, когда он создал скупого Рыцаря. Властвовать, оставаясь по внешности безвластным, хранить в подвалах или в душе неиспользованную, не захваченную толпой и историей потенцию власти, как хотел бы гениальный изобретатель (хранить) в платиновом сосуде кусочек вещества, способного взорвать весь мир; знать, что могу, и гордо думать: не хочу... Нет, право, такая власть – великое лакомство, и оно не для хамов.

И в Ленине, – не в моем воображении, а в настоящем, живом Ленине – есть, они проскальзывают, эти героические черты. Так, одно время он усиленно готовил на кресло президента РСФСР тупого, заурядного человека Калинина, с лицом старообрядческого начетчика и с простой тверской душой, – свою марионетку под видом всероссийского старосты. Так он присутствовал на своем собственном пятидесятилетнем юбилее. Его не было, – он почивал на облаках, пока товарищ Луначарский и т. Ногин равняли его с Марксом, а т. Горький со слезами на глазах заявил, что Петр Великий – это лишь малюсенький Ленин, который и гениальнее, и всемирное варвара-царя. Но когда у агитаторов заболели от усердия челюсти, он вышел, как всегда скромно, беспритязательно и опрятно одетый, улыбнулся своей язвительной улыбкой и сказал: «Благодарю вас за то, что вы избавили меня от необходимости слушать ваши речи. Да и вам советовал бы в другой раз не тратить столько времени на пустое словоизвержение...»

Властвовать, не будучи видимым, заставлять плясать весь мир, сваливая музыку на всемирный пролетариат, да, вероятно, радостно и щекотно об этом подумать, когда ты один лежишь в своей постели и знаешь, что твоих мыслей никто не подслушивает.

И моему пониманию очень ясен и доказательно дорог такой маленький анекдотический штришок.

Ленин выходит из своего скромного помещения (в комендантском крыле Кремлевского Дворца) в зал заседаний. Раболепная толпа... Никаких поклонов нет, но есть потные рукопожатия и собачьи, преданные улыбки. Слова «товарищ Ленин» звучат глубже, чем прежнее «Ваше Величество»...

– Товарищ Ленин, если говорить по правде, то ведь только два человека решают сейчас судьбы мира... Вы и Вильсон (Томас Вудро Вильсон – тогдашний президент США. – Е. Г.).

И Ленин, торопливо проходя мимо, рассеянно и небрежно:

– Да, но при чем же здесь Вильсон?

А. И. Куприн// Общее дело. Париж, 1920. № 87

– А Ленина называли Владимир Ильич?

– Нет. Товарищ Ленин, – говорит Молотов. – Владимир Ильич – очень редко называли. Это только его близкие друзья по молодым годам, такие, как Кржижановский, называли его Владимир Ильич, а так все —Ленин, Ленин... Может быть, Цюрупа называл его Владимир Ильич.

В. М. Молотов.Цит. по: Чуев Ф. И.С. 288

Что и говорить, Ленин был превосходный организатор, но организатор на особый лад. Он умел подбирать вокруг себя расторопных, способных, энергичных, подобно ему волевых людей, людей, безгранично в него верящих и беспрекословно ему повинующихся, но людей без самостоятельной индивидуальности, без решимости и способности иметь свое особое мнение, отличное от мнения Ленина, и тем более способности отстаивать перед Лениным это особое мнение. Естественная и законная во всякой организованной партии дисциплина переходила здесь в полувоенную субординацию. Формировались не кадры социал-демократических деятелей массового движения, а командный состав из агентов партийного центра, диктующий сверху свою волю послушному большинству. Формировался персонал «революционного меньшинства», которому предстояло при счастливой исторической конъюнктуре захватывать власть и быть, во всяком случае, готовым ко всякой авантюре.

А. Н. Потресов.С. 284

Это был сильный и крепкий партийный и политический боец, как раз такой, какие нужны, чтобы создавать и поддерживать в своих сторонниках подъем духа, и чтобы при неудаче предупреждать зарождение среди них паники, ободряя их силою личного примера и внушением неограниченной веры в себя, и чтобы одергивать их в моменты удачи, когда так легко и так опасно превратиться, выражаясь словами Ленина, в «зазнавшуюся партию», способную почить на лаврах и проглядеть будущие опасности.

В. М. Чернов //Россия. М., 1990. № 5

Ленину нужны были соучастники, а не соратники. Верность означала для него абсолютную уверенность в том, что человек выполнит все приказы, даже те, которые находятся в противоречии с человеческой совестью... Ленин никогда не отрицал тех действий и поступков, за которые он нес ответственность, так же как не пытался он уменьшить тяжесть их последствий, потому что он всегда действовал с самонадеянностью в правоте своего дела и был пропитан уверенностью, что только его теория – большевизм – сможет восторжествовать... Он был нетерпимым, упрямым, жестоким и несправедливым в общении со своими оппонентами (оппонентами большевизма и никогда – личными врагами)...

А. Балабанова.Цит. по: Волкогонов Д. А.Кн. 2. С. 427

Другом и милым человеком для революционера может быть только человек, заявивший себя на деле таким же революционым делом, как и он сам. Мера дружбы, преданости и прочих обязаностей в отношении к такому товарисчу определяется единствено степенью полезности в деле всеразрушительной практической революции.

С. Г. Нечаев. Катехизис революционера.

Цит. по: Пейн Р.С. 22

Известно, что Ленин называл Нечаева «титаном революции», что ленинское положение (1902 г.) – «дайте нам организацию революционеров и мы перевернем Россию» – это нечаевская формула. Но я не останавливаюсь на всем политическом и духовном сродстве Нечаева и Ленина…

Р. Гуль.С. 235

Владимир Ильич читал какую-то брошюру. Я несла ему чай, когда в дверь условным знаком постучали. Это был Рахья. Мы вместе прошли в комнату Ильича. Он на мгновение оторвался от чтения и восторженно сказал: «Вы, товарищ Рахья, только послушайте, что пишет Нечаев! Он говорит, что надо уничтожить всю царскую семью. Браво, Нечаев!» Сделав небольшую паузу, Владимир Ильич продолжил: «То, что не удалось осуществить этому великому революционеру, сделаем мы». Затем он закрыл брошюру и обратился к Рахье со словами: «Ну, рассказывайте, что с Пятницким?» Я ушла к себе, а они продолжали беседовать…

М. В. Фофанова.Цит. по: Арутюнов А. А.С. 526

...Совершенно забывают, – говорил Владимир Ильич, – что Нечаев обладал особым талантом организатора, умением всюду устанавливать особые навыки конспиративной работы, умел свои мысли облачать в такие потрясающие формулировки, которые оставались памятны на всю жизнь. Достаточно вспомнить его ответ в одной листовке когда на вопрос – «Кого же надо уничтожить из царствующего дома?» Нечаев дает точный ответ: «Всю большую ектению». Ведь это сформулировано так просто и ясно, что понятно для каждого человека, жившего в то время в России, когда православие господствовало, когда огромное большинство так или иначе, по тем или другим причинам, бывало в церкви и все знали, что на великой, на большой ектении вспоминается весь царствующий дом, все члены дома Романовых. Кого же уничтожить из них? – спросит себя самый простой читатель. – Да весь дом Романовых, – должен бы был дать себе ответ. Ведь это просто до гениальности!»

И далее: «Нечаев должен быть весь издан. Необходимо изучить, дознаться, что он писал, расшифровать все его псевдонимы, собрать воедино и все напечатать», – неоднократно говорил Владимир Ильич.

В. Д. Бонч-Бруевич //Тридцать дней. 1934. № 1. С. 18

Военные говорят, что «война есть продолжение политики, только иными средствами». Ленин выворотил бы это положение наизнанку: политика есть продолжение войны, только иными средствами, маскирующими войну. В чем сущность войны для обычного «морального сознания?» В том, что война узаконяет, возводит в принцип, в апофеоз то, что в мирное время считается преступлением. Обращение цветущей страны в пустыню война делает естественным тактическим приемом: грабежи – реквизицией, обман – военной хитростью, готовность выкупаться в крови врага – боевым энтузиазмом, бесчувственность к жертвам – самообладанием, беспощадность и бесчеловечность – долгом. В войне «все позволено», в войне всего целесообразнее то, что всего недопустимее в нормальном общении человека с человеком. А так как политика есть лишь скрытая форма войны, то правила войны суть правила политики.

В. М. Чернов //Россия. М., 1990. № 5

Ленин был жестоко упрям во всех случаях жизни, не переносил чужих мнений, по поводу чего бы они ни высказывались, а не в одной политике. Завистливый до исступления, он не мог допустить, чтобы кто-нибудь, кроме него, остался победителем. Жестокое и злое проступало в нем как в любом споре, так и в игре в крокет или в шахматы, когда он проигрывал. Проявить независимость, поспорить с ним о чем угодно или обыграть его в крокет – значило раз и навсегда приобрести себе врага в лице Ленина... .

Т. И. Алексинская.С. 6

Ленин был чрезвычайно бесцеремонным со своими сторонниками, презрительным к тем, кто ему противоречил…

Дж. Хилл.С. 225

Ленин и Н. Н. играют в шахматы. Есть хорошие шахматисты, которые настолько любят и ценят красивый процесс игры, что сами исправляют ошибки противника. Ленин не из этого числа: его интересует не столько игра, как выигрыш. Он пользуется каждой невнимательностью партнера, чтобы обеспечить себе победу. Когда он может взять у противника фигуру, он делает это со всей поспешностью, чтобы партнер не успел одуматься. В игре Ленина нет элегантности.

Т. И. Алексинская.С. 7

У Владимира Ильича было правило, которого он сам всегда придерживался и строго требовал от своего партнера: обратно ходов ни в коем случае не брать – взялся за фигуру – ею и ходи.

Л. Фишер.С. 19

Известный меньшевик Мартынов вспоминал, что однажды, будучи за рубежом, они зашли с Лениным в «ресторанчик». Разговорились о программе партии, ее тактике, задачах пролетарской революции и т. д. «И по всем этим пунктам мы с товарищем Лениным оказались солидарными. Но вот в конце беседы он меня спрашивает:

– А как вы относитесь к моему организационному плану?

– Считаю его неправильным; вы хотите создать партию наподобие какой-то македонской четы. Этого принципа не знает ни одна из социал-демократических партий Запада...

Ленин в ответ заявил:

– Значит, в этом пункте со мной не согласны?

– Да.

– Ну, раз так, тогда нам вообще с вами больше разговаривать не о чем.

И с тех пор, пишет Мартынов, наши дороги разошлись...

Таков был Ленин.

Д. А. Волкогонов.Кн. 1. С. 137138

Для того чтобы разойтись с человеком, нужен определенного рода психологический толчок, может быть и не столь значительный… Роль такого психологического толчка сыграл один инцидент, по существу, небольшой и не имевший принципиального значения, но без знания которого нельзя правильно понять историю внутренней жизни редакционной группы «Искры». Этот инцидент, до сих пор не освещенный в исторической литературе, вкратце сводился к следующему. В одной из колоний политической ссылки разыгралась тяжелая драма. Затравленная личными оскорблениями, одна из ссыльных покончила жизнь самоубийством, оставив предсмертную записку, в которой отдавала на суд товарищей всю эту историю. Так как и сама самоубийца, и те, кто травил ее, были социал-демократами, то в конечном итоге дело было передано на рассмотрение редакции «Искры», которая вынуждена была заняться этим делом весною 1903 г. В числе главных обвиняемых были два очень видных работника нелегальной организации «Искры», позднее игравших очень крупную роль в рядах партии большевиков. В виновности их никакого сомнения не было, и поведения их никто из членов редакции, конечно, защищать не собирался. Но мнения о том, как нужно реагировать на это дело, резко разошлись,

Ленин был против какого бы то ни было осуждения виновных, а тем более против организационных кар против них. Он считал, что обвиняемые являются настолько крупными и полезными для партии работниками, что потеря их явится труднопоправимым злом, а так как интересы партийной работы должны стоять выше соображений морального порядка, то редакция должна заявить, что в указанную историю, как чисто личное дело, она вмешиваться не считает нужным.

Б. Николаевский.Цит. по: Потресов А. Н. С. 415

Ленин по совести разрешал себе переноситься «по ту сторону совести» в отношениях ко всем, кого считал врагами своего дела. Отбрасывая или попирая ногами при этом все нормы честности, он оставался «честен с собой».

В. М. Чернов //Россия. М., 1990. № 5

Достоевский об Иване Карамазове говорил, что у него «исступленная, неприличная жажда жизни». Явно видимая, такая же неистовая, исступленная жажда жизни с бессознательной тягой к политическому бессмертию была и у Ленина. В этом, быть может, и есть один из таинственных магнитов, притягивавший к нему многих и многих людей.