Текст книги "Мир Феликса (СИ)"

Автор книги: Евгений Мельников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 11 страниц)

Настя крепко держала меня за руку. Проходя через ограждение, я испытал обжигающий всплеск адреналина. Вроде бы, все худшее уже было позади, но страх перед неизвестностью не давал мне остыть. Вероятно, все вокруг испытывали то же самое. Я видел встревоженные лица; с недоумением озираясь по сторонам, люди медленно двигались вглубь обширной территории, ограниченной высоким забором с колючей проволокой. Высоко подвешенные кабины заводских погрузчиков были разведены к ограждениям. В каждой из них стояли вооруженные солдаты, остальной конвой располагался на бетонных плитах, тех самых, по которым мы с друзьями так весело носились в детстве.

– Куда они нас ведут? – Настороженно спросила Настя.

Я смотрел вперед, вытягиваясь, насколько мог, но не видел никакого пути дальше, входы в заводские ангары были закрыты, толпа понемногу замедляла ход.

– Похоже, никуда. Пути дальше нет.

– Думаешь, они собираются провести дезинфекцию?

– Вероятно, да. – Ответил я без преждевременной тревоги. – Правда, пока не представляю, как.

И тут я оглянулся и увидел закрывающиеся ворота.

– Что такое? – Настя тут же уловила мое беспокойство.

– Они закрыли вход.

– Закрыли? Зачем?

– Не знаю. – Я смотрел вокруг и видел взволнованные, недоумевающие взгляды. Все ждали ответа, так же, как и мы.

Я снова обратил внимание на солдат в кабинах: они скрупулезно сканировали толпу глазами, как будто считая людей. И вдруг их счет сбил громогласный мужской возглас из толпы:

– Нам скажут, какого хрена здесь происходит?!

Толпа молчала, не создавая волнения. Похоже, людей сковал страх, но все хотели знать ответ.

– Андрей. – Вдруг я услышал голос Насти. Она очень мягко взяла меня за руку. – Почему здесь все эти люди? Ты думаешь, все они – Феликс?

Странно, но прежде я не думал об этом. Я снова принялся смотреть по сторонам: никто из окружающих не смотрел на меня, не было никакого особенного внимания.

– Не знаю. Все это очень странно. – Я продолжал искать признаки Феликса в толпе. Если он был рядом, он должен был выдать себя.

– Если все эти люди заражены, то как их выявили? И почему мы оказались среди них?

Настя задавала правильные вопросы, направляя путь моего мысленного поиска. Я снова посмотрел на солдат, затем на людей. Я усиленно проникал взглядом через толпу, стараясь найти хоть кого-то, кто бы явно выделялся своим поведением. Вдруг я заметил человека, который, в отличие от остальных, не стоял, он шел через толпу, подозрительно всматриваясь в лица. Я так и не встретился с ним взглядом, но когда он прошел в трех метрах от нас, через частокол чужих ног я заметил красный флажок в его прижатой к корпусу руке.

– Что такое? – Увидев мой прикованный взгляд, спросила Настя.

Я старался проанализировать рой слабо связанных фактов, заполонивших мою голову. Они никак не складывались в единую, устойчивую цепочку. Казалось, мне не хватало одной, двух деталей, чтобы собрать всю картину целиком. И тут интуиция сделала свое дело, в мозгу сложилась крепкая шокирующая догадка:

– Это ловушка.

– Что? – Переспросила Настя.

– Нет никакого карантина, это все он.

Пока Настя заторможенно сопоставляла мою гипотезу с фактами, перед нами появился мужчина с красным флажком – другой, не тот, которого я видел ранее. Он ударился взглядом о мое лицо, словно о стену, и испуганно отступил, будто встретил опасного хищника. Рука его дернулась назад и тут же подняла красный флаг над головой. Мои рефлексы сработали как никогда быстро и точно. Я сделал то, что должен был сделать, как только увидел его – с полной выкладкой запустил кулак ему в лицо. Мужчина упал на пятую точку, схватившись за подбитую щеку, люди вокруг нас в шоке расступились, и мы с Настей оказались под вниманием конвоя. Я бросил взгляд на смотровую кабину, и адреналин с новой силой хлынул по моим венам. Солдат в кабине целился в меня из винтовки, и тут снова сработали рефлексы.

– Вниз! – Выпалил я и силой опустил Настю на колени.

Вместо выстрела, я услышал глухой хлопок. В страхе поднять голову, я накрывал Настю рукой, стараясь держать ее как можно ближе к земле. Когда прямо перед нами девушка упала без сознания, мы синхронно встрепенулись в очередном испуге. Я увидел стеклянную капсулу на ее плече.

– Транквилизатор! – Громко заключил я. У меня были считанные секунды, чтобы оглядеться и перейти к решительным действиям. В моем парализованном сознании возник лишь один, лежавший на поверхности вариант. – Сюда!

По-прежнему сгибаясь в три погибели и крепко держа Настю за руку, я устремился в направлении ближайшего цеха. Мы походили на запуганных охотником зверей, когда бежали через толпу, словно через лесную чащу. Я знал, что военные видят нас по волнению в толпе, и что очередной дротик прилетит, стоит кому-то из нас поднять голову. Достигнув здания, мы повернули в узкий коридор между стеной и стопкой железнодорожных шпал. Этот путь вел нас к забору, где мы могли свернуть за угол и, возможно, остаться незамеченными. Но внезапно у меня вспыхнула другая идея.

– Стоп! – Мы резко остановились, не добежав нескольких шагов до поворота. Мой взгляд уцепился за разбитое подвальное окно. – Нам не выйти из этой фабрики. Единственный шанс – спрятаться в подвале.

– Ты уверен? – Спросила Настя, в полной готовности довериться любой моей безумной идее.

– Да. – Твердо ответил я. – Я хорошо знаю это место, мы играли здесь в детстве.

В подвале было темно и холодно, и только свет редких грязных окон ложился тусклыми отблесками на стены кирпичного лабиринта. Нам ничего не оставалось, кроме как идти через темные помещения в надежде найти подземный ход или хотя бы какое-нибудь укрытие, надежное и незаметное.

– Скоро глаза привыкнут, станет легче. – Вполголоса произнес я.

– Андрей, – услышал я тихий голос Насти за спиной, – ты уверен, что все это Феликс?

– Теперь я уверен абсолютно, – безапелляционно ответил я.

– Сколькими людьми он овладел… Это невероятно.

– Мне тоже не хочется верить, но это единственное объяснение, отвечающее на все вопросы.

Глаза привыкли к темноте, я шел впереди, выискивая взглядом один дверной проем за другим, редкие отблески света были моим ориентиром. Миновав несколько проходных комнат, мы оказались в длинном коридоре с осыпавшимися стенами и пыльной шахматной плиткой на полу. И тут из темноты мы услышали звук быстрых, сбивчивых шагов. Судя по стукам, там было, как минимум, три человека.

– Андрей! – Настя окликнула меня шепотом, мы в страхе оглянулись. – Что теперь?

Я быстро посмотрел по сторонам, затем вперед. Из духоты темного коридора доходили едва ощутимые потоки уличного воздуха.

– Прямо! – Уверенно и так же тихо ответил я. – Там есть комната за железной дверью.

Мы продолжили бег, уже практически не боясь темноты. Память меня не подвела: в конце коридора мы нашли дверь в техническое помещение, заставленное старыми верстаками и прочим хламом; в углу, рядом с замазанным окном располагалась небольшая лестница, упиравшаяся в закрытый люк в потолке. Я прикрыл дверь тихо, насколько мог; мы замерли в полутьме. В этот момент абсолютной тишины единственным заметным движением в комнате было тревожное биение наших сердец. Они походили на два электродвигателя, которые в результате длительной совместной работы синхронизировались настолько, что их можно было ставить в один автомобиль. Меж тем, звук шагов в коридоре становился все громче, пока не превратился в беспорядочное шорканье рядом с нами.

– Они не могли далеко уйти. – Произнес хрипловатый голос, который почему-то показался мне знакомым. – Здесь нет другого выхода.

Настя осторожно взяла меня за руку, бездыханно прислушиваясь к голосам.

– Они войдут сюда? – Спросила она чуть слышно.

– Думаю, да. – Так же тихо ответил я и обратил взгляд на люк в потолке. – Нам придется идти дальше.

Я крадучись поднялся по лестнице и аккуратно, чтобы не издавать звуков, толкнул крышку люка; она поддалась. Надо мной не было слышно движения, а значит, можно было идти дальше. И тут мы услышали тихий, грузный скрип: железная дверь позади нас начала открываться. Я посмотрел на Настю, ее глаза в миг наполнились тревогой, а дальше, секунды тянулись вдвое дольше обычного, Настя устремилась к лестнице, я, в свою очередь, забыв про тишину и осторожность, вложил всю силу, чтобы в одно движение открыть тяжелую крышку. Мы без промедления выскочили из подполья, я тут же закрыл люк и встал на него обеими ногами. Не прошло и пяти секунд, я ощутил сильнейшие толчки. Сердце слегка отпустило: мой враг во всю пытался достать меня снизу, но теперь я точно знал, что ему это не удастся. Мысли пришли в относительный порядок, я осмотрелся и увидел пустой железный шкаф на колесиках.

– Иди сюда. – Я дождался, когда Настя займет мое место, и принялся двигать тяжелую, скрипучую конструкцию.

От пронзительного скрипа металлических колес Настя съежилась.

– Нас услышат. – Возмутилась она громким шепотом.

Мне было уже не до осторожности, охота на нас достигла апогея, нужно было непрерывно двигаться, чтобы не стать добычей. Через предельные усилия я закатил шкаф на крышку люка и направился к двери. Нужно было убедиться, что за ней нас не ждал отряд Феликса.

– Идем. – Скомандовал я.

Мы вышли в просторное и светлое помещение, похожее на столовую. Я беспрестанно крутил головой, пробираясь между столами и прочим хламом – вокруг нас было множество дверей, щелей и окон, откуда мог появиться враг. Предельно тихо и аккуратно я приоткрыл очередную дверь, никаких звуков и прочих признаков чьего-то присутствия в коридоре не было. Эта тишина, признаться, казалась мне подозрительной и наводила только больше беспокойства.

– Куда теперь? – Тихо спросила Настя.

– Справа путь к воротам, идем налево, вглубь фабрики. Там должен быть другой выход.

В тот момент мои вены наполнял невиданный коктейль из уверенности и страха. Я боялся каждого шага, но твердо знал, что этот шаг единственно верный. Мы бежали почти не слышно, словно кошки, по коридорам фабрики. Через каждые десять-пятнадцать метров нам встречалась развилка, и каждый раз я точно знал, какой путь выбрать, как будто кто-то направлял меня. Вероятно, это были детские воспоминания – подсознательно выбранные ячейки памяти, находящиеся где-то в глубине, но легко доступные, стоит лишь найти зацепку и приоткрыть подкорку. Вместе с ними неизбежно всплывали давящие на глотку воспоминания о родителях – порой даже не фрагменты, не осмысленные сюжеты, а лишь образы и ощущения. От их резкого наплыва в адреналине погони я то и дело терял границу между воспоминаниями и реальностью. Я вспомнил, как бежал точно так же по этим коридорам, скрываясь от сторожа; страх подгонял меня, обжигая спину, я вот-вот должен был достичь очередной двери и за ней встретить моего друга, Сашу Ветрова. Я толкнул дверь на бегу, так же резко и неуклюже, как тогда, и встретил его. Я столкнулся лицом к лицу с моим другом детства и встал, как вкопанный. Саша смотрел на меня шальными, напуганными глазами, но вскоре его взгляд изменился и пришел в спокойствие, на лице появилась ехидная улыбка.

– Привет, Андрей. Узнал меня? – Произнес знакомый с детства голос. За пять лет, что мы не виделись, он практически не изменился, только взгляд стал другим – одновременно нахальным и забитым, неискренне приветливым, но так же мне знакомым.

Продолжая смотреть на него удивленно и напуганно, я сделал шаг назад, но дверь позади нас тут же закрылась – я услышал щелчок тяжелого амбарного замка.

– Ты безжалостный убийца! – В сердцах излился я.

Феликс смотрел на меня так, как он смотрел обычно, слушая резкую критику – пустым, отсутствующим взглядом. В первые секунды я не замечал ничего, кроме его лица – очередного, которое я был вынужден ненавидеть, хоть оно и принадлежало моему другу. После я увидел остальных: разношерстная команда стояла за его спиной и молча смотрела на меня, как на главную цель их сбора. Я не знал никого из них и потому в очередной раз поразился, насколько быстро распространялась эта зараза. Среди них были и солдаты, вооруженные винтовками, и обычные на вид люди – мужчины и женщины разных возрастов и комплекций. И лишь одно лицо вдалеке, которое я по началу не заметил, оказалось мне знакомо. В дальнем углу просторного цеха стоял щуплый, рыжеволосый парень, которого я встретил на собеседовании в Biohack. Я не сразу вспомнил его имя – это был Артур, микробиолог из отдела, куда Феликс намеревался меня устроить. Все эти люди, которых я видел впервые, одинаково хорошо знали меня и смотрели также одинаково – с интересом и опаской, что в сумме давало натянутое, притворное безразличие.

– Я рад, что ты, наконец, с нами, Андрей. – Произнес он с зажатой, скупой улыбкой. Затем он посмотрел на Настю. – И вам я тоже рад. – На этом он развернулся и начал неспешное движение к центру комнаты, не переставая говорить. – Такие целеустремленные, упорные люди нам нужны.

Я старался вести себя спокойно и уверенно, чтобы соответствовать ему.

– Так значит, твое предложение о сотрудничестве еще в силе? – Спросил я. Для меня это была ставка ва-банк, но другого выхода я не видел.

– Боюсь, что нет, Андрей. – Тут он остановился и повернулся ко мне лицом. – От тебя слишком много проблем.

– Проблем? Все, чего я хотел – держаться от тебя подальше. – Ситуация приняла крутой оборот, оставаться в спокойствии мне было все сложнее.

– Только не говори, что вы не строили плана, как меня остановить.

– Так вот в чем дело… – Я сменил тон из надменно спокойного на нахальный. – Подумать только…, величайший разум на планете боится одного мелкого ученого. С чего это вдруг?

– Я тебя не боюсь. – Резко заявил Феликс. – Для меня ты просто нежелательный элемент.

– И поэтому ты собрал целую армию, чтобы поймать меня? Нет, Феликс, ты боишься. Главный вопрос – почему. Раскрой тайну, раз уж все подошло к концу. Исполни мою последнюю просьбу. – Мне было крайне трудно сохранять этот уверенный и борзый тон, к горлу подступала сосущая боль.

– Ты слишком много знаешь. – Скупо ответил Феликс.

– И что мне делать с этим знанием? – Я не отступал. – Если я расскажу всем о тебе, мне никто не поверит. Излечить твою заразу я тоже не могу.

Я притих, чтобы выслушать его, но он молчал, теперь еще более многозначительно. Я пытался понять смысл его молчания, не так уж это было просто под осознанием скорого исчезновения. И тем не менее, я все понял… Вывод, к которому Феликс подвел меня невольно, а может быть, и намеренно, лишил меня дара речи. Через нечеловеческие утробные усилия я все же смог произнести:

– Лечение есть…

Феликс вцепился в меня неподвижным взглядом.

– Ты знаешь способ и боишься, что я найду его.

Феликс по-прежнему молчал, подтверждая мою правоту. Я в очередной раз осмотрелся: десять незнакомых лиц смотрели на меня одинаково – бессмысленно и в то же время многозначительно, не как на врага, не как на друга – как на данность, не зависящее от них условие, которое им нужно было принять или устранить.

– Ты очень умен, и мыслишь иначе, не так, как я. – Когда Феликс заговорил, я даже несколько удивился. – Честно, будет немного жаль стирать твое сознание.

– Тебе это по-прежнему кажется хорошей идеей? – Удивительно спокойно, в тон ему произнес я. Феликс горестно выдохнул.

– Я признаю, есть некоторая хаотическая красота в вашем интеллектуальном разнообразии. Но совершенство коллективного интеллекта куда прекраснее. Это красота синергическая, не доступная индивидууму.

Тут я начал выходить из себя от избытка абсурда и несправедливости.

– Твои слова – это чудовищное притворство, лицемерие, фарс – как угодно – это бред. Вы же будете грызть друг-другу глотки за общие ресурсы. Вы не коллективный интеллект, а кучка эгоистичных, закомплексованных… задротов. – Я сам удивился, когда обронил это слово. Что до Феликса, он на несколько секунд оторопел, все они замерли.

– Это бесполезный разговор, пора его прекращать. – Сказал один из военных, стоявших за его спиной. Он и другой человек, державший серебристый кейс, сделали шаг вперед.

В испуге я попятился, начав непроизвольно вертеть головой в поисках выхода. Как бы ни было бессмысленно сопротивляться группе вооруженных людей, я не собирался сдаваться. И тут я услышал за спиной разъяренный крик Насти:

– Пусти меня! Ты, моральный урод!

Солдат крепко держал ее, стоя за спиной – одной рукой под локоть, другой за запястье, свернув его возле плеча. Не знаю, как ей удалось, она закинула голову и со звериной яростью укусила Феликса за руку. От боли и удивления он издал громкий стон и отстранился от нее. Пары секунд замешательства хватило мне, чтобы настичь его боковым ударом в висок, вояка сделал неловкий шаг в сторону и повалился на пол. Я тут же перебросил взгляд на новую цель: солдат скинул с плеча винтовку и щелкнул затвором. Резкий наплыв адреналина и Настино присутствие помогали мне действовать, опережая страх. Я успел схватить ствол винтовки, прежде чем его направили на меня, и занес кулак, но тут нечто остановило мою руку. Я резко обернулся и увидел лицо Саши Ветрова. Одной рукой он держал меня за локоть, другой нанес удар прямо в бровь. Я смотрел на пол, словно в тумане, и видел летящие вниз капли крови. Я слышал Настины крики, пока она отбивалась от очередного верзилы.

– Это тебе за то, что уронил меня с дерева в пятом классе. – Не то с издевкой не то с настоящей злобой произнес Феликс. Я поднял взгляд исподлобья; не представляю, насколько я был страшен.

– Это воспоминания моего друга. Не смей их присваивать.

Мое тело сжалось, как пружина пистолета, а ноги сами отыскали точку для упора. Я ударил его снизу с такой силой, что даже мой кулак затрещал; догадываюсь, что происходило в его челюсти. Он лежал и корчился от боли, способный лишь мычать. И тут я получил жесткий удар прикладом по спине. После него я уже не смог оправиться, три копии Феликса осыпали меня ударами, заставляя склоняться все ниже, пока я не оказался на коленях.

– Ну все, хватит. – Громогласно бросил один из Феликсов, стоявший поодаль. – Испортите голову.

Я снова смотрел исподлобья, уже без агрессии, скорее, с отчаянием.

– Не все ли равно… – Мои слова попали в тишину. – Будь я инвалидом, или жирдяем, – тут я бросил взгляд на самого тучного из них, или раковым больным… Тебе не все равно? – Я медленно обвел их укорительным взглядом. – Вы все довольны телами, в которых оказались? Воспоминания, образ жизни – все, что вам досталось, вы этим довольны? – Они смотрели молча, я уже готовился услышать в ответ какой-нибудь фарс.

– Мы не выбираем, риск есть для каждого из нас. – Ответил самый крепкий из них. – Делая инъекцию, мы не знаем, на какой стороне окажемся. Как и при рождении, появление твоего сознания именно в этом теле – это случайность, стечение квантовых обстоятельств.

– Ты держишь меня за дурака? – Тут же выпалил я. – Рождение – это генерация, а каждая твоя инъекция – это лишь копия, снятая с тебя. – Я смотрел ему прямо в глаза, подчеркнуто обращаясь к одному человеку, мой голос резко стал спокойнее. – Все, что будет после – уже не ты, поэтому тебе плевать, в чье тело помещать свою копию. – Я старался изменить взгляд и смотреть на него, как на друга, когда он вынимал из кейса пневматические шприцы. – Феликс, одумайся, пока не поздно. Мы единственные, кто знает тебя настоящего. Это последний шанс повернуть назад. После этого ты останешься один.

Я смотрел ему в глаза, стоя на коленях со стянутыми за спиной руками, и видел озадаченное выражение, постепенно переходящее в безразличие. Изнутри меня съедало отчаяние.

– Верно. – В чудовищном умиротворении ответил он. – Все так и будет.

Я посмотрел на Настю и ощутил тяжелейший ком в горле, она стояла на коленях, как и я, скованная, но не сломленная. К этому моменту мой мир был настолько исковеркан, что, казалось, ничто больше не могло изменить состояние моей души. И все же Насте это удалось: пусть на миг, ее загадочная, как будто из другого измерения, улыбка, подобно дефибриллятору, вернула мою душу из состояния клинической смерти. Ничего подобного я не видел раньше, в ней были любовь, смирение, философская сдержанность и жизнеутверждающий оптимизм. Наверное, на каждого человека отводится лишь одна такая улыбка в жизни. Я настолько погрузился в нее, что не заметил, как у Насти за спиной возник еще один клон, рука в белой перчатке вцепилась в ее плечо, пневмошприц коснулся шеи. Мгновенный впрыск, и точка невозврата пройдена. Настя закинула голову в нервной судороге, ее лицо терзалось в сопротивлении. Но я понимал, что сопротивляться было уже бесполезно, и это понимание обездвиживало и расслабляло мое тело, как будто из него выкачали кровь, а вместе с ней и душу. Вскоре я почувствовал, как моей шеи коснулась сверхтонкая игла, и в одну секунду чужеродная плазма поразила мое тело. Она разошлась по сосудам так же быстро, как и проникла в них. Отойдя от гидродинамического шока, я понял, что все конечно для нас обоих. Не думал я, что когда-нибудь дойду до стадии смирения, но это была именно она. И тут я снова услышал очередной не знакомый мне голос:

– Вот и все, добро пожаловать в нашу большую семью, где все друг друга понимают.

Я смотрел на него, не в силах что-либо сказать. Здравый смысл и безумство, казалось, навсегда поменялись местами в моей голове. "Ты по-прежнему не видишь в этом убийства?" – Следовало мне сказать ему, но я молчал, глядя перед собой в полной обреченности. Единственное, что могло на время вывести меня из этого потерянного состояния, это прикосновение Насти. Сделав дело, Феликс отпустил нас, Настя тут же подошла и обняла меня. Я помню, как Феликс смотрел на нас в тот момент: пустым и будто замороженным взглядом. Казалось, он не понимал нашего поведения или вообще не знал смысла объятий. Он и вправду был особью другого биологического вида.

– Я тут подумал, – с некоторой долей вины заговорил он, – я готов исполнить ваше последнее желание.

– Иди к черту! – В сердцах выбросила Настя. Феликс ничего не ответил на это.

Я же вновь посмотрел на эту разношерстную, безобидную на вид компанию: на Сашу Ветрова, прижимающего рукой разбитую челюсть, на Артура, стоявшего, как и прежде, в дальнем углу, на солдата с транквилизатором… И тут кое-что щелкнуло в моей голове, это вызвало резкий выброс адреналина, который мне едва ли удалось скрыть. Я посмотрел на них еще раз и в спокойствии произнес:

– Покажи, как ты делаешь это.

– Копию сознания? – Спросил один из них.

– Да. – С искренним интересом ответил я.

Он окинул взглядом остальных, кто-то исполнил одобрительный жест, кто-то просто промолчал.

– Хорошо. – Произнес Феликс. – Идемте.

Нас любезно пригласили к выходу, после чего вся компания направилась за нами.

– Всем идти не нужно. – Вдруг остановил их здоровяк. – Будет тесновато.

В итоге, пятеро из них направились с нами: здоровяк, Артур, двое вооруженных солдат и еще один незнакомый человек. Двигаясь в середине колонны по небольшим цехам и коридорам, я украдкой посматривал по сторонам в поисках выхода. Я не знаю, действительно ли Феликс не заметил этого или просто не подал виду, когда мы остановились у двери, и наши взгляды встретились.

– Сюда. – Вымолвил он, пристально глядя на меня.

Мы вошли в небольшую, светлую комнату, я тут же обратил внимание на отсутствие решеток на окнах. В комнате было лишь два предмета мебели: стол, на котором стоял массивный металлический кейс, и кожаное кресло с пластиковым подголовником, соединенным толстым проводом с управляющим модулем на полу. Окинув взглядом оснащение, я примерно понял, для чего был нужен каждый из этих предметов. Настя же смотрела с недоумением.

– Зачем тебе это? – Тихо, с искренним непониманием спросила она. Ее голос дрожал и был далек от смирения.

– Я хочу это увидеть. – Вполголоса ответил я.

Дождавшись, когда мы закончим диалог, Феликс открыл кейс.

– Андрей, ты готов? – Спросил он со сдержанным воодушевлением.

– Я весь во внимании. – Ответил я.

Он бережно достал из кейса ампулу с прозрачной жидкостью.

– Это заготовка для пси-вируса, безобидные микроорганизмы, готовые принять любую социальную форму. – Феликс рассматривал жидкость, как ювелир только что выполненное изделие – поворачивая в руке, оценивая мельчайшие детали.

Не увлекаясь долго самолюбованием, он вонзил шприц в ампулу, ловко, отработанным движением набрал пять с половиной кубов и впустил иглу себе под кожу. Артур, тем временем, включил управляющий модуль в розетку и щелкнул выключателем, на устройстве загорелась красная лампочка.

– Это устройство активирует заготовку? – Спросил я, рассматривая подголовник.

– Да. – Ответил Артур. – Электромагнитный импульс возбуждает вирус, благодаря чему совокупность сигналов мозга отображается на структуру его популяции. Помнится, это я тебе уже рассказывал.

Вслушиваясь в голос Артура, который, к слову, я слышал прежде только когда он приветствовал меня на интервью, я не заметил в нем того энтузиазма и самодовольства, которые были присущи другим копиям Феликса. Наблюдая за ними, я отметил, что все они были в разной степени инициативны – кто-то всегда был на передовой, кто-то лишь следовал за ним, а кто-то и вовсе предпочитал молча стоять в стороне.

Крепкий парень, меж тем, удобно разместился в кресле, сжав в руке пульт управления, на котором была лишь одна кнопка.

– Беспроводное управление. – Как бы хвастаясь, пояснил он.

Я невольно сосредоточил на нем все свое внимание, будто его действие могло что-то для нас изменить. Без длительной самонастройки он нажал на кнопку, устройство загудело и через несколько секунд издало низкий, протяжный скрежет.

– Еще одно изобретение: портативный сборщик плазмы. – Феликс нацепил на руку миниатюрное устройство, снабженное массивной ампулой; через полминуты в ампуле было не меньше унции его плазмы. – Осталось лишь активировать его…, "перевести в режим записи". – Он неказисто улыбнулся, цитируя меня. И тут устройство озарилось яркой вспышкой. – Вот и все. Здесь мое сознание, а точнее, его фотография. – Феликс торжественно держал ампулу двумя пальцами над головой. Похоже, гордость за свое гениальное творение ни на градус не остыла в нем. – Отличие от фотографии лишь в том, что оно способно снова стать живым. – Затем он вынул из кейса пневмошприц и вставил в него ампулу. – Следующий акцептор начнет свой путь с этого момента.

Слушая его, я почувствовал Настино прикосновение к моей руке. Странно, но я не заметил раньше, что она все это время практически дышала мне в ухо.

– Сколько нам осталось? – Тихо спросила она.

– Думаю, минут пятнадцать. – Ответил я так же тихо, не сводя глаз с крепыша. После моих слов Настя сжала мою руку так сильно, что я на несколько мгновений оставил все, что было в моей голове, и перестал внимать Феликсу. Но, как бы мне ни хотелось отдать последние минуты моей любимой, я должен был продолжать следить за ним.

– Это поразительно. – Как мог, искренне восхитился я. – А что будет, если ввести его одному из нас? – На этом Феликсы притихли, даже солдат с автоматом перестал пощелкивать предохранителем.

– Это точно плохая идея. – Произнес мужчина, который до этого все время молчал. – Внутри вас еще не отработанный пси-вирус. Что сделает с сознанием комбинация двух популяций, никому не ведомо. В идеальном случае, вы испытаете два обращения. В реальности же они могут создать сущность, которая будет совершенно новой личностью или, быть может, не будет личностью вовсе.

– Может быть, проверим сейчас, на мне? – Я был полон решимости и необычного задора. Ощущение скорой смерти меняет сознание странным образом, в голову приходят мысли, которые, как кажется, вообще не свойственны человеку.

– Подумай трижды. – С беспокойством ответил Феликс. – Это будет неопределенный набор сигналов с непредсказуемыми свойствами. Возможно, это будет просто электрический шум.

– У меня нет времени думать трижды. – Твердо заявил я. – Раз уж мне придется сгинуть, я бы хотел сделать свой вклад в твои исследования.

– Андрей… – Попыталась возразить Настя.

– Что ж, это весьма самоотверженно и странно. – Не обратив на нее внимания, заговорил Феликс. – Но, как ученый, я тебя понимаю и ценю твое желание помочь.

– Тогда начнем? – Нехватка времени суровым образом подстегивала меня, практически не оставляя возможности для раздумья.

– Хорошо. – Крепыш поднял пневмошприц, я подошел к нему и повернулся боком, предоставив шею для укола. – Только, прошу тебя, не выкинь опять какой-нибудь…

Я был настолько решителен, что даже не дал ему договорить. Резким движением я выполнил простой и ловкий трюк, который многократно прокручивал в своей голове для случая, если на меня наставят пистолет: левой рукой я надавил на его запястье, а правой схватил пневмошприц, и вот, он оказался у меня в руках. Вместе с этим, я быстро, насколько мог, обошел его сзади и приставил жало шприца к его горлу.

– Стоять! – Выпалил я, когда солдаты сняли с плеч оружие. – Пушки на пол, или я уколю его!

Солдаты стояли в нерешительности, я знал, что это была игра с непредсказуемым исходом и что все мои шансы заключались в их коротком замешательстве.

– Андрей, что ты делаешь? – Напуганно спросил крепыш.

– Чего ты боишься? – Со злой издевкой прорычал я. – Твой вирус уже отработал, в тебе всего лишь родится новый ты. Какая разница?

После моих слов боец с транквилизатором поднял мушку.

– Нет! Не вздумай! – Прокричал ему здоровяк.

– Ты знаешь, что ему все равно, ведь он такой же, как ты. – С тоном моралиста произнес я.

Пока я продолжал тыкать Феликса носом в его отражение, Настя бросилась на солдата и отвела мушку в сторону, так, что другой солдат оказался под прицелом. В борьбе раздался глухой выстрел, и автоматчик опустился на колени, успев лишь взвести курок. Один из Феликсов неуклюже подскочил к Насте сзади и начал оттаскивать ее за руки. Тут я оставил здоровяка и бросился ей на помощь. Когда солдат сумел, наконец, поднять ствол винтовки, я уже был на расстоянии удара. Я вцепился в ствол и с размаху накрыл ладонью приклад, отчего его запястье неловко подвернулось, и мушка уперлась ему в подбородок. Я небрежно бросил пятерню туда, где находился спусковой крючок. И снова глухой выстрел – дротик остался у солдата в подбородке. Феликс, державший Настю, в панике выскочил в дверной проем.

– На помощь! – Успел прокричать он, прежде чем я выстрелил транквилизатором ему в спину.

Я резко развернулся, твердо держа винтовку по линии взгляда, двое – крепыш и Артур – пришибленные, отступили к стене, я не спешил стрелять. Нет, я не наслаждался страхом в их глазах, но эти напуганные лица давали мне крупицу утешения и веру в то, что их век когда-нибудь закончится.