Текст книги "Геном хищника. Книга шестая (СИ)"

Автор книги: Евгений Гарцевич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 16 страниц)

Глава 24

Я довольно резво подхватил чашу, чуть не расплескав драгоценные капли. Посмотрел, как смешиваются разноцветные оттенки: бирюзовый, жёлтый, белый и самый яркий, подавляющий все остальные – красный. Всё и без ложки закрутилось в небольшом водоворотике, а на поверхность всплыли пузырьки, лопавшиеся будто это газировка. Какая-то неслабая там шла химическая реакция, и явно старейшины отдали что-то ценное. Плохо, что понятие «ценное» у нас с ними отличалось. Сейчас выпью и… Козлёночком, конечно, не стану, но кукарекать легко можно начать.

– Это усилит твоё тело и твой дух, – сказал Мак, положив руку мне на плечо.

Ага, вот про это я только что и подумал. Мак, похоже, считал моё замешательство, либо церемония принятия эликсира была тайной, но все старейшины молча поднялись и бесшумно протиснулись на выход. Последний только подбросил в огонь новый пучок травы, задымив всё практически до потолка.

– Как будешь готов, присоединяйся к празднику, – сказал Мак. – Я дам вам проводника, который утром проводит вас.

Последний глоток свежего воздуха появился, когда Мак вышел на улицу, но потом дым взял своё, обратно заполнив всю палатку. Голову не мутило, но тело ощущалось ватным. Может, действительно, в кумаре обезбол, который мог означать, что после приема эликсира организму он может понадобиться.

Я снял биомонитор и практически макнул его датчик в чашку.

– Аркаша, проведи анализ содержимого, – тихонько сказал я, решив, что сквозь дым проекцию разглядеть будет сложнее.

«Обнаружены следы четырёх геномов. Часть показателей смазана или уже видоизменена, но с точностью не менее восьмидесяти семи процентов можно констатировать, что это – китоглав и казуар, с вероятностью не менее шестидесяти двух процентов, что это – птица-носорог и орёл-гарпия», – ответил ассистент после изучения.

Я попытался вспомнить, что мне известно про этих птиц. Что-то помнилось ещё с Земли, что-то читал уже здесь. Ни один из них не подходил для создания нулевого генома – это я помнил точно. В остальном же…

Казуары даже летать не умеют, но там мощнейшие ноги с когтями и скорость бега под пятьдесят километров в час. Вроде как титул самых опасных птиц на Земле у них, а на Аркадии они примерно на одном уровне с фороракосами по редкости и ценнику. Что уже можно добавить к ним в плюс, там точно сила с выносливостью, и уже неточно, но кости и когти, что тоже может быть мне полезным.

Про китоглава я знал только, что у него огромный клюв, похожий на деревянный башмак. Или собственно на кита. Сильный и крепкий. Птица-носорог – тот же огромный клюв, только в профиль. А вот орёл-гарпия, у которого тоже был титул на Земле, только уже самой сильной птицы, во всём этом списке был наиболее интересным. Ещё больше силы и мощи, к которым добавили скорость и манёвренность. Когти длиннее, чем у гризли, а хватка способна убить сразу же после захвата. Зрение, на зависть очкарикам с биноклями, с расстояния в двести метров способна разглядеть двухсантиметрового жучка в мельчайших деталях.

Редкость одиннадцать, ценник зашкаливает. В какой-то степени умей ши-тау летать, они бы на равных были по возможным улучшениям. И пусть на нулевой геном гарпии не тянули, и это даже был не альфа тип, они уже какое-то время были в моём втором списке – просто для роста. Осталось только понять, как они смешаются со мной и будут ли побочки.

– Насколько они совместимы с шакрасом?

«Явных противопоказаний не обнаружено. Учитывая форму в виде эликсира, риск побочных эффектов снижен, как и максимальный эффект применения по отдельности».

– Звучит, обнадёживающе, – кивнул я и поднёс чашку к губам. – Ну, будем. За предков, потомков и всю Аркадию…

Я убедился, что все эссенции уже растворились, и залпом выпил всё содержимое. Не знаю, что будет после, но сейчас я не только прокукарекал, но и прокаркал, и прокудахтал с таким чувством, будто мне в клюв жгучий перец запихнули. Но прошло быстро, точнее, практически сразу перекинулось на всё тело, где и жжение по коже, и ломота в костях встретились с действием обезбола.

На какое-то время я выпал из окружающей действительности, а когда очнулся, то дыма в палатке уже не было, и костёр почти догорел. Рядом со мной мирно посапывал шакрасик, а на месте, где раньше сидели старейшины, укутавшись в плащ из перьев, спала Оса. С улицы ещё доносились отдельные крики и звуки «праздника», но чувствовалось, что всё уже идёт на спад.

Я вернул биомонитор на руку и переждал укол. Обезболивающее действовать перестало, так что я прочувствовал его полностью. В остальном всё было хорошо. В рамках отходняка после небольшой драки, где мне совсем слеганца помяли бока. Ну и кушать хотелось просто адски, как всегда после «апгрейда» организма.

Добро пожаловать в систему управления и развития геномом – GEN_ARC 4.2. Обновление системы завершено. Произошло усиление контрольных точек развития.

Повышение силовых показателей на уровне 20%, развитие мышечной массы приостановлено до восстановления ресурсов организма. Увеличены показатели сердечно-сосудистой и дыхательной систем, а также улучшен ряд навыков.

GEN_ARC. Физические навыки реципиента:

– Ускоренная регенерация (4 ур)

– Крепкая кость (5 ур). Дополнительный навык: Перо (5 ур)

– Зрение в сумраке (5 ур)

– Кондрашка (1 ур)

– Маскировка (1 ур)

– Спринт (3 ур). Дополнительный навык: Бросок (2 ур)

– Гипероксия (5 ур)

– Марафон (4 ур)

– Улучшенный теплообмен (3 ур)

– Чувство роя (1 ур)

GEN_ARC ERROR. Инициация донора не завершена!!!

Навыки донора (активация при контроле от 75%):

– Чуйка хищника (3 ур)

– Маскировка (4 ур). Дополнительный пассивный навык: Аура тишины (2 ур).

– Аура страха (1 ур).

– Убойная зона (2 ур)

– Усиленный слух (1 ур)

– Тепловизор (1 ур)

– Повышенное обоняние (1 ур)

– Композитная кожа (ERROR – спонтанное измененное применение).

GEN_ARC. Пассивные навыки:

– Иммунитет (2 ур)

– Защита от ментальных атак (2 ур)

– Сопротивление (2 ур)

– Поглощение урона (MAX)

Я несколько раз перечитал все параметры и довольно присвистнул. Чересчур довольно, вызвав ворчание спящих. Шакрасик рыкнул во сне и начал скрести лапами, возможно, ему снилась погоня. Но в общем стало понятно, что с лапой у него уже всё в порядке. Парень просто симулировал, требуя лишнего внимания. Оса тоже проснулась, приоткрыла один глаз, кивнула мне и перевернулась на другой бок, прикрывшись ворохом перьев.

Как бы там ни было, ничего нового система не получила. Но зато на порядок повысила «Крепкую кость» и «Перо». Оба навыка сразу достигли пятого уровня. Захотелось сразу проверить, как именно крепкие клювы и птичьи когти доноров сработали в моём случае, но я стал изучать изменения дальше.

Подросла в основном только «физуха». И настолько сильно, что система первый раз прикинула это в процентах. «Спринт» с «Броском» и «Марафон» – все перешли на следующий уровень. И не очень очевидно, возможно, от какой-то из птиц уровень добавился к защите от ментальных атак.

«Маскировку» бы с «Кондрашкой» повысить, но под это «воздушные» геномы подходили плохо. И бестиарий, и справочник сканера считали, что самые сильные «Ауры страха» у змей и им подобной скользкой братии, а маскировка у хищников, орудующих на земле. Поэтому они у меня были в списке нужных, сразу после нулевого генома.

Я выбрался из палатки. Спать совершенно не хотелось, а вот голод начал раздирать меня с новой силой. Благо, племя хоть и начало расходиться, но съесть все угощения они не успели. А холодное или горячее мне было сейчас всё равно.

Подкрепившись за троих и практически полностью зачистив два стола, я, наконец-то, насытился и принялся за эксперименты. По сути, их было три. Первым делом я создал «Перо», почувствовал, что теперь, помимо двух опций: в руку или сразу метнуть, появилась возможность выбирать размер дротика. Я сразу же пошёл на максимум, и в следующую секунду у меня в руке лежал двадцатисантиметровый костяной клинок.

Рукоятка всё ещё была скелетного типа, но сейчас её не хотелось сразу же обмотать паракордом. В руку легла легко и сидела крепко. Клинок, что меня удивило, совершенно не был похож на коготь. Скорее прямая стамеска, похожая на американский танто. Острым он был только с одной стороны, но говорить о какой-то заточке было сложно. Смесь серрейтора с пилой, что должно было вполне неплохо справиться с чешуёй или шкурой, а форма кончика пробить панцирь.

Порезать яблочко или заточить карандаш, пожалуй, будет сложно, но у меня и целей таких нет. Сомнительно, что «Искатели» или «Волки» отпустят меня, если я им помогу карандаши заточить.

В общем, это уже не дротик и не ковырялка, а полноценный боевой нож. Пусть с некоторыми минусами, но их перешивал один жирнейший плюс! Такой клинок я не потеряю. То есть потеряю, конечно, или сломаю, но тут же создам себе новый!

В режиме стрельбы так и остался дротик, просто стал чуточку толще и тяжелее. Увеличилась начальная скорость вылета и пробивная способность. И по расстоянию я уже спокойно всадил его в дерево по самый хвост на расстоянии двадцати метров. Причём именно в ту точку, которую целился.

– То ли ещё будет, когда я достигну максимального уровня, – сказал я, обращаясь в ночное небо, зевнул и пошёл обратно в палатку досыпать.

Проспал рассвет и проспал уход племени. Учитывая, как тихо они собрались и также тихо покинули поселение, сомнительно, что у них плохо с маскировкой и аурой тишины. Но факты были у меня перед глазами. Во всей округе осталась только одна собранная типи – та, в которой мы провели ночь.

С нами остался один воин племени. Молодой, тощий «птиц» с маской, у которой был отколот кончик клюва. Чисто срезали чем-то острым, попытались приделать обратно маленькими стальными скобами, а потом срезали повторно. Просто уже кусочек поменьше. В принципе на его способности проводника битый клюв никак не подействовал. Возможно, бойцом он был никудышным, но сбитым «лётчиком» не был ни разу. Жаль только, на известных мне языках не говорил. И вообще, говорил мало, изъясняясь простыми жестами.

Не могу сказать, что прямо уж очень хотелось перетереть с ним за птичью жизнь. Но несмотря на быстрый темп, который взял парень, он умудрялся по ходу залезать чуть ли не под каждый куст, откуда он доставал явно полезные травки и цветочки. Вот про них я бы послушал. Как искать, как срывать и как потом использовать. Одно дело, когда сканер расшифрует, но народная медицина – совсем другое дело.

А жестами получалось только: для головы, для живота, для мужской силы. Или какой-то другой, потому что поднятую вверх руку, согнутую в локте, можно было интерпретировать по разному. В любом случае я старался не отставать, смотрел и учился, по каким признакам проводник определял нужные кусты, под какими толстыми листами или в каких зарослях выцеплял мелкое, но ценное. Оса меня не понимала, но садика-то у неё своего нет. По крайней мере, пока.

К первому привалу мы прошли километров пятьдесят, ко второму ещё столько же. Раньше я бы и помыслить не мог, что способен на два пятидесятикилометровых марш-броска подряд, и буду довольно свеж для следующего. Оса с проводником так вообще, как будто бы не запыхались, правда, им и шакрасика не приходилось тащить. Повязку мы сняли, рана почти зажила, но пока что он довольно быстро уставал. После третьего перехода – ужин и ночёвка. И ещё до рассвета сразу в путь. Я начинал поглядывать на биомонитор и просчитывать, на сколько мне хватит одной фляги с «сиропом» из вуденвуду.

Мы двигались на юго-восток к границе открытой территории и, вроде как большую глушь было найти сложно, но вот опасных монстров на пути встретить не могли. В какой-то момент попали в «район» густонаселённый древолазами, но я даже разогреться не успел – обломавшись в первой атаке, они больше не лезли. Только действовали на нервы, прячась по верхушкам деревьев и периодически закидывая нас всякой хренью. Косточками от фруктов, шкурками, веточками и больше всего бесячими толстыми личинками, каких-то несъедобных древесных жуков. «Аура страха» до них не доставала, только слышались гаденькие смешки и летели новые шкурки.

Вот так вот! Идут три самых страшных хищника на планете и ничего поделать не могут. Ни страха, ни уважения!

Потом к нам прицепилась стая шакалов, но и тут у меня геном даже не зашевелился. Оса, наловчившись обращаться с арбалетом, перебила всех, прежде чем они до нас добрались. У меня из дальнобойного сейчас, по сути, был только «осастрел». Странное оружие, больше похожее на водяной пистолет, где у меня сейчас в прозрачной ёмкости (в тесноте и, наверное, в обиде) теснился рой маленьких серых мушек, похожих на цеце. Только в три раза меньше.

Перед привалом я изучил устройство оружия. Разобрался, как привести в действие, и как заряжать. Закинул туда несколько маленьких шариков из запасов «Древних». А утром обнаружил эту гудящую стаю. Гул и жужжание можно было услышать, только приложив ухо вплотную, так что с точки зрения маскировки «цецестрел» не должен был подвести.

Тестировать вхолостую желания не было. Точнее, повторять ошибки Анны, когда она только километров через пять спаслась от роя. И то, прыгнув в воду. А подходящей цели не было. Зато у живых патронов явно был какой-то срок годности. Уже к обеду количество мушек уменьшилось, но свободней не стало. Одни просто сожрали других и подросли. В принципе, диаметр трубки, которая здесь заменяла ствол, мог бы пропустить и финального победителя, когда он останется один.

Но доводить до этого не хотелось. Поэтому мы ещё больше ускорились, максимально сократив привалы и вторую ночёвку. На следующий завтрак я уже принял эликсир, чтобы накинуть лишних пару часов до кризиса. Потом ещё несколько раз и, когда проводник неожиданно остановился, фляга уже была полупустой.

Парень что-то пропел на Птичьем, махнул рукой в сторону густой чащи джунглей, кивнул, улыбнулся и, развернувшись, погнал в обратную сторону. Так погнал, что ни то, что мы у него спросить ничего не успели, думаю, будь здесь настоящие духи, им бы тоже ничего не обломилось.

– Видимо, мы пришли, – сказала Оса, разминая плечи. Взяла арбалет в руки и кивнула туда же, куда и проводник. – После вас.

– Чувствуешь что-нибудь? – спросил я, выпуская мелкого из рук.

У кого спросил, сам не понял. Вроде у Осы, но смотрел при этом на реакцию шакрасика. Мой геном пока молчал. Он вообще вёл себя как-то странно после встречи с древолазами, будто надулся и обиделся, что мы их всех не перебили.

– Нет, но это ничего не значит, – пожала плечами Анна.

– Согласен.

Я посмотрел на «цецестрел», там уже можно было по пальцам пересчитать, сколько зарядиков осталось. Две руки, полноги и получалась чёртова дюжина. Аппетит у них, конечно, был зверский. Но пока отложил, повесил на плечо на самодельном ремне и взялся за кукри.

Тропинок не было – впереди сплошная стена джунглей, куда мы сразу же и врубились. И уже метров через сто увидели просвет и точно поняли, что пришли.

– Это уже что-то индийское, да? – заворожённо спросила Оса, когда мы выбрались из зарослей.

Первое, что бросилось в глаза. Точнее, заслонило почти весь вид – была статуя огромного слона, выступающего в роли скульптуры над широким тёмным проходом. Сама голова выглядела больше, чем трёхэтажный дом. Где заканчивался хобот, было не видно, он уходил под слона, врастая в каменную стену. Зато бивни, тоже метров по десять, торчали по бокам, целясь в землю, и не доходили до неё метров пять.

Но страннее всего выглядели лапы. Их было четыре, что в общем логично, но на стене была только голова, а все эти четыре лапы выступали вперёд на манер паучьих. На концах которых были очень ровные пальцы. Далеки от человеческих, но к тем же древолазам вполне бы подошли. Если их уменьшить раз в сто.

Ни спины, но слоновьей задницы не было – сразу за головой начинался город. Пять высоких башен из красного камня. Центральная, поделённая на этажи, возвышалась ещё метров на пятьдесят, а крайние были поменьше. С нашего ракурса можно было разглядеть только три этажа.

Всё выглядело старым и запущенным. Камень, включая голову с лапами, был бледно-красный и сложно было сказать, это его природный цвет или время постаралось. Во многих местах были трещины, где-то обломки целыми стенами. Трава росла почти везде, пробиваясь, как в стыках между камнями, так на лапах и морде слона.

– Какой-то неправильный слон, – сказала Анна. – Форма плеч, пальцы. Такое ощущение, будто человек с головой слона просто лёг на ворота, выставив вперёд руки. И вторую пару, которая у него из груди растёт, тоже выставил…

Начала она довольно уверенно, но на второй паре рук, голос явно дал понять, что её предположение растеряло всю уверенность.

– Прикрывай, – кивнул я и полез на первый каменный выступ. – По лапе можно забраться до бивня, они вроде стальные. Может, там ещё что-то интересное будет?

– О, – хмыкнула Оса. – В этом-то я не сомневаюсь.

Глава 25

– Как думаешь, – спросила Оса, когда мы оказались возле лапы слона. – Такие красавцы существовали в реальности, или это плод воображения древних строителей?

Я ответил не сразу, сначала покрутился между растопыренными пальцами. Они совсем чуть-чуть превышали мой рост, можно было даже не наклоняться. А в проём между ними можно было пройти, раскинув руки на полную.

– В таком размере точно в воображении, – ответил я. – Но научить слона ходить на задних лапах, теоретически «Древние» могли. Не зевай, нужно найти следы «Волков» пятилетней давности. И пока я не вижу ничего, что в принципе бы говорило об их присутствии.

– Как и Птичьего племени, – согласилась Оса. – Но те-то здесь лет двести назад были. Когда дед моего деда только встретил бабку моей прабабки, – продолжила она, пародируя говор и акцент Мака.

– Ага, а построили это всё вообще черти знает сколько лет назад. Считай, мы с тобой сразу побываем в четырёх временах.

Мы остановились перед воротами, задрав голову и стараясь держаться подальше от бивней. Они частично позеленели, но всё равно это был металл. Кончик с мою руку и почти метр в диаметре у основания. Если такой сейчас выпадет, то сложно сказать: пробьёт ли он меня насквозь, пригвоздив к полу, или просто расплющит.

Я жестом отодвинул Осу подальше, а сам вернулся к лапе. Вскарабкался по складкам на пальце и дальше перескочил на руку. Чуть не поскользнулся на сочной листве и плотном мху, но проверяя каменные выступы и цепляясь за них, быстро вскарабкался почти до самого верха. Дотянулся до бивня и толкнул его. Хм, проще было бетонную стену сдвинуть.

– Слушай, если оно здесь столько лет простояло, – крикнула Оса. – То точно ещё пару дней продержится.

– Ты нас недооцениваешь, – хмыкнул я. – По моему опыту – это совершенно неточно!

Я ещё раз обратился к чуйке, но никаких сигналов, что вокруг есть опасность, так и не показалось. Можно было не шептать и не красться, а учитывая размеры развалин, то и лучше, если «духи» сами нас найдут. Оса, похоже, придерживалась тоже мнения, потому что подошла к воротам и покричала в них, вслушиваясь в унёсшееся в проход эхо.

Мы дождались, пока оно затихнет. И ещё немного времени постояли на случай, если кто-нибудь сунется посмотреть, кто там такой крикливый. Никто не сунулся, даже эхо как-то вяло прогудело, лишь добавив ощущения пустоты этому месту. Оно хоть и являлось, пожалуй, самой величественной постройкой, что я встречал на Аркадии, но было абсолютно безжизненным. Запущенным и просто мёртвым.

Спрятав рюкзаки и лишние вещи под лапой статуи, мы включили фонари и нырнули в тёмный проход, который постепенно начал идти под уклон. Голые каменные стены, пустые высокие залы и широченные коридоры, где вполне могла бы парочка слонов разминуться, живи они здесь на самом деле.

Практически сразу мы нашли следы Птичьего племени. Рисунки на стенах, большая часть из которых заросла мхом, осколки глиняной посуды и ржавые, полуразвалившиеся железки, когда-то очень давно бывшие сельскохозяйственным инвентарем. Нашли и парочку кукри: один сломанный, а второй в таком виде, будто бы его пожевали и выплюнули.

Если у нас здесь четыре слоя времени, то, можно считать, что один мы нашли. Точнее, его призрачный след, будто в каком-то краеведческом музее. Попытка организации быта была представлена экспозициями почти в каждом зале, но следов самих переселенцев в город пока видно не было. Ни черепов, ни скелетов. Кости были, но настоящих птиц, как и несколько старых высохших гнёзд под потолком.

– Не густо, – пожала плечами Оса, попытавшись рассмотреть старый кувшин, но как только она дотронулась, он сразу рассыпался в пыль.

– Возможно, это какие-то неправильные духи, и они утащили все тела, – ответил я, ковыряясь в старом гнезде и рассматривая птичьи косточки.

Мелкая, явно даже без генома, пичужка выглядела раздавленной. Либо сама влетела в стену на полном ходу, либо кто-то раздавил. Косточки выглядели не сильно старыми, так что растоптать её могли и «Волки».

В остальном наша исследовательская миссия пока была без результатов. Ловушек мы не нашли, скрытых люков, потайных дверей не было. Пару раз шакрасик напрягался и замирал, к чему-то прислушиваясь, и один раз откопал в пыли пустую консервную банку, что точно указывало на «Волков». Ну или здесь побывал кто-то ещё.

– Слушай, а что мы знаем о тех местах, которые за картой? – спросила Оса, очищая стену от растений, чтобы разглядеть наскальные рисунки.

– Ничего. Говорят, там аномалии, опасные монстры и все – от маленькой бабочки до весеннего дождика готовы убить того, кто туда сунется, – ответил я.

– А ты как далеко заходил?

– Не сильно. Только до логова шакраса, – я прикинул в голове карту, как самую первую, что мне на земле рисовал Бакли, так более подробные по Пограничью. – Сейчас мы уже глубже зашли.

– И пока нас никто не попытался убить, да?

– Ты на что намекаешь?

– Давай заберёмся на башню и посмотрим, что там, а? Вдруг там кто-нибудь живёт? – спросила Оса с таким видом, будто мы там пряничный домик Санты может разглядеть.

– Потомки «Древних»?

– Или потомки Землян, – пожала плечами Оса. – Вдруг туда тоже открывались порталы?

– Тихо…

Я замер, глядя на наш индикатор – у шакрасика шерсть дыбом встала. Мы как раз подошли к широкой лестнице, которая должна была вывести нас к башням. Оса кивнула, снова доставая и взводя арбалет. Я вынул «чезет» из кобуры. С одной стороны, налегке идём, но с другой – именно огневой мощи у нас с запасом. Болты в арбалете, дротики в браслете и телескопическая дубинка – всё с усилением огненными геномами. Город, конечно, мы не спалим, но жару дать можем.

Я начал подниматься по высоким ступеням. Шёл медленно, привыкая к яркому свету, лившемуся сверху. Мы все привыкали к яркому свету, но шакрасик адаптировался первым. Проскочил мимо меня и скрылся наверху. Я за ним, слыша, как мне в затылок дышит Анна.

Мы одновременно оказались наверху и, не сговариваясь, поделили зоны контроля. Я налево, она направо, в центре – мелкий. Но картина перед нами была одна – снова джунгли. Редкие и хилые, словно всё солнце у них забирали башни. Большой участок, почти с футбольное поле. Впереди башни, за спиной затылок и плечи статуи слона, а по бокам два высоких каменных забора. Возможно, просто парк в «Древнем микрорайоне», может, плац или, вообще, арена.

– Думаешь, нас заманивают в ловушку? – спросила Оса.

– Уверен, что мы уже в ней, – прошептал я, чувствуя, как просыпается геном.

Биомонитор цапнул за руку, а за спиной раздался скрежет, и потолочная плита над лестницей рухнула вниз, перекрыв проход.

– Блин! – воскликнула Оса. – Мы ещё сделать ничего не успели, а оно уже не продержалось.

– Толи ещё будет, – я махнул рукой, призывая её не отвлекаться. – Видишь их?

– Пока нет, но чувствую, – уже совершенно серьёзно ответила Анна. – Шестеро.

– Уже девять, – сказал я, наконец, получив доступ к сканеру генома. – Нет. Двенадцать. По шесть с каждой стороны.

– Восемнадцать. В башнях, на этажах. Держатся в тени. Кто это?

– Ну ни духи же, – пожал я плечами, продолжая фиксировать новые маркеры. – Сзади пока никого нет, а на голову слона можно забраться и уйти.

– Пусть это будет нашим запасным планом, – прошептала Оса.

Маркеры, наконец, перестали прибавляться. На сканере вокруг нас застыло двадцать два тёмных пятна. По шесть на каждой стене по бокам и десять внутри башни, рассредоточились по разным этажам. Я заметил, как колыхнулась тень в проёме наверху, а в соседнем, наоборот, промелькнуло что-то белое. С вершины центральной башни донёсся скрежет, будто кто-то провёл чем-то острым по камню. Невольно проскочила ассоциация с Фреди Крюгером и его перчатки со стальными когтями.

Я отступил на полшага, обычным зрением сканируя предполагаемое поле боя. И особенно путь отхода по сколам в камнях на затылке статуи. Ближайшие к нам кусты начинались метров через семь, а дальше уже росли деревья. Ни одного настолько толстого, чтобы за ним спрятаться, но в роли полосы препятствий, когда на нас бросится толпа, подойти они могли.

Скрежет повторился, но уже в тройном объёме. Начался опять в центральной башне и продолжился в боковых.

– Давайте уже! Хорош пугать, – весело крикнула Оса и с улыбкой пожала плечами в ответ на мой осуждающий взгляд.

В ответ раздался хриплый смех, с очень большой натяжкой напоминающий голос гиены. Оттенок похожий, но глубина такая, будто связки гиены проржавели. Сила звука была приличная, сколько бы Оса ни кричала до этого и не играла с эхом, но так и не смогла спугнуть ни одной птички. А после крика невидимого «духа» вспорхнула вся округа. Я даже не догадывался, что в кронах дальних деревьев так много живности.

Вернулся скрежет. Чиркнуло один раз, другой и продолжилось уже без остановки. Оно приближалось. Тень в проёме второго этажа начала сгущаться, и что-то крупное вылетело на свет в резвом прыжке. Широко так сигануло с третьего этажа и мягко приземлилось на землю метрах в пятидесяти от нас. Практически по прямой, прикрытое лишь парой тощих стволов с подсохшими ветками.

– Это кто? – спросила Оса таким тоном, будто я официант, а она муху нашла в тарелке.

– Определённо не слоны, – ответил я, напрягая чуйку генома, чтобы поскорее определить убойную зону.

По фактуре они больше всего были похожи на вуденвуду: гибкое, худое тело, будто бы созданное из переплетённых корней. Четыре лапы, несколько хвостов и четыре толстых «косы». Первая пара выступала сразу из затылка, вторая – из небольшого горба. Цвет в основном был чёрным, но голова, плечи и первая пара «кос» были белыми и почти гладкими, как старая древесина, выброшенная на берег и отполированная солёной водой. Глаз у монстра не было, вместо носа – три отверстия в форме треугольника: два снизу и один наверху. Под ними ряд жёлтых клыков верхней челюсти и дальше чернота.

Хотя, когда монстр начал вертеть мордой, показалось, что это не дерево, а кость. Словно на чёрное нечто нацепили шлем в виде старого черепа с рогами. Какой бы материал это ни был, он точно не являлся слабой зоной. Как и длиннющие (сантиметров по тридцать) острые когти на лапах-корневищах.

– Надеюсь, они хотя бы горят, – сказала Оса, выпуская первый болт в лоб монстру.

– Белое не пробьёшь, – попытался предупредить я, но сделал это слишком поздно.

Заряженный болт просвистел сквозь ветки и как по заказу врезался в центр костяной головы. Были бы там глаза, то попал бы точно между глаз. Попал и разорвался, вспыхнув огненным облаком. Огонь окутал морду монстра, а потом спокойно стёк на землю. Только парочка язычков прицепилась к подбородку, и один успел проскочить на шею, где странная шкура была уже чёрной.

– Я уже поняла, – выкрикнула Оса, заряжая второй болт.

А монстр потряс мордой, повернул её в сторону и выдал свой ржавый смех, перелившийся в явный призыв. В этот момент, практически в профиль, он напомнил «чужого» – длинная, вытянутая морда с острой челюстью. Но меня впечатлило не это! На открывшейся груди что-то блеснуло, и я разглядел сразу несколько «бойскаутских» значков, наполовину вросших в чёрную, неровную кожу.

– Капец, это «Волки»! – крикнул я.

– Где?

– Нигде, а они. Что-то заставило их мутировать.

– Ооо… – только и ответила Оса, выпустив второй болт прямо в шею повернувшемуся мутанту.

И промазала! Как только монстр перестал кричать, тут же сорвался в прыжок и помчал на нас. А за его спиной, словно гроздья переспелого винограда из окон начали выпадать чёрные пятна.

– Прикрой! – крикнула Оса, завозившись с арбалетом.

Я отпихнул шакрасика, мысленно попросив его не лезть, и выдвинулся навстречу. Вскинул «чезет» и немного поводя за монстром и привыкая к амплитуде его косых прыжков, открыл огонь. Бил прямо в лоб, прямо в кость, решив проверить одну теорию. Первые три пули лишь сбили монстру прыжок. Не так хорошо, как было бы веслом по лбу, скорее шлёп-шлёп-шлёп, будто мухобойкой. Он, наверное, больше удивился от таких щелбанов, чем реальный урон почувствовал. Но дальше пошло лучше!

С пятого выстрела кость треснула, а на десятом, когда мутанту до меня оставался всего один прыжок, откололся целый кусок. Почти пять на десять сантиметров, где вскрылось не чёрное содержимое, а серо-розовое и морщинистое, будто там мозговые извилины. Пятно пульсировало и довольно ярко пульсировало на белом фоне. Промазать было невозможно! Я повернул руку с пистолетом, направляя в мутанта браслет, и призвал «Перо». Дротик вылетел с минимальной задержкой, нужной для того, чтобы пропитаться геномом.

По скорости он был на уровне арбалета, а то и чуть быстрее. Особо посвистеть только не успел, учитывая расстояние. Он залетел в костяную пробоину, воткнулся в мясо и, как буравчик, скрылся там вместе с хвостиком. Мутанта повело в сторону, он не рухнул, а лишь потерял скорость, спокойно сделав ещё несколько шагов.

– Не сработало, что ли… – начал я, но тут же осёкся, чуть не наглотавшись кровавых ошмётков.

Голову мутанта разорвало. Практически беззвучно, кость затрещала громче, чем сам заряд сдетонировал. У меня над ухом просвистели выбитые зубы, а часть ошмётков забрызгала и Осу.

– Хрень какая-то, – отплёвываясь, проворчала Оса. – Но убойная!

– Я ломаю, ты гасишь, – крикнул я и бросился наперерез следующему монстру.

На ходу дал длинную очередь, по касательной сбив мутанту кусок кости и отломав одну из кос. И сразу же перекинулся на следующего, подкравшегося сбоку. Выбил ему четвёртую ноздрю и расширил первые три. Оса к этому времени вбила заряженный болт в висок предыдущему и уже целилась в нового. Я проскочил мимо, прикрыв её спину и замедлив ещё двоих. Одного добил дротиком, перезарядился и бросился вперёд, оттягивая вновь прибывших за собой и подальше от Осы.