Текст книги "Облава"

Автор книги: Евгений Сухов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 23 страниц)

Глава 9

26 сентября

2.50

До поросшего темными камышами берега оставалась пара метров, когда лодка килем заскребла по твердой поверхности озерного дна и тихо замерла, покачиваясь на воде. Чижевскому ничего не оставалось, как спрыгнуть прямо в воду на каменистое дно и подтянуть лодку к берегу. С двустволкой в руках выбрался на берег и Варяг.

Памятуя наказ старика егеря, они набрали у берега тяжелых камней, накидали их на дно лодки, раскачали ее и, наполнив до краев темной озерной водой, оттолкнули от берега подальше, на глубину. Тут же, на берегу, беглецы переоделись, лишний раз помянув добрым словом предусмотрительного Ивана Васильевича. Впотьмах оценить непривычный прикид было сложно, но в бутафорской одежде беглецы почувствовали себя даже уверенней: одежонка была сухая и в самый раз для лесных путешествий.

– Который час, Николай Валерьянович? Что ваши командирские показывают? – натягивая сапоги, спросил Варяг.

Чижевский глянул на циферблат:

– Три часа.

– Нам бы к рассвету до станции добраться, только вот куда идти?

– Сейчас, Владислав Геннадьевич, попробуем сориентироваться, в какую сторону двигаться. Вот дождемся, когда какой-нибудь состав простучит по рельсам, тогда будет яснее.

Обмениваясь короткими репликами, Варяг с Чижевским шли в темноте с полчаса, пока вдали не послышался характерный, долгожданный шум проходящего поезда.

– Ну вот вам, Владислав Геннадьевич, и цель нашего путешествия. Идем почти правильно.

– Теперь хватило бы нам сил дотопать туда. Да на уродов бы этих снова не нарваться. Уж больно не понравились мне их повадки! И ведь смотрите, пса они не пожалели. Думаю, Славика тоже, разве что на чудо ему приходится рассчитывать.

Беглецы остановились, чтобы перевести дыхание. В этот момент где-то совсем недалеко раздалось хорошо знакомое с детства петушиное «ку-ка-ре-ку». Сразу же повеселевший Чижевский предложил забрать резко вправо, ориентируясь на крик.

– До поселка с полкилометра, – определил он, – там на дорогу выберемся, минут через пятнадцать будем. Передохнем, а оттуда, я думаю, и до станции недалеко.

Владислав остановился и припал на колено, тяжело переводя дыхание. Он заметно устал. Чижевский хорошо себе представлял, насколько тяжело было раненому идти, превозмогая боль. Но, зная характер Варяга, он не задавал ему лишних вопросов.

Чижевскому и самому было несладко. Все-таки возраст солидный… И, даже невзирая на отличную физическую подготовку, тяжелый день и в общем-то бессонная ночь давали о себе знать.

На подходе к деревне беглецы наткнулись на покосившийся сарай. Судя по распахнутой настежь двери и по ветхому виду, это сооружение уже давно стояло бесхозным и заброшенным. В нем и решили дождаться рассвета, передохнуть, а с наступлением дня оглядеться, определить свое местонахождение и двигаться к станции.

Владислав нащупал в углу сарая примятый ворох сена, накрытый какими-то тряпками.

– Похоже, местные Ромео своих Джульетт сюда водят, – пошутил Варяг, пытаясь определить природу мягкого лежбища. – Идите сюда, Николай Валерьянович. Здесь двуспальная лежанка… Я вам гарантирую неприкосновенность.

– Ну ладно, давайте заваливаться, – сказал Чижевский. – У нас до рассвета часа два имеется.

Едва улегшись и закрыв глаза, Владислав провалился в тяжелый, глубокий сон. В его спящем воспаленном мозгу проносились обрывки давних и совсем новых воспоминаний, они причудливо сшивались в цветастое лоскутное одеяло горячечного сна. Варяг сидел за рулем здоровенного серебристого джипа и мчался по широкому, освещенному солнцем шоссе. И вдруг из придорожного леса выскакивает человек, весь черный, с огромной палкой в руке. Палка превращается в сказочный могучий огненный инструмент, со страшным грохотом изрыгающий огонь. Джип тряхнуло, подбросило вверх. Варяг вываливается из салона через распахнувшуюся от взрыва дверцу, страшно ударяется головой об асфальт. Потом полная тишина, перед его глазами всплывает лицо молодой женщины… Это лицо хирурга Людмилы Сергеевны, той самой, которая лечила Варяга в госпитале Главспецстроя. А он уже лежит на операционном столе, и в глаза ему бьет слепящий свет ярких ламп с черными-черными кружками посередине… Потом опять вокруг стал стеной непроходимый лес, он бежит, не разбирая дороги, по бурелому, по кочкам, по высокой густой траве, острые ветки хлещут его по лицу, раздирая кожу… Из глубины лесной чащи застучали отрывочные выстрелы, раздались приглушенные крики людей, послышался рев мощных моторов.

* * *

…Далекое урчание автомобильных движков первым услыхал Чижевский, он всегда, когда того требовала обстановка, спал чутко, – сказалась многолетняя выучка, приобретенная им за долгие годы военной службы. Николай Валерьянович первым делом глянул на часы: полчетвертого. Буквально несколько секунд он полежал с закрытыми глазами, надеясь, что ровный рокот моторов никак не связан с их скромными персонами и недавним марш-броском из-под присмотра омоновской группы захвата. Точнее, Николаю Валерьяновичу хотелось надеяться, что это только обычный грузовик, направляющийся по ночной дороге в каком-то своем направлении. Но чуткое ухо разведчика сразу же уловило, что машин было две: одна с очень хорошим, похоже импортным, движком, который работал мерно и чисто, а вторая… Да, вторая машина была «УАЗом» – тут даже сомнений никаких не возникло. Неужели тот самый ментовской «УАЗ»? И неужели опять по их душу? Или, может быть, просто прочесывают местность вокруг озера наудачу? Чижевский напряг слух: рокот моторов становился все ближе и ближе. Иномарка, «УАЗ»… И еще один «УАЗ», черт возьми! Они направлялись именно сюда, к этому несчастному, задрипанному сараю, каких здесь в округе сотни. Хрень какая-то, мистика…

Чижевский растолкал спящего Владислава.

– К нам гости!

– Не слишком ли часто они к нам заявляются? – стряхивая сон, сыронизировал Варяг, вслушиваясь в посторонние звуки. Он тоже сразу все понял. – Неужели те же самые?

– Похоже, что они.

– Но это же даже не смешно. Из нас двоих кто-то меченый.

Они пробрались к стене сарая и припали к щелям. Но вокруг вообще ничего не было видно. Чижевский удивленно крякнул и громко прошептал:

– Владислав Геннадьевич, считайте, сама природа нам пособляет! Глядите, туманище какой собирается! Стена неприступная. В самый раз, чтобы в прятки играть.

И впрямь, все вокруг было заволочено сизым клубящимся маревом, которое то рассеивалось и сносилось ветром, освобождая пространство, то опять собиралось в непроницаемое облако, сквозь которое практически не пробивался рассеянный свет фар, направленный на их кратковременное убежище.

Чижевский не ошибся: первым в направлении временного пристанища беглецов шел омоновский «УАЗ», за ним, мягко покачиваясь на ухабах проселочной дороги, плыл белый милицейский «форд». Замыкал процессию еще один «русский джип», набитый омоновцами.

– Что за хрень, – пробормотал Варяг, увидев прибывшую «делегацию» в тот самый момент, когда туман на секунду рассеялся. – Откуда они взялись?.. Как они могли узнать?

Шеф службы безопасности Варяга появлением ментов здесь был просто ошарашен. Прилипли, действительно, как банный лист… И теперь, похоже, отпускать не собираются. Лучи фар были направлены как раз на их убежище, и лишь клубящийся туман мешал видимости: судя по всему, прибывшие еще не успели как следует сориентироваться и еще не разглядели, что там впереди перед ними в темноте и тумане. Из передней машины высыпали четверо автоматчиков. Они оглядывались вокруг и показывали рукой в сторону сарайчика.

– Пора уходить, Владислав Геннадьевич! Нам сегодня не суждено выспаться. Не думаю, что они здесь, чтобы отдохнуть в сарайчике. Они точно знают, зачем сюда пришли. И я знаю ответ: за нами.

– Вы правы, нам пора, – откликнулся Варяг.

– Но все же откуда они узнали, что мы именно в этом сарае?

– По запаху, наверное, – невесело пошутил Варяг. – Смотрите, как они уверенно готовятся к штурму Думаю, через минуту-другую начнут тихонько окружать.

Омоновцы действительно стали растягиваться в цепь и надвигаться на объект. И в этот момент свет фар всех трех машин погрузился в густое облако непроницаемого тумана.

Чижевский первым устремился к выходу Но даже он, со всем своим военным опытом, недооценил противника. Едва фигура Чижевского показалась в дверном проеме, как грохнули автоматные очереди. Обрушившийся град пуль в щепки кромсал хрупкие доски ветхого сооружения.

В этот момент Варяг уже ломал доски в противоположной стене, пытаясь сделать лаз, через который они могли бы выбраться из сарая в сторону леса. Ему это удалось довольно быстро: доски сарая были перегнившими и не представляли собой серьезной преграды.

– Готово! – приглушенно сообщил Варяг.

Владислав, зажав под мышкой двустволку и припав пониже к земле, протиснулся в проделанное им отверстие в стене и, сильно прихрамывая, как колченогая птица, побежал сквозь густой туман в сторону леса, стараясь не думать об острой боли в раненой ноге.

Еще дважды грохнула «беретта» Чижевского. И снова тишина, нарушаемая лишь отдаленным бешеным собачьим лаем, доносившимся из соседней деревеньки. Ответные очереди омоновских «калашей» загремели чуть позже, уже когда Варяг благополучно пересек опасный открытый участок и углубился в густой лес. В непроницаемой темно-молочной пелене автоматчики просто не заметили убегающего и стреляли скорее для устрашения, нежели осмысленно и в цель.

Чижевский перезарядил «беретту», сделал снова несколько выстрелов и, просочившись сквозь лаз в стене, растаял в предрассветном тумане.

Только оказавшись под прикрытием деревьев, Чижевский остановился и, тяжело дыша, обернулся. Плотная пелена полностью скрывала и деревню, и сарайчик, в котором они смогли передохнуть, и омоновцев с их машинами. Там, в пустоте, злобно загрохотали автоматные очереди: менты били наугад. Чижевский пробежал еще метров пятьдесят и без сил повалился на землю, поскользнувшись на мокрой траве.

Но разлеживаться не было времени. Нужно было как-то найти Варяга, который, как и он сам, утонул в этом туманном лесу и стал недосягаемым не только для преследователей, но и для своего телохранителя.

И вдруг слева, совсем рядом, в нескольких метрах, хрустнула ветка и послышался удивительно спокойный голос Варяга:

– Валерьяныч, цел?

У Чижевского прямо от сердца отлегло.

Оба беглеца опять были вместе, под надежной защитой леса и такой уместной стихии, как утренний густой туман. Радостно обнимая Владислава, Чижевский услышал, как воздух снова пронзил отдаленный глухой истерический шквал автоматных очередей, которые резко осеклись. И все смолкло.

Похоже, группа захвата наконец рискнула войти в сарай, прокладывая себе путь огнем «калашей», но застала внутри только влажную пустоту и аромат прелого сена…

– А где двустволка, Владислав Геннадьевич? – поинтересовался Чижевский, когда они, преодолев болото, выбрались на широкую тропу и, утопая сапогами по щиколотку в душистом мху, энергично побежали подальше от опасного места.

– Выбросил, – откликнулся смотрящий, – за ненадобностью: я только в лесу заметил, что какая-то шальная пуля угодила прямо между стволов и разворотила оба.

Чижевский усмехнулся:

– Жаль, с такой мортирой никакой ОМОН нам был бы не страшен.

– Я и сам жалею. Всего-то и успел из нее два раза пальнуть. Отдача у этой двустволки как у пушки. Все плечо прикладом отбил. Да и звук такой, что сердце замирает от ужаса. Иван Васильевич, видно, вместо пороха в свои пыжи гексоген засыпал, не иначе.

– Тише! – резко схватил Чижевский Варяга за рукав его лесного комбинезона.

– Что еще? – Варяг остановился и тоже прислушался.

– Слышите, Владислав Геннадьевич?

Впереди отчетливо был слышен перестук вагонных колес.

Глава 10

26 сентября

4.55

Уже минут через двадцать они добрались до железной дороги. Из леса оба вышли обессиленные, чумазые и мокрые. Туман совсем рассеялся, но было еще темно. Воздух пах осенней сыростью.

На опушке кое-как привели себя в порядок, стряхнули грязь с сапог и бушлатов, соорудили что-то наподобие грибных сумок, набили их листьями, чтобы казалось, будто бы они полны собранными грибами, и зашагали по шпалам, в расчете добрести до ближайшей станции. Направление выбрали наугад и, видимо, промахнулись, так как идти пришлось довольно долго; глухая стена густого леса по обеим сторонам железнодорожной двухколейки никак не сменялась иным пейзажем, предвещавшим приближение станции. Две пары прямых стальных ниток по-прежнему нескончаемо бежали в обе стороны. Несколько раз им пришлось сойти с насыпи в кювет, пережидая, пока мимо промчатся ночные составы. Варягу тяжело давался этот переход, раны ныли невыносимо. Чижевский то и дело поглядывал на часы, словно боялся опоздать на встречу к точно назначенному сроку. Он нервничал прежде всего от ощущения неопределенности и беспомощности. Нервозное состояние усиливалось с каждой следующей сотней метров… Он изо всех сил боролся с собой, старался не подавать виду. Понимая внутреннее состояние Чижевского, Варяг похлопал его по плечу, остановился, шумно дыша, и, собравшись с силами, одобряюще сказал:

– Ничего, Валерьяныч, прорвемся. Терпите, немного осталось. Рано или поздно дойдем мы до станции.

О благополучном завершении ночных приключений говорить было преждевременно. Варяг, будто что-то вспомнив, достал из кармана мобильник, который за все время их пути от Рижского вокзала так и не издал ни единого звука. Сигнальная лампочка мобильника по-прежнему лениво помигивала. Варяг нажал на подсветку дисплея, и на нем высветились загадочные буковки «Spacenet» – видимо, это и есть та самая хитрая правительственная сеть – и больше ничего, ни даты, ни времени, ни индикатора доступа. Он нажал на кнопку соединения, увидел семь черточек закодированного номера и поднес трубу к уху. Опять послышались длинные гудки. Неожиданно, после седьмого гудка, послышались щелчки, сопровождающие обычно набор цифр, потом после краткой паузы произошло соединение… Владислав весь напрягся. Неужели удалось дозвониться… Однако в трубке зазвучал механический голос, который заученно сообщил, что «абонент временно недоступен». Варяг выругался в сердцах и снова засунул мобильник в карман бушлата.

Через несколько минут впереди наконец-то стали различимы характерные станционные огни, потом по мере приближения показались две бетонные платформы.

Железнодорожная станция называлась Ново-Фро-ловское. В этот ранний час она была пустынна. Кассы, расположенные в маленьком домике на одной из платформ, были наглухо закрыты окошечком за стальной решеткой.

Пока Чижевский пошел изучать расписание пригородных поездов, Варяг присел на жесткую скамейку, осторожно вытянув раненую ногу. Пожалуй, только теперь он почувствовал, насколько вымотался, обессилел после ночной беготни по лесу.

Николай Валерьянович вернулся с известием, что первая электричка на Москву, если верить расписанию, будет через полчаса. В оставшееся время можно было немного отдохнуть.

Подходящим местечком для отдыха оказалась расположенная рядом с платформой заброшенная трансформаторная будка, в которой можно было прилечь на дощатый пол.

– Не проспать бы, – обеспокоенно заметил Варяг, устраиваясь у кирпичной стены.

– Не волнуйтесь, Владислав Геннадьевич, отдыхайте, а я подежурю. Потом посплю в электричке.

* * *

От сильного толчка в плечо Варяг встрепенулся и с трудом разлепил отяжелевшие веки.

– Владислав Геннадьевич! Владислав Геннадьевич! Пора вставать! Без четверти пять! – громко шептал на ухо Чижевский. – Скоро первая электричка! Надо идти…

Варяг поднялся, морщась от боли, пригладил ладонью взъерошенные волосы. – Ну как, Николай Валерьянович, сойду я за грибника?

– Вполне. И мешок с грибами у вас знатный, и одежонка. Ну а как нога?

Владислав осторожно согнул правую ногу в колене и снова поморщился:

– Как новенькая, даже не скрипит. Только хромать все равно буду, из принципа, – отшутился он.

– Хромота – это не страшно, – заметил Чижевский, – в принципе-то хромающий грибник не такая уж диковинка, мало ли что в лесу случиться может, можно и споткнуться, и о корягу зацепиться, и потянуть ногу…

Покинув свое временное убежище, они вышли на платформу и в ожидании электрички присели на пустую лавку у кирпичной стены. На платформе стали собираться пассажиры. Открылось окошко пригородной кассы. Станция ожила. Чижевский поднялся и пошел покупать билеты. Когда он вернулся, то обнаружил Варяга в задумчивости.

– У меня все из головы не идет странная оперативность ОМОНа, с которой они умудрялись выходить на нас и висеть у нас на хвосте. Ну ладно там, на шоссе, они этот «КамАЗ» вычислили, организовали погоню. Но в лесу-то, в охотничьем доме – как? И потом, в том сарае?

– Хрен их знает, – пожал плечами Чижевский.

– Такое ощущение, Валерьяныч, будто наши перемещения отслеживаются со спутника. Я, откровенно говоря, все сижу и жду: нагрянут они сюда на станцию или нет?

– Ну, насчет спутника, Владислав Геннадьевич, это вы, конечно, загнули. Дело это хоть и возможное в принципе, но страшно дорогое и требует нормальной погоды. Нет, не станут менты для нашего поиска задействовать службу космической разведки. Это же не в подзорную трубу на берегу моря вдаль глядеть!

Конечно, современные средства наблюдения позволяют засекать на земле объекты с точностью до нескольких сантиметров, – это Владислав отлично знал еще по опыту работы в «Госснабвооружении», когда ему приходилось несколько раз вести переговоры о поставках спутниковых систем разведки. Но потенциальных покупателей больше всего интересовали даже не столько спутники, кто бы им продал спутники! – а наземные радары, на которые передавался сигнал с орбиты. Причем этими системами занимались не только оборонщики, но и простые рыбаки… Да, простые рыбаки из Кореи, Японии…

Стоп! Он даже вздрогнул от внезапно ударившей ему в голову мысли. Сигнал со спутника поступает на радар. Самый обычный навигационный радар, который стоит в автомобиле и позволяет водителю ориентироваться на незнакомой местности. Или на яхте… Если судно сбивается с курса в открытом море, бортовой радар, его еще называют радиомаяк, помогает определить координаты и посылает в космос сигнал о своем местонахождении…

В его голове все еще роились мысли про разного рода радиомаяки, которые входили в номенклатуру экспортных товаров «Госснабвооружения», а рука сама потянулась к мобильнику, врученному ему на Рижском вокзале. Хитрый мобильник, который, как заверил его человек в черном плаще, соединял не с секретарем Меркуленко, а напрямую с ним. Неужели разгадка сегодняшних ночных происшествий кроется в этом безобидном на вид аппарате?

Варяг повертел в руках «Эрикссон», внимательно рассмотрел его со всех сторон. Ничего особенного. Обычный мобильник, такими сегодня владеют десятки тысяч пользователей мобильной связи. На дисплее по-прежнему было написано слово «Spacenet». Лампочка режима ожидания ритмично мигала, словно посылала кому-то сигнал.

И тут Варяг все понял.

– Какой же я дурак! – Он стукнул кулаком по лавке. – Я же сам сообщаю ментам о нашем местонахождении! Николай Валерьянович, вы только представьте! Эти суки провели меня, как последнего лоха, а я и уши развесил, поверил… Вот почему он так ни разу меня и не соединил с Меркуленко! Никакой это не мобильник, а самый обыкновенный радиомаяк!

Он швырнул «Эрикссон» на бетонное покрытие платформы и уже занес было над ним ногу, чтобы расплющить предательский аппарат, заставив мигающую лампочку навсегда погаснуть, но Чижевский остановил его, подхватив мобильник с земли:

– Погодите! Если это действительно радиомаяк, то он нам сослужит еще добрую службу… Конечно, пораньше бы догадаться, ну да ладно, лучше позже, чем никогда.

– Что вы хотите сделать, Николай Валерьянович?

– Если это радиомаяк, то ведь он будет сигналить до тех пор, пока у него аккумулятор не сядет, еще часов пятьдесят точно пропиликает… А значит, его можно оставить здесь, на станции, а самим уехать на электричке. Пока группа захвата развернется вокруг этой станции! Пока будет искать, мы уже будем далеко.

– Мысль интересная. Но этот план сработает лишь в том случае, если наша электричка прибудет раньше омоновцев.

– Будем надеяться. Ждать-то осталось совсем недолго.

Со стороны Москвы уже второй раз кряду отчетливо донесся гудок приближающегося электровоза.

– Кажется, электричка, – прислушался Чижевский.

– Вот и я об этом, Николай Валерьянович. И эта электричка идет не в Москву, а в Тверь. А мы отсюда можем ведь уехать и в том направлении. Ясно?

Чижевский все еще не понял мысль Варяга.

– Можем, Николай Валерьянович, но не уедем. И в этом суть. Ну-ка, давайте быстро пойдем на другую платформу, пока электричка не подошла.

В последнем вагоне электрички до Твери пассажиров было не так много – несколько мужиков, разговаривающих в середине вагона, две бабули с кошелками да дедок, спящий у окна на ближней скамейке. Тут же у скамейки рядом с ним стояли два пластиковых ведра, прикрытые тряпками. Хозяин дремал, издавая при каждом выдохе легкое похрапывание.

Варяг осторожно приподнял тряпицу, прикрывающую содержимое одного из ведер. Под тряпкой скрывались крепкие красноголовые подосиновики. Не раздумывая, Варяг впихнул мобильник поглубже между пряно пахнущими грибами, поправил тряпицу и, пройдя в глубь вагона, обратился к одной из пассажирок:

– Бабусь, это московская электричка? А то мы спьяну не разберем.

– Да ты чего, сынок, – откликнулась та, – беги поскорей отседова, а то в Тверь уедешь. Вона московская подходит на другую платформу.

– Елки-палки! Ошиблись! – воскликнул Варяг, картинно вытаращив глаза, и заторопился к выходу, волоча за собой ничего не понимающего Чижевского. – Говорил ведь тебе, Михеич, что нам в другую сторону надо!

Они едва успели выскочить на платформу, как автоматическая дверь с грохотом сомкнулась за ними.

А к другой платформе уже подходил электропоезд из Твери. Варяг с Чижевским, перепрыгивая через надраенные до блеска рельсы, бросились туда.