Текст книги "Кровавый зной (ЛП)"

Автор книги: Эвангелина Андерсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 20 страниц)

Я откинулся на сиденье – практически скатился на пол – и стал ощупываться себя. Несмотря на странную обжигающую боль, на мне не оказалось ни царапинки. Я осмотрел руки и ноги, даже задрал рубашку и расстегнул джинсы – и ничего, ни царапин, ни ожогов.

Я что, рехнулся? Или всё это мне померещилось? Или Тейлор оказалась в беде?

Схватил мобильник и позвонил ей, но она не взяла трубку. Нахмурившись, завел пикап и выехал на дорогу. Я понятия не имел, что происходило, но подозревал, что ничего хорошего.

Я не должен был отсылать тебя, детка, подумал я, ведя машину по темной дороге. Я оказался таким трусом, мне не хватило мужества взглянуть тебе в лицо и попросить прощения за то, что натворил.

Когда снова увижу её, то упаду на колени и сделаю именно это. Попытаюсь объяснить то, что натворил. И буду молиться богу, чтобы она услышала меня.

Я гнал машину вперед, отчаянно ругая себя, желтая полоса разметки на дороге мелькала под моим пикапом. Я должен был в первую очередь попросить у нее прощения. Но тогда слишком погряз в отвращении, ненависти и стыде к самому себе за то, что предал её доверие. Слишком…

Вдруг резкая боль прервала мои мысли. Казалось, что кто-то вонзил гребаное мачете в мою грудь. Я потерял контроль над пикапом, безумно виляющим по дороге, пересек сплошную линию и едва увернулся от промчавшейся мимо фуры. Услышал, как пролетевший мимо грузовик дико засигналил, а затем мою машину резко занесло, и перед лобовым стеклом появилась темная размытая тень старого большого дерева.

Я пытался вывернуть руль, но боль в моей груди оказалась настолько сильной, парализующей – я буквально не смог сдвинуться с места. И беспомощно наблюдал, как мой пикап врезался прямо в дерево.

Раздался скрежет разрывающегося металла, звон разбившегося стекла, а затем я просто вылетел через лобовое окно.

Моя голова ударилась обо что-то жесткое и острое, а затем меня поглотила тьма.

* * * * *

Тейлор

– Забирайте её, используйте серебряные браслеты и кляп. Не хочу, чтобы эта маленькая ведьма что-то услышала. И, Карл, достань ключи. Отгони её машину и брось где-нибудь.

Этот низкий голос оказался жутко знаком. Я подняла голову и увидела Селесту – мою бывшую госпожу, ту, что обратила меня в вампира – ухмылявшуюся мне.

Меня схватили чьи-то сильные руки, и я попыталась сопротивляться, несмотря на сильную слабость. Как будто я истекала кровью изнутри, словно во мне образовалась рана от разорванной с Виктором связи, и она истощала меня до такой степени, что я не могла даже двигаться. Даже когда они защелкнули серебряные браслеты на моих запястьях и втолкнули серебряный кляп в рот, я всё ещё не могла сопротивляться. Серебро обжигало мою кожу, но не причиняло такой боли, как от потери Виктора.

Какая разница? Тупо подумала я, когда они потащили меня в ожидающую неподалеку машину Селесты – гладкий черный «хаммер» с тщеславным номером ВАМП-1. Больше ничего не имеет значения. Он ушел.

Селеста, казалось, заметила, что я не сопротивляюсь. Она присела рядом со мной и нахмурилась:

– Что случилось, дорогая Тейлор? Хреновая ночь?

Конечно, я не могла говорить с кляпом во рту, а потому просто покачала головой и отвернулась, заметив краем глаза, как Селеста нахмурилась. Она была одета как обычно, в черно-белом, несколько драматическом стиле, с кроваво-красными деталями, а её светлые волосы как всегда уложены в идеальную прическу. Миниатюрная и прекрасная Селеста, словно хрупкая, очаровательная куколка. Только проживя с ней некоторое время, как это довелось мне, вы бы осознали, какой монстр скрывался под этим нежным образом и невинными голубыми глазками.

– Что с ней не так? – спросила Селеста одного из мужчин, тех самых, что похитили и сковали меня, другой сидел за рулем машины. – Почему она такая безжизненная?

Он пожал плечами:

– Не знаю. Она твое отродье, не так ли?

– Не очень-то вежливо использовать это слово, – прорычала Селеста. – Но да, это я обратила её, благодаря мне она переродилась во тьме.

– Тогда ты должна понимать, что с ней. Я не разбираюсь в психологии вампиров.

Он оказался большим человеком, ну почти человеком, вокруг него витала аура власти – темная энергия, полностью заполнившая салон «хаммера». Я не могла хорошо его рассмотреть в тусклом освещении машины, но одно знала точно: он совершенно не боялся Селесты, что необычно и, вероятно, глупо с его стороны, если только он не заберет свои легкомысленные слова обратно.

– Сделай тест, – прорычала она, нахмурившись. – И поскорей, я должна знать, сработало ли это!

– Хорошо. – Он пожал плечами и вытащил из моего рта серебряный кляп. Затем засунул в мой рот нечто, на вкус напоминающее замороженные чикен макнаггетсы.

– Что за?.. – ахнула я и попыталась выплюнуть это, но его сильные руки сжали мое лицо. Он определенно не совсем человек, потому я не смогла пересилить его хватку.

– Жуй, девочка, – прогрохотал он. – Съешь это. Извини за сервировку, но ты не похожа на королеву Проклятых, а здесь нет изысканных яств. Мы проехали через фаст-фуд, чтобы взять немного этой забавной еды.

– Меня утомляет твой сарказм, мистер Шэдоулок, – сказала Селеста, окидывая его неприязненным взглядом. – Я наняла тебя не из-за твоего чувства юмора.

– Нет, ты наняла меня, потому что я самый сильный колдун в Соединенных Штатах Америки, ты наняла меня за мою чертову магию, – прорычал он. – А юмор – это так, бесплатный бонус. Так почему бы тебе просто не расслабиться и не получить удовольствие от того, что наша прекрасная юная дама наслаждается впервые за шесть долгих лет, вкушая обжаренного цыпленка?

Селеста собралась сказать что-то еще, но в этот момент я сглотнула.

– Смотри! – Её глаза сияли от возбуждения в тусклом салоне машины. – Она съела его! Она на самом деле съела его! Быстро, – приказала она. – Дай ей ещё один!

– Давай обождем и посмотрим, не выйдет ли первый кусок назад, – спокойно ответил колдун. – Убирать вампирскую рвоту не входит в мои обязанности.

– Ты бесполезен, – огрызнулась она на него. – Вот, дай мне это! – Склонившись ко мне, она схватила яркую красную коробку с мультяшными героями на боку – «Хеппи Мил». Я почти видела, как она его заказывала.

«Нет, мне всё равно, что в коробке, игрушка для мальчика или девочки, просто отдай мне эту проклятую еду!»

Я бы рассмеялась, если бы ситуация не была настолько жуткой.

– Селес… – начала я, но стоило лишь мне открыть рот, как она запихнула в него ещё три макнаггетса, ну или попыталась это сделать. Она забыла закрыть мне рот, как это сделал колдун. И я выплюнула наггетсы ей в лицо, при этом сильно укусив за пальцы.

– Ой! Ты маленькая сучка! – Селеста врезала мне по лицу со всей силы озверевшего трехсотлетнего вампира. Моя голова откинулась назад, перед глазами замелькали звездочки, и я ощутила во рту кровь – и её, и свою.

– Эй, сейчас… – Колдун, казалось, забеспокоился. – Ты ничего не говорила, что будешь выбивать дерьмо из бедной девушки. Убить её, да – но не избивать.

– Она укусила меня! – возмутилась Селеста.

– Насколько я знаю вампиров – а я, к сожалению, их знаю – ты, вероятно, делала с ней вещи и похуже, пока она находилась на твоем попечении, – прорычал он. – Так что давай поосторожнее с домашним насилием, хорошо?

– Она моя, и я буду бить её, если захочу. – Селеста помрачнела, она не привыкла выслушивать от кого-либо выговоры.

– Я больше не твоя, – сказала я, сплевывая кровь на пол её «хаммера». – Я не твоя с тех самых пор, как Корбин спас меня.

– Это ты так думаешь. – В глазах Селесты вспыхнул опасный огонек. – Но связь между вампиром и его создателем никто не в силах разорвать до конца. И такая связь до сих пор существует между нам, моя малышка Тейлор. Этого более чем достаточно, чтобы пророчество сработало.

– Пророчество? Какое пророчество? – спросила я.

Селеста лишь сунула мне в лицо «Хэппи Мил».

– Ешь, – приказала она, встряхнув бумажный пакетик, от которого фонило вонью застарелого фаст-фуда. Меня чуть не стошнило.

– Извини. – Используя обе руки, скованные браслетами, я отбросила пакет. – За одну ночь с меня достаточно нездоровой пищи.

– Позволь мне выразиться иначе, Тейлор. – Селеста, сузив взгляд, склонилась ко мне. – Ешь этот гребаный «Хеппи Мил», иначе я отрежу тебе пальцы, сустав за суставом, и скормлю их тебе. В любом случае, ты съешь это мясо.

Мои внутренности скрутило от осознания того, что она это сделает. Внезапно на меня накатила тошнота, и вся еда, что я съела в ту ночь: из «Чекерса», домашние соленые огурчики бабушки Гвендолин – всё, включая сухой безвкусный чикен макнаггетс, который запихнул в меня колдун, едва не вышли обратно.

– Я избавлю вас от проблем, – сказала я, пытаясь говорить спокойно. – И скажу вам, что снова могу есть настоящую еду. Не знаю, почему и как это связано с вашим пророчеством, но я сегодня съела чизбургер, шейк, картофель-фри и полбанки соленых огурцов. Если вы заставите меня съесть ещё что-то, боюсь, что меня стошнит.

– Я бы послушал девушку, – прорычал Шэдоулок. – Рвота фаст фудом – весьма неприятное зрелище. Не хотелось бы из-за отвратительного запаха испортить нашу поездку.

– Я не собираюсь блевать в машине, – ответила я. – Если меня и вырвет, то только на Селесту. – Я смотрела прямо на свою бывшую госпожу. Не взирая на её угрозы, я не собиралась вести себя как жертва. Так поступила бы старая Тейлор, а я больше не хотела ею быть. – Я бы облевала все твое красивое платье, – сказала я ей. – Но предпочла бы сделать это на твою прическу, госпожа.

– А в этой девчонке есть стержень. Ты должна быть довольна, – рассмеялся колдун.

– Нет, я точно недовольна. – Селеста уселась на сиденье и нахмурилась. – С тех пор как я видела тебя в последний раз, Тейлор, кажется, у тебя прорезались зубки. Ты больше не скулишь как прежде, когда я только обратила тебя.

Я вспомнила о Викторе. О его терпении и доброте, то, как он изо всех сил старался помочь мне преодолеть страх и ужас от былого насилия.

– Потому что я встретила того, кто действительно заботился обо мне, – ответила я. – И… я его потеряла. Ты ничего со мной не сделаешь из того, что уже не делала. Ничто не может быть хуже того, что случилось.

– И что именно произошло? – спросила Селеста, снова склоняясь ко мне.

– Кажется, она говорит о кровной связи, – низкий голос колдуна оказался на удивление тихим. – Она уже разорвана, не так ли, дорогая? – спросил он, глядя на меня. – Ведь именно этим ты занималась в доме той маленькой ведьмы.

Я взглянула на свои наручники. От моих запястий вились струйки едкого дыма, обжигающая боль от этих гребаных серебряных браслетов не шла ни в какое сравнение с болью, разрывающей мое сердце.

– Да, – прошептала я. Какой смысл теперь утаивать это?

– Ну, тогда… – Шэдоулок откинулся назад и взглянул на Селесту. – Похоже, тебе больше не понадобятся мои услуги, мэм. Так что если ты соблаговолишь просто высадить меня в аэропорту…

– Не так быстро, – отрезала Селеста. – Мне ещё нужна твоя помощь на церемонии завтра вечером.

– Это не входило в сделку. Девушка у тебя, и я показал, что делать. – Его голос стал жестким. – Ты больше не нуждаешься во мне.

– Да, я знаю, – настаивала она. – Мне нужен защитный круг от маленьких друзей Тейлор. Это означает для тебя больше денег, не понимаю, почему ты отказываешься.

– Не все можно купить за деньги, – мрачно ответил он.

– Тогда почему? – нетерпеливо спросила Селеста. – Потому что я собираюсь её убить?

Мое горло сжалось, а сердце бешено заколотилось в груди. Вот уже второй раз они говорят, что убьют меня, и от того как небрежно они это обсуждали, кровь стыла в жилах.

– Нет, – возразил колдун. – Я убивал много раз, приносил в жертву невинных больше, чем могу сосчитать.

– Такова темная сторона колдовства…

Он откинул голову назад и рассмеялся:

– Едва ли. От темной магии моя душа чернее ведра со смолой. И еще один ритуал ничего не изменит. Просто скажем, у меня есть собственные причины, из-за которых я хочу вернуться домой. А теперь, если ты просто подбросишь меня до аэропорта…

– Нет, – настаивала она. – Я тебе щедро заплатила, поселила в лучшем отеле в городе и заслуживаю знать, почему ты создаешь мне проблемы, особенно сейчас, когда я почти обрела власть.

– Прекрасно. – Он склонился к ней. – Всё дело в том, что ты мне просто не нравишься, мэм. Работать с тобой весь прошлый чертов месяц было противно, и я готов наконец полюбоваться твоей удаляющейся маленькой тощей задницей.

Глаза Селесты распахнулись от изумления.

– Как ты смеешь? Ты хоть понимаешь, кто я такая на самом деле и что могу для тебя сделать, если ты согласишься?

Он пожал плечами:

– Да, знаю, ты считаешь себя чертовой обжигающей штучкой – трехсотлетняя вампирша, горячее, чем петарда, – но я видел, как ты относишься к своим людям. Внешностью прекрасна, а душой ужасна, как говорила моя няня, и позволь мне сказать, Селеста, ты одна из самых уродливых гребаных женщин, которых я когда-либо встречал.

– Я… почему… ты… – Я никогда раньше не видела, чтобы моя старая госпожа так растерялась. – Ты остаешься со мной, – наконец прорычала она. – Ты пройдешь со мной до конца, иначе… иначе…

– Дальше, – спокойно продолжил он. – Расскажи, как ты убьешь меня. Давай, попробуй. Возможно, я и джентльмен, не смогу ударить даму, но что-то мне подсказывает, тебя это не касается.

Глаза Селесты сузились.

– Ты закончишь работу, для которой я тебя наняла, или я испорчу тебе репутацию, мистер Шэдоулок. Никто во всей Флориде никогда снова не наймет тебя.

– Не велика потеря, – спокойно ответил он. – Знаешь, в чем проблема этого штата? Здесь есть всё тепло Техаса, но нет приличной еды. Вчера я потратил час, чтобы найти приличный текс-мекс, и лучший выбор, что мне смогли предоставить, это между тако белл и кубинским сэндвичем. Не пойми меня неправильно, мэм, кубинский сэндвич восхитителен. Но не тогда, когда ты истекаешь слюной по настоящему такос или нескольким кармаронес диабло.

– Заткнись и перестань говорить про еду? – прошипела Селеста. – Это отвратительно.

Он усмехнулся, сверкнув белыми зубами в тусклом освещении «хаммера».

– Ну, я подумал, возможно, еда – одна из причин, почему ты так жаждешь убить эту милую девушку. – Он кивнул на меня. – Или ты соврешь и станешь утверждать, что за последние триста лет не умирала от желания погрузить свои клыки в кусочек свежей тягучей пиццы?

– Я скорее съем землю, – прорычала Селеста. – Но как только заберу у Тейлор её силы, стану непобедимой.

– Силы? – спросил я, с сомнением смотря на неё. – Какие силы?

Она мерзко расхохоталась:

– Не притворяйся, что не знаешь, моя дорогая. Я слышала слухи о том, как ты выходила под полуденное солнце и отделалась лишь легким загаром.

Я покачала головой:

– Я находилась на солнце не больше минуты. И то не знаю, как так получилось.

– Зато я знаю, – высокомерно заявила Селеста. – Знаешь, я чувствовала, что ты станешь хорошей вампиршей, знала это с тех самых пор, как впервые увидела тебя на моем шоу – просто не догадывалась о твоей силе. Из-за твоей отвратительной неспособности стать хорошим вампиром, я сомневалась в собственном выборе, раз или два. Но теперь понимаю, почему выбрала тебя. Даже тогда в тебе можно было разглядеть великую силу, моя дорогая. Силу, которая прорастет только в правильной почве – во мне.

Я смотрела на неё как на безумную.

– Да ты хоть слышишь себя? – спросила я. – Ничего из того, что ты тут наплела, не имеет смысла.

– Так и будет. – Селеста воткнула в мой рот серебряный кляп, вызвав отчаянный болезненный вскрик. – О, поверь мне, Тейлор, так и будет.

Глава 25

Виктор

Я очнулся – судя по мобильнику, который каким-то чудом остался в моем кармане, – часов десять спустя. Покачал головой и тут же пожалел об этом. От пульсирующей головной боли – худшей, что я когда-либо испытывал, – раскалывалась голова. Я прижал пальцы к вискам там, где болело больше всего, и коснулся засохшей липкой крови. Без сомнения, пережитая мной травма головы убила бы человека – повезло, что я оборотень, а потому исцелился за несколько минут.

Однако, боль в голове не шла ни в какое сравнение с холодным ощущением пустоты в сердце. Та связь, что я ощущал с Тейлор, оказалась разорвана. В груди как будто возникла зияющая пульсирующая рана, ощущение утраты оказалось настолько велико, что от боли все внутренности скручивало в узел. Боже, что она наделала? Или ещё хуже, что с ней сделали?

Я должен был узнать.

Я очнулся посредине какого-то поля и минуту спустя сориентировался, где нахожусь. Огляделся и увидел, что дерево, в которое я врезался, не выжило. К сожалению, мой пикап тоже. Дерьмо, я должен позвонить кому-нибудь, чтобы за мной приехали. Возможно, на этот раз Тейлор ответит.

Я снова вытащил свой мобильник, чтобы позвонить ей, а затем дважды провел пальцем по экрану. Сейчас примерно десять часов ночи, но дата неправильная. Судя по моему телефону, уже наступило завтра. Неужели я провалялся в отключке целые сутки? Должно быть, я пострадал сильнее, чем думал. Но почему никто не видел аварию, не вызвал полицию и скорую помощь?

Ответ на мой вопрос крылся в окружающем ландшафте – я попал в аварию в какой-то естественной долине, что необычно для Флориды, но не так уж странно. Кроме того, место аварии оказалось скрыто редким сосновым лесочком и более густым подлеском. Люди, вероятно, целые сутки проезжали туда-сюда, и никто не увидел моей разбитой машины.

Висящая в небе луна подтвердила то, что показывал мой телефон. Сейчас полнолуние, и оно призывало меня обернуться. Но я не мог перестать думать о Тейлор. Я должен убедиться, что с ней все в порядке, прежде чем поддаться зову луны.

Я позвонил ей по телефону – никакого ответа. Поэтому я позвонил в клуб Корбина, и мне пришлось пробираться через кучу дерьма, убеждая скучающего бармена, что я не один из фриков, пускающих слюни по драгоценной четырехсотлетней заднице его Мастера, и да, я имею законное право говорить с ним. Боже, как он выдерживал это дерьмо? Ну да ладно – каждый живет, как может. Я просто знал, что не буду торговаться с ним.

Наконец он соизволил подойти к телефону.

– Корбин, – сказал я, опуская приветствия. – Я беспокоюсь о Тейлор. Ты знаешь, где она? Она с Эддисон? С ней всё в порядке?

– Ты хочешь сказать, что она не с тобой? – Он заволновался, и я начал беспокоиться ещё сильней.

– Нет, она, черт подери, не со мной, иначе я бы не позвонил тебе, – прошипел я. – Она ушла вчера вечером, после того как между нами возникло некоторое… недопонимание. – Я не смог заставить себя рассказать ему, что произошло на самом деле. – Я поехал за ней, но попал в аварию и разбил свой пикап. Мне нужно, чтобы кто-то приехал за мной, нужно узнать, куда она, черт возьми, делась – боюсь, что случилось нечто плохое.

Я услышал щелчок – кто-то взял трубку на другой линии.

– Я приеду, – сказала Эддисон. – Где ты, Виктор?

– Ты не поедешь, – строго приказал Корбин.

– Почему нет? – спросила Эддисон. – Оставайся и управляй клубом, а я могу забрать Виктора.

– Не одна, – настаивал Корбин.

Она раздраженно выдохнула:

– Корбин, если это какая-то твоя странная ревность…

– Это не имеет никакого отношения к ревности, моя дорогая, я доверяю тебе, как Всевышнему Богу, – пробормотал он. – Виктор – оборотень, а сегодня полнолуние. Поэтому ты не едешь, его заберу я.

– Дерьмо, слушайте, один из вас должен приехать за мной прямо сейчас, – прорычал я, теряя терпение. – Корбин прав, сейчас полнолуние, но я не собираюсь оборачиваться, пока не узнаю, что с Тейлор всё в порядке.

– Я приеду, – ответил Корбин спокойно. – Говори, где ты находишься…

* * * * *

Когда его обтекаемый «мерседес» появился на дороге, они оба сидели в нем – значит, Эддисон выиграла, по крайней мере, половину битвы. Вообще-то, я был рад её видеть. Она лучшая подруга Тейлор и, возможно, что-нибудь знает о ней.

Я скользнул на заднее сиденье и кивнул им обоим.

– Спасибо за оперативность. Что тебе известно о Тейлор?

Эддисон посмотрела на меня в зеркало окаменевшим взглядом.

– Я знаю, что она была очень расстроена. Она говорила, что вы двое занимались сексом. Но она боялась…

Мне поплохело.

– Боялась чего? – Боялась, что я её изнасиловал. И то, что произошло между нами, недалеко от истины. Вот почему следующие слова Эддисон застали меня врасплох.

Она глубоко вздохнула:

– Тейлор боялась, что изнасиловала тебя, Виктор.

– Что? – Я покачал головой. – Она опасалась этого? Но это безумие, бессмыслица. Почему она так думает?

Эддисон нахмурилась.

– Она сказала, что не помнит большую часть вашего рандеву, только то, что очнулась она на тебе голом, и ты был… – Она прокашлялась. – Сильно расстроен.

– Черт, да, я был расстроен, – прорычал я. – Но не из-за этого. Мне и в голову не приходило, что она меня изнасиловала.

– Я это знала! – Она торжествующе хлопнула по спинке сиденья между нами. – Я знала, что это какое-то глупое недоразумение. Я говорила, но она меня не послушала.

– Дерьмо. – Я прикрыл глаза рукой. – Я понятия не имел. – Как всё между мной и Тейлор настолько перепуталось? Она думала, что изнасиловала меня, а не я её? Тогда… она правда не обиделась?

Не слишком радуйся, мрачно сказал я себе. Вероятно, она придет в ярость, когда узнает, как всё было на самом деле. Я всё ей объясню, как только найду и удостоверюсь, что с ней всё в порядке. Если бы мы только поговорили прошлой ночью, если бы я не выгнал её…

– Я такой идиот, – застонал я вслух.

– Твой идиотский поступок можно исправить, – сказал Корбин, встречаясь со мной взглядом в зеркале заднего вида. – Как только мы найдем Тейлор.

– Но куда она отправилась? – спросил я, смотря на Эддисон. – Куда ты её отвезла?

– В мой старый дом, – ответила она. – Она устала, после того как объелась фаст фуда, и…

– Погоди. – Я поднял руку. – Ты сказала, что она что-то ела?

– Конечно, ты не знаешь. – Эддисон вздохнула. – Да, она расстроилась, но потом внезапно у нее появилась жажда, но не крови, а настоящей еды. Мы заехали в «Чекерс», и она набросилась на еду, как будто голодала несколько лет. – Она пожала плечами. – А так и было, так что думаю, всё в порядке. Только попросила не говорить Корбину.

– Вампиры не должны питаться ничем другим, кроме крови, ну и изредка, могут позволить себе чай или вино, – сказал он. – То, что Тейлор теперь может есть обычную еду, меня очень беспокоит.

– Это тревожит почти так же, как и то, что она может выходить на солнце и при этом не сгорать до кучки пепла, – пробормотал я.

И заметил в зеркале заднего вида изумленно распахнутые глаза Корбина.

– Она что? – Он взглянул на Эддисон. – Почему ты мне не рассказала?

– Я рассказала тебе всё, что знала, – запротестовала она. – О течке и обо всем другом, а об этом, вероятно, забыла.

Корбин покачал головой:

– Все те странные вещи, что происходят с Тейлор похоже… на какое-то слияние. И это меня беспокоит.

– Не важно, – сказал я. – Главное, найти её и убедиться, что с ней всё хорошо. Когда ты видела её в последний раз? – спросил я Эддисон.

– Прошлой ночью, примерно через час после того, как забрала её от тебя. Она сказала, что устала и просто ляжет спать. Я попыталась дозвониться до нее через несколько часов и проверить, но она не ответила. Подумала, она просто крепко спит, ну, вы в курсе, как крепко спят вампиры. – Она пихнула в бок ласково ухмыляющегося ей Корбина.

– По крайней мере, мы не храпим, как некоторые люди, которых не будем упоминать.

Эддисон снова пихнула его и посмотрела на меня:

– В любом случае, я приехала домой около полудня, чтобы проверить Тейлор, но ни её, ни моей машины там не было. Её сотовый оказался дома, с пропущенным звонком от тебя. Похоже, она куда-то отправилась и просто забыла его дома. Тогда я подумала, что она где-то пережидает день. Но когда стемнело, она не вернулась домой…

– И ты тоже не отвечал на звонки, – вмешался Корбин. – Мы надеялись, что она вернулась к тебе, и ты не отвечаешь, потому что вы двое, хм… помирились.

– Я не отвечал на звонки, потому что весь день провалялся в отключке в поле, – огрызнулся я. – Так куда же отправилась Тейлор?

Эддисон выглядела расстроенной.

– Мы не знаем. Я понятия не имею, куда она могла отправиться. Она больше не разговаривает со своими родителями.

– Да, она мне рассказывала про «невесту сатаны», – фыркнул я. – Так куда…

Как раз в этом момент зазвонил мой мобильник, и я вздохнул от облегчения. Наверное, это Тейлор наконец ответила на мой звонок! Я вытащил телефон из кармана и ответил, даже не глядя на монитор.

– Привет? Детка? – ответил я обеспокоенно.

– Хм, не думаю, что я та, кто тебе нужна, – ответил голос на том конце. – Меня зовут Гвендолин Ларуж, помнишь, ведьма, которую ты нанял? Ты хотел выяснить, кто подкинул на твою землю проклятую ловушку.

– О, Гвендолин, верно. – Я почувствовал разочарование. – Послушай, сейчас действительно не лучшее время…

– Сейчас, я знаю, мне рассказывала Тейлор, ты и сам уже многое понял, – продолжала она. – Но под очевидным скрывается нечто большее, кое-что, о чем ты должен знать.

– Подожди, – сказал я. – Когда это Тейлор тебе рассказала? Когда вы с ней виделись?

– Прошлой ночью. – Она вдруг начала оправдываться. – Послушай, мне жаль, что ваши отношения не сложились. Надеюсь, ты понимаешь, что я действовала исключительно профессионально и не собираюсь принимать чью-либо сторону.

– Какую роль ты сыграла? – прорычал я, сжимая телефон, пока тот не затрещал в моей руке. – Что ты с ней сделала, Гвендолин? Что ты, черт возьми, сделала?

– Только то, о чем она меня попросила, – ответила она спокойно. – Как я уже сказала, это личное, и звоню я не за этим. Мне нужно кое-что рассказать тебе о человеке, подкинувшим ловушку на твою землю.

– Уже еду, – прорычал я. На переднем сиденье Эддсион говорила Корбину завернуть на Ибор-Сити. К счастью, мы находились недалеко.

– Я жду, надеюсь, ты успокоишься, – сказала Гвендолин. – Обвинять меня в том, что произошло между тобой и Тейлор, всё равно что обвинять адвоката по разводам в вашем разрыве.

Мое сердце едва не выскочило из горла. Развод? О чем, черт возьми, она говорила? Я отключился, не попрощавшись.

Корбин развернулся, и прежде чем я осознал, уже ехал по центральной улице Ибор-Сити, подъезжая к бело-желтому домику ведьмы.

Гвендолин встретила нас в дверях и нахмурилась, увидев Корбина и Эддисон.

– Что вы здесь делаете? – спросила она, и впервые в её голосе послышался страх. – Послушай, я же сказала, это личное.

– Что ты сделала? – потребовал я ответа, едва мы вошли в дом. – Отвечай немедленно, когда ты видела Тейлор и что ты сделала?

– Я разорвала кровную связь между вами, понятно? – ответила она напряженным и тихим голосом.

– Ты что? – Корбин уставился на неё. – Эта связь была освящена богиней, а закон Собственности ещё не удовлетворен, осталось два месяца.

– Тейлор не могла ждать ещё два месяца, она умоляла меня сделать всё немедленно. – Гвендолин скрестила руки на груди. – Я выполнила её желание – освободить Виктора. – Она кивнула на меня, и я едва не застонал.

– Потому что она думала, что случилось то, чего на самом деле не было, – сказал я. – По крайней мере, не так как ей показалось. – Я нахмурился. – А в какое время ты разорвала связь? Имеет ли это отношение к той обжигающей боли, в которой плавилось все мое гребаное тело и из-за которой я едва не словил сердечный приступ?

Ведьма выглядела ошеломленной.

– Ты всё чувствовал?

– Да, я всё чертовски сильно прочувствовал! Врезался на грузовике в дерево, и весь день провалялся в поле в отключке, – прорычал я.

Она отшатнулась:

– Тейлор поклялась, что ты её больше не любишь – ты вообще ничего не должен был почувствовать.

– Конечно, я всё ещё люблю её, – рыкнул я, пытаясь взять себя в руки. – И никогда не переставал любить. – Я опустился на диван с цветочной обивкой и обхватил голову руками. – Она развелась со мной, – едва в это веря, ошеломленно прошептал я. – Она, черт возьми, развелась со мной и даже не сообщила. Боже, какой дурдом.

– Разорвать такую связь можно только при помощи черной магии, ведьма, – сказал Корбин спокойно. – Тебе за многое придется ответить.

– Тейлор думала, что у нее есть причины для разрыва связи, – вмешалась Эддисон. – Она была так расстроена прошлой ночью, во всяком случае, до того как наелась.

Гвендолин нахмурилась:

– Да, мне она тоже сказала, что голодна. Она слопала примерно половину банки соленых огурчиков моей бабушки. Это было странно. Раньше я никогда не слышала о вампире, способном есть настоящую еду.

– Или впадать в течку. Или выходить на солнце, – добавила Эддисон.

– Повтори, – озадаченно попросила Гвендолин.

– Что повторить – про течку? Я правда не должна была тебе рассказывать. – Эддисон расстроилась. – Это личное…

– Нет, то, как она выходила на солнце. Неужели она это сделала?

– Лишь на минуту, – тихо ответил я. – Я вернул её обратно в дом. А она лишь загорела.

– Знаешь, я тоже подумала, что она слишком загорелая для вампира. Может выходить на солнце, есть нормальную еду… – Ведьма внезапно взглянула на меня. – Слушай, терпеть не могу задавать столь личные вопросы, но вы двое, ну, знаешь… занимались сексом?

– Я бы не назвал это сексом, – с трудом ответил я. – Но да, у нас случился секс. Хотя это не твое чертово дело, ведьма.

Гвендолин, казалось, не расслышала моей грубости. Она о чем-то озабочено размышляла, будто вспоминая нечто важное.

– Течка, секс с оборотнем, иммунитет к солнечному свету… – бормотала она себе под нос. Внезапно щелкнула пальцами. – Вот оно! Я скоро вернусь.

– Что это с ней? – спросила Эддисон.

– Не знаю. – Корин выглядел обеспокоенным. – Но у меня плохое предчувствие, дорогая.

– Вот. Вот оно. – Гвендолин вернулась обратно, осторожно неся в руках огромную старинную книгу. – Это старая книга заклинаний бабушки, – пояснила она. – В ней заклинания, передающиеся в нашей семье на протяжение многих поколений, но там так же есть раздел о сверхъестественных пророчествах. Раньше, когда я была маленькой, бабушка позволяла мне просматривать её, но очень осторожно. Одно из пророчеств меня всегда завораживало, но я не вспоминала о нем годами. Подождите… это где-то здесь… – Быстро бормотала она, листая древнюю книгу. Наконец нашла страницу, исписанную тонким почерком, с нарисованной выцветшими коричневыми чернилами головой волка.

– О чем в нем говорится? – спросила Эддисон. – Почерк настолько неразборчивый, с закорючками, что его трудно прочитать.

– Только твоим современных глазам, дорогая, – пробормотал Корбин. – Разреши. – Он взглянул на Гвендолин. – Можно мне?

Она кивнула, и Корбин стал читать вслух:

– Когда одна из детей ночи

Выпьет от сына дня,