Текст книги "Кровавый зной (ЛП)"

Автор книги: Эвангелина Андерсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 20 страниц)

– Я не принадлежу тебе, – произнесла я дрожащим голосом. – Последние шесть лет я провела в сексуальном рабстве у Селесты. И не променяю одного хозяина на другого.

Он, явно расстроенный, провел руками по волосам.

– Я не твой хозяин, Тейлор, я твой муж. И должен защищать тебя.

– Я могу сама о себе позаботиться, – отрезала я. – И не забывай, ты мой муж ещё на два месяца, по Закону Собственности. После этого… – я замолчала, прикусив язык, очевидно, слишком поздно – сказанного не воротишь. Виктор окинул меня яростным полным боли взглядом.

– После ты уйдешь, верно? – потребовал ответа он. – И больше ничего не имеет значения. Очевидно, что и вчерашняя ночь не много для тебя значила.

– Это много для меня значило, – запротестовала я. – Это было невероятно… потрясающе…

– Невероятно глупо, ты хотела сказать. – Он снова провел рукой по волосам. – Боже, поверить не могу, что оказался таким идиотом.

– Виктор… – начала я, но он схватив ключи с кухонной стойки и вылетел за дверь.

Я снова позвала Виктора, но он уже уехал. Когда его грузовик пронесся мимо, я увидела, как кто-то красной краской-спреем большими заглавными буквами написал по всему борту его грузовика «ТРАХАРЬ КЛЫКАСТОЙ».

Я села за стол и расплакалась.

Глава 19

Виктор

Я понимал, что не должен был слетать с катушек, но её слова сводили меня с ума. То, что по Закону Собственности я её муж ещё на два месяца, а потом она уйдет… этого я не мог вынести. Волк внутри меня проснулся средь бела дня и выл от горя и тоски.

«Моя, – твердил он. – Моя, моя, моя. Бледная девочка моя – наша. Мы должны забрать её, пометить, пока не стало слишком поздно».

Ещё глубже во мне зашевелился «он». Зверь, ни человек, ни волк, но почему-то он тоже пришел в ярость. При мысли о том, что Тейлор уйдет, метка на моей спине заполыхала огнем, проклятие свинцовым грузом давило на плечи.

Для меня это оказалось слишком. И я сделал единственное, что мог, – ушел.

Я проехал несколько миль, пытаясь успокоиться. Пытаясь придумать, как пережить совет стаи предстоящей ночью. Смертельное оскорбление – серьезное преступление, особенно если нанесено кому-то из семьи альфы стаи. Не имело значения, что Тейлор лишь коснулась Ли-Энн, не оставив на её коже ни единого синяка – она была виновата лишь потому, что осмелилась поднять на неё руку.

Это напомнило, почему мне ненавистно было быть членом стаи. Когда-то изгнанный из собственной стаи, мне хотелось умереть. Но потом постепенно я стал наслаждаться свободой. Мне нравилось не кланяться и не расшаркиваться перед другими только потому, что они старше или имели более высокий статус, чем у меня, впрочем, таких было не очень много. Мой отец – бета, у меня был статус альфы не только от рождения, но и благодаря собственным достоинствам. Тем не менее мне понравилось свобода одинокого волка, хоть и пришлось заплатить за неё высокой ценой проклятия.

И что-то мне подсказывало, что сегодня вечером мне придется заплатить ещё большую цену – за то, что позволил себе запасть на Тейлор. Я знал, что мои старые товарищи по стае сказали бы о моей связи с вампиром:

«Они хладнокровны, мертвы и не ощущают эмоций так, как мы. Она просто использует тебя. Потом отправится на поиски следующей еды. Ты для неё всего лишь банк крови».

Но не Тейлор, не девушка, которую я успел узнать. Она милая, добрая, ласковая и нежная – ну, пока не решила вырвать мое сердце. Я не сводил глаз с дороги, прокручивая в голове её слова: «…не забывай, ты мой муж только на два месяца. После этого…»

Боже! Я врезал кулаком по рулю. Мне нужно взять себя в руки. Придется пробежаться и успокоиться, иначе на сегодняшнем вечернем совете облажаюсь. А я не мог себе этого позволить. Не тогда, когда до полной луны осталось всего две ночи, и на меня давило проклятие. Мне нужно подготовиться.

Предстоит та еще адская ночка.

* * * * *

Тейлор

– Ладно, я не много знаю об оборотнях, но по словам Корбина, ты чертовски облажалась. – Эддисон отступила и осмотрела меня. – Нет, мне не нравится. Давай остановимся на синем.

Стоило мне позвонить Эддисон и объяснить, что случилось, как она тут же объявилась на пороге дома Виктора с кучей платьев и обуви. И сейчас я примеряла всего второй наряд из пяти возможных.

Не поймите меня неправильно – моя лучшая подруга не из тех гламурных девчонок, считающих, что макияж наше всё – далеко нет. Но по словам Корбина, той ночью я должна была хорошо показать себя в совете. Другими словами, явиться туда в джинсах и футболке не вариант – я должна выглядеть представительно.

Ну и помимо помощи с гардеробом я просто была рада видеть Эддисон. С тех пор как мы последний раз виделись, прошел почти месяц, за это время мы общались лишь по телефону, так что нам было что наверстать.

– Что я сделала не так? – спросила я, поглядывая на часы на запястье. Виктор отсутствовал несколько часов, и я тосковала. Знала, что мне придется испить из него, прежде чем столкнуться со стаей сегодня вечером, – это будет наш первый реальный бой, но по какой-то причине я расстроилась. – Просто пообещала прийти на совет, чтобы они от него отстали.

– Если то, что ты мне сказала, верно, ты ослушалась его прямого приказа и согласилась прийти на совет вопреки его воле. Ты не должна была этого делать, – сказала Эддисон, протягивая мне синее платье на примерку.

Я сняла темно-коричневое платье и стала надевать синее.

– У меня что не должно быть собственного мнения? Знаешь, это попахивает шовинизмом.

Она пожала плечами.

– Видимо, таковы их традиции. Наедине волки-мужчины и женщины могут препираться, в результате их сучки получают всё, что хотят, но в стае мужчина говорит за них обоих, и женщина никогда ему не перечит. Иначе, это нарушение правил.

– Серьезно? Я нарушила правила? – рассмеялась я.

– Смешно ведь? – Эддисон тоже рассмеялась, застегивая на мне платье. – Послушай, просто не подрывай снова его авторитет. Вы, ребята, можете решать свои разногласия наедине, но как только явитесь на совет, пусть он справляется сам.

– Хорошо, – проворчала я и вздохнула. – Если он вообще захочет разговаривать со мной.

– Ах, дорогая… – Эддисон развернула меня лицом к себе. – Всё действительно настолько плохо?

Я неохотно кивнула.

– Всё стало довольно… сложно. То, что я впадаю в течку, и…

– Минутку. Притормози. – Она подняла руку. – Отмотай назад. Ты впадаешь во что?

Слишком поздно я вспомнила, что до сих пор ничего ей не рассказала.

– Ладно, – сказала я, беря её за руки. – Думаю, нам лучше присесть…

После того как я рассказала ей обо всем, начиная с того, что впадаю в течку, до моего странного сна, и того, как я выбегала на солнце, заполучив лишь легкий загар, Эддисон покачала головой.

– Тейлор, это… я даже не знаю, что сказать. И это продолжается уже несколько недель?

– Хм, что касается течки, да. Это началось практически сразу, как я переехала к Виктору, – призналась я.

– Но почему… не понимаю, почему ты ничего не рассказала мне раньше.

Я вздохнула:

– Сначала мне было слишком сложно и неловко всё объяснять по телефону. А потом это стало своего рода нашей с Виктором тайной… и думаю, мне понравилось иметь наш с ним общий секрет. Это нас сблизило, ну как настоящую пару. – Я посмотрела на свои руки. – Понимаю, как это глупо звучит.

– Нет, это не так, – яростно возразила Эддисон. – Почему вы не можете быть парой?

– Потому что я вампир, а он оборотень, – ответила я. – Не говоря уже о том, что сейчас он, вероятно, меня ненавидит.

– Как он может тебя ненавидеть? – спросила Эддисон, сжимая мою руку. – Ты великолепная, милая и…

– Сломленная, – закончила я за неё. – Эддисон, я сломленная. Время, проведенное с Селестой, то, что она творила со мной, то, что позволяла делать другим мужчинам, это что-то во мне сломало. Но с Виктором…

– Да, – тихо спросила она.

– С Виктором, – заставила я себя продолжить. – Я почти… начинаю исцеляться. Он такой добрый и терпеливый… такой нежный. Я бы никогда не поверила в такое, увидев его впервые, но, Эддисон, он один из самых нежных мужчин, которых я когда-либо встречала. Я не боюсь его. Рядом с ним ощущаю себя защищенной… лелеемой. – Я провела рукой по волосам. – Вот, что я чувствую. А теперь я всё испортила, и он ушел.

– После одного паршивого маленького недоразумения? Ни за что! – заявила Эддисон. – Корбин и я всё время спорим до хрипоты, но мне не нужен никто другой.

– Да, знаю, но то, что я сказала Виктору… – Я сглотнула комок, образовавшийся в горле. – Эддисон, я напомнила ему, что наши отношения временны. Практически заявила, что уйду, как только наше соглашение подойдет к концу, как только Закон Собственности будет соблюден.

– Ох, дорогая… уверена, он не воспринял это серьезно, – возразила она.

– Но он это сделал. Видела бы ты его лицо, обиженное и сердитое. Ох, Эддисон… – Я прикрыла рукой глаза. – Зачем я оттолкнула его, да ещё так жестоко?

– Так значит, он тебе понравился, – задумчиво проговорила она. – Думаю, что правда понравился – Корбин рассчитывал на это, когда связал тебя с Виктором. Но, возможно, прежде чем двигаться дальше, пришло время установить несколько основных правил.

– Пока что мы никуда не двигаемся. Ну за исключением совета стаи сегодня вечером. – Я взглянула на часы. – Если он вообще появится.

– Появится, – заверила меня Эддисон. – Он знает, что ты не сможешь добраться к месту сбора стаи самостоятельно и не позволит тебе идти туда одной. Вот увидишь.

Я не разделяла уверенности подруги, но позволила ей поддержать меня и продолжила примерять одежду. Наконец мы остановились на простом черном платье, которое не слишком сильно облегало мою фигуру. Скромный вырез оставлял лишь намек на декольте, а подол оказался чуть выше коленей. Туфли, идущие в комплекте к платью, на приемлемо низком каблуке и принесенная Эддисон золотая цепочка дополнили наряд.

– Тебе это не понадобится, – раздался низкий голос от дверей, когда Эддисон собралась надеть цепочку мне на шею.

– Что? – Я обернулась и увидела застывшего на пороге Виктора в темных брюках и темно-коричневой рубашке с черным галстуком. Наряд казался странно официальным, вероятно, потому что раньше я видела его только в джинсах.

– Я же сказал, тебе это не понадобится. – Он вошел в комнату, указывая на цепочку, которую Эддисон всё ещё держала в руках.

– Привет, Виктор, – сказала она, кивнула ему и встала рядом со мной. – Ваши обычаи запрещают носить драгоценности?

– Нет. Просто у меня есть кое-что… Я хочу, чтобы Тейлор надела это. – В протянутой большой ладони лежала единственная нитка белого жемчуга.

– Они прекрасны, – вздохнула я, глядя на него. – Где ты их взял?

– Они принадлежали моей матери, – хрипло ответил он. – Она… отдала их мне, когда меня изгнали из дома. – Он прокашлялся. – Их должна надевать моя жена на официальные мероприятия. Я пойму, если ты не захочешь…

– Конечно, я буду их носить, – тихо ответила она. И развернулась к нему спиной. – Не мог бы ты надеть их на меня?

Виктор застегнул ожерелье, и я вздрогнула от ощущения его горячих пальцев, скользнувших по моему затылку. От пронзившего всё тело желания я сжала ноги.

«Боже, ну почему течка вернулась именно сейчас…»

Я слышала, как Виктор шумно вздохнул, явно ощущая мою потребность. Если бы я не облажалась и не испортила зародившиеся между нами отношения, то попросила бы его о помощи, но сейчас об этом не могло быть и речи.

Мне так хотелось обернуться, обнять Виктора и зарыться лицом в его грудь, но не знала, как он отреагирует на это. Подумает, что я просто использую его, чтобы потушить сжигающую меня страсть? Но я бы никогда так не поступила, я искренне заботилась о нем. Искренне… любила его? Но ведь это неправильно? Я не могла влюбиться в него… ведь мы так отличаемся друг от друга. Не с моим ужасным прошлым. И всё же это чувство никуда не исчезло. И это было, мягко говоря, странно.

– Вот, – сказал он, прерывая мои спутанные мысли. – Закончил. Теперь можешь посмотреть.

Я подошла к зеркалу в ванной полюбоваться жемчугом. Они словно маленькие луны лежали на моей недавно загорелой коже и прекрасно дополняли простое черное платье.

– Ты прекрасно выглядишь, соседка, – тихо сказала Эддисон, встав рядом со мной.

– Не прекрасно, она выглядит чертовски великолепно, – хрипло ответил Виктор, присоединившись к нам.

В зеркальном отражении мы предстали идеальной парой, и я не могла не вспомнить сон, приснившийся мне накануне, где он обнимает меня и нашу маленькую дочь. Хотелось бы мне рассказать ему об этом сне, но это смехотворно, почти так же смехотворно, как и мои мысли о том, что я люблю его.

– Спасибо, Виктор, – тихо сказала я, проведя кончиками пальцев по нитке жемчуга. – За то, что позволил мне их надеть. Даже несмотря на то…

– Они тебе идут, – резко прервал он меня. – Ты готова? Уже почти девять.

– Знаю. – И снова посмотрела на часы. – Думаю… думаю, что готова, если ты готов.

– Ладно, пошли. – Он хотел взять меня за руку, но между нами встала Эддисон.

– Подожди минутку. Что сегодня произойдет на этом совете? Тейлор будет в безопасности?

– Настолько, насколько смогу это обеспечить, – прорычал Виктор. – Не переживай, Эддисон, я защищу её. Даже ценой собственной жизни, если понадобится.

Она одобрительно кивнула:

– Рада это слышать.

– Я не хотела, – сказала я. – Виктор, это действительно настолько серьёзное преступление? Я же едва до неё дотронулась!

– Это не важно. Всё дело в том, что ты вообще к ней прикоснулась – и они заставят тебя заплатить за это. Так же как они хотят заставить заплатить меня, – прорычал он.

– Почему они так взъелись на тебя? – спросила Эддисон.

– Из-за меня, – тихо ответила я. – Всё потому что я вампир? Потому что ты связался с клыкастой.

– Не называй себя так, – яростно прорычал он.

– Но это правда? – настаивала я. – Тебя хотят наказать из-за меня.

Виктор вздохнул:

– Это правда, другие оборотни… они не поймут, почему я с тобой. Им это не понравилось, и если бы я был частью их стаи, они бы этого не допустили. Вызвать нас сегодня вечером на совет – это их способ наказать меня за то, что совершил, по их мнению, нечто неестественное и взял жену не своей расы.

– Что? – вскрикнула Эддисон. – Как будто на дворе безумные пятидесятые? Что случилось с этими ублюдками?

Виктор пожал плечами.

– Именно так большинство оборотней относятся к вампирам. И вампиры точно так же относятся к оборотням.

– Думаю, смешанные пары не образуются ещё и из-за запаха, – нахмурилась я.

Эддисон приподняла бровь.

– Что за запах?

Я взглянула на часы.

– У меня нет времени объяснять, уже без пятнадцати девять, и что-то мне подсказывает, нам лучше не опаздывать.

– Ты чертовски права, – прорычал Виктор. – Нам нужно идти, сейчас же.

– Я поеду с вами. – Эддисон быстро собрала свои вещи и посмотрела на Виктора. – Не пойми меня неправильно, но Корбин просил передать, если тебе нужна подстраховка…

– Ну конечно, – сухо заметил Виктор. – Будто оборотни ещё не достаточно сильно меня ненавидят. Они уже считают меня предателем своей расы, для полного счастья мне не хватает лишь взять с собой на совет жену чертового четырехсотлетнего мастера вампиров.

– Но если там будет настолько опасно… – запротестовала Эддисон.

Виктор решительно покачал головой.

– Я так не думаю. Послушай, Эддисон, всё будет хорошо. Мне просто нужно пережить это публичное «избиение» как хорошему маленькому волку. Тогда они оставят нас в покое.

Его слова встревожили меня, я предполагала, что нам предстоит просто расшаркиваться перед ними и извиниться – по крайней мере, я надеялась, что все пройдет именно так. Несмотря на слова Виктора, я не думала, что они захотят избить одного из нас. Так ведь?

Перед тем как расспросить его, я проводила Эддисон до дверей. Она уселась в большой «мерседес» Корбина – огромный шаг от маленького «фокуса», на котором она ездила раньше – и помахала мне рукой. Затем быстро жестом показала «позвони мне», прижав правую руку с оттопыренным большим пальцем и мизинцем к уху, – позвони мне, когда всё закончится. Больше никаких секретов.

Я уверенно кивнула ей – поняла тебя, соседка – и она уехала.

Затем развернулась к Виктору.

– Ладно, итак? Мы туда поедем?

– Нет, дойдем пешком. Это за моим полем. – Он взял меня за руку. – Пошли. И чтобы ты ни делала, оставайся рядом со мной. Луна почти полная – для сегодняшней ночи это плохо. Сегодня действительно чертовски неудачная ночь.

Сказав это, он повел меня на место встречи через пустынные поля, окружающие его дом.

Глава 20

Виктор

Понятия не имею, почему они назвали его Скилл-Рок. Это оказался просто большой валун посередине поляны, которую местная стая использовала как место для собраний. По мне, потрескавшийся, весь в ямках большой камень вовсе не походил на скелет. Тем не менее, местные оборотни, казалось, очень им гордились, особенно альфа стаи Уэйнрайт и его дочь Ли-Энн, сейчас с важным видом стоявшие на одном конце валуна.

Остальные оборотни собрались вокруг – на самом деле их оказалось больше, чем я думал. Около тридцати мужчин и в два раза больше женщин.

Мужчины более часто умирали при рождении, чем женщины, и ещё больше их погибало в сражениях за место вожака и за территории. Поэтому во всех стаях женщин больше, вероятно, это объясняло многочисленные злобные взгляды, обращенные на Тейлор. Местных волчиц ослепила ярость из-за того, что Тейлор прибрала к рукам весьма завидного свободного мужчину, которого они считали своим. Конечно, волчицы обходили бы меня десятой дорогой, узнай они о проклятии. Но им то было неведомо, и я надеялся, что так и останется.

Сейчас оно не так сильно беспокоило меня, как раньше. После изгнания из собственной стаи, я искал помощи и обрел её у старого индусского священника, который преподавал трансцендентальную медитацию. Я проводил большую часть дня, повторяя одну и ту же мантру: я спокоен. Сконцентрирован. Я один – и в результате почувствовал себя более уверенно.

После возвращения в Тампу, я очень долго не занимался медитацией, главным образом, потому что проклятие меня не беспокоило, да и кому бы я причинил боль, если бы обернулся? Я жил один. Теперь, когда в моей жизни появилась Тейлор, мне, вероятно, придется снова медитировать, даже если она говорила, что не задержится надолго. И если вам смешно от мысли, как такой большой мужик как я сидит в позе лотоса и напевает «оммм», то, во что я превращаюсь под воздействием проклятия, чертовски не смешно. Так что это того стоит.

Всё будет в порядке, пытался убедить я себя, пока мы с Тейлор рука об руку стояли перед Утесом Черепа. С нами обоими всё будет в порядке.

Если не считать того, что луна сияла над головой, до полнолуния осталась лишь одна ночь, а метка внизу спины горела так, будто мне под кожу засунули раскаленный прут. Она, вероятно, светилась, именно поэтому я надел темную рубашку и ощущал, как зверь беспокойно ворочался в моем подсознании, желая выбраться на волю.

Я спокоен. Сконцентрирован. Я один, повторял я про себя. Я могу справиться с этим. Должен справиться с этим.

Я сжимал холодную ладонь Тейлор в своей – было непонятно, хочет ли она пить, или это от страха. В любом случае сейчас я не мог ей помочь. Не мог покормить её, ибо это посчитали бы худшим оскорблением из всех возможных. Лучшее, что мог сделать, – просто сжать её руку.

– Всё будет хорошо, детка, – пробормотал я едва слышно. – Просто держись рядом со мной.

– Пытаюсь.

От её тихого и неуверенного голоса мое сердце сжалось в груди. Боже, как же мне хотелось её защитить! Даже если она не чувствовала того, что я чувствую к ней, я хотел закрыть её собой от любой опасности, уберечь от боли. И снова поклялся себе, что не допущу, чтобы с ней что-то случилось, никому не позволю прикоснуться к ней даже пальцем. Она моя, и я умру, защищая её.

– Волки, суки… и вампир, – начал альфа Уэйнрайт, обращаясь ко всем нам с валуна высотой в два фута, что давало волку преимущество в росте. – Мы собрались здесь сегодня, чтобы исправить несправедливость, совершенную в отношении нашей альфа-суки, нашей любимой Ли-Энн Уэйнрайт.

Он кивнул на свою дочь, та улыбнулась и слегка склонилась перед всеми собравшимися. Я заметил, что немногие улыбались. Возможно, их возмущало то, что такое испорченное маленькое отродье занимало столь высокий пост. Альфа руководит стаей, а альфа-сука устанавливает порядок в стае, и что-то мне подсказывало, что порядки, заведенные Ли-Энн, не так уж хороши.

Сегодня вечером она надела, вероятно, на её вкус, весьма изысканное платье, но то, как сверкающая серебристая ткань низко спускалась на груди, практически обнажая соски, и дальше до самой промежности, придавало ей легкомысленный вид. По-моему скоромному мнению, это выглядело пошло – а ведь я мужик. Хотя, что мне известно о современной моде?

По мне, Тейлор в простом черном облегающем платье, с ниткой жемчуга моей мамы на шее выглядела в тысячу раз лучше. Невероятно изящная и элегантная – я гордился тем, что она моя жена, и плевать, что она вампир, а не волк.

– Человек, совершивший это преступление, сегодня здесь, среди нас, – продолжал вещать предводитель стаи, смотря на Тейлор. К её чести, она не съежилась и не отвела взгляд, а вздернула подбородок и посмотрела на него. Я почувствовал всплеск гордости. И судя по выражению на лице, моя девочка не собиралась вестись на его дерьмо. Я снова стиснул её руку, и она сжала мою в ответ.

– Она согласилась предложить компенсацию за свой отвратительный поступок, – заливался соловьем Уэйнрайт, пытаясь взглядом подавить Тейлор.

Она открыла рот, чтобы ответить, но я её опередил.

– Я связанная пара Тейлор, – сказал я, вызвав в толпе беспокойные шепотки. Поймал несколько обращенных на меня враждебных взглядов и вызывающе посмотрел в ответ. Да, я связан с вампиром. И, черт возьми, смиритесь с этим. – И как её пара, – продолжил я, – беру на себя любое наказание, которое должна понести она.

– Виктор! – запростестовала Тейлор. Я предупреждающе покачал головой. Она должна позволить мне сделать это – я не мог поступить иначе. Не мог смотреть, как кто-то причиняет ей боль.

Альфа стаи нахмурился:

– Ты знаешь, Виктор, что это не по закону.

– Да, как и то, что происходит здесь, – заметил я. – Ты хочешь кого-то наказать и, черт возьми, накажешь меня. Или клянусь богом…

– Очень хорошо. – Уэйнрайт поднял руку, останавливая меня. – Ты можешь подняться на скалу, – сказал он, приглашающе взмахнув рукой.

– Тейлор идет со мной, – ответил я. – И к ней никто не прикоснется. – Мне не понравилась идея оставить её одну, окруженную толпой обозленных оборотней. Мы поднялись на плоский валун и встали рядом с Уэйнрайтом и Ли-Энн.

По полю, взъерошив наши волосы, пронесся прохладный ветерок, и Тейлор задрожала. Я приобнял её за талию и притянул к себе, желая накормить её и согреть своим теплом.

– Виктор… – прошептала она и прижалась щекой к моей груди.

Быстро поцеловав её в макушку, я ощутил её жар. И стал очень твердым, даже несмотря на окружавшую нас опасность. Боже, как бы мне хотелось оказаться сейчас с ней наедине в нашей спальне. Хотелось полакомиться её сладкими лепестками, доводя до оргазма снова и снова, как прошлой ночью…

– Не в силах даже на минутку оторваться от этой клыкастой? – злобно и достаточно громко, чтобы я услышал, пробормотала Ли-Энн.

Я тихо зарычал:

– Оскорбляя мою жену, ты оскорбляешь меня.

– Не она должна быть твоей женой, – возразила Ли-Энн, шагнув к нам. – А я. Виктор, дорогой, ты разве не видишь, насколько мы идеальная пара? Она просто околдовала тебя своей вампирской магией. Она…

– Ли-Энн, – окидывая дочь суровым взглядом, тихо позвал Уэйнрайт. – Сейчас не время и не место.

– Прости, папочка. – Она скрестила руки на груди, подтолкнув свою грудь вверх, весьма при этом смахивая на надувшуюся шлюху.

– Итак. – Уэйнрайт повернулся ко мне. – Мы подготовили особое наказание, как мне кажется, под стать столь отвратительному преступлению, которое твоя жена совершила против нашей альфа-суки. – Тебя публично выпорят…

– Что? – ахнула Тейлор. – Но вы не можете…

Я накрыл её руку своей.

– Да, они могут. Всё в порядке, детка, я с этим справлюсь.

– Но так не должно быть. – В её полных тревоги и вины глазах стояли кровавые слезы. – Это мое наказание, Виктор. Я не хочу, чтобы ты брал его на себя.

– Я должен, – ответил я и обернулся к Уэйнрайту. – Отлично. Покончим с этим.

– Конечно. Но я ещё не закончил. – Он одарил меня гребаной злобной ухмылкой. – Как я уже сказал, тебя публично выпорят – тридцать ударов серебряным кнутом.

Я нахмурился. Нежданчик, на который я не рассчитывал. Серебро имеет свойство оставлять постоянные шрамы, обычно такое наказание применяют в случае самых худших преступлений, скажем, за убийство одного члена стаи другим. Кроме того, это чертовски больно. С другой стороны, я и не ожидал, что легко отделаюсь.

– Серебряным кнутом? Вы собрались воспользоваться серебряным кнутом? – воскликнула Тейлор.

Я снова накрыл её руку своей.

– Давай просто покончим с этим и свалим отсюда. – Это почти единственный для нас выбор. Я бы не смог прорваться сквозь стольких оборотней и при этом защитить Тейлор. Конечно, в результате меня изувечат, но мне было наплевать на собственную внешность.

Я расстегнул рубашку и приспустил её примерно на треть, дернув плечами, сбросил её, оголяя большую часть спины, но прикрывая поясницу. Я уже ощущал зов луны, тяжесть проклятия. И совсем не хотел, чтобы меня выдала светящаяся метка.

– Ты ужасно стойкий, для того кто получит самую худшую порку в своей жизни, мой мальчик, – заметил Уэйнрайт. И обернулся к Ли-Энн. – Принеси кнут.

На мгновение она спустилась с валуна и тут же вернулась обратно, держа в руках длинный блестящий красный ящик, только что не перевязанный бантом. Отлично, постарался какой-то дизайнер. Где они достали этот хренов кнут?

Ли-Энн сняла с ящика крышку и вытащила черный кожаный кнут с витой ручкой с одной стороны и шестью длинными кожаными хвостами с другой. На кончике каждого кнутовища в лунном свете сверкали серебряные наконечники. Она держала его передо мной, и я подавил желание отшатнуться.

Дело не в том, что я боялся порки, – в конце концов, меня заклеймила собственная стая. И не думаю, что порка, даже серебряным кнутом, будет намного хуже. Но конкретно с этим кнутом было что-то не так. Зло. То самое зло я почувствовал в той проклятой ловушке, которую кто-то подкинул на мою землю, вероятно, сам Уэйнрайт. Теперь я сожалел, что не додумался позвонить той ведьме, Гвендолин, и спросить, удалось ли ей узнать, кто стоял за всем этим. Возможно, я смог бы надавить на него. А возможно, и нет. Во всяком случае, Уэйнрайт скорее всего не признается в том, что снюхался с ведьмой, – не перед всей стаей.

– Что это за чертовщина? – спросила Тейлор, недоверчиво рассматривая кнут.

Я взглянул на неё:

– Ты тоже это чувствуешь?

Она кивнула:

– Зло, как в той ловушке.

– Именно. – Нахмурившись, я посмотрел на Уэйнрайта. – Я никогда не говорил, что позволю тебе избить меня кнутом. С каких это пор альфа стаи нуждается в магии, чтобы вершить правосудие?

Он взглянул на меня:

– Кнут – лишь средство наказания, больше ничего. Твою попытку утверждать обратное следует рассматривать как акт трусости, ты просто пытаешься избежать наказания.

– Это ложь, – сердито ответил я. – От этой хреновины за версту фонит черной магией. Ты не можешь…

– О да, я могу. – Альфа подал знак, и на валун взобрались четверо дюжих мужчин. Прежде чем я осознал, они оттолкнули Тейлор и схватили меня.

– Ты гребаный ублюдок, – зарычал я. – Я заставлю тебя заплатить за это. Сначала ловушка, теперь кнут – ты гребаный трус, снюхался с какой-то ведьмой.

Он неприветливо нахмурился:

– Понятия не имею, о какой ловушке ты говоришь. Кнут специально заказала лично Ли-Энн, чтобы наказать твою женщину за то, как она поступила с ней.

– Это предназначалось не для тебя, Виктор. – Ли-Энн склонилась ко мне, оглушая приторной тошнотворно-сладкой вонью своего парфюма, напоминающего смесь бубль гума с розой. Я едва не задохнулся. – Откажись от неё, – умоляла она, взмахнув кнутом перед моим лицом. – Откажись от неё прямо здесь и сейчас, и, клянусь, ты не получишь ни единого удара. Просто скажи, что ты выбрал меня, а не её.

Я посмотрел на неё:

– Да я предпочту, чтобы вы, ублюдки, содрали с меня кожу, но не откажусь от любимой женщины. Я никогда не откажусь ради тебя от Тейлор. Никогда, будь я проклят.

– Ах ты ублюдок, – прошипела она. – Отлично, желаешь, чтобы содрали кожу с твоих костей? Я буду рада сделать это. Более чем счастлива!

Она зашла ко мне за спину, и я услышал свистящее шипение кнута, обрушившегося на мою спину. Это оказался вовсе не легкий удар, она била значительно сильнее человеческой женщины. Но я бы с этим легко справился… если бы не последствия от воздействия серебряного кнута.

О боже, подумал я, ощущая влияние черной магии, исходящей от кнута, снова и снова опускающегося на мою спину. Ох боже, нет… Нет!

* * * * *

Тейлор

Я видела, как в лунном свете сверкали кусочки серебра, когда кнут снова и снова взлетал в воздух. От третьего удара он окрасился в кроваво-красный цвет.

– Нет! – закричала я, изо всех сил пытаясь вырваться из стальной хватки удерживающих меня оборотней. Мне почти удалось освободиться от двух веров, ведь питаясь от Виктора, я стала намного сильней. Но тут подоспел ещё один оборотень и полностью обездвижил мои ноги, всё, что мне оставалось делать, это наблюдать и молча плакать.

Ли-Энн – маленькая сучка – со всей злобы наносила удары кнутом. Она без устали взмахивала рукой, буквально сдирая со спины Виктора кожу, и всё из-за меня. Потому что он не отказался от меня. Он платил за мое преступление – мой грех, и я ничего не могла с этим поделать.

– Виктор, – крикнула я, рванувшись к нему. – Виктор… нет, пожалуйста…

– Стой на месте, клыкастая, – прохрипел вер над моим ухом. – Позволь избить красавчика, и, возможно, мы тебя отпустим.

– А возможно, и нет, – ухмыляясь, ответил другой. – Она очень горяченькая для клыкастой.

Раньше, в прошлом, я бы сжалась от страха, а его слова вызвали бы лавину жутких воспоминаний о перенесенном насилии. Но теперь меня заботил лишь Виктор.

– А ты попробуй, мудак, – прорычала я тому, кто похотливо пялился меня. – Клянусь богом, я вырву твое гребаное горло. – Я оскалилась, с удовлетворением наблюдая, как он отшатнулся.

– Черт возьми, Лекс, – пробормотал он, удерживая меня за руку. – Эта клыкастая шлюха жесткая штучка.

– Она злющая, верно, – хмыкнул другой. – Возможно, поэтому она ему понравилась. Возможно, она классно работает ртом.

– С такими клыками? Она откусит твой член, чувак.