Текст книги "Кровавый зной (ЛП)"

Автор книги: Эвангелина Андерсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 20 страниц)

– Вот дерьмо… – Она вздохнула. – Послушай, почему бы мне не налить нам по бокальчику вина, а затем мы поговорим? Ты же можешь пить немного жидкости, верно?

– Да, но сейчас я не хочу пить, – ответила я. Внезапно мне захотелось совсем другого. – Это может показаться странным, но у тебя есть соленые огурцы? С укропом?

– Что? – Она недоверчиво посмотрела на меня. – Хм, ты действительно только что попросила у меня соленые огурцы?

– Да. – Я смущенно кивнула. – Извини, знаю, что это странно. Но сегодня… меня уже тянуло на странную еду.

– Ладно, вроде бы у нас есть несколько банок. – Она поманила меня за собой. – Пошли на кухню.

Я проследовала за ней на удивительно большую кухню с бело-желтыми в клеточку занавесками на окнах. Зеленая керамическая лягушка с жесткой металлической щеткой во рту сидела на краю раковины, а на безупречно белой плите красовался веселой красной расцветки чайник. Все это напоминало совершенно обычную кухню, ничего не указывало что это дом ведьмы, ну разве что большой черный котелок, свисающий со стойки над плитой. Гвендолин увидела, что я пялюсь на него, и ухмыльнулась.

– Это большой котелок бабушки. Она говорит, что хорошую заправку можно сделать только в чугунном котелке.

– О, – воскликнула я. – А я подумала…

– Что мы, наклонившись над ним, шепчем заклинания и варим зелья? – Она приподняла бровь.

– Извини, – пробормотала я. – По-видимому, я ничего не знаю о ведьмах.

– Всё в порядке, видимо, я многого не знаю о вампирах, – ответила она, открывая безупречно белый холодильник. И вытащила оттуда банку с огурцами. – Например, то, что вы можете есть соленья.

– Я тоже этого не знала, до сегодняшнего вечера, – сказала я, забирая у нее банку.

Отвинтила металлическое кольцо и приоткрыла крышку. Вдохнула пряный аромат уксуса и укропа и сглотнула скопившуюся во рту слюну. Съеденный мной накануне фаст-фуд должен был утолить мой голод ещё на несколько часов. Но от аромата этих соленых огурчиков мой желудок заурчал, как будто я голодала годами. – Восхитительный аромат, – простонала я.

– Домашняя заготовка. Бабушка сама консервирует, – заметила Глевдолин, протягивая мне вилку. – Попробуй.

Я подцепила кусочек огурчика и сунула его в рот.

– Ммммм…

– Рада, что тебе понравилось, – сухо ответила Гвендолин. – Итак… твой внезапно прорезавшийся аппетит имеет какое-то отношение к тому, что ты желаешь разорвать связь со своим мужчиной?

Я чуть не захлебнулась рассолом.

– Нет, – ответила я, поставив банку на край раковины. – Это длинная история. Но нам нужно расстаться. Мне нужно… освободить его.

– Освободить его? – Она нахмурилась. – От чего?

– От меня. – Я глубоко вздохнула, едва сдерживая слезы. – Я сегодня кое-что натворила… то, что нельзя изменить. Пожалуйста, не заставляй меня рассказывать. Просто… мне нужно разорвать эту связь. Ты сможешь помочь или нет?

– Ну… – Она скрестила руки на груди и уставилась на свои ноги. Я заметила, что на ней были тапочки в стиле «Хелло Китти», с розовыми бантиками, вероятно, шли в комплекте с пижамой.

– Пожалуйста, – умоляла я. – Я дам тебе столько крови, сколько захочешь.

– Мне много не нужно, так чуть-чуть, в другом месте раздобыть кровь молодого вампира не удалось. – Она вздохнула. – Хорошо, я сделаю это – по крайней мере, попытаюсь. Но это будет нелегко. Мне нужна одна травка, которая растет только в Теневых Землях – «дыхание демона». Только с её помощью можно разорвать кровную связь.

– У тебя она есть?

Гвендолин покачала головой:

– Нет, и достать её нелегко. Чтобы достать эту травку, мне придется отправиться на границу тьмы – и если подумать, смогу добыть «дыхание демона» и одновременно избавиться от ловушки. Мне не придется ходить туда дважды. Это не совсем безопасно.

Мое сердце замерло.

– Итак… ты сможешь сделать это сегодня вечером?

Она нахмурилась.

– Боже, ты действительно хочешь это сделать? Будь у меня «дыхание демона», я бы помогла тебе, но у мня его нет, так что сегодня не выйдет. И я не совсем одета сейчас, чтобы отправиться к Большому барьеру, и, как я уже говорила, это довольно опасно.

– Нет, если тебя будет кто-то сопровождать.

От спокойного низкого голоса я подпрыгнула на диване. А подняв взгляд, увидела высокого черноволосого мужчину с бледной кожей, он стоял прислонившись спиной к кухонным дверям, как будто все время находился в соседней комнате.

На первый взгляд этот мужчина ничуть не изменился с нашей последней встречи, когда я в последний раз приходила к Гвендолин, пытаясь получить от нее ответы. Высокий – более шести футов – с широкими мускулистыми плечами, он почти полностью заполнил собой дверной проем. Но самой яркой его особенностью были глаза. Во мраке темного коридора, в золотистом свете, льющемся с кухни, они светились кроваво-красными рубинами.

– Лаиш… – В голосе Гвендолин прозвучало раздражение. – Когда ты перестанешь пугать, появляясь так внезапно?

– Когда ты перестанешь нуждаться во мне, ma cher. – Он улыбнулся и вошел на кухню. Он оказался одет в дорогой черный костюм и белоснежную рубашку из египетского хлопка, без галстука, с расстегнутым воротником. Возможно, из-за белоснежной рубашки его кожа выглядела слишком бледной, по сравнению с кожей Гвендолин цвета кофе с молоком.

– Без тебя обойдусь, – ответила та, нахмурившись.

– Сомневаюсь. Тебе нужно «дыхание демона», я не ослышался? – Внезапно в его вроде бы пустой руке появилась веточка цветов.

– О! – На мгновение Гвендолин обрадовалась. А затем, нахмурившись, посмотрела на мужчину, которого она назвала Лаиш. – Чем ты занимаешься? Подслушиваешь из Теневых земель, узнавая, в чем я нуждаюсь, чтобы иметь предлог появиться здесь?

– Я точно знаю, что тебе нужно, mon ange, – пробормотал он, шагнув к ней. – И буду более чем рад предложить тебе это.

Щеки Гвендолин покраснели.

– Ты очень горд собой, не так ли? Думаешь, что услышал достаточно чтобы соблазнить меня? Отлично, позволь мне кое-что сказать тебе, сукин ты сын…

– Успокойся, Гвендолин. – Он вскинул руку, останавливая её. – Я просто говорил о «дыхании демона». – Он протянул ей цветы, и я смогла более внимательно их рассмотреть.

Подобных цветов я не видела никогда в жизни – каждый размером с небольшую монету. С заостренными, как у пуасентии, лепестками, поразительно чистого насыщенного бархатистого черного оттенка. В центре каждого цветка виднелась кроваво-красная капелька, от них исходил насыщенный приторный аромат перегнивших фруктов.

– О… – Гвендолин отошла назад, выглядя опустошенной. – Отлично. Извини.

– Не извиняйся, – пробормотал он. – Ты возьмешь «дыхание демона» или нет?

– Я… да. – Она нерешительно кивнула. – Возьму. Он мне нужен.

– Отлично. – Он окинул её дьявольской ухмылкой и, подойдя поближе, прислонился к кухонной стойке. – Тогда будь готова заплатить.

Гвендолин насупилась:

– Я уже говорила тебе, что не буду спать с тобой. При любых обстоятельствах.

Он убедительно нахмурился:

– А кто говорил о плотских наслаждениях? Я говорю всего лишь о поцелуе. Один маленький поцелуй, и ты получишь «дыхание демона». – Он заманчиво покрутил перед ней необычном букетиком.

Гвендолин нервничала, что казалось странным – она не производила впечатление, что вообще чего-то боится. Но почему-то этот Лаиш действительно её нервировал.

– Хорошо, – наконец ответила она. И привстав на цыпочки, быстро чмокнула его в щеку. – Удовлетворен? Теперь отдай мне цветы.

Он приподнял бровь.

– Отнюдь не удовлетворен, уверен, ты знаешь почему. Говоря о поцелуе, я имел в виду настоящий поцелуй – когда твой рот прижимается к моему.

Гвендолин глубоко вздохнула:

– Что угодно. Я поцелую тебя – но это ничего еще не значит.

Она снова привстала на цыпочки и прижалась ртом к его узким, но чувственным губам. И через пару секунд отступила, тяжело дыша.

– Теперь отдай мне траву, – потребовала она.

– Я так не думаю. – Он улыбнулся. – Ты опережаешь события, mon ange. Позволь мне разъяснить условия сделки – я хочу поцеловать тебя. Вот цена столь ценного, нужного для твоего заклинания ингредиента.

Гвендолин нахмурилась, стараясь выглядеть раздраженно, но я видела, как она нервничала.

– Ты по-прежнему продолжаешь давить и давить на меня? – возмутилась она.

– Если бы я не был таким напористым, ты бы никогда не уступила, – пробормотал он, окидывая ееё полыхающим от страсти взглядом. – Так ты согласна с моими условиями?

– Если я это сделаю, ты отдашь мне «дыхание демона» и оставишь в покое?

– На данный момент, – кивнул он.

– Прекрасно. – Она, защищаясь, скрестила руки на груди. – Давай. Действуй, только быстро.

– Я не собираюсь спешить, – тихо ответил он, убирая свисающую на её лицо прядь волос. – Я намерен сполна насладиться вкусом твоих сочных сладких губ, ma cher.

Дыхание Гвендолин определенно участилось.

– Ну, просто… не ожидай, что я отвечу на твой поцелуй, – нервничая, тихо пробормотала она.

Лаиш тихо рассмеялся:

– Не буду. Вообще-то, я запрещаю тебе это. Хочу, чтобы ты оставалась абсолютно неподвижной, пока я тебя целую.

– Что? – изумилась она. – В этом нет никакого смысла.

– Тем не менее, таковы мои условия. Прими их, или сделке не бывать. – Он снова приподнял брови. – Ну так что?

Она неохотно кивнула:

– Хорошо, но только потому что самой добраться до Большого Барьера весьма проблематично, а мне нужны эти проклятые цветы сегодня, чтобы получить кровь молодого вампира для моего ритуала.

– То же самое заклинание, для которого ты потребовала кровь Корбина – вампира, для которого сделала «пожиратель душ»?

– Да, – неохотно кивнула она.

Лаиш некоторое время внимательно её изучал.

– Использовать заклинание с такой мощной кровью возможно лишь для возмездия. Когда-нибудь ты должна будешь мне рассказать, почему так жаждешь мести, Гвендолин. Кто тебе так напакостил, что ты готова рискнуть своей бессмертной душой, лишь бы увидеть, как они получат по заслугам?

– Это не твое чертово дело, – огрызнулась Гвендолин.

– Нет, но скоро станет моим. Всё, что касается тебя, мое дело. – Он обхватил её щеку большой ладонью и осмотрел сверху вниз, от розово-белой пижамы до тапочек. – Мне понравилось, как ты выглядишь сегодня вечером, Гвендолин. Такая невинная и нежная… почти девственная. Скажи мне, насколько правдивы слухи, что нетронутая ведьма намного сильнее?

Щеки Гвендолин покраснели.

– Заткнись и поцелуй меня, если ещё не передумал. Иначе, отправляйся в ад и оставь меня в покое.

Низкий рокот его смеха, казалось, разлетелся по всей комнате. Судя по тому, каким взглядом Лиаш пожирал Гвендолин, он хотел зайти гораздо дальше обычного поцелуя.

Словно преступнице, мне захотелось встать и покинуть комнату, но я боялась сдвинуться с места и привлечь к себе внимание. Лучше просто посидеть тихо, подумала я. В конце концов, это всего лишь просто поцелуй. Все закончится через минуту, верно? А возможно, и нет.

Как раз в этот момент Лаиш и востребовал плату. Я хотела отвести взгляд и не пялиться на них, но поняла, что не могу. Никогда прежде я не видела такого поцелуя.

Лаиш обхватил щеки Гвендолин ладонями и поднял её лицо. Затем пристально глядя ей в глаза, очень нежно накрыл ртом её губы.

Он, казалось, вечность прижимался ртом к её губам, затем отстранился, и я увидела легкое порхание его языка, скользящего между её губами, безмолвно просящего его впустить.

Длинные черные ресницы Гвендолин трепетали, отбрасывая тени на высокие скулы, и я услышала, как она протестующе застонала. Лаиш снова осторожно и настойчиво лизнул её между губ.

Она попыталась отстраниться, но он не позволил.

– Нет, Гвендолин. Я ещё не закончил целовать тебя. – И нежно, но строго приказал глубоким голосом: – Откройся для меня.

Она снова протестующе застонала, но на этот раз даже не попыталась отстраниться. А затем медленно приоткрыла губы.

– Ты и на вкус невинна, – прошептал Лаиш. Он углубил поцелуй, притягивая её ближе, не спеша, тщательно исследуя её рот.

Гвендолин снова беспомощно застонала, пока он настойчиво брал её рот. Я видела, как она сжала в кулаки по-прежнему скрещенные на груди руки, как будто с трудом оставалась неподвижной. Она хотела оттолкнуть его… или притянуть ближе? Невозможно было сказать – думаю, что она и сама не знала.

Прикусив губу, я наблюдала за их поцелуем. Это напомнило мне о том, как Виктор целовал меня, пообещав быть нежным. То, как он вкушал меня, когда я согласилась ему довериться. На меня нахлынула волна тоски, а на глаза навернулись слезы. Виктор, подумала я. Я очень сильно по тебе скучаю. Я просто хочу тебя снова увидеть. Хочу вернуться домой…

Я резко вскочила со стула и, споткнувшись, выбежала из кухни в гостиную. Села на диван и обхватила себя руками, изо всех сил стараясь не расплакаться. Не хватало ещё залить своей кровью диван Гвендолин.

Через мгновение она вошла в гостиную, вся пунцовая от смущения.

– Эй, ты в порядке? Мне правда очень жаль.

– Я в порядке, – всхлипнула я и вытерла слезы. – Извини, не хотела вас прерывать.

– Не извиняйся, пожалуйста. – Она скривилась. – Я рада, что ты это сделала. Лаиш несколько настойчив. Мне жаль, что тебе пришлось наблюдать за этим.

– Кто он? – спросила я, пытаясь отвлечься от собственных проблем. – И почему ты пожелала ему вернуться в ад?

Она снова засмущалась:

– Он никто. Низший демон, которого я вынуждена была просить о помощи, когда делала кол для Корбина. Теперь он думает, что я ему чем-то обязана.

– Мне помнится, ты говорила, что не вызываешь демонов, – сказала я. – Разве не ты говорила, что это категорически запрещено, если ведьма хотела практиковать белую магию?

– Всё очень сложно. То, чем занимаюсь я… это своего рода серая магия. – Она разочарованно вздохнула. – Слушай, ты хочешь, чтобы я разорвала твою связь или нет?

Я глубоко вздохнула:

– Нет, но это нужно сделать. И как можно быстрее.

– Я могу сделать это сегодня вечером, – сказала она. – Позволь мне только принести все необходимое.

Она прошла на кухню, и я услышала, как с ней снова заговорил Лаиш:

– Ты действительно собираешься это сделать? Разорвать кровную связь, благословленную самой богиней?

– Я сделаю то, что хочет клиентка, – ответила Гвендолин, и я услышала, как она хлопает дверцами шкафчиков, как будто что-то искала там.

– Чтобы получить кровь для заклинания возмездия. Это темная магия, Гвендолин. Это запятнает твою душу. – Лаиш говорил как никогда серьезно. – Почему бы тебе просто не назвать мне имя человека, причинившего тебе боль? Я сразу уничтожу его или их, и тебе больше не придется подвергать себя подобной опасности.

– И ещё больше увеличить свой долг перед тобой? Ни за что, демон, – фыркнула Гвендолин.

– Ты ранишь меня в самое сердце, ma cher. Я же забочусь только о твоих интересах.

– Я тебе не верю, даже если предположить, что у тебя есть сердце, а его у тебя нет, – огрызнулась Гвендолин. – Оставь меня в покое и не мешай работать.

Мне послышалось, как он пробормотал:

– Как хочешь.

А затем возникло ощущение, что мы с Гвендолин снова остались одни в доме. Куда он делся – вернулся в ад? И являлся ли он на самом деле всего лишь низшим демоном… или чем-то ещё? Чем-то большим?

Все вопросы исчезли из моего сознания, как только Гвендолин вернулась в гостиную с инструментами, завернутыми в черное полотенце. Когда она развернула его на журнальном столике, я увидела спички, серебряную чашу, цветы «дыхание демона», длинный серебряный клинок, кусок чего-то похожего на черную глину или воск.

– Хорошо, – сказала она, глубоко вздохнув. – Сейчас начнем. Это будет немного сложнее, потому что нам предстоит не просто разрушить колдовство.

Я приподняла бровь.

– Значит, это нечто вроде повседневной рутины?

Она пожала плечами.

– Обычно нет. Нет, если клиент находится в действительно болезненных отношениях. Если к примеру муж бьет жену и не позволяет ей уйти.

– И что ты делаешь в таком случае? – спросила я, как ни странно, неожиданно для себя очарованная.

Гвендолин пожала плечами.

– Одно могу сказать, это будет однозначно более сложный ритуал. Обычно я пишу на двух листах бумаги имена людей, которым нужно расстаться, сжигаю их в чаше вместе с чем-то личным – обрезками ногтей или волосами. Затем разрезаю поперек лимон, посыпаю его изнутри этим пеплом, складываю вместе две половинки и завязываю его черным шнуром. И просто оставляю лимон на подоконнике, пока он полностью не высохнет.

– И как это… работает? – спросила я с сомнением.

– Как я уже говорила, воздействие происходит незаметно. Связь постепенно изживает себя, высыхает так же, как и лимон. Бьющий жену муж понимает, что должен бросить свою жену, он больше не хочет видеть её и мучить.

Она разговаривала со мной и одновременно подготавливала все для ритуала: в серебряную чашу измельчила длинным острым клинком из серебра «дыхание демона». Теперь цветы источали очень неприятный отталкивающий запах, выделяя красный, словно кровь, сок.

– Хм, надеюсь, мне не придется есть это, – сказала я, отводя взгляд от серебряной чаши.

– Господи, нет. – Гвендолин скривилась. – «Дыхание демона» – это яд для любого сверхъестественного существа. Ну, видимо, кроме демонов – они готовят из этой гадости какой-то чай. Тьфу.

– Ну, что ты собираешься с этим делать? – спросила я. – И насколько это будет отличаться от обычного ритуала разрыва связи?

– Я собираюсь сжечь его с шестью каплями твоей крови. – Она нахмурилась. – Не думаю, что у тебя есть что-то принадлежащее Виктору, не так ли? Возможно, прядь волос? Или обрезки ногтей?

Я покачала головой.

– Извини, но мне и в голову не приходило нечто подобное, и я приняла хороший душ после… ну после. Это не сработает? Из-за того, что нам нечего добавить в эту смесь? – Меня хватила надежда. Возможно, мне, в конце концов, и не придется разрывать нашу связь!

Гвендолин нахмурилась:

– В большинстве случаев я бы сказала «да». Но в твоем… ты ведь кормилась только от Виктора, верно?

– Ну, да, – кивнула я.

– Отлично. Тогда хватит твоей крови – нечто от тебя и от него – ты кормилась от него, и она циркулирует по всему твоему телу. На самом деле, просто отлично.

Моя надежда внезапно скончалась в муках.

– Ох. Хорошо.

Она внезапно взглянула на меня:

– Послушай, если ты не хочешь этого делать…

– Нет. – Я вздернула подбородок. – Нет, мне нужно это сделать. Но…

– Но что? – нетерпеливо переспросила она.

– Хорошо… – Я прокашлялась. – Я, хм, слышала ваш с Лаишем разговор, и он сказал, то, что ты собралась сделать, может запятнать твою душу?..

Она неуверенно замялась.

– Послушай, дорогая, ты беспокойся о своей душе, а я побеспокоюсь о своей. Все в порядке, я хочу сделать это, но только если ты до конца уверена.

В моем сознании вспыли воспоминания о том, как Виктор лежит там, весь исцарапанный, покусанный, окровавленный, прикрывая рукой глаза, не в силах даже взглянуть на меня.

– Да, – тихо ответила я. – Да, давай сделаем это.

– Хорошо. – Гвендолин протянула ладонь. – Тогда дай мне руку. Для этого ритуала мне нужна твоя кровь.

Она уколола мой средний палец кончиком серебряного клинка, который называла атаме, и выдавила двенадцать капель крови – шесть для меня и шесть для Виктора – над измельченным «дыханием демона» в серебряной чаше. Затем собрала в стеклянный флакончик ещё двенадцать капель моей крови для себя и отложила его в сторону.

– Хорошо, – сказала она. – Теперь огонь. Ты можешь почувствовать легкий всплеск жара.

Она чиркнула большой каминной спичкой и подожгла «дыхание демона». Цветок горел на удивление хорошо, несмотря на то что был влажным от крови и собственных соков.

Сначала я не ощущала ничего, кроме небольшого покалывающего тепла в руках и ногах. Но потом кровь в моих венах словно воспламенилась.

– Ах! – воскликнула я удивленно.

Гвендолин с беспокойством взглянула на меня.

– С тобой все в порядке?

– Нет! – Я посмотрела на свои руки, ожидая, что они вот-вот вспыхнут. Но этого не случилось, я лишь ощущала, как пламя растекалось от рук к бедрам и между ног.

– Что? Что ты чувствуешь? – с беспокойством спросила Гвендолин.

– Так жжет. – Я беспомощно корчилась на диване. – Боже, так больно! Это нормально?

– Я не знаю! – Гвендолин прикусила нижнюю губу. – Я никогда раньше не разрывала настолько прочную связь. Обычно после такого ритуала, по крайней мере, один из вовлеченной в ритуал пары начинает ненавидеть другого.

– Тогда это не должно стать проблемой. Виктор и так меня ненавидит, – запротестовала я. Или если не сделал этого до сих пор, то сейчас точно возненавидит. Пламя растекалось по всему телу, и я ощущала, что оно вот-вот поглотит сердце. – Гвендолин, пожалуйста, сделай же хоть что-нибудь!

– Всё почти превратилось в пепел. – Она помешала в чаше кончиком атаме. – Боль исчезнет после того, как «дыхание демона» догорит. Просто потерпи.

– Я… попробую, – прошипела я сквозь стиснутые зубы. Пламя охватило меня полностью от кончиков пальцев на ногах до волос, меня накрыло сплошной волной агонии. Я попыталась лежать неподвижно, но не сдержалась и застонала от боли. Боже, это было ужасно.

Когда я уже не могла больше терпеть, горящие цветы в последний раз вспыхнули, источая зловонный дым, и погасли.

– Ах… – Я откинулась на спинку дивана с цветочной обивкой. – Это было ужасно. – Внезапно меня озарило. – Виктор… почувствовал то же самое?

– Если он по-прежнему тебя любит, то боюсь, что да, – ответила Гвендолин.

Я вздохнула с облегчением:

– Тогда с ним всё в порядке. Так что… больно только мне… потому что я всё ещё испытываю к нему чувства?

Она кивнула:

– Эта боль от разрыва вашей связи. Ты уверена, что хочешь это сделать? Боюсь, что следующая часть ритуала будет намного болезненней.

Я рассмеялась:

– Больнее, чем огонь, пожирающий меня изнутри? Вау, прежде чем проводить подобный ритуал, тебе следует брать отказ от возможных претензий.

Она развела руками.

– Как я уже говорила, раньше мне не доводилось разрывать подобную связь. А учитывая то, что вы связаны меньше месяца, просто необычно, что она успела настолько глубоко укорениться. Почти как…

– Почти как что? – спросила я.

Гвендолин опустила взгляд:

– Как будто это возможно. Послушай, ты уверена?..

– Сделай это, – сказала я, пытаясь сохранить мужество, но безуспешно. – Просто… пожалуйста, поторопись. Хорошо?

– Буду действовать так быстро, как смогу, – кивнула она.

Зачерпнув порошкообразную золу из чаши, она прижала её к черному куску воска и начала его разминать. Затем длинными тонкими пальцами вылепила из него фигурку, а точнее две фигурки. Я восхищенно наблюдала, как воск принимал форму мускулистого мужчины и стройной, но с формами женщины с длинными волосами. Их тела, сделанные из одного куска воска, были соединены – стояли, обнимая друг друга.

– Это Виктор и я. – Я с изумлением на неё посмотрела. – Знаешь, если когда-либо ты решишь завязать с колдовством, тебя ждет неплохая карьера скульптора.

– Спасибо, – спокойно ответила она. – Но я бы предпочла быть здоровой и сытой ведьмой, чем голодным художником. И это… должно выглядеть не так. Минутку, я попробую снова.

Она быстро отлепила фигуры друг от друга и переделала, её изящное лицо нахмурилось. Но фигуры снова оказались точной копией Виктора и меня, сплетенные в объятиях.

По мне, они и так уже выглядели идеально, но Гвендолин казалась явно раздраженной.

– Что, черт возьми, происходит? – пробормотала она.

Она разделила фигуры, размяла воск и слепила их снова, в третий раз… с тем же результатом.

– Что? – наконец спросила я. – Что не так?

– Не знаю. – Она посмотрела на меня. – Они должны стоять спиной друг к другу, символизируя ненависть. Но почему-то вы оба продолжаете стоять лицом друг к другу. – Она покачала головой. – Тейлор, ты уверена, что он тебя ненавидит? Что-то или кто-то с той стороны действительно не желает, чтобы я разорвала вашу связь.

Я снова вспомнила о Викторе – то, как он даже не смог посмотреть на меня. Его подавленный голос, когда он приказал мне уйти.

– Да, – прошептала я, едва не плача. – Давай, сделай это.

– Вероятно, возникнут последствия, – предупредила она меня. – У кровной связи имеется особое свойство – оно формирует защитный барьер вокруг связанных. И если я это сделаю, ты лишишься защиты.

– Знаю, что возможны последствия, – спокойно ответила я. – Меня предупредили. Так что дальше?

Гвендолин вздохнула.

– Ну, обычно я формировала из фигурок свечу, вставляя фитиль между вами, вот здесь. – Она указала на место, где фигурка Виктора была соединена с фигуркой Тейлор. – Потом поджигала свечу, оставляя её догорать до конца, по вы двое бы не растаяли. Но боюсь, эта процедура затянется надолго.

– Не считая того, что она крайне болезненна, – сказала я, пытаясь не дрожать.

Она пристально посмотрела на меня:

– Не буду врать тебе, Тейлор – независимо от ритуала, будет очень сильно больно. Вопрос в том, хочешь ли ты растянуть боль, или мне покончить со всем разом?

– Сразу, – ответила я. – Как сорвать пластырь с раны.

– Хорошо. – Она занесла серебряный атаме над восковыми фигурками. – Ну, была не была.

– Сделай это. – Я сжала руки в кулаки, ожидая боли.

Но вместо того чтобы резко разрубить фигурки, Гвендолин глубоко вздохнула и начала напевать тихим мелодичным голосом:

– Нарекаю именем Тейлор,

И смиренно прошу священный огонь,

Освободи её от кровной связи,

Сделай её сильней с каждым часом.

Очисти её душу, освободи её

От кровной связи.

От крови, связи и боли.

Пусть останется лишь пепел.

Да будет так.

Затем быстро взмахнула атаме и разрубила восковые фигурки друг от друга.

Я выгнулась от боли, словно атаме вошел в мое сердце и разрубил его пополам – отрезав меня от Виктора и разрывая связь.

Мгновение я лишь извивалась от боли. Боже, так больно! Это оказалось в десятки раз хуже, чем течка, что я испытала раньше. Как будто кто-то воткнул нож в мое сердце, не давая вздохнуть – значит, вот так ощущается сердечный приступ? Я сейчас умру? Я сжала кулаки, на глаза навернулись слезы, и борясь с болью, ощущала, как тону в агонии.

– Тейлор? Тейлор, с тобой всё в порядке? – Гвендолин погладила меня по щеке. – Прости, милая, я не знала, что будет настолько больно. Давай – дыши…

Некоторым вампирам не нужно дышать, но ко мне это не относилось. Наконец с огромным облегчением я втянула в легкие столь необходимый мне воздух. Тяжело дыша, я лежала на диване Гвендолин со стекающими по щекам слезами и пыталась осознать, жива я ещё или нет.

– Ты в порядке? – спросила она меня с беспокойством. – Боже мой, ты до смерти меня напугала! Я думала, что придется откачивать тебя.

– Откачивать вампира? Мы же уже мертвы, помнишь? – Я попыталась не рассмеяться, но не удержалась.

– Тогда с тобой всё в порядке? Ты чувствуешь себя как-то иначе?

Я посмотрела на две фигурки на журнальном столике.

– Нет… да. Думаю, что да.

– Как? – спросила она с беспокойством. – Ты чувствуешь себя свободной? Не связанной? Именно это я обычно слышу от клиенток, когда использую это заклинание.

– Вот здесь. – Я потерла грудь в области сердца. – Это как… открытая рана. Как будто тут образовалась зияющая дыра, и я не знаю… не знаю, как её закрыть.

– О, милая. – Гвендолин обняла меня. – Я не должна была этого делать. Мне очень жаль.

– Нет… – Я всхлипнула и вытерла глаза, оставляя на руках кровавые следы. – Я… я попросила тебя. Так будет лучше. Это просто… просто больно, понимаешь?

– Понимаю, – пробормотала она. – Но надеюсь, со временем эта рана заживет. Просто дай себе время… оно лечит.

– Верно. – Я выпрямилась и заставила себя встать с дивана. – Ладно, хорошо… думаю, мы тут закончили.

– Тебе не обязательно сразу уходить, – ответила она, тоже вставая. – Посиди здесь, если тебе нужно время восстановиться. Я сделаю тебе чай или принесу ещё соленых огурчиков.

Я покачала головой:

– Нет, спасибо. Я просто… хочу лишь отправиться домой и с головой забраться под одеяло.

– Понимаю, – тихо ответила она. – Даже если ты хотела как лучше, это всё равно больно.

Больно не то слово. Меня охватила агония – казалось, что у меня кровоточила душа. Как будто я никогда больше не стану целой. Единственное, что утешало, – Виктор ничего не почувствовал. Он не мог… его любовь ко мне уже исчезла. Теперь нужно вернуться домой и ждать, когда умрет моя любовь к нему.

Как будто это возможно.

– Мне нужно идти, – тихо сказала я, доставая ключи от машины Эддисон. – Я устала. Мне нужно отдохнуть.

– Дай мне знать, если я ещё что-нибудь смогу сделать для тебя. – Гвендолин очень долго смотрела на меня, а затем подошла и просто обняла.

Сначала я шокировано замерла – казалось, она не любила обнимания. Или возможно, она слишком разборчива и не обнимала кого попало. Но я оценила её доброту, ощущая себя не такой несчастной, раздавленной. Я медленно обняла её в ответ.

– Спасибо, – прошептала я, когда мы наконец отстранились друг от друга.

– Всегда пожалуйста, – сказала Гвендолин. Она задумчиво посмотрела на меня. – Знаешь, обычно меня не волнуют вампиры, но за тебя я переживаю.

Я тихо рассмеялась:

– Ты говоришь, как Эддисон, она ненавидела всех вампиров, кроме меня. Говорит, что я маленький образец вампирской терпимости.

– Верно. Я с ней согласна. – Гвендолин улыбнулась. – Пожалуйста, дай мне знать, если тебе что-то понадобится – что угодно.

– Я в порядке, правда, – ответила я, направляясь к двери.

– Хорошо. – Она вздохнула. – Надеюсь, в следующий раз смогу сотворить для тебя более счастливое заклинание. Так что, твое следующее заклинание будет на любовь в доме. Хорошо?

– Ладно. Спасибо. – У меня больше не было сердца – я не собиралась воспользоваться её щедрым предложением. Виктор был для меня единственным, а теперь я его потеряла.

– До свидания, – сказала я и, открыв дверь, шагнула за порог её дома… прямо в ловушку.

Глава 24

Виктор

Обжигающая боль пронзила меня примерно на полпути к Тампе. Я ехал по объездной дороге на своем пикапе, направляясь в клуб Корбина, куда ранее отправил Тейлор, когда мои руки и ноги начало покалывать. Легкие мурашки превратились в жар, а он в свою очередь – в охвативший всё тело огонь, прокатившийся от рук и ног прямо в промежность.

– Дерьмо! – Я свернул направо, едва не врезавшись в дерево, а затем каким-то чудом восстановил контроль над машиной. К счастью, проселочная дорога, по которой я ехал, оказалась пустынной.

– Какого черта? – пробормотал я, остановившись на песчаной обочине. Боль усиливалась, и я понимал, что это из-за Тейлор.

Где ты, детка, что с тобой? Ты в порядке?

Я до боли желал её обнять. Пламя обжигало настолько, что я едва мог усидеть на месте. Я извивался на автомобильном сиденье, как сумасшедший – если бы кто-то увидел меня, то подумал бы, что я бьюсь в гребаном припадке.

А когда подумал, что больше не выдержу, боль внезапно прекратилась.