Текст книги "Королева ночи"
Автор книги: Эванджелина Коллинз
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 19 страниц)
Глава 9
Позднее утреннее солнце согревало его плечи, когда он вместе с Ребеккой входил в ворота Гайд-парка. Ее рука в тонкой лайковой перчатке лежала на его руке, и он старался идти в ногу с ней. Светло-голубой капор защищал ее нежное личико от солнечных лучей, прогоняя прочь морщинку, которой не место на переносице юной девушки. Как же быстро она выросла! Казалось, еще вчера ей было восемь лет и она тянула его за рукав, спрашивая поиграть с ней в куклы.
Это вошло в привычку – когда она приезжала в его Городской лондонский дом, он отменял ранний приход офис и, проведя пару часов в своем кабинете, составлял ей компанию за завтраком. Как истинная жительница Лондона, Амелия придерживалась своего распорядка, то есть вставала поздно в отличие от Ребекки, выросшей в провинции. Однако поздние светские приемы быстро приучили сестру к расписанию Амелии. Но на тот раз он воспользовался утренними часами, чтобы провести время с сестрой без присутствия жены.
Темой их утреннего разговора, конечно, стали молодые лорды. Ребекка говорила о них со знанием дела, что, честно говоря, немного шокировало Джеймса. Сыпала именами и титулами, не уделяя особого внимания молодому человеку, если он всего лишь барон, и превознося того, кто унаследовал титул маркиза.
Джеймс рассеянно слушал, тарелка с яичницей и колбасками стояла нетронутой, его опасения росли все больше. Да, он понимал, что Ребекка взволнована перспективой первого сезона и возможностью получить предложение руки и сердца, как и все другие девушки ее возраста из хороших семей. Но он не хотел бы, чтобы сестра во главу угла ставила титулы, а не что-то другое, и все ради того, чтобы удовлетворить амбиции отца. И меньше всего он хотел, чтобы Ребекка узнала, насколько печальным может оказаться брак, основанный на обмене социального статуса на деньги.
После завтрака он предложил ей совершить небольшую прогулку. Джеймс не бывал в парке в это время дня с ее последнего приезда. Тогда воздух казался чистым и холодным, пронизанным сыростью февраля, замерзшая трава скрипела под ногами, а деревья стояли голые, без листьев. Сейчас трава была сочная и густая, листва шелестела над головой, отбрасывая на тропинку кружевные тени. В воздухе уже чувствовалось приближение теплых дней, но было еще достаточно свежо, правда, не настолько, чтобы заставить Джеймса надеть пальто, но Ребекка все же решила воспользоваться накидкой.
– … и Амелия приняла приглашение на бал к леди Мортон, – продолжала Ребекка.
Джеймс кивнул, используя тот же необязательный кивок головы, который воспроизводил с тех пор, как они покинули дом.
– Это событие открывает сезон. Завтра нам следует нанести ответный визит. О, я надеюсь, что не разочаруюсь и не скажу чего-то, что не следует. Поэтому сегодня мы непременно должны посетить модистку.
– Должны? – спросил он, скептически приподнимая бровь.
Ребекка подняла на него глаза. Ей хватило ума, чтобы чуть-чуть смутиться.
– Да, конечно. Вчера мы с Амелией просмотрели мой гардероб и сделали вывод, что мне нужно приобрести несколько новых платьев. Я не могу появляться в родном и том же более одного раза.
– Ну разумеется! – сказал Джеймс, пряча улыбку. – Знаешь, что я думаю? Ты можешь бросать их в корзину после первого появления.
– Джеймс, пожалуйста, не делай из меня глупую девчонку. Я… – Она опустила глаза, ее рука напряглась. – Мне так хочется добиться успеха.
В ее взволнованном шепоте слышалось столь сильное желание, что он почувствовал себя негодяем, который дразнит бедную девушку.
– И ты добьешься. Я уверен. – Он похлопал ее по руке. – Ты прелестная девушка, Ребекка. И глупец тот, кто не сумеет рассмотреть твою внутреннюю красоту, а только внешнюю.
Сестра прильнула к нему, прижавшись щекой к его плечу. Если бы они не гуляли в парке, Джеймс не сомневался, что она бы сжала его в объятиях.
– Спасибо! Ты самый лучший из братьев.
– Но я единственный брат.
– Все равно ты лучший.
У него была жена, которая презирала его; и отец, продавший его, подобно грузу корабельного леса. Но ему посчастливилось иметь сестру, которая обожала его. И у него была Роуз… еще две ночи. Правда, это не так уж много…
– Я… – Ребекка тихонько вздохнула. – Я не хочу, чтобы кто-то пренебрег мной. Отец рассчитывает на мой успех.
Это именно та причина, по которой он пригласил ее прогуляться в парке. Джеймс остановился и повернулся к ней лицом, чтобы она внимательно выслушала его.
– Ребекка, я понимаю, насколько требователен может быть отец.
Этот человек такой же жесткий и хитрый в семейных отношениях, как и в делах. То, что он делал, просто непостижимо. Даже в юном возрасте Джеймс чувствовал давление отца и теперь опасался, что такое же давление оказывалось на Ребекку.
– Но я должен спросить тебя, то ли это, чего ты хочешь? Отец будет разочарован, если ты не выйдешь за титулованного лорда. – Это было преуменьшение, но если дойдет до этого, то ему придется узнать, что в жизни случаются разочарования. – Хотя он не прервет общение с тобой.
Но, по правде говоря, Джеймс в этом не был уверен. Однако если он даст ей приданое, то Ребекка не останется без денег.
– И я тоже всегда останусь тебе братом. Нет ничего в жизни важнее для меня, чем твое счастье.
– Я счастлива, Джеймс, – сказала она, ее огромные глаза смотрели умоляюще. – Разве я дала тебе причину сомневаться?
– Ты счастлива сейчас, но замужество серьезный шаг. Ты свяжешь себя со своим супругом до конца жизни.
Это он знал очень хорошо.
– Я хочу, чтобы ты была свободна в своем выборе и прислушалась к голосу сердца, а не чувствовала, что тебя заставляют выбрать кого-то из-за его имени.
– Но ты ведь женился на Амелии, что и дало мне эту возможность. И я не собираюсь упускать ее.
Джеймс промолчал, тревожный холодок пробежал по спине. Он был очень осторожен и никогда не сказал ни одного плохого слова в адрес Амелии. Всем было ясно, что это союз не по любви, но Ребекка, конечно, не могла сознавать истинное положение вещей. Она уверилась, что отец выбрал Амелию в жены ее брату, а это дало ей право в один прекрасный день получить доступ в светское общество. Это было все, что ей известно, и ни слова больше.
– Знай, ты можешь делать то, что хочешь. Не чувствуй себя обязанной в своем выборе.
– Спасибо. – Ребекка поднялась на цыпочки и прижалась губами к его щеке. – Ты действительно самый лучший из братьев. Но не нужно беспокоиться на мой счет. Единственное, чего я хочу, чтобы ты смог назвать меня леди. Нет, я не выйду замуж по этой причине. Мужчина должен подходить мне, и это главное.
– И должен любить тебя.
Она захихикала, опустив подбородок.
– Конечно, это ясно без слов.
Они шли по тропинке, мимо пожилой дамы, которая прогуливалась с двумя детьми. Размахивая палками, дети играли в пиратов, парируя и нанося удары. Треск их «шпаг» наполнял воздух. Болезненное желание стеснило грудь. Отбросив его прочь хорошо натренированным усилием воли, Джеймс поднял голову и взглянул на небо. Солнце стояло уже почти над головой. Скоро он должен проводить Ребекку домой. На приготовление к визиту уйдет больше времени, чем несколько минут.
Он уже готов был повернуть обратно, когда женская в фигура в плаще привлекла его внимание. Женщина стояла в тени большого дуба, рядом с деревянной скамьей на берегу Сернентайна. Капюшон ее плаща ниспадал на спину, открывая аккуратный узел темных волос. Джеймс замер на месте, понимая, что не в состоянии отвести от нее глаз и не может сделать ни шагу. Роуз повернула голову к блондину, вальяжно расположившемуся на скамье. Теперь Джеймс видел ее профиль, который знал очень хорошо. Знакомые алые тубы двигались, те самые губы, которые он целовал не больше чем двенадцать часов назад. Красивый женский голос достигал его ушей, но расстояние было слишком большим, чтобы разобрать слова.
Джеймс снова посмотрел на блондина на скамейке и почувствовал дикий приступ ревности, заставивший его сжать кулаки. Ему пришлось приложить усилие, чтобы погасить его, решив, что не стоит снова так накручивать себя. В любом случае она его еще две ночи.
– Джеймс?
Игнорируя Ребекку, он быстро огляделся вокруг. Роуз стояла не больше чем в пяти шагах от того самого места, где они занимались любовью три дня назад. И его ноги автоматически понесли его к ней и к ее блондину.
Там, около скамьи, он взял ее. Она отдалась ему. Джеймс помнил, как трава холодила его руки, помнил ее горячее тело, податливое и извивающееся под ним в наслаждении.
Его мускулы напряглись, заставляя сойти с тропы. Он не мог не воспользоваться этой неожиданной встречей, чтобы снова побыть рядом с ней. Но присутствие сестры останавливало его.
Не здесь. Не сейчас.
Он заставит себя отказаться от этой возможности, но позволит себе насладиться ее видом, а затем проводит Ребекку до дома.
– Ты не возражаешь, если мы сегодня посетим несколько игорных домов?
Тимоти взял бумажный пакет и бросил пригоршню черствого хлеба в воду. Утки, скользившие по поверхности озера, сразу же откликнулись на его предложение.
– Вовсе нет.
Вчера у Роуз не было сил покинуть апартаменты, не говоря о том, чтобы выйти в город. Всё ее мысли сконцентрировались на одном – забыть Джеймса, а не на том, чтобы подумать о поведении брата. Но сегодня… она не может, провести этот день, не поинтересовавшись, не скрывает ли Дэш пагубное пристрастие к игре.
– Тогда нам пора идти. Мне нужно на минутку забежать в заведение, а потом мы сможем отправиться по своим делам. Как ты думаешь, сколько игорных домов мы сумеем обойти? Я должна вернуться до пяти.
Она хотела, чтобы у нее было достаточно времени приготовиться к вечеру. «Я могу увидеть вас завтра?» Слова Джеймса всплыли в ее сознании. Он даже пообещал пораньше уйти из офиса. И у нее не было ни малейшего сомнения, что он сделает это.
Тимоти бросил очередную порцию крошек в воду.
– Три часа у нас есть. Существует какая-то причина, из-за которой ты хочешь вернуться пораньше?
– Возможно, – уклончиво проговорила Роуз, стараясь сдержать улыбку.
– Я так понимаю, вчерашний вечер прошел удачнее, чем ожидалось? Ты выглядишь сегодня куда лучше, чем вчера.
– Да, это правда. Куда лучше.
Избегая проницательного взглядаТимоти, Роуз отошла от него, наблюдая за утками. Джеймс был ее единственным клиентом в этом месяце. И какое-то шестое чувство подсказывало ей, что Тимоти не одобрил бы этот факт. Он станет расспрашивать ее, интересоваться. Умно ли это – встречаться ночь за ночью с одним и тем же мужчиной? Разумеется, все его вопросы будут продиктованы искренней заботой, но в этот момент она не хотела слышать вопросы, на которые у нее не было ответа.
Что-то внезапно прервало ход ее мыслей, и странное ощущение заставило насторожиться.
Роуз огляделась вокруг, и ее взгляд немедленно поймал Джеймса, словно где-то в глубине души она знала, что он здесь. Одетый в сюртук цвета сафари и темные брюки, он стоял на тропинке. Его крупная фигура тонула в лучах солнца, отчего он казался еще красивее.
Улыбка тронула ее губы при этом неожиданном подарке, она никак не ожидала увидеть его здесь. На их первом свидании он говорил ей, что не может припомнить, когда в последний раз посещал парк в дневное время. А сейчас даже и это время еще не пришло, было позднее утро. Капюшон при желании мог скрыть ее лицо, и она не боялась быть узнанной.
Морщинка пролегла на его лбу, Джеймс отвел глаза, затем сошел с тропинки прямо на траву, и тогда она увидела рядом с ним молоденькую девушку. Рука в нежной лайковой перчатке лежала на его предплечье. Светло-голубой капор обрамлял хорошенькое личико. Утреннее платье того же тона, что и капор, выглядывало из-под светло-коричневой накидки, сразу видно, что от дорогой модистки. Ничего подобного Роуз себе позволить не могла.
Она напряглась. Ее пульс ускорился. В висках при мысли о том, кто эта юная девушка, стучала кровь. Роуз подмывало повернуться, уйти, исчезнуть, избежать мучительной правды, которую она по возможности старалась не знать. Но она не могла удержаться от последнего взгляда на девушку, обладавшую привилегией называть Джеймса своим. Светло-каштановые волосы выглядывали из-под капора. Мягкий цвет зеленых глаз. И если Джеймс излучал мужественность, от нее исходила поразительная нежность и женственность. Да, сходство было очевидно.
И Роуз почувствовала облегчение. Словно гора свалилась с плеч. И трепет, который всегда охватывал ее при одном только взгляде на Джеймса, вспыхнул с новой силой, а на губах заиграла улыбка.
– Доброе утро, Джеймс.
Остановившись перед ней, он поднял подбородок, его взгляд метнулся c Тимоти, который поднялся и теперь стоял рядом с Роуз. Ни один мускул не дрогнул на лице Джеймса, но вопрос в его глазах не мог быть очевиднее.
– Надеюсь, день выдался удачный? Позвольте мне представить моего друга. Мистер Тимоти Эштон.
Двое мужчин обменялись приветствиями. Полупоклон от Эштона и быстрый кивок от Джеймса. Затем возникла неловкая пауза, и Джеймс повернулся к юной девушке.
– Ребекка, это мисс Роуз…
Роуз поймала его многозначительный взгляд. Привычка, выработанная годами, заставила ее воздержаться, оставив без ответа его просьбу о ее фамилии. Вместо этого она наклонила голову в приветствии.
– Мисс Роуз, это моя дорогая сестра – мисс Ребекка Арчер.
Его фамилия Арчер? Джеймс Арчер [2] [2]В переводе с английского «стрелок из лука», или знак зодиака – Стрелец.
[Закрыть]. Это ему подходит. Звучит солидно, утверждающе, как и он сам.
– А разве есть другие сестры, которые не так дороги? – спросила Роуз.
Джеймс тихонько рассмеялся.
– Нет, она единственная.
– И что же привело вас в парк в столь ранний час? Солнце такое яркое.
– Увы, Ребекка не разделяет мои предпочтения.
– Благодарю ее за это.
Стоя в тени дерева, Джеймс выглядел как-то иначе… И Роуз потребовалась пара минут, чтобы понять причину. Его светло-каштановые волосы были аккуратно уложены. Лицо чисто выбрито. Белый нашейный платок завязан свободным узлом. И ни намека на напряжение в сильных широких плечах. Это была утренняя версия Джеймса.
Видя его сейчас, до того как часы за письменным столом возьмут свое, она поняла, как тяжело и много он работает. Он упоминал долгие часы работы, но так небрежно, как нечто малозначительное. И это заставило Роуз принять решение сделать их совместные вечера приятными насколько возможно.
– Джеймс, смотри, сегодня появились утки, – сказала Ребекка, глядя через плечо Тимоти. – Мне надо было сообразить и принести им что-нибудь.
– Не беспокойтесь. – Тимоти потянулся к бумажному пакету на скамье. – Это черствый хлеб. Они его обожают. Берите столько, сколько хотите.
– О… – Девушка прикусила нижнюю губу, выглядя более взволнованной, чем предполагала ситуация. – Я не могу.
– Но не буду же я возвращаться домой с этим хлебом? Глупость какая-то! Уверяю вас, утки его обожают. Не верите?
С мягкой улыбкой, которая, несомненно, произвела впечатление на сестру Джеймса, по крайней мере судя по тому, как порозовели ее щеки, Тимоти указал на воду.
Ребекка посмотрела на брата, ища его одобрения. Однако Джеймс не разглядывал Тимоти, оценивая, достоин ли тот чести проводить его сестру на несколько шагов, он смотрел на Роуз.
Выдержав его пристальный взгляд, Роуз кивнула:
– Утки ждут, Ребекка.
Джеймс наблюдал, как девушка радостно присоединилась к Тимоти, и они поспешили на берег озера.
– Кто он, этот мистер Эштон?
В его тоне не было ни тени подозрения, лишь явное требование ответа.
– Мой друг.
– Друг?
Легкая морщинка на лице Джеймса встревожила ее.
– Да, друг. Очень хороший друг.
Морщинка стала глубже. Каким-то образом Роуз удалось сдержать улыбку, когда она сделала шаг к нему. Понизив голос, она прояснила ситуацию:
– Он тоже работает у Рубикон.
– Один из слуг?
– Тимоти слуга? О нет! – Роуз подавила смешок, к: готовый вырваться наружу. – Вдобавок к женщинам, которые ежедневно готовы оказывать услуги клиентам, в заведении есть еще и несколько мужчин.
Джеймс презрительно усмехнулся:
– Он…
Роуз подняла руку, не желая, чтобы он произнес определенное слово.
– Пожалуйста, не говори это слово. Тимоти мой друг и не заслуживает, чтобы его так называли.
Джеймс снова посмотрел туда, куда ушла его сестра в сопровождении этого господина, и его глаза потемнели.
Роуз потянулась, чтобы прикоснуться к его руке. Если бы она не надела перчатки, то могла бы почувствовать жар его тела под шерстью сюртука.
– Твоя сестра в полной безопасности с ним. Поверь мне. Тимоти никогда не позволит себе ничего плохого по отношению к юной леди.
Все эти объяснения больно задели ее. Неприятное напоминание о том, что человека можно осудить за его выбор в жизни.
И та радость, которую Роуз ощутила, увидев Джеймса, мгновенно испарилась.
Ее рука безвольно упала.
– Он твой друг?
– Да. Самый близкий друг.
Ее единственный друг.
Но как бы она хотела добавить Джеймса к этому короткому списку! Иметь возможность назвать и его другом. Его брови приподнялись. Джеймс удивленно рассматривал ее. Легкий ветерок шевелил его волосы. А над головой шелестела листва, когда птицы порхали с ветки на ветку. Что-то, что он искал, должно быть удовлетворило его, и он кивнул…
– Приятно было встретить тебя, Роуз.
– Мне тоже…
Она хотела бы подойти ближе, но этикет удерживал ее. И вообще это было так странно быть с ним в парке при свете дня. Другое дело ее спальня, где нет чужих глаз. Здесь же она не знала, что сказать, как вести себя с ним.
Легкий всплеск воды и затем тихий смех послышались из-за ее плеча.
Уголки его рта дрогнули.
– Мне нужно забрать Ребекку. Ей следует приготовиться к визиту.
– Конечно, я не задерживаю тебя.
Джеймс подошел, взял ее руку, длинные пальцы обхватили ладонь – такое знакомое пожатие! – и поклонился. В его глазах она прочла обещание чего-то большего.
Дыхание замерло в груди. Страсть ожила и с такой быстротой наполнила все ее существо, что она покачнулась.
– До вечера.
Его низкий голос коснулся тыльной стороны ее руки, затянутой в перчатку. Мурашки пробежали по телу.
Все, что она смогла сделать, – это кивнуть, пока ее пальцы выскальзывали из его ладони. Джеймс выпрямился, слегка поправил сюртук и направился к Серпентайну.
Подвинувшись на кожаном сиденье, Роуз внимательно посмотрела в окно наемной кареты. Здание с черной дверью и простым серебряным молоточком вместо звонка вызывало особый интерес с ее стороны.
Четвертый игорный дом, который они посетили за этот день. Роуз не выходила из кареты с тех пор, как они уехали от Рубикон несколько часов назад, предпочитая оставаться внутри, пока Тимоти расспрашивал персонал. Каким образом ему удавалось достать нужную информацию, оставалось для нее секретом, да она и не спрашивала. Она просто отдала ему деньги, которые складывала в свою сумочку после каждого утреннего посещения Рубикон, сказав, что он может воспользоваться ими, когда потребуется. Вспышка вожделения, которую она почувствовала, встретив Джеймса в парке, отступила после того, как Тимоти посетил второй игорный дом. Его отчет был таким же, как и после посещения первого. Третий принес облегчение. И вот теперь четвертый…
Она надеялась, что на этот раз интуиция его подведет. Слишком много неприятных новостей за один день. Нет, с нее достаточно.
Группа мужчин прошла мимо кареты, загораживая обзор. Роуз отклонилась вправо, стиснув руки на коленях и ничего не видя за прохожими. Размеренным шагом группа проследовала дальше по тротуару мимо двери.
Ей были знакомы названия первых трех притонов. Но что касается этого, то он был более чем знаком. Игорный дом «У Беннета», с милым комфортабельным интерьером, в котором чувствовалось подражание дизайну многих мужских клубов на Сент-Джеймс-стрит. Пять лет назад Роуз частенько входила через эту черную дверь, составляя компанию лорду Уитли. В красивом вечернем туалете с изысканными украшениями на шее, она стояла за его плечом, шепча слова поддержки и поздравлений, когда он играл в карты или в свою любимую рулетку. Роуз прекрасно знала отведенную ей роль и отлично справлялась с ней. Улыбка на ее губах эффективно маскировала напряженное ожидание каждый раз, когда колесо вращалось, затем раздавался щелчок, и белый мраморный шарик останавливался. Когда Уитли выигрывал, ее ночи проходили без инцидентов. Он был в превосходном настроении, на грани счастья, так что Роуз не приходилось подогревать его желание в постели. Но когда удача изменяла ему…
Дрожь пробежала по спине.
Господи, один вид рулетки приводил ее в ужас. Если мужчина ищет повод стать неприятным, деспотичным ублюдком, то игорные столы, как ничто другое, подходят для этого.
Черная дверь открылась, и высокая, элегантная фигура Тимоти появилась на пороге. Хмурое выражение его лица говорило само за себя. Роуз задрожала.
Тимоти вошел в карету, сел на скамью напротив нее и захлопнул дверь. Резкий стук в потолок заставил карету тронуться, и кучер повез их назад на Керзон-стрит.
Нахмурившись и стараясь оттянуть разговор, Тимоти поправил манжету на рукаве сюртука.
– Пожалуйста, просто расскажи мне. И не старайся ничего скрыть.
– Что ж, его долг на сегодняшний день составляет пятьсот пятьдесят семь фунтов. Меньше, чем я уже использовал, чтобы расколоть эти заведения. – Тимоти говорил спокойным тоном, просто излагая факты, ничего больше. – Я поделился частью суммы, что ты дала мне. Неприятно, что мистер Марлоу не спешит разобраться со своими обязательствами. Я так понимаю, он начал играть, как только его нога ступила в Лондон.
Это означало, что на это утро долг Дэша превышает сумму в шестьсот фунтов. Он бросил Оксфорд после осеннего семестра и пробыл в Лондоне чуть больше трех месяцев.
Все юные джентльмены подвержены этой страсти. Это обычный ход вещей и ожидаем от джентльмена с хорошей репутацией. Но такой большой долг за столь короткое время?
Годы ушли на то, чтобы Роуз могла рассчитаться с долгами отца, и это закончилось не так давно. Действительно, совсем недавно ей удалось пополнить фамильные сундуки. И со дня его переезда в Лондон содержание Дэша обходилось весьма дорого. Не говоря о ремонтных работах в Пакстон-Мэноре. Сейф в кабинете отца содержал душераздирающе ничтожную сумму, которую она надеялась увеличить. А может быть, и удвоить.
– Ты не возражаешь, если мы вернемся сюда в среду, прежде чем я уеду домой? Двух ночей работы недостаточно для того, чтобы покрыть все долги, но уже кое-что.
Несколько фунтов хотя бы покажут ее намерение заплатить, а подпись кредиторов предпочтительнее, чем молчание или недоговоренность.
– Конечно, я съезжу с тобой. Какие могут быть сомнения?
Деньги, с таким трудом заработанные Джеймсом, будут использованы таким образом… Роуз вздохнула. Мысль о других долгах заставила ее закрыть лицо руками и съежиться. Она верила, что страшные опасения остались позади, когда наконец смогла рассчитаться с кредиторами, заплатив долги отца. Отработав неделю у Рубикон, она вернется в Бедфорд и даже не сможет положить десять фунтов в сейф! Ей потребуется работать по крайней мере две недели, чтобы заплатить за Дэша. И никто не может быть уверен, что в ее отсутствие он не наделает новых долгов.
Плечи Роуз опустились под гнетом тяжелой безысходности. Она чувствовала себя такой одинокой. Чувство горькое и пронзительное. Она так устала от этого одиночества. Слава Богу, у нее есть Тимоти, она просто не знает, что бы делала без него. И все же у нее нет никого, с кем она могла бы разделить свою ношу. Кого-то, кто мог бы обнять ее и заверить, что все будет хорошо.
– Ты понимаешь, что у него могут быть свои личные долги? – спросил Тимоти. – Клятвы, которые даются во время карточной игры или во время шумных пирушек с друзьями… И у нас нет способа узнать истину, если он сам не расскажет тебе.
– Да. Я понимаю.
Пока кредиторы не появились в Пакстон-Мэноре, Роуз не знала толком, что означают эти визиты. Джентльмены, о которых она представления не имела. Однако Дэш жив и здоров, значит, они начнут давить на него, угрожая потерей чести. Отвратительно до тошноты, но это ни к чему не приведет, если карманы Дэша окажутся пусты. И она не сможет дать им ничего, кроме обещания, что сделает все возможное, чтобы разрешить ситуацию.
Убрав со лба светлые волосы, Тимоти окинул ее печальным взглядом.
– Дэш не ребенок. Ему восемнадцать.
– И что? – спросила она, по-детски защищаясь, словно знала, куда заведет этот разговор.
– Он мужчина и должен отвечать за свои поступки. Ты не можешь вечно опекать его.
– Я не опекаю. Я просто предоставляю ему те возможности, которые, как он думает, у него есть.
Тимоти глубоко вздохнул.
– Я знаю, что ты любишь его, Роуз.
Конечно, любит. Он ее младший брат, и больше у нее никого нет.
– Но ты не даешь ему шанса решить свои проблемы самостоятельно. Когда он узнает, что его долги заплачены, и он спросит тебя об этом, что ты скажешь ему?
– Он не спросит. Дэш просто вздохнет с облегчением, зная, что кто-то позаботился о нем.
Не обращая внимания на попытки Дэша изображать из себя взрослого мужчину, в глубине души Роуз понимала, что единственный способ разобраться с долгами это взять их на себя. У Дэша нет другого дохода, только карманные деньги. Если бы их отец был жив, не разорил имение и не оставил их ни с чем, ее брат мог бы решить этот вопрос. А теперь это ложится на ее плечи.
– Но ему всего лишь восемнадцать. Неужели кто-то может дать такие деньги юнцу?
– Но он не выглядит так, будто у него нет денег. Он из хорошей семьи, одевается у дорогих портных, общается с людьми того же класса. Глядя на него, не думаешь о риске. А если до этого дойдет, то у него есть его холостяцкие апартаменты. Это место обходится тебе в кругленькую сумму. Оно может пойти на оплату долгов.
Роуз совсем не хотела думать о таком исходе. Ирония была в том, что все ее усилия все равно привели ее к логической точке. Но сменить курс сейчас было бы неправильно. Решение было принято пять лет назад, и она твердо придерживалась его. Но как бы сильно она ни хотела отложить это, вскоре ей придется обсудить вопрос с Дэшем. Она не может вернуться в Лондон и обнаружить, что его долги выросли за ее отсутствие. По собственному опыту она знала, как трудно отыграться, но это не значило, что Дэш не попробует сделать это.
Карета остановилась на заднем дворе. Но вместо страха, который обычно охватывал Роуз при виде задней двери, ведущей в заведение Рубикон, на этот раз она ощутила волнение… Эта дверь привела к ней Джеймса. И через несколько часов она вновь увидит его. Мысль о встрече с ним заставила ее поскорее взяться за ручку двери, и улыбка заиграла на ее губах. Она ни на минуту не сомневалась, что он выполнит свое молчаливое обещание.
