Текст книги "Хозяйка бобового стебля (СИ)"
Автор книги: Ева Кофей
Соавторы: Елена Элари
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 12 страниц)
– Но… подумаешь, солома сгнила и доски трухлявые… Не так уж и течёт она в дождь! А полы, так то от старости! Что ты хочешь, чтобы я полы тебе перекладывала? Иди скажи Вилли своему, что ремонт нужен!
– Сказать ему чинить дом для того, чтобы Карсон меня замуж взял? – всё же усмехается Женя.
– Вот дурная, – цокает мать языком. – Надеюсь, ты сейчас пошутила.
– Мы никого обманывать не будем. Хотя нет, не так… использовать никого не будем. Ты живёшь тут одна, с двумя детьми – пора уже научиться многое уметь. Как иначе в этом мире прожить? Нет, правда, как вы тут живёте?
Она не боится вот так возмущаться, потому что знает, что мать Джилл всё равно всё пропустит мимо ушей или поймёт по-своему.
– Надо чем-то заниматься, что-то выращивать, держать скот, торговать на рынке. Цветущий дом, ладно устроенный, вот что устроит мать Карсона. Не спорь только со мной. Давай лучше думать, как всё сделать. Попытаться надо. Нам от этого хуже не будет.
Конечно, стараться Жене хочется не ради того, чтобы выйти замуж за Карсона. Тут если только его в свой мир утащить, да и при такой возможности слишком много «но».
Когда всё получится, когда она вернётся домой, ей захочется знать, что эта семья не осталась в том же плачевном положении.
Конечно, всё зависит от матери Джилл… С её характером даже огромное поместье может превратиться в сарай. Но это ведь не повод опускать руки!
Жаль, она никогда не интересовалась ничем, что может пригодиться сейчас. Городская девочка от макушки до пят.
Но разве много ума надо, чтобы сделать небольшой ремонт, убраться, облагородить двор, откормить корову?
Которую надо продать, да… Но пока не объявился загадочный покупатель с бобами, нужно сделать всё возможное, чтобы она не померла.
А вот насчёт дома… Главная сложность в том, что где-то нужно достать материалы.
– Только не ругайтесь, – просит вдруг Анна.
Но мать лишь отмахивается от неё.
– Мы не ругаемся! Тут яйцо курицу учить вздумало. Ну да, ладно… Тогда, – говорит она Жене, – начинай. Давай, покажи мне, умная такая, как жить надо! Руки у тебя развязаны, я тебе и слова не скажу!
Ну, хоть на том спасибо.
– Деньги у нас есть?
– Нет, – отрезает мать. – Конечно же нет. Могла бы и попросить у своих женихов!
– Нельзя вечно надеяться на других. Ладно. Ты умеешь что-нибудь, может? – она садится на шаткую лавку и от волнения потирает ведьмин амулет, свисающий с шеи.
– Что, например? Лепёшки готовить умею вкусные, ты ведь знаешь. Испечь лепёшек к приходу гостей?
– Нет же… Я про… ну не знаю. Какое-нибудь умение, которое тебе может приносить деньги в будущем. Может, с пряжей что-то и шитьём или другим рукоделием? И в травах разбираешься? В этом духе, – в голосе её звучит усталость пополам с надеждой.
Мать думает усиленно, напряжённо морща лоб. И наконец качает головой:
– Нет, ничего… Но носочки штопать у меня получается. Подходит?
Женя хотела бы найти в ней хоть какой-то потенциал, чтобы помочь его раскрыть. Но увы.
Ладно, значит, эту мысль стоит придержать. Может, что-то подвернётся и для матери Джилл.
А пока нужно сделать несколько вещей – заменить сгнившие доски, забить щели, перестелить солому на крыше, как следует везде убраться. Сарай… сарай нужно перестроить.
Даже если Женя сможет это сделать сама, то во-первых, у неё нет нужных материалов, во-вторых, мать Карсона столько ждать не будет.
Оттянуть может и получится, но что делать с деньгами? Или взять у Вилли топор и пойти деревья рубить?
Ещё и о сказке забывать не стоит.
Что там должно было быть с великаном? Убить его, забрать его золото. Нечестно как-то выходит.
– Золото… – срывается с губ.
Она особо и не думала о богатстве над облаками. Слишком сильно была погружена в установку «я тут всего на пару дней, мне ничего не нужно, моя хата с краю».
А ведь помимо того, что это будет по сценарию сказки, выращивание бобового стебля приведёт ещё и к деньгам. Можно подновить домик, придумать способ обеспечить мать Джилл так, чтобы она не растратила всё в первый же день.
Да и… ведьме нужно было золото. Женя, конечно, «украла» одну безделушку из дома Сона – маленький ножичек, но подойдёт ли он?
– Что, золото? – настораживается мать. – Ты нашла золото и молчишь?!
– У нас будет еда? – начинает прыгать вокруг них радостная Анна. – Золото!
– Во сне снилось, – отговаривается Женя.
В животе начинает неприятно ныть.
– А что, еды опять нет? Как раз хотела что-нибудь приготовить для начала.
– Для какого ещё начала? – начинает сердиться мать. – Я что-нибудь состряпаю, а ты делами займись! Или коровку проведай, что ли. В огороде покопайся.
Женя качает головой.
– Покажи, что есть из продуктов.
– Ну… муки вот немного, косточек для супа, морковь и горстка пшеницы есть, – перечисляет мать, кивком указывая куда-то в сторону.
– А мясо?
Женя поднимается.
– Уже нет. Вилли мог бы и чаще приносить уток и зайцев, – говорит так, будто отчитывает Женю за жениха.
Вот от таких противоречий в суждениях родителей и берутся потом дети с пограничным расстройством личности, не знающие, куда себя деть, как себя сдерживать и как вообще жить.
На её характер, наверное, ещё как повлияла семья. Что же говорить о Джилл? Не зря бедняжка готова была сбежать в неизвестность с первым встречным.
Кстати о нём – его кормить надо.
– Ладно, готовь сама, я проверю корову, да правда отправлюсь на рынок после завтрака.
С этими продуктами возиться нет никакого желания. Морковь гниловатая, зерно подозрительное… Нужно будет придумать что-нибудь.
Она только захватывает для лиса несколько костей и выходит на улицу.
Джек встречает её у крыльца.
– Ну, что, как там, всё нормально? – едва ли не виляет он хвостом.
– Тебе придётся охотиться, чтобы добыть для нас мясо, – шутит она, поднося к его морде ладонь с косточками, когда они отходят дальше. – Говорила же ждать у сарая!
– Там фоняет, – отвечает он с набитым ртом и с шумом разгрызает кость. – Уф, дожил, жру, как пёс какой-то… Расколфуй меня, Женья!
Она решает попробовать. Переместить же получилось. Зажмуривается, пытается придумать заклинание, воображает мысленно то, как он возвращает себе человеческий вид – и ничего не происходит.
– Увы. Но я забегу к ведьме обязательно. Скоро мы всё решим, Джек.
Она поит корову, привязывает её к месту, где много травы и с выбежавшей из дома Аннушкой проходится по участку, прикидывая его размеры и степень запущенности.
– А какой сейчас месяц? – спрашивает как бы в шутку, надеясь, что ребёнок-то не станет заострять на странности внимание.
– Что? Лето, – отвечает она, отчего-то внимательно-внимательно разглядывая её.
Женя смеётся.
– Ладно, а огород у вас когда сажают? Может, успеем ещё землю в порядок привести? Как думаешь?
Вот в чём дело – с маленькой девочкой и то разговор выходит продуктивнее, чем с её матерью…
Как вдруг на глаза ей попадается Джек, который по какой-то причине прекращает прятаться и… выползает? Выползает на тропинку и ложится там в странной позе, протягивая задние лапы, будто кто-то успел огреть его палкой и забить.
Или будто Женя случайно прокляла его во второй раз…
Глава 30. Правда в молоке
Женя срывается к нему и сразу понимает, в чём дело – у дурного лиса кость встала поперёк горла.
Так… что же делать? Надавить куда-то? Похлопать по спине?
Нет, это какой-то бред.
– Так, успокойся, всё нормально, ты же дышать можешь? Давай я что ли… попробую вытащить.
Женя пытается засунуть дрожащие пальцы в его глотку.
А он смотрит на неё выпученными глазами и скулит, чем делает себе только хуже, так как дышать начинает с ещё большим трудом.
– Успокойся, говорю! Пожалуйста, Джек, не дёргайся! – она фиксирует его мордочку в своей ладони и, наконец, нащупывает косточку. – Сейчас, сейчас…
Боже, ему, наверное, будет очень неприятно, но… Женя не медлит.
Она меняет положение кости, царапая лису горло, и с лёгкостью вытаскивает её.
Джек закашливается, дышит часто и шумно, лапами трёт морду, словно это может помочь ему справиться с болью. А затем поднимает на Женю благодарный взгляд.
– Я так долго не протяну… Лисья жизнь не для меня, – качает он головой. – Я недавно съел лягушку, Жень. Лягушку! А теперь это.
– Бедный, слушай, я попробую подоить корову. Молоко хоть как-то сгладит…
Она запускает руку в его шерсть, глядя с жалостью.
– Скоро мы вернём всё на свои места. Я зайду сегодня к ведьме.
– Скорее бы… – вздыхает он и жмётся тёплым боком к её ногам.
И не замечает, что за ними наблюдает, выглядывая из-за дверцы сарая, Аннушка. Она смотрит широко распахнутыми глазами и слушает внимательно, о чём говорит её «сестра» с… лисом. А затем, набравших храбрости, выходит и направляется к дому, вся напряжённая и вытянутая струной от волнения и страха.
Женя шипит на саму себя. Это ж надо было! От испуга забыла про мелкую…
– Эй, стоять! – догоняет она её. – Куда собралась?
Анна кивком указывает на дом и ускоряет шаг.
– Постой, говорю, – Женя хватает её за плечо. – Идём лучше под дерево сядем.
– Нет! – вырывается она.
И собирается ещё что-то сказать, как из дома, пыхтя и охая, в облаке пыли выходит мать.
– Вы тут чего? – обводит она дочерей недовольным взглядом. – Я там печь чищу, а вам всё игры!
– Ведро подай, пожалуйста, – просит Женя, – я говорю ей, что надо попробовать корову подоить.
– Да, хорошо бы, – одобряет мать. – Но ты давай, сама! А то поднеси, подай, царевна какая нашлась! Аннушка, а ну, иди сюда, поможешь мне!
И Анна бросается к матери.
– Пусть мне поможет, Анна, да что ты? Не трону же я тебя…
От отчаяния Женя всхлипывает.
Девочка медлит. Смотрит то на мать, то на Женю и, наконец, согласно кивает.
– Мама, я помогу ей с коровкой… – просится она.
И мать вздыхает.
– Интересно, как. С чем там можно помогать? Лишь бы ничего не делать! – махает она рукой и уходит обратно в дом.
– Ну что ты, – шепчет Женя, вставая перед девочкой на колени, – испугалась? Человек он заколдованный… Есть много сказок про таких, ты разве не знаешь?
– Ты заколдовала? – так же шёпотом спрашивает она. – Ты?
– Ну вообще да, но я случайно. Испугалась его просто в тёмном переулке. Я не злая, Аня, просто… так получилось.
– Я… – она запинается и выглядит так, словно вот-вот заплачет. – Я знаю, какая у меня сестра! Не надо мне говорить!
– Чего ты тогда? – Женя заправляет ей прядку волос за ухо. – Всё хорошо?
– Не знаю. Нет… – отступает она. – Не знаю… Джилл не ведьма! И Аней меня не зовёт. И не говорит, что не злая. А ты странная!
– Ну так, – осторожно возражает Женя, – я только недавно о магии узнала. В тот вечер, когда дровосек меня домой вернул. Такое влияет, знаешь, на характер…
Но Анна упрямо мотает головой, однако ничего уже не говорит. И смотрит в ту сторону, где в зелёном кусте валяется ведро для молока.
– Ладно, – решается вдруг Женя, – я не твоя сестра, – поднимается, – идём…
– Ты и меня съешь?
– Что? – тут Женя вспоминает сцену из первого «Шрека», когда осёл решил, что Фиона-огр съела Фиону-человека и смеётся. Нервно. – Если бы я хотела сделать что-то плохое, сделала бы это, а не ходила бы по огороду и планировала посадки, не думаешь? Идём, я тебе всё расскажу. Но это будет наш секрет.
– Хорошо, – соглашается Анна, пусть в глазах её и мелькает сомнение. – Но если ты её не съела, то… – взгляд останавливается на Джеке.
– Я не твоя сестра, – тут же хрипло отзывается он и противно чихает.
Аннушка вздрагивает и невольно прячется за Женю.
– Мда… Я из другого мира. И она, наверное, попала на моё место. Ну же, идём, это Джек. Он местный разбойник средней руки или что-то типа того. Но в душе – добряк.
Анна громко сглатывает и вцепляется за Женю.
– Ладно. Но ты мне всё-всё расскажешь! Бери ведро… И коровку не обижай, её здесь и так обижают.
Женя усмехается, да, она это уже поняла.
Доить корову, опять же, раньше не приходилось, но как примерно это делать, она представляет. Хотя… теперь ведь и у маленькой помощницы можно без страха спросить, что не так.
Женя ставит под вымя ведро, нажимает на… штуки с лёгким отвращением, которое тут же сменяется радостью. Молоко выливается тонкими струйками.
Значит, бедная животинка действительно была просто голодом заморена.
– Как здорово, – она не помнит, когда в последний раз была в таком восторге, даже жаль, что корову нужно продавать.
За этим занятиям, как может, Женя пересказывает Аннушке всё, что с ней случилось за последние дни.
Та слушает, уперев локти себе в коленки, а подбородок в кулачки, и только ахает с удивлением едва ли не после каждого Жениного слова.
– Вот повезло Джилл, – тянет она вдруг. – Я бы тоже с тобой поменяться хотела! Возьмёшь меня с собой, когда домой вернёшься? Я буду хорошей и стану помогать тебе во всём! Или ты останешься здесь и возьмёшь в мужья Карсона? Или хочешь стать королевой разбойников? Я с тобой! Можно мне с тобой? – с жаром просится она, вскакивая на ноги и принимаясь ходить туда-сюда по сараю.
– У меня тоже есть сестра, – вздыхает Женя, – вы могли бы подружиться… Посмотрим, ладно? Пока я собираюсь найти продавца волшебных бобов и расколдовать Джека.
– Поэтому к ведьме пойдёшь? О ней правду люди говорят, да? Страшная? Злая? Не верь ей…
Женя оглядывает молоко, заполнившее четверть ведра. Оно не такое чистое и белое, как в магазине. Возможно, корову надо было доить ещё раньше и там что-то застоялось. Но всё равно неплохо!
– Нет, она красивая и помогла мне. Вот, видишь, платье дала. А самое главное – у неё есть баня. И я бы отвела тебя туда, но тоже боюсь ошибиться в ней. А сама за себя постоять смогу, не волнуйся. Маме ничего не говори, обещаешь?
– Обещаю! А мы, – тоже смотрит она на молоко, – марлю не нашли… Надо взять что-то чистое, чтобы процедить. И будем есть! Да?
– Точно, процедить, – улыбается Женя. – Должна же быть в доме чистая ткань? Только всё ей не будем отдавать, надо сначала Джека угостить.
– Хорошо! – радуется Анна вдруг и бросается к дому. – Я сейчас! И покормим лисичку!
– Не выдаст, думаешь? – подходит к Жене лис, когда Анна скрывается за дверью. – Проболтается матери…
– Она не поверит, – вздыхает Женя, – она только себя слышит.
Глава 31. Покупатель
Женя с Аннушкой процеживают молоко, щедрую часть выливают в глубокую деревянную миску для лиса, остальное отдают матери Джилл.
Женя опасалась, что та, узнав о вновь пригодной животинке, больше не захочет её продавать. Но нет, женщина вся в мыслях о Карсоне, его матери и воображаемой свадьбе.
Поэтому после не слишком разнообразного завтрака Женя отправляется на рынок.
Она почти не спала, сейчас голова ещё хоть как-то работает, но совсем скоро её будет клонить в сторону, а мысли запутаются.
Скорее бы найти этого продавца бобов! Интересно, кто же он? Ведь это же настоящий мир, а не сказка, где мотивы персонажей могут быть прописаны вяло или вовсе отсутствовать.
Зачем кому-то покупать корову за бобы?
Волшебные.
Ведущие к богатству.
И опасности.
Странно.
Несколько часов она стоит на рынке, то и дело слыша в свою сторону смешки, свист и даже улюлюканье.
Никто не верит, что полудохлую корову вообще возможно продать. По-хорошему за неё бы доплатить тем, кто готов будет взять.
Женя не обращает ни на кого внимания. У неё есть своя цель, есть план, которого нужно придерживаться.
Вот только до самого вечера никто не предлагает ей ничего всерьёз. Некоторым подозрительным типам она даже намекала на бобы, но они лишь шарахались, смеялись или даже злились.
Хорошо ещё, что её вовсе не выгнали оттуда. Видимо, сказалась жажда хлеба и зрелищ.
– Это ты что ли, – подходит к ней один мужик в красивой красной рубахе, – вчера кошель украла?
– Ничего я не крала!
– А почему тогда господин Карсон тебя с собой увёз?
Женя не теряется:
– Я работаю у него, по хозяйству помогаю. Ездили… роды принимать у собак. А вы что подошли? Корову хотите?
Мужик только усмехается в ответ. И стоит рядом несколько минут, будто ожидая чего-то.
Женя, боясь сделать что-то уж слишком вычурное для этого мира, игнорирует его.
В итоге подставной покупатель сваливает в закат. Реально в закат. Уже домой собираться пора. Но она упрямо стоит на месте.
Джек пробирается к ней, озираясь по сторонам, пытаясь оставаться незамеченным, и шипит:
– Может, домой уже, а? Помнишь, тут в округе разбойник бродит, девиц и юношей убивает… Или ты ему хочешь корову всучить?
– Да хоть кому… – отзывается Женя. – Вот что делать, если я этого покупателя уже упустила? Если мы разминулись несколько дней назад? А если разменёмся сейчас?
– Слушай, что суждено быть, то случиться. Что нет, то нет. Но бед можно избежать, я считаю, если головой думать. Идём, короче! Не хочу, чтобы нас обоих где-то на пустынной дороге забили… Пошли, говорю, – рявкает он, – пока светло ещё!
– Хорошо. Такой бестолковый день. И по дому ничего не успела сделать и в эту сказку не влилась.
Женя злится. И это хорошо. Лучше отчаяния, за которым неизбежно придётся бессилие.
– Руки не надо опускать, а в твоём случае лапы. Зайдём к Ксии?
– Сейчас, что ли? С коровой вместе?
– Так по дороге она… А когда ещё? Завтра снова с утра на рынок. И так до бесконечности… Может быть, она посоветует что…
Лис вздыхает и закатывает глаза.
– Что ж делать с тобой, давай… О, а может она твою животину купит? Для ритуалов там каких, или чем ведьмы занимаются…
Но до ведьмы они дойти не успевают.
Дорога, что ведёт к ней, а точнее к тем зарослям, в которые нужно свернуть, пуста. Вокруг спокойно. Только ветер гоняет пыль, да странно фыркает Мусечка (и кто только так корову назвал?), Джек даже идёт, не скрываясь.
Как вдруг откуда ни возьмись перед ними вырастает сгорбленная фигура человека.
Джек тут же шмыгает в кусты, а незнакомец подходит ближе. Высокий, рыжебородый, со спутанными, будто ржавыми волосами и пронзительным взглядом чёрных глаз.
Он смотрит на Женю, на корову и обратно. Щёлкает длинными, узловатыми пальцами, и остро ухмыляется. И в улыбке этой что-то настолько обворожительное и дьявольское, что она совсем не вяжется с остальным его образом. С лохмотьями, в которые превратился его плащ, с потёртыми ботинками и грязными патлами волос.
– Вечер добрый, девочка, – произносит он голосом, в котором слышится сталь. – Не страшно тебе бродить здесь одной в такой час? Закат вот-вот отгорит. Вокруг ни души… Куда, позволь спросить, лежит твой путь?
– А разве у вас души нет? – отступает Женя, уже раздумывая, куда бежать в случае чего.
Есть ли у неё шансы против этого громилы?
Он хрипло смеётся, и смех этот похож больше на карканье ворона.
– Не знаю наверняка, – тянет лукаво, – никогда её не видел. Впрочем, в других людях тоже… Ну да, что ж это я… – будто спохватывается он и прекращает улыбаться. – Нам, мне кажется, по пути, – говорит просто и легко, намереваясь идти рядом, хотя вышел ведь к Жене с той стороны, куда она идёт. – Заодно проведу тебя немного, не так страшно будет, верно?
– Да я с рынка, вот, корову так и не продала, – вспоминает Женя о его давешнем вопросе. – Мать меня ждёт, жених. А ещё Карсон, он инквизитор местный, – делает на этом акцент, – я работаю у него.
– Мм, – тянет он уже как-то мрачно, больше не глядя на неё, направив взгляд вдаль. – Мм, как интересно… А давно у него работаешь? Как устроилась? Он, я слышал, неохотно к себе людей подпускает.
«Да через постель…» – про себя Женя зло смеётся. Уж точно не из-за того, что хозяйка хорошая – увы.
– Даже таким гордым мужчинам, как он, стоит признать свою слабость и то, что дом без женской руки – не дом.
Бред на самом деле, но, наверное, очень уместный в этом псевдосреднивековом обществе.
И всё же как хорошо, что он знает Карсона! Едва ли теперь осмелится напасть.
– А вы откуда? И как же нам может быть по пути, если вы шли в другую сторону?
– Разве? – остро и выразительно изгибает он бровь, «искренне» удивляясь. – Как странно, – и замолкает на какое-то время, будто Женя совсем глупенькая и может усомниться в своём наблюдении. – А с Карсоном мы давние враги, – говорит он вдруг, и глаза его зловеще поблёскивают. – Только он не знает об этом. Ну, как враги… Не люблю я его. И на твоём месте бы поостерёгся, девочка.
Женя хмыкает и всё же решается идти дальше.
– Это почему же? Он выглядит очень… надёжным. В отличие от вас, – не может удержаться.
– А что я? Всего лишь бедный странник. А ему скажет кто, что ведьма ты, – указывает зачем-то на неё своим длинным костлявым пальцем, – например, и… Надёжный человек этот упечёт тебя за решётку. Должен потому что. У таких, как он, зачастую так скуден ум… Не люблю его. Лезет туда, где законы царят иные. Порядки свои наводит. Не всегда это хорошо, – вздыхает, – не всегда… А платит он много тебе?
– Достаточно.
Женя решает не сморить. Что действительно с этого странника взять? Пусть думает что хочет.
А Карсон, несмотря на своё жуткое время очень даже широко мыслит. Ведь не сжёг её и когда понял, что ведьма, и когда услышал странную правду о другом мире.
Он вообще… практически идеальный.
От этой мысли Жене на миг становится очень грустно, но она быстро переключается на странного собеседника.
– Значит, вы «за» колдовство?
Он неопределённо ведёт плечом.
– Ну, как «за»… Просто если уж есть устои свои у кого-то, дела, сила, как запретить это? Для чего? А людишки некоторые и с вилами, и с факелами вокруг носятся. Сколько невинных загублено было! Больше, уж поверь, – доверительно говорит он, склонившись к Жене, – гораздо больше, чем тех, кто действительно по их мнению виновен. И стоило оно того? Эх… А вообще, я не просто так об этом заговорил… Но даже не знаю, – качает головой, – ой не знаю, как бы сказать тебе…
– Что такое? Давайте только, – выдыхает она, – без ужимок.
– Хах, какая бойкая! – вдруг ухмыляется он одобрительно и кивком указывает на корову. – Я хотел спросить, не продашь ли ты её мне? Жаль на рынке тебя не увидел, так бы купил сразу на месте и точно. А сейчас… Видишь ли, проблемка одна появилась. Но, может, договоримся…
– Интересно, – Женя останавливается и с удивлением оглядывает его. – Вы же – бедный странник?
– Так в том то и дело… – вздыхает как-то театрально и покачивает головой. – Было у меня несколько монет как раз, да ограбили на рынке, видимо. Или потерял где… Но вот с тобой мы поговорили, ты девушкой оказалась разумной и спокойной. Не спорила о магии, не ругала колдунов да ведьм, не защищала яростно Карсона и тех, кому он служит, как и их суждения. И подумал я… – достаёт её неожиданный попутчик что-то из кармана, – быть может… Отдашь мне корову за бобы? – разжимает он пальцы и показывает их Жене на своей ладони.
Крупные, блестящие, зелёные…
– Не простые это бобы, а волшебные, – шепчет он. – Сделай доброе дело, соглашайся! И окупится тебе сполна! Ведь, стоит их только посадить, как вырастут они до самого неба и приведут к богатствам. Я бы и сам так сделал, – очередной театральный вздох, – да не пустит магия меня наверх. Так уж вышло… Это, как самого себя не заколдовать, понимаешь? Никак. А тебе уступлю. И за малость такую! Всего за коровку твою. Что скажешь, красавица?
Женя вдруг взвизгивает от эмоций. Только не как в тот раз, когда только очнулась в новом мире и припёрся Джек. Сейчас всё круто! Очень! Наконец-то, наконец-то она нашла торговца бобами!
Скоро всё закончится! Ура!
Скоро она навсегда расстанется с Карсоном…
Весь этот водоворот эмоций отражается в её тёмных глазах, она сдерживается, чтобы не кинуться странному мужчине на шею и протягивает руку:
– Давайте!
Он, не ожидая столь бурной радости от, казалось бы, действительно здравомыслящей девушки, глядит на неё оторопело. Но спешно берёт себя в руки, стирая с лица оттенки сомнений и удивления, и передаёт бобы Жене. После чего с удовольствием потирает сухие ладони и тянется к корове.
– Вот и хорошо! Вот и договорились! – радуется он. – Как же повезло тебя встретить, ох, спасибо! Не пожалеешь, дева.
Женя прячет бобы в карман, бросает жалостливый взгляд на корову и спрашивает:
– А зачем она тебе?
Нет, конечно, за простые бобы её и можно купить, но никак не за волшебные. Не видит он что ли выпирающих костей?
– Эм… надо, – отвечает он сухо, то ли не видя смысла уже распинаться перед ней, то ли опасаясь, что Женя может передумать и забрать корову обратно. – Откормлю и молоко будет! – спешит повернуть назад и уйти.
Им точно было не по пути…
– Теперь это моя корова! – бросает он Жене через плечо как-то зло и колко. – Моя.
Но она не может так просто это оставить. Что за перемены в настроении? Что он собирается делать? Какого чёрт продаёт тут билеты в один конец? В сказке же был Людоед… И непонятно, торговец тот Джеку помочь хотел или же… убить.
А, может быть, это не тот человек? Не из сказки? И бобы ей всучил самые обычные?
Но разве же возможны такие совпадения.
– Эй, так куда ты? А проводить меня?
Конечно, если бы всё это происходило в первый же день, как она попала сюда, обязательно бы уже убежала домой, ни на кого не глядя. Садить, взбираться наверх, ждать Деда Мороза, домой, домой…
Но сейчас… Нет, слишком большую причастность она чувствует к этому чужому, волшебному миру.
Продавец бобов замедляет шаг, пока и вовсе не останавливается.
– Чтобы жених твой, мать или Карсон у меня корову отняли, когда дойдём?
– Почему это? – она догоняет его.
– А почему так не хочешь, чтобы я ушёл? Спешу-то уйти оправданно, после всего, что наговорил. Зная, кому ты служишь… – щурится он. – И тебе, после всего этого, не страшно ли с магом домой идти, где живёшь показывать? Подозрительно…
– Да я и сама не лыком шита, – напирает Женя. – Что с коровой делать будешь? Ритуалы какие-то тёмные? Ты же бездомный. Сразу убьёшь – куда с собой столько мяса жёсткого и как сделаешь, чтобы не портилось? Мне просто, – она улыбается, – интересно.
– Засолить всегда можно, или ещё как, – делится он, но тут же похлопывает корову по костлявому боку и усмехается уже совсем не зло и не колко. – Да сколько в ней мяса, посмотри, кости одни у бедолаги! Правда откормлю и вылечу. Будет молочко мне давать и вещи мои на себе возить. Ну, – снова разворачивается он и махает Жене рукой, – бывай, красавица! Беги домой, пока не стемнело вовсе. Не бойся, убийца сейчас совсем в другой стороне находится, не встретишь его по дороге.
– Что? – Женя упирает руки в бока. – Во-первых, корова – это не лошадь! – да, это важно. – Во-вторых, ты знаешь, кто убийца? Ты с ним заодно?
– Не-а, – непонятно на какой из вопросов отвечает он и начинает… растворяться в сгустившихся сумерках.
– Что? Стоять! А почему ты людей отправляешь на небо? – кричит она, будто и вправду так может его задержать.
Но незнакомец, маг или кем он там является, исчезает. Пару секунд всё ещё продолжают звучать в отдалении его шаги, и слышаться шумное коровье дыхание, но дорога пуста. А вскоре и эти звуки стихают.
– Чертовщина какая… – шепчет вышедший к Жене лис. – Выбрось бобы, не связывайся! Зря корову отдала… Ох и влетит тебе дома от матери, помяни моё слово!
Глава 32. Бобы под покровом ночи
– Да ты что, совсем глупый? – она удивляется и с жалостью чешет его за ушком. – Забыл, что мне бобы и были нужны?
– Ох, точно… – выдыхает он. – Ладно. Хотя мне это и не нравится! Так, что, теперь домой или куда?
Женя оглядывается. Действительно темнеет.
– Ну, с ведьмой я в первую очередь хотела посоветоваться насчёт того, где взять эти злосчастные бобы. Проблема решилась, так что идём домой. Устал? Голоден? Скорее бы достать денег, чтобы купить нормальную еду. И саженцы какие-нибудь, рассаду, семена, – в её голосе звучит настоящий интерес к делам, что маячат на горизонте.
Она спешит вернуться домой. На половине дороги даже подхватывает на руки лиса, словно маленькую собачку – чтобы не устали лапки.
– Видишь, Джек, в твоём состоянии есть плюсы. Нечасто же тебя на руках дамы таскали раньше, а? Вот интересно, когда я вернусь домой, всё это покажется мне просто сном? Долго я буду верить в то, что это вообще было? Наверное, нет.
И вот так она что-то щебечет то о планах на этот мир, то о своей настоящей жизни, и с губ не сходит улыбка, пока Женя не возвращается домой.
Там, прямо на крыльце, её встречает недовольная мать. Которая, несмотря на это самое недовольство, прожигает Женю жадным, предвкушающим взглядом и открывает перед ней дверь.
– Где шлялась допоздна? Заходи скорее и давай! За сколько коровку продала? Ну! – торопит она.
– Да за бобы, – отвечает Женя легко.
Конечно, можно было бы соврать, но она опасается отходить от канона. В сказке Джек всё как есть матери рассказал. Не хочется из-за такой мелочи весь прогресс спустить на нет…
Та бледнеет и протягивает к ней ладонь.
– Что? Дай сюда!
Аннушка тем временем спрыгивает с печи и с опаской, чувствуя неладное, подкрадывается ближе.
Женя прикрывает карман ладонью.
– Волшебные бобы. Знаю, ты сейчас должна ругаться, но… Ну а что ты ожидала за доходягу?
– Ну уж точно не волшебных бобов, дурная ты девка! – вскрикивает мать и подлетает к печи, у которой… Должна была стоять метла, но Анна опережает мать и прячет её под столом, куда забирается и сама. – Вот уж мне свезло, так свезло с дочерьми! – ещё сильнее распаляется мать и снова подходит к Жене. – Ну, – делает она тон мягче, – что ж… хоть покажи мне их? Неужели правда волшебные? И что они могут? Много бобов?
Женя протягивает горсточку.
– Вот увидишь, они нам принесут богатство! Только имей терпение…
– Какое, – шипит она, округляя глаза, – терпение?! – и выхватывает бобы из её ладони. – Из них ведь даже каши не сваришь! – принимать мать… реветь, и рукавом утирает слёзы. – Чем ты сватов кормить теперь будешь? Думаешь, Карсон тебя в жёны возьмёт после такого? Это позор!
– Да-да, верни мне уже, – Женя протягивает ладонь.
– Вернуть? – она распахивает окно и выбрасывает бобы в сырую тихую ночь. – А корову ты мне вернёшь?! Она хотя бы молоко давала. Как мы теперь, без молока?
А под столом в темноте тихонько подвывает испуганная криками Анна.
Женя сначала пугается. Ведь собиралась бережно посадить бобы. Но её ободряет мысль, что бобы и в сказке мать Джека выкинула. Может быть, это судьба?
– Успокойся, всё хорошо будет, – хотя, конечно, и сама не до конца в это верит. – Аннушка, ну что ты? – опускается на колени. – Всё нормально. Мы с мамой просто… дискутировали.
Она дёргается, услышав незнакомое слово. И, сквозь слёзы, подавшись поближе к Жене, чтобы не услышала мать, шёпотом спрашивает:
– Это заклинание?
А та тем временем расхаживает по комнате с видом таким, словно выбирает, чем бы огреть свою непутёвую дочь.
– Нет, это спор, только культурный, с уважением и без криков. Пойдём, я тебе сказку на ночь расскажу, хочешь?
Она выбирается из-под стола.
– Хочу! – и обнимает Женю за шею.
– Спать собралась?! А кто будет работать? – кричит мать.
