Текст книги "Однажды в Птопае. Часть третья (СИ)"

Автор книги: Ева Ключникова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 20 страниц)

– Я ограничен во времени, – отверг притязания обиженный лейтенант. Они продолжали двигаться по кругу.

– Как раз сегодня я собиралась предложить тебе нечто очень ценное...

– Что же это? – проявил Хо искренний интерес (он подумал про шкуру Закарии).

– Корону!

– Как?!

– Поженимся, и я сделаю тебя королём! – Думая, что выдвинула окончательный, убойный аргумент, Элишия торжествующе и величественно улыбнулась. Она даже остановилась и упёрла руки в бока.

Шитао тоже остановился и ответил: "Да не хочу я!". Он чуть не добавил: "Я и так дракон, на кой мне твоя корона!".

– Нет? – пришла Элишия в состояние удивлённого шока.

– Нет. – ответил Хо и пожал плечами.

– Тогда чего ты хочешь? – пролепетала её Величество.

Мысленно Шитао попросил: "Папашу отдайте...", но вслух ответил: "... Свободы...", что тоже было правдой.

– Шлюху завёл? – догадалась королева и бросилась на своего любовника с сжатыми кулачками.

Лейтенант немедленно пустился в "бега". Гонка по кругу продолжилась в прежнем темпе.

– Признавайся! – визжала Элишия: "Как её зовут? Кто эта потаскуха за медяк?! Да я тебя в цепи закую, а шлюху твою отправлю в публичный дом для бедных!!".

Злость на неведомую девку (скорее всего из списка) придала ей дополнительные силы и королева неожиданно ускорилась. Этим неожиданным броском она почти догнала свою цель. Хо "весело напуганный", повернулся спиной и двумя широкими шагами по матрасу перескочил на другую сторону ложа. Непроизвольно Элишия полезла следом. Пока королева путалась в одеяниях, простынях и перинах, Шитао добежал до двери нашарил дверную ручку, повернул, толкнул дверь и выскользнул прочь – на желанную свободу. Следом за ним в приёмную прорвались: королевский визг и подушка! Каценаги ловко поймал её одной рукой! Одновременно Шитао захлопнул дверь и прижался к ней спиной.

Прямо напротив него стояла незнакомая фрейлина. Чуть левее Дзиро на вытянутой руке двумя пальцами за уголок держал подушку. За их спинами на столе приёмной стоял приготовленный поднос с едой для пополнения затраченных калорий. С сожалением Шитао отметил, что королевский ужин сегодня ему не светит, потому как ... не заработал!

– Фу! Бросьте её, бросьте! – потребовал Хо (просто так). Дзиро с испугом отбросил подушку, как будто это был обгадившийся скунс. Шитао хохотнул и подмигнул покрасневшей девушке. Дверь, которую лейтенант подпирал, затряслась под натиском её Величества.

– Открой, мерзавец!! – Завопила Элишия с той стороны. – Четвертую! Предам кастрации!!

– О-опаньки, это она про вас, господин секретарь!

– Что-о-о...?

– Слышали? Четвертует и кастрирует. Что вы натворили?

– Что-о-о...?

– Помогайте, помогайте...

Дзиро испуганно навалился на дверь.

– И вы тоже, прекрасная дева, – Шитао взял девушку за руку и с лукавой улыбкой втянул фрейлину в преступный процесс по удержанию её Величества. Сам он отпрыгнул в сторону – к подносу, где откусил рыбный пирожок и запил одним большим глотком холодного морса. Засим подхватил с подноса яблоко, с хрустом кусанул и помахал обоим невольным стражникам рукой. – Ну, я пошёл..., прочавкал лейтенант.

– О Мирозданье, – простонал Каценаги.

Фрейлина смотрела на королевского фаворита во все глаза. Щёки её розовели, очи сверкали неистовым блеском.

С яблоком в руке Шитао вышел из приёмной и был таков.

– Она меня убьёт... и тебя тоже, – сделал Каценаги неутешительное заключение, ощущая спиной толчки и рывки.

– Ах, он такой красивый, – прошелестела дева, погружённая в нахлынувшие переживания, и совсем не думая о последствиях своего преступления.

* * *

Времени – одиннадцатый час. Таруса Шиле в помещении огромной королевской кухни осталась совсем одна. Некоторое время назад она не без труда выставила посудомойщика и уборщика за дверь и осталась дожидаться возвращения последнего. Роро, надо полагать, убежал купаться и переодеваться, дабы не портить своей вонью торжественность уединённого ужина.

В ожидании вкушения чудесной трапезы, Таруса грела на плите мясо и гарнир к нему. Гарнир тоже классифицировался как объедки, но бывшую приютскую деву это не смущало. Пусть аристократы брезгливо кривят носы, а людям, познавшим голод, это не пристало!

Было темно. Ряды столов и плит уходили в обе стороны от поварихи. Одинокая лампочка светила только над работающей электроплитой. На сковородке шкварчало порезанное на ломти мясо. Аромат свинины вкрадчиво заполнял пространство.

"Если как следует помыть Роро и причесать...", – думала девушка. "...Он будет симпатичным. Во всяком случае, получше кое-кого из поваров и управляющего".

Стукнула дверь.

"... Роро вернулся. Слишком быстро. Наверное, мылся небрежно!" – Девушка наморщила хорошенький носик. Она ждала звука радостных шагов бегущего Майю, но с удивлением отметила тишину. Кто-то вошёл и передвигался очень тихо...

Таруса подняла голову и стала всматриваться в проход между столами. Ближе к ней было сумеречно, поблёскивала боками металлическая и керамическая посуда на стенах. Дальше всё тонуло в темноте.

Кто-то явно шёл. Несколько раз раздался вкрадчивый шлепок ступни в мягкой обуви о керамический пол кухни.

Дрожащей рукой Таруса накрыла сковородку крышкой и отошла от плиты, чтобы звук разогреваемого мяса не мешал ей слушать пространство. Она встала на границе сумерек и света, с напряжением вглядываясь и вслушиваясь. Позвала шёпотом. – Роро... это ты? Майю... Майю...

Лучшим лекарством от страха было просто включить свет по всей кухни... Но, во первых выключатель был метрах в десяти – по ходу навстречу неизвестному гостю, а во вторых счётчик непременно зарегистрирует скачок электропотребления и тогда управляющий будет задавать вопросы. А допрашивать он мог очень мерзко...

Таруса увидела... это был не Роро. Она взвизгнула и побежала от незнакомца в обратную сторону – мимо единственного источника освещения в темноту и глубину кухни. Пришелец скачками помчался за ней. На освещённом пятачке перед плитой мелькнули по очереди два силуэта – Тарусы и через мгновенье высокого молодца с волосами чуть ниже плеч.

С гулким эхом раздавался звук погони, затем прозвучал истошный женский вопль, резко оборвавшийся, и грохот падающей посуды. Затем возник глухой стук, похожий на барабанный. И наконец, шорох, как будто возили тряпкой по кафелю. То ноги Тарусы сначала стучали, потом скребли по полу.

Минут через двадцать незнакомец вернулся, задержался у плиты и открыл крышку. Вилкой наколол один из кусков. Мясо уже начало подгорать. Он подул на горячий ломоть и засунул его себе в рот. С удовольствием прожевал, сглотнул и удовлетворённо кивнул головой. Выключил плиту и взял со сковородки ещё мясо. Откусывая небольшими кусками, побрёл к выходу. Опять стукнула дверь.

Через пять минут в кухню с топотом заявился счастливый Роро Майю. Едва войдя, он завопил.– Таруса, я помылся!

Ему отозвалось только эхо: ...ылся... ылся... ылся...

Мёртвая Таруса лежала у дальней стены между двумя столами – с полотенцем на шее.

* * *

После бегства Шитао из королевской спальни случился переполох! Элишия вырвалась на свободу! Произошло это минут через десять после того, как мерзавец помахал рукой её фрейлине и её секретарю и слинял из приёмной. То есть целых десять минут Каценаги и Наташа держали оборону под дверью королевской опочивальни, пока Дзиро наконец не сообразил, что дальнейшее пленение её Величества можно инкриминировать, как взятие заложника и удержание его насильственным способом!

– На счёт три отходим от двери! – Прошептал Каценаги. – И дальше ты громко плачешь и подтверждаешь каждое моё слово! Поняла?

Натали испуганно кивнула. Гипноз, вызванный животным магнетизмом лейтенанта Хо, немного отпустил и дева стала осознавать последствия.

Дзиро взял фрейлину за локоток и начал отсчёт: "Раз... два... ТРИ!"

Вдвоём они отскочили от двери. Та с треском распахнулась и в приёмную вывалилась королева. Взлохмаченная и красная от физических усилий, в прозрачной, чёрной тунике, перекрутившейся у неё на поясе. Оба её верноподданных немедленно опустили головы и стали разглядывать мраморные плитки пола.

– Где этот негодяй!!!!!!!

Оглушённый воплем, Дзиро, не поднимая очей, рухнул на колени. Натали бухнулась рядом и зарыдала в голос.

– Прекрати выть!!!

Фрейлина послушно заткнулась, покосилась на секретаря, тот с укором сделал большие глаза, мол, рано начала!

– Отвечать на вопрос!!!!

– Ушёл, моя королева! А перед тем злобными угрозами принудил меня и эту несчастную деву держать дверь!

Наташа опять начала всхлипывать (уже значительно тише) и кивать головой, мол, так всё и было!

– Боясь за свою жизни и зная ваше великодушие, и всепрощение мы несколько ничтожных минут были вынуждены не выпускать Вас из спальни!

Каценаги уже понял, что Шитао стремительно терял милость королевы и потому бессовестно всё валил на лейтенанта. Для последнего одной виной больше, одной меньше – теперь не имело значения.

– Ах, злодей! – Прошипела её Величество,

– Да, моя королева, он злодей! – С готовностью подтвердил секретарь.

– Это ты! Ты злодей! – Завизжала Элишия. – Должен был держать его, а держал меня!

Её Величество подскочила к секретарю и вцепилась ему в волосы. Фрейлина шарахнулась вбок и, путаясь в складках платья, поползла к дверям приёмной. Долг был прежде всего! А в первейших обязанностях фрейлины – сохранить лицо королевы любой ценой!

Выбравшись из приёмной, Наташа села на полу и схватилась руками за голову. Стража стояла с двух сторон у дверей приёмной и ещё одна пара дальше по коридору через десять метров. Обеспокоенные глаза охраны пристально смотрели на деву.

– Всем оставаться на местах..., – задыхаясь, приказала Жук. – Её Величество наказывает нерадивого слугу...

Из приёмной неслись крики Элишии и визг бедного Каценаги.

"Хорошо, что больше никого нет...", – с облегчением подумала девушка и почти сразу обнаружила фигуру, коя на полусогнутых ногах и небрежно одетая (видимо, только что подняли с постели) поспешно приближалась к приёмной. Это был придворный чиновник из секретариата. В правой руке товарищ держал записульку.

– Нельзя, нельзя, – замахала фрейлина руками. Перекрывая чиновнику дорогу, она поднялась и раскинула руки крестом. Страшно было представить, чтобы кто-то ещё увидел Элишию в столь непотребном виде, избивающей собственного секретаря!

– Убийство... ,– прошептал придворный и сунул в руки девушке докладную, из коей явствовало, что некоторое время назад имело место удушение поварихи из персонала кухни по имени Таруса Шиле...

Часом позже Элишия Эрлинг со свитой, состоящей из четырёх человек охраны, одной фрейлины и одного королевского секретаря (облепленного пластырями), лично спустилась в подвалы кухни.

Обычно она это не делала.

Время от времени во дворце происходили смерти. Умирала прислуга – от старости, или от болезни или по причине несчастного случая, умирали придворные. Были и убийства. Дела расследовались – виновные наказывались (иногда), но никогда её Величество не присутствовала на месте преступления.

Сегодня королева сделала исключение! Убитая была в списке Шитао и Элишия хорошо запомнила это имя! А потому она сочла нужным лично посмотреть на покойницу и на место, где дева обрела свою кончину.

Кухня была хорошо освещена. Присутствовали: управляющий кухнями – Мишель Эже и главный повар – оба с лицемерной скорбью на лицах, и несколько чиновников из дворцовой полицайки, занимающихся подобными делами.

Элишия с брезгливой миной разглядывала покойницу. Повариха лежала между двумя разделочными столами в окружении упавшей со столов посуды. Голова Тарусы была склонена набок, кончик языка прикушен.

– Её изнасиловали? – Спросила королева, разглядывая, смятые юбки убитой.

– Нет, – торопливо ответил один из полицейских чинов.

– Ты кто?

– Следователь дворцовой полицейской комендатуры. Пятый ранг. Капитан Маха Лянски.

– Что из этих двух твоё имя? – Уточнила Элишия.

– Маха... я, – смущённо ответил капитан.

– Хорошо. Подозреваемый есть?

– Преступник пойман! – С готовностью доложился Маха.

– Вот как??! – благосклонно удивилась королева подобной оперативности. – Желаю расспросить мерзавца! – Немедленно потребовала она.

Мерзавца в наручниках тут же приволокли из кладовки. Выглядел он удручающе жалко. Худосочный и невысокий, в сильно поношенной одежде. От него пахло дешёвым мылом и дезинфицирующим средством.

– Имя? – Потребовала Элишия.

Пять минут "мерзавец" хлюпал носом и трясся в сдавленных рыданьях. Потеряв терпенье, Мишель Эже ответил за преступника: "Это наш уборщик... прохвост Роро Майю".

– Почему ты её задушил? – Повернулась её Величество к убийце.

Роро никогда не видел королеву. Он даже не знал, кто перед ним стоит. Элишия, наспех одетая и причёсанная, без украшений и косметики, смотрелась совсем не по королевски.

Конечно Роро был не виноват! Вся его вина заключалась в том, что обнаружив свою ненаглядную Тарусу задушенной, он поднял крик, на который и сбежались его обвинители.

– Отвечай её Величеству! – Потребовал капитан Лянски.

Глаза Майю стали круглыми от удивления. Оказывается, перед ним стояла сама королева, та – благодаря чьей милости, он время от времени ел настоящее мясо! Вершительница судеб... государыня! Через секунду шока Роро кинулся Элишии под ноги, вцепился скованными руками в край её юбки и истошно завопил. – Это не я! Не я... не я!!

В свою очередь охрана Элишии в несколько рук вцепились в преступника в тщетной попытке оттащить наглеца от своей повелительницы. Юбка Элишии натянулась и повлекла королеву по скользкому кафельному полу вслед за Роро.

– О Мирозданье!! – Фальцетом выкрикнула королева.

Фрейлина Натали обхватила её Величество за талию, а Каценаги обхватил фрейлину за ту же часть тела. (Не мог же он королеву за талию хватать!)

Роро безостановочно орал: "Не я... не я... не я...". Следователь Маха с лязгом вынул меч из ножен и рубанул им по натянутому шёлку юбки.

Вж-жик!

Часть юбки осталась в руках уносимого уборщика, а Элишия оказалась с голыми по колена ногами.

– Да что ж за вечер такой! – Заголосила Наталья. – Ужас просто!

Присутствующие торопливо и непочтительно повернулись к королеве спинами. Мишель Эже кинулся за фартуками, кои носили повара в процессе работы. Он вернулся через несколько минут и, прикрывая глаза рукой, подал фрейлине целую их охапку. Жук схватила верхний и повязала его Элишии, прикрывая дыру спереди.

– Велю расследовать тщательно! – Распорядилась государыня, сильно впечатлённая крайне эмоциональным протестом обвиняемого. – Может и не он... , – уже тише добавила она, приглаживая рукой волосы и обмахиваясь.

Глава 6

Семейный обед

– Артур, ты здесь?

Вопрос был риторический. Конечно, он был здесь! Где-же быть историку-информатору, пребывающему в отпуске, как не в родимом архиве – самом большом в Государстве Перемен!

Издалека пришёл искажённый отклик. – Да, бать...

Уильям пошёл на голос. В правой руке он тащил поднос со вкусностями, в левой – тёплую безрукавку. И то и другое ему навязала Констанция. По мнению жены, мальчик нуждался в усиленном питании и тепле.

– Где ты, сын?

– Хроники Лоуренса... – уточнил Артур место своего нахождения.

– Ага, – сам себе пробормотал Уильям и повернул в направлении стеллажей с хрониками Лоуренса Кэрроу.

Лоуренс Кэрроу жил триста лет тому назад. Он был одним из самых талантливых и плодовитых хроникёров. Сей товарищ не занимал высокой должности и был вторым сыном, а потому мог себе позволить путешествовать (пешком!). Что он и проделывал почти всю свою жизнь. В процессе путешествий Лоуренс вёл дневники, которые и легли в основу его удивительных хроник. Вся жизнь Лоуренса с момента принятия им присяги и до самого последнего вздоха стояла на шести(!) стеллажах архива рода Кэрроу.

Артур обнаружился сидящим на нижней ступеньки стремянки. Над его головой висел светоч, на коленях он держал раскрытую хронику. Круф лежал на левой ступне молодого хозяина, а правой Артур чесал ему шею. При виде Уильяма пёс заворчал. Мол, явился – нарушил идиллию!

– Замёрз? – Спросил отец.

– Да так..., – Артур улыбался.

Уильям поставил на соседний табурет поднос и накрыл плечи сына безрукавкой. Пробормотал неловко. – Вот... мать прислала... переживает...

Через руку сына он заглянул в хронику и обнаружил гравюру, нарисованную самим Лоуренсом. Как художник этот товарищ использовал странный и комичный стиль. В его рисунках было много движенья, как будто он всеми силами стремился оживить нарисованное.

– Опять драконы, – проворчал Уильям.

На гравюре было несколько маленьких дракончиков... вернее это был один и тот же дракон, но в последовательном перемещении.

Артур счёл нужным прокомментировать. – Когда дракон идёт он поднимает хвост для балансировки и расправляет крылья, но не полностью... Оказывается, Лоуренс был знаком с некоторыми из них.

– Да... тогда ещё оставалось с десяток драконов, – нехотя ответил Уильям. – Оставь это. Не надоели тебе драконы?

– А-а-а... м-м-м-м... нет.

– Ладно. Долго не сиди и не забудь про обед. Констанция готовит что-то очень калорийное... и трудно переносимое для моего желудка... но твой потянет... хе-хе. Ещё она хочет поговорить на некую интересную тему... Приготовься, сын!

Артур поднял на отче удивлённый взгляд.

В ответ тот торопливо похлопал его по плечу и пробормотал. – Ну. Не буду мешать.

Круф лениво тявкнул, вроде: "иди, иди, не мути гармоничную обстановку".

Артур перевернул страницу.

Его талантливый предок, сам того не подозревая, оставил своим потомкам настоящий клад. На примере сразу нескольких драконьих пар разного возраста он скрупулёзно описал жизнь драконов с момента откладывания яйца до самой смерти. Оказывается, дракончик в яйце был вполне сознателен и мог общаться с родителями на ментальном уровне. Уже в этом возрасте он обладал памятью и собственным мнением!

Недостаток хроник Лоуренса был в том, что информация о драконах являлась разбросанной кусками по разным книгам. Про себя Артур уже решил систематизировать и переписать всё о драконах в отдельную хронику, для чего он и оставлял закладки в нужных местах. Сбоку от него на полу громоздилась стопка отобранных книг.

– Пойдём, Круф, поработаем, – обратился молодой человек к собаке, собираясь перейти в рабочую комнату архива – в более удобную и приятную обстановку. Круф немедленно вскочил, обошёл ногу молодого человека и аккуратно вцепился зубами ему в штанину на щиколотке сзади. После чего лёг и поджал лапы. Последние три дня это был его способ перемещения вслед за хозяином. То есть Артуру предлагалось волочить пса по полу за ногой. Таким образом Круфи выражал свою привязанность, и скорбь по поводу их долгой, при-долгой разлуки, а так же намёк, что уж теперь-то он нипочём его не отпустит!

Артур усмехнулся, взял несколько хроник из приготовленной стопки, другой рукой взял с подноса тарелку с булочками, поднялся со ступеньки и тихонько пошаркал в рабочую. Круф, поскуливая от счастья, поволочился следом.

* * *

Обед, как и обещал папаша Уильям был чрезвычайно калориен. Констанция бросила все силы и пищевые ресурсы на увеличение массы тела её ненаглядного сына.

– Я вчера, чуть не умер от несварения! – Как бы невзначай заметил Уильям, неодобрительно разглядывая изобильный стол.

– Это для Артура. Ты можешь не есть, – отрезала супруга.

– Могу и не есть, но! Трудно удержаться! Натура человека слаба и легко поддаётся искушению, её надобно ограничивать рамками... насильственно! – Мудро заметил Уильям и ласково обратился к служанке, прислуживающей за столом. – Положи мне вон ту ножку, Фина.

Девушка хихикнула.

Артур улыбался. Он был счастлив.

– А мне вторую, – попросил молодой человек и подмигнул Фине левым глазом. Дева вдруг совсем не к месту покраснела щеками, и это напомнило Констанции о некоем чрезвычайно важном дельце.

– Хочу пригласить к следующему обеду госпожу Патрицию Тафо и... её дочь

Генриэтту. – Осторожно провозгласила хозяйка дома и строго посмотрела сначала на Фину, потом на мужа. Уильям отвёл глаза, кашлянул. – Э-э-э... Милая... девушка... эта как её... Генриетта...

– Уильям!

– Что?

– Женить хотите? – Легкомысленно догадался Артур, припомнив предупреждение отца в архиве.

В столовой возникла неловкая пауза. Артур забрал у Фины тарелку и принялся есть. Констанция под столом несколько раз пихнула мужа носком обуви по тапку.

– Г-гхм... Ты против? – Спросил сына старший Кэрроу.

– Да. Если позволите, уважаемые родители, я сам выберу себе жену. Как-то хочется любви и счастья, а не просто формальных отношений.

– Милый Артур..., – бросилась Констанция Кэрроу в атаку. – В семье любовь не является залогом счастья... Она видишь-ли проходит со временем. Гармония в семье лежит на трёх китах! Первый кит – это обоюдное понимание и уступки, второй – способность супругов договариваться, третий – выполнять взаимные обязательства....

– Я знаю, знаю... Мама... Тогда что ... убить любовь?

Артур невольно вздохнул. Вслед за ним испустили по вздоху родители и присутствующие слуги. Последним прозвучал очень громкий и страдальческий вздох больше похожий на стон. Семейство Кэрроу в едином порыве повернуло головы к источнику стенания.

Это был дворецкий Роберто Пиано у столика с закусками.

– Правду говорите, – Чуть не прорыдал дворецкий. – Убить любовь! А-а-а-а! Как это страшно!

– У меня от него мороз по коже..., – шёпотом пожаловался Артур батюшке. – Он воображаемых немытых женщин орхидеями Рассо мажет...

Уильям едва сдержался, чтобы не захохотать.

– Я позаимствую ваше изречение для названия моего следующего романа! – Пафосно изрёк Пиано.

Артур припомнил, как был обвинён в плагиате при первой встрече с ним и мстительно покачал головой. – А вот и нет!

Пиано насупился, отвернулся к столику и стал громко переставлять тарелки. Артур совсем по детски показал язык его мрачной фигуре.

– Отец, – обратился он к Уильяму. – Ты не помнишь, у Лоуренса было хоть одно свидетельство убийства дракона? И если да, то в какой хронике. За какой год?

– Зачем тебе?

– Не могу понять: как можно убить огромного зверя, будучи самому ростом в половину его когтя.

– ... Я читал всего Лоуренса. У него нет свидетельства убийства дракона. Это единственное чему он никогда не был свидетелем. Ничем не могу помочь тебе, сын.

– Я могу! – Выкрикнул Пиано.

Кэрроу дружно вздрогнули.

– Обменяю информацию на ваше изречение "Убить любовь!"

– По рукам! – Торжественно кивнул Артур. – Можешь забирать.

Пиано торопливо заковылял к обеденному столу.

– Вот..., – дворецкий вытащил из кармана бумажку и угольный карандаш. На углу стола черканул несколько строк и передал Артуру.

– Что это?

– Адрес. По нему живёт человек, способный за небольшую плату полностью удовлетворить ваше любопытство. Он всё знает! Как убить и всё такое... Информацию лучше получать от того кто ей владеет. Правда? Он охотник на драконов... бывший. Их сейчас уж никого не осталось. Он последний. Пьёт правда... Вы ему купите чего-нибудь, можно синтетику. Зовут его Ю Цзянлю. Говорят: Хо Тайбай перед тем, как направится к драконьей горе, заглянул к нему минут на десять!

У Артура широко открылись глаза. Пиано проницательно усмехнулся – понял, что попал в точку!

– Спасибо, – прошептал молодой Кэрроу.

– Не за что... собачке своей спасибо скажите... за то, что я теперь в вашем доме работаю и выдаю ценные сведения..., – Пиано повернулся и гордо поковылял прочь из столовой. Артур непонимающе посмотрел на родителей, те в свою очередь стали сосредоточено резать крольчатину в своих тарелках.

– Отец...

– Фина, налей мне воды и вон того салатика ложечку...

– Батя!

– Что-о?

– Он ведь про Круфа говорил?

– Ох..., – Старший Кэрроу бросил вилку и нож. – Ладно, ладно... Круф сожрал его руку и ногу, когда этот мошенник залез к нам в архив. Верней, сожрал все четыре конечности, но по одной руке и ноге мы смогли у него отобрать и пришить на место! О-ох... у меня пропал аппетит!

– У меня тоже..., – прохрипел Артур, борясь с рвотными позывами.