Текст книги "Однажды в Птопае. Часть третья (СИ)"

Автор книги: Ева Ключникова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 20 страниц)

– Ого-го! – Заулыбался Тайбай. – Вспомнил -таки папашу, стервец!

Сын шагнул в кабинет.

Полковник Хо вышел ему навстречу, обхватил молодца поверх рук и несколько раз поднял себе на грудь.

– Батя, я уже не маленький, – притворно возмутился лейтенант.

– Молчать! Велю без возражений принимать отцовскую любовь! – Тайбай стискивал и похлопывал любимое детище. – Как там твоя невеста? Здорова ли?

Невольно Шитао расплылся в счастливой улыбке.

– Ага! Значит всё хорошо! – Сделал полковник вывод. Он отпустил сына и встал напротив. – И что же подвигло тебя приехать в гости к старику?

– А можно я на бал не пойду? – Плаксивым голосом попросился лейтенант.

Широко открывая рот, Тайбай громогласно захохотал. Смех проник через дверь в коридор и сильно напряг двух дежурных адъютантов. Отсмеявшись, полковник спросил. – А ты думал: Элишия легко отпустит? Не надо было начинать. Я предупреждал!

– А у меня вечернее дежурство! Сегодня и завтра! – С готовностью и немного ехидно доложился младший Хо. – Нельзя пренебрегать обязанностями!

Полковник покивал. – Точно! Я напишу приказ на замещение. Тебе дадим два выходных. Потом отработаешь.

– Ба-атя!

– Уважительная причина, ничего не поделаешь.

Тайбай вернулся к столу и сел писать приказ. Шитао обречённо плюхнулся в кресло. Таки придётся идти к Хенрику на именины. Мля!

Расписавшись и поставив печать, полковник Хо поднял голову от бумаг и спросил. – Всё? Ты только это хотел?

Молодой человек отрицательно покачал головой.

– Тогда что ещё?

– Я уже давно собирался узнать.... Обещай что ответишь.

– Если только это не государственная измена!

– Как ты убил Закарию? – Со сдержанным волнением спросил сын.

Пару минут они молчали и смотрели друг на друга. Тайбай несколько раз нервно постучал пальцами по столешнице, наконец, спросил. – Зачем тебе?

Невольно Шитао взялся рукой за шею, опомнился и вернул её назад – на подлокотник кресла. В свою очередь взгляд Тайбая едва уловимо изменился. Шитао не заметил.

– Так! – Встал полковник из-за стола. – Я расскажу. И даже покажу тебе орудие его погибели. Едем!

– Сейчас? – От всё более нарастающего волнения Шитао начал часто дышать.

– Да что с тобой... ты не заболел, сын? – Обеспокоился полковник.

– Да. То есть, нет. Не заболел...

– Тогда пойдём.

Шитао вяло встал и отправился за Тайбаем. От мысли, что он увидит орудие, убившее его настоящего папашу, ему значительно поплохело.

"Сам же хотел..." – уговаривал себя молодой Хо. "Сам же напросился..."

У дворцовой комендатуры "охотников" были свои конюшни и свой ангар для скутеров. Все скутера считались служебными, и пользоваться ими в личных целях запрещалось. Только вот кто спросит полковника Хо для какой надобности он берёт два скутера! А может у него неотложное дело государственной важности! Дежурный по ангару и заморачиваться не стал – отдал ключи от машинок и даже помог докатить до выхода скутер полковника. Когда дежурный вернулся в ангар, Шитао спросил.

– Куда мы едем?

– К твоей невесте. – Невинно ответил полковник и подмигнул лукавым глазом.

* * *

Полдень. Клауди Санчес была занята приготовлением обеда. Вся её семья, в том числе и супруг, находились на тренировочной площадке. Разбирали ошибки прошлой ночи. Через откинутый трап были слышны возбуждённые голоса, смех, шлепки, иногда вопли означающие торжество или горечь поражения. Вопили в основном Пауло и Нико.

– Горло сорвёт, – думала Клауди про дочь.

Вчера в клубе на ставках заработали три золотых треугла. Один сразу потратили в ночной лавке на хорошую еду. Дети восполняли утраченные калории. Оставшиеся два по возвращении торжественно положили в коробку.

Мамаша Санчес стучала ножом, кролик Гансик сидел у ножки стола и ждал, когда сверху на него упадут кусочки морковки или зелёного лука, обрывки салата и так далее. Гансик всё подбирал.

– Хороший кролик, – ободряла его Клауди. – И полы мыть не надо.

Зелени было в изобилие. Недалеко от цеха с южной его стороны мамаша Санчес устроила несколько грядок. Посеяла зелень и редис. Изначально урожай ждали только недели через три, однако всё выросло с невероятной скоростью – словно по волшебству! Опля! Через три дня уже ели дайкон с укропом и петрушкой.

Вспомнив про укроп, Клауди взяла глубокую чашку, нож и вышла на площадку трапа.

– Лео-о-о! – Завопила она, безошибочно определив, что средний сын вроде как стоит без дела. Изображает наблюдателя и советчика вместо того, что бы тренироваться!

Чадо лениво отлепилось от стены и трусцой приблизилось к трапу. Подниматься Лео не стал. Остановился у подножия и поднял лицо к матушке. В глазах застыл вопрос вроде: Чего надо?

– Укропу мне нарежь, – приказала Клауди. Она метнула сыну чашку и кинула вниз ножик, но не по направлению к мальчику, а вбок, чтобы не поранить дитятко,

С недовольной миной Лео поймал миску и подобрал нож.

– А почему я, – не очень громко возмутился он.

– Мне так захотелось! – Клауди вернулась на кухню.

Средний Санчес с деловитым лицом сделал крюк к гомонящей семье, подошёл к Алехандро и пробубнил. – Матушка укропа велела нарезать.

Не дожидаясь пока Алехандро включится в реальность, Лео вложил ему в руки посуду и прибор, и вернулся на своё место. Младший брат, ещё воодушевлённый сражением и желая, как можно быстрее покончить с поручением, рысью помчался за территорию цеха. Лео проводил его насмешливой ухмылкой. В конце концов, Алехандро младше на целых два года!

На секретном наблюдательном пункте, как обозвал крышу Тецуй, дежурил Стиви Красс. День сегодня был жаркий, а солнце стояло в зените. И вот уже целый час Стив, испепеляемый безжалостным светилом и не привыкший к такому невероятному свету, прощался с жизнью. А пока прощался, поминал любимого Рюя ласковым словом. Что то вроде: "И чё сам не дежуришь, умный наш... график он составил. Засунь этот график сам знаешь куда...в жопу своего Клауса! С-с-сук-ка... ещё пять минут и я сдохну!"

Слава Мирозданью, бетонка, на которой Стив "доживал" свои последние пять минут нагревалась не так быстро как, например, металл, а сам Красс для маскировки был накрыт серым куском ткани.

Пять минут прошли. Стиви не умер. Он сделал несколько глотков воды из фляжки через длинную трубочку и поднёс к глазам бинокль средней мощности. Семейка Санчес внизу на тренировочной площадке была как на ладони.

"Так, высокий здоровый бугай с плечами, как у тролля это старший – Антонио. Серьёзный пацан", – с уважением думал Стив. "А маленький кудрявый шкет и есть та самая Нико..."

Тецуй уже предупредил своего дозорного о том, что Нико девочка. Так что Стив был в курсе её маленького секрета.

Вернулся Алехандро с укропом, направился было к Касперо, но бдительный Лео перехватил брата по дороге.

– Иди, тренируйся, – покровительственно и великодушно предложил он. Алехандро отдал чашку с зеленью брату и вернулся на площадку. Лео поднялся по трапу в самолёт.

– Мам, вот укроп.

– Мой хороший, мальчик, – заулыбалась Клауди. – Смотри Гансика не придави.

Лео вытащил одну пушистую "укропину" из чашки, присел на корточки и подсунул веточку к самой морде кролика. Гансик усиленно задёргал носом, подцепил растение резцами и с хрустом принялся укорачивать укроп.

– Он уже большой, – заметил Лео. – Может, устроим праздничный ужин?

– Спроси у Нико, – хитро ответила матушка.

Лео подавил тяжкий вздох.

– Когда обед? – Спросил он.

– Ещё тридцать минут. Помыться успеете, – намекнула мать о необходимости водных процедур после усиленных телодвижений.

– Ага! – обрадовался сын.

Тем временем Стив на своё наблюдательном пункте произносил некую самодельную молитву. Звучала она приблизительно так: "О великое Мирозданье, пусть эти отбросы общества найдут, наконец, своё золото и отпустят меня страдальца сообщить об этом Тецую Рюйодзаки – хмырю и кровососу!"

Из Касперо вернулся Лео. Заорал: "Пацаны, скоро обед!! Айда мыться!"

Пацаны вот уже несколько минут лупцевали по стене ногами и Стив, вдавливая окуляры бинокля в очи, с напряжением ждал появление клада.

Ничего не происходило. Клад упрямо "ховался" в стене.

"Может пойти, помочь?" – предался Стив невесёлым размышлениям. "Спуститься, подойти к компании и сказать: сюда бей..."

– Хорош стену ломать!! – Надрывался Лео. – Жрать пора! Мать за стол не пустит, если не помоемся!

– Ладно всё, – остановил Антонио избиение стены. – Пошли купаться.

"С-с-сука...", – страдальчески промычал Стиви Красс.

Не сговариваясь, Нико и Антонио взялись за ручки кресла папаши Петро. Прочие кучкой двинулись к колонке.

Стив под своей тряпкой поник лбом в бетонное крошево и помечтал: "Вернусь с дежурства, первым делом порешу упыря Рюйодзаки."

В этот момент от стены отделился фальсифицированный Тецуем ком и с грохотом обрушился к её подножию. Следом звонко брякнулась связка золота. Стиви резко вздрогнул, вскинул голову и приник к биноклю.

– Аллилуйя!!! – Жарко прошептал он.

Санчесы обернулись. Несколько долгих секунд таращились на картину. Нико первой бросила коляску отца и подбежала к обретённому кладу. Подняла связку. Следом очнулись и остальные Санчесы. Над цехом взвился дружный вопль ликования. На трап выскочила немного испуганная Клауди, и побежала вниз к вопящей семье.

Стив наверху, наблюдая картину всеобщего счастья, шептал потрескавшимися губами: "Спасибо, спасибо". Благодарность была направлена не куда-то конкретно, а имела некую абстрактную цель. Спасибо судьбе, спасибо богу...спасибо прекрасному лицу Клауса... да просто спасибо!

"Пойду, пожую ихний укроп", – с облегчением думал Стиви Красс, который мечтал о пучке укропа с того момента когда "надыбал" грядки мамаши Санчес. Прижимаясь к стене, он отполз к внешнему краю, нашарил ступнёй первую скобу и стал потихоньку спускаться.

Санчесы, плотной гурьбой и, умудряясь по дороге обниматься, "всосались" внутрь Касперо. Стиви спустился вниз, отряхнулся и побежал вдоль стены к грядкам с зеленью. Ему повезло – ровно через минуту после того как он завернул за угол, на дороге, ведущей к цеху, показались Тайбай и Шитао.

– Почему сюда? – Спросил Шитао отца.

– Я всё покажу, – обстоятельно отвечал старший Хо. – Немного терпения. Видишь-ли на момент моего похода к драконьей горе, мои друзья Санчесы уже имели кучу детей, а конкретно троих из пяти ныне существующих, но не имели денег и поддержки своих аристократических семей. Я сто раз предлагал им улучшить их финансовое положение, но они же гордые! Поэтому по возвращении из похода я принёс им подарок, от которого они отказаться не смогли, и который значительно улучшил их уровень жизни.

– Что это было? – Бледными губами спросил Шитао. Тайбай не оглянулся на сына, а потому не увидел ни страдальческого выражения глаз, ни подозрительной бледности.

– Некий магический предмет сразу от Закарии, – с заметной грустью произнёс полковник. Он продолжал – Очень сильный! По статусу на втором месте после... шкуры Закарии. Я не стал оставлять его себе, поскольку не хотел привлекать внимание господ эльфов, да и человеческих магов тоже. Он сильно фонил...

– Да что же это?! – Стиснул кулаки молодой Хо.

– Скоро увидишь сам. На словах скажу, что это и есть орудие убийства дракона.

Отец и сын подошли к пролому в стене. Тайбай пошёл медленнее, чтобы успеть закончить рассказ до того как они поднимутся в Касперо. – Я посчитал, что Санчесы имеют полное право иметь эту вещь, поскольку в своё время они отдали Закарии члена своей семьи и ... мою невесту.

Полковник оглянулся на сына, заметил его пристальный, жёсткий взгляд и сдержанно вздохнул. Вдвоём они прошли территорию цеха и стали подниматься по трапу. Ещё на подходе было слышно как самолёт гудит возбуждёнными голосами и смехом.

– Весело тут у них, – осторожно заметил старший Хо. На площадке он выдал клич. – Эй, хозяева! Гостей принимаете?

Из рубки посыпались Санчесы, выскочила Клауди и повисла у Тайбая на шее. Тот крякнул от неожиданности. Спросил. – Случилось чего?

– Мы клад нашли! – завопил Алехандро.

Отец и сын Хо были втянуты в рубку и поставлены перед столом, на котором тускло блестели золотом треугольные монеты. На несколько минут воцарилась тишина – все ждали реакции гостей.

Тайбай погладил седую макушку и констатировал. – Ну... Слава Мирозданью!

– Ур-р-ра!! – разом заорали пять молодых глоток.

Шитао не ликовал, на золото смотрел с подозреньем – оно ему не нравилось. Как то так нечаянно Нико оказалась по правую сторону – Шитао нашёл её руку и стиснул пальцы в своей ладони. Нико подпрыгивала и смеялась, глаза сияли.

– Гуляем! – Выкрикнул Пауло. Все дружно посмотрели на улыбающегося старика Петро. Тот солидно кивнул.

Клауди подсела к столу, отсчитала сумму для эльфа врачевателя и из оставшихся монет выделила три золотых пластинки. – Купите мяса, – разрешила она.

Молодёжь засуетилась. За покупками собрались Антонио, Пауло и Лео. Алехандро почему то отказался. Сборы заняли несколько минут. Шитао утянул Нико в спальню – запечатлеть почти братский поцелуй на её губах, но не успел. Через минуту там же оказался Алехандро, который завалился на полку Антонио.

– Мы просто говорим, – недовольно объяснил ему лейтенант.

– А я просто сплю, – в том же ключе ответил Санчес.

Стало ясно, почему Алехандро не отправился с братьями за покупками на "Ступени". Он собирался ... бдить.

В рубке остались Клауди, Петро и Хо Тайбай.

– Вы как то вовремя приехали, – заметил Петро.

– Мы, собственно, по делу, – вздохнул полковник. – Я обещал показать сыну... свой подарок вам...

Клауди прижала руку к сердцу.

– Если вы не против, – добавил Хо.

Петро молчал, раздумывал. Потом кивнул и степенно ответил. – Мы не против.

– Может не надо? – Шёпотом попросила его жена. – Вдруг мальчику станет плохо...

– Он должен знать, как убить дракона! – Твёрдо ответил Тайбай. Отметил испуганную реакцию Санчесов и пояснил. – Ну, так. На всякий случай... Сын, иди сюда, – позвал полковник чуть громче.

В рубку торопливо вошёл Шитао, за ним вприпрыжку прискакала Нико, и за сестрой мрачной тенью нарисовался Алехандро. Молодой Хо явно волновался.

– Нико, покажи ему сердечник, – попросила Клауди дочь. Она отстегнула верхнюю пуговицу рубашки и сняла с шеи шнурок с ключом.

Касперо был разделён перегородками на четыре части. А именно: рубку, спальню детей, спальню родителей и большое багажное отделение, которое исполняло роль здоровенной и многофункциональной кладовки. Именно здесь и хранился второй главный секрет семьи Санчес. В стене самолёта по правую его сторону была искусственно создана неглубокая ниша. Её отгораживал выдранный из салона один из иллюминаторов, который приспособили в качестве дверки для ниши. На припаянных скобах висел замок.

В кладовку вошли Тайбай, Шитао, Нико, и Алехандро. Клауди осталась с мужем.

– А ну, слинял отсюда! – Приказала девица брату. Алехандро естественно не слинял. Вдвоём с Нико они стали разгребать и переставлять коробки. Последние служили дополнительной системой маскировки и защиты "сейфа".

Шитао стоял точно напротив ниши, ещё не видя её..., но уже чувствуя. Он ощутил нечто принадлежащее его настоящему отцу. Руки лейтенанта Хо были сжаты в кулаки, на висках выступил пот.

Коробки были переставлены в сторону и, глазам присутствующих, открылся иллюминатор и темнота за ним. Нико щёлкнула ключом в замке, сняла его со скоб и шагнула в сторону. Все оглянулись на лейтенанта Хо. Он лихорадочно вглядывался в стекло и пытался сообразить, что такого убийственного может храниться за ним. И это точно не меч! Потому как "сейф" не соответствовал ни его размеру, ни форме... Тогда что?

– Открывай, – негромко уронил Тайбай.

Молодец Хо сделал два шага к стене и потянул на себя иллюминатор за скобу. По центру ниши, в захвате из двух скобок в подвешенном состоянии находилась небольшая по размеру деревянная коробка. Шитао высвободил её, вынул и взвесил на руке..., оглядел присутствующих.

– Ну, – опять буркнул отец.

– Что там? – Неожиданно хриплым голосом спросил Хо.

– Да открывай же! – Сердито приказал Тайбай.

Шитао снял крышку.

В коробке лежал вишнёво бурый моток прониевой нити.

Не веря своим глазам, Хо всё таращился и таращился на нить. Наконец он спросил. – Как?!

– Закалённый проний, – ответил Тайбай. – Закарии срезали голову петлёй.

Нитку из прония можно разрезать только на стадии горячей протяжки. После закалки, в холодном виде её нельзя, ни порвать руками, ни разрубить мечом. В свою очередь нить легко, словно горячий нож масло, разрезает любую живую плоть. Охотники на животных используют закалённый нитяной проний для силков и частенько находят свою добычу разрезанной по животу или горлу – если зверь сильно бьётся в петле.

Итак, Закария погиб не от мечей и копий, а угодивши в мерзкий человеческий силок,

Шитао аккуратно закрыл коробку. Про бурый цвет силка можно было не спрашивать. И так понятно, что это кровь его отца. Орудие убийства дракона, окрашенное его кровью, это очень сильный магический предмет, который вполне способен конкурировать с драконьей шкурой!

Шитао стало очень-очень плохо. Он словно ослеп, оглох и принял на плечи тяжесть сравнимую с Венечным Холмом вместе с дворцовым комплексом. "Мой несчастный отец... мой бедный, бедный отец...", – думал лейтенант. "Бился в петле, а проний неотвратимо вгрызался ему в плоть. И чем сильнее хотел освободиться Закария, тем быстрее отделялась его голова от шеи...какая страшная и подлая смерть..."

Шитао чувствовал, что через минуту он разрыдается. Он закрыл глаза и рукой быстро оттёр себе веки. Нико шагнула к нему и обхватила руками по талии. Хо в свою очередь обнял её за плечи и стиснул, вдавливая в себя. Так они стояли, покачиваясь и, молчаливо утешая друг друга.

Глава 29

Подарок

Тринадцатого сентября года 1785 года от Эпохи Перемен погода не задалась. С полуночи дул ветер и к утру всё небо оказалось затянуто предгрозовыми облаками. Ветряки в городе на всех уровнях крутились как сумасшедшие, и в пустыне вокруг Птопая тучами носился песок.

Дворец просыпался с трудом. Клаус, продравши очи, заказал себе в постель кофе. Через двадцать минут служанка принесла заказ, а к нему две тёплых, хрустящих булочки с начинкой из шоколада.

– Хенрик ещё спит? – Спросил её Тигер.

– Да, господин, – девчонка присела в неглубоком книксене.

– А Тецуй?

– Господин телохранитель купается.

– Ладно, иди, – Клаус взял с подноса чашку.

Сегодня был тот самый день, когда Хенрику исполнялось девятнадцать лет. Как и полагается Клаус приготовил для него подарок. По задумке артиста в качестве подарка выступал он сам. Но именно сейчас вдруг пришло понимание, что осуществить процесс дарения будет очень и очень трудно! Принять подарок с утра в постели, когда за окном ветер гоняет серую пыль, а организм сопротивляется пробуждению, Хенрик возможно и не захочет! Потом в течение дня у него точно не будет на это времени. А вечером принц устанет как собака или упьётся в дробыдан! Вывод? Ловить момент сразу после подъёма – в бассейне.

Тигер быстренько доел, допил и накинул халат. Он тоже решил принять ванну, дабы подготовить собственное тело к процессу передачи подарка.

На выходе из своей комнаты он нос к носу столкнулся с проклятым и... обнажённым Рюем. Чресла телохранителя скромно прикрывал узкая полоска ткани. От неожиданности Клаус застыл на одном месте. Голого Рюйодзаки никак нельзя было назвать прекрасным. Он был очень сухой, даже тощий. Весь в старых шрамах. Под кожей желваками бугрились мышцы, поверх которых рельефно выделялись вены.

– Привет, – доброжелательно поздоровался Тецуй.

Вместо ответного приветствия Клаус буркнул. – Маньяк...

Рюй криво усмехнулся. – Куда? – Не меняя интонации, спросил он.

– А ты с какой целью интересуешься? – Насупился фаворит.

– Поддерживаю диалог.

– А тебя не просили..., иди себе дальше. И нечего тут голым ходить!

– Я тебя смутил..., – догадался Тецуй.

Уши Клауса стали красными. Он отпихнул телохранителя с дороги и помчался к купальне для прислуги.

Природа за окнами дворца продолжала бушевать. Ветер задул ещё сильней, с неба сорвались первые капли дождя. Сдуваемые резкими порывами воздуха они летели под углом и хлёстко шлёпались на головы гостей, которые уже начали прибывать ко дворцу с поздравлениями – приличия требовали приехать за долго до выхода королевы и наследника. От конюшен и ангаров не было крытых галерей, а потому приглашённым приходилось бежать под ударами стихии. В холл главного дворца люди забегали растрёпанные и подмоченные. Оттуда лакеи разводили их по комнатам и будуарам – привести себя в порядок. Дам, пострадавших от непогоды, ждали парикмахеры и визажисты.

Хенрик у себя в спальне, наконец, проснулся. В очень-очень плохом настроении! Впереди был мерзкий день полный фальшивых улыбок и лицемерных пожеланий долгой и здоровой жизни. Будь его воля, вместо спектакля и бала он бы нагрянул в "Низину" погонять простолюдинов...

С горьким вздохом его Высочество откинул одеяло. Просто так от нечего делать начал взбрыкивать ногами по матрасу, сминая шёлковую простынь.

За дверью приникнув к ней ухом и согнувшись, стояли две служанки – дабы не пробдить пробуждение его Высочества. Одна что-то уловила и прижалась щекой чуть сильней. Скрипнув, дверь приоткрылась.

– Дура!! – Заорал Хенрик.

Девицы испуганно переглянулись. Вторая толкнула дверь, выступила вперёд и согнулась в поклоне.

– Проснулись Ваше Высочество...

Хенрик засопел. – Купаться! – Приказал он.

Служанки метнулись к личной купальне его Высочества – проверить всё ли готово. Клаус к тому времени уже вернулся в свою комнату. Он дочиста искупался, удалил волосы с подмышек и лобка, и втёр в распаренное тело ароматическое масло. Момент пробуждения Хенрика застал его у себя в комнате перед огромным зеркалом и столом с косметикой. Тигер наводил красоту. Он хотел необычный новый образ, дабы поразить своего повелителя и сподвигнуть его на "принятие задуманного подарка". Совсем не к месту Клаус вспомнил голого Тецуя. Он снял халат и повернулся к зеркалу. Просто чтобы сравнить его и себя.

Обнажённое тело Клауса казалось совершенным. Идеально пропорциональное, мышечное, но гладкое – оно было лишено волос, родимых пятен и шрамов. Абсолютно справедливо и без преувеличения Клаус мог бы сравнить себя с мраморной скульптурой. Тигер сделал несколько "па" и понял, что обрёл идею! Потирая руки, фаворит прошёл в гардеробную и вернулся к зеркалу с ... балетной пачкой в руках.

– Где мой Тецуй!! – Пронёсся по апартаментам визгливый голос Хенрика.

– Проснулся... вурдалак, – в лёгкой панике прошептал Клаус. Торопясь, он обернул пачку вокруг талии и завязал сзади на бант.

* * *

Шитао открыл глаза от странного звука. Дробный, мелкий шорох окружал Касперо со всех сторон

Первый раз лейтенант Хо ночевал у Санчесов. Тайбай уехал ещё вчера вечером. Перед отъездом взял с сына слово, что тот непременно явится во дворец на именины. Шитао неуверенно пообещал. Про себя он серьёзно подумывал потеряться где-нибудь по дороге. Заранее придумывал оправдания вроде: помутилось в голове, свернул не туда, подвергся нападению и так далее.

"Шух-х, шух-х..." проникал внутрь Касперо однотонный звук. Лейтенант Хо повернул голову и глянул в иллюминатор. За стеклом вихрился песок из пустыни. Справа на полке храпел Лео, слева спал Алехандро – Шитао занял место Нико. А невеста, соответственно, переехала в спальню к родителям – для соблюдения приличий.

Стараясь не разбудить братьев, молодой человек сполз с полки и прокрался в тамбур. Сначала он собирался откинуть трап, но потом вспомнил визг, рокот и грохот, которые сопровождали это действие, и передумал.

Он прошёл в рубку и осмотрел цех за стенами Касперо через обзорные окна. Всюду лежали небольшие песчаные барханы – песок кудрявыми бурунами сыпался сверху через отсутствующую крышу. Осознав ситуацию лейтенант Хо ... страшно обрадовался! Теперь не надо было придумывать отговорки! Вот оно главное препятствие его прибытию во дворец! Песчаная буря, которая несомненно занесёт бедного лейтенанта с головой, если только он посмеет сделать хотя бы один шаг за пределы самолёта!

Как сказал вчера отец: "Слава Мирозданью!"

За спиной Шитао зашуршала занавеска. Он оглянулся и обнаружил мамашу Санчес – немного опухшую и умеренно лохматую. Заспанным голосом Клауди удивилась. – Проснулся?

На секретном наблюдательном пункте находился Лёшка Козловский. Он сменил Красса ночью, когда в Касперо уже легли спать. В отличие от Шитао этот товарищ находился не в столь радостном состоянии – к утру Козловского почти засыпало песком.

Ещё с вечера предусмотрительный Лёха прихватил с собой на дежурство согревающее одеяло. Как только началась буря, он завернулся в него с головой и таким образом смог "дожить" до утра. По мере того, как песок накапливался на бетонке, Лёшка переползал на него, уминал и даже создавал в нём функциональные углубления или холмики – для нужд своего костлявого тела. Лежать на песке было более удобно, чем на выщербленном крошеве перекрытия.

Утро застало Козловского погребённым под небольшим песчаным холмом. Изгибаясь словно большой червяк, он стряхнул с себя нанос и выпростал голову. Щурясь, окинул взглядом серую панораму и мысленно прикинул: "Может слинять с дежурства? Дураку ясно – сегодня Санчесы останутся дома!"

Словно оспаривая его соображения, трап Касперо визгливо поехал вниз, потом ухнул и громыхнул. На трап, замотанная в платок, и в закрытых очках вышла мамаша Санчес. Она спустилась вниз и рысью побежала смотреть, что случилось за ночь с её грядками. Сынок полковника Хо в трусах шортами и футболке вышел на площадку, что то выкрикнул ей вслед. За воем ветра Лёшка не услышал. Следом выскочила Нико и нахлобучила на голову жениха большую вьетнамскую шляпу. Шитао обернулся и попытался прикрыть труселя руками, что в принципе было не возможно.

– Да ладно т-те! – С хохотом выкрикнула девица. – У меня такие же!

Шитао кивнул, гордо поднял руки и красиво поправил шляпу.

"Веселятся..." – неприязненно подумал Лёшка. "А тут лежишь – ни поссать, нормально, ни пожрать..."

Придерживая шляпу, бастард Хо спустился вниз и трусцой вильнул вглубь цеха к месту, которое классифицировалось, как "нужник".

По очереди туда же сбегали все остальные Санчесы, кроме папаши. Вернулась расстроенная Клауди.

"Хана твоим грядкам..." – с неожиданным злорадством подумал Лёшка.

– Грядки засыпало, – печально сообщила Клауди домочадцам. Дети с сочувственными минами покивали головами.

– Мы с Нико разгребём! – Полный соболезнования пообещал Хо.

– Нет, это мы с Нико разгребём! – Грозно отчеканил Алехандро.

С того самого дня когда Алехандро поймал обоих товарищей с одеялом, он проявлял повышенную бдительность за сестрой. Прочие Санчесы пока были не в курсе осложнения отношений между этими тремя по причине того, что Нико пообещала братику переломать ноги, если тот расскажет семье об инциденте.

– Ты вроде во дворец хотел, – напомнил вредный Санчес.

– Так буря же! – Удивился Шитао и неуверенно махнул рукой в сторону обзорных окон.

Клауди собирала на стол завтрак.

– А ты такой нежный?! – Упорствовал оппонент. Три старших Санчеса – Антонио, Лео и Пауло в ожидании завтрака рядком сидели на лавке и с интересом наблюдали за сердитым младшим братом, за сердитым будущим шурином и за очень сердитой Нико.

Клауди, как бы между прочим, приложила Алехандро первым предупреждающим подзатыльником. Приказала – Привези отца!

– Ма-ам! – Взвыл обиженный сын.

– Конечно, оставайся, – совсем другим голосом, то есть, очень-очень ласково обратилась женщина к Шитао.

– Мам!! – Заорал Алехандро из тамбура через занавеску.

Лейтенант Хо, которому шибко не хотелось во дворец с благодарным вздохом опустился на лавку.

Алехандро сгонял в родительскую спальню, увидел, что батяня ещё спит и побежал обратно. По дороге он выглянул из тамбура на площадку трапа – оценить погоду и обнаружил, что песка сыплется значительно меньше. В небесах с южной стороны появился просвет, и вроде как, потянуло преддождевой влажностью. С этой замечательной новостью он помчался в рубку.

– Буря стихает! – Радостно доложился младший сын. – А батя спит...

Шитао сделал вид, что не слышал про затишье бури.

– Надо будить..., – озаботилась матушка. – Позавтракаем и будем собираться в Луну к врачевателям. Нико останется в Касперо.

– Тем более не поеду! – Твёрдо отчеканил лейтенант. – А кто останется с Нико? Кто будет её охранять?

– Уж точно не ты! – Опять заорал младший Санчес. – Я останусь! Понял?! А ты шуруй танцевать на балу!

Шитао перевёл жалобный взгляд на Клауди. Просил защиты и разрешения. Та прекрасно поняла стремление Алехандро удалить Шитао из Касперо на время отсутствия семьи. Они могут отсутствовать сутки и больше. И не факт, что Нико, и прекрасный лейтенант, оставленные вдвоём без всякого присмотра, дотерпят до законной свадьбы!

– Не доверяете? – Горько простонал жених. Антонио и Пауло одинаково возвели очи к потолку самолёта. Лео неуверенно кивнул. Алехандро злорадно расплылся в улыбке. Нико за его спиной подняла ногу и припечатала брата пинком, от которого тот улетел прямо в тёплые объятья матери.

* * *

Отмокая в горячей воде мраморной купальни, Хенрик на её бордюре писал письмо, вернее записку. Предназначалась она его невесте и содержала ехидный вопрос: «Какое платье увидит Хенрик сегодня на балу и будет ли оно заданных тонов?»

С другой стороны купальни на том же бордюре, в лёгких штанах и рубашке, скрестив ноги, сидел Тецуй. Ножом он скрёб по пятке его Высочества, удаляя отмершую кожу. Иногда принц непроизвольно дёргал ногой. У дверей купальни, ожидая записку, стоял лакей.

Его Высочество дописал, скомкал бумагу в ком и ловко запульнул им в лакея. Тот умудрился поймать.

– Бегом! – приказал Хенрик.

Лакей немедленно испарился.

Через минуту после ухода посыльного в купальне появился... Клаус. При виде фаворита Тецуй едва не порезал королевскую пятку. Две пары глаз – его и принца изумлённо уставились на Тигера. Последний был загримирован под наивную, скромную и невинную деву с рыжими веснушками и губами нежного розового цвета. Волосы Клаус закрутил в аккуратный пучок. На голых бёдрах он имел коротенькую пачку, на ногах пуанты.

Клаус маленькими шажками прошагал по мозаике купальни, остановился над его Высочеством и присел в балетный поклон. Над головой Хенрика его ошалелому взору открылся неожиданный вид. Клаус лукаво опустил глаза и прошелестел. – С днём рожденья, мой повелитель.

– Это подарок? – Через паузу догадался наследник.

Тигер манерно кивнул. Покосился на Тецуя. Тот откровенно пялился с открытым ртом. Его Высочество остался подозрительно перекошенным. Клаус оказался в замешательстве. Он так и не понял, что означал лицевой перекос Хенрика. В одинаковой степени это могло быть и возбуждение и недовольство. Тигер надеялся на возбуждение.