Текст книги "Кровь черного мага 4 (СИ)"

Автор книги: Эрик Гарднер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 15 страниц)

Глава 22

На этот раз я решил попробовать колдовать иным способом, чтобы обойтись без демонстрации магии. Я не стал вычерчивать заклинание, просто прикрыл глаза и вывел его мысленно перед внутренним взором. Было опасение, что такой способ не сработает, но золотые символы вспыхнули и исчезли, а я распахнул глаза.

Принц Вильгельм словно взбесился, бегал вдоль рядов полиции и орал им в мегафон:

– Схватить их всех! Бросить в тюрьму! Кто не подчинится – убить! Убить всех этих проклятых магов! Начать охоту на ведьм! Мы возведем тут костры и сожжем всех всех до одного! Вперед, мои псы! Ату их, ату!

Полицейские, позабыв о магах, смотрели на зашедшегося в истерических воплях принца. Не выдержав, некоторые от него попятились. Один из полицейских попытался его успокоить, наверное тот, который раньше тоже кричал в мегафон, но видимо поведение принца даже для него стало перебором. Вильгельм же замахнулся на него мегафоном и ударил со всей дури по голове. Полицейский с разбитым лбом упал. На короткий миг все оторопели, а потом полиция бросилась к принцу, пытаясь его удержать и отобрать мегафон. Но он вырвался, метнулся в сторону, а потом вдруг свалился.

Нам за спинами полицейский и военных не было видно, но я знал что Вильгельм опрокинулся навзничь, его колотит как эпилептика и изо рта течет пена.

– Врача! – закричал кто-то. – Вызовите скорую!

Впрочем, голос прозвучал весьма неуверенно и явно без энтузиазма. Я увидел, как нахмурилась Маделиф, склонившаяся над упавшим на замковом крыльце Ульрихом Адельманом и пытавшаяся освободить его от полицейском антимагической ловушки. Она огляделась, потом сказала что-то одному из магов и тот, подойдя к лазерной сети, которая по-прежнему висела между магами и полицией крикнул:

– Эй, я мог помочь!

– Не уж, вдруг это ваших рук дело! Обойдемся без магов.

– Наше дело⁈ – возмутился маг. – Каким образов, когда вы тут установили эту проклятую сеть⁈

– Оставайтесь на месте и не двигайтесь! – двое полицейских навели на мага оружие, которое выстреливало антимагическими ловушками.

Маделиф что-то негромко сказала магу и тот медленно пятясь отошел обратно.

Что ж, похоже придется еще и с полицией разбираться.

Мое видение на миг переменилось. Я снова увидел вместо людей и магов призрачные силуэты, внутри которых ручейками бежала алая кровь и от стресса и напряжении тревожно колотились сердца, окутанные аурой страха. Сердце Вильгельма трепыхалось как больная чумкой, умирающая птица в черной ауре злости и ненависти. Этот человек явно не должен был становиться главой Пруссии, грозя превратиться для нее в самое настоящее проклятие без какого-либо магического вмешательства. Я беззвучно выдохнул драконье слово и черное сердце замерло.

По наблюдавшей толпе, прокатился вздох. Я сделал знак Карлфриду и Финбарру следовать за мной, прошел вдоль стены, пока взгляды всех были прикованы к мертвому принцу, и отперев дверь ключами от «Бронко» вошел внутрь. Мы оказались в пустынном коридоре, вниз в подвал вела широкая лестница. Но я прошел по коридору, поглядывая в окна, пока не оказался как раз напротив места происшествия. Я чуть приоткрыл створку, чтобы до нас доносились звуки снаружи.

– Ваша Светлость, что там случилось? – спросил Карлфрид, пытаясь разглядеть Вильгельма сквозь толпу обступивших его полицейских.

– Похоже, нам не придется вмешиваться, принц Вильгельм сам загнал себя в могилу.

Карлфрид взглянул на меня с некоторым недоумением. В его взгляде угадывалось легкое подозрение, но он видел, что я не колдовал. А разубеждать его я не собирался.

– Что теперь будет делать полиция? Вряд ли смерть принца их остановит, – хмуро сказал Карлфрид. – Мысли о противостоянии магам Гильдии и неподчинении Министерству по делам магии вряд ли им в головы заложил принц.

– За этим несомненно стоят наши «друзья» драконоборцы и их чертов мастер, – сказал я. – Но тут нет ни одного, с принцем приехали только люди.

– И за антимагическим оборудованием, думаешь, тоже стоят они же? – спросил Финбарр.

– С этим все сложнее. Не надо забывать о Чистославе Черном.

– Честно говоря, я в Праге не видел ничего подобного, – сказал Карлфрид.

– Вам могли этого не показывать, – заметил я.

С улицы послышались завывания сирен, через раздавшуюся толпу к месту происшествия пробрался фургон скорой помощи. Врачи склонились над принцем, принялись делать массаж сердца и искусственное дыхание. Спустя несколько минут один из врачей покачал головой.

– Из-за чего умер принц? – спросил глава полиции.

– По всем признакам, инфаркт. Вскрытие покажет точнее. Вам необходимо заполнить бумаги.

Полицейский сделал знак одному из коллег.

– Один из моих подчиненных поедет с вами, он свидетель произошедшего. А мне еще нужно разобраться со сложившейся ситуацией, – он мрачно глянул в сторону магов.

Врач посмотрел на магов и снова с удивлением на полицейского.

– Вы могли бы воспользоваться помощью магов и не дожидаться нас, – заметил врач. – Многие из них отличные целители…

– Боюсь вы не понимаете. Кто-то из них вполне мог убить принца своим колдовством.

– Вы шутите? Они же светлые! Многие из них помогают нам в госпиталях.

– Не все светлые. Хорошо что напомнили. Уезжайте уже!

Врач только с недоумением пожал плечами и отдал своим коллегам распоряжения. Спасательная команда перенесла тело принца на каталку и, погрузив в фургон, уехала.

– Где ваш проклятый черный герцог⁈ – заорал полицейский Маделиф.

– Похоже, к тебе скоро приклеится это прозвище, Харди, – заметил Финбарр.

Я поморщился.

– Его тут нет, – ответила Маделиф.

– Мы это проверим. А сейчас, последний раз предупреждаю, сдавайтесь сами по доброй воле!

– По-моему, придется все-таки вмешаться, – я спешно направился обратно.

Вы втроем вышли через ту же дверь во внутренний двор. Маделиф, видимо, предприняла очередную попытку образумить полицейского. Но тот поднял руку, готовясь дать отмашку.

– Всем стоять, – прорычал я. – Какого черта тут происходит?

Военные и полицейские развернулись к нам.

– А вот и Его Светлость пожаловал, – с кривой усмешкой заметил полицейский и я увидел, как он положил руку на кобуру пистолета. – Сдавайтесь вместе со своими магами!

– На каком основании? – я смотрел на полицейского. – Ваш король без малейших на то оснований уже совершил на меня нападение. Если бы я не видел, что он безумен, это было бы отличным поводом для начала конфликта. Позвольте спросить, вы тоже заразились этим безумием?

– После вашего ареста мы обязательно разберемся был ли король безумен…

– Этого не будет, – жестко произнес я и поглядел военных. – Полагаю, господа военные лучше вас осознают ситуацию и к чему всё это может привести.

– Будете пугать нас войной с вашим жалким болотным герцогством? Мы раздавим вас как клопов!

– Интересное сравнение. Пруссия, похоже настолько обнищала, что вы их находите у себя дома? – я снова глянул в сторону военных. – Однако, вы слишком много на себя берете, как начальник Управления полицией.

Ко мне осторожно подошел один из офицеров. Невысокого чина и явно сильно растерянный.

– Ваша Светлость, мы были не в курсе планов антимагической полиции. Прибыли сюда по приказу принца Вильгельма, когда он узнал о гибели короля.

– На вашем месте, чтобы не усугубить ситуацию, я бы приказал своим людям, как можно быстрее покинуть замок и ожидать приказов от своего непосредственного командования, а не от этого шута, который сам не ведает, что творит, – я взглянул на офицера. – У меня терпение не безгранично, но я не хочу чтобы пострадали непричастные. Уезжайте отсюда немедленно. С вашим начальством я позже свяжусь.

Офицер миг сомневался, но потом кивнул и бросился к своим, выкрикивая приказ уезжать. Военные вмиг погрузились в грузовики, моторы взревели, машины помчались прочь с замкового двора.

– Вам не кажется странным, что вокруг принца были люди настолько низких рангов? – заметил Карлфрид.

– Кажется.

– Вы дезертиры и пойдете под военный трибунал! – выкрикнул им вслед полицейский.

– Замолчите, – произнес я. – Вы уже достаточно раздали распоряжений и произнесли слов, которые вас лично уже ни до какого суда не доведут.

– Вы мне угрожаете? Можете не пугать нас своим черным колдовством – против нашего антимагического оборудования вы ничего не сделаете! – полицейский достал пистолет и навел на меня. – Сейчас вы пожалеете, что вообще приехали в Пруссию!

– Видимо, тот, кто выдал вам это оборудование, не сообщил об одной неприятной особенности, – произнес я. – Оно на меня не действует. Зато начинает взрываться в руках тех, кто его против меня применил. Хотите проверить?

– Глупая уловка! – полицейский махнул рукой.

Полицейские нажали что-то на своей аппаратуре. К нам метнулась лазерная сеть, и странные снаряды, аналогичные тем, что обездвижили Ульриха Адельмана и Йенса Беппе.

Сеть и снаряды вдруг словно натолкнулись на что-то невидимое в воздухе и взорвались, брызнув во все стороны плазмой. Кто-то из задетых обжигающими ошметками полицейских заорал от боли.

В нас выстрелили еще и из какого-то подобия базуки. В меня полетела алая молния, но также врезалась в стену. В воздухе словно пробило брешь, из которой хлынул черный туман, поглощая молнию и наполняя свое нутро мелкими синими электрическими разрядами.

– О, черт, Харди! – выдохнул Финбарр, мгновенно переместившись за мою спину. – Это же…

Черный туман за пару секунд поднялся черной пятиметровой стеной, сворачиваясь в воронку. В руках полицейских одно за другим стало взрываться их оружие и оборудование. Возникший черный смерч двинулся в сторону полицейских, резко набрал мощь, засасывая в себя людей, оставшиеся детали оборудования и машины, сплющивая их в железные лепешки. Из замощенного двора выдрало огромные булыжники, засосало землю. Черная дымная воронка, вся пронизанная синими молниями, полностью поглотила врагов, на этот раз даже не выпустив наружу их предсмертные крики.

Маги давно покинули крыльцо замка, затащив внутрь своих двух обездвиженных товарищей. Я услышал, как дребезжат стекла в окнах, готовые лопнуть от напора ветра, сжал руки в кулаки и смерч, подчиняясь, мгновенно превратился в тонкую черную дымную струйку, а затем и вовсе исчез.

На замковом дворе кроме нас троих никого не осталось.

– Это ведь была черная магия, Ваша Светлость? – осторожно спросил Карлфрид.

– Вы видели раньше у меня что-то другое? – удивился я.

– Условно, ту магию можно отнести или к темной, или к боевой, а последнюю пожалуй, можно двояко классифицировать, как впрочем, и некоторую другую, – задумчиво произнес Карлфрид. – Я много размышлял на эту тему – о принадлежности той или иной магии к определенному типу. Имеется достаточно случаев, позволяющих пересмотреть имеющуюся классификацию, выделив нейтральный тип…

Я посмотрел на него так, что Карлфрид смолк.

– Вас на философию внезапно потянуло? Прониклись местом, породившим Иммануила Канта?

– Вам не нравятся философы, Ваша Светлость?

– Я прагматик, а пространные рассуждения и поиск «загадочных» смыслов жизни отнимают слишком много времени. Пойдемте, – я кивнул в сторону замка.

Мы прошли двор, обогнув яму, образованную смерчем, поднялись по ступеням и вошли внутрь. Ко мне спешно шагнула Маделиф и взяла меня за запястье.

– Что вы делаете, госпожа Халевейн? – тихо спросил я, смотря на бледное лицо волшебницы: как бы она ни старалась сохранить самообладание, в глубине ее глаз плескался страх. – Вы мой пульс проверяете?

– Да, – сказала она так же тихо. – По вашей воле погибли люди. Что вы чувствуете?

– Вы знаете что.

Маделиф выпустила мою руку, нахмурилась.

– Вас что-то не устраивает? – поинтересовался я. – Наши враги всей полиции перепрошили мозги, сомневаюсь, что удалось бы вернуть их к нормальному состоянию.

– Не знаю, что меня больше испугало бы, то, что вам безразличны их смерти, или что гибель врагов вас наоборот бы… – Маделиф смолкла, смутившись.

Я уставился на нее, а затем обернулся к Карлфриду.

– Госпожу Халевейн тоже потянуло на философию, замешанную на психологии. Но давайте лучше поговорим о сложившейся ситуации. А еще мне интересно узнать, откуда полиции стало известно о гибели короля.

– Кто-то из прусских магов сообщил, в этом можно не сомневаться, – сказала Маделиф.

– Вы не забываете, что маги-драконоборцы проникли во все Гильдии. Может быть, кто-то затесался к хайдельбергским магам, – заметил я.

Маделиф мрачно кивнула.

– Да, это тоже нельзя исключать.

Мы подошли к сидящим в креслах Ульриху Адельману и Йенсу Беппе. Магов уже освободили от антимагических ловушек, но оба были бледны и, похоже, чувствовали себя не слишком хорошо из-за воздействия полицейских устройств.

– «Обожаю» ослов, добравшихся до верха своей возможной карьеры, – мрачно обронил Ульрих, поглядев на нас. – Полагаю, вы отправили его и остальных идиотов куда надо.

– Очень надеюсь, что избавил господина Беппе от головной боли, и господина Прегиля, если он, конечно найдется, – ответил я.

– Вы думаете, что мы можем опасаться худшего, Ваша Светлость? – Йенс Беппе уставился на меня с испугом – перспектива занять место Прегиля, его, судя по всему, не слишком воодушевляла.

– Спросил бы того полицейского, не он ли виновен в пропаже Базилиуса, но, как метко подметил господин Адельман, осел явно не был настроен на разговоры.

– Надо обыскать полицейское Управление, – сказал Ульрих и поглядел на Маделиф. – Какой протокол, кстати, действует в сложившейся ситуации?

– В законодательстве Пруссии, если не ошибаюсь, управление переходит главе Гильдии, пока не будет назван наследник престола. Так что регентом в данной ситуации становится господин Беппе.

Йенс Беппе скривился так, словно целиком съел лимон, обвел нас взглядом, в котором явно отражалась почти что паника. Что наверное было неудивительно. Йенс, хотя и являлся правой рукой Прегиля, был достаточно молод.

– Не переживайте, мой друг, – заметил Ульрих, похлопав его по плечу. – Мы вас поддержим и поможем. Ситуация сложная, чтобы бросать вас с подобным грузом на плечах.

– А может быть, Его Светлость все же согласится… – он бросил взгляд на меня и мгновенно смолк.

Ульрих метнул взгляд на меня, потом на Маделиф.

– Можно с вами переговорить наедине, госпожа Халевейн? – сказал он.

– Не стоит, – произнес я, не сводя взгляда с главы Хайдельбергской Гильдии. – Госпоже Халейвейн, как и господину Беппе, причем независимо друг от друга, пришло подобное в голову, как самое быстрое и легкое решение Прусской проблемы. Однако я вовсе не хочу взваливать на себя то, что предстоит сделать господину Беппе, а затем новому будущему правителю. У меня, как вам прекрасно известно, более важных дел хватает, чем вытаскивать Пруссию из экономического кризиса.

– Независимо друг от друга? – Ульрих сверлил Маделиф взглядом так, словно их противостояние о разделе власти среди Гильдий никуда не делось. – Допустим, я могу предположить, что госпоже Халевейн такое могло бы прийти в голову. Но как вы о подобном подумали?

Адельман перевел взгляд на Йенса.

– У господина Беппе был стресс от известия о гибели короля, – вставил я, чтобы избавить помощника Прегиля от ответа.

– То есть он просто вас испугался, Эгихард? – Ульрих нарочито назвал меня по имени.

Я молча смотрел на него несколько секунд.

– Вижу, вы пришли в себя, Ульрих, тогда займитесь делом. Вместе с господином Беппе отправляйтесь в Гильдию и попробуйте отыскать следы драконоборцев. А мы с госпожой Халевейн наведаемся в местное полицейское Управление по делам магии.

Адельман внимательно посмотрел на меня, но кивнул, соглашаясь, и поднялся.

– Господин Беппе, проверьте по спискам ваших магов в Гильдии, – напомнила Маделиф.

Адельман позвал своих магов, Беппе взял часть своих, другую часть прусских магов оставил в замке, отдав приказания об охране. Когда они ушли, я зашел в один из залов, сбросив мокрое пальто, позвал Ноткера и уселся за чайный столик. За мной последовали Финбарр и Карлфрид. Кобольд выполнив распоряжение, принес нам горячий глювайн. Маделиф осталась стоять, смотря на нас с недоумением.

– Ваша Светлость?

– Вы куда-то торопитесь? – спросил я и кивнул ей на свободное кресло. – Мы попали под ливень и промокли. Так что нам еще не помешало бы переодеться и отогреться.

– Вас долго не было.

Что произошло в городе? – спросила волшебница.

Я коротко рассказал о встрече с черным магом.

– У Гильдий большие проблемы, Маделиф, – сказал я. – Господин Алойзиус пользуется прибором вероятно того же происхождения, что и оборудование местной полиции. Скажите, как вы чувствовали себя, оказавшись под действием антимагической сети? Хотя, точно не так скверно, как Ульрих, который не мог колдовать и потерял из-за этого сознание.

– Вы всё ещё сердитесь на нас, Ваша Светлость, что мы лишили вас тогда возможности колдовать? – Маделиф на этот раз выдержала мой взгляд и не отвернулась. – Мне казалось, что вы получили достаточно объяснений, чтобы не вспоминать об этом.

– Вы не поняли. Я спрашивал совсем про другое. Вас лишили магии люди. Люди получили преимущество. Что было бы, если бы я не вмешался?

– Вероятно, все мы оказались в итоге в положении Адельмана и нам ничего не оставалось бы кроме как ждать помощи от наших коллег.

Карлфрид чихнул и, достав платок, стал шумно сморкаться. Я поглядел на него с неодобрением.

– По-моему, я всё же успел простудиться, поздно пить глювайн, – произнес он, попытавшись улыбнуться. – Простите, Ваша Светлость.

Маделиф протянула руку, положила ладонь на лоб магу.

– У вас жар, Карлфрид.

– Ноткер, принеси лекарства господину Моору, – приказал я. – И всё, что попросит госпожа Халевейн.

– Да, Ваша Светлость.

Кобольд выслушал распоряжения Маделиф, исчез и через несколько мгновений вернулся с огромным чайником, чашкой, пакетом с лекарствами и пледом.

– Вам бы мокрое еще снять, – сказала Маделиф. – А еще лучше лечь в постель и попробовать заснуть.

– Проклятье, – произнес маг, зубы которого уже начали отбивать дробь. – Очень хотел отправиться с вами, но чувствую, что разваливаюсь…

– Не беспокойтесь, как поправитесь, присоединитесь к нам, – сказала Маделиф.

– Как я уже сказал, мы никуда не торопимся. Нам с Финбарром тоже нужно переодеться. И наверное перед посещением полицейского Управления я все же занялся бы допросом пленных драконоборцев, – сказал я и наткнулся на мрачный взгляд волшебницы.

– Боюсь, допрашивать некого, Ваша Светлость, – произнесла она.

– В смысле?

– Пока вас не было, я решила с ними поговорить. Видимо они ждали до последнего, надеясь, что явятся их соратники и освободят их. Потом, поняв, что мы сможем пробить охранную магию и все узнать, они сделали то же самое, что Фридрих четвертый.

Я воззрился на на Маделиф, не веря.

– У них у всех оказались точно такие же капсулы, как и у короля, – мрачно завершила волшебница. – Моя вина, Ваша Светлость. Мне нужно было осмотреть их одежду, но мне даже в голову не могло прийти, что кто-то из магов способен на самоубийство.

– Мне бы тоже в голову не пришло, не вините себя, – сказал я, нахмурившись. – Что ж, тогда нам остается только посещение полицейского Управления.

Глава 23

Карлфрид, закутавшись в плед и делая мелкие глотки горячего чая, прислушивался к нашим словам. Нахмурившись, он посмотрел на меня.

– Это как надо было заморочить голову магам, что они ради какой-то идеи были готовы расстаться с жизнью? – произнес он. – Не в бою, а добровольно, приняв внезапное решение.

– Было бы еще из-за чего, – задумчиво обронил я. – Мы ведь уже знаем, где находится их мастер. Что мы могли ещё у них выведать? Списки всех драконоборцев, внедрившихся в разные Гильдии? Мы это и так узнаем и достаточно скоро. Может быть, мы что-то еще упустили?

Я посмотрел на Маделиф. Волшебница только покачала головой.

– Ульрих и Йенс, полагаю, уже в курсе про самоубийц? – спросил я.

– Да, я предупредила их, чтобы, если они найдут в прусской Гильдии драконоборцев, то с крайней осторожностью осмотрели их одежду.

Я кивнул, допил глювайн и поднялся.

– Переоденемся и вернемся, – сообщил я Маделиф. – Пойдем, Барри.

Мы с кузеном вышли во внутренний двор и подошли к оставленному на внутреннем дворе внедорожнику. К счастью, стоянка была на противоположной от главного входа стороне двора и недавнее столкновение с полицией «Бронко» не затронуло. Я открыл багажник и вытащил свой чемодан, Барри извлек свой и мы посмотрели на два оставшихся.

– Почему я должен это тащить? – спросил Финбарр, наткнувшись на мой красноречивый взгляд.

– Догадайся, – я прищурил в усмешке глаза.

– Вообще не понимаю, – проворчал Финбарр, вытащив чемоданы Маделиф и Карлфрида. – Мы вроде как в королевском замке, а тут ни слуг, ни… вообще.

– Вот именно. Кто-то же отдал распоряжение, чтобы вся прислуга, охрана и прочий персонал отсутствовали.

– Кто-то? Мы же знаем, кто. Правда, их теперь уже ни о чем не спросишь, – кузен водрузил на свой чемодан небольшой багаж магов, соорудив пирамиду и осторожно покатил по брусчатке.

Через пару метров верхний, разумеется, свалился.

– Иди уже, – я подобрал чемодан. – Поухаживаю за госпожой Халевейн, а то она что-то совсем расстроена из-за всего. Это же ее вещи?

Финбарр принюхался и кивнул.

– Ленели столько вещей набрала? – поинтересовался я и кивнул на чемодан Финбарра. – Я же вроде говорил, что это неофициальная поездка на пару дней.

– На самом деле, там еще один фотоаппарат, и три здоровенных сменных объектива, – сказал кузен. – Жутко тяжелые.

– Для тебя тяжелые? – со скепсисом бросил я.

– Для нее, конечно. Я вообще не понимаю, как она с такими тонкими, хрупкими руками может держать эти чертовы фотоаппараты.

– Возможно именно поэтому у нее тяга к слишком крупным… хм, вещам, – я прищурил глаза в насмешке.

Кузен уставился на меня с подозрением.

– Харди, ты…

– Нет.

– Я даже не успел спросить! – возмущенно пробасил он.

– Я уже тебе говорил. Нет. Кстати, где она?

Финбарр на миг остановился, словно прислушиваясь к внутренним ощущениям.

– Где-то неподалеку. Я бы почувствовал, если бы с ней происходило что-то нехорошее.

Мы вошли в замок, вернулись в гостевой зал, где оставили Маделиф и Карлфрида. Карлфрид был один. Финбарр поставил рядом с его креслом его чемодан.

– Вам надо переодеться в сухое, Карлфрид. Пойдемте, попрошу Ноткера отыскать нам гостевые комнаты, – сказал я и спросил: – А где Маделиф?

– Спасибо, Ваша Светлость. Пришла Ленели и они обе куда-то ушли.

– Ноткер.

Появившийся кобольд сделал знак следовать за ним. Мы поднялись на этаж, прошли в противоположное крыло замка и оказались в гостевой части.

– Вот тут должно быть неплохо, – заметил кобольд, указав нам на двери и распахнув их.

– С вашего позволения, Ваша Светлость, – Карлфрид доплелся до кровати и, поспешно сев, утер пот со лба.

– Вы нам завтра нужны здоровым, оставлю с вами Ноткера, только сперва он нам высушит пальто.

– Это я сделаю быстро, Ваша Светлость, – сказал кобольд.

Я закатил чемодан Маделиф в ее комнату, закрыл дверь на торчащий в замке ключ, и вошел к себе. Наскоро принял горячий душ и, переодевшись в чистое и прихватив высушенное кобольдом пальто, вышел в коридор. Финбарр, тоже сменивший одежду, уже ждал.

– Найди, где Маделиф, Барри, – сказал я.

Мы вернулись назад и пошли в другую часть замка, пока не оказались в зале по соседству с янтарной комнатой, где утром проходил разговор с прусскими магами.

Когда мы вошли в зал, Маделиф с Ленели, склонившись над столом, разглядывали фотографии. Волшебница спешно сгребла их в стопку и выпрямилась.

– Мы нашли гостевые комнаты в южном крыле замка, я оставил ваши вещи в одной из комнат, – произнес я, подходя к ним и видя напряжение на лицах обеих. – Что вы тут делаете?

Я положил рядом с Маделиф ключ от ее комнаты, затем протянул руку к стопке, одним движением веером разложив фотографии. Поднял потяжелевший взгляд на волшебницу.

– Какого черта, Маделиф? Это была ваша идея или она сама додумалась?

Ленели испуганно метнулась к Финбарру. Тот обнял ее, с недоумением смотря на меня. Маделиф молчала.

– Я сама это сделала, Ваша Светлость, – пискнула Ленели.

Я повернулся к ней.

– Зачем? Вас кто-то об этом просил?

– Но вы же сами взяли меня, чтобы я фотографировала что-то интересное.

– Интересное? Но что-то не припомню, что бы я просил фотографировать себя и то, что я делаю. Вам вообще в голову приходили мысли о том, что если эти фотографии кто-то увидит из непосвященных в происходящее, то это создаст такую массу проблем, которая вам даже с вашим недавно снятым проклятием и не снилась, – я подошел к ней вплотную, напрочь игнорируя присутствие кузена, и, наклонившись к ней, прошипел ей в лицо. – Еще раз сфотографируете меня без моего позволения, вас ничто и никто не защитит. Вы меня поняли, госпожа Фогель?

– Да, Ваша Светлость, – в глазах журналистки от страха сверкнули слезы.

Я глянул на готового вмешаться Финбарра так, что он невольно отступил, увлекая за собой Ленели.

Я вернулся к Маделиф, но на миг обернулся к журналистке.

– Негативы принесите. Живо.

Ленели, стуча каблуками по паркету, пулей вылетела прочь.

– Что случилось, Харди? – кузен осторожно подошел, прекрасно чувствуя мое резко переменившееся настроение.

Я указал ему на фотографии. Он нахмурился и кивнул, поняв, что меня вывело из себя. На фотографиях Ленели запечатлела весь конфликт, произошедший во внутреннем дворе королевского замка. С того момента, когда к замку подъехала антимагическая полиция, а следом и принц с военными. Видимо, Фогель снимала все с последнего этажа. Весь двор и все происходящее были видны ей как на ладони. Я раскладывал фотографии на столе, в который раз отметив, что журналистка, несомненно, свое дело знала, и оттого ее фото становились еще более вредоносными для Гильдий.

Напряженные лица магов. Решительные лица полицейских, на которых считывались излишние бравада и самоуверенность. Хмурые и, похоже, совсем не обрадовавшиеся разгорающемуся конфликту военные. Возможно, будь вместо принца их непосредственное командование, лица выглядели бы иначе. Далее шли фото принца Вильгельма. Было множество фотографий лица принца крупным планом, про которого официант «Янтарного когга» очень точно сказал «нарцисс». Самодовольный, брызжущий слюной избалованный недомонарх. Затем шло множество фотографий, как умирал Вильгельм.

– Отвратительная смерть, – тихо произнес Финбарр. – Черт, как Ленели всё это снимала и ее не стошнило?

– Принц – холерик и психически неуравновешенный, было бы странно, если бы он умер тихо и без всего этого, – я только пожал плечами и глянул на кузена. – Несмотря на всё то, что я только что сказал твоей жене – она профессионал, Барри. Думаю, она еще и не такое бы сняла и даже не поморщилась.

– Ну, знаешь ли… – начал было протестовать Финбарр, но в сомнении замолчал.

Дальше атака полицией магов, выхваченные из полутьмы наши с Финбарром и Карлфридом силуэты. А затем фото черного смерча, затягивающего в себя наших врагов. В свете синих молний лица полицейских, которые должны были через мгновение погибнуть, выглядели зловеще.

Мой взгляд скользнул с фотографий дальше, на ладони Маделиф, которыми она упиралась в стол. Увидел, как чуть подрагивают кончики ее пальцев, поднял на нее взгляд, изучая эмоции волшебницы. Но ничего не сказал и вернулся обратно к фотографиям. Прибежала Ленели, осторожно подошла к нам и протянула мне три коробочки с негативами.

– Вот, Ваша Светлость, – тихо сказала она.

– Спасибо.

Я сгреб фото в стопку, подошел к камину и швырнул их туда. По залу пополз чуть едкий запах сгоравшей фотобумаги. С негативом я помедлил. Глянул еще раз на Ленели с Маделиф и, развернув пленку, стал изучать кадры. Просмотрев все три ленты, я подошел к волшебнице.

– И зачем вам мои фотографии? – тихо спросил я, не сводя с нее взгляда. – Какое-то дополнение к психологическому портрету, который вы сделали? Мне кажется, вы меня живьем достаточно часто видите, чтобы нуждаться в фото. Отдайте.

Маделиф вытянула из внутреннего кармана пиджака тоненькую стопку, в которой оказалось с десяток снимков – те, которые были на негативах, но которые я не видел среди только что сожженых фотографий.

– Вильгельм не сам умер, Ваша Светлость, – так же тихо ответила Маделиф. – Вы ему «помогли».

Я мельком глянул на фотографии.

– Вы уверены? На фото прекрасно видно, что я не колдовал.

Маделиф указала на один из снимков.

– Это вы в тот момент, когда принц умирал. На вашем лице нет ни малейшего удивления. Вы прекрасно знали что происходит и просто ждали, когда все закончится.

– Даже если вы правы, ублюдок получил то, что заслуживал, и жалеть его, а меня упрекать – не за что, – заметил я и нахмурился. – К чему это всё?

– Только два вида существ могут забирать жизни людей, не используя заклинания, – произнесла она.

Я уставился на Маделиф и негромко рассмеялся.

– Как вам такое в голову пришло? – спросил я. – Хотя конечно, мой отец вполне мог перелить мне кровь и некроманта и даже суккуба, однако, это не делает меня одним из них. И вы это прекрасно знаете.

Маделиф смотрела на меня, поджав губы. Я неодобрительно качнул головой, а потом склонился к ее уху и прошептал:

– Хорошо, это я убил этого чертового принца. И с помощью заклинания. Вам теперь легче от этого стало?

– Но…

– Научился делать это незаметно для остальных. Это сложно и требует концентрации. Так что вряд ли я часто буду пользоваться подобным методом.

Я шагнул к огню и бросил туда негативы. Огонь зачадил, распространяя химический запах.

– Пару оставьте, – Маделиф подошла ко мне, извлекла и тонкой стопки пару фото, показала мне. – Вам они никакого вреда не нанесут.

Одно фото было то самое, о котором говорила Маделиф, сделанное в момент смерти Вильгельма. А второе… На нем Ленели сняла меня максимально крупным планом. Фото было все в «зернах» и не слишком четкое, но на нем, словно почувствовав взгляд, я смотрел прямиком в объектив. И ничего особенного в этих двух фотографиях не было. Я поглядел на Маделиф с недоумением.

– Не понимаю, зачем они вам, – я бросил последние фото в огонь, оставив те две фотографии в руках Маделиф.

– Спасибо, – Маделиф убрала их в карман пиджака.

– Надеюсь, вы мне когда-нибудь расскажете и я не буду ломать себе голову, – заметил я и прищурил глаза. – Мог бы вас в кое-чем заподозрить, если бы у вас точно не имелись более хорошие снимки меня, сделанные Ленели во Фризии на посвящении меня в герцоги.

Я увидел, как Маделиф вспыхнула и обратила на меня возмущенный взгляд.

– Ваша Светлость, мне кажется, нам пора посетить местное полицейское Управление, – произнесла она сдержанно.

– Да, пожалуй, – я шагнул к Ленели и сделал знак Финбарру отойти. – Госпожа Фогель, прошу прощения, что погорячился. Я уже сказал Барри, что вы сделали высокопрофессиональные фотографии. Повторяю то же самое вам лично.