Текст книги "Кодекс Оборотня (СИ)"

Автор книги: Эрик Гарднер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц)

Фалви уставился на мою шею, на которой уже не осталось и следа от укусов.

– Черт… – Запротоколировать мои раны он не додумался. – Выметайся, Конмэл!

– Вместе с отцом.

– Не наглей!

– А что, у вас есть показания свидетелей, мистер Фалви? – невозмутимо поинтересовался я.

Фалви зло мотнул мне головой в сторону двери.

– И… у вас ниток не найдется?

– Нет!

Я вышел в коридор. Фалви громко хлопнул за мной дверью. Я поглядел на брюки. Пока еще не падали, но там и пуговица отсутствовала, и молния была сломана. Дверь кабинета вновь открылась. Фалви швырнул мне ремень и старую футболку на пару размеров больше.

– Ремень вернешь! – и вновь зло бухнул дверью.

Я стоял напротив участка, сунув руки в карманы и пытаясь согреться, дожидаясь отца. Он вышел через полчаса после меня, заглянул в глаза.

– Тебе смешно, Руари?

– Доброй ночи, па. В кафе заглянем? Есть хочется. Я угощаю.

Мак бросил хмурый взгляд на сержанта Фалви, застывшего на пороге Управления и наблюдавшего за нами, и кивнул мне. Через пять минут мы уже сидели в ближайшем пабе на Митчелл-стрит, пили грог с «Бушмилсом» и пряностями и наслаждались обильной едой. Отец поглядывал на меня, но я согрелся, и меня потянуло в сон.

– Руари…

– Больше не буду говорить с тобой о политике, – я покачал головой и сделал большой глоток обжигающего напитка. – Столько лет прошло, а я слышу от тебя все то же самое…

– Ты во многом прав… насчет нашего поколения… – через силу признал он. – Но тот путь, который выбрал ты… Он неверен.

– Да какая разница⁈ Вспомни, сколько было семей оборотней по Ирландии? И сколько осталось? Мы и еще одна семья в Дерри. И то до тех пор, пока какой-нибудь тип, особо фанатично настроенный против нелюдей, не купит себе лицензию на отстрел… Проклятье, я опять говорю с тобой про это!

Я поднялся, бросил на стойку несколько помятых мелких купюр.

– Руари…

– Мне казалось, что после возвращения из Дублина ты поменял свои взгляды и говорил примерно то же самое? Что терять нам нечего.

– Это не значит, что не надо думать головой.

– Само собой, па. Твой сын все-таки не полный идиот. Знаешь, мы могли бы уехать на континент, раствориться там, как капля в море. Но я не хочу покидать остров. Мне здесь хорошо даже при столь печальной обстановке. Это наша земля!

– Ты куда?

– Домой. Спать хочется.

Мак поднялся следом, и тут зазвонил мой мобильный. Я достал из кармана брюк телефон, с досадой взглянул на треснувший экран и ответил на вызов.

– Да, Сид. Выпустили, конечно. Но… как ты додумался вызвать копов? – мне от самого этого факта уже становилось смешно, а после его ответа я уже смеялся во весь голос.

– Когда-нибудь я это сделаю, Руари! – прорычал отец, расслышав слова Сида и опять заводясь.

– Мы сейчас в «Золотой арфе», а что? Ты шутишь? Мы же пару часов назад были у тебя, и все было нормально… Ладно.

Я сбросил вызов, посмотрел на отца.

– Шур вышла из берегов. Подмыла стену в погребе Сида. А поскольку он из-за нас всех разогнал, помогать ему некому…

– Ты шутишь? Помогать этому типу?

– Я-то пойду и один. Но…

Отец хмуро двинулся за мной. От «Золотой арфы» до бара Сида было примерно треть мили. Однако, пройдя несколько шагов, я встал как вкопанный, вспомнив кое о чем.

– Па, ты иди, я догоню.

Мак уставился на меня убийственным взглядом.

– Честно, надо одно дело срочно сделать.

– Руари! – прорычал он. – Это же твой «друг». Какого черта⁈

– Да я быстро!

Я уже бежал в противоположную сторону. Пролетел остаток Митчелл-стрит и свернул направо в узкий проулок Даудс-лайн. Остановился между двух старых каменных стен, за которыми высились огромные цилиндрические баки старого завода «Балмерс», огляделся и только после этого выдрал с асфальта крышку люка. Из темной дыры пахнуло теплом и запахом перебродивших яблок.

– Корен! Эй, Корен! – позвал я. – Кооореээээн!

Спустя несколько долгих секунд послышался какой-то далекий шорох. А следом – тяжелая поступь.

– Руари?

– Да. Вы там не потонули еще? Шур вышла из берегов!

– Да пока воды нет…

– Уходите отсюда!

– Куда?

– Меня не волнует куда! Но чтобы вас никто не видел. Эй, ты там недоволен, что ли? Так я в следующий раз предупреждать не буду!

– Спасибо, – буркнули в ответ, а я с раздражением захлопнул люк.

Посмотрел в конец переулка. Даудс-лайн как раз выходил на набережную. Вода лизнула углы домов, а в следующее мгновение ворвалась туда темной волной. Я побежал навстречу, выбрался на набережную. По шоссе уже текла река. Почти по колено в воде я припустил вдоль него на запад. Старый мост каменным горбом вздымался над взбесившейся рекой. Волны ударяли в его мощные опоры, стараясь смести со своего пути.

Остров Шур уже весь был под водой. Его дома стояли, словно вырастая из реки. Я пересек затопленный остров, еще пару коротких мостов, от которых остались над водой одни каменные перила. Бар Сида стоял погруженный в воду по окна. Перед дверью стоял грузовик, на кузове стояли миссис Брок и две ее дочери. Сид и отец подавали им вещи из бара.

– А что с погребом? – спросил я.

– Затопило, – угрюмо обронил Сид. – Не успели оттуда ничего достать.

– Помогай уже, – отец мне всучил барное кресло, которое я передал Каре. – Надо уносить вещи со второго этажа, его тоже зальет…

Остаток ночи мы таскали вещи. Временами по затопленной дороге проезжала машина службы спасения, озаряя все вокруг светом оранжевых мигалок. Они призывали Сида бросить вещи и уезжать, но тот зло послал их куда подальше. Когда мы вытащили все, что было возможно, Сид закрыл борта грузовика, мрачно посмотрел на тонущий дом. Вода уже была выше середины окон. Грузовик и сам чуть не плавал. Надо было уезжать.

– Сид, – я хлопнул его по плечу. – Ты чего застыл? С бочками же ничего не будет. Или там у тебя что-то еще?

Сид хмуро посмотрел на меня.

– Все равно не достать…

– Если что-то важное, я могу кое-кого попросить… Только семью свою отправь. И сам не смотри.

– Кара, уезжай! – сказал Сид жене.

– Спасибо, Руари, – миссис Брок пожала мне руку и протянула потом отцу. – Мак, рада знакомству. Большое вам спасибо. Если бы не вы, нас, наверное, и десять лучших грузчиков не спасли бы.

Миссис Брок села за руль, и через несколько секунд грузовик уже ехал по Бридж-стрит на юг, подымая стены брызг, пока не вырвался на сухую дорогу и не исчез за поворотом. Сид отвернулся. Отец посмотрел на меня.

– Она что – тоже про нас знает?

– Ну… – протянул я и, разведя руками, отошел к мосту. Перегнулся через перила к реке, посвистел и зашептал в черные воды.

Через пять минут из полузатопленной двери выплыл старый дубовый бочонок. Сид схватил его обоими руками.

– Хорошее плавсредство, – заметил отец. – Вот не хотелось мне это говорить, но все мы чертовски замерзли и надо промочить горло.

– Обратно в «Арфу»? – спросил я.

– Лучше повыше. Митчелл-стрит наверняка уже подтоплена. В «Джери Чоукс» – как раз на полпути домой… Скоро утро, а мы с тобой в таком виде, Руари.

– Да ну? У тебя-то хоть одежда целая осталась, па. Сид, ты с нами?

– Конечно! Не знаю, что бы я без вас делал, парни. С меня выпивка и завтрак.

– Странно, что ваши проблемы смогли решить только мы, – заметил отец, бросив на Сида недовольный взгляд.

– Простите, мистер Конмэл, – Сид сменил тон, поняв, что фамильярности отцу не нравятся. – Сейчас такие времена. Сложно и вам, и обычным людям.

Мы перебрались на северный берег реки, продираясь через течение почти по пояс в воде. Через полчаса мы уже сидели в пабе на Аппер-Глэдстоун-стрит. Нам принесли «Бушмилс», сухую одежду и пледы, узнав, что мы пришли из затопленной части города. После трех стаканов я согрелся, глаза закрылись, и я привалился к спинке дивана, сквозь дрему слушая разговор отца и Сида.

– И как вы познакомились?

– Два с лишним года назад в моем погребе. Думаю, вы в курсе, как Руари справляется с полнолуниями?

– В курсе, – хмуро обронил отец.

– У меня стала пропадать выпивка. Я, честно говоря, стал подозревать клурикона. Даже пытался его задобрить. Оставлял еду и тому подобное. Ну… У Руари своеобразное чувство юмора. Выпивки стало пропадать больше, а я находил в погребе издевательские записочки от «клурикона».

– И вы не обратились в полицию?

– Разумеется, нет. Руари молодец, знал, у кого воровать.

– То-то он сегодня удивился насчет вашего звонка в полицию.

– Я испугался за него. Не знаю, как оно было на самом деле, но со стороны казалось, что вы вот-вот перегрызете ему глотку.

– Вернемся к вашему знакомству.

– В общем, я продолжал думать на клурикона, пока не заметил, что обчищают меня только на полнолуния. То есть все это продолжалось примерно полгода. И однажды он просто перебрал. Заснул прямо в погребе.

– И?

– Я связал ему лапы и пасть. И подождал, пока он проспится.

– Смелый поступок. И потом предъявили ему счет?

– Ну, не совсем так. Я же не знал, что он еще мальчик. В общем, как-то вышло, что мы подружились. Знаете, мистер Конмэл, я представлял вас другим.

– Неужели? И каким же?

– Пожестче. Гораздо жестче. Но вы, я вижу, из той старой магической интеллигенции. То ли либералов, то ли демократов. Хотя, может быть, именно поэтому Руари по духу бунтарь. Он совсем не похож на вас.

Принесли еду. Отец пихнул меня в бок. Я разлепил глаза, занялся завтраком. Отец с Сидом больше не разговаривали. Я сходил в уборную.

На умывальник запрыгнула крыла, посмотрела на меня. Я задумчиво слушал ее писк. Нахмурился. Новости, которые она мне сообщила о Салливане, мне не понравились.

Глава 7

Я вернулся в зал. Сид расплачивался за завтрак, а отец уже стоял, готовый уходить.

– Что будешь делать дальше, Сид? – спросил я.

Он пожал плечами.

– Пока остановлюсь здесь. У хозяина нашлась комната. Жена и дочери пока у ее тетки поживут. Дальше надо будет приводить в порядок дом и бар.

Мы с отцом ушли.

Дома я немного поспал. А рано утром уже стоял на пороге квартиры Фалви. Сержант открыл дверь хмурый, не выспавшийся. Смотрел на меня несколько секунд, не сразу узнав.

– Руари⁈

– Вас не было в Управлении. Поэтому пришел к вам домой.

– А кто тебе мой адрес сказал?

– Никто. Вы же знаете, я найду любого.

– Точно же, – он поморщился. – Голова плохо соображает. Сначала из-за вас, Конмэлов, из дома выдернули, потом повторно среди ночи, когда Управление затопило.

– Извините, что разбудил. Но мне нужно ваше разрешение на поездку в Дублин.

– Ты поэтому так вырядился? Не знал, что у тебя есть выходной костюм. И зачем в Дублин?

– В университет на предварительный тест.

Фалви внимательно посмотрел на меня.

– Надеешься вырваться отсюда, Руари?

– Нет, всего лишь кое-что узнать. Я дня на два.

– Дома все нормально?

– Конечно.

– Хорошо. Подожди минуту.

Вернулся с двумя бумажками.

– Это разрешение. А это в специальную гостиницу. Платить за нее не надо будет.

– Спасибо.

В первый день был тест. А на второй небольшое собеседование, на котором сообщали результаты. Я сидел в коридоре университета, ждал своей очереди.

– Руари Конмэл! – позвали меня.

В комнате было двое: профессор – женщина лет пятидесяти, миловидная брюнетка, и мужчина в строгом костюме.

– Мистер Конмэл, прежде чем я отдам вам это и вы узнаете результаты теста, я бы хотела дать вам еще несколько заданий. Они достаточно сложные, поэтому во времени вы не будете ограничены. Сделаете?

– Да.

Он протянула мне несколько листков с задачами и ручку. Я отдал решение ей через пятнадцать минут. Она посмотрела. На лице ее обозначилось странное выражение. Словно результат ее и обрадовал, и огорчил одновременно.

– Возьмите, – она протянула мне тесты. – С такими результатами вас взяли бы на предпоследний, а может, даже и на последний курс, учитывая, как быстро вы решаете сложные задачи.

– Взяли бы? – я с недоумением посмотрел на нее.

– Вы очень приятный молодой… человек… – она запнулась.

Я сразу все понял. Посмотрел на мужчину. Он мне показал значок магической полиции.

– Простите меня, – профессор смотрела на меня с сожалением и виной. – Но мы не можем принять вас в университет.

– Но по закону вы не имеете права не принять меня.

– Мне очень жаль, правда, но есть негласное предписание…

– Нежели? Вам известна моя фамилия. Вы знаете, кто мой отец?

– Да, я немного слышала о Маке Конмэле, – в глазах профессора всё еще было сожаление.

– Он половину жизни потратил, чтобы уравнять нас в правах с людьми. И теперь вы говорите о негласном предписании?

Полицейский посмотрел на меня с неприязнью.

– У тебя был шанс, парень, доказать, что твой отец боролся не зря, – сдержанно заметил он. – Но ты три года назад его упустил.

Внутри шевельнулась злость.

– Вы понятия не имеете, что произошло три года назад.

– Дело было засекречено. Но в общих чертах мне объяснили.

Я подумал, что тратить время на споры и что-то доказывать, смысла никакого нет. Посмотрел на профессора.

– Можно забрать результаты? И мне нужно письмо с отказом. Не беспокойтесь, эту бумажку я только своему отцу покажу. Причину можете придумать какую угодно.

Профессор и полицейский переглянулись.

– Насколько я понимаю, ваш отец был когда-то весьма уважаемым… человеком в обществе, – произнесла она, снова запнувшись на слове «человек». – Вряд ли бы его порадовала настоящая причина… Я напишу, что ваши знания полные и вам нет нужды тратить время на обучение в университете. Такой ответ вас устроит, мистер Конмэл?

– Вполне.

Профессор быстро набросала на бланке короткое письмо, протянула мне вместе с результатами теста.

– Мистер Конмэл… У нас останется ваш адрес. Если вдруг что-то поменяется, мы вам сразу сообщим. Возьмите мою визитку.

– Не стоит, профессор. Вряд ли у меня к тому времени останется желание заниматься наукой.

Не прощаясь, я вышел, зло хлопнув дверью. Впрочем, я не ожидал другого результата встречи. То, что меня удивляло, было сжато в руке. Результаты тестирования.

Вернувшись вечером в Клонмел, я оставил бумаги дома на столе в библиотеке. Отец, который всегда проводил там большую часть дня, должен был обязательно заметить. После этого, переодевшись, я направился в центр города.

На ближайших к реке улицах плавали лодки. Работали бригады Гарды, пожарных и волонтеров, укрепляя подмытые берега, скидывая мешки с песком. У Старого моста я снял ботинки и, закатав брюки до колен, прошел по каменным перилам до середины. Сел там, свесив ноги к бурным водам, все еще разъяренными волнами накатывающим на опоры моста.

– Ты сегодня грустный, Руари, – прожурчал нежный голос.

– Не понимаю, зачем было пытаться сделать из нас людей? – задумчиво обронил я.

В ответ я услышал переливчатый смех.

– Ты не хотел?

– Нет. Никогда.

– Будь иначе, ты бы никогда не получил Дар, – прожурчала она.

– И никогда не пойму, почему этого хотел отец, – продолжил я. – Но… Вернуть как было раньше – невозможно.

– Только время покажет, – река окатила меня брызгами. – Не грусти, братец!

– Не нарезвилась еще, Шур? – поинтересовался я.

– Людей надо иногда взбодрить, отвлечь.

– Интересная мысль.

В ладони легла флейта, и я поднес ее к губам. Мелодия летела над бурными быстрыми волнами, отражалась от темной воды. Река подпевала. Тише играла флейта, и смолкал рев на перекатах.

Когда из флейты вырвались последние ноты, едва слышные, как спокойное дыхание, воды Шур были гладки, как зеркало, отражая расчистившееся небо и вернувшись в свои берега.

– Твой отец идет, – шепнула она мне. – Приходи почаще.

Волна плеснула мне под ноги, пощекотав подошвы. Я улыбнулся. Флейта исчезла из моих рук, будто ее и не было.

– Руари? – позвал Мак. – Что ты тут делаешь?

– Любуюсь рекой, – я обернулся к отцу и изобразил на лице недоумение. – А ты что подумал?

– Я видел результаты из университета и письмо с отказом. Понятно же, что отказ шит белыми нитками! Ты… очень расстроился?

– Ага. Меня не взяли, и я пошел с горя топиться! – я фыркнул. – Па, ну что за глупости тебе приходят в голову? Я же тебе говорил, что не уеду отсюда никуда.

Отец смутился.

– И я хочу извиниться за позавчерашнее, – тихо произнес он.

Я глянул на него в изумлении.

– Ерунду не говори.

Я спрыгнул с перил на мост рядом с ним, расправил штанины, надел носки и ботинки.

– Ты тут флейту случайно не слышал? – спросил отец.

– Флейту?

– Знаешь, я когда-то такой звук слышал. До сих пор дрожь.

– От флейты?

– Необычной. И сейчас – ты видел, как быстро отступила вода и как быстро успокоилась Шур? Я шел к набережной, и река словно ускользала прямо у меня из-под ног! Есть одна легенда, Руари, о Хозяине земель…

– Давай ты мне позже расскажешь, па? Мне надо к Сиду заглянуть, как он там устроился.

Сид открыл дверь и, увидев меня, кажется, вздохнул с облегчением. Я прошел в комнату и остановился в удивлении.

На кровати аккуратными горками лежали пачки банкнот. Рядом на полу валялся вскрытый бочонок.

– Это то, о чем я думаю? Ты деньги в бочке хранил? В погребе⁈

– Ри, это было надежно! Ну не у тебя же дома или у меня их хранить!

– Надежно, ага. Шур могла бы эту бочку унести волнами в промоину! Или еще лучше – твой дом бы подмыло, и он бы рухнул на бочку! И от этого бы осталась одна целлюлоза!

– Да ладно тебе, не злись. Мне тут хозяин рассказал, что рядом на Кашел-стрит продается паб – «Кейт Райанз», возможно, вместе с домом. И довольно дешево.

– Река вернулась в свои берега, – холодно заметил я, понимая, к чему он клонит.

Сид поглядел на меня, поджав губы.

– Ри, послушай. В дом надо прилично вложиться, чтобы отреставрировать. Говорят, что и Шур будет разливаться еще чаще…

– У тебя есть страховка.

– Ну, пока его отреставрируют, бар будет стоять закрытый. А страховщики могут перестать продлевать контракт. Они и так уже с неохотой страхуют тех, кто живет рядом с рекой. Руари, я уже все подсчитал. Небольшой кредит, и у меня будет два приносящих доход предприятия…

– У тебя?

– Прости. У нас. К тому же твои маги часто подкидывают нам работу…

– Мне. Так что большая часть того, что лежит у тебя на кровати, – моя. И я не хочу, чтобы ты ее тратил на что-то сомнительное. Думаешь, паб зря продают? Да их тут рядом четыре штуки, но «Кейт» не расположена в удачном месте.

– Ри, я не подведу! Вот увидишь! Пожалуйста.

Я задумался.

– Напишешь расписку, что я являюсь совладельцем, – произнес я. – Но, если мне вдруг понадобятся деньги, ты их достанешь. И меня не волнует откуда. Ты их достанешь, Сид.

– Хорошо, Руари.

– Расписку напишешь собственной кровью.

Сид открыл рот от удивления.

– Я не шучу, Сид.

– Ри, я христианин и не буду этого делать, Святой Патрик! – Сид перекрестился.

– А я не черт. И мне плевать, что ты христианин. Расписку, Сид, или ты ничего не получишь.

– Хорошо.

Он сходил за бумагой и перьевой ручкой. Порезав палец, он накапал крови в пепельницу и принялся выводить на бумаге слова.

– Так пойдет? – он передал лист мне.

Я прочел и кивнул. С серьезным видом сложил бумагу и убрал во внутренний карман пиджака. Посмотрел на бледную физиономию Сида. И, больше не в состоянии сдерживаться, заржал как сумасшедший.

– Руари! – заорал на меня Сид. – Так это шутка⁈

– Зачем мне от тебя расписка? – поинтересовался я сквозь смех. – Ты же меня знаешь.

– Верни обратно бумагу!

– Нет. Буду облизывать ее, как леденец!

– Ри, не пугай меня…

Я толкнул Сида к стене, прижал рукой так, что он и дернуться не мог. Подался вперед. Его испуганное горячее дыхание попадало мне на лоб, а незащищенное горло оказалось как раз напротив моего лица.

Я поднял на него взгляд, и меня обдало очередной волной его страха, который на пару с запахом крови действовал как выпитая залпом бутылка «Джеймсона».

– Ри, господи, пожалуйста! – выдавил из себя Сид.

Но я уже подался вперед, уткнувшись лицом в его шею и стиснув зубы. Сердце колотилось как сумасшедшее, внутри прокатывались волны жара от возбуждения. Я вдыхал аромат страха, ощущая под щекой бьющуюся венку, и чувствовал себя наркоманом, который дорвался до заначки. Лишь минут пять спустя я нашел в себе силы отпрянуть от Сида. Тот съехал по стенке на пол.

– Прости, Сид. Сегодня был тяжелый день.

– Я думал, мы друзья, Руари, – произнес он бесцветным голосом.

– Будь иначе, я бы порвал тебя на ленты.

Сид внимательно посмотрел на меня, отдышался и поднялся на ноги.

– Ладно, забудем. Но я думал, у тебя такое только на полнолуния бывает.

– Что бывает на полнолуния, тебе лучше не знать, – я достал фляжку и сделал глоток. – Я домой, Сид.

– Так что насчет паба?

– Мы же вроде договорились, – я бросил ему его кровавую расписку. – Покупай.

Спустя три дня в «Кейт Райанз» пахло свежей краской и древесными стружками. Сид потушил все лампы, оставив на центральном столе единственный электрический фонарь. Отдав мне ключи, он ушел. Я сидел на высоком барном стуле и медленно цедил «Джеймсона». Паб тонул в полутьме.

В условленное время в дверь негромко постучали.

– Открыто! – крикнул я. – Но только для избранных!

В зал вошли семь мужчин и три женщины. В воздухе сразу расползся аромат дорогого парфюма. В приглушенном свете казалось, что они пришли на званый ужин – все одетые с иголочки, в одежде брендов, названия которых я не видел смысла запоминать. Посверкивали браслеты, кольца и серьги на дамах и драгоценные перстни мужчин.

Явились представители всех десяти семейств магов Клонмела. С тремя из них, Магрой Даген, Энгусом О’Шэнноном и Брессаланом О’Келли, у меня сложились особые отношения. Да и общался я с ними гораздо чаще, чем с остальными.

Магра на вид казалась вполне зрелой женщиной, но ее возраст я затруднялся определить даже по запаху. Наверняка, как любая колдунья, она могла это успешно маскировать.

Энгус имел худощавое телосложение, высокий рост. Лицо его всегда выражало легкое недовольство происходящим, как будто мага отрывали от важных дел.

Брессалан тоже был высок, но, в отличие от своего заносчивого коллеги, имел могучий торс, добродушный характер и почти белые волосы, несомненно, доставшиеся ему от дальних предков – викингов.

– Все шутишь, Руари, – заметил мистер О’Келли, помогая Магре снять кашемировое пальто.

Вместо ответа я чихнул и стал громко сморкаться в платок.

– Я же просил не душиться так сильно. У меня от вас аллергия скоро разовьется.

– Мы пришли по серьезному делу, а не слушать твои остроты. Мак мог бы научить тебя манерам за столько лет, – бросил Энгус О’Шэннон, разматывая шарф с шеи.

– Да ему как-то не до этого было с делами интеграции. А сейчас уже поздно. Пить что-нибудь будете? За счет заведения. Леди?

– Мы тут надолго, Брессалан? – спросил Каван Бламак.

– Думаю, да, – ответил я вместо мистера О’Келли.

– Тогда давай, если найдется что-нибудь приличное.

Выслушав пожелания, я уже через минуту ставил перед ними стаканы. Заметив брезгливость на некоторых лицах, я помахал руками.

– Ради такого случая я их помыл.

– Руари, сядь! – Энгус сверлил меня взглядом.

Но я сунул руки в карманы и остался стоять перед ними.

– Что случилось на поляне с «Павшим воином»?

– А что вам рассказал ваш сын, мистер О’Шэннон? Не хочу повторяться.

– О странном обряде Салливана, пляшущих мертвецах и о жизнях, которыми заплатили бы гости за танцы с мертвыми. И если бы кое-кто…

– Кое-кто? Да если бы не Брайан, у Салливана бы осталась его мертвая армия. Некромант, конечно, соберет новую, но на это ему понадобиться много времени. На вашем месте я бы гордился Брайаном.

Я мог бы сказать примерно то же самое про остальных парней, но мы с ними договорились, что «виноваты» будем только мы двое. Мистер О’Шэннон смерил меня недовольным взглядом.

– В нынешних обстоятельствах любое применение магии неразумно. И ты его втянул…

– Черт возьми, и это говорит лучший маг Клонмела? – с издевкой заметил я.

– Мы прекрасно помним, кто ты, Руари! – прошипел зло О’Шэннон.

– И я при этом ничего не делаю без вашего ведома, – отрезал я. – У нас договор, мистер О’Шэннон.

– Хватит. Давайте поговорим о Салливане, – произнес мистер О’Келли. – Так зачем ты вмешался в обряд, Руари?

– Тогда человек сто отдали бы ему свою жизненную силу. Этот тип поселился в нашем городе. И смог бы за счет них увеличить свою мощь. Не думаю, что такое соседство вас тоже радует. Однако при этом и вы, и ваша Гильдия позволили ему поселиться здесь.

Они помолчали.

– Зато теперь он точно очень зол, – задумчиво заметила Магра Даген.

– Не понравились здешние порядки, так и катился бы отсюда, – заметил я. – Но он же остался. Ни у кого нет предположений зачем?

– У меня пока только один вопрос. Почему он отступил? – задумчиво сказал О’Шэннон. – Брайан неплох, но не настолько, чтобы справиться одному. Он сказал, что кроме него никто не колдовал.

– Некроманту это вмешательство и не должно было понравиться! – возмутился Дэрг Кэрвал. – А если бы он ответил на атаку Брайана? Не стал церемониться с нашими сыновьями? Ты перешел все границы, Руари!

– Вы за кого меня принимаете? – оскорбился я. – Клянусь, я бы не стал никого из парней подвергать опасности… Эмм… Ну… Я вычертил охранный круг. Надежный.

– Ты⁈ Надежный⁈

– И про мои методы вам знать не стоит.

Они уставились на меня в возмущении.

– С ваших детей взял клятву, что они ничего не расскажут. Так что даже не пытайтесь.

По яростно сверкавшим взглядам, я понял, что некоторые маги вполне были готовы нарушить договор, что я с ними заключил, лишь бы докопаться до сути.

Но самое главное, чтобы никто из них случайно не спалил только что купленный паб Сида.

Глава 8

– Расскажи об охранном круге, Руари! – О’Шэннон, казалось, готов был меня испепелись.

– Вернемся к главной проблеме, мистер О’Шэннон, – произнес я. – Это не обычный некромант. Не «клещ», занимающийся вытягиванием жизненных сил. Он служит Ей и является Ее проводником.

– Ей?

– Смерти, мертвенной тьме, которой он поклялся приносить жертвы. Я видел Ее, чувствовал. Она как черная подземная река. Течет по его зову туда, где есть чем поживиться. Там, куда она придет, будет все отравлено. Вы ведь знаете, во что превратится тогда Клонмел.

Они мрачно молчали. И я видел, что сказанное мной, потрясло их.

– Ты не ошибся, Руари?

– Нет.

– Может, есть смысл рассказать об этом в Управлении? – спросил Гар Далах.

– Это им не по зубам! Повторяю, Салливан – не простой некромант!

– Ты что сейчас предлагаешь? – охрипшим от возмущения и злости произнес О’Шэннон. – Чтобы с ним покончили мы⁈

– Есть другие варианты?

– Магическая Гильдия признала его последним в своем роде. Она дала ему протекторат, – заметил О’Келли.

– Да вы сейчас шутите, что ли⁈ Если ему понадобится, он положит всех, как только накопит силу. И вас, разумеется, тоже. Нашей семье повезло. Над нами некромантия не властна. А вот поднять мертвого мага и заставить служить себе он может. Представляете, какой бы урожай он собрал тогда в Клонмеле⁈

Они растерянно переглядывались.

– Руари, мы не можем.

– Да ну вас к черту! – я отошел к стойке, допил «Джеймсон», налил еще. – Почему, если это вас не волнует, должно волновать меня?

– Почему действительно не рассказать о нем в Управлении? – робко заметила Бинна Галван.

– Да он уделает всю магическую полицию. После такого Клонмел зачистят от магии полностью. Что непонятно-то?

Они еще немного помолчали, потом, хмурясь начали перешептываться. Я только поднял глаза к потолку – каждый раз маги забывали, что я со своим слухом прекрасно всё слышу. О’Келли заметил и прокашлялся. Шепот стих.

– Мы будем приглядывать за ним.

Маги поднялись, принялись одеваться.

Ко мне подошел О’Шэннон, миссис Даген и О’Келли.

– А что будешь делать ты, Руари? – спросил О’Келли.

– Я? Ничего. Если уж и вы отказываетесь. Хотя нет. Надо выяснить его настоящее имя. Потому что его зовут не Салливан.

О’Шэннон сверлил меня взглядом.

– Тебе откуда знать? Брайан сказал, что ты ничего не знаешь о некромантах.

– Да ну? А что он еще вам рассказывал?

Маг подошел ко мне вплотную.

– Держись от моего сына подальше.

Я фыркнул.

– Да я и так держусь. Только почему-то о всяких одолжениях всегда просите вы, а не я.

– Так что насчет имени некроманта? – спросила Магра Даген.

– По глазам же сразу видно.

Магра даже рассмеялась.

– Согласно значению фамилии все Салливаны должны быть черноглазыми? – спросила она с улыбкой.

– На самом деле он врет. Ложь я всегда чую.

Магра покивала, о чем-то задумавшись.

– Руари, я узнала о твоих результатах в дублинском университете.

– Неужели? Откуда?

– Неважно. Знаешь, если бы не некоторые обстоятельства, я бы предложила тебе место в магической школе, – она посмотрела на удивленные лица своих коллег. – Однако, думаю, Руари можно позволить пользоваться библиотекой и архивами.

– Миссис Даген! – возмутился О’Шэннон. – Он же!..

– Будет искать там информацию о некроманте, – продолжила Магра. – Руари, если я правильно поняла, ты считаешь, что Салливан тут уже когда-то жил и был хорошо известен под другим именем?

– Скорее именами.

– Давай руку. Защиту, джентльмены!

– Миссис Даген, узнают в Гильдии про оборотня, попадет всем, – заметил Брессалан.

– Я буду отвечать, не беспокойтесь.

О’Шэннон и О’Келли что-то прошептали, возводя вокруг нас защитный купол. Магра достала маленькое медное кольцо, надела мне на мизинец, зашептала заклятие. Кольцо сверкнуло рыжим огнем и исчезло. Но я его чувствовал на пальце.

– Потеряю же! – спохватился я.

– Не подумала, прости. Сейчас исправлю.

Магра произнесла еще одно заклятие. А я завыл от боли, когда тонкий ободок переместился под кожу.

– Так пойдет, Руари?

– Пометили так пометили… – буркнул я, потирая горящий от боли палец.

– Не беспокойся. Кольцо теперь не потеряется, когда ты оборачиваешься. И детекторы полиции на него не реагируют, так как магия просыпается, только когда кольцо оказывается около дверей архива. Думаю, первый раз тебя туда может проводить Брайан.

Она взглянула на недовольного О’Шэннона, и тот ничего не сказал.

– В Управлении ничего не слышно? – спросил О’Келли.

– Да я давно там не был.

– Давно – это дня три назад? – поинтересовался О’Шэннон презрительно.

– Да вы за мной следите, что ли? – возмутился я.

– Приглядываем. Вы сильно с отцом поругались? – спросила заботливо Магра. – Жаль, что он отошел от дел. Мак всегда отличался умом и находчивостью.

– Отца я и без вас уважаю, – разозлился я. – Не лезьте в наши семейные дела. Мне Фалви хватает, а тут еще и вы.

– Меньше пей, Руари, – ладонь Магры накрыла мою руку, держащую стакан. – Это, конечно, замечательно, что у вас ни похмелья, ни других побочных эффектов не бывает. Но тем не менее заметно губительное воздействие.

– Угу, я знаю, какое будет губительное воздействие кое-чего другого, если не пить, – буркнул я. – Так что спасибо за совет!

– Мы можем помочь.

– Не надо. Сам должен справиться.

По стойке с писком пробежала крыса. Магра невольно отшатнулась, спрятавшись за широкую спину Брессалана. Но прежде чем маги успели что-либо сделать, крыса прыгнула в мою раскрытую ладонь и что-то торопливо запищала.