Текст книги "Феникс (ЛП)"

Автор книги: Энтони Рейн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 12 страниц)

– Ты неисправим.

– А ты такая аппетитная. Ну же, ванна почти наполнилась.

Встав, я хватаюсь за край платья и одним движением снимаю его через голову, показывая комплект черного нижнего белья под ним. Феникс садится на край ванны, проводя рукой по воде и проверяя температуру.

Когда он задерживает взгляд на мне, в его глазах вспыхивает огонь.

Я протягиваю руку за спину и расстегиваю лифчик, из-за чего он падает на пол. Теперь моя тяжелая грудь на свободе. Потом, вышагнув из трусиков, иду к ванной и поднимаю ногу, чтобы залезть в воду. Феникс хватает меня за ногу прямо перед тем, как она касается воды, и я потрясенно стою и смотрю, как он подносит ее к губам. Феникс осыпает крошечными поцелуями голень вплоть до щиколотки. Там очень чувствительное место, и его губы ощущаются превосходно. Из его рта появляется язык, и Феникс проводит им по следам поцелуев вверх.

А потом я осознаю, что он склонил голову и уткнулся лицом в мою интимную зону, и поэтому изо всех сил стараюсь не упасть. Феникс лижет мой уже набухший клитор, подняв на меня дьявольский кареглазый взгляд, когда я издаю глубокий стон удовольствия.

– Ты когда-нибудь кончала стоя? – глубоким голосом спрашивает он.

Я качаю головой, а Феникс одобрительно хмыкает в ответ, когда его язык возвращается к клитору, облизывая и посасывая. Он берет меня за руки и кладет их себе на плечи. Феникс все еще полностью одет, и я крепко сжимаю его рабочую рубашку в кулаки. Чувствую, как два пальца скользят по моим складочкам вглубь, нащупывая вход. Они проникли в меня, но потом вышли, размазывая влагу, прежде чем снова войти. Феникс трахает меня пальцами, в то же время языком выводя круги на клиторе. Я напрягаюсь и стону, а Феникс наблюдает за мной, поглощая мою реакцию на него.

Его другая рука скользит по моему животу, обхватывая мягкую подушку, а потом тянется вверх, чтобы сжать пульсирующую грудь. Это почти слишком: его рот на клиторе, пальцы внутри и рука Феникса, терзающая мой слишком чувствительный сосок.

Такое сочетание воспламеняет меня, и я чувствую, как по всему телу распространяется румянец. Заколка, которая держала мои волосы, упала, из-за чего длинные локоны рассыпались по плечам.

– Господи, – бормочет Феникс, все еще поглаживая меня языком. – Ты божественна. Кончи.

Его глубокая команда отдается внизу живота. Я убираю руку с плеча Феникса, чтобы сжать волосы, чувствуя, как приближаюсь к разрушительному оргазму. Не в силах остановиться, тяну его за волосы, поджав пальчики на ногах, когда Феникс снова жестко посасывает клитор, и я взрываюсь от удовольствия.

– Да, – рычит он и продолжает вылизывать меня, пока я кончаю. Его язык описывает круги, и Феникс убеждается в том, что я чувствую каждую волну оргазма.

Я смотрю вниз на него и хочу признаться в любви. Признаться, что я влюбляюсь. Но держу рот на замке. Не уверена, что он ответит так, как я хотела бы.

Феникс приподнимает меня, ставит в ванну и отходит, чтобы раздеться. Опускаю свое тело в теплые пузырьки, наслаждаясь туманной вершиной оргазма и наблюдая, как Феникс раздевается.

– Ты сотворил себе действительно хорошее тело, Феникс, – смущенно говорю я ему.

Он довольно улыбается мне.

– Как и ты. Мне нравятся твои изгибы.

Феникс делает шаг ко мне и забирается в ванну за моей спиной. Его ноги обхватывают мои бедра, а моя спина прижимается к его груди. Он берет мочалку и намыливает ее, прежде чем провести по моей груди. Я чувствую, как он тверд и готов, поэтому немного ерзаю, чтобы потереться о него.

– Ева, – стонет он, резко дергая меня за сосок.

– Что?

– Если ты хочешь принимать ванну больше тридцати секунд, я предлагаю тебе больше так не делать.

– Я и не знала, что что-то делаю, – сладко отвечаю я и забираю у него мочалку.

Выливаю на нее немного жидкого мыла и провожу вверх и вниз по его руке. Феникс запрокидывает голову, и я чувствую, как его тело расслабляется, пока я мою его. Проделываю то же самое со второй рукой, а потом и с ногами. Без предупреждения я отбрасываю мочалку и опускаюсь в воду. У его талии я поворачиваюсь так, чтобы моя голова оказалась у его промежности. Его член все еще тверд как скала, и я вздыхаю, увидев его перед собой. Хочу провести вверх и вниз по этой шелковистой длине.

– Ева, – предупреждающе рычит он. – Что, по-твоему, ты делаешь?

Подняв на него взгляд, я шепчу:

– Я хочу коснуться тебя губами.

Феникс стонет и награждает меня умоляющим взглядом. Знаю, ему не нравится, когда он не владеет ситуацией, но мне это нужно почти так же, как ему – оставить позади этот страх женских прикосновений. Мы зашли так далеко, и это – испытание на доверие. Ему нужно полностью довериться мне.

– Медленно, – говорит он, и его голова снова падает на край ванны.

– Конечно, – говорю я. – Если ты хочешь, чтобы я остановилась, просто скажи. Я остановлюсь.

Феникс сглатывает и кивает, его адамово яблоко подпрыгивает на крепкой шее.

Приближаясь губами к его члену, я оставляю нежный поцелуй на его длине, и Феникс вздрагивает всем телом.

– Господи, – стонет он, его руки сжимают края ванной.

Я нежно целую всю его длину от основания до головки. Добравшись до вершины, обхватываю ее языком, прежде чем взять его целиком. Опускаюсь настолько, насколько могу, а потом снова поднимаюсь. Его член выскальзывает из моего рта с громким причмокиванием, прежде чем я вновь беру его внутрь, на этот раз двигаясь в устойчивом ритме.

Феникс подносит одну руку к моей голове и сжимает в кулак волосы, его дыхание ускоряется. Я не отвожу взгляда от Феникса, посасывая его ствол. Расслабляю челюсть, чтобы взять его так глубоко, как это возможно. Сжимаю руками его мускулистые бедра, вокруг нас плещется теплая вода; она мягко ласкает наши тела, из-за чего мы становимся скользкими, и это добавляет наслаждения.

Я позволяю его члену выскользнуть из моего рта и нежно провожу по нему носом. Обожаю делать это для него. Это заводит меня почти так же, как и его член внутри меня. Хочу, чтобы он знал: ничего грязного в том, что мы делаем, нет. Только привязанность, любовь и потребность доставить ему удовольствие так же, как и он мне.

Феникс смотрит, как я вожу кончиком носа по его длине.

– Где я нашел тебя? – выдыхает он. – Иногда ты кажешься нереальной.

– Я реальна, Феникс, – шепчу я. «И люблю тебя», – хочется мне добавить, но я слишком напугана.

Когда я снова беру его в рот, мы оба будто сходим с ума. Я хочу, чтобы он кончил, поэтому кружу языком вокруг головки, из-за чего Феникс стонет и ругается на греческом. Я люблю ту ругань, такую глубокую и гортанную. Я жестко сосу его, поднимая и опуская голову, пока Феникс продолжает мягко сжимать мои волосы в кулаке, не отводя взгляда от моих губ.

Чувствую, как его длина напрягается и, если это вообще возможно, член становится еще тверже. Он готов взорваться. Феникс дергает меня за волосы и рычит, изливая потоки горячей спермы мне в рот. Я держу губы на нем, пока он полностью не опустошается, а потом сглатываю. Феникс смотрит на меня потемневшим взглядом, прежде чем прижать к своей груди.

– Ни одна женщина не делала этого со мной уже десять лет, – бормочет он мне на ухо.

– Я рада, что именно я сделала это с тобой, – отвечаю я.

Наступает тишина, прежде чем он тихо спрашивает:

– Как ты это делаешь?

– Как я делаю что?

– Заставляешь меня чувствовать себя таким чистым. Ты как будто восстанавливаешь что-то внутри меня, Ева. Что-то, что казалось мне навсегда потерянным.

Я поворачиваюсь лицом к его груди, чтобы он не увидел, что мои глаза снова наполнены слезами.

Глава 20

На следующий день на работе я устаю сильнее обычного. Феникс оставался у меня всю ночь, нам обоим не удалось нормально поспать. В конце одного из моих уроков тощий ученик с каштановыми волосами подходит ко мне и говорит, что в этом году я его любимый учитель. Я улыбаюсь ему, не зная, как ответить. Он смущенно усмехается и спешит выйти из класса.

Может, я прикипела к этой работе сильнее, чем думала.

Когда звенит последний звонок, я жду, пока кабинет освободится, прежде чем в изнеможении расслабиться на стуле. Сложно сосредоточиться на том, чтобы хорошо выполнять работу учителя, когда мой мозг хочет думать лишь о Фениксе. Ощущения от того, как моя рука скользит по его точеному торсу, отпечаталось в голове. Никогда не чувствовала ничего более идеального.

Минуту спустя раздается стук в дверь, и Тим просовывает голову внутрь.

– Мистер Гейл, чем могу помочь? – Я приветствую его и выдавливаю вежливую улыбочку.

Он попытался сесть со мной за обедом, но я заняла место между двумя старшими преподавательницами раньше, чем у него появился шанс.

– Пожалуйста, зови меня Тим, – говорит он, заходя в класс и прикрывая за собой дверь. – Просто думал заскочить, посмотреть, как у тебя дела.

– Ох, нет никакой необходимости. Все идет хорошо. Мне действительно нравится преподавать здесь.

Тим молчит, проводя пальцем по классной доске, а потом странно смотрит на меня и поправляет очки в дизайнерской черной пятнистой оправе.

– Отлично. Прекрасно выглядишь, Ева.

– Эм. Спасибо, – отвечаю я, чувствуя себя неуютно от этого комплимента и настойчивого взгляда Тима. Это напоминает мне о том, как он смотрит на меня в учительской каждый обед. Он не думает, что я заметила, но это так, и меня это пугает.

– Тебе нужно сходить со мной на ужин. Только мы вдвоем.

Тим подходит ближе, так, что его колени сталкиваются с краем моего стола. Горло сжимается. Такое ощущение, словно он нависает надо мной, и моя клаустрофобия поднимает голову, из-за чего ладони стремительно потеют. Гомон учеников в коридоре затихает, когда последние из них уходят домой.

– Ох, это так мило с твоей стороны, но я не могу. Планы. – Начинаю складывать какие-то бумажки на столе и убирать их в папку в надежде, что он поймет намек и уйдет.

Он хмурится и наклоняется ко мне.

– Ну давай, ты ведь можешь просто поужинать со мной. Умираю от желания заполучить тебя, Ева. Каждый день смотрю, как ты витаешь по учительской в этих тонкий летних платьях, и могу думать только о том, что же под ними.

Боже. Это звучит как нечто чертовски большее, чем просто ужин.

– Тим, я же сказала, что не могу. А теперь ты бы не мог отойти? Ты стоишь слишком близко.

Он не двигается.

– Почему с тобой так сложно? – Кажется, теперь он раздражен. Он что, думал, что я паду к его ногам?

– Потому что она не заинтересована, – слышится темный опасный голос из коридора.

Поднимаю взгляд и вижу там Феникса. Всё его тело напряжено. Мое горло сжимается еще сильнее, если это вообще возможно.

Тим оборачивается и снисходительно смотрит на Феникса.

– А ты кто такой?

Из-за его ехидного тона Феникс сжимает зубы так, что я будто встаю на край пропасти. Он был таким же и с Максвеллом – готовым наброситься, – но, по-моему, мой брат заслужил эту агрессию. Может, Тим и немного приставучий, но он безвреден

Феникс игнорирует комментарий Тима и делает шаг к нему.

– Ты ее слышал. Двигайся.

Тим опускает руки и исподлобья смотрит на Феникса. Тим примерно на пару сантиметров выше, но он более-менее худощавый. То, чего Фениксу не хватает в росте, он компенсирует в объеме – и это еще без учета чистейшей опасности, исходящей от каждой клеточки его тела. Как же Тим не понимает свою ошибку? Мне хочется встать между ними, но я словно приклеилась к стулу.

Тим смеется.

– Я отойду, когда мне захочется.

Тим – воин с дивана. Я часто слышу, как он болтает в учительской с некоторыми другими мужчинами-преподавателями о своей последней компьютерной игре. Полагаю, он один из тех, кто обманывают себя мыслями о том, что, раз уж они выиграли бой в виртуальной жизни, они смогут сделать это и в реальной.

Кажется, Феникс изо всех сил старается сдержаться и не поддаться насмешкам Тима. К несчастью, Тим совершает ошибку, слегка толкнув Феникса в плечо. Доли секунды спустя Феникс сжимает его шею, из-за чего глаза Тима лезут на лоб. Феникс разворачивается и впечатывает его в стену у доски, отпуская его шею и сильно ударяя по животу. Я быстро моргаю, пытаясь остановить поток воспоминаний. Именно так Максвелл двигался, когда избивал меня в самый последний раз.

В тот день меня приняли на последипломное образование в университет. Письмо пришло по почте. Я так нервничала, пока ждала его. Спряталась в сарае позади нашего дома, чтобы прочитать его. Распечатав его и узнав, что я принята, издала короткий восторженный визг и вскинула кулак в воздух.

Я не знала, что Максвелл шпионил за мной. Он больше не жил дома, но часто у нас гостил. Максвелл вошел в сарай, насмехаясь надо мной, и отобрал у меня письмо. Он издевался надо мной, говорил уродливые слова, мол, я считаю себя лучше него, потому что иду в колледж, но на самом деле я не лучше мусора. Разорвав письмо в клочья и бросив их на пол, он навис надо мной, схватил за шею и с силой отбросил к деревянной стене. А потом он начал бить меня по животу точно так же, как Феникс только что ударил Тима.

Избиение продолжалось долго, и теперь я задыхаюсь, вспоминая каждую его секунду. Все мое тело было в ушибах, но не в переломах. Никаких переломов. Может, Максвелл и идиот, но он достаточно умен, когда дело доходит до его оскорблений.

На следующее утро я упаковала вещи и переехала к Гарриет. Она просила меня об этом с тех пор, как мне исполнилось восемнадцать, но я отказывалась. Я не хотела, чтобы кто-то думал, что я использую ее, но после того избиения я поняла, что не могу больше жить дома, а снять свое место не смогу из-за студенческого займа.

Я вся покрываюсь гусиной кожей, сердце несется как сумасшедшее. Не могу дышать и едва могу видеть. Моргаю несколько раз в попытке восстановить самообладание. Достаточно успокоившись, я вижу Феникса на коленях передо мной. Тима нигде не видно. Должно быть, он сбежал после начала моей панической атаки.

Феникс успокаивающими кругами поглаживает мои запястья

– Прошу, перестань касаться меня, – квакаю я.

Он останавливается и быстро убирает руки.

– Ева, я не хотел тебя пугать. Тот мужчина просто… я не мог вынести того, как он с тобой говорил.

– Мне нужно домой, – шепчу я, начиная подниматься.

Не могу на него смотреть. Воспоминания о том, как Максвелл бил меня, слишком сильны, и я не могу принять ту жестокость, что Феникс только что учинил. Его движения слишком точно отражали движения моего брата.

Я думала, что смогу справиться с этой стороной Феникса, но сейчас мне просто нужно побыть подальше от него. Запихнув вещи в сумку, я спешу мимо него из школы. Слышу, как он зовет меня, но не оборачиваюсь. Когда я иду по дороге к моему дому, слышится двигатель медленной машины за моей спиной.

Ускоряюсь.

Двигатель умолкает, дверь открывается и с хлопком закрывается. А затем ко мне приближается звук шагов. Из моих глаз льются слезы, когда я перехожу на бег. И все же я недостаточно быстрая, и две сильные руки обхватывают мою талию и тянут назад.

Грудь Феникса поднимается и опадает, пока он прижимает меня к себе. Я пытаюсь освободиться, но это бесполезно.

– Ты не можешь убежать от меня, Ева. Не сейчас, – умоляет он. – Я увяз в этом. Ты в этом увязла.

Смаргиваю слезы, но они все продолжают течь. Феникс крепче сжимает руки на моей талии, касаясь губами моих волос.

– Боже, мне так чертовски жаль, что я ударил того мужчину. Просто я не могу вынести мысли о том, что кто-то забирает тебя у меня. Из-за этого мне хочется драться, и я ненавижу себя за это. Ненавижу ту сторону себя, которая все еще является убийцей.

Мое тело прекращает сопротивляться ему, и я опираюсь на Феникса. Не могу позволить ему думать, что он все еще убийца. Я так сильно старалась, пытаясь заставить его принять то, что он хороший человек, заслуживающий искупления.

– Когда ты ударил его, – усталым голосом объясняю я, – это вернуло меня к очень плохим воспоминаниям. Однажды Максвелл ударил меня точно так же. Я потерялась в этом воспоминании и запаниковала. Прости, что я сбежала.

Услышав мои слова, Феникс напрягается, и я слышу его яростное дыхание. Он глубоко вдыхает и успокаивается.

Его губы касаются моей шеи.

– Мы можем вернуться ко мне и поговорить? Я тебя покормлю, а потом ты сможешь поспать. Я же чувствую, ты устала.

– Хорошо, – бормочу я, повернувшись к нему и нежно поцеловав в щеку. Феникс берет меня за руку и ведет к грузовику, помогая забраться на пассажирское сидение. Поездка к его дому тихая. Когда мы добираемся, Феникс ведет меня в гостиную и усаживает на диван.

– Я купил курицу. Поставлю ее в духовку с картошкой, а потом мы поговорим, – мягко говорит он мне, стаскивая с меня туфли и поднимая мои ноги на диван так, чтобы я легла. Феникс подкладывает под мою голову подушку, включает телевизор и уходит готовить ужин. Я окунаюсь в уют мягкого дивана и закрываю глаза. Прежде чем что-то понять, я засыпаю.

– Ева, проснись, – зовет низкий привлекательный голос.

Я моргаю, открываю глаза и вижу сидящего рядом Феникса. Мои ноги лежат у него на коленях, моя обнаженная стопа – в его руке. Феникс снял с меня носки и теперь массирует мне ноги. Я тру лоб.

– Как долго я была в отключке?

– Всего пару минут. Я не хотел тебя будить, но нам нужно обсудить то, что произошло в школе.

– Думаю, да. М-м-м-м, как хорошо, – стону я, когда Феникс прижимает пальцы к изгибу стопы, облегчая боль и напряженность.

Его взгляд вспыхивает на этот звук, но он не пытается прикоснуться ко мне где-либо еще.

– У тебя часто бывают панические атаки? – спрашивает он, все еще массируя ступню и больше сосредотачиваясь на ней, чем на моем лице.

Я безрадостно смеюсь.

– К сожалению, да. Я никогда не пробовала справиться с ними лекарствами. Всегда хотела быть достаточно сильной, чтобы преодолеть их самой. Я все еще в процессе.

– И их всегда провоцируют воспоминания о твоем брате?

Я киваю.

– По большей части. Как ты уже, наверно, догадался после личной встречи, моя мама – тоже не подарок, но она никогда не была жестокой. Максвелл, однако, всегда жестоко обращался со мной. Даже когда он съехал из родительского дома, он постоянно торчал там, поэтому на самом деле я никогда не могла избавиться от него, пока не переехала к Гарриет.

– Расскажи об этом, – осторожно давит он, всматриваясь в мои глаза.

Я сглатываю.

– Я получила письмо, в котором говорилось, что я стала наиболее вероятным кандидатом на последипломное образование. Я была на седьмом небе от счастья. А Максвелл это ненавидел. Большую часть времени я скрывала свое счастье, но он шпионил за мной, когда я получила письмо. Я все больше и больше времени проводила у Гарриет, поэтому его пространство для запугиваний становилось все меньше. Думаю, он был этим расстроен. Максвелл так несчастен, ведь ему нужна боксерская груша, чтобы почувствовать себя лучше. Я была такой грушей. Тот день был худшим из всех, когда он меня бил. У меня все болело несколько недель. Однажды ночью я собрала свои вещи и ушла навсегда. Гарриет была в ужасе, увидев меня. Она пыталась заставить меня пойти в полицию, но я не могла. Знаю, это совершенно бессмысленно, но мне было так стыдно. Максвелл вбил мне в голову, что меня станут осуждать за то, что я была жертвой. Оглядываясь, я понимаю, как сильно ошибалась, но в то время я была в ловушке собственных страхов. Шло время, и я поняла, что вышвырнув его из своей жизни и построив себе счастливое будущее, я своеобразно отомщу. Максвелл всегда будет полон ненависти. Можно выкладывать перед ним доказательства его грехов в простой и ясной форме, а он лишь убедится в том, что все хорошо. Такого человека, как он, просветлить невозможно.

Когда я смотрю на Феникса, выражение его лица настолько темное, что я практически подпрыгиваю от страха.

– О, Ева, способы есть.

– Ты о том, чтобы ранить его физически? – отчаянно спрашиваю я. – Это лишь уподобит меня ему.

– Нет. Нет, не уподобит. Ему не сойдет с рук то, что он сделал, – практически рычит Феникс.

– Гарриет всегда говорила: если сражаешься с демонами, будь осторожен, чтобы не стать одним из них. Когда я думаю о том, чтобы ответить Максвеллу – и поверь мне, думаю я об этом много – я вижу себя лишь запятнанной этим.

– Тогда позволь мне сделать это за тебя. Я уже запятнан, – говорит Феникс. – А что до демонов, я сражался с некоторыми побольше твоего брата.

Я качаю головой и отвожу взгляд.

– Я не могу позволить тебе сделать это.

– Знаешь, они остановились в отеле с завтраками в городе. Я видел, как этим утром они выходили оттуда.

О, нет. Я ведь думала, что раз уж я ничего от них не слышала, значит, они сдались и уехали. Или они слишком испугались Феникса, чтобы вернуться. Но я ошибалась. Я смотрю на Феникса полным истощения взглядом.

– Вчера я позвонила своей сестре и обнаружила, что вся эта история с отцом и долгами оказалась ложью. Поверить не могу, что чуть купилась на это.

– Я удостоверюсь, что они уйдут к завтрашнему дню, – убеждает меня Феникс.

– Как? – шепчу я.

– Тебе не нужно этого знать.

– Нет, нужно.

– Ева, – рычит он, скользя рукой вверх по моей ноге и лаская заднюю часть колена. – Тебе не нужно знать. Позволь мне защитить тебя. Мне необходимо защитить тебя от них. Я всегда думал, что годы боев бессмысленны. Обычный случай неудачи в мире неудач. А теперь я начинаю верить, что из меня делали мужчину, который может защитить тебя. Я хочу подарить тебе свою защиту. Прими ее. Ни для чего другого я не пригоден.

Это утверждение печалит меня. Как же он не видит то, что вижу я?

– Ты пригоден для всего. То, что ты пережил, делает тебя почти ненастоящим в моих глазах. – Я замолкаю, прежде чем выдать признание. – Иногда ты снишься мне как древний воин. – Я коротко смущенно смеюсь. – Может, я читаю слишком много классики моим ученикам, и эти истории проникли в мои сны. Но я точно знаю, что они кое-что значат. Мои сны показывают тебя сильным и бесстрашным – я хочу обладать такими качествами. Поэтому даже не говори, что ты ни для чего не пригоден, Феникс, потому что ты делаешь мою жизнь яркой. Я и не думала, что найду другого такого друга как Гарриет, но я нашла даже кое-кого получше. Я нашла тебя.

Я смотрю на Феникса, а его горящий взгляд сосредоточен на мне; одинокая слеза скользит по его щеке. Я задыхаюсь, увидев ее, и тянусь, чтобы смахнуть. А потом я осознаю, что он обхватывает мою шею и прижимается к моим губам в жестком собственническом поцелуе. Его язык скользит между моих губ, переплетаясь с моим. Феникс тянет меня к себе на колени, и я обхватываю его шею, играя с кончиками коротких волос.

Он разрывает поцелуй, тяжело дыша, и шепчет:

– S’Agapo. (прим. ред: люблю )

Прежде чем у меня появляется шанс спросить, что это значит, его губы снова касаются меня, и я обо всем забываю.

Глава 21

После ужина Феникс уходит в сад тренироваться, а я отдыхаю перед телевизором в его гостиной. Этим вечером мне не хочется возвращаться в свой пустой дом, особенно когда я знаю, что мама с Максвеллом все еще в городе. Феникс сказал, что он хотел бы, чтобы я осталась, и я согласилась.

Немного погодя, я решаю подняться наверх и набрать себе ванну – чувствую себя грязной после долгого трудового дня. В ванной комнате нахожу полотенца и обыкновенные банные принадлежности – все мужские, но я не возражаю против того, чтобы пахнуть как мужчина, если это значит, что я буду пахнуть как Феникс.

Как только ванна заполняется, я забираюсь в нее, ложусь, закрываю глаза и позволяю спокойствию омыть меня. Окунаю мочалку в воду и кладу ее на лоб. Когда я вновь закрываю глаза, воспоминания о прошлом вечере заполоняют мою голову, и соски твердеют, когда меня захватывает изображение, как Феникс опускает голову между моих ног.

Я пугаюсь, когда дверь ванной комнаты открывается. Подняв взгляд, вижу Феникса с блестящим от пота лбом. На нем черные тренировочные штаны и серая обтягивающая футболка.

– Эй, – тихо говорю я. – Надеюсь, ты не возражаешь, но иногда мне нравится принимать ванну перед сном. Помогает расслабиться.

На его губах медленно появляется ухмылка.

– Нет, я совсем не возражаю. Не торопись.

Феникс медленно заходит в комнату, закрывает глаза и садится на деревянный стул у раковины. Я более чем осведомлена о том, что большая часть пузырьков уже лопнула, и мое тело очень легко увидеть под водой. Не то чтобы Феникс еще его не видел, но я все еще чувствую себя уязвимой под его горящим взглядом. Я смотрю в эти глубокие карие глаза и вижу себя прошлой ночью, берущей его член в рот. Помню, как все его тело замерло, когда я взяла столько, сколько смогла.

– Ты собираешься сидеть тут и смотреть на меня? – спрашиваю я неожиданно хрипло.

Феникс скрещивает руки на груди и откидывается на спинку стула.

– Таков план.

Я настороженно смотрю ему в глаза.

– Ну ладно.

Взяв кувшин, я наполняю его водой, поднимаю над головой и выливаю воду на волосы. Повторяю это еще раз, а потом выдавливаю немного шампуня на руку и втираю его в длинные локоны. Слышу, как Феникс резко всасывает воздух, когда мои соски поднимаются над водой – два тугих пика. Намылив мочалку, я провожу ею по груди, а потом смотрю Фениксу в глаза. Хочу, чтобы он был здесь, со мной, чтобы я могла вымыть его потное тело, а потом заняться с ним любовью в воде.

Он сжимает подлокотники, будто чтобы как раз от этого и удержаться.

– Присоединись ко мне, – шепчу я.

Он качает головой и отвечает:

– Смотреть на тебя почти так же приятно, как и быть там рядом с тобой.

– Тебе нравится смотреть? – нервно спрашиваю я.

– Мне действительно нравится смотреть, – мурлычет он с греховно потемневшими глазами.

Я смываю пену с волос, а потом ложусь на спину, закинув одону ногу на край ванны, а вторую прижав к дальней от Феникса стенке. Опускаю руки и щипаю себя за сосок, закусив губу и тихо застонав.

– Ева, – доносится до меня хрип Феникса.

– Ты хочешь, чтобы я остановилась? – неуверенно спрашиваю я.

– Нет.

В ответ на это я провожу рукой по грудям, сжимая одну в ладони, прежде чем сосредоточиться на соске другой. Обвожу его пальцем, мучая себя и невероятно возбуждаясь от того, что Феникс наблюдает. Теперь, чтобы помассировать грудь, я использую обе руки и закрываю глаза, когда слышу его стон. Мой клитор пульсирует, умоляя хоть о каком-то прикосновении.

Взяв бутылочку геля для душа, я выдавливаю немного на ладонь и втираю его в грудь, создавая мыльную пену.

– Боже, – прерывисто выдыхает Феникс.

– Уверен, что не хочешь ко мне присоединиться? – Мой голос скорее скрежет, чем звук.

Феникс качает головой, и мой взгляд притягивает жесткая выпуклость, натянувшая промежность его штанов. Продолжаю ладонью мять грудь, опустив вторую руку на внутреннюю поверхность бедра. Задев пальцами клитор, я почти содрогаюсь от удовольствия, когда меня поглощают крошечные искры удовольствия. Мой громкий стон наполняет комнату.

– Проникни в себя пальцами, – тихо приказывает Феникс.

Я еще раз потираю клитор, прежде чем скользнуть пальцами по складочкам в поисках своего входа. Проникаю двумя пальцами и начинаю медленно толкаться в себя. Приоткрываю рот, когда крошечные вздохи срываются с моих губ.

Слышу скрип стула по полу. Феникс встает на колени у края ванны. Я ожидаю, что он коснется меня, но он этого не делает. Феникс просто подобрался поближе, чтобы получить лучший обзор. Его взгляд горит, пока он наблюдает, как я двигаю пальцами. Я жестко щипаю сосок. Во мне нарастает шторм. Никогда не думала, что может быть так эротично, когда он меня не касается.

Его взгляд прикован к шоу между моих ног. Я вынимаю пальцы из себя и подношу их к клитору, выводя широкие, медленные, мучительные круги.

Я стону, и Феникс ругается на греческом. Из-за каменной эрекции, скрытой под его штанами, я распаляюсь сильнее. Не могу отвести от нее взгляд. Я хочу, чтобы она была внутри меня. Вода в ванной плещется, когда в поисках освобождения мои движения становятся более безумными. Я очень громко шумлю, и если бы я не была так заведена, меня бы это смутило.

Я открываю глаза; наши лица разделяют миллиметры. Феникс знает, что я близка к развязке. Красный румянец растекается по моим щекам и груди. Еще одно движение, и я содрогаюсь от оргазма один, два, три раза. Феникс наблюдает, не дотронувшись до меня и пальцем. Потом он наклоняется ближе ко мне и захватывает мои губы в горячем влажном поцелуе. Я стону, когда его язык встречается с моим.

– Это было прекрасно, – говорит он, отстраняясь. Его голос напряжен от нужды.

Секундой спустя, Феникс вытаскивает меня из ванной и оборачивает в толстое белое полотенце. Он берет меня на руки и несет в свою комнату, где кладет меня кровать. Полотенце падает с моего влажного тела. Феникс стоит и практически срывает с себя одежду. Раздевшись, он идет к комоду, достает презерватив, быстро распаковывает его и надевает. Феникс прыгает на кровать, хватает меня за талию и переворачивает на живот. Раздвигает мои ноги, устраивает свою эрекцию между ними и врывается в меня – совершенное во всех смыслах вторжение. Меня никогда еще не брали в такой позе; это ощущается глубже, чем все, что я когда-либо испытывала.

Феникс равномерно толкается в меня, его твердый пресс шумно шлепает по моему заду. Сжимает мою шею, призывая меня встать на четвереньки и так и не выскользнув из меня. Одной рукой Феникс сжимает мое бедро, а второй путается в моих волосах, слегка дергая всякий раз, когда толкается в меня. Резкий укол боли жалит голову и смешивается с удовольствием от его члена, трахающего меня.

Его рука смещается с моего бедра, скользя по животу к клитору. Феникс быстро кружит по нему, и удовольствие берет меня в плен. По мере того, как Феникс продолжает толкаться в меня, я чувствую, что кончу очень сильно. Склонившись надо мной, Феникс мягко кусает мочку уха, и я кричу. Это послужило спусковым крючком, заставившим меня взорваться. Внутренние мышцы пульсируют, выжимая из его члена все до последней капли, пока Феникс разрушается в своем собственном оргазме.

Мы остаемся в такой позе долгое время, прежде чем Феникс притягивает меня в свои объятия. Феникс все еще во мне, и мне это нравится. Он осыпает нежными поцелуями мою шею, и это меня усыпляет.

Я просыпаюсь рано утром. Феникс нависает надо мной в тусклом свете, его темные волосы падают на лоб. Он уже твердый и готовый внутри меня. Мучительно медленно Феникс входит и выходит.

– Ах, – стону я.

Я все еще размякшая и ослабленная от занятий любовью, но ощущения от его члена все еще невероятны. Феникс наклоняется, прижавшись ртом к моему горлу и посасывая чувствительную кожу.

– Я никогда не устану от этого, – клянется он.

Я смотрю в его глаза. Все мое естество, кажется, будто бы находится на грани того, чтобы затрещать по швам от той любви, что я здесь нашла. Не уверена, что смогу принять ее всю. Никогда в жизни не чувствовала такого притяжения к другому человеку. Я не знаю, что буду делать, если потеряю его. Это пугает меня до смерти.