Текст книги "Убийства шелковым чулком"

Автор книги: Энтони Беркли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц)

– Несомненно,– пробормотал Плейделл.– Вы полагаете, что за этим стоит какой-то мужчина?– атаковал он снова.– Вот зачем Морсби понадобился список?

– Такое всегда возможно,– парировал Роджер.

– Почему бы вам не быть со мной откровенным, Шерингэм?– Голос Плейделла слегка дрогнул.– Неужели вы не видите, что эта ситуация для меня невыносима? Я сойду с ума, если она скоро не разрешится.

Менее всего Роджер ожидал вспышки эмоций от спокойного и сдержанного Плейделла. Он понимал, какие страдания должен испытывать его собеседник, чтобы обнажить перед посторонним свои самые сокровенные чувства, и догадывался, что, по-видимому, еще никому, кроме, конечно, леди Урсулы, не доводилось лицезреть пламя, бушующее под этой холодной и бесстрастной внешностью.

– Мне бы и в голову не пришло идти в Скотленд-Ярд и говорить о ней с полицейским, если бы я не дошел до ручки,– продолжал Плейделл, кроша дрожащими пальцами хлеб на тарелке.– Ради бога, скажите, что они предполагают и что намерены делать.

Роджер был встревожен. Уверенность, что Плейделл, выяснив правду, будет беспощаден в своей мести, вернулась с удвоенной силой. Человек, как правило, полностью владеющий собой, становится опасным, достигнув предела прочности. Такого человека нужно сдерживать в его же интересах.

С другой стороны, если Плейделл узнает сам, что его невесту убили (а рано или поздно это должно произойти), не станет ли он еще более опасным, оказавшись вне досягаемости для контроля? Не лучше сообщить ему правду сейчас, обязав не действовать самостоятельно? Роджер не сомневался, что, дав слово, Плейделл будет его держать. Да и в любом случае Морсби собирался завтра все ему рассказать, прежде чем задавать дальнейшие вопросы. Если Роджер опередит инспектора на сутки, это едва ли что-нибудь изменит, а бедняге принесет хотя бы небольшое облегчение, так как всегда лучше знать самое плохое, чем опасаться его.

Принимать решение нужно было немедленно, и Роджер так и сделал.

– А что вы сами думаете об этом, Плейделл?– спросил он, отказавшись от оборонительного тона.

Плейделл бросил на него быстрый взгляд и понял по выражению лица собеседника, что ему больше не придется заниматься с ним словесным фехтованием.

– Едва ли стоит говорить вам, что я думаю,– медленно отозвался он.– Вы можете счесть это чересчур фантастичным.

– Тогда задам вопрос по-иному,– сказал Роджер, убедившись, что подозрения Плейделла были куда ближе к истине, чем он думал до сих пор.Считаете ли вы, что леди Урсула сама лишила себя жизни?

Плейделл и глазом не моргнул. Казалось, он был подготовлен к этому вопросу.

– Значит, это было убийство?– вполголоса отозвался он.

Роджер почувствовал облегчение. Он не сомневался, что Плейделл мужественно воспримет это известие, но, судя по всему, оно не стало для него новостью. В конце концов, Плейделл был далеко не глуп, и такая возможность наверняка приходила ему в голову.

– Мы точно не знаем,– ответил Роджер, хотя в его голосе не слышалось сомнений.– Однако учитывая предыдущие случаи...

Плейделл кивнул. Теперь, когда подозрения перешли в уверенность, он взял себя в руки и голос его звучал сухо и прозаично. Роджер вновь подивился его самообладанию.

– Я этого ожидал. Фактически, эта мысль и привела меня в Скотленд-Ярд. Но мне не хотелось высказываться откровенно. Урсула и убийство – сочетание выглядело фантастичным до абсурда.– Плейделл вздохнул.– Но, полагаю, убийство всегда выглядит фантастичным, когда оно происходит в собственном кругу. У вас есть какие-нибудь улики?

– Очень мало,– с сожалением отозвался Роджер.– Рано или поздно мы поймаем убийцу, но работа предстоит нелегкая. Кстати, Плейделл...

– Да?

– Вы не должны забывать,– не без смущения добавил Роджер,– что этот человек безумен.

– Безумен?

– Да. Сексуальный маньяк. Это не обычный случай, когда к убийце испытываешь только ненависть. Сомневаюсь, что закон признает этого человека ответственным за свои поступки.

– Вот как?– мрачно отозвался Плейделл.– Тем не менее лучше поскорее его поймать.

– Да, но...

– Незачем говорить,– прервал Плейделл,– что, если для этого необходима финансовая помощь, вы можете на меня рассчитывать. Я очень богат, но отдал бы почти все, чтобы увидеть, как эту свинью отправят на виселицу.

– Разумеется,– пробормотал Роджер, которому стало не по себе.

– А если я могу оказать другую помощь...

– Да!– воскликнул Роджер.– Можете! Расследование ведет Скотленд-Ярд, обладающий лучшими в мире средствами для охоты на человека. Я хочу, чтобы вы это помнили и обещали не предпринимать никаких самостоятельных действий. Вы ничего не добьетесь и можете испортить нам все дело.– Поразительно, как легко Роджер вместе с официальным статусом усвоил и официальные идеи насчет энтузиастов-любителей.

Плейделлу явно не хотелось связывать себя обещанием.

– Я сообщил вам больше, чем имел право,– настаивал Роджер,– и взамен прошу дать мне слово. Это очень важно.

Плейделл задумался.

– Хорошо,– сказал он наконец.– Я дам вам обещание при одном условии подробно информировать меня о ваших продвижениях и открытиях. В противном случае, я буду считать себя свободным обратиться к частным детективам.

– Не делайте этого!– воскликнул новоявленный адепт Скотленд-Ярда, пришедший в праведный ужас от подобной идеи.– Я буду вас информировать разумеется, неофициально и с требованием держать в строжайшем секрете псе сообщенные мною сведения – но, ради бога, не впутывайте в это частных детективов! За пределами Скотленд-Ярда никто, кроме вас, даже не догадывается, что мы расследуем эти случаи. Все наши надежды основаны на том, чтобы застигнуть убийцу врасплох.

– По рукам,– кивнул Плейделл.– А теперь расскажите, как обстоит дело в данный момент.

Выполняя просьбу, Роджер чувствовал, что сумел обратить потенциально неловкую ситуацию в полезную. Плейделл, если его держать под контролем, несомненно, сможет оказать расследованию значительную помощь.

Сообщив известные факты, Роджер перешел к главной причине, по которой пригласил Плейделла на ленч.

– Как видите, сейчас многое зависит от трех человек, чьи имена фигурируют в обоих списках. Точнее, от одного из них, так как, по моему мнению, Ньюсам и Беверли отпадают полностью. Полагаю, вы достаточно хорошо знаете почти всех из вашего списка?

– Более-менее. Теперь я понимаю, зачем старшему инспектору понадобился список. Жаль, что меня не было в Монте-Карло во время смерти той девушки. Убийца мог уехать оттуда до моего прибытия.

– Да, возможно. Но мне это не кажется особенно вероятным. Промежуток составляет всего пять дней. Конечно, он мог испугаться и сразу же сбежать, но нам не составит труда выяснить, кто именно уехал в течение этих пяти дней. Лично я думаю, что он задержался там.

Плейделл выглядел шокированным.

– Мне и в голову не приходило, Шерингэм, что этот ублюдок может оказаться кем-то из моих друзей.

– Похоже на то. И вы должны помнить, что, за исключением своего рокового "заскока", он может быть абсолютно нормальным. Джек Потрошитель, кем бы он ни был, наверняка выглядел образцовым гражданином.

– Ужасно!– пробормотал Плейделл.

– В любом случае,– быстро добавил Роджер,– в вашем списке, несомненно, имеются люди, чьей биографией стоит заняться, и думаю, найти к ним подход будет легче всего через ваше посредство. Можете это обеспечить?

– Разумеется, если это те, кого я знаю. Но я бы хотел, чтобы вы поручили мне что-нибудь потруднее. У меня руки чешутся от желания схватить за горло этого негодяя.

Роджер проигнорировал руки своего компаньона.

– Думаю, начать с Джорджа Даннинга. Вы его знаете?

– Джорджа? Да. А вот вы, очевидно, нет.

– Почему?

Плейделл посмотрел на часы.

– Сами увидите. После ленча я вас отведу к нему в квартиру под каким-нибудь предлогом и оставлю там. Джордж в жизни ничего не заподозрит. Но предупреждаю вас, Шерингэм,– добавил он с усмешкой,– что вы делаете серьезную ошибку, подозревая Джорджа. У него в мозгу не могло появиться никаких заскоков, даже если бы их пытались вбить туда молотком.

– О!– Роджер выглядел озадаченным.

Глава 11

Беседа и убийство

Обстоятельства, которые, по отношению к нам самим, могут иметь лишь одно объяснение, выглядят совсем по-иному, когда речь идет о других людях. Обнаружив в списке подозреваемых имя Джералда Ньюсама, Роджер без колебаний заявил, притом абсолютно искренне, что Джералд не может быть виновным, потому что он, Роджер, так считает, и ожидал, что это заявление сочтут вполне надежным. Но когда Плейделл с такой же уверенностью провозгласил, что Джордж Даннинг не может быть убийцей, потому что таково его, Плейделла, мнение, Роджер сразу же расценил это всего лишь как личное пристрастие.

Тем не менее следует признать, что, когда спустя час Роджер встретился с вышеупомянутым джентльменом, он был сильно обескуражен. Вместо зловещего существа, которое рисовало его воображение, перед ним стоял широкоплечий гигант, буквально излучавший бесхитростность и добродушие. Если внешность хоть как-то свидетельствует о человеке, Джордж Даннинг мог оказаться хладнокровным убийцей примерно с той же степенью вероятности, что и сам Роджер. Более того, если Роджер хотя бы мог поставить себя на место убийцы и понять противоестественное наслаждение, испытываемое его извращенным умом, то Джордж Даннинг явно был не в состоянии поставить себя на какое-либо место, кроме своего собственного.

Только одно обстоятельство вызвало любопытство Роджера: Даннингу, безусловно, было не по себе в присутствии Плейделла. Но и это обстоятельство объяснилось, когда Плейделл, выдвинув в качестве предлога их визита необходимость предупредить об отмене намечаемой холостяцкой вечеринки вследствие траура, неожиданно удалился, не захватив с собой Роджера.

Даннинг повернулся к незваному гостю с ошеломленным, но доброжелательным видом барана, смотрящего на нового пастуха. Было очевидно, что он хотя и готов оказать гостеприимство, не имеет ни малейшего понятия, что делать с навязанной Плейделлом обузой.

Внезапно его лицо прояснилось.

– Хотите выпить?– предложил он.

– Да, благодарю вас,– согласился Роджер. По крайней мере, выпивка может послужить поводом для двадцатиминутной задержки.

– Старина Плейделл отличный парень,– заметил Джордж Даннинг, проворно смешивая напитки.– Вы хорошо его знаете?

– Достаточно хорошо,– ответил Роджер.

Стоя спиной к камину, он окинул взглядом уютную комнату, где видное место занимали удочки, весла и прочее рыболовное и спортивное снаряжение. Как и большинство холостяцких комнат, она выглядела типичной для ее обитателя. Комнаты женщин, как и их фигуры, редко обладают индивидуальностью.

– Скверная история вышла с бедняжкой Урсулой,– промолвил Даннинг, добавляя содовую из сифона.– Скажите, когда будет достаточно... Очень жаль Плейделла, но не знаешь, о чем говорить с парнем, чья невеста только что повесилась. Чертовски неловкая ситуация.

– В самом деле,– кивнул Роджер.– Достаточно.

Даннинг подошел к нему с наполненным до половины бокалом.

– За ваше здоровье!– провозгласил подозреваемый.

– Взаимно,– отозвался прикомандированный к Скотленд-Ярду.

Они устроились в креслах у камина.

– Вы учились в Регби, не так ли?– осведомился Роджер.– Интересно знали ли вы Дж.Б. Фозерингтона?

– Еще бы!– с энтузиазмом откликнулся Даннинг.– Он и научил меня играть в регби.

– Да неужели? Я хорошо знал его в Оксфорде. У нас были комнаты на одной лестничной площадке.

Дабы закрепить возникшее доверие, Роджер завязал беседу на спортивные темы, в ходе которой сообщил мистеру Даннингу, что однажды удостоился приза, играя в гольф против команды Кембриджа.

– А сейчас вы пишете книги?– спросил Даннинг.– Плейделл сказал, что вы тот самый Шерингэм, который сочиняет романы.

Роджер скромно признал, что предается этому занятию.

– Вы здорово пишете,– вежливо похвалил мистер Даннинг.– Читал одну-две ваших книги. Чертовски увлекательно! Допивайте и выпьем еще по одной.

Роджер подозревал, что предложение обусловлено не столько интересом к его творчеству, сколько его успехами в гольфе, но охотно согласился.

– Да,– задумчиво промолвил он, когда Даннинг отошел от серванта.Сегодня я был на ленче с Плейделлом. Похоже, он убит горем.

– Вполне естественно,– рассудительно заметил Даннинг.

– Вы хорошо знали леди Урсулу, не так ли?– спросил Роджер.

– Ну, не так чтобы очень. Она не совсем мой тип.

– Пожалуй,– кивнул Роджер. Он не сомневался, что Даннинг предпочитает маленьких, пухлых, голубоглазых и невероятно липучих блондинок, и внутренне содрогнулся, так как подобные женщины отнюдь не являлись его "типом".– Она была весьма современной личностью, не так ли?

– В том-то и дело. Хорошая девушка, но немного взбалмошная.

– Понимаю,– кивнул Роджер.– Из тех, которые к каждому мужчине обращаются "дорогой мой", независимо от того, знают ли они его десять минут или десять лет.

– Вот именно.

– Это можно попять,– заметил Роджер, глядя в свой бокал,– по оставленной ею записке.

– Да, записка абсолютно в ее духе. "Мою мать хватил бы удар". Как вам это понравится?

– А вся история была в ее духе?

– Самоубийство? Вот уж нет! Я едва мог этому поверить. Если спросите меня, так это последнее, чего можно было ожидать от Урсулы.

– Так я и думал,– отозвался Роджер.

Несколько минут они сидели молча.

Внезапно Роджер встрепенулся.

– Господи, я только что вспомнил, что должен срочно написать одну записку. Придется бежать в мой клуб.

– Вот еще!– возразил гостеприимный мистер Даннинг.– Почему бы вам не написать ее здесь?

– Благодарю вас. Это очень любезно с вашей стороны. Так я и сделаю.

В следующую минуту Роджер уже сидел за письменным столом хозяина квартиры, на котором лежал лист плотной кремовой бумаги, совершенно не похожей на голубовато-серую бумагу с посланием леди Урсулы. Сверху был аккуратно напечатан адрес мистера Даннинга. Судя по всему, бумага с адресом была изготовлена отнюдь не по спешному заказу.

Нацарапав что-то на листе, Роджер положил его в конверт и сунул в карман.

– Мой слуга может сбегать к почтовому ящику,– предложил Даннинг, когда Роджер поднялся.

– Нет, спасибо. Это всего лишь памятка об одной работе, и я сам опущу ее в ящик, когда буду проходить мимо.– Он снова сел и подумал: "Надежды не осталось никакой, но я выложу последнюю карту. Хотя как можно затеять разговор на подобные темы с таким простодушным собеседником?"

– Недавно я читал Фрейда {Фрейд Зигмунд (1856-1939) – австрийский психолог, основатель психоанализа},– небрежно заметил Роджер.– Очень интересно. Вы когда-нибудь читали его?

– Боже мой, конечно нет!– содрогнувшись, ответил Даннинг.

Вскоре Роджер откланялся, чувствуя, что если когда-нибудь его имя будет упомянуто в присутствии мистера Даннинга, то реакция будет следующей: "Неплохой парень. В свое время недурно играл в гольф, но стал порядочным занудой. Напичкан современными идеями и болтает всякую чепуху о сексе и тому подобном".

Но одно было абсолютно ясно, хотя и не подтверждалось никакими конкретными доказательствами: мистера Джорджа Даннинга можно было смело вычеркнуть из списка подозреваемых.

Оставались достопочтенный Арнолд Беверли и Джералд Ньюсам. Но никто из них не являлся более вероятным кандидатом.

Роджер вернулся в Скотленд-Ярд на такси, чтобы доложить об отсутствии прогресса. Но Морсби на месте не оказалось, и Роджер, оставив записку с просьбой позвонить когда появится старший инспектор, отравился домой размышлять в одиночестве о других возможных версиях этого загадочного дела.

Спустя час он все еще пребывал в недоумении. Если ни Джордж Даннинг, ни Джерри Ньюсам, ни Арнолд Беверли не могут оказаться убийцами, значит, все нужно начинать заново. Старший инспектор Морсби, заглянувший к Роджеру по пути в Скотленд-Ярд, обнаружил, что его раздосадованный коллега вот-вот потребует превентивного задержания всех фигурантов обоих списков.

– А может быть, это женщина, Морсби?– в отчаянии спросил Роджер, поведав о сегодняшних неудачах.– О такой возможности мы не задумывались, верно?

– Не стоит так расстраиваться, мистер Шерингэм, из-за того, что результаты сразу не падают вам в руки,– успокоил его инспектор.– Меня не удивит, если мы не узнаем ничего определенного в течение месяца. Такие дела нужно делать постепенно.

– Черт бы побрал вашу постепенность!– огрызнулся Роджер.

Морсби с тех пор, как они расстались в прошлый раз, не терял времени даром. Он поручил своим людям проверить передвижения троих подозреваемых в дни гибели каждой жертвы и сам занялся бумагой. Производители были установлены, и Морсби собирался повидаться с ними и затребовать перечень торговцев канцтоварами, которым такую бумагу поставляли оптом и в розницу. Он не сомневался, что эта линия расследования даст важные результаты.

– Это наша единственная нить, мистер Шерингэм. Мы должны проверить ее досконально.

– Конечно наиболее важен список Монте-Карло,– задумчиво промолвил Роджер.– Если убийца знал леди Урсулу (а все говорит в пользу этого), он должен в нем фигурировать. А вот присутствие его в другом списке не обязательно. Как бы близка ни была мисс Мэннерс со своей сестрой, она могла не знать всех ее друзей.

– Да, а если преступника не окажется и в списке мистера Плейделла, он наверняка появится в перечне англичан, находящихся вблизи Монте-Карло девятого февраля, который пришлют нам французы. Когда мы получим Результаты, касающиеся бумаги, нам будет достаточно проверить этот список.

– Да, если убийца англичанин,– заметил Роджер.

Инспектор рассмеялся.

– Ради бога, не предполагайте, что он иностранец, мистер Шерингэм. Нам и так придется перетряхнуть всю Англию, прежде чем мы до него доберемся. Не распространяйте эту процедуру на весь земной шар.

– Во всяком случае, не забывайте, что немцы склонны к подобного рода преступлениям больше, чем любая другая нация. За исключением, возможно, американцев.

Старший инспектор обещал не упускать этот момент из виду.

Они продолжили обсуждение, которое не привело ни к каким новым результатам.

– Ну,– сказал Морсби, вставая,– мне нужно возвращаться в Ярд.– Уже могли поступить один-два рапорта, хотя еще довольно рано. Не хотите меня сопровождать, мистер Шерингэм?

Роджер взглянул на часы.

– Без десяти четыре. Да, я пойду с вами, а государству придется раскошелиться на чашку чая для меня в вашем кабинете... Прошу прощения, звонит телефон.– Он подошел к аппарату.– Это вас, Морсби. Из Скотленд-Ярда. Будем надеяться, что появились новые данные.

Инспектор взял трубку.

– Алло? Да, это старший инспектор Морсби... О да, сэр... Господи, неужели?– Он достал блокнот и карандаш и начал быстро записывать.Грейз-Инн-роуд, Пелем-Мэншинс, шесть?.. Да, сэр, это участок инспектора Такера... Хорошо, сэр. И лучше захватить доктора Пилкингтона. Об остальном позаботится старший инспектор Грин... Хорошо, встретимся через двадцать минут. Не возражаете, если я приведу мистера Шерингэма? Учитывая, что он работал со мной над другими случаями... Да, верно. Значит, через двадцать минут, сэр.– Морсби положил трубку.

Роджер с трудом сдерживал нетерпение засыпать его вопросами.

– Скверная история, мистер Шерингэм,– вздохнул инспектор.– Точно таким же образом убита еще одна девушка в одном из многоквартирных домов на Грейз-Инн-роуд. Мы сейчас же едем туда.

Роджер открыл дверь в коридор с таким чувством, словно был лично ответственным за гибель очередной жертвы. Морсби, однако, смотрел на это с чисто профессиональной точки зрения.

– С подобного рода массовыми убийствами сталкиваешься только раз в жизни, мистер Шерингэм,– заметил он когда они надевали пальто.– Это неоценимый опыт. Я очень рад, что мне поручили это расследование.

Глава 12

Скотленд-Ярд за работой

Для тех, кто, подобно Роджеру, никогда не видел в действии британскую машину охоты за преступниками, зрелище работы сотрудников Скотленд-Ярда на месте убийства является весьма впечатляющим. Часто говорят, что расследование преступления сведено к чистой науке, но правильнее было бы сказать, что оно расширено до настоящего бизнеса с его картотеками, главами департаментов, экспертами в различных областях и четко отрегулированной системой деятельности, близкими скорее к коммерческому предприятию, чем к армии или другим государственным административным учреждениям, куда более косным и менее склонным к воображению. Если бы убийца мог видеть то, что происходит в недавно покинутом им месте, все его надежды избежать ареста развеялись бы как дым. Опытные и методичные действия, предпринимаемые с целью его поимки, внушили бы ему безысходное отчаяние.

Когда прибыли Роджер и Морсби, работа уже набирала скорость. С того момента когда испуганная девушка выбежала на Грейз-Инн-роуд, схватила за руку первого попавшегося констебля и сообщила, что подруга, с которой она делила квартиру, повесилась на двери гостиной, покуда она сама собиралась на ленч, машина была приведена в действие. Констебль, прежде чем сопровождать девушку в ее квартиру, спешно уведомил о происшедшем постового полисмена, дежурившего на расстоянии нескольких ярдов, тот связался с участком, и сержант позвонил инспектору, который сразу же доложил обо всем в Скотленд-Ярд, после чего сел в машину и поехал на место преступления. В Скотленд-Ярде быстро разыскали старшего инспектора Морсби, расследующего аналогичные случаи, выслали на место группу экспертов, за которыми вскоре должны были последовать один-два высших офицера, возможно включая заместителя комиссара. Вызвали участкового полицейского врача, а констеблям приказали охранять вход в квартиру в ожидании дальнейших распоряжений.

Констебль, первым прибывший на место происшествия, снял тело с двери, на которой оно висело, сначала запечатлев в уме его положение, и перенес на диван в углу маленькой комнаты, больше ни к чему не прикасаясь. Все участки уже были ознакомлены с предварительными выводами в отношении предыдущих случаев и предупреждены, что любая смерть подобного рода должна рассматриваться как убийство, невзирая на доказательства противоположного в виде прощальных писем. Поэтому все рассчитывали, что новое преступление может наконец предоставить ключ к разгадке.

Роджеру, вошедшему в маленькую гостиную следом за Морсби, показалось, что в такой суматохе все возможные улики наверняка были уничтожены. Но уже через полминуты он понял, что ошибся. Хотя помещение было переполнено людьми, ни о какой суматохе не могло быть и речи: каждый выполнял свою работу спокойно и методично, не мешая другим. Сознавая собственную незначительность в разгаре строго научной деятельности, Роджер потихоньку отошел в ближайший угол и стал наблюдать за происходящим.

Морсби присоединился к стоящему у дивана участковому инспектору, и оба склонились над телом; рядом с ними фотограф устанавливал свою камеру; дактилоскопист тщательно обследовал все глянцевые и полированные поверхности; констебль, очевидно привыкший к подобной работе, делал наметки для схемы, которую ему предстояло нарисовать; другой констебль в соседней спальне пытался успокоить подругу мертвой девушки.

При виде всего этого Роджеру было нетрудно понять презрение, испытываемое Скотленд-Ярдом к детективам-любителям.

По обрывкам разговоров он выяснил основные факты. Обстоятельства были почти полностью идентичны предыдущим случаям, за исключением смерти леди Урсулы. Крюк, ввинченный в дальнюю сторону двери, опрокинутый стул, шелковый чулок и босая нога, способ, которым чулок накинули на шею жертвы,– все было тем же самым. Единственные маленькие отличия заключались в том, что на девушке было только нижнее белье и что прощальное послание было не написано от руки, а по-видимому, вырезано из книги, состояло из нескольких стихотворных строчек и было приколото к одежде девушки брошью на груди. Плотный розовато-лиловый халат висел на спинке кресла.

Одинокое бдение Роджера не слишком затянулось. Как только он разобрался в происходящем, Морсби подозвал его к дивану и представил участковому инспектору – импозантному мужчине с вощеными усами и военной выправкой.

– Взгляните на нее, мистер Шерингэм,– сказал Морсби.– Может, вам придет в голову какая-нибудь новая идея. У меня с этим пока что туговато.

Роджер достаточно насмотрелся на убитых во Франции во время войны, но мертвые мужчины отличаются от мертвых девушек, тем более погибших от медленного удушья. Он невольно содрогнулся при виде искаженного лица. При жизни оно, возможно, было хорошеньким, но явно не являлось таковым после смерти. Руки были сжаты в кулаки.

Девушка была хрупко сложена, а рост ее не превышал пяти футов. На ней было только нижнее белье и один светлый шелковый чулок – другой все еще болтался на шее.

– Кто она такая?– тихо спросил Роджер.

– Ее звали Дороти Филдер, сэр,– ответил участковый инспектор.– Она была актрисой – играла маленькие роли в пьесе "Жена своего мужа", которая идет в театре "Принцесса". Другая девушка, Зелма Дипинг, кажется, была там дублершей.

– Понятно.– Роджер склонился над телом и прочитал текст на клочке бумаги, прикрепленном к груди:

Еще одна бедняга,

Уставшая дышать,

Не стала слишком долго

Свою кончину ждать.

– Худ {Худ Томас (1799-1845) – английский поэт},– сразу же определил Роджер.– "Мост Вздохов". Ну, это более типично, чем "Королева Маб", но не знаю, как это нам поможет.

– Теперь вам ясно, Такер, какие преимущества дает сотрудничество с литератором,– с усмешкой сказал Морсби участковому инспектору, который вежливо улыбнулся.– Значит, это стихи поэта по фамилии Худ? Интересно, нет ли здесь томика его произведений. Посмотрите на книжной полке, Такер. А если найдете, обращайтесь с ним поосторожнее.

Такер кивнул и направился к полке. К Роджеру и Морсби подошел фотограф.

– Доктор прибудет с минуты на минуту, старший инспектор. Могу я сделать снимки?

– Да, Блэнд, можете. Сделайте обычные фотографии и пару снимков лица и шеи крупным планом. Только не трогайте ее до прихода доктора. А когда закончите, не уходите – нам могут понадобиться другие фотографии, если на теле найдут какие-нибудь повреждения или ушибы.

Роджер успел заметить, что, хотя оба инспектора обследовали тело вблизи, они старались не притрагиваться к нему.

– Скверная история,– пробормотал Роджер, когда фотограф, заранее сфокусировавший свою камеру, занялся фотопластинками.

– Куда уж хуже, мистер Шерингэм. Но даже теперь это может оказаться самоубийством.

– Может, но не окажется,– огрызнулся Роджер, чьи нервы начали сдавать.

– Такер сказал, что сюда, возможно, прибудет старший инспектор Грин один из лучших полицейских офицеров этого округа. Меня удивит, если не появится и заместитель комиссара – это с ним я говорил по телефону. Если вы правы и это убийства, нам в Ярде придется здорово попотеть. Вы не знаете сэра Пола Грейема?

– Заместителя комиссара? Нет. Он, кажется, недавно в этой должности? Во время дела в Уичфорде восемнадцать месяцев назад я общался с сэром Чарлзом Меррименом. А что собой представляет сэр Пол?

– Вам он понравится, мистер Шерингэм. Очень приятный джентльмен. Конечно он еще не вполне освоился. А вот и доктор. Вам придется извинить меня, мистер Шерингэм. Добрый день, доктор Пилкингтон. Похоже, дело скверное.

Повернувшись, Роджер увидел инспектора Такера, приближающегося с книгой в руке.

– То, что надо, сэр?– спросил он.

Роджер посмотрел на переплет и кивнул.

– Да. Посмотрим, вырезана ли здесь страница.

– Одну минуту, сэр.– Такер подозвал дактилоскописта и протянул ему том.– Взгляните-ка на это, Эндрюс.

Дактилоскопист осторожно взял книгу, посыпал один из углов порошком из коробочки, похожей на перечницу, посмотрел на результат, потом с сожалением покачал головой и вернул том.

– Боюсь, тут ничего нет. Впрочем, везде отпечатки только двух девушек. А что, убийца прикасался к книге?

– Скажу вам через полминуты. Можете найти нужное место, мистер Шерингэм?

Роджер заглянул в оглавление и раскрыл книгу на нужной странице. Четыре строчки были аккуратно вырезаны. Он молча указал на дыру.

Эндрюс печально вздохнул.

– Значит, этот тип работал в перчатках. А вот ножницы, которыми он, очевидно, воспользовался.– Дактилоскопист указал на маникюрные ножницы, лежащие на столике.– Я их уже обследовал – никаких отпечатков. Боюсь, для меня тут ничего нет.

– Вы с такой уверенностью говорите "он",– заметил Роджер.– Я думал, Скотленд-Ярд еще не пришел к окончательному выводу на этот счет.

Эндрюс и Такер усмехнулись. Роджер почувствовал, что сморозил глупость, хотя не понимал почему. Эндрюс быстро просветил его.

– Отпечатки отсутствуют на всей книге, сэр. Если бы девушка сама вырезала эти строчки, то оставила бы свои отпечатки. Следовательно, тот, кто это сделал, носил перчатки.– Казалось, он что-то объясняет ребенку, у которого затруднения с букварем.

– Хм... да,– согласился Роджер.– Выходит, "он" наверняка побывал здесь, не так ли?

– Безусловно, сэр,– мрачно отозвался участковый инспектор и отошел к Морсби, который разговаривал с доктором, склонившимся над телом.

Спустя минуту дверь открылась и вошли еще трое мужчин. Одним из них был старший инспектор Грин, с которым Роджеру уже приходилось встречаться, правда в течение всего нескольких минут. Другой, по-видимому, сэр Пол Грейем, а третий, как сообщил Эндрюс, инспектор, специалист по делам об удушении. Роджер понял, что Скотленд-Ярд, что бы ни говорили его отдельные представители, всерьез озабочен жуткой деятельностью неизвестного маньяка.

– Что-нибудь нашли, Морсби?– лаконично осведомился Грин, бросив беглый взгляд на труп.

Старший инспектор покачал головой.

– Я прибыл недавно. Такер сказал, что уже произвел осмотр, но ничего не обнаружил.

– Я сам все осмотрю,– заявил Грин, крупный мужчина, явно склонный к тучности. Тем не менее он проворно опустился на четвереньки.– Вижу, ей еще не разжимали кулаки.

– Ждали доктора, сэр,– ответил Морсби.– Он пришел только что.

Роджер с интересом наблюдал за старшим инспектором Грином. Когда сэр Пол присоединился к стоящим у дива на доктору и Морсби, Грин начал быстро ползать по ковру, обследуя каждый квадратный дюйм; потом с той же тщательностью занялся половицами вокруг него, просовывая голову под столы и стулья, но не сдвигая с места ни один предмет мебели. Минут через шесть-семь он, пыхтя, поднялся и покачал головой.

– Ничего.

Тем временем доктор завершал первую стадию осмотра, сгибая и разгибая конечности тела, двигая в разные стороны голову, зажатую между ладоней. После этого он начал разжимать пальцы. Морсби и заместитель комиссара склонились к нему, но вскоре выпрямились с выражением глубокого разочарования. Маленькие кулачки оказались пустыми.