Текст книги "Убийства шелковым чулком"

Автор книги: Энтони Беркли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 12 страниц)

– Отлично,– усмехнулся Роджер.– Изложу вам все более ясно. Хотите, чтобы я написал в "Курьер" статью, доказывающую, что леди Урсула была убита – и не только она, но также Элси Бенем и Юнити Рэнсом,– и пустил полицию по обнаруженному мной следу? У меня просто руки чешутся написать такую статью.

– Вот как, сэр? Почему?

– Потому что я занимался делом Юнити Рэнсом со дня ее смерти,бессовестно солгал Роджер.

Несмотря на традиции Скотленд-Ярда в отношении любителей, старший инспектор был впечатлен и даже не пытался это скрыть.

– В самом деле, сэр?– В его голосе слышались нотки восхищения.– Ловко, ничего не скажешь! Выходит, вы уже тогда сообразили, что это убийство?

– Да,– не краснея, подтвердил Роджер.– Вы с этим согласны?

Инспектору ничего не оставалось, как только ответить утвердительно.

– Но вы поняли это гораздо позже меня?– бессовестно настаивал Роджер.Только после смерти леди Урсулы?

– Даже сейчас это всего лишь подозрение.– Морсби ловко избежал прямого ответа.

Роджер затянулся сигаретой.

– Мне жаль, что Скотленд-Ярд пришел к такому же выводу,– заговорил он после паузы.– Я смотрел на это дело, как на свое собственное, и приложил немало усилий, пытаясь его расследовать. Не думайте, что я брошу его, потому что вы к нему подключились. К этому делу я питаю нечто вроде личного интереса и намерен добраться до истины с участием полиции или без оного. В настоящее время я значительно опередил вас.

– В каком смысле, мистер Шерингэм?

– Например, известна вам подлинная личность Юнити Рэнсом?

– Пока нет,– признался инспектор.

– А мне известна,– заявил Роджер.

Последовала очередная пауза.

– Что у вас на уме, сэр?– нарушил ее Морсби.

– Вот что. Я хочу, чтобы мы с вами вместе работали над этим делом. Я хотел того же прошлым летом в Ладмуте но вы не согласились. Теперь же моя позиция куда сильнее. Не забывайте, что я могу оказать вам немалую помощь. Не возражаю, чтобы вы смотрели на меня, как на ассистента,– великодушно добавил Роджер.

– Помощь?– Инспектор задумался.– Каким образом, мистер Шерингэм?

– Вы отлично это знаете. Прежде всего, я уже накопил достаточно материала. А кроме того, возникает проблема убийцы. Обстоятельства смерти леди Урсулы делают абсолютно очевидным, что убийца занимает солидное положение в обществе или, по крайней мере, был хорошо с ней знаком (признаю, что далеко не все друзья леди Урсулы могли похвастаться своим общественным положением). Похоже, дело окажется нелегким. По-видимому, наш противник обладает манией убийства, но во всех прочих отношениях может быть вполне нормальным. Добраться до него можно двумя способами: поймать на месте преступления или войти к нему в доверие и атаковать сзади (щепетильность в данном случае неуместна). Вы со мной согласны?

– Пока все выглядит достаточно разумно,– кивнул Морсби.

– Что касается первого способа, то часто ли удается застать сексуального маньяка-убийцу на месте преступления? В Скотленд-Ярде должны это знать по печальному опыту с Джеком Потрошителем. К тому же я уверен, что наш убийца – не такой болван, как Нил Крим {Крим Томас Нил (1820-1852) серийный убийца в США и Англии. Перед казнью выдавал себя за Джека Потрошителя}, который почти приглашал полицию им заняться. Значит, остается второй способ. Не хочу вас обижать, Морсби, но способны ли вы войти в доверие к такому человеку? Давайте посмотрим на вещи трезво. По-видимому, нам предстоит искать, скажем, старого итонца {Итон – престижный колледж в одноименном городе в графстве Бэкингемшир}, возможно, состоящего в клубе "Оксфорд и Кембридж". По-вашему, вы способны внушить подобному субъекту доверить вам нечто серьезное? Тем более что вам не удастся подобраться к нему, вступив в его клуб.

– В вашей точке зрения кое-что есть, мистер Шерингэм,– улыбнулся Морсби.– Но в Ярде достаточно людей, способных все это проделать. Как насчет заместителя комиссара? Он тоже окончил Итон.

– Вы в самом деле считаете,– с презрением спросил Роджер,– что человек, совершивший минимум три убийства, доверится заместителю комиссара Скотленд-Ярда? Не валяйте дурака, Морсби. Вы прекрасно знаете, что никто, даже отдаленно связанный с Ярдом, не годится для этой задачи. И вот тут-то я и могу оказаться вам полезен. Я не связан со Скотленд-Ярдом. Широкая публика знает меня только как автора-беллетриста. Возможно, человек, которого мы ищем, ни разу в жизни не держал в руках "Курьер".

– Ну, как я сказал, в этом достаточно здравого смысла, мистер Шерингэм. Полагаю, если я откажусь взять вас в помощники, вы проболтаетесь и испортите нам игру?

– Я буду считать себя свободным написать все что хочу, об этих трех случаях,– с достоинством поправил его Роджер.

– Хм!– Старший инспектор задумчиво побарабанил пальцами по столу.– В настоящее время я веду расследование. Но мы еще не уверены, что это убийства. В том, что вы на днях написали в "Курьер" о людях с определенным складом мышления, немало верного.

– Значит, вы читаете мои статьи?– с детским удовлетворением осведомился Роджер.– Но беда в том, что леди Урсула не относилась к упомянутой категории. Впрочем, этим мы займемся позже. Так вы принимаете мою помощь или нет?

– Вы ведь знаете, что мы не можем поступать так без разрешения,возразил Морсби.

– Да, и я также знаю, что вы получите разрешение, стоит вам только попросить,– без ложной скромности отозвался Роджер.

Старший инспектор снова задумался.

– Ну,– сказал он наконец,– я не сомневаюсь, мистер Шерингэм, что вы могли бы помочь мне с этим делом. У вас есть голова на плечах,– любезно добавил Морсби.– Я понял это в Ладмуте, хотя там вы казались слишком умным. С вашей стороны было весьма толково предположить убийство уже после смерти Рэнсом. Признаю, что тогда нам это не приходило в голову. Ладно, сэр, постараемся это уладить. Я обращусь с просьбой разрешить вам участвовать в расследовании, как только вернусь в Ярд.

– Молодчина!– радостно воскликнул Роджер.– Мы откроем бутылку моего бренди тысяча восемьсот шестьдесят седьмого года, чтобы отметить мое официальное признание.

После пары порций драгоценного бренди Роджер ознакомил нового коллегу с результатами своего расследования по делу Юнити Рэнсом, предупредив, что ее подлинная личность не должна быть предана огласке без крайней на то необходимости. Он твердо решил использовать все свое влияние, чтобы избавить несчастную семью от дополнительных неприятностей. Старший инспектор охотно согласился и, так как соперничество сменилось сотрудничеством, от души поздравил компаньона с его проницательностью. Он сам уже нанес пару визитов в квартиру на Сазерленд-авеню, но не добился почти никакого результата.

– Так что же, в конце концов, навело Скотленд-Ярд на мысль об убийстве?– спросил Роджер, рассказав все, что было ему известно.

– То, о чем вы еще не знаете, мистер Шерингэм,– ответил Морсби.Обследуя тело леди Урсулы, наш хирург обнаружил на ее запястьях следы. Я осмотрел их, и хотя они были очень слабыми, готов поклясться, что какое-то время у нее были связаны руки. Она бы не стала сама это делать, верно?

Роджер кивнул.

– А насчет двух других случаев?

– Пока еще ничего не обнаружено, но мы принимаем меры, чтобы все выяснить.

– Эксгумация? Понятно. А теперь, Морсби, послушаем вашу теорию.

– Полагаю, теории есть у всех. Но Скотленд-Ярд предпочитает теориям улики. Французская полиция увлекается теориями, но им разрешена куда большая свобода действий, чем нам. Они постоянно блефуют, а мы не можем себе этого позволить. Нам остается только следовать за каждой нитью и смотреть, куда она ведет.

– Ну, тогда давайте изучим наши нити. Чем, по-вашему, нам следует заняться в первую очередь?

Инспектор Морсби посмотрел на часы.

– Господи!– с искренним удивлением воскликнул он.– Я понятия не имел, что уже так поздно. Подумают, что со мной что-то случилось. Прошу прощения, мистер Шерингэм, но я должен сразу же вернуться в Ярд.

Роджер понимал, что без официального разрешения старший инспектор ограничит обсуждение дело выведыванием мыслей своего нового помощника. Он улыбнулся, вполне довольный результатом ленча.

Глава 7

Суть дела

Вечером, в начале девятого, в ответ на телефонный звонок Роджера, старший инспектор Морсби вновь посетил Олбани, получив наконец официальную санкцию отбросить свою сдержанность. Роджер приветствовал его, предложив на выбор виски или пиво, трубку или сигареты, после чего они уселись у камина с зажженными трубками и пивными кружками, дабы обсудить дело как следует.

– Между прочим, вы видели "Ивнинг клэрион"?– спросил Морсби, доставая из кармана упомянутую газету.– От вас, журналистов, нам одни хлопоты.– Он передал Роджеру газету, указав на нужный абзац пальцем.

Абзац находился в конце отчета об утреннем дознании по поводу смерти леди Урсулы. "Судя по ненавязчивому присутствию среди зрителей в задних рядах зала видного чиновника Скотленд-Ярда, можно сделать вывод, что полиция не вполне удовлетворена теперешним состоянием дела. В нем, безусловно, имеется несколько загадочных моментов, требующих выяснения. Конечно, упомянутый интерес полиции к процедуре необязательно означает то, что Скотленд-Ярд подозревает нечистую игру, но мы можем не сомневаться, что слышим не в последний раз об этом трагическом событии".

– Толково изложено,– профессионально одобрил Роджер и добавил куда менее профессионально: – Черт бы побрал этого пария!

– Досадная помеха,– согласился его компаньон.– Конечно особого вреда это не причинило, но такие вещи очень раздражают, когда стараешься проводить расследование в секрете. Одно хорошо – никто еще не докопался до истории в Монте-Карло.

– В Монте-Карло? А что там произошло?

– Так вы еще об этом не знаете, мистер Шерингэм?– Глаза Морсби блеснули.– А я-то думал, вам уже все известно. Одна французская девушка крокетка, или как их там называют...

– Кокотка,– поправил Роджер.– Наверняка именовавшая себя актрисой.

– Так вот, французская кокотка в феврале была обнанужена в своей спальне повесившейся на собственном чулке. Так как она проиграла много денег в казино, сразу предположили самоубийство. Дело замяли – такое там случается постоянно,– и я сомневаюсь, что об этом упоминалось в английских газетах. Мы получили сведения из неофициальных источников.

– В феврале в Монте-Карло,– задумчиво промолвил Роджер.– Это могло бы нам помочь.

– Пока что это паша единственная зацепка,– печально отозвался инспектор.– Конечно, если это убийство и если оно совершено тем же преступником. Это и еще записка.

– Записка? А, вы говорите о записке, оставленной леди Урсулой. Да, если мы имеем дело с убийствами, все эти записки имели совсем иной смысл, чем тот, который все придали им позже. Убийца очень умен, Морсби – от этого нам никуда не деться.

– Что верно, то верно, мистер Шерингэм. Но записка леди Урсулы для пас важнее, чем другие. Она была сложена вдвое. Можете взглянуть на нее в Ярде в любое время.

– Понятно,– кивнул Роджер.– Сложена, ноне оставлена в конверте. Иными словами, записка ранее побывала в другом конверте и, следовательно, была написана не по этому поводу.

– В конверте или чьем-то кармане. Бумага немного стерлась по линии складки, словно лежала в кармане. Если мы найдем человека, которому предназначалась эта записка, то сразу приблизимся к разгадке. Это единственный ключ, который у нас есть, но меня не удивит, если он окажется именно тем, который нам нужен.

– Меня это тоже не удивит,– отозвался Роджер, хотя в глубине души он не был в этом уверен.

Скотленд-Ярд склонялся к тому, чтобы рассматривать записку в качестве доминирующего ключа, но сам метод доминирующего ключа, хотя иногда и оказывался успешным, мог привести к провалу, если ключ не подходил к замку. В архивах Ярда фигурировало много неудач, которых удалось бы избежать, не игнорируя зацепки, кажущиеся менее значительными, и пользуясь индуктивным методом {Индуктивный метод – способ постижения какой-либо проблемы на основе умозаключений, ведущих от частного к общему, в противоположность дедуктивному методу, где цепочка умозаключений ведет от общего к частному} французов. Впрочем, на это можно было бы возразить, что в анналах французской полиции фигурирует не меньшее число неразгаданных тайн, которые удалось бы раскрыть Скотленд-Ярду с его более целеустремленной методикой.

Роджер давно уяснил для себя, что деятельность детектива должна не сосредоточиваться на каком-то одном методе, а использовать все, и решил, что его партнерство с Морсби должно послужить этому доказательством. Пускай Морсби руководствуется "доминирующим ключом" и призывает на помощь все ресурсы Скотленд-Ярда, а он тем временем будет рассматривать всю проблему в целом, со всех ее сторон, комбинируя дедуктивную методику австрийских профессоров криминалистики с буйным воображением французских сыщиков. Роджер взвалил себе на плечи эту сложнейшую задачу, не теряя самообладания, между двумя глотками пива.

В течение следующего получаса Роджер убедился в здравомыслии своего коллеги, которого считал, благодаря его предпочтению метода "доминирующего ключа", недооценивающим все тонкости научной криминологии. Он также не без досады обнаружил, что знания Морсби в области истории преступлений были еще полнее, чем его собственные.

Во время беседы открытия делал не только Роджер. Старший инспектор, до сих пор склонный считать Роджера легкомысленным любителем невероятных теорий, был заметно впечатлен живым мышлением, нацеленным исключительно на доказательство своих теорий, воображением компаньона и его способностью схватывать суть дела. Его опасения по поводу привлечения дилетанта к расследованию постепенно исчезали, и к концу получаса их партнерство покоилось на твердой основе.

Как бы подчеркивая это, Роджер встал и заново наполнил кружки. Следует отметить, что пиво было марки "ХХХХ" из бочонка, находящегося в кабинете Роджера. Молодым женщинам следует относиться к мужчинам, не пьющим это превосходное пиво, с таким же недоверием, как к представительницам своего пола, не пудрящим нос.

– Мне кажется,– заметил Роджер, снова опускаясь на стул,– что мы перескакиваем с одной темы на другую. Будем рассуждать по порядку. Начнем с самих смертей. Мы согласились, что при любой другой гипотезе, кроме убийства, они выглядят слишком большим совпадением, не так ли? Ну, давайте реконструируем преступление, как делают французы.

– Хорошо, сэр. Я бы хотел послушать, каким образом вы это делаете.

– Вот как я себе это представляю. Убийца прежде всего тщательно выбирал жертву. Она должна была соответствовать определенным критериям – в частности, знать преступника в лицо, чтобы не испытывать тревоги при его появлении. Затем он с не меньшей тщательностью выбирал удобную возможность. Убийство нужно было совершить, когда жертва оставалась одна не менее получаса. Но все это достаточно элементарно.

– На элементарных вещах тоже не грех остановиться,– промолвил инспектор, глядя на огонь в камине.

– Ну, выбрав жертву, убийца должен был как-то справиться с ней. Ни одна девушка не станет покорно позволять себя вешать, а тем более снимать чулок и предлагать его в качестве орудия. Тем не менее ни в одном случае нет признаков борьбы. Даже следы на запястьях леди Урсулы таковыми не назовешь. Каким же образом он справлялся с ними?

– В самом деле,– кивнул Морсби.

– Убийца дьявольски умен,– продолжал Роджер, увлекаясь все сильнее.Попробуйте справиться со здоровой девушкой, так чтобы не было никаких следов борьбы! Поэтому напрашивается элементарный вывод – он должен быть сильным и, по-видимому, очень крупным мужчиной. Жертвы даже не кричали. Об этом ему следовало позаботиться в первую очередь. Я не настолько ребячлив, чтобы предполагать разные глупости, вроде хлороформа – все, кроме авторов дешевых романов ужасов, знают, что хлороформ так не действует, не говоря уже о запахе, остающемся впоследствии. Скорее всего, на рот жертвы неожиданно накидывали сзади шерстяной шарф и туго стягивали его. Как вы на это смотрите?

– Не могу придумать ничего лучшего.

– Сильный мужчина легко мог завязать шарф у нее на затылке, схватить ее за запястья, когда она инстинктивно пыталась стянуть со рта шарф, и заломить ей руки за спину. Конечно связать их – работа потруднее, но тут, очевидно, помогло знание джиу-джитсу. Убийца мог поставить жертву в такое положение, что она не могла пошевелиться, не сломав руку, держать ее запястья одной рукой и связывать их другой. Так как следы на запястьях едва заметны, он, должно быть, связал их чем-то, не режущим кожу – например, концом того же шерстяного шарфа.– Роджер затянулся трубкой.

– Продолжайте, мистер Шерингэм,– вежливо поторопил его Морсби.

– После этого не составляло труда снять с жертвы один чулок, привинтить крючок к двери, придвинуть стул и так далее. А когда он повесил несчастную, ему оставалось только спять с псе шарф и развязать запястья и лодыжки.

Инспектор кивнул:

– Несомненно, так и произошло.

– Ну, это всего лишь реконструкция, которая не дает нам ничего нового, кроме, возможно, шарфа, но и он всего лишь догадка. Что касается психологии преступника, то она достаточно очевидна. Конечно он безумен. Его единственный мотив – любовь к убийству, приведшая к безнадежному сумасшествию. Взять, к примеру, шелковый чулок жертвы в каждом случае. Мозг убийцы полон странных идей – мысль о том, чтобы повесить девушку не на шелковом, а на шерстяном чулке, возможно, шокировала бы его так же сильно, как вас или меня.

– Похоже на Джека Потрошителя,– заметил инспектор.

– В криминалистике сколько угодно таких параллелей. И Джек Поторошитель, и Нил Крим, хотя его психология несколько иная. Никогда не мог понять его нежелания видеть кончину жертв. Мне казалось, что такое зрелище основная цель убийцы подобного типа. Можете назвать аналогичные случаи, кроме этих двух?

– Вы имеете в виду убийства на сексуальной почве, как их именуют психологи? Ну, в Англии они происходят не так уж часто. Да и ножами, как Джек Потрошитель, орудуют в основном иностранцы. Наиболее известные из них Андреас Бикель, Менесклу, Олтон, Груйо и Верцени. В июле девятьсот второго несколько человек зарезали в Нью-Йорке и Берлине – любопытное совпадение, верно? Следует также упомянуть Вильгельма Дамиана из Людвигсхафена в Германии, совершавшего такие преступления в девятьсот первом году, и...

– Господи, Морсби!– прервал изумленный Роджер.– Должно быть, вы сидите допоздна за книгами с тех пор, как вас произвели в старшие инспекторы. Откуда вы все эго знаете?

– Это моя профессия, мистер Шерингэм,– строго ответил инспектор, утопив улыбку в кружке превосходного пива.

– Можем ли мы что-нибудь узнать, благодаря этим параллелям?– продолжал Роджер.

– Сомневаюсь, сэр. Разве только то, что таких убийц очень трудно поймать, но это ясно и без криминологических аналогий.

– Тогда попытаем удачи с жертвами. Вы что-нибудь знаете о женщине из Монте-Карло?

– Пока еще нет. Я запросил все сведения. Но если это дело рук того же убийцы, значит, нам нужно искать человека, находившегося в Монте-Карло в прошлом феврале.

– Да, это может облегчить нам задачу. Как насчет того, чтобы составить список всех англичан, побывавших там в интересующее нас время?

– Я уже его составил, мистер Шерингэм,– со снисходительной улыбкой ответил старший инспектор: в вопросах рутины любитель не мог ничему его научить.– Равно как и побывавших в Ницце, Канне и других местах на Ривьере.

– Превосходно,– одобрил Роджер.– Тогда перейдем к Дженет Мэннерс или Юнити Рэнсом, как нам лучше по-прежнему ее именовать. Единственный факт, который может оказаться для пас полезным,– то, что она должна была хорошо знать убийцу, если впустила его в гостиную, будучи одна в квартире.

– Это верно.

– От Элси Бенем нам пока что нет никакой пользы. Она могла знать и не знать убийцу. В последнем случае, Элси подобрала его по пути из клуба в свою квартиру на Тоттенхем-Корт-роуд {Тоттенхем-Корт-роуд – улица на севере Лондона}, а в первом – он поджидал девушку в ее квартире. Единственная надежда на постового констебля, который мог видеть их вместе.

– Он их не видел,– прервал инспектор.– Я в этом уже убедился. Но я продолжаю искать других, которые могли их видеть, хотя и не слишком надеюсь на успех.

– Остается леди Урсула. Не вижу, чтобы здесь у нас было больше зацепок. Если подумать, убийца не обязательно должен был хорошо ее знать. Он мог представиться ей на улице, как друг ее друга, не вызвав подозрений, или же сказаться приятелем девушки, которой принадлежала студия и который заглянул туда, проходя мимо и увидев свет внутри.

– Есть еще записка, мистер Шерингэм,– напомнил ему Морсби.– По-моему, она доказывает, что убийство было преднамеренным.

– Но как преступник мог знать, что жертва придет в студию? Она не говорила об этом даже своим друзьям. Возможно, леди Урсула сама не знала, что отправится туда. Она проезжала мимо и зашла узнать, не хочет ли подруга к пей присоединиться.

– Возможно, но нельзя упускать из виду версию, что леди Урсула назначила там кому-то тайную встречу, зная об отсутствии подруги, а разговоры о поездке были лишь способом сбить со следа остальных. Очевидно, она догадывалась, что никто не захочет с пей ехать.

– Хм!– произнес Роджер, готовый упустить из виду упомянутую версию, в которую не верил ни секунды.– Между прочим,– добавил он, вспомнив кое о чем,– мне кажется, что ее жених – как же его фамилия?.. Плейделл – что-то подозревает. Вы заметили, как он вел себя на дознании? Мне несколько раз казалось, что он вот-вот сообщит нечто важное.

– Да, возможно, у него есть что-то на уме. Я собирался побеседовать с ним завтра утром.

– Ему и так нелегко,– задумчиво промолвил Роджер,– а будет еще тяжелее, если он подозревает, что дело нечисто. Достаточно скверно, если невеста покончила с собой, но когда ее убивают... Слушайте, Морсби, не могли бы вы отложить разговор с ним на день или два?

– Почему, мистер Шерингэм?

– Если Плейделл действительно что-то подозревает, он должен решить, оставить ли ему все как есть, чтобы избавить семью невесты от дальнейших скандалов, или же сделать все возможное, чтобы добраться до истины? По-моему, Плейделл захочет узнать правду. Но если вы начнете давить на него, прежде чем он примет решение, он из осторожности будет держать язык за зубами. Это было бы досадно, если ему есть что сказать. С другой стороны, меня бы не удивило, что Плейделл, если ему дать время на размышления, сам пришел бы к вам. В таком случае вы бы узнали у него куда больше, чем завтра утром.

Старший инспектор отхлебнул пива и вытер рот голубым шелковым платком.

– Пожалуй, торопиться не стоит. Ладно, дам ему три дня – тогда посмотрим, были ли вы правы. Если да, можете вставить перо в вашу шляпу.

Роджер пробежал глазами заметки, которые делал во время разговора.

– Итак, мы должны искать человека, контактировавшего с интересующим пас кругом лиц, в определенном месте и в определенное время – включая Монте-Карло в прошлом феврале. По-видимому, он джентльмен (или выдает себя за такового) и обладает недюжинной силой. Возможно, в нем нет ничего ненормального, помимо одной навязчивой идеи. Если мы сузим наш круг до одного человека, я попытаюсь затеять с ним разговор на эту тему (которую, кстати, будет не так легко затронуть), и если он выдаст себя, мы сможем быть уверены, что идем по верному следу.

– Но потом нам понадобятся доказательства,– мрачно добавил инспектор,и эта работа окажется самой трудной. Если бы вы прослужили в Ярде столько, сколько я, мистер Шерингэм, вы бы знали, что... Кажется, телефон?

Роджер встал и вышел в кабинет снять трубку. Вскоре он вернулся и сообщил:

– Вам звонят из Скотленд-Ярда, Морсби.

Инспектор вышел из комнаты.

Когда спустя несколько минут он вернулся, на его лице было написано с трудом скрываемое восхищение.

– Вы оказались правы в ваших психологических дедукциях, мистер Шерингэм,– сказал он.

– О чем вы?– удивленно спросил Роджер.

Наклонившись, старший инспектор выдернул перо, торчащее из подушки его кресла.

– Для вашей шляпы, сэр. Мистер Плейделл в данный момент ждет меня в Ярде. Хотите поехать со мной?

– Еще бы!– с жаром откликнулся Роджер.

Глава 8

Посетитель в Скотленд-Ярде

Плейделл ожидал в приемной, когда Роджер и старший инспектор прибыли в Скотленд-Ярд. По дороге они обсуждали проблему, следует ли Роджеру присутствовать при разговоре. Так как Плейделл, возможно, еще не сделал выбор между сдержанностью и откровенностью, присутствие третьего лица могло склонить весы в пользу первого варианта. Поэтому было решено, что Роджер, дабы не упустить ни одного слова, будет прятаться за ширмой в углу комнаты.

Морсби дал указания по телефону, чтобы Плейделлу ни единым намеком не давали понять об интересе, испытываемом полицией к смерти его невесты. Таким образом, если молодой человек намеревался что-то сообщить, он сделал бы это абсолютно добровольно. Сгоравший от нетерпения Роджер удалился в свой угол, где с радостью обнаружил, что, приложив глаз к искусно замаскированному отверстию в ширме, сможет не только слышать, нои видеть происходящее.

Сначала он сомневался, были ли так уж необходимы их меры предосторожности, поскольку Плейделл казался совершенно спокойным.

– Добрый вечер,– отозвался он на приветствие Морсби.– Я ничего не знаю о здешних правилах, но хотел бы поговорить с кем-нибудь по очень деликатному делу.

– Вы можете поговорить со мной, сэр,– заверил его Морсби.

Плейделл с сомнением посмотрел на него.

– Я думал, что, возможно, заместитель комиссара...

– Сэра Пола сегодня вечером нет в городе,– солгал Морсби.– В данный момент я его замещаю, так что можете сообщить мне все что хотите. Садитесь, пожалуйста.

Плейделл немного поколебался, словно не будучи удовлетворенным всего лишь старшим инспектором в качестве собеседника, но в итоге смирился с неизбежным. Когда он повернулся, чтобы придвинуть стул, Роджер обратил внимание на морщинки в уголках рта и глаз, возможно, указывающие на внутреннее напряжение. Однако Плейделл держал себя в руках. Видя его на более близком расстоянии, чем в зале суда, Роджер убедился, что еврейская кровь не частично, а целиком и полностью наполняла его вены. Высокий и красивый молодой человек выглядел исполненным чувства собственного достоинства, столь часто присущего чистокровным евреям. Роджеру он понравился с первого взгляда.

– Итак, сэр,– начал Морсби, когда оба сели,– в чем причина вашего визита?– Он говорил беспечным топом, словно посетитель собирался продать ему в рассрочку гостиный гарнитур.

– Моя фамилия Плейделл,– представился молодой человек.– Вряд ли она что-то вам говорит, но я помолвлен... был помолвлен с леди Урсулой Грейм.

Лицо инспектора приняло выражение сочувствия.

– Трагическая история, сэр. Незачем говорить, как я вам соболезную.

– Благодарю вас,– Плейделл поерзал на стуле – самообладание начало покидать его,– Я пришел потому... что не удовлетворен!

– Не удовлетворены, сэр?– В голосе Морсби слышалось вежливое удивление.– Что вы имеете в виду?

– Смерть моей невесты. Я уверен, что леди Урсула последней в мире могла бы покончить с собой без всяких причин, да еще таким образом. Это... нелепо! Я хочу, чтобы вы в этом разобрались.

Старший инспектор побарабанил по столу костяшками пальцев.

– Разобрались, сэр?– переспросил он. В подобных случаях Морсби нередко повторял последние слова собеседника в вопросительной форме. Это избавляло его от необходимости вносить вклад в разговор, служа в то же время отличным способом побольше вытянуть из собеседника.

– Да.– Выложив самое главное, Плейделл заметно успокоился.– Я убежден, инспектор, что за этим что-то кроется. Моя невеста должна была иметь вескую причину, чтобы сделать такое. Должно быть, ее шантажировали, подвергали угрозам или... Короче говоря, я хочу, чтобы вы выяснили причину.

– Понятно, сэр.– Морсби продолжал рассеянно барабанить по столу.– Но ведь это едва ли наша проблема.

– То есть как?– с возмущением отозвался Плейделл.– Если леди Урсулу вынудили покончить с собой, разве это не равносильно убийству? А если имел место шантаж, разве это не ваша проблема?

– Да, сэр, если ставить вопрос так. Но я имел в виду, что все слишком неопределенно. В конце концов, ведь это только ваши домыслы, не так ли? Если бы вы привели какое-нибудь доказательство в их поддержку – тогда другое дело.

Роджер улыбнулся. Он одобрял метод инспектора. Требуя у визитера доказательств, Морсби надеялся побудить его сообщить о своей невесте то, о чем он в других обстоятельствах предпочел бы умолчать.

Но, похоже, уловка Морсби не дала результата.

– Доказательство?– переспросил Плейделл.– Это не так легко. Вряд ли оно у меня имеется. Леди Урсула ни разу даже не намекала мне на то, что у нее какие-то неприятности. Вся эта трагедия для меня полнейшая тайна. Я только знаю, что она не поступила бы так без причины. Следовательно, эту причину нужно выяснить. Поиски доказательств, по-моему, ваша задача, а не моя.

Роджер подумал, что до сих пор подозрения Плейделла почти в точности соответствовали его собственным в отношении смерти Дженет Мэннерс. Если бы взрыв бомбы, брошенной им наудачу в разговоре с Морсби, не сорвал паутину с его мозга, они, возможно, так и остались бы подозрениями. Интересно, что бы сказал Плейделл, услышав, что речь идет не о тайных причинах самоубийства, а просто-напросто об убийстве?

Сквозь маленькое отверстие в ширме Роджер внимательно изучал молодого человека. Под его сдержанной, почти холодной внешностью, несомненно, могли бушевать страсти. У тех, кто обычно контролирует свои эмоции, их вспышки бывают куда более бурными, чем у других. К тому же предки Плейделла, пусть даже отдаленные, пришли с востока. Когда он узнает правду, им овладеет жажда мести, и это может пойти на пользу расследованию. Роджер решил, что молодому человеку следует сообщить правду как можно скорее.

Но старший инспектор продолжал ходить вокруг да около.

– Вы думаете, сэр, что графиня одобрила бы вмешательство Скотленд-Ярда?– спросил он.– Не лучше ли оставить все как есть и не ворошить то, что может вызвать скандал?

Плейделл покраснел.

– Я не настаиваю на вашем вмешательстве,– ответил он.– Оно было бы необходимым, если бы выяснилось что-то определенное. Я пришел сюда после долгих размышлений, всего лишь сообщить свое мнение о том, что за этой трагедией что-то кроется, и это необходимо выяснить. Вы намекаете на возможность скандала в связи с моей невестой, но я смотрю на нее, как на вероятную жертву подлого заговора, приведшего ее к самоубийству. И мне кажется, вы должны расследовать причину. Это все, что я хотел сказать.Поднявшись, он взял шляпу и перчатки и направился к двери,– Всего хорошего.