Текст книги "Огонь, Вода и Медные Порталы (СИ)"
Автор книги: Эмилия Герт
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц)
Глава 3
Сознание возвращалось медленно. Настя пошевелила затекшей от неудобного лежания рукой и удивилась тому, что уснула на голом деревянном полу, да еще в такой непривычной позе: лежа на животе, щекой вниз. Доски были широкие, неокрашенные, чистые и гладкие, и вкусно пахли древесиной. Настя оперлась о них другой – не затекшей – рукой, приподнялась и не смогла припомнить: «Это где же она так заснула? Где такие приятные полы?». Села, подтянув колени, и стащила с ног кроссовки. Отчего-то было совестно ходить в кроссовках по такому чистому и гладкому полу. Осмотрелась.
Довольно большая комната причудливой формы и убранства. Ладно скроенные светлые бревенчатые стены перемежались с арочными витражными окнами. «Ох, а подоконники какие широкие! Это ж какие бревна толстые!» – ахнула восхищенно. Захотелось взобраться на такой подоконник с книжкой.
Полукруглый, с резными фигурными балками, потолок казался воздушным и парил над холлом. Резные дубовые двери приглашали на балкон. Старинной отделки, с металлическими углами, резные же сундук, комод и буфет соперничали друг с другом по красоте и по-хозяйски подпирали добротные стены. Лестница с перилами из произвольно переплетенных, гладких молодых деревьев и веток уходила широкими ступенями вниз. Отчего-то на память пришло несовременное слово «хоромы».
В углу приютилась расписная изразцовая печь без топки. «А топка, наверное, внизу»,– сообразила Настя, поднялась и осторожно потрогала печь рукой. Теплая. Выглянула в окно. За окном было лето и еловый, сказочный, совершенно непроходимый лес.
Сердце в груди ёкнуло нехорошо и сжалось. Под ложечкой предательски засосало. Ноги налились тяжестью. Где она? На чьей-то даче? Или в охотничьем доме? И как она сюда попала?
И тут она вспомнила: старая заброшенная усадьба, древняя керамика русской печи, подернутое звёздочками от времени большое зеркало в медной оправе… Кровь зашумела уже где-то в ушах. Она не смогла вспомнить, как вышла из этой усадьбы! И где она находилась теперь? И как давно?
Лоб вспотел. Настя поняла, что ей жарко и расстегнула легкую куртку. Звать на помощь хозяев терема желания не было, как и давать знать, кому бы то ни было о том, что она проснулась. Неизвестно, как она сюда попала? Неизвестно, почему она здесь? Зачем? Что и кому от нее нужно?
Настя подняла с пола свою сумку и кроссовки, и стала осторожно, бесшумно спускаться по лестнице. Раз она сюда вошла, значит, где-то есть отсюда выход. Интересно, как далеко этот дом от проезжей части? «Нужно осмотреться и найти дорогу, а потом поймать попутку», – думала Настя, обуваясь у входной двери.
Вышла на высокое деревянное крыльцо с козырьками, столбиками и пролётами. Спустилась по ступеням, обернулась к терему и ахнула, залюбовавшись резным кружевом, украшавшим все, на что падал глаз:
– Сказочный терем! – прошептала, завороженная красотой и самобытностью зодчества.
Перейдя через большой двор с колодцем и хозяйственными постройками, вышла в настежь распахнутые ворота.
Небольшая лужайка отделяла ворота от островерхого лесного частокола. Ни дорожки тебе, ни тропинки. Впрочем, одна неприметная стежка все же была видна. Настя рассмотрела ее в свежепримятой траве. Только что с ней делать? Идти по ней незнамо куда? Лес не производил впечатления безобидного парка. Скорее уж, непроходимой чащобы. Настя достала из сумки телефон. Так и есть: разряжен. Сколько времени она проспала?
И что же делать? Вернуться в дом, и поискать какие-нибудь гаджеты? Скорее всего, в доме есть планшет или ноутбук. Определить свое местонахождение, а потом уже, понимая в какой стороне дорога, выбираться отсюда? Наверное, это самое разумное, что можно сделать. Только вот в дом возвращаться не хотелось. Точнее, дом ей понравился и вернуться хотелось, прямо как в родной, но именно это настораживало и сильно. Терем-то красивый, да вот дружественный ли? Чей он? Это вопрос.
Настя опустилась на лежащее у забора бревно и задумалась, настороженно и с опаской всматриваясь в чащу леса. Идти в лес было страшно, откровенно страшно! У нее совсем нет опыта выживания в глухом ельнике. Все ее знания о лесе сводились к просмотру с Ванечкой видео по бушкрафту – совокупности умений и навыков, которые позволяют выживать в дикой природе в любую погоду с минимальным количеством бытовых вещей. Ванечка всегда любил смотреть такие фильмы, а она любила быть рядом с ним, что бы он ни смотрел. А потому идти страшно. Но и ждать здесь… чего? Когда кто-нибудь выйдет из терема, хватившись, что ее нет?
При мысли о Ванечке на глаза навернулись слезы. Где он сейчас? Куда увезла его эта женщина? Вряд ли он станет искать ее, Настю, ведь он даже не знает, где она? Она и сама не знает, где? Настя вытерла ладошкой непослушные слезинки. Надо взять себя в руки. От того, что она будет плакать – ничего не изменится. А менять придется.
Вдруг прямо на Настиных глазах деревья расступились, и за считанные секунды большая белая – седая? – собака, очень похожая на волка, виденного на фото в интернете, отталкиваясь сильными лапами от мягкого зеленого мха, огромными прыжками преодолевая валежник, выпрыгнула из-за деревьев прямо к Насте под ноги, и замерла, принюхиваясь. Настя не успела даже толком испугаться. Собака смотрела пытливо, готовая в любой момент броситься, чтобы то ли загрызть, то ли, зализать до смерти.
– Снежок, свои! – долетел до Насти звонкий женский голос, и через мгновение она увидела высокую моложавую незнакомку, идущую по ровной, присыпанной мелким речным песком, дорожке. Женщина подошла ближе, и деревья за ее спиной сомкнулись, пряча дорожку так, словно ее и не было.
Настя потерла глаза, понимая, что такое не могло ей привидеться даже из-за слёз. Может быть, она проснулась где-то внутри сна? Она что-то читала о подобных сновидениях. Только никогда не думала, что это может случиться с ней.
– Пришла, значит, – как-то понимающе вздохнув, кивнула женщина Насте. Что-то в ее красивом лице показалось девушке неуловимо знакомым, словно они встречались раньше, только Настя никак не могла вспомнить, где? Голова все еще была тяжелой, мысли прояснялись, но как-то вяло, неспешно. Настя поднялась с бревна и стала с интересом разглядывать женщину.
Одета незнакомка была, по меньшей мере, странно. В длинное льняное платье, усыпанное понизу семенами трав и мелкими колючками, меховой жилет мехом внутрь и мягкие кожаные ботинки. Возможно, здесь в лесу это нормально, но в брюках ведь было бы гораздо удобнее. В вырезе платья видна тонкая белая блузка. На шее – сине-голубые стеклянные бусы, нитка жемчуга и несколько амулетов на кожаных шнурках. На голове – сложно и очень красиво уложенный жгутами тонкий голубой платок с широкой тесьмой на лбу. На тесьме по вискам крепились металлические кольца, как на женских портретах допетровских времен. Две длинные русые косы – на плечах.
«Аа, так здесь ролевики!» – догадалась Настя, обрадовавшись, что нашла логическое объяснение нереальности происходящего. – «Или исторический клуб какой-то. Или фильм снимают! Ну, хорошо, только я-то им зачем понадобилась?».
– Пойдем в дом? Сбитень заварим с брусникой, с мёдом, с травами, – мелодичный голос хозяйки терема выдернул Настю из размышлений. Ведь она же хозяйка? Похоже на то. – Чего здесь стоять-то? – продолжала хозяйка терема доброжелательно, осторожно беря Настю под руку и увлекая во двор.
Настя шагнула и замялась. Хотелось уйти отсюда, вернуться домой. Угрозы от женщины для себя девушка не почувствовала, но, кто его знает, что может быть на уме у незнакомых людей в лесной чаще. Однако же, идти через лес, не зная дороги, – тоже опасно. Хозяйка меж тем закрыла ворота на засов.
– Далеко отсюда до трассы? Вы мне расскажите, в какую сторону идти? Я лучше пойду, попутку поймаю, – неуверенно начала Настя. – Если недалеко, конечно…
– Успеешь еще уйти-то! – легко махнула рукой женщина и уже смелее, доверительно прихватив Настю под локоть, потянула в сторону терема. – Пойдем, поедим. Проголодалась, поди? Я вот страсть, как проголодалась! Полдня по лесу шастала, не присела.
При упоминании о еде, в животе у Насти жалобно пискнуло и предательски заурчало. «Пожалуй, все же стоит зайти, хотя бы поесть. Да и туалет найти нужно», – снова засомневалась Настя, взвешивая, как поступить разумнее. – «Может быть, удастся узнать, как я здесь оказалась? И зачем? Да и про дорогу расспрошу. Откуда-то ведь она пришла, значит, дорога есть».
– Как звать-то тебя? – женщина тем временем уже подталкивала гостью к крылечку.
– Настя, – неловко пробормотала девушка, понимая, о чем нужно спросить в первую очередь.
– А меня Василисой зови, – добродушно сказала женщина. Настя кивнула:
– Очень приятно! – и добавила смущенно. – А где тут туалет?
Хозяйка проводила ее в уборную, дождалась, разжигая на улице каменную печь. Показала, где висит рукомойник и полотенце, нарвала в небольшом огороде за домом зелени и повела в дом.
Кухня выглядела просто и роскошно одновременно. Большой деревянный стол под льняной, молочного цвета скатертью, две широкие лавки. Буфет с посудой, встроенный шкаф и изразцовая печь, занявшая почти половину комнаты. Зев печи был закрыт заслонкой, и Насте захотелось заглянуть внутрь. Показалось, что внутри можно поместиться в полный рост.
Настя опустилась на край широкой лавки, застеленной весёлым полосатым домотканым ковриком, и стала смотреть, как проворные руки хозяйки достают на стол из холодного встроенного шкафа крынку с творогом, сметану в запотевшей стеклянной банке под берестяной крышкой, полголовки сыра, холодное мясо какой-то птицы, малосольные огурцы, краюшку хлеба. Точными движениями все это режут и раскладывают по тарелкам. Из буфета к керамическим тарелкам на стол добавились керамические же расписные кружки. Василиса достала с полки пузатый кувшин, взвесила в руке, пробормотала:
– Маловато будет: вечор гостей привечала. Ну да мы с тобой свежего заварим, – и разлила красивый красный напиток по кружкам, одну протянула Насте. – Это сбитень, пей, – уточнила, отвечая на вопросительный взгляд девушки, и отхлебнула из своей кружки.
Пить хотелось очень, и Настя поняла это, лишь глядя, как льется в кружку напиток.
«Вот алкоголь сейчас мне не нужен точно, мне нужна ясная голова», – Настя с опаской понюхала содержимое кружки. Безалкогольный напиток вкусно пах ягодами и пряностями. Пригубила. Брусничный. Корица, мёд и еще какие-то, неизвестные Насте травы.
– Ммм, как вкусно! – утолив жажду, наконец, улыбнулась хозяйке девушка.
– А то! – усмехнулась в ответ, блеснув ровными белыми зубами, Василиса и, отставив кружку, пошла к печке. Отодвинула в сторону заслонку, взяла, стоящий в углу ухват, и вытащила из, пахнувшего жаром нутра печки, увесистый чугунок. Разлила по тарелкам щи и присела на лавку напротив Насти. Подала Насте белую гладкую деревянную ложку и посмотрела весело и одновременно сочувственно на немного растерянную девушку:
– Ешь, пока горячие! Сметану-то клади! – подвигая к ней банку из толстого стекла и хлеб, по-доброму командовала женщина. – Худющая, что твоя балалайка!
Настя не могла вспомнить, когда в последний раз с таким аппетитом и удовольствием ела такие вкусные щи. Она сама неплохо готовила и уделяла готовке достаточно много времени, но то ли атмосфера дома была настолько располагающей и уютной, то ли она и вправду так проголодалась, что в считанные минуты выхлебала глубокую миску наваристого супа с мясом и сметаной.
– Ну вот, теперь давай чай заварим из брусничника и можно баньку истопить, – предложила непрошенной гостье хозяйка. Настя чувствовала, как ощущение сытости разматывает нервный клубок переживаний, и тело начинает расслабляться, растекаясь по лавке бесформенной лужицей. Глаза осоловело прикрывались, хоть Настя и силилась их держать открытыми. Захотелось прилечь, хоть прямо здесь же, на лавку.
«Там что-то в морсе этом было», – мысль пришла настолько ошеломляющая, что Настя от неожиданности проснулась и села ровно. – «Валериана? Пустырник? Боярышник?»
– Ну что, пойдем, самовар растопим? – спросила, уже убравшая все со стола, Василиса. Она достала из буфета толстостенный керамический заварник с дырочкой в крышке, взяла с полки берестяной туесок и насыпала в заварник смесь тонко пахнущих сухих трав.
– У вас и самовар есть? – встрепенулась Настя. – Настоящий?
– Знамо дело, настоящий! – улыбнулась Василиса. – На что нам игрушечный?
– Пойдем, – поднялась с лавки Настя.
Со двора послышался стук, словно кто-то стучал по воротам чем-то тяжелым.
– Ва-си-ли-са! – мужской голос не оставил двух мнений о том, к кому он пришел.
– Леший кого-то принес, – обронила Василиса, протянув Насте заварник. Окинула девушку требовательным взглядом с сомнением и решила. – Посиди, Настенька, здесь недолго. Во двор не кажись. Одежда на тебе больно приметная. Переодеть бы тебя сразу следовало, ну да ладно.
И вышла. Настя окинула себя критическим взглядом. Джинсы, как джинсы, даже не рваные. Кроссовки как у миллионов людей, что в них приметного? Вернула на стол заварник и подошла к окну, из которого был виден двор и ворота.
Невысокий, но крепкий рыжебородый мужчина в старинной шапке вошел в распахнутую Василисой створку ворот. На руках он нес небольшого олененка. Тельце олененка было бездвижно, глаза закрыты. Широкие штаны и рубаха мужика были испачканы чем-то красным, должно быть, кровью. Приглядевшись, Настя заметила, что у олененка поранена нога. Мужчина прошел вглубь двора за дом, к хозяйственным постройкам и положил олененка прямо на деревянный стол под навесом. Стал гладить животное. Чтобы это увидеть, Насте пришлось перейти к другому окну.
Василиса в это время уже распахнула одну из дверей хозяйственных построек и вынесла оттуда таз и два кувшина. Полила на рану олененка из одного кувшина и направила на рану левую руку. Насте не было видно, что происходило в это время с раной, но когда Василиса отняла руку, раны уже не было. Затем Василиса полила на ногу олененка из другого кувшина. Дала олененку попить и умыла его. Олененок стал брыкать ножками, силясь подняться.
Мужик поклонился Василисе в пояс, подхватил олененка на руки и тем же путем вышел со двора. Василиса закрыла за ним ворота.
Настя села на лавку, ошеломленная увиденным. «Кто эта женщина, Василиса? Выходит, что хозяйка терема – ветеринар со сверхспособностями? И это никакое не шоу и не фильм?» – подумала девушка.
Василиса вошла в платье уже без передника, в котором выходила. Достала из нижнего отдела буфета чистый, повязала.
– Ну что, теперь можно и самовар разжечь? Пойдем, Настюша, бери заварник. Заодно и сбитень сварим.
Настя взяла заварник и поспешила за Василисой.
Во дворе за домом над сложенным из камней очагом висел котел. На широком пне стоял большой пузатый самовар. Василиса подала Насте небольшое деревянное ведро и скомандовала:
– Принеси воды из ключа, Настюша. А я пока лучины нащипаю, – и, взяв полено и топор, принялась быстро откалывать тонкие длинные щепки. Настя автоматически взяла ведро и вытаращила глаза на то, как ловко Василиса разделалась с поленом. – Вон ключ-от! – указала рукой разогнувшаяся Василиса.
Настя отмерла и, посмотрев в указанную сторону, и впрямь нашла глазами выложенный камнями родник, бьющий прямо из-под земли. Подставила ведро на каменный выступ и принесла наконец-то чистой и холодной воды.
Василиса быстро сняла с самовара крышку, налила воду, бросила в топочную камеру пару зажженных лучин и добавила к ним еловые шишки. Вкусный смоляной дух потянулся по двору. Приладила трубу, отворачивая дым в сторону.
– Здесь ключей много. И горячие, и холодные. Есть с живой водой, есть с мертвой. И все в реку впадают. Видишь, здесь ельник, значит река рядом, – приговаривала, выполняя привычные действия, женщина. Настя слушала, как завороженная. То ли свежий воздух так на нее действовал, то ли мелодичный голос новой знакомой так успокаивал и располагал, что ей не хотелось думать о плохом.
– А где мы находимся? – решилась спросить Настя. – Территориально?
– Так в лесу, – просто, как само собой разумеющееся, ответила женщина.
– А лес где находится? Есть ли рядом какой-нибудь город?
– Рядом нет, – улыбнулась Василиса, и Настя поняла, что от нее определенно что-то скрывают. Точнее скрывают все. И ничего не скажут. Девушка разозлилась:
– Как я здесь оказалась? Хоть это можете мне сказать? – зло взглянула на Василису.
– Мне это тоже интересно узнать, милая, – простодушно согласилась с любопытством гостьи женщина.
Самовар закипел, и Василиса залила кипятком травку в заварнике и поставила заварник сверху на самовар, сняв трубу.
Стук в ворота возвестил о том, что кто-то снова пожаловал в гости.
– Леший кого-то принес? – спросила Настя. Василиса глянула на нее с весёлым блеском в глазах и отрицательно качнула головой:
– Нет, эти сами пришли, – отставила в сторону ступку с брусникой и снова обернулась. Настя, не готовая к тому, что увидит, уставилась ей в лицо, открыв от изумления рот. А посмотреть было на что. Лицо Василисы буквально на глазах вытянулось, длинный заострившийся подбородок выдался вперед, навстречу крючковатому, свесившемуся вниз, носу. Щеки впали, резче обозначив сморщенные скулы. И лишь глаза в лучах морщинок потемневшей кожи оставались молодыми, живыми и ясными.
– Ступай-ка в дом, Настенька, – прошамкала беззубым ртом, опираясь узловатой рукой на клюку, сгорбленная старуха. – Да в окошки в этот раз не подглядывай, доченька. Незачем лишний раз понапрасну людскую кровь проливать.
Глава 4
Василиса шустро вышла за ворота через узкую калиточку в заборе – не шире трех пядей – и вперила острый клинок взгляда в своего старого знакомца. На опушке леса стоял стройный, высоченный и плечистый черноволосый и синеглазый красавец, лишь минуту назад пролетевший над ее лесом черным вороном. Сизый дым от его удара «о сыру землю» еще клубился, прогоняемый в лес речной прохладой. Безмолвные, хищные тени хаотично метались у его ног, выписывали кренделя, заискивающе кружились, готовые в любой момент броситься выполнять любую, даже самую мрачную волю своего повелителя. Простому люду было недоступно магическое зрение, потому они не могли их увидеть, лишь подспудно чувствуя силу и власть боярина. Василиса же этот могильный холод Нави, что нес с собой незваный гость, видела и моментально узнавала из тысячи.
Ну да переживать ей особо не о чем: увидеть что-то в Василисином дворе князь и сверху никак не мог, – сынок постарался, охранные заклинания на камнях периметра справил на славу – и войти в ее двор не мог никто без ее разрешения или ведома. А вот девочка вошла… Ну да это отдельного осмысления требует. А сейчас вот он, Князь Тьмы собственной Бессмертной персоной пожаловали. Бурундук его подери!
Отчего-то ряженый вид Василисы рассмешил незваного гостя. Он осклабился дерзко и неприятно, расправил на груди складку черной атласной рубашки, подышал на камни серебряных черненых перстней, потер их о кафтан и спросил ироничным тоном завзятого негодяя:
– Что ж ты, старая ведьма, дорогих гостей на пороге держишь? Не привечаешь? В терем не приглашаешь?
– Дорогие гости завсегда званые, князюшка, – в устах Василисы уменьшительное обращение прозвучало как оскорбление, – а ты вот он, и без приглашения из Нави прямиком ко мне являешься. Нешто дел своих нет, акромя как меня от моих дел отвлекать?
– Ну, ты скажешь, старая! – усмехнулся князь. – Потому и пришел, что помощь твоя нужна в моих делах.
– Ты точно адресом не ошибся, Кош? Голову не напекло, пока летел? – ехидно поинтересовалась Василиса, даже голову набок наклонила, приглядываясь. – Какие у нас с тобой могут быть общие дела?
– Ну, не здесь же нам их обсуждать, право слово, Василиса! – наступал князь. – Пригласи уж в терем незваного гостя, там и поговорим.
– Что-то больно много интереса у тебя к моему терему. С чего бы это, а, Кош? – недоверчивый тон женщины перешел в глухую жесткую стену. – Говори здесь! Или ты своих охранников стесняешься? Тогда зачем понатыкал их так часто, аж по двое за каждый куст? Нешто, меня так испужался? Вправду думаешь, они тебя от моих проклятий схоронят? – стегала каждым словом Василиса. – А ежели я вздумаю вас всех разом по ветру развеять? Ну, ты-то с грехом пополам обратно соберешься. Не жаль людишек-то?
Князь махнул правой рукой. Вдоль леса полупрозрачной стеной встало плотное, местами слоящееся, марево.
– А ты все их жалеешь, я погляжу? – недовольный приемом, поджал губы князь. Окинул Василису неодобрительно прищуренным взглядом. – Вырядилась, аки на ярмарку. Надеешься, что образ твой забуду? Разоблачайся. Не перед кем потеху разыгрывать.
Василиса на глазах распрямилась, принимая свой обычный, человеческий образ.
– Давай к делу, Кош! – проговорила с достоинством. – Чего пришел? Не на меня, красавицу, любоваться. Говори, слушаю.
– Ну, к делу, так к делу, – пробормотал князь, жадно окидывая ее статную фигуру горячим взглядом. – У Лешего твоего есть гора с самоцветами, – начал, алчно блеснув глазами. – Изредка он вывозит на рынок смарагды, лазоревые и червлёные яхонты. Отследить их было несложно. Я готов наладить производство прямо на месте. Могу взять на себя все расходы. Фабрику построить, организовать доставку и сбыт.
Василиса сощурила на него недобрый взгляд. Крылья носа затрепетали от гнева. Уперла руки в бока и чуть подалась вперед, готовая вцепиться собеседнику в смоляные кудри, или выцарапать глаза, на худой конец.
– Да ты, смотрю, всерьез на Явь нацелился?! Своего царства мало стало?! Лес погубить решил, животных дома лишить, еще что?
– Да ну, что ты сразу «лес погубить»! – отмахнулся князь. – Людям же помочь хочу! Ты же все о людях печешься. Вот и помоги им. С фабрикой у них город вырастет. Рабочие места опять же. Уровень жизни поднимется. Что же они, всю жизнь гнут спину, а просвета никакого. Объяснял твоему Лешему, но он ни в какую! Повлияла бы хоть ты на него, Василиса.
Василиса скрестила на груди руки и смотрела уже не так возмущенно. Леший – толковый мужик. Не пойдет он на сговор с златолюбом корыстным.
– Так как, подсобишь, Василиса? Я уж в долгу не останусь. А могу и в долю взять. Выходи за меня! Княгиней станешь. Глядишь, и батюшка твой смилостивится и простит дочь неразумную.
– Да ты уж и на море-окиян нацелился?! – рассмеялась Василиса, видя насквозь алчную натуру князя. – И там что-то добывать вознамерился? Не забыл, что у меня тридцать три брата и все маги сильные?
– Захочешь – не забудешь, – невесело усмехнулся Кош.
– Лешего не трожь! – твердо отрезала Василиса. – Добром говорю, – предупредила строго.
– Так вы спелись уже, с Лешим-то?! – догадался князь.
– И речи не вели! Нам не нужно гору обсуждать, чтобы думать одинаково. Тебя вообще что-нибудь акромя злата интересует, Кош?
Князь широко усмехнулся:
– Разумеется, – глянул жарко. – Красивые женщины – моя слабость, – посмотрел на Василису, но та на его призыв не ответила, усмехалась равнодушно. Князь насупился. – Значит, снова мне отказываешь? Как и тогда?!
– Ты сейчас о каком разе говоришь? О пятом, али о седьмом? – только что не зевнула от скуки Василиса.
– Для меня все твои отказы, Василиса, слились в один сокрушающий удар! – ткнул себя кулаком в грудь, гневно сверкнув глазами, князь, видя Василисино показное безразличие. – Ты мне жизнь сломала, можно сказать! И еще десяткам юных дев, напоминавшим мне тебя, кто улыбкой, кто взглядом, а кто и стройным станом. Нет у тебя сердца, жестокая женщина! Все ждешь своего человечка? У него сын уж вырос, а он о тебе и не вспомнил, поди, ни разу, – прошелся князь по всем больным Василисиным мозолям разом.
– А вот это уж точно не твоего ума дело! – задетая, вскинулась на собеседника Василиса.
– Вышла бы за меня, как сыр в масле каталась бы. А так живешь сама себе в лесу, – махнул рукой князь Кош. – И чем я тебе не люб, не пойму? Красив, умен, богат. Не самый сильный маг, но и не самый слабый. Что вам, бабам, надо-то?
– Хороший ты парень, Кош, да дать тебе нечего, – решила закончить разговор Василиса. Развернулась и, не прощаясь, ушла обратно в калитку.
– Смотри, пожалеешь, да поздно будет! – неслись ей в след те же угрозы, что и тридцать лет назад. Ни тогда, ни позже они ее сердца не тронули. Сейчас и подавно.
Во дворе Василиса набрала под навесом сухих дров и растопила баню. Заварила брусничный сбитень и вернулась в терем с самоваром.
* * *
И снова Настя осталась одна в огромном тереме. Не знала, что и думать о недавнем преображении Василисы. Произошедшее пугало своей нереальностью, не укладывалось в голове, не умещалось в Настиной картине мира. «Что это было вообще? Разве такое возможно?» – думала Настя. Ни один нормальный человек в здравом уме не объяснил бы, как такое могло произойти? Ее накачали галлюциногенами? Где она? И чего еще нужно ждать от этого загадочного места?
Как здесь можно не высовываться в окна? Ходить вдоль стены? Разглядывая рисунки на изразцовой печи, Настя почувствовала нестерпимое желание связаться с миром любым возможным способом и вспомнила, что неплохо бы зарядить телефон. Зарядного устройства у нее с собой не было, и спросить у Василисы от избытка новых впечатлений она забыла. Но, наверное, ничего страшного не случится, если она воспользуется хозяйской «зарядкой» без спроса? Конечно, она не станет шарить по шкафам и тумбочкам, просто посмотрит, может быть где-то «зарядка» лежит на столе или на тумбочке сверху.
Настя осторожно, чтобы не отсвечивать в окна, как просила Василиса, пошла вдоль сундуков, буфетов и комодов, осматривая все горизонтальные поверхности на наличие предмета, ее интересующего. Поднялась по лестнице и заглянула в одну из комнат. Длинный широкий сундук у стены застелен темной шкурой с густым мехом. Стол и стул, книжный шкаф с вполне современными книгами.
Настя не собиралась заходить, только заглянуть, нет ли здесь зарядного устройства, но названия книг: «Магические свойства камней», «Лечебные свойства яхонтов», «Обереги из кристаллов» заставили ее сделать шаг и другой внутрь комнаты. Вот это да! И такое бывает? Что это за место, куда она попала? Потянулась за книгой и рука ее замерла на полпути, так и не коснувшись заинтересовавшего ее книжного корешка. На полке лежали наручные часы. Обычные мужские часы. Была в них только одна необычность: на крышке с обратной стороны полгода назад была выгравирована надпись: «Любимому Ванечке от Насти».
Плитки глянцевой печной мозаики сложились моментально и прочно. Настя вспомнила, где видела красивое лицо гостеприимной хозяйки терема, и почему оно показалось ей знакомым.
Настя сидела на лавке спиной к столу пригорюнившаяся и притихшая. Василиса наконец-то вернулась, в своем прежнем – человеческом – облике, (что несказанно порадовало Настю!), поставила самовар на стол, достала из буфета кружки, баранки, пряники, сушеные фрукты и орешки в мёде, налила чай, поставила кружку перед Настей. Приятный густой травяной аромат наполнил комнату.
– Я не нашла ни одной розетки в доме. И ни одного электроприбора. Здесь нет электричества? – спросила Настя задумчиво, но все же повернувшись к столу.
– Нет, – просто ответила Василиса. – Ты ведь не об этом хочешь спросить, Настя, верно?
– Не об этом, – как-то нехотя согласилась Настя.
– А о чем? – пристально взглянув на нее, поинтересовалась Василиса, прихлебывая темно-свекольный чай из брусничника.
Настя положила на стол мужские часы и посмотрела на Василису:
– Вот об этом. Это Ванины часы! Я вас вспомнила. Это Вы увезли на такси моего Ванечку! – Настя поднялась с лавки и уставилась в упор на хозяйку дома, уперлась руками в стол, приблизив к Василисе лицо. – Вы его похитили?! Вы ответите за это! – гневно повысила голос. – Где он? Где он, я вас спрашиваю! – распалялась девушка в приступе отчаянья.
Василиса отставила кружку. Сложила на столе руки.
– Успокойся и сядь, Настя! Если бы все в жизни было так просто! – Василиса помолчала, раздумывая, что она может сейчас сказать девушке, а о чем ей лучше пока не знать. – Виновата я перед тобой. И перед Ваней твоим виновата. Но иначе поступить не могла. Рассказать, что произошло, не могу, то не моя тайна. Ваня твой сейчас с моим мужем. Жив и здоров. Далеко отсюда. Тебе я помогу, чем смогу.
– К Ване меня отведете? – с надеждой в голосе спросила Настя. Василиса отвела взгляд. Этого она Насте обещать не могла. Кто знает, на какое время понадобится Иван там, где он сейчас? Насколько успешно пройдет миссия, ради которой его сюда вытащили?
Настя вдруг поняла, что ноги ее не держат, и опустилась на лавку. Горячий ком подкатил к горлу, и не было никаких сил ни продышать его, ни продавить, ни проглотить его обратно. Девушка уронила лицо в ладони и зарыдала в голос, некрасиво растягивая рот и тяжело всхлипывая, потому что воздуха не хватало и не хватало понимания, как же так можно-то, взять и разлучить людей просто так. «Да что же это такое-то?» – вопрошала она мысленно. – «Да за что же мне все это?»
– Не нужна мне Ваша помощь! – рыдала Настя. – Вы мне мужа верните! – горячие слезы текли по лицу девушки, но она их не замечала и не вытирала, сокрушенная тяжестью свалившегося на нее груза.
Василиса тихонько встала из-за стола, подошла и прижала к себе Настину голову:
– Ну, тише, тише, милая, – протянула ей кружку с остывшим чаем. – Попей, здесь сбор травяной хороший, – гладила Настю по голове женщина, искренне раскаиваясь и сочувствуя. Настя выпила чай и вытерла слезы.
– Вы мне скажете, где Ваня? – снова настойчиво спросила Настя со слабой надеждой, подняв на Василису заплаканное лицо. Василиса растерянно молчала, разрываясь между обещанным долгом и жалостью к девушке. – Я все равно его найду! – горячо пригрозила Настя. – Я не верю, что он по доброй воле ушел и оставил меня! Никогда не поверю! Вы что-то сделали или сказали ему такое, что он был вынужден. Я найду его!
– Найдешь, обязательно найдешь, Настенька, а я тебе помогу, – гладя Настю по голове, согласилась задумчиво Василиса. – Давай мы с тобой сейчас в баню сходим, все заботы смоем, а завтра поговорим и все решим, что нам делать и как твоего Ваню выручать будем.
Наплакавшаяся Настя немного облегченно кивнула, соглашаясь на такой вариант развития событий. Василиса достала из сундука чистые льняные сорочки, полотенца и повела Настю в баню. Острый, жаркий, смолистый дух от пихтовых веников пробирал насквозь, освежая и очищая тело и душу. Василиса помогла Насте промыть голову, сполоснув длинные светлые волосы отваром крапивы. Свежесваренный брусничный сбитень в предбаннике помог им прийти в себя от жара парной.
