Текст книги "Огонь, Вода и Медные Порталы (СИ)"

Автор книги: Эмилия Герт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 12 страниц)

Широким шагом пересекла двор, взлетев по высокому крыльцу, ворвалась в тёткину горницу и уставилась на, передёрнувшую от ненависти крупной дрожью всё тело, картину.

Тётка, опершись спиной на три пуховые подушки, гнездилась на своей лежанке барыней, а Настька сидела перед ней на низкой скамейке и кормила тётку куриным бульоном, зачерпывая его берёзовой ложкой из глубокой керамической миски.

Любогнева позыркала на эту идиллию с все сильнее накатывающей неприязнью и выдавила из себя, глядя на Настю с наливающейся во взгляд свинцовой тяжестью:

– Беги скорее в терем Огневеда! Там, кажись, случилось чего-то. Старик тебя звал.

Настя перевела встревоженный сомневающийся взгляд с Любогневы на Лукерью, размышляя, как быть? Не помочь Огневеду нельзя, тем более зовет на помощь, и Лукерью голодной бросить – тоже не дело.

– Ступай, Настюша, – промолвила Лукерья. – А меня племянница покормит, правда, Любогневушка?

Любогнева, скрипнув зубами, приняла из рук Насти миску с бульоном.

* * *

В тереме волхва было прибрано и пусто. Раненых всех отправили выздоравливать по родным и друзьям. Настя прошла из одной горницы в другую, заглянула в комнату с зельями. Никого. Увидела поднятую крышку подвала и направилась к тёмному отверстию в полу, уходящему ступенями вниз.

– Огневед! – позвала старца, но ответом ей была тишина.

«Странно», – подумала девушка. – «Даже свет не горит. Огневед, когда перевязку делает, лучину зажигает».

Услышав стук двери и шаги у входа, обернулась.

Рослый парень стоял у входа напряженно, словно хищник перед броском. Тяжелый взгляд его, полный мрачной решимости, поймав Настю, остановился на ней и стал еще мрачнее. Крылья прямого носа трепетали. Грудь под холщовой рубахой вздымалась и опадала, вторя быстрому, глубокому дыханию мужчины.

– Вы ранены? – догадалась Настя и пошла навстречу вошедшему. – Вам нужна помощь?

Мужчина не ответил, лишь уверенно шагнул в сторону Насти.

– Огневеда нет, но, может быть, я смогу помочь? – Настя окинула взглядом приближающегося мужчину, пытаясь по его виду понять, где у него рана, но с каждым его шагом чувствовала лишь холодок страха, подступающий к солнечному сплетению откуда-то снизу.

Почувствовав в поведении незнакомца что-то неладное, девушка остановилась и отступила за длинный широкий стол. Незнакомец остановился напротив неё по другую сторону, упершись руками в край стола. Во взгляде его, направленном на Настю, читалась мука и крайняя степень решимости, как у одержимого.

– Что Вам нужно? – вырвалось у Насти.

– А ты как думаешь? – мрачно и как-то обреченно спросил незнакомец и двинулся, быстро обходя стол, в сторону девушки.

– Не подходите! – взвизгнула девушка и бросилась вдоль стола, отступая на другую сторону.

Парень, опершись руками о стол, сделал резкий выпад и, перенеся сбоку над столом ноги, в один миг очутился по другую сторону, схватив Настю в охапку.

– Помогите! – вырываясь, закричала девушка, что было сил, понимая, что вряд ли кто-то её услышит. В следующий момент широкая мужская ладонь закрыла ей рот.

– Да не ори ты! – прошипел незнакомец ей в лицо. Жесткие глаза уставились в испуганные Настины. – Не трону я тебя, не нужна ты мне! – и прижал Настю еще крепче.

Медвежий рёв, раздавшийся из угла комнаты, ровно от открытого подпола, прозвучал громом среди ясного неба. Мужчина от неожиданности выпустил Настю из захвата и резко обернулся.

Медведь на четырех лапах, быстро взбегая по ступеням в горницу, свирепо разинул оскаленную пасть и двинулся на мужчину, снова издав угрожающий рык.

Мужчина, моментально забыв про Настю и свои намерения, дал дёру из горницы так быстро, что только мелькнули в распахнутом настежь дверном проёме растоптанные подошвы его сапог.

Настя опустилась на край лавки, не в силах справиться с пережитым шоком. Колени дрожали, как и прижатые к груди руки.

Медведь, прогнав обидчика, с глухим возмущенным рыком развернулся и, встав на задние лапы во весь почти трёхметровый рост, двинулся в сторону Насти.

Девушка, ловя ртом не помещавшийся в лёгкие воздух, закрыла лицо руками, да так и уткнулась в стол, не справившись с охватившим ужасом. Погасающее сознание стремительно уплывало в спасительную темноту.

Спрятавшийся за теремом неудачный насильник увидел в быстро сгущающихся сумерках, как медведь, закинув на плечо его несостоявшуюся жертву, не спеша ступая на задних лапах, вышел из терема и направился в сторону леса.

* * *

Вернувшись в конюшню, Деян зарылся в сено по самую макушку. Тело трясло мелкой дрожью, как осиновый лист. Зубы клацали так, что непослушную челюсть пришлось прижать руками.

Через несколько минут дверь конюшни отворилась, и сквозь зыбкий слой сенной трухи Деян рассмотрел в лунном свете знакомый ему женский силуэт. Барыня пожаловала за новой порцией плотских утех. Но ни видеть этот силуэт, ни тем более что-то с ним делать Деяну сейчас не хотелось до зубовного скрежета. При одной мысли, что нужно будет к ней прикасаться и терпеть её влажные поцелуи, его охватила противная нервная дрожь, и тело бросило в холодный пот.

– Деян! – громким шепотом позвала Любогнева. – Где мой каурый жеребец?

И впервые конюх не вышел на игривые призывы своей барыни. Он чувствовал, что не справится с собой, больше не сможет к ней прикоснуться, настолько омерзительной она для него стала. Ему казалось, что даже от одного её запаха его вот-вот стошнит. И как ему всё это ей рассказать?

Бежать прямо сейчас он тоже не мог, нужно было выспаться и набраться сил на дорогу. Да и девушку ту медведь унёс, вряд ли она сможет что-либо кому-то рассказать, бедняжка. «Утро вечера мудренее», – привычно произнёс парень мысленно и заснул сразу же, как только за несолоно нахлебавшейся похотливой барынькой закрылась дверь конюшни.

* * *

Вернувшись из конюшни, Любогнева провертелась без сна всю ночь. Пустой, открытый настежь терем Огневеда не дал ей никакой информации о том, что же там произошло, и было ли сделано то, что сказано недалёкому конюху? Куда подевался Деян? Не мог же он уехать к батюшке, не повидавшись с ней, Любогневой? Куда подевалась дура Настька? Не сбежали же они вместе с её конюхом?

Волна жара прокатилась сквозь все тело Любогневы.

Дождавшись утра, она снова направилась в конюшню, надеясь отыскать-таки строптивого конюха и вызнать, что же случилось в тереме старика.

Деяна она застала, распрягающим коня. Кого это принесло в такую рань?

– Ну, и где ты вечером был? – проворковала Любогнева, подходя к парню вплотную и закидывая руки ему на шею. – Так увлёкся этой девкой, что забыл приласкать на ночь свою барыньку?

Отчего-то парень стоял соляным столбом, не обнимая Любогневу в ответ, и глядя куда-то, поверх её головы.

Любогнева прижалась плотнее, потёрлась о Деяна всем телом, как кошка:

– А что это мой красавчик с утра не в настроении? – потянулась к уворачивающемуся от её поцелуев, парню.

Деян попытался отстранить от себя девушку, по прежнему, глядя куда-то прямо перед собой.

Любогнева повернула голову, решив посмотреть, куда же он так упорно смотрит? За её спиной с вожжами в руках стоял её отец.

Любогнева застыла в оцепенении. Глаза её налились чернотой, тонкие пальцы, вцепившиеся в рубаху Деяна, побелели и скрючились. Дальше трансформация происходила быстро, прямо на глазах у застывших с открытыми ртами, зрителей.

Поросшая серой шерстью когтистая лапа провела сверху вниз по груди Деяна, разрезая ткань рубахи и оставляя на коже парня вертикальные кровавые отметины. Минуту назад обращенное к нему в вожделении лицо девушки исказилось в узкую, оскаленную острыми зубами, звериную морду. Шелковая ткань сарафана хрустнула по швам и, опадая цветными лентами на утоптанную землю конюшни, выпустила на волю бесформенное, покрытое короткой серой шерстью, фиолетовое пузо.

Деян, выпучив от ужаса глаза и схватившись за окровавленную грудь, шарахнулся от незнамого зверя в человеческий рост назад, к деревянной перегородке стойла.

Зверь, развернувшись на задних лапах, прытко крутанулся от него, стегнув по лицу длинным гладким хвостом, и, на глазах уменьшаясь в размерах, упал на землю на четыре лапы.

Под ноги купцу, целясь проскочить мимо него, кинулась длинная упитанная крыса. Купец, изрядно ошарашенный увиденным, схватился за область сердца и отступил, пропуская крысу в открытую дверь конюшни. Ухватившись за перегородку, мужчина опустился прямо на землю. Дрожащие ноги не держали его.

Рыжая молния блеснула по глазам, разинувшим от волнения рты, мужчинам в свете солнечного дня прямо в дверном проеме. Прыгнувший откуда ни возьмись сверху, должно быть с лестничной перекладины, здоровенный рыжий кот сцапал удиравшую крысу, словно только её и караулил. Зарычал, придавливая лапой бьющуюся в агонии тушку, плотнее прихватывая зубами крысу поперек шеи, и дал дёру куда-то в сторону за конюшню.

Купец, откинувшись спиной на деревянную перегородку стойла, мелко затрясся в беззвучных рыданиях, выпустив вожжи из ослабевших пальцев.

* * *

Огневед сидел на ступеньках крыльца своего терема и разбирал по кучкам, принесенные из лесу, травы. Нужно было сварить свежие отвары раненым, да заодно напоить и ту девушку, что он всю ночь выхаживал. Рассеченная рана на голове от сильного удара сучковатой палкой погасила её сознание лишь на время. С этим старец справился быстро. А вот восполнять потерю крови пришлось всю ночь, по ложке вливая в пересохшие губы девушки целебный отвар и борясь с горячкой. Девочка металась в бреду, бормоча невнятно: «Да за что же, барынька?!», и жар спал лишь к утру. Утром Огневед, поддерживая раненую девушку, осторожно привел её в свой терем.

Рыжий кот, зажав в зубах дохлую упитанную крысу, с неспешной важностью победителя поднялся по ступеням к ногам старца. Положил у его ног задушенную тушку и сел рядом, довольно жмурясь, готовый принимать поздравления и благодарности восторженного хозяина.

Старец глянул на мёртвое тельце обмусоленной крысы и, резко вздохнув, закрыл глаза ладонью, словно желая развидеть то, что невольно встало перед его внутренним взором. Сокрушенно покачал головой, приговаривая:

– Эх, Шишок, Шишок, – и, потрепав ожидавшего похвалы кота по загривку, смахнул тыльной стороной руки выступившие слёзы. Пошептал что-то, беззвучно шевеля сухими губами. – Пойдем на реку, справим молебен по твоей добыче, да похороним по-людски. Примут ли Боги душу сию, мне не ведомо, но был человек, что ни говори.

Завернув крысиную тушку в платок, старец с тяжелым вздохом поднялся с крыльца.

Глава 21

Большое настенное зеркало замерцало, лучась золотыми магическими потоками, пошло рябью, как в прошлый раз, когда Олег выдернул из неведомого пространства Настю.

Олег поднялся со скамьи, напряженно наблюдая за происходящим. Кого на этот раз приведет в его жизнь магический портал?

Пространство раздвинулось, пропуская сквозь свои искрящиеся толщи молодого могучего богатыря, одного с Олегом роста и стати. Мужчина решительно шагнул в Олегову горницу и осмотрелся. Увидев Олега, усмехнулся одними глазами, хорошо знакомым Олегу прищуром и вымолвил:

– Ну, здравствуй, батюшка! Стало быть, пришло время нам свидеться.

Олег раскинул в стороны руки, готовый принять взрослого сына в свои объятия. Шагнул навстречу, не вытирая, затуманившие взор, слёзы радости.

* * *

Настя проснулась от, ставшего с некоторых пор привычным, птичьего щебета. Не открывая глаз, завозилась, удобнее устраиваясь на родном плече. Иван притянул её ближе и вздохнул глубоко, умиротворенно.

Настя, осознав, наконец, происходящее, ошарашенно распахнула глаза, уставившись на Ивана. Её Ивана! «Но как?! Откуда здесь Ванечка?», – промелькнуло в её голове.

И почему они в лесу? Девушка приподнялась и осмотрелась. Рядом с ней на куче сухого мха лежал абсолютно обнаженный Иван. Её Иван!

– Ванечка! – счастливо выдохнула Настя, обнимая Ивана, снова опустила голову на грудь любимого.

Иван открыл глаза и поцеловал жену.

– Милая моя! Настенька! – прошептал. – Как же я по тебе соскучился!

В следующее мгновение он уже нависал над ней, беспрестанно целуя и избавляя жену от, ставшей лишней и ненужной, одежды.

Эпилог

– Настя, отпусти Игоря на пол! Он хорошо уже бегает, а с детьми ему всяко интереснее будет, чем с тобой, – внучка Василисы Арина, ловко орудуя прихватками, заслонкой печи и ухватом, вытащила из огненного печного нутра увесистый, пузатый закопченный чугунок. – А ты пока, вон, сыр порежь и овощи!

Настя, осторожно опустив Игоря на пол, спросила княжича, с интересом наблюдавшего за, бегающими под ногами, светловолосым мальчиком и рыженькой кудрявой девочкой:

– Пойдешь, с Клавой и Славиком играть, Игорь?

Мальчик кивнул и посеменил к детям.

– Дань, присмотри за детьми, чтоб не затоптали княжича ненароком! – крикнула в открытое окно Арина своему мужу-эльфу Даниэлю. Иван с Даниэлем во дворе жарили шашлык. – А то сейчас бабушка с Олегом вернуться, а у нас еще конь не валялся, – и поставила в печь противень с рыбным пирогом.

Даниэль вошел в дом и, подхватив маленького княжича на руки, скомандовал детворе:

– А кто первый до ворот, тому дядя Светозар шоколадку принесет! – и открыл пошире дверь. Дети с визгом, опережая один другого, бросились на улицу.

Дверь кабинета открылась и Василиса, а за ней и Олег вышли в холл Василисиного терема, в последние дни ставшего похожим на муравейник.

– Бабушка! – наскоро вытерев руки и отбросив полотенце, Арина кинулась к Василисе обниматься. Затем с интересом уставилась на Олега. Поклонилась и хмыкнула:

– Ой, дядя Светозар – вылитый! Ну, надо же!

Олег улыбнулся, пожимая ладошку молодой женщины:

– Бабушка много о тебе рассказывала, Аринушка! Именно такой я тебя и представлял.

– Бабушка, мы с Настей не успеваем немножко! – Арина волновалась, доставая из буфета тарелки. – Самовар еще не ставили!

– Я поставлю, – поднялась с лавки Настя.

– Сама поставлю, – посадила её обратно на лавку Василиса. – Тебе сейчас тяжелое лучше не поднимать.

– Почему? – не поняла Настя.

– Скоро поймёшь, почему, – подмигнула ей Василиса, и они с Олегом вместе пошли во двор ставить самовар.

– Как думаешь, Насть, понравилось бабушке у Олега? – спросила, нарезая хлеб, Арина.

– Ну, выглядит она довольной. Я бы даже сказала, счастливой, – задумчиво посмотрела в окно, на Василису с Олегом, Настя.

– Да они оба светятся просто! – радостно улыбнулась Арина. – Никогда бабушку такой счастливой не видела!

Иван занес большое блюдо с жареным мясом, и семья собралась за одним столом. Настя разливала по тарелкам щи, Арина доставала из печи исходящий ароматом пирог.

– Светозар-то где? – поинтересовался Олег. – Что так долго?

– Дела задерживают, – отозвался Даниэль. – Адепт у него проблемный. Юное дарование. Мы с Аришкой только вдвоем с ним справляемся. Князя Коша племянник, кстати. Светозар работает над блокирующим амулетом для его магии. А то у Светозара скоро командировка дальняя, так он переживает, что дарование разнесет академию по кирпичикам.

– Да неужели совсем справиться невозможно? – усомнилась Василиса. – Может быть, с дядей его потолковать? Это я могла бы.

– Да он дядю не празднует, – отозвалась Арина.

Дверь кабинета отворилась, и на пороге появился высокий угловатый юноша. Прямые черные волосы, схваченные в хвост кожаным шнурком. Ярко-синие глаза смотрят любопытно и испытующе.

– Проходи, проходи! – подтолкнул его в спину, вошедший следом Светозар. – Здравствовать всем! Матушка, ты уж прости меня, но я заботу тебе привёл. Считай, что на перевоспитание. Знаю, ты как никто умеешь дурную энергию в мирное русло направить. Пусть у тебя побудет недельку, пока я в командировку слетаю?

– Садись, чадо! – обратилась к мальчику Василиса, указывая на лавку. – Настюша, подай ему тарелку.

Парнишка, вдруг подмигнул Насте, улыбнулся Василисе и поклонился всем чинно:

– Ведагор!

Стук в ворота оповестил о новых гостях. Светозар, еще не успевший сесть за стол, кивнул всем:

– Я посмотрю, кто там, – и вышел.

Вернулся через минуту, держа в руке свиток. Развернул и пробежал глазами.

– Что там, сынок? – поинтересовалась Василиса. – Читай вслух!

– Бояре местные хотят с Иваном познакомиться, – передал содержание послания Светозар. – Дошла до них весть о чудесном излечении княжича.

– Быстро молва летит, – качнул головой Олег.

– Что делать будем? – осмотрел всех Даниэль.

– Командировку отложить я не могу, – отозвался Светозар. – Вернусь и решим, что делать.

– А нельзя их просто послать? – поинтересовался Иван.

– Нельзя, – отрицательно качнул головой Олег. – Мы же не хотим воевать?

А Ведагор, жующий рыбный пирог, снова подмигнул Насте.