Текст книги "Падение (СИ)"

Автор книги: Эмили Низбродская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц)

Не знаю, боялись ли мы с Кириллом нашего отца или просто нервничали, но одно точно: никто из нас не хотел гадать, где он и чем занимается.

Кирилл покачал головой:

– Он сюда не явится.

– Явится, обязательно, – возразил я спокойно.

– Откуда ты знаешь?

– Он звонит, – признался я без колебаний.

Он склонил голову набок, глядя на меня.

– Ты с ним разговариваешь?

Я коротко усмехнулся.

– Ага, часами напролёт. Делимся безглютеновыми рецептами и обсуждаем сериалы.

Кирилл вскинул бровь.

– Он звонит, – ровным тоном произнёс я. – Я ему угрожаю, а через неделю все повторяется снова, Кирилл. Не огорчайся ты так.

Брат провёл рукой по своим коротким волосам и покачал головой.

– Ты должен был мне рассказать.

– Зачем? – я пожал плечами. – Чтобы ты мог сходить с ума из-за того, что все равно не можешь повлиять?

Я знал, что брат меня любит и готов пойти на что угодно, чтобы меня защитить. В этом и заключалась проблема. Кирилл мог быть неосмотрительным и бросался на амбразуру, не подумав. Он слишком сильно тревожился. Я знал, что он действует исключительно в моих интересах, но он хотел, чтобы мне пришлось подчищать за ним, а вдобавок к этому ещё и разбираться с тем вопросом, из-за которого заварилась вся каша.

– Нам нужен этот запретительный ордер, – сказал я.

Он прищурился.

– Я думал, тебе он не нужен.

– Да, но.. – я провёл рукой по макушке, бросив взгляд на окно своей спальни. – Я сделаю все, чтобы её огородить.

Кирилл кивнул.

– Теперь ты понял.

Я ничего не сказал. Кирилл сам знал, что он прав. Запретительный ордер мог быть абсолютно бесполезен, но нужно принять все возможные меры предосторожности.

– Сейчас же выходные, – задумчиво произнёс он. – Джейк, скорее всего, ничего не решит до понедельника.

Новый муж его матери – и по совместительству отец Адиля, Джейк – должен достать нам запретительный ордер. Но была ночь, а завтра – суббота, ему, вероятно, не удастся связаться с судьей в срочном порядке.

– Ладно, – сказал Кирилл с таким видом, словно нашёл выход. – Просто уедем. Ева и Джулия планировали какой-то поход на следующей неделе. Нужно ехать прямо сейчас, пока у нас нет этого ордера, – он вытащил телефон из кармана джинсов. – Пусть девчонки поспят. Я наберу Ади и предупрежу его о том, что с утра первым делом нужно собрать вещи, а мы с тобой сгоняем за провизией. Поедем на водопады и на несколько дней исчезнем с радаров.

Я думал об этом. Затея вполне реальная. Сегодня ночью я успею просмотреть письма и решить другие дела, а Павел пока не дал мне новых задач, так что все должно получиться.

– Хороший план, – согласился я. – Поедем в магазин в восемь утра.

С этими словами я собрался уходить, но он схватил меня за руку.

– Ты должен был мне рассказать, – в его глазах светилась тревога.

Я знал, что он не пытается до меня докопаться. Несмотря на все наши пререкания, брат всегда поддерживал меня. И он не одобрял того, что я держу его в неведении.

Я задумчиво кивнул, понимая его беспокойство, и, кашлянув, произнёс:

– А ты должен рассказать Еве.

– О чем рассказать?

– О том, что ты терпеть не можешь вневойсковую подготовку. О том, что понятия не имеешь, чем хочешь заниматься в жизни, что ты задыхаешься.

Кирилл с раздосадованным видом выпрямил спину. Но я знал, что прав, потому что видел, как брат держится в обществе одногруппников. Он явно был не в своей тарелке, не на своём месте. По определенным фразам, которые я от него услышал, было понятно, как ему хочется вернуться домой.

Кирилл развернулся, но на сей раз я схватил его за руку.

– Она же хочет, чтобы ты был счастлив.

– Она идёт в медицинскую школу, Глеб, – сказал он так, будто я идиот. – Я люблю её! Это единственное, что я знаю наверняка.

И с этими словами он поднялся по ступеням и вошёл в дом.

Хорошо, она будет учиться в медицинской школе. И что? Он считал, что тоже должен посвятить свою жизнь чему-то значительному, выбрав солидную и респектабельную профессию? Чтобы быть достаточно хорошим для неё?

Ева же была не из таких. Она никогда не настаивала, чтобы Кирилл стал военным. Её отец – вот тот настаивал, но даже он поддержал бы взрослого мужчину в его намерении идти избранным путём. О чем Кирилл вообще думал?

Я прошагал в свой двор, а войдя в дом, обошёл весь первый этаж и проверил замки.

Поднявшись наверх, собирался пойти в кабинет, но вместо этого повернул в спальню. Кэтрин сладко спала, и мне в глаза бросилась татуировка у неё на шее. Я забрался в постель позади неё, обнял её рукой за талию и поцеловал кожу, на которой были набиты слова: Только ты – всегда.

Мы это не обсуждали, и я понятия не имел, захочет ли она говорить, но знал, что эти слова предназначались мне. Мне, и никому больше.

Я уткнулся носом в её шею, вспомнив, как в детстве зарывался лицом в футболку Кирилла.

Я не держался за неё, нет. Я вцепился в неё как в спасательный круг.

– Глеб, – позвала она тихим, сонным голосом.

Я оторвался от её волос.

– Да.

– В первый год моей учебы в универе… это ты заменил мою подборку композиторов эпохи барокко для музыкального анализа треком Me So Horny?

Меня разобрал смех. Ох, черт. Я сдавленно хохотнул. Я и забыл об этом.

– Ты смеёшься, – с укором сказала она. – Значит, правда.

Я улыбнулся себе под нос.

– Это совсем неправильно, – игриво ответила она.

Я прижал её к себе, пряча улыбку в её волосах. Отец тут же был забыт.

– Пожалуйста.

========== Часть 20 ==========

Кэтрин

Водопады на самом деле находились вовсе не в Москве, как можно было подумать, а довольно далеко от города. Однако это был ближайший к ним населенный пункт, потому что он и получил своё имя в честь трёх бурлящих речных порогов, впадавших в реку, которая протекала через наш город.

Мы сорок пять минут ехали по шоссе с едва заметным уклоном вверх, и вот роскошные зеленые пастбища постепенно сменились густыми лесными массивами, а дороги стали уже. Все они вели к озеру.

Я сюда почти никогда не ездила. Моя мать не любила вылазки на природу, а отец большую часть времени проводил в больнице. Я была здесь всего дважды: один раз с Евой и её папой, а другой – на вечеринке со школьной компанией.

Адиль ехал первым на своём серебристом GTO, за ним – Кирилл и Ева на «боссе», а мы с Глебом замыкали колонну на «мустанге». Я написала Елене, что вернусь через пару дней и мы с ней увидимся перед отъездом в университет, а матери не стала ни о чем сообщать.

Она не предприняла ни единой попытки со мной связаться.

Глеб постукивал пальцами по рулю в текст песни My Demons, а я пыталась делать запись в дневнике.

– Что ты там пишешь? – он взглянул на меня, а потом протянул руку и попробовал выхватить у меня тетрадь.

– Перестань, – рассмеялась я, уворачиваясь. – Это не имеет к тебе отношение. Честное слово.

– Лучше бы имело, – пошутил он, притворяясь обиженным.

– Я не могу облечь тебя в слова, – сказала я. – Это невозможно.

Он ничего не ответил, но, подняв на него глаза, я увидела, что он улыбается.

Я толком не могла описать словами свои чувства. Каждый раз, когда я думала о нем, мне хотелось закричать: «Я люблю тебя!». Всякий раз, когда я открывала рот, чтобы поговорить с ним, мне хотелось сказать: «Я люблю тебя!». Никаких связных мыслей на этот счёт у меня не было. Да и что такое, черт возьми, эта любовь? Любила ли я его? Должна ли любить? Или это просто физическое притяжение? Он выглядел как полубог. Мне хотелось прикасаться к нему, прижиматься к нему при любой возможности. Его запах, его харизма, его тело – все это действовало на меня опьяняюще.

Нет, мои чувства не могли быть любовью. У меня хватало ума, чтобы это понимать. Так почему же эти слова все время вертелись у меня на языке?

– Спасибо за часы, – сказала я, пытаясь отвлечься от мыслей.

Я погладила большим пальцем экранчик белых часов Samsung Gear, красовавшихся у меня на запястье. Глеб купил их мне, когда они с Кириллом ездили за припасами для нашего похода. Но это были не просто часы, а часы со встроенным телефоном, камерой и шагомером.

– Ты же не будешь теперь следить за мной через GPS? – поддела его я.

– Все возможно, – улыбнулся он. – Нет, в них просто есть телефон, который всегда будет при тебе, на случай необходимости. Это безопасно.

Однако я заметила, что себе он такие не приобрёл. Слишком он обо мне беспокоился.

***

– Палатка почти готова, – Глеб подошёл сзади и помог мне нести надувной матрас, который я тащила из машины. Мы с Евой и Джулией надули матрасы, подсоединив насос к прикуривателю. Раз плюнуть!

Внезапно почувствовав руку на заднице и от неожиданности едва не споткнувшись о какое-то бревно, я обернулась.

– Тебе бы понравилось, если бы я лапала тебя на людях? – пошутила я.

Глеб рассмеялся.

– Тебе ещё повезло, что я не развязал твой купальник. Тебе очень идёт красный цвет.

– Ну-ну, не слишком распаляйся, мистер, – сказала я, опустив козырёк бейсболки. – После того как мы здесь обоснуемся, я хочу пойти на водопады.

– У тебя попа вибрирует, – Глеб вытащил телефон из заднего кармана моих шортов.

– Эй, – проворчала я, бросив матрас рядом с палаткой и поворачиваясь к нему. – Дай сюда, пожалуйста.

Я протянула руку за телефоном, ухмыляясь и притоптывая ногой, но застыла, увидев, как хмуро Глеб смотрит на экран.

– Зачем тебе звонит Андрей? – спросил он, когда телефон перестал вибрировать в его руке.

Я сдвинула брови.

– Не знаю.

Глеб выпрямился и посмотрел на меня.

– И как часто он звонит?

Я сделала глубокий вдох. Мне совсем не нравился этот его тон.

– Почему же ты не откроешь журнал звонков и не посмотришь сам, Глеб?

Я отвела взгляд и положила руки на бёдра. Я понятия не имела, чего хочет Андрей. Он звонил мне впервые, а если и оставил голосовое сообщение, то у меня не было желания его слушать.

Но Глеб не просто осведомился, он устроил мне допрос. А ведь у него не было причин мне не доверять.

Он протянул мне телефон.

– Не хочу вторгаться в твою личную жизнь.

– Слишком поздно, – проворчала я, снова наклоняясь за матрасом.

Но он подхватил меня под локоть, помогая подняться.

– Эй, прости. Я тебе доверяю! – он коснулся моего подбородка. – Но другие парни не должны звонить моей девушке. Как бы ты отреагировала, увидев, что мне звонит Алеся или какая-нибудь другая бывшая подружка?

Я поджала губы, чтобы спрятать улыбку, но он все-таки успел её заметить.

– О, так это смешно?

– Нет, – я обвила руками его талию. – Ты назвал меня своей девушкой, – я кивнула, поигрывая бровями, и добавила: – Лучше просто поверь мне на слово: эта маленькая тихоня воспользуется твоим ножом, если какая-нибудь сучка хоть пальцем к тебе прикоснется.

– Никогда бы не подумал.

– Что? – спросила я.

– Не люблю агрессивных женщин, – его голос был тихим и задумчивым. – Никогда не любил. Думаю, ты знаешь почему.

Я застыла, а потом, подняв голову, посмотрела ему в глаза. Да. Я знала, почему. И могла это понять.

– Но ты, – он провёл пальцем по моей щеке. – С тобой все иначе. Мне нравится, когда ты нежная, но ещё больше нравится, когда ты жесткая, – он наклонился к моему уху и зашептал, отчего у меня по спине побежали мурашки: – Так вот, просто предупреждаю: если ты ещё раз укусишь меня, я оттрахаю тебя, и тонкие стенки палатки не заглушат твоих криков.

И с этими словами он отступил от меня, но его взгляд говорил мне о том, что сегодня ночью он приведёт свою угрозу в исполнение.

***

– Похоже, мы заблудились, – сказал Адиль.

Мы шагали через лес. Тропа плавно шла в гору.

– Мы идём по тропе, Эйнштейн, – отозвался Кирилл. – Я здесь не в первый раз. Расслабься.

Романтичной прогулкой, о которой я мечтала и в которой должны были принимать участие только мы с Глебом, так и не случилось. Вместо спокойной экскурсии в лес и, возможно, эротичного заплыва в одном из бассейнов у подножия водопада мы шли сплоченной группой из шести человек с Кириллом во главе. За ним следовала Ева, потом Джулия, потом Адиль, потому что ему хотелось пялиться на задницу своей жены, а потом Глеб и я.

– Вообще-то Глеб должен идти первым, – заявил Адиль. – Его народ много чего умеет. Например, гипнотизировать медведей, говорить с ветром и все такое прочее.

– Не-а. Но я могу сплести чертовски красивую корзину, – пошутил Глеб.

Все прыснули от смеха, а я просто улыбнулась. Постепенно я начинала чувствовать себя частью этой компании, и тем не менее они провели вместе кучу времени, а я все ещё пыталась найти своё место. И пока мое место мне нравилось.

На Глебе были длинные чёрные шорты карго, треккинговые ботинки и серый рюкзак на голой спине. Я выглядела приблизительно так же, только на мне помимо коротких чёрных шортов и рюкзака был ещё красный бикини-топ. На голову я надела белую бейсболку, а волосы сдуру оставила распущенными и уже успела вспотеть.

Мне хотелось искупаться. Жара была не очень сильной, но в сочетании с физической нагрузкой действовала угнетающе.

– Короче, я начинаю уставать, – пожаловался Адиль. – Мне обещали, что мы будем заниматься водными видами спорта. На пляже. Пиво и водный байк. Вот это по мне.

– Джулия, позаботься о своём малыше, – крикнула Ева. – Ему нужно дать грудь.

– Ади, перестань хныкать, – проворчала Джулия. – Мы ещё даже не дошли до серпантина, а тебе уже тяжело.

– Что ещё за серпантин? – буркнул Адиль. – Змея, что ли, какая.

Все прыснули со смеху, а потом Кирилл спросил:

– Эмили, ты все ещё с нами?

– Кэтрин! – хором закричали остальные, поправляя его.

Я рассмеялась.

– Я тут. Успела сделать маникюр и макияж, пока ждала вас, тормозов.

– О-о-о, – протянули ребята, оценив мою шутку. Я подняла глаза на Глеба, и он с улыбкой посмотрел на меня.

Через час мы наконец добрались до назначенного места. Мы остановились у небольшого озера между вторым и третьим водопадом.

Подняв глаза, я увидела второй водопад. Он был довольно узкий, но вода с громким шумом низвергалась вниз, и на коже ощущалась россыпь мелких брызг. Маленькое озеро окружали глыбы камней. Схватившись за лямки рюкзака, я рассматривала нависшие над нами скалы, ощущая себя невероятно маленькой.

Я улыбнулась. Чувствую, мне понравится отдых на природе.

– Ух ты, – остановившись у воды, я подняла глаза на водопад. – Потрясающе. А можно здесь купаться? – обратилась я к Еве, стоявшей рядом.

Подруга же снимала с себя шорты и майку.

– Да, здесь вполне безопасно.

– Смотрите, там качели из покрышек! – указав на невысокую скалу, я направилась в ту сторону.

– Кэтрин, даже не думай, – предостерёг меня Кирилл. – Ты понятия не имеешь, как давно эта фигня тут висит. Давай я все проверю.

Вскинув брови, я посмотрела на Еву, и та с ухмылкой покачала головой.

– Командирский тон. Служба сказывается, – пояснила она. – Безопасность превыше всего.

– Тебе же это нравится, – отозвался он, услышав её слова.

Глядя на парня, она кивнула.

– Да, нравится.

Кирилл влез на скалу как настоящий профи. Оказавшись на метрах в четырёх-пяти над землёй, он подергал за канат, убедившись в том, что качелями можно пользоваться. Джулия и Адиль уже купались, а Ева пошла к качелям.

Я огляделась по сторонам, а потом вокруг.

– Глеб? – я посмотрела на остальных. – Где Глеб!

– Я здесь, – послышался его голос, и, резко повернувшись, я увидела, что он стоит у дальнего края водоема, там, где вода устремлялась вниз с обрыва.

Вскарабкавшись по камням, я сняла с плеч рюкзак и бросила его на землю, а сама подошла к Глебу. Опустившись на одно колено, он смотрел через край на самый последний, нижний, водопад и водоём под ним. Из этого водоёма брал начало спокойный ручей, который, в свою очередь, впадал в реку, что несла свои воды через наш городок.

Осторожно приблизившись к краю, я посмотрела на водоём далеко внизу. От страха мне стало трудно дышать, а земля под ногами покачнулась.

– Ого, – я попятилась, нервно усмехнувшись. – Вот это высота.

– Да, – согласился он почти мечтательно, глядя вниз.

– Ой, не упади! – Адиль подойдя, как бы случайно задел плечо Глеба, но тот дернулся назад и восстановил равновесие.

– Вот ты клоун, – Глеб улыбнулся.

Все остальные отошли в сторону, ища, откуда можно полюбоваться видом, а я неотрывно смотрела на Глеба. Мне не понравилось, как он глядит через край. Он как будто пытался набраться смелости.

– Глеб, не надо, – я покачала головой, прочитав его мысли. – Слишком высоко.

Его губы скривились. Он все ещё смотрела туда, и у меня стали покалывать руки.

– Но очень заманчиво, – прошептал он.

– Нет, не заманчиво, – возразил Кирилл. – Этот водопад высотой двадцать пять метров, и к тому же мы не знаем, насколько глубокий у него бассейн.

– Вы не знаете, – съехидничал Глеб. – А я знаю.

Я нервно сглотнула, увидев, что на его губах играет дерзкая ухмылочка.

– Нет, – произнёс Кирилл своим низким голосом, склонившись над братом.

– Я никогда не слышала, чтобы отсюда кто-то прыгал, Глеб, – добавила Ева, возвращаясь к водоему.

Кирилл последовал за ней.

– И не прыгнет, – он оглянулся на Глеба, чётко обозначив свою позицию.

– Ву-ху! – раздался вопль Адиля, и, обернувшись, я увидела, как все ныряют с камней в прохладную чёрную воду. – Давай с нами! – Адиль помахал мне рукой, а я улыбнулась ему и снова повернулась к Глебу.

Сердце у меня ушло в пятки. Я смотрела на пустое место, где он только что стоял.

– Глеб! – выдохнула я.

А потом, увидев, что его рюкзак лежит на камнях у обрыва, завопила:

– Глеб!

Подбежав к самому краю, опустилась на четвереньки и посмотрела вниз. Но увидела лишь концентрические круги на воде, свидетельствующие о том, что кто-то только что прыгнул в воду.

Я схватилась за волосы, исступленно ища его взглядом.

Нет, нет, нет..

– Что случилось? – крикнул Кирилл за моей спиной. – Он что, прыгнул? Твою мать!

– Где ты, малыш? Где ты? – шептала я, глядя вниз и видя лишь чёрную воду и белую пену, больше ничего. – Черт, где же ты?

Я крепко зажмурилась, сжала руки в кулаки, встала, выпрямилась и заорала что есть мочи:

– Голубин Глеб Геннадьевич! – так его называла учительница в школе.

Мое лицо пылало.

И тут как по вызову он вынырнул из воды, пригладил волосы рукой и, посмотрев вверх, на нас, стал спокойно выходить на берег.

Я вздохнула с облегчением, однако внутри все продолжало кипеть от гнева. О чем он думал? Что если бы он пострадал?

На таком расстоянии я не могла сказать точно, но, похоже, он улыбался так, словно только что не напугал нас всех до чертиков.

– О, слава богу! – воскликнула Ева, подходя ко мне. – С ним все в порядке! – крикнула она остальным.

– Нет, не в порядке, – возразила я, глядя, как он поднимается на камни.

– В каком смысле? – не поняла Ева.

Но было уже слишком поздно. Резко втянув носом воздух, я соскочила со скалы. Сердце замерло в груди, когда я оторвалась от земли и полетела вниз ногами в воду.

Ох, черт!

Руки и ноги покалывало, и сердце от прилива адреналина колотилось как сумасшедшее. Волосы встали дыбом, горло сковало от ужаса. Мне хотелось рассмеяться. Так же страшно обычно бывает на американских горках.

Я слышала крики позади себя, но не успела опомниться, как оказалась в воде, и мне едва хватило времени сделать вдох, прежде чем я погрузилась в чёрную тишину ледяного водоёма. Мне было все равно, что я только что сделала. Подумаешь, совершила прыжок с двадцатипятиметровой высоты.

Оттолкнувшись ногами, я вынырнула на поверхность, сделала глубокий вдох и тут же поплыла к берегу.

– Кэтрин! Черт, что ты творишь? – раздался голос Глеба.

Я вскарабкалась по камням и вышла из воды, разъяренно дыша. Глеб, обхватил меня за талию.

– Детка, ты в порядке?

Я посмотрела в его зеленые глаза, откинула с лица мокрые волосы и обеими ладонями толкнула его в грудь с такой силой, что он отшатнулся.

Он едва не упал, и вид у него был растерянный. Ну и пусть. Надеюсь, он почувствовал тот же страх, что и я, не на шутку испугавшись за его жизнь.

Чертов идиот.

========== Часть 21 ==========

Глеб

Что произошло? Я стоял, ничего не понимая, и смотрел ей вслед. Она снова на меня разозлилась. Неужели мы и дня не могли прожить без ссоры?

Она только что вот так запросто соскочила со скалы, но, когда ударила меня в грудь, я почувствовал её ярость, и, не знаю, почему мне стало не по себе.

Я не стал дожидаться остальных. Я уже слышал смех Адиля, так что, едва в голове у меня немного прояснилось, пошёл обратно тем же маршрутом.

Идти под гору было значительно легче, но я, хоть и шёл быстро, так и не нагнал Кэтрин: она, должно быть, бежала.

В лагере на берегу озера уже витал запах мяса, угля и жидкости для розжига. Музыка стала громче, и народ пребывал в прекрасном настроении.

Согнувшись, я заглянул в нашу палатку – Кэтрин там не было. Потом проверил палатки Евы и Кирилла, Джулии и Адиля – тоже ничего. Я уже направился было к парковке, но остановился на полпути.

Она сидела на бревне, склонившись вперёд и подперев голову рукой. Её все ещё мокрые волосы рассыпались по плечам и спине. Я заметил, как тяжело она дышит.

– Что происходит? – крикнул я, и её спина тут же выпрямилась. – Что я опять сделал?

Кэтрин вскочила с бревна и, развернувшись, зашагала в мою сторону. Я подумал, что она снова меня ударит, но, судя по её каменному лицу, сейчас она не желала иметь со мной ничего общего. Она прошагала мимо, но я быстро схватил её за плечи:

– Да что с тобой, черт возьми? Что я сделал?

Она оттолкнула мои руки. В её глазах бушевала ярость.

– Ты мог пострадать! Зачем ты всех напугал? Вот так взял и исчез? Зачем? – выкрикнула она. Её лицо было красным от гнева и слез. – Это была глупая выходка! Зачем ты это сделал? – её голос дрожал, она пыталась не расплакаться ещё сильнее.

Я выпрямился, глядя на неё в недоумении. Да, я спрыгнул со скалы. Но я же прыгал не наобум. Она должна была знать, что я бы не сделал ничего себе во вред.

– Прости, – она шмыгнула носом. – Но ты не должен вытворять такое. Я переживаю за тебя. Кирилл не стал бы так пугать Еву. А Адиль бы сначала подумал о Джулии. Ты оставил меня одну там, наверху, не подумав обо мне. Это несправедливо.

Я смотрел на неё, пытаясь понять.

Она не знала, что этот прыжок неопасен, а я знал. Наверное, я бы тоже взбесился, если бы она сделала подобное без предупреждения. На самом деле я и взбесился. Увидев, что она прыгнула, я знал, что с ней все будет в порядке, и тем не менее сердце подскочило к горлу.

Но я терпеть не мог, когда за меня переживают. Когда указывают мне, что делать. Когда у людей есть своё мнение относительно того, как мне жить. Я прекрасно справлялся сам, и довольно давно. Она лезла в мое личное пространство, к чему я не привык. Это же просто летний роман. Для нас обоих.

Я отнял руки от её плеч и тихо произнес:

– Я давно сказал тебе, что мы с моим братом непохожи. Не обольщайся.

Пусть лучше прямо сейчас об этом подумает.

Она кивнула, не глядя на меня, и попятилась.

– Да, можешь не волноваться. Я поняла. Больше не буду об этом забывать.

Грязная лужа между нами немедленно выросла до размеров целого океана, и даже если бы я простер к ней руки, то никогда бы до неё не дотянулся.

Да что со мной не так? Она была нужна мне – нужна и сегодня, и завтра, но я не мог помышлять о том, что будет в следующем году или даже на следующей неделе. Сейчас мне хотелось, чтобы она, свернувшись калачиком, лежала рядом со мной, под одеялом, в тепле и безопасности, но я должен был отпустить её раньше, чем она сама меня бросит.

Кэтрин обошла меня, направляясь к лагерю.

– Я буду в палатке Евы или Джулии.

Мои плечи опустились. Нет. Бросившись за ней, я обхватил её руками за талию, прижал к себе и уткнулся лицом в шею.

– Не надо. Пожалуйста, не надо.

Я держал её так крепко, что ощущал напряжение в мышцах. Потом, развернув лицом к себе, обхватил за талию, поднял и крепко поцеловал.

– Я не могу отпустить тебя. Ты нужна мне все время. Без тебя я буду невыносим, Кэтрин.

Её руки сомкнулись на моей шее, она посмотрела мне в глаза и провела пальцами по волосам у меня над ухом.

– Ты мне нравишься, Глеб. Ты очень мне нравишься. Ты важен для меня.

Закрыв глаза, я прижался к ней лбом и прошептал:

– Скажи это.

Её дыхание коснулось моих губ.

– Только ты, навсегда.

Меня бесило то, как эти слова действовали на меня, – и нравилось одновременно.

Все эти годы, мечтая о ней, я не считал себя недостойным её. Напротив, думал, она будет благодарна своей счастливой звезде за то, что я вообще потратил на неё время.

Но теперь в груди у меня ныло, а на сердце лежал камень. У меня не было на неё никаких прав. Я спал со многими женщинами, а она заслуживала кого-то достойного. Что если я не оправдаю её надежд?

Я посмотрел ей в глаза, решившись сделать этот шаг в неизвестность.

– Я хочу тебя кое-куда свозить. Во вторник, после того как мы уедем отсюда, нам нужно будет сгонять в Питер, – сказал я, поцеловав её в губы. – Хочу, чтобы ты побывала в одном месте. Я иногда езжу туда по вечерам.

Она кивнула:

– Ладно.

– Ты нужна мне, – прошептал я, ощущая в горле комок. – Больше всего на свете. Я просыпаюсь и засыпаю с мыслью о тебе. Ты самый главный человек в моей жизни, Кэтрин, – что бы ни случилось, она должна об этом помнить. – Я хочу, чтобы ты меня узнала.

Она снова кивнула.

– Только никаких больше прыжков со скалы, договорились?

Мои губы расползлись в улыбке.

– Я не настолько скучный.

Комментарий к

Как и просили – милости!

========== Часть 22 ==========

Наступил вторник, но мне не хотелось уезжать. Днём нам было весело. Ночью – тоже. А веселье необременительно.

Я осознал, как здорово, когда у тебя есть девушка, и наслаждаться новыми для себя мелочами. Мне нравились лёгкие прикосновения невзначай, нравилось обнимать её, стоя у костра, и просыпаться с ней рядом. И это действовало на меня умиротворяюще.

Я поцеловал каждый сантиметр её кожи, коснулся её языком везде, куда мог добраться. Я потерял счёт её улыбкам и обожал, когда она кусала меня. Она забралась мне в душу, но порой, когда у меня появлялось время подумать, в мои мысли, как густой туман, закрадывалось сомнение.

Я не смогу оправдать её надежд, она станет требовательной, и все кончится плохо.

Я провёл рукой по лицу, фокусируясь на дороге. К черту сомнения. Я хороший. Я сильный. Я влиятельный. И достойный.

– Ты уверен, что я должна была одеться именно так? – спросила Кэтрин, сидевшая на пассажирском сиденье.

Посмотрев на неё, я подавил улыбку. Она никогда ещё не выглядела сексуальнее, чем сейчас, и я уже с нетерпением ждал возвращения домой.

На ней была черно-белая школьная юбочка, едва прикрывавшая попу, и серый короткий топ. Она накрасилась ярко – чёрные тени и сочная красная помада, а блестящие прямые волосы лежали на спине красивой волной. Джулия и Ева дополнили её наряд походными ботинками с металлическими пряжками.

– Там все такие. Не беспокойся.

– Я похожа на шлюху, – пожаловалась она.

– Это же вещи Евы, – подметил я в ответ.

– Она купила их сдуру и ни разу не надевала, – мрачно произнесла она. – А почему ты сам оделся как обычно?

На мне были потертые джинсы и чёрная футболка с коротким рукавом и вырезом. Я не имел привычки наряжаться.

– Я качок, и со мной сексуальная девушка-гот, – я улыбнулся. – Никто не будет страдать из-за того, что я не подвёл глаза!

Она отвернулась к окну.

– Меня бесит, что ты ничего не говоришь мне заранее.

– Я однажды рассказал Адилю. Его чуть не вырвало, – пошутил я, но отчасти это было правдой. – Я не дам тебе шанса сбежать.

Кэтрин посмотрела на меня удивленным взглядом, вероятно, гадая, стоит ли ей испугаться.

Справедливости ради надо признать, что Адиль тогда повёл себя как настоящий друг. Однажды вечером я притащил его в Питер, в клуб «Череп и Перо». Притащил потому, что мне нужно было с кем-нибудь поделиться. И по какой-то причине я не мог поручиться за реакцию Кирилла. Адиль был обескуражен, и я понял, что ему вряд ли захочется это повторить, но он меня поддержал. Он сохранил мой секрет и даже прикрыл меня, когда Кирилл стал догадываться о том, где я задерживаюсь допоздна, когда я ещё учился в старших классах.

Мы припарковались на стоянке напротив клуба, и, взяв Кэтрин за руку, я повёл её через оживленную городскую улицу. В чёрном асфальтовом покрытии, блестевшем после дождя, отражался свет фар, а воздух наполняли звуки автомобильных гудков и шум покрышек.

Не сбавляя хода, мы прошли в дверь заведения, где нас тут же окутал запах сигаретного дыма. Я протянул вышибале две двадцатки. Этот парень меня помнил. Я приходил сюда почти каждую неделю, но никогда не пытался завязать с ним приятельские отношения. Я ни с кем здесь не заговаривал и не оставался надолго. Мне не хотелось, чтобы эти люди меня знали.

– Через пять минут? – уточнил я у него.

Он кивнул: ему было известно, ради чего я сюда приходил.

– Через пять минут.

Я посмотрел на Кэтрин – она устремила взгляд на сцену. Сам я бывал здесь часто и ничему уже не удивлялся, но для неё все это наверняка представляло собой любопытное зрелище.

Старый клуб расположился на первом этаже склада, и, несмотря на то что само здание было громадным, а потолки в нем – высоченными, в клубе царила уютная и обособленная атмосфера. Здесь было два уровня. С верхнего – в форме буквы U, с перилами по краю – открывался вид на нижний, где мы сейчас находились. В помещении были несколько высоких круглых столов с табуретами и длинная барная стойка с зеркалами, а на потолке висели готические люстры.

Все было чёрное: стены, мебель, оборудование, пол, потолок и даже форма сотрудников.

Но самой прекрасной деталью обстановки являлось, вне всяких сомнений, сцена, напоминавшая театральную. Она была высокой и широкой и выполнена в затейливом старомодном стиле, с орнаментом на бортах. Благодаря чёрному цвету интерьера это место чем-то напоминало пещеру, спрятанную от всего остального мира, а звуки тяжелой музыки отпугивали непрошенных людей.

– Хочешь выпить? – спросил я, коснувшись спины Кэтрин.

Она нервно улыбнулась.

– Похоже, мне это не помешает.

Улыбнувшись себе под нос, я подвёл её к бару. Я и сам не понимал, почему мне так захотелось привести её сюда, но она ещё не сбежала, так что..

Кэтрин остановилась у бара, а когда подошёл бармен, повернулась ко мне.

– Документы у тебя не попросят, – сказал я, зная, о чем она думает.

– Уф, – она постукивала пальцами по барной стойке. – Мне Parrot bay с ананасовым соком, пожалуйста, – обратилась она к бармену, а потом тут же взглянула на меня и проворчала: – Лучше молчи.

– Я не стану смеяться, – захохотал я. – Я же сказал тебе. Мне нравится, что ты вся такая девочка-девочка.

И это была чистая правда. Кирилл обожал Еву с её пацанской прямолинейной манерой поведения, но меня такое не цепляло. Кэтрин напоминала мне о том, что мир может быть нежным и очаровательным.

Я заплатил за её коктейль и взял себе бутылку воды, а потом подвёл её к одному из столиков, развёрнутых к сцене. Из колонок неслась песня Stupify, и я положил локти на стол и попытался принять расслабленный вид.